Есть бабушки в русских селеньях

Такая маленькая, такая наивная.
Внученька моя.

Ты растешь, моя девочка.
Не по дням, а по часам.

Для нас, стариков, время несётся быстро.
Год как час, десятилетие как неделя.

А дети за это время из грудничков превращаются в почти взрослых.
Только успевай следить за их ростом за вовремя подсказать, научить.

Так стремительно, так мгновенно.
Казалось бы, ещё вчера ждали твоего рождения, ещё вчера только ползала, только начала садиться, только вставать, только ходить.

А ты уже бегаешь.
Уже не знаем, как уследить за тобой.
Ты такая прыткая.

Вот зачем ты котят выкупала в баках с чистой водой?
Носить-то воду ох как далеко с реки!

Но мы сами виноваты — и за тобой не уследили, и баки не закрыли…

Да что там баки.
Баки — это чепуха по сравнению с калиткой!
Вот где проблема так проблема.

Мы конечно закрываем калитку и следим, чтобы не забывать об этом.
Чтобы ты не убежала за ограду со двора.

Но где там — ты уже перелазишь через забор и убегаешь ко второй бабушке!

И ладно бы ты просто убегала — нашли бы.
Поволновался, с сватье сбегал — и нет проблем.

Но ведь путь лежит через железную дорогу!
Транссиб. Поезда каждые несколько минут.

Однажды тебя там встретила знакомая.
Привела тебя домой.
Поезд, говорит, и не далеко был.

Но всё обошлось.
Не потеряли мы тебя, уберегли.
С Божьей помощью…

И вот ты уже так выросла, что уже можно отпустить одну через железную дорогу.
Уже не так страшно.
Уже не стремишься выкупать котят.

Теперь ты можешь не только съесть клубнику с кустиков, собранных для тебя по дороге с работы.
Теперь ты можешь сама собирать клубнику поблизости от дома.

И в лес тебя теперь можно брать.
Тебе легко собирать ягоды.

Ребёнку наклониться не в тягость.
Да и пальцы проворные.

Недавно ты только рвала горох, а теперь со мной садишь его, кладя горошины в лунки в земле.

Жаль, что ты только на лето приезжаешь и в зимние каникулы — в остальное время надо учиться в школе.

Но если бы ты жила с нами в деревне весь год — мы бы с тобой всё вместе садили, а осенью вместе убирали.
Я учила бы тебя вкусно солить огурцы и грузди, делать сыр и масло, собирать сепаратор, чтобы делать сливочки.

***

…Недавно тебе были интересны только мультики.
Но вот ты остаёшься с нами и до конца фильма про нашу несчастную войну.
А потом приходишь посмотреть с нами и «Вечный зов», и про Будулая.

Недавно ты хотела слушать пластинку с песнями про Буратино.
А теперь хочешь слушать и мою любимую Русланову, и народные песни, и военные.

Слушай, внучка, слушай.
Это наша жизнь.
Впитывай историю жизни нашего народа.

И тогда тебе долго будет потом помниться, что почти на каждом доме нашей деревни — звёздочка.
и не только нашей.
Во всех деревнях нашей земли так — на каждом доме звёздочка.

***

Ты растёшь.
В такт непрекращающемуся тиканию часов.
Хотя для тебя сейчас время детства тянется долго и кажется бесконечным.

И оно неумолимо делает тебя старше.
И когда-нибудь совсем вырастешь.
Ты станешь большой и сильной.

Такой же, какой когда-то была я.
Хотя и сейчас сил во мне осталось немало.

Хоть и немолодая, почти старуха, но пока могу сама всё нужно сделать.
И воды принести, и дров наколоть, и огород вскопать, и накосить сена, и перевезти.
И запрячь коня в телегу, и распрягать. Всё могу, слава Богу.
Жизнь научила.

Но понимаю, чувствую, что силы тают с каждым днём.
И не так далеко те дни, когда сил не останется совсем.

Таков уж порядок вещей.
Силы старых убывают.

Но это пустяк.
Это совершенно неважно, раз у меня есть внучка.
Такая, как ты.

Ведь в тебе мои силы возродятся заново.
Огонь жизнь, угасающий во мне, вспыхнет с новой силой в тебе, моя внученька.

Таков порядок вещей.
Огонь переходит из старой формы в новую.
Чтобы сиять ещё ярче.

***

Только начинает казаться, что ты уже совсем большая и умная (все говорят, что ты у нас очень умненькая), как ты вдруг ляпнешь что-то такое, что сразу ясно, насколько же ты ещё ребёнок.

Такая смешная.
Сегодня заявила мне, что Бога нет.
И что я верю в Бога просто потому, что я старенькая необразованная бабушка.

Ах ты боже ж ты мой!
Это в школе их научили так думать.

Атеизму их учат.
Бога, мол, нет.

И что Бог не имеет отношения к талантам человека.
Человек мол сам по себе, своими заслугами.
И так далее.

Ну что ей на это скажешь?
Разве ей объяснишь, что над такими вещами надо самому думать, а не на чужие слова опираться?

Не стала я с малой спорить.
Зачем? Она всё равно пока не поймёт.
Это не то, что можно словами доказать или объяснить.

Вырастет — сама поймёт.
А младенцу объяснять всё равно бессмысленно.

Поймёт, почувствует.
Благодать от звёзд и от трав, от туманов и сияния человеческих глаз, от шума лесов и блеска реки, которую она пока впитывает неосознанно, станет восприниматься сознательно.

Поймёт, что наша вера в Бога — это не от невежества и необразованности
Что это наоборот от света в душе.
От нашей любви и нежности к миру.

Что это просто наша способность ощутить доброту и жизнедательность мира, неба, солнца, зимы, кормящей нас земли, людей, совести.
Это просто наша способность ощущать святость.

Бог — это чувство святого.
Как есть чувство прекрасного.
Так есть и чувство святого.
Это и есть Бог.

Впрочем, чувство прекрасного близко к чувству святого.
По-настоящему прекрасное кажется святым.

Земля — это святое.
Свет солнца — святое.
Луга и леса — святое.
Котята — святое.
Дети и люди — святое.
Песни — святое.
Доброта — святое.
Труд — святое.

Совесть — тоже святое и прекрасное.
Тоже основа жизни.

А всё вместе всё святое и есть наш Бог.

Но на понимание этого надо время.
Просто время.
Чтобы вырасти, созреть до понимания, набрать опыта.

***

И твой ум, внучка, сам дозреет до понимания этих вещей.
И ты научишься думать своим умом.

И будешь думать тогда не только то, чему тебя научил кто-то в школе или ещё где-то, но и то, что ты сама постигла.
Не то, что кто-то вложил в твои мысли, а то, что помыслила ты сама, наблюла сама, сообразила сама.

И тогда ты сумеешь понять то же самое, что сейчас понимаю я.
Только тогда.

Ты поймёшь, почему в красном угле каждой нашей избы под потолком были образА.
И почему мы, старики, отмечаем и так любим Пасху.

И почему иногда нужно перекреститься.
И почему мы говорим или думаем «Ну, с Богом!», провожая в путь.

Сейчас ты просто знаешь, что это есть.
Но сейчас ты не знаешь, зачем это.

Но твоя память сохранит это образы.
И в нужное время она всё это напомнит тебе.

Только с возрастом можно понять то, что понимают в мои годы.
Не в детстве, не ребёнком.

Да и без надобности это ребёнку-то.
У ребёнка своё понимание, тоже нужное в его возрасте.

Но придёт время — и понимаемое мной станет понятно и тебе.
И тогда ты станешь мной.

И не только мной.
Но и второй твоей бабушкой — моей дорогой сватьей.

И даже в каком-то смысле — твоими дедушками.
И прадедушками.

И их матерями и отцами.
И так далее.
Всем твоим могучим родом тружеников и художников, нежно и трепетно любящих этот светлый святой мир.

Твои родом, который одновременно является не только твоим родом, но и родом всех твоих соотечественников.
Всей нашей большой семьёй нашего народа.
Одним из его всполохов.