Путешествие Всеволода и его друзей

                ПУТЕШЕСТВИЕ ВСЕВОЛОДА И ЕГО ДРУЗЕЙ

               Глава 1.Расссказ старой улитки

Если вы думаете, что улитки постоянно носят свой домик на себе, то вы глубоко заблуждаетесь. Достаточно выйти тёплым летним вечером в сад и заглянуть в какое-нибудь укромное местечко, например, под кусты сирени или в заросли лопухов у забора, и вы убедитесь, что это совсем не так. Под конец дня множество улиток, уставших от суеты и забот, собираются в таких вот скрытых от постороннего глаза местах и, аккуратно расставив свои раковины вдоль заранее проложенных дорожек, выходят наружу, чтобы отдохнуть и пообщаться друг с другом налегке.
В один из таких вечеров улитка-подросток Всеволод совершенно случайно задержался на кустике сладкой малины и прибыл к месту сбора своих сородичей, когда уже почти стемнело.
Найдя свободное местечко в конце импровизированной улицы, Всеволод отстегнул лямки ремней, с помощью которых домик крепится к спине, снял его и бережно поставил на землю. Домик был небольшой и достаточно лёгкий, как у всех молодых улиток, не успевших пока обременить себя нужными и ненужными в хозяйстве вещами. Из мебели в нём были откидные столик и стульчик, а также откидная кровать с подушечкой и лоскутным одеяльцем, да ещё ночная лампа из гнилушки и портрет родителей в рамке на вогнутой стене.
Закрепив домик на месте с помощью специальных рычагов, чтобы его не сдуло ветром, Всеволод выполз на улицу. Фонарщик дядя Яков уже успел выставить вдоль дороги сухие тростинки, верхушки которых были промазаны клубничным сиропом. На угощение слетелись знакомые светлячки, и весь городок улиток засиял таинственными дрожащими огоньками.
Погода была прекрасная, и на улице было полно народу. Улитки, разодетые в лучшие наряды, прогуливались кто парами, кто семьями. На дамах были фантастические шляпки из цветочных лепестков. Молодёжь собиралась группами. Кто-то, радуясь, что сбросил на время раковину, самозабвенно носился по дорожке на самокате.
Всеволод  легко и быстро двинулся в центр городка, здороваясь и раскланиваясь направо и налево. Здесь все друг друга знали, и атмосфера была самая доброжелательная.
В самой гуще сиреневых кустов улитки устроили что-то вроде торгово-развлекательного центра. К этому времени сирень уже отцвела, поэтому это место считалось вполне безопасным.
Здесь располагались несколько закусочных, пара магазинчиков, портняжная мастерская, мастерская по ремонту домиков, массажный салон, медпункт, адвокатская контора, а также аттракционы и пенёк, являвшийся сценой для выступлений артистов.
Первым делом Всеволод  направился  в ресторанчик «У Кручека». Это популярное заведение находилось под  перевёрнутым цветочным горшком с отбитым боком. После жаркого дня и сладкой малины, которой Всеволод наелся сегодня до отвала, ему очень хотелось выпить чего-нибудь прохладительного. У хозяина ресторанчика дядюшки Кручека был большой ассортимент таких напитков. Вытерев свою единственную ногу о мягкий коврик из мха, положенный у входа, Всеволод заполз в светящуюся щель горшка.
  Поздоровавшись со всеми присутствующими, он вскарабкался на стул у барной стойки.
В ресторане играла тихая музыка. Приглашённый скрипач-кузнечик что-то пиликал на своём инструменте. Певица-муха жужжала какой-то непонятный текст, наверное, на иностранном языке. Светлячки под потолком мерцали в такт музыке. Цветки трубчатых лилий, заполненные разноцветными жидкостями, рядами стояли на полках. На стенах в витиеватых рамках висели известные философские изречения: «Мой дом – моя крепость» и «Всё моё ношу с собой».
– Что будете пить, молодой человек? – услужливо поинтересовался Кручек, крупный субъект с внушительной мускулатурой, по совместительству исполнявший обязанности хозяина, бармена, официанта, а также уборщика и вышибалы. Несмотря на свой грозный вид, он был существом нежнейшим и добродушнейшим.
– Что-нибудь похолоднее, – попросил Всеволод. – И, если можно, без сахара.
Кручек понимающе пошевелил рожками, налил мятной водички в голубую чашечку полевого колокольчика и бросил туда градинку от недавно прошедшего дождя.
Всеволод залпом осушил колокольчик.
– Ещё стаканчик, пожалуйста!
– Осторожно! – предупредил бармен. – Так ведь можно и горло простудить! Возьмите соломинку!
Всеволод последовал его совету и, взяв ещё одну порцию напитка, пересел за общий стол, где шла оживлённая беседа между посетителями заведения. Улитки обсуждали историю, только что рассказанную одной из них.
– Обмануть сороку – это не каждому удаётся! Спиросу просто повезло! – восклицал Макс, двоюродный брат хозяина заведения, такой же здоровяк, как и Кручек, но, в отличие от своего родственника, более медлительный и неповоротливый.
– Всё дело в тренировках! – возразил улитка Паша. – Если бы не тренировки, Спиросу ни за что бы не выкрутиться! Нужно быть очень ловким, чтобы так быстро спрятаться под листом!
– Спрятаться каждый сможет, главное – вовремя заметить опасность! Хорошо, если день солнечный, тогда тень от птицы будет видна. А если погода пасмурная, тогда что?
– Погода ни при чём, если медленно соображаешь! – хихикнула Пашина сестрёнка Глаша.
Макс, поняв намёк, сердито выставил вперёд рожки:
– Сорока – не самое страшное зло! Никакая ловкость не поможет спастись от курицы и тем более от индюка! Страшнее ничего нет!
Все присутствующие готовы были с ним согласиться. Многим доводилось наблюдать за ужасными птицами через щель в заборе. Некоторые пожилые улитки даже были свидетелями гибели своих сородичей от этих безжалостных и ненасытных чудовищ. Улитки испуганно приумолкли, представив себе крепкие клювы и когтистые лапы кур и индюков.
Чей-то тихий голос заставил всех вздрогнуть.
          – Пята! Нет ничего страшнее человеческой пяты! – произнёс кто-то твёрдо и зловеще.      
У бара, опираясь на деревянный костыль, стояла старая улитка. Никто не заметил, когда она вошла. Нога улитки была обезображена длинным грубым шрамом, а на голове был только один рожок.
– Дедушка Соломон! – выдохнули все вместе. – Разве можно так пугать?!
– Хе-хе-хе! – саркастически засмеялся старик Соломон и, взяв кружку горячего нектара из хмеля, присоединился к честной компании.
Историю о том, как он в молодости попал под пяту и чудом избежал гибели, улитки слышали от старика уже тысячу раз. Из уважения к дедушке Соломону они приготовились выслушать страшное повествование в тысячу первый раз, но, ко всеобщему удивлению, старик заговорил совсем о другом.
– В этом жестоком мире есть, однако, безопасные места, – произнёс он загадочно и замолчал, прихлёбывая хмельной напиток из своей кружки.
Заинтригованные улитки также замолкли и повернули свои рожки к Соломону, ожидая продолжения.
Старик выдержал паузу, сделал ещё пару глотков, довольно крякнул и, поставив кружку на стол, подтвердил:
– Истинно так! Есть такие места! – и снова замолчал.
Улитки уже подумали было, что дедушка решил просто подшутить над ними, но Соломон, вращая единственным рожком, неожиданно продолжил:
– Далеко-далеко, за этим бесконечным забором, за деревенскими огородами, за песчаными холмами, за дремучим лесом, за большой водой есть благодатный край, в котором всё время лето. Рощи и сады там цветут и плодоносят круглый год, сочные листья никогда не увядают, а диковинные фрукты столь вкусны и ароматны, что даже описать невозможно. Местные улитки в таком благоприятном климате вырастают до невероятных размеров, и панцири у них становятся такими прочными, что ни одной птице не под силу сломать их. И даже нога человека не причиняет улиткам вреда, потому что люди там не носят обуви, а ходят босиком. Вот так-то!
Соломон опять многозначительно замолчал и, прищурив единственный глаз, продолжил допивать свой пенный напиток.
Собравшиеся за столом улитки тоже молчали некоторое время, осмысливая услышанное.
– Всё это сказки! – вздохнула наконец Глаша. – Никто в той стране не был, и никто не знает туда дороги.
– А если бы мы и знали дорогу, то с нашей скоростью добраться туда смогли бы только к концу жизни! – засмеялся Паша.
Старый Соломон ничего не ответил на это, только загадочно усмехнулся, как будто знал нечто большее. Всеволод хотел расспросить его о чудесной стране поподробнее, но старик, прикончив кружку, задремал в мягком моховом кресле и в этот вечер уже не проронил ни слова.
Вернувшись в свой домик и улёгшись на откидную кровать, Всеволод долго не мог заснуть, вспоминая рассказ старой улитки. Ворочаясь под лоскутным одеяльцем, он думал о благодатных краях и о том, как хорошо было бы туда попасть. Интересно, если бы он вдруг оказался в таком райском саду, стал бы он увеличиваться в размерах? Наверное, стал бы. Ведь улитки  растут всю жизнь. А вырос бы вместе с ним его домик? Если да, тогда можно было бы приобрести ещё пару кресел для гостей, телевизор и камин. Хотя камин в тёплых краях не нужен…

           Глава 2. На огороде

 Всеволод проснулся от того, что кто-то снаружи стучался в стенку его домика. Он слегка приоткрыл дверь и осторожно высунул на улицу рожки. Рядом с домиком, нетерпеливо переминаясь с одной части ноги на другую, стоял его приятель Паша.
– Сколько можно спать! – вместо приветствия недовольно воскликнул он. – Солнце уже почти высушило росу! Ты что, забыл, куда мы собирались сегодня ползти?
Всеволод вспомнил, что они и вправду договаривались отправиться с утра на огород и полакомиться свежей клубникой. Быстренько свернув постель, он закрепил на себе ремни домика, и два друга поползли вдоль забора в известном направлении.
Трава, вопреки утверждениям Паши, ещё не высохла. Скользить по ней было легко и приятно. Крупные капли росы сияли радужными блёстками, лёгкий ветерок обдувал молодые тела моллюсков.
Дорога, ведущая к огороду, была весьма оживлённой. Мимо друзей проползали жуки и гусеницы всех мастей и калибров, пробегали ящерки, перепрыгивали, смеясь, кузнечики. В воздухе над дорогой проносились со свистом стремительные стрекозы, жужжали тяжеловесные шмели и беззаботно кружились бабочки.
Всеволод и Паша доползли до канавки, через которую был перекинут мостик-щепочка. Здесь неожиданно образовалась «пробка». Движение перекрыли два навозных жука, катящие свои шарики навстречу друг другу и столкнувшиеся как раз посередине моста. Никто из навозников не хотел уступать. Скрипя ляжками крепких задних ножек о хитиновые бока, они упёрлись каждый в свой шарик, стараясь столкнуть соперника со щепочки. Но силы, судя по всему, были равны, и победить никому не удавалось.
Скопившаяся у мостика толпа возмущалась:
– Сколько же можно! Прекратите это безобразие!
– Вы мешаете движению! Это общественный мост!
– Да наведите же кто-нибудь порядок!
Взывать к благоразумию жуков было бесполезно. Они настолько увлеклись единоборством, что ничего вокруг не видели и не слышали. Регулировщика на дороге тоже не было.
Божьи коровки, малиновые клопы, кузнечики и все, кто имел хоть какие-то крылья, с грехом пополам перелетели или перепрыгнули через канавку. У моста остались только улитки, слизни, гусеницы и маленькая ящерка.
– Пожалуй, придётся повернуть назад, – грустно вздохнул Паша. – А так хотелось клубнички!
Они собрались уже поворачивать, но тут со стороны мостика послышался громкий плеск. Это большая серая жаба важно вышагивала по дну канавки, покрытому жидкой грязью. Подойдя к мостику и обнаружив двух упёршихся в свои шарики жуков, жаба остановилась и, довольно улыбаясь, произнесла:
– Прошу на квасную дорожку!
При этом она высунула огромный липкий ярко-малиновый язык. Наблюдавшие эту сцену улитки и гусеницы в ужасе попрятались в траву. Навозные жуки, не пожелав быть съеденными, среагировали на удивление быстро. Они распустили жёсткие крылья и тяжело взлетели со страшным гудением, напоминающим рёв реактивного самолёта. Шарики, к сожалению, им пришлось бросить.
Жаба долго смотрела в небо на удаляющиеся от неё такие аппетитные, такого приятного фиалкового цвета жучиные тела, затем вздохнула и проворчала презрительно:
– Была бы честь предложена!
Она подхватила оставленные жуками шарики и, перескочив через мостик, зашагала дальше, жонглируя своими трофеями и бормоча под нос весёлую песенку:
– Кванечно, в следующий раз
   Всё будет квасс, всё будет квасс!
Вскоре шаги затихли, и взмокшие от напряжения улитки, слизни и другие пешеходы смогли выползти из укрытия. Путь был свободен.
Перебравшись через мостик, Всеволод и Паша пролезли сквозь ячейку металлической сетки и оказались на огороде. Посидев некоторое время под широкими листьями ревеня и убедившись, что опасности нет, они проползли мимо куста смородины и оказались на клубничной грядке.
Паша набросился на первую попавшуюся клубнику, а Всеволод долго осматривался, не зная, какую ягоду выбрать. Их было столько, что просто глаза разбегались!
– Ползи сюда! – крикнул кто-то с соседней грядки. – Здесь самая отменная клубника! Сорт Виктория Регина.
Голос принадлежал толстому мягкому слизню, оседлавшему огромную сочную ягоду. Сок капал из надкушенной ягоды на землю, у образовавшейся лужицы суетилась группа муравьёв.
Всеволод последовал совету слизня. Отъедая от ягоды маленькие кусочки, он наслаждался великолепным вкусом и ароматом, забыв обо всём на свете. Беспечный подросток так увлёкся, поглощая клубнику, что не заметил упавшую на него тень, и через мгновение вместе с новой ягодой оказался в корзинке.

               Глава 3. На кухонном столе

Всеволод понял, что попал куда-то не туда, когда сверху на него стали падать клубничины одна за другой. Получив довольно ощутимый удар по голове, он спрятался в свою раковину и с тревогой ожидал, что же будет дальше. Удары продолжали сыпаться, сотрясая домик вместе с его хозяином. Вскоре Всеволоду стало нечем дышать, но удары прекратились, и теперь домик плавно покачивало из стороны в сторону.
Наконец покачивание прекратилось. Высунувшись наружу, Всеволод разгрёб, насколько это было возможно, засыпавшие его ягоды, и между ними просочилась струйка воздуха. Лихорадочно работая мускулами ноги, он полез между ягодами наверх. Вокруг была лишь красная бархатистая клубничная мякоть. Улитке стало страшно. Аппетит, что тут говорить, пропал полностью, Всеволод даже чувствовал некоторое отвращение к ещё недавно любимой клубнике. Так бывает, когда объешься сладостей.
Наконец вверху показался просвет. Всеволод сначала просунул в щель между ягодами свои рожки, а затем и весь вылез вместе с домиком. Взобравшись на край корзинки, он как следует огляделся и попытался оценить обстановку.
Обстановка была необычная. Корзина с ягодами стояла на гладкой ровной поверхности. Рядом лежали стебли зелёного лука, кочан кудрявого салата и редис, связанный в пучок. Гладкая плоскость упиралась в бесконечную стену с прямоугольным вырезом в ней. Оттуда исходил солнечный свет (это было окно кухни). Всеволод, озираясь по сторонам, осторожно подполз к прозрачному прямоугольнику и выглянул наружу. За стеной он увидел знакомые грядки и понял, что попал в человеческое жилище.
Бедняга не знал, что делать. От волнения он почти не мог двигаться, нога его обмякла, рожки беспомощно повисли.
– «Надо собраться! – мысленно сказал он сам себе. – Должен быть какой-то выход!»
Превозмогая страх, он прополз некоторое расстояние по кухонному столу и обнаружил, что створка окна приоткрыта.
– «Скорее, скорее туда! Эх, жаль, что я не кузнечик!» – подумал Всеволод, стараясь развить максимальную скорость.
– Катя, закрой окно! – раздался вдруг человеческий голос, такой громкий, что маленькая улитка едва не лишилась чувств. – А то станем варенье варить, осы налетят!
Всеволод увидел огромную пятипалую руку, протянувшуюся к окну. Спасительная дверца закрылась. Улитка едва успела спрятаться под лист салата.
– Катя, промой ягоды, выложи в тазик и засыпь сахаром! – продолжал громыхать страшный человеческий голос. – Пусть настоятся часа три-четыре.
– Мама, я знаю, как готовить варенье! – раздражённо ответила Катя. Голос у неё был не такой громкий, как у её мамы, но всё равно очень страшный.
Огромная рука подхватила корзину и понесла её куда-то. Всеволод услышал шум воды, сопровождающийся гулким протяжным звуком, как будто плохой музыкант играл на трубе.
– Ты бы сказала Митьке, пусть кран починит! На нервы действует!– ещё более раздражённо произнесла Катя.
Кухонный стол вздрогнул от тяжести медного таза, который сердитая Катя обрушила на него. Всеволод под салатовым листом подскочил вместе с домиком. Откидная кроватка больно ударила его по спине. На глазах выступили слёзы.
Сквозь застилающий глаза туман испуганный моллюск наблюдал, как в тазик падают одна за другой вымытые ягоды клубники. Падение их казалось медленным, как будто что-то случилось со временем.
«Держаться! Не терять сознания!» – приказывал сам себе Всеволод.
– На помощь! Спасите! – различил он едва слышный писк.
О ужас! Это был его знакомый толстый слизень, вцепившийся мёртвой хваткой в одну из ягод. С тела слизня ручьями стекала вода, он кашлял и отплёвывался. Видимо, несчастному здорово досталось. Но это было только начало неприятностей.
Слизень скрылся под слоем клубники. Сверху посыпался, сверкая, сахарный песок, покрывший содержимое тазика белым глубоким сугробом.
– «Какой ужасный конец! – с грустью подумал Всеволод. – А я даже не знал, как его зовут!»
Он представил, как слизень будет кипеть в медном тазу вместе с клубничной массой, и едва не отключился окончательно.
Однако Катя, оставив клубнику томиться под слоем сахара, куда-то ушла, и на кухне воцарилась тишина.
Всеволод осторожно выбрался из своего укрытия и подполз к тазу. Если слизень не задохнулся, надо попробовать его вытащить. Мысль о том, что доброго толстого парня сварят в сиропе, была настолько невыносима, что о собственной безопасности улитка почти не думала.
– Эй, слизень! – Всеволод постучал по блестящему жёлтому металлу, так похожему на панцирь жука. – Это я, улитка! Ты в порядке?
Из таза раздался приглушённый стон, подтверждающий, что толстяк жив.
Медлить было нельзя. Отстегнув лямки, Всеволод снял с себя домик и как только мог быстро вскарабкался по медному боку таза наверх. С собой он прихватил маленькую сапёрную лопатку. Такими лопатками в наших краях пользуются улитки, когда выкапывают себе землянки, чтобы залечь в зимнюю спячку.
С помощью лопатки Всеволод начал энергично разгребать сахарный сугроб. Мысль о том, что он должен спасти попавшего в беду моллюска, придавала ему сил.
Наконец он дорылся до клубники. Ягоды шевелились – слизень отчаянно боролся за свою жизнь. Наконец его голова показалась на поверхности. Всеволод присосался своей ногой к затылку толстяка и вытащил его из кучи ягод. Хотя и с большим трудом.
Слизень, весь в розовом соку, в сахаре и в слезах бросился обнимать своего спасителя.
– Как мне благодарить тебя, мой юный друг?! Я навеки твой должник!
– Не время для сентиментов! – отстраняя от себя засахаренного моллюска, отвечал Всеволод. – Надо уползать отсюда как можно скорее!
Улитка и слизень спустились на стол, и как раз вовремя. Вернулась Катя, чтобы поставить тазик с ягодами на плиту. Всеволод успел подхватить свой домик, и оба моллюска спрятались под теми же листьями кудрявого салата.

          Глава 4. Ахатина Алевтина

Катя, бряцая посудой, перемещалась по кухне от стола к плите, от плиты к раковине, от раковины снова к столу. Время для брюхоногих, скрывавшихся под салатом, казалось, остановилось. Они почти не шевелились, источая от страха огромное количество слизи.
– Как жаль, что у меня нет раковины! – тихо сокрушался слизень. – А ведь у моих предков была!
– В нашем положении никакая раковина не спасёт, – возразил ему Всеволод. – Надеяться на лучшее – вот всё, что нам остаётся.
– Во всяком случае, я рад, что познакомился с такой отважной улиткой. Никогда не забуду того, что ты для меня сделал. Если, конечно, всё обойдётся, – трясясь всем телом, прошептал толстяк.
– Не надо отчаиваться, – повторил Всеволод, хотя ему самому было не по себе.
Слизень прикоснулся своими рожками к рожкам улитки:
– Меня зовут Феликс Анастасович, из рода Мягкотелых, – представился он.
Всеволод назвал своё имя.
– Век не забуду! – поклялся Феликс.
Больше он ничего не успел сказать. Человеческая рука подняла лист салата с прилипшим к нему слизнем.
– Салат-то завял совсем! – печально вздохнула Катя. От её вздоха Феликса чуть было не сдуло с листа.
– А ты бы ещё дольше возилась! – громыхнула Катина мама. – Брось в отходы, я на огород отнесу, в компостную яму.
Лист салата вместе со слизнем полетел в ведро с отходами.
«Что ж, – подумал Всеволод, – Будем надеяться, что у Феликса всё будет хорошо, и он сможет выбраться из компостной ямы. Это ведь не таз с горячим вареньем».
Думать о новом друге он больше не мог, надо было позаботиться о себе.
Огромные руки отщипнули ещё несколько салатных листьев, под одним из которых скрывался Всеволод, и понесли куда-то. Решив, что он тоже будет отправлен в компостную яму, наш герой уже было обрадовался, но, увы – листья были положены в какую-то прозрачную ёмкость вроде аквариума. Всеволод раньше никогда не видел аквариумов, но по рассказам дедушки Соломона так их и представлял. В отличие от настоящего аквариума в ёмкости не было воды, а вместо рыбок здесь обитала гигантская африканская улитка ахатина.
Смачно чавкая, жительница аквариума в мгновение ока отъела половину салатного листа, и тогда Всеволод увидел её. Сначала он подумал, что это просто оптический обман, ведь улитки не могут быть такими огромными,  но когда ахатина дотронулась до него своими рожками, понял, что глаза ему не врут.
Великанша была удивлена не меньше Всеволода.
– Ух ты! Какой маленький! – воскликнула она, умильно улыбаясь. 
– Здравствуйте! – только и смог пробормотать Всеволод.
Ахатина Алевтина оказалась добрейшим существом.
– Не бойся меня, деточка! – ласково сказала она. – Я малышей не обижаю. Откуда ты такой взялся?
Всеволод, заикаясь от перенесённого стресса, поведал свою историю. Огромная улитка слушала, удивлённо выпучив глаза.
– Надо же, какие страсти! – сочувственно произнесла она. – Даже представить невозможно! Что ж, маленький друг, оставайся здесь, со мной. Будешь жить в тепле и комфорте. Вдвоём нам будет не скучно, а едой я всегда с тобой поделюсь. В мой ежедневный рацион входят свежие овощи и грибы. Ты любишь шампиньоны? А куриное мясо? Его я также получаю регулярно, а ещё кашу из трёх злаков. Ты, наверное, хотел бы иметь такую же большую и крепкую раковину, как у меня? Для её построения мне дают яичную скорлупу, кормовой мел и костную муку. Тебе не придётся рыться в почве, чтобы обеспечить свои потребности в кальции.
Предложение Алевтины было весьма заманчивым, но Всеволод отказался от него, не раздумывая. Сытая жизнь в замкнутом пространстве его совсем не прельщала.
– Мне бы хотелось вернуться домой, под куст сирени, – сказал он.
– Но ведь дом улитки всегда с нею! Разве не так?  – удивилась ахатина.
– Так-то оно так, – согласился Всеволод. – Но там, под сиреневым кустом, остались мои друзья и родственники.
– Ну что ж, – огорчённо вздохнула великанша. – Если ты так решил, я помогу тебе выбраться отсюда. Но надо дождаться ночи. А пока предлагаю тебе подкрепиться и отдохнуть.
Всеволод  съел немного салата, больше из вежливости, и прилёг в своём домике на своей кроватке. Заботливая Алевтина, покачивая слегка домик, спела своему гостю колыбельную песенку:
Ахатина, моллюск-гастропод ,                В джунглях Африки жаркой живёт.                Кто такие гастроподы, знают лишь немногие,                По-простому говоря, это брюхоногие…
Всеволод уснул, не дослушав песню до конца, и проспал до наступления темноты.
– Вставай, – разбудила его Алевтина. – В доме все уснули, пора уходить.
Аквариум с улиткой стоял на тумбочке возле окна. В приоткрытую форточку светила полная луна, всё было залито таинственным серебристым светом.
– Вон в том уголке, в москитной сетке есть небольшое отверстие, – показала дорогу Алевтина. – Придётся спуститься вниз по ножке тумбочки, доползти до стены, а потом подняться на подоконник по радиатору.
Всеволод прикинул расстояние, которое ему предстояло проползти, и чуть было не упал духом.
– Я только через сутки смогу туда добраться!
– Э-эх, была не была! – воскликнула Алевтина. – Полезай-ка ко мне на спину! Я и крупнее, и двигаюсь быстрее.
Так они и сделали. Всеволод взобрался на раковину ахатины, и они отправились в неблизкий путь от тумбочки к форточке. По дороге маленькая улитка попыталась расспросить большую о чудесной стране, откуда ахатина была родом.
– Сама я мало что знаю о тех краях, – призналась Алевтина, – Я и мои братья вылупились из яиц уже в искусственной среде. Но, когда я была ещё ребёнком, дедушки и бабушки часто рассказывали мне о нашей родине. Действительно, это благодатный и изобильный край.
– А не хотелось бы тебе вернуться на родину предков?
– Пожалуй, нет, – подумав, ответила большая улитка. – Мне здесь и тепло, и сытно. Люди заботятся обо мне, кажется, я им очень дорога. Путь в те края будет долгим и трудным, его не сравнить с нашим путешествием из аквариума на подоконник. Хотя направление мне известно. Надо ползти всё время на юг, прямо и прямо.
– Но как узнать, в какой стороне юг? Из травы ведь мало что видно.
– О, для этого нужен компас! – сказала Алевтина. – Это прибор, определяющий стороны света. Я видела такой у нашего Митьки. Он берёт его с собой, когда идёт в лес за грибами.
Ахатина довезла Всеволода до подоконника, здесь они и попрощались.
– Приятно было познакомиться, – грустно промолвила великанша. – Счастливого пути! Надеюсь, ты не заблудишься. Вон он, твой сиреневый куст! Надо пролезть в форточку, спуститься по стене и проползти через двор до забора. А там, я надеюсь, тебе не составит труда найти подходящую щель. Ведь ты такой маленький!
Тепло поблагодарив добрую улитку за помощь, Всеволод пополз по оконной раме к спасительной форточке. Добрая Алевтина стояла внизу, грустно покачивая рожками. Из её огромных глаз катились слёзы.

          Глава 5. Возвращение под куст

За окном уже рассветало, когда маленькая улитка выбралась, наконец, наружу.
Цепляясь как можно крепче своей ногой за шероховатую стену дома, Всеволод начал спускаться. Ползти вниз головой было неудобно, по пути попадались бугорки и неровности, домик съезжал со спины на голову, и пару раз Всеволод едва не сорвался и не рухнул на землю. Хорошо, что он был крепким и тренированным моллюском. И хорошо, что в домике было не так много вещей.
Благополучно спустившись, он пополз через двор к забору. Во дворе не было ни травинки, окружающее пространство просматривалось вдоль и поперёк. Всеволод чувствовал себя очень неуютно среди этой пустыни. Собрав все силы, он отчаянно двигал ногой, обдирая её о песок.
Как назло, в это время во двор из сарая вышли куры во главе с красавцем-петухом. Петух осмотрелся вокруг, прокукарекал  и начал царапать лапкой песок, ища что-то в пыли.
 Всеволод прибавил ходу, надеясь, что его не заметят, но у петуха было хорошее зрение. Подбежав к улитке, он ковырнул её ногой и начал созывать своих подруг. Куры окружили беднягу и стали клевать. Спрятавшись в домике, Всеволод забаррикадировал вход и приготовился держаться до последнего.
Удары клювов следовали один за другим. Домик ходил ходуном, падала с полок посуда, со стены сорвался портрет родителей. Ещё немного, и улитку расклюют на мелкие кусочки!
– Цып-цып-цып! – раздался вдруг громогласный клич Катиной мамы.
Всеволод не предполагал, что этот страшный голос может так его обрадовать. Куры оставили улитку и бросились на зов хозяйки. Не мешкая, Всеволод  дополз до заветной щели и скрылся в зарослях крапивы за забором.
Некоторое время он сидел, не высовываясь, в раковине, понемногу приходя в себя. За стенами домика было тихо, и Всеволод отважился, наконец, высунуть рожки за дверь. Вокруг не было никого, кроме пары дождевых червей, усердно рыхливших землю. Кому же захочется лезть в крапиву!
Это было самое безопасное место для того, чтобы спокойно устранить повреждения, нанесённые домику. Взяв сундучок с инструментами, Всеволод вылез наружу, ополз вокруг своего жилища и внимательно осмотрел его.
Раковина молодого моллюска оказалась достаточно крепкой, но в нескольких местах всё же зияли пробоины от куриных клювов. Всеволод подрихтовал помятую поверхность и замазал дырки специальным быстродействующим клеем. Ремонт затянулся до вечера, но домик стал выглядеть как новый.
 Прибравшись также и внутри домика, Всеволод покинул заросли крапивы и пополз под сиреневый куст, где уже светились фонари городка улиток. Поставив домик на привычное место, он, конечно же, направился прямиком в перевёрнутый щербатый горшок.
Там, конечно, никто не ожидал его появления. Друзья и знакомые успели уже оплакать погибшего героя, поэтому, когда он тихо заполз в популярный ресторанчик, то ни посетители, ни хозяин заведения Кручек не обратили на него ни малейшего внимания.
Обстановка внутри горшка была печальная, в зале царил полумрак. Музыканты не играли.
Всеволод  влез на стул у барной стойки и попросил чашечку горячего нектара из цветков клевера. Кручек, даже не взглянув на клиента, пододвинул к нему чашку, а сам, перевалившись через стойку, продолжил слушать рассказ толстого мягкого слизня, восседающего во главе стола.
– Вот так мы и расстались! – с горечью в голосе говорил Феликс. – Если бы не храбрость Всеволода, мой конец был бы ужасен! Он пожертвовал собой ради моего спасения. А ведь мы не были друзьями, даже не были просто знакомыми.
– Да, – печально подтвердил Паша. – Всеволод, он был такой! Он всегда готов был прийти на помощь!
– Он помог мне перенести вещи, когда я переезжала из старого домика в новый! – вспомнила улитка Джулиана.
– А мне одолжил клей для раковины! – добавил Спирос.
– А меня учил играть в шашки! – сказала Глаша и горько заплакала.
– Поистине, это был настоящий герой! – подытожил старик Соломон, вставая. – Предлагаю почтить его память минутой молчания.
Присутствующие улитки поднялись из-за стола и застыли в скорбных позах.  Многие, как и Глаша, плакали.
Всеволоду, конечно, было весьма лестно слушать хвалебные отзывы о себе, но минута молчания в его честь – это было уже слишком!
– Друзья мои! – воскликнул он в наступившей тишине. – Не кажется ли вам, что вы немного поторопились?
Все удивлённо повернулись в его сторону.
– Кто это? – тихо пронеслось по залу.
– Включите верхний свет! – вскрикнул хозяин заведения.
Крупный ленивый светлячок, работавший у Кручека на полставки, недовольно заворочался в гамаке под потолком и зажёг свою лампу. В круге света ошеломлённые посетители ресторана увидели Всеволода – живого и здорового!
Стоит ли говорить, что радости присутствующих не было границ! Куда делась пресловутая медлительность улиток! Толкая друг друга, они бросились обнимать и целовать столь неожиданно воскресшего героя. Столько тёплых слов и поздравлений ему ещё никогда не приходилось слышать! Но больше всех счастлив был, конечно, Феликс.
– Есть справедливость на этом свете! – прослезившись, сказал Соломон, когда все немного успокоились. – Судьба и счастливый случай всегда на стороне тех, кто борется. Истинно так!
Музыканты-кузнечики, которые тоже были рады возвращению Всеволода, тут же расчехлили свои инструменты и сыграли туш в его честь. А потом все друзья пустились в пляс. Впрочем, слово «пляс» к улиткам, конечно же, не совсем подходит. Они танцевали до утра медленный вальс.

        Глава 6. Катастрофа в городке под кустом. Что делать?

На следующий день всё пошло своим чередом. Выспавшись как следует после вчерашнего торжества, улитки, нацепив на спины домики, разошлись по окрестностям. Кто-то отправился в сад, кто-то в малинник, кто-то на огород. Теперь они были вдвойне осторожны. Случай с Всеволодом и Феликсом, едва не закончившийся трагически, послужил остальным моллюскам хорошим уроком.
Но никто не знает, где может подстерегать опасность. Когда улитки вернулись под вечер под свой сиреневый куст, оказалось, что места для городка там уже нет. Вместо аккуратной площадки с проложенными дорожками и выставленными вдоль них фонарными столбами зияла огромная яма, похожая на воронку от снаряда.
Яму вырыл днём дворовый пёс Брут. Было жарко, и собака устроила себе прохладное укрытие под кустом. Когда солнце село, и жара спала, Брут ушёл, оставив после себя разрушения невиданного для улиток масштаба.
В полном смятении стояли несчастные моллюски на краю воронки и смотрели вниз, в зияющую пустоту. Не находя нужных слов, они лишь касались друг друга рожками, окружив страшную яму кольцом.
– Теперь нам придётся искать другое место для нашего городка, – произнёс, наконец, за всех, Кручек. – Теперь мы беженцы.
Его замечательный ресторанчик был разгромлен. Брут перевернул горшок и отбросил его в дальнюю канаву.
На ночь улитки сбились все вместе в зарослях крапивы. В эту ночь мало кто уснул. Улитки думали о своём будущем и не знали, что делать дальше.
Наступил тревожный рассвет, и надо было что-то решать.
– Само провидение указывает нам цель, – изрёк старик Соломон. – Пора переселяться в новые земли. Туда, где всегда тепло и где нет наших врагов.
Остальные улитки согласно закивали рожками.
– Моя подруга ахатина рассказала мне о компасе, который принадлежит мальчику Мите, – сообщил Всеволод. – Этот прибор укажет нам путь в чудесную страну.
– Но как нам добыть этот компас? – засомневались улитки. – Мы ведь не сможем попросить его у людей. Они нас просто не услышат. Ещё и затопчут, чего доброго!
– Надо проникнуть в человеческий дом и похитить компас! – решительно выкрикнул здоровяк Макс.
Улитки неодобрительно завертели головами:
– Украсть? Но это нехорошо! Это нельзя!
– А распускать свою собаку – это можно? – возмутился Кручек. – Нарушен весь уклад нашей жизни! Кто мне возместит потерю ресторанчика?
Улитки обратили взор к Соломону, ожидая его решения. Старик задумался, застыв в позе мыслителя и прищурив свой единственный глаз. Улитки терпеливо ждали. Наконец Соломон открыл глаз и, откашлявшись, сказал:
– Мы не будем красть компас. Мы возьмём его на время, а потом вернём.
Этот вариант всем понравился. Кто-то из улиток робко поинтересовался, каким образом они смогут вернуть компас, на что Соломон ответил, что проблемы следует решать по мере возникновения, и сейчас стоит поразмыслить над тем, как получить компас. А это задача не из лёгких.
Неожиданно подала голос муха Михаэла – певица, выступавшая в ресторане Кручека и оставшаяся теперь без работы. До сих пор она сидела на листе репейника и внимательно слушала беседу улиток, не вмешиваясь в разговор.
– Я могла бы слетать на раз-з-з-ведку! – звонко прожужжала она. – Если, конечно, мне з-з-з-десь доверяют!
Разумеется, улитки были рады такому предложению.
– Осторожно! – предупредил Михаэлу Всеволод. – В углу окна сидит в засаде паук! Я видел его своими глазами!
Муха только рассмеялась.
– Не стоит беспокоиться! Я его з-з-з-наю! Это З-з-з-бигнев, мой давний поклонник! Уж-ж-жасный з-з-зануда, но, в общем, славный муж-ж-жичок! З-з-за мой автограф он что угодно з-з-зделает!
Михаэла улетела на разведку, а улитки остались ждать. Никто не расползался, волнение было так велико, что они даже отказались от завтрака.
Ожидание было бесконечно долгим.
– Что, если наша артистка попала в сети паука? – паниковали самые пессимистически настроенные улитки. – Или её прихлопнули мухобойкой?
Наконец разведчица вернулась с хорошими новостями.
– Я облетела весь дом! – сообщила она. – То, что вам нужно, лежит на полке с книгами в Митькиной комнате. Это совсем недалеко от окна. Збигнев согласился мне помочь. Сегодня ночью он и его родственники добудут для нас компас.
Слова Михаэлы были встречены криками ликования. В сердцах маленьких моллюсков затеплился огонёк надежды. До вечера только и разговоров было, что о прекрасной стране и о том, какая жизнь начнётся на новом месте. Никому не хотелось думать о трудностях предстоящего путешествия, каждому казалось, что вот они получат компас – и сразу окажутся в райском саду, полном прекрасных цветов и невиданных плодов. И ждёт их всех бесконечное счастье.
С наступлением темноты Всеволод, Паша, Спирос и Кручек с Максом проникли сквозь дырку в заборе и, проползши через опустевший двор, остановились под окном.
Люди ужинали на веранде, оттуда доносились их громкие голоса и весёлый смех. В Митькиной комнате никого не было.
Михаэла подлетела к форточке и тонко зажужжала, вызывая сообщников. В комнате кто-то зажёг настольную лампу, и в окне показался знакомый Всеволоду силуэт Алевтины. Добрая великанша не могла не помочь своим сородичам-улиткам. Оставив свою раковину в аквариуме, ахатина вскарабкалась на книжную полку и водрузила Митькин компас к себе на спину. Затем она перебралась на подоконник и передала прибор Збигневу и его братьям, которые на нитях паутины, как на верёвках, осторожно спустили компас на землю, где его подхватили Всеволод и его друзья.
Поблагодарив пауков за оказанную услугу, улитки, развив максимальную скорость, потащили компас к забору. Он оказался довольно-таки тяжёлым, вдобавок, не проходил по размеру в заборную щель. Пришлось переворачивать его на ребро и катить через щель, как колесо. Для этого улитки построили пирамиду, совсем как акробаты в цирке. Внизу встал Макс, как самый сильный, на него взгромоздился Кручек, а на самый верх влез, сбросив раковину, ловкий Спирос. Всеволод и Паша подталкивали компас сзади. Михаэла контролировала процесс сверху, командуя:
– Правее! Левее! З-з-задорней! Друж-ж-жнее!
Наконец ценный прибор был доставлен на место. Улитки окружили его плотным кольцом и с любопытством стали разглядывать.
– Вот она, магнитная стрелка! – объяснял всем устройство компаса Соломон. – Синий конец всегда указывает на север, а красный – на юг. И буквами обозначено: С и Ю. Пойдём на юг точно по стрелке.
Мало кто из улиток разбирался в буквах, но все безоговорочно доверяли мудрому старику.
– На рассвете выступаем!

            Глава 7. В путь!

С первыми лучами солнца улитки, закрепив свои домики на спинах, построились в колонну по четыре и дружно поползли в южном направлении. Туда как раз вела протоптанная в траве тропинка. Шестеро улиток, запряжённых в  салазки, сделанные из веточек и куска берёзовой коры, тащили впереди колонны компас. Над компасом летела муха, следившая за магнитной стрелкой. 
Трудности путешествия переселенцы ощутили почти сразу, как только добрались до канавки. Мостик-щепочка оказался слишком узким, салазки не смогли бы по нему проехать. Колонна остановилась в замешательстве.
Михаэла, пытаясь исправить ситуацию, слетала к навозной куче и позвала на помощь своих подруг. Это были очень красивые зелёные мухи, но насколько красивые, настолько же и толстые. Они попытались поднять компас в воздух и перенести через канавку, но слабые лапки не смогли удержать такой тяжёлый предмет. Подруги извинились и улетели.
– Мы не пройдём! – в отчаянии восклицали улитки. – Удача отвернулась от нас!
Все обратили взоры к Соломону, но и он ничего не мог придумать.
Пробегавшие мимо насекомые с любопытством поглядывали на сбившихся в кучу улиток. Некоторые ехидно посмеивались.
– Какие проблемы, господа? – поинтересовался бойкий муравьишка с соломинкой на плечах. – Помощь требуется?
– Ступай своей дорогой! – раздражённо ответил кто-то из улиток. – Какой от тебя толк, малявка!
Муравей обиделся.
– Я мал да удал! И нас таких много! Сейчас как позову своих братьев, как навалимся на вас, как начнём кусать!
– Нам и без ваших укусов плохо, – сказала улитка Джулиана, роняя слёзы. Её домик был тяжелее других, поэтому она уже успела здорово устать. А ведь это было только начало пути.
– Мы не можем перетащить салазки через этот хлипкий мостик, – видя слёзы Джулианы, продолжили сетовать улитки.
Муравьишка рассмеялся:
– И в этом вся проблема? Эх, вы!
Оперевшись на соломинку, он привстал на задние ножки и пронзительно свистнул. Тут же со всех сторон сбежалось множество муравьёв. Муравьишка влез на камешек и обратился к своим соплеменникам с речью:
– Братцы! Посмотрите на это шаткое сооружение! Это просто безобразие! Давно пора построить здесь новый мост!
– Да! – дружно поддержали его муравьи. – Безобразие! Давно пора! Даёшь новый мост!
Не откладывая, как говорится, в долгий ящик, муравьи разбились на бригады и приступили к строительству. С невероятной быстротой они начали стаскивать к канавке палочки, кусочки коры, камешки и другие строительные материалы. Улитки не успели и глазом моргнуть, как через канавку был переброшен широкий удобный мост на крепких деревянных сваях. Переходить мост  можно было теперь одновременно в двух направлениях.
– Ну, что теперь скажете? – гордо обратился муравьишка к улиткам. –  Поняли, что значит коллектив? Не будете теперь обзывать нас малявками?
Обрадованные улитки не знали, как благодарить муравьёв.
– Я бы пригласил вас всех к себе и угостил сладким соком, но, увы, мой ресторанчик разрушен, – вздохнул Кручек. – Спасибо вам, друзья!
– Не стоит благодарности! – отвечали весело муравьи. – Работа для нас – радость! Эх, где бы ещё что-нибудь построить!
И они разбежались по своим делам, а улитки перебрались через новый мост и поползли дальше.
Солнце поднялось уже высоко, и путешествие по тропинке становилось всё более опасным. Несколько раз улиткам приходилось сползать с дороги и прятаться в траве, спасаясь от человеческих пят, а также от чудовищных колёс велосипеда. Все так устали и перенервничали, что решили устроить привал под гнилым бревном у дороги.
Под бревном обитало семейство Мягкотелых, и среди них Феликс. Он очень обрадовался, увидев своего друга Всеволода, и ужасно огорчился, узнав о катастрофе в городке улиток.
– Ваше жилище под бревном тоже весьма ненадёжно, – осмотревшись, сказал Всеволод  Феликсу и его родственникам. – Не хотите ли присоединиться к нам и поискать более удобное и безопасное место?
– Мы бы не против, – вздохнули дружно Мягкотелые. – Но нам, не имеющим защитных раковин, сложно будет путешествовать с вами. Мы более уязвимы, да и полуденная жара может нас высушить. Уж лучше останемся здесь.
– А я готов идти! – возразил Феликс. – Наше гнилое бревно вот-вот рассыплется, так что рано или поздно всё равно придётся съезжать с этой квартиры!
Несколько молодых слизней согласились с Феликсом и, несмотря на протесты старших и более опытных родственников, стали собираться в путь. Впрочем, собирать им было нечего. Не имея собственных домиков, они не имели и собственных вещей. Под гнилым бревном все вещи были общими.
Отдохнув под бревном до вечера, Всеволод и его друзья продолжили своё путешествие уже в новом составе.
Стрелка компаса вывела улиток к реке. Теперь они ползли вдоль песчаного берега. Тяжёлые салазки буксовали в песке, и тащившим их улиткам приходилось по очереди менять друг друга.
Солнце село за горизонт, великолепный закат сделал воду в реке ярко-розовой, как малиновый сок. Дул прохладный ветерок, лёгкие волны набегали на берег.
– Надо передохнуть и напиться! – послышались разговоры между улитками. – Эта вода, несомненно, должна быть сладкой!
Некоторые, выбившись из колонны, стали бочком спускаться к реке, но мудрый Соломон остановил их.
– Стойте, неразумные! Лягушки в тростниках только и ждут, когда вы подползёте к воде! Разве вы не слышите их жуткого кваканья?
Действительно, в камышах играл целый лягушачий оркестр, среди которого особенно выделялся один скрипучий препротивный голос.
– Всё будет квасс, всё будет квасс!
Это упражнялась в вокале уже знакомая нам жаба.
– С этой певицей лучше не связываться, – предупредил Всеволод, узнавший жабу по голосу.
Муха Михаэла, присев на травинку, почистила лапки и прожужжала презрительно:
– Я бы не наз-з-зывала эту ж-ж-жабу певицей! Много чести, з-з-знаете-ли!
Напуганные улитки отказались от своего намерения напиться речной водички. Вскоре солнце совсем село, на землю опустился туман, трава покрылась росой, и путешественники смогли наконец-то утолить жажду. Наполнив чашечки луговых цветков живительной влагой, улитки, сбросив поклажу, уселись в кружок на поваленном дереве и завели беседу, вспоминая недавнюю жизнь под кустом сирени и весёлое общение в ресторанчике Кручека. Всё это казалось уже таким далёким!
– Ничего! – подбадривали они друг друга. – На новом месте мы заживём ещё лучше, ещё веселее! У Кручека будет новый разбитый горшок, а может быть, дырявое ведро, прогоревшая суповая кастрюля, или даже треснувшая пластиковая ванночка! Вот уж будет где разгуляться!
Муха Михаэла уже не могла видеть в темноте стрелку компаса, поэтому улитки решили заночевать здесь же, под поваленным деревом.
Всеволод пригласил Феликса в свой домик, но тот смог лишь просунуть в дверное отверстие рогатую голову. Улитке оставалось только предложить другу лоскутное одеяло.


Глава 8. Потеря компаса и Михаэлы

Маленькие путешественники так вымотались за день, что проспали рассвет. Почувствовав солнечное тепло, улитки одна за другой стали высовываться из домиков и будить соседей. Когда все уже были разбужены, они заметили нечто странное. Это был большой круг, из центра которого равномерно исходили блестящие металлические прутья. Солнечные лучи отражались от металла и слепили глаза.
– Что это? – спросонок не могли понять улитки. – Маленькое солнце сошло на землю?
«Солнечных» кругов было два. На самом деле это был новенький Митькин велосипед. Паренёк приехал на рыбалку и оставил его у поваленного дерева.
Старый опытный Соломон первым понял, в чём дело.
– Полундра! – возопил он. – Спасайся кто может!
Не вполне проснувшиеся улитки восприняли слова старика буквально. Возникла паника. Вместо того чтобы выстроиться в колонну и тихонечко отползти подальше от опасного места, тем более, что увлечённый рыбалкой Митька сидел на берегу спиной к дереву, улитки бросились врассыпную. Вместо того чтобы попытаться спрятать салазки с компасом в траве, перепуганные возчики выволокли их на открытое пространство и, не слыша указаний мечущейся над ними Михаэлы, тянули лямки в разные стороны.
Это беспорядочное движение привлекло внимание Брута, прибежавшего вслед за своим хозяином на речку. До того он безуспешно пытался ловить стрекоз и бабочек.
Пёс залаял и, прыгнув на уползающий компас, накрыл его лапой. Улитки, бросив салазки, едва успели скрыться в домиках.
– Тихо, Брут! – обернувшись, цыкнул на пса Митька. – Рыбу распугаешь!
Луч солнца отразился в стекле компаса.
– Ой! – удивился мальчик. – Что это ты нашёл?
Он подошёл к собаке, и, если бы на нём были ботинки, улитки неминуемо были бы раздавлены его пятой. А так он лишь втоптал двоих в песок. Это оказались Глаша и Паша.
– Дай-ка сюда!– не замечая улиток, Митька нагнулся. –  Да это же мой компас! Ну, чудеса!
Стряхнув с компаса песок, он спрятал его в карман и вернулся к своим удочкам. Пёс, у которого отобрали игрушку, недовольно начал рыть песок  лапами, закапывая несчастных улиток ещё глубже.
– Я задыхаюсь! – прошептала Глаша. Голова её скрылась в песке, на поверхности торчали только рожки с умоляющими о помощи глазами.
Её сородичи могли лишь ужасаться, наблюдая эту сцену. Приблизиться к огромной собаке никто бы не решился.
Никто, кроме Михаэлы. Сделав несколько кругов в воздухе над головой Брута, она громко зажужжала и отчаянно спикировала прямо на собачий нос. Конечно, укус мухи не так силён как, например, у пчелы или у того же комара, но маленькая актриса вложила в этот укус все свои силы.
Брут взвизгнул, подскочил, ударил себя лапой по укушенному месту и понёсся через луг за улетающей мухой. Михаэла вилась перед его мордой, лавируя из стороны в сторону, дразня и уводя всё дальше и дальше от своих друзей. Вскоре и она, и пёс скрылись из виду.
Улитки, вытащив свои сапёрные лопатки, дружно бросились откапывать Глашу и Пашу. Пострадавшие были изрядно помяты, но живы. Глаше пришлось делать искусственное дыхание. Эту процедуру очень профессионально выполнил Феликс. Улитка пришла в себя и открыла глаза.
– Ах! – прошептала она с безумной улыбкой. – Как прекрасна жизнь!
От потрясения у неё отказала нога. Ей бы полежать и восстановить силы, но надо было уходить, пока не вернулся ужасный пёс. Пришлось положить её на освободившиеся салазки и тащить за собой.
– Кто знает, куда идти? – спросил Соломон. – Куда показывала стрелка компаса?
На этот вопрос никто не мог ответить.
– Все эти неприятности посланы нам за то, что мы взяли компас без спросу! – виновато вздохнул старик. – Я должен был это предвидеть!
– Чего уж теперь! – постарался успокоить его Кручек. – Теперь надо думать, что делать дальше!
– Давайте подождём Михаэлу, – робко предложила Джулиана, которая переносила путешествие тяжелее всех. – Она точно помнит направление стрелки!
Этот вариант никто не поддержал. Вероятность возвращения Михаэлы была не так велика, как вероятность возвращения Брута.
– Надо ползти к лесу! Старые слизни рассказывали, что в лесу, на деревьях, с той стороны, которая повёрнута на север, растёт мох. Значит, с противоположной стороны будет юг, – вспомнил один из Мягкотелых.
Оставалось только определить, где находится лес.
– Язык до Киева доведёт! – мудро заметил Соломон. – Спросим у местных букашек.
Насекомые, в изобилии копошащиеся в сочной луговой траве, были заняты своими делами и не спешили помочь путешественникам. Некоторые просто убегали, увидев такую большую компанию одетых в панцири рогатых существ. Уж не пришли ли они с войной?
Наконец, одна из божьих коровок сжалилась и согласилась показать улиткам дорогу. Она вывела путников на тропинку, ведущую к лесу.
– Никуда не сворачивайте! – строго предупредила она. – А то снова заблудитесь.
Легко сказать «не сворачивайте»! То и дело земля под ногами марширующих моллюсков начинала дрожать, и им приходилось скатываться в придорожную траву, наблюдая за проходящими мимо пятами, обутыми в ботинки, кеды, сандалии и даже кирзовые сапоги. Лето выдалось грибное, и тропа в лес была вытоптана любителями «тихой охоты» до твёрдости асфальта.
Путешественники были совершенно измождены. Особенно страдала Джулиана. Эта улитка имела самый большой домик, напиханный всякой всячиной. Джулиана была с недавних пор поражена болезнью, которую можно назвать духом приобретательства. Ей хотелось иметь как можно больше всяких красивых и ценных, с её точки зрения, вещей. Внутреннее пространство её домика было заполнено тяжёлой деревянной мебелью. Там были комод с постельным бельём, буфет со множеством обеденных, чайных и кофейных сервизов, огромный мягкий диван, кресло-качалка и многое другое. Стены украшали шикарные ковры из разноцветного мха, с потолка свисали кашпо с цветами, над кроватью красовался кружевной балдахин, сплетённый лучшими мастерами-пауками. Особое место занимала шкатулка с украшениями, скорее, даже не шкатулка, а целый сундук. В нём хранились всякие бусы, медальоны, кружевные воротнички, ленты и брошки. Джулиана любила принарядиться. В отдельных коробках лежали многочисленные шляпки из соломки и цветочных лепестков.
Казалось бы, у неё было уже всё, что только душе угодно, но поражённая странной болезнью улитка никак не могла остановиться и продолжала приобретать новые вещи. За последнее время она успела сменить три домика, поскольку нажитое добро переставало в них умещаться.
Соседи и друзья советовали Джулиане избавиться от старых вещей, но она была не в силах хоть с чем-нибудь расстаться. Ей было дорого всё. Улитка любила перебирать вещи, вспоминая, скольких трудов ей стоило добыть их.
Стоит ли говорить о том, что перегруженный вещами домик вскоре стал неподъёмным. Хозяйка едва передвигалась под его тяжестью. Чтобы исправить ситуацию, Джулиана пробовала переставлять мебель, но это никак ей не помогло.
В начале путешествия бедная (или всё-таки богатая?) улитка ещё держалась, стараясь не отставать от колонны, но на подходе к лесу силы окончательно оставили её, и Джулиана, придавленная домиком, упала ничком, беспомощно протянув ногу. У неё не было даже сил, чтобы позвать на помощь.
Хорошо, что мудрый Соломон придумал делать перекличку через определённые промежутки времени. Отставшую улитку обнаружили довольно быстро. С Джулианы кое-как сняли едва не погубивший её домик и положили её на салазки, которые к тому времени уже освободила пришедшая в себя Глаша.
– Мой домик! Мои вещи! – простонала Джулиана, вытянувшись на салазках и картинно заламывая рожки. Нажитое добро ей было дороже жизни.
Слизни, которые ползли налегке, согласились нести вещи Джулианы.
Несмотря на происшедшие с ними неприятности, к вечеру улитки всё же добрались до леса без потерь.

            Глава 9. В лесу

Вечерний лес был тих и пуст. Грибники с полными корзинами давно разошлись, и можно было передвигаться без опаски. Почва под сенью деревьев была сырой и прохладной, именно такой климат особо благоприятен для брюхоногих моллюсков. Усталость как рукой сняло! Хотя для улиток правильнее будет, пожалуй, сказать: «как ногой сняло!»
Наслаждаясь тишиной и покоем, путешественники медленно ползли по влажной земле, усыпанной хвоей и прелыми листьями. Лес был смешанный, здесь росли как хвойные, так и лиственные деревья. Повсюду белели пеньки срезанных грибных ножек.
– Сколько же здесь еды! – восхитились слизни. – Просто глаза разбегаются от такого изобилия деликатесов!
Среди густо растущих ёлок они обнаружили целую плантацию нетронутых грибниками рыжиков. По-видимому, люди не захотели лезть в колючие заросли.
– Так вот же оно, райское место! – констатировали Мягкотелые. – Зачем нам искать что-то лучшее?
Соломон попытался возразить им.
– В тех краях, куда мы направляемся, круглый год лето! А здесь вам придётся переживать зиму, как всегда.
– Ну и что? – отвечали слизни. – Вот под этим пнём мы прекрасно устроимся! Ещё неизвестно, водятся ли в тех тёплых краях грибы, а здесь их вон сколько! Да ещё такие ценные! Из рыжика, да будет вам известно, даже лекарство делают!
Ресторатор Кручек, знающий толк в приготовлении еды, согласился с ними. Набрав рыжиков, он выдавил из грибов густой молочный сок жёлтого цвета и угостил всех этим коктейлем. Напиток оказался сладким на вкус и быстро восстановил силы усталых путников. Особенно грибной коктейль пришёлся по вкусу Джулиане. Она выпила целых пять порций.
Подкрепившись, улитки расположились на отдых под пнём, решив, что утро вечера мудренее.
Всеволод лежал на своей кроватке и смотрел в открытую дверь раковины. Ночь была лунная, всё вокруг было залито волшебным серебристым светом. Пахло грибами, хвоей и сырой землёй.
«Действительно, нужны ли нам эти неведомые тёплые края? – думал Всеволод. – Может быть, правы Мягкотелые? Ведь здесь так хорошо! От добра добра не ищут!»
Однако он слишком устал, чтобы думать дальше, поэтому быстро уснул, так ничего и не решив для себя.
На рассвете улитки, определив по обросшим мхом стволам, в какую сторону двигаться, продолжили свой путь. Уже без Мягкотелых. Те наотрез отказались искать что-то лучшее. Выбранный ими пень был так велик и удобен, что никто из слизней не захотел его покидать.
Всеволод с грустью простился со своим другом Феликсом. Они крепко обнялись и долго стояли, не произнося ни слова.
– Желаю тебе счастливого пути, – со слезами на глазах сказал, наконец, слизень. – Надеюсь, удача будет на вашей стороне, и всё сложится как нельзя лучше.
– А тебе счастливо оставаться! – отвечал Всеволод. – Не забывай своего друга!
– Никогда я тебя не забуду! И детям своим расскажу, что был у меня такой друг Всеволод…
Тут они оба разрыдались.
– Ну, попрощались, и хватит, – прервал их старик Соломон, у которого у самого единственный глаз был на мокром месте. – Слизням и правда лучше остаться в грибном лесу. Южное солнце может их высушить, ведь у них нет раковин. Судьба милостива, даст бог, может быть, и встретитесь когда-нибудь. А сейчас нам пора выдвигаться, пока грибники не нагрянули.
Все переживали, как же Джулиана потащит свой домик без помощи Мягкотелых. Но за ночь с жадной улиткой произошла странная метаморфоза. Возможно, на её сознание благотворно подействовало лекарство из сока рыжиков, или тому была другая причина, но Джулиана вдруг резко отказалась загружать свой скарб обратно в домик.
– Зачем мне тащить с собой всё это барахло? – удивляясь сама себе, спрашивала она. – И как это я смогла накопить столько вещей? Нет, это была какая-то другая улитка, не я!
– Друзья мои! – обратилась она к слизням, – Возьмите всё! Вам ведь надо обставить свою новую квартиру! А я приобрету для себя что-нибудь попроще на новом месте.
Слизни не стали отказываться и тут же потащили шкафы и диваны под корни большого пня. Только с заветным сундуком Джулиана не смогла расстаться. Но всё-таки, теперь ей стало гораздо легче.

              Глава 10. На болоте

Колонна улиток медленно двигалась вперёд. Освободившиеся салазки по указанию мудрого Соломона нагрузили грибами впрок. Кто знает, будет ли достаточно пищи в пути!
       Лес просыпался, начали щебетать птицы, раскинули свои сети пауки, гнусно запищали комары, готовясь к приходу грибников. Капли росы на траве засверкали под первыми лучами солнца, проникшими в лесную чащу.
– Вот они, истинные сокровища! – не уставала восхищаться окружающим миром Джулиана. – Как же я раньше не замечала всей этой красоты!
Не удивительно, что не замечала! Ведь прежде она даже головы не могла поднять под грузом своих вещей, поэтому и видела только землю.
Путешественники углублялись всё дальше в лес. Вокруг мрачно возвышались косматые ели. Казалось, солнце никогда не заглядывает в эти дебри.
Некоторые улитки начали сомневаться:
– А туда ли мы идём? Эта местность как-то мало напоминает юг!
– Вперёд, вперёд! – подбадривал усомнившихся Соломон. – Не надо сдаваться! Кто сказал, что путь будет лёгким? Терпение и упорство – и вы будете вознаграждены!
Словно в подтверждение его слов между деревьями забрезжил солнечный свет.
– Мы у цели! – обрадовались путешественники и прибавили ходу. Вскоре они оказались на открытом, ярко освещённом пространстве.
Под ногами моллюсков расстилался бесконечный зелёный ковёр из мягчайшего мха, от которого исходило приятное тепло.
– Неужели мы пришли? – переглядываясь, спрашивали друг друга улитки. – Это и есть тот самый юг? Здесь так тепло и приятно! Но где же деревья с невиданными плодами?
Вместо экзотических деревьев вокруг были только россыпи красных ягод на ползучих стеблях. Кое-кто из улиток попробовал эти ягоды на вкус и тут же выплюнул.
– Фу, кислятина!
– Может быть, ещё не дозрели? – робко предположили переселенцы, не желая расставаться со своими иллюзиями и признать очевидное: это не юг!
– Дорогу осилит идущий! – философски промолвил Соломон. – Ползём дальше, друзья! 
Колонна улиток молча последовала за ним, стараясь держать строй. Внезапно все почувствовали, что почва под ногами стала зыбкой, зелёный ковёр закачался,  разверзся в нескольких местах, и в образовавшихся дырах показалась вода.
Тут же несколько улиток провалились в такую дыру.
– Мы попали в болото! – вскрикнул Всеволод, первым догадавшись, что произошло.
В трясине растерянно барахтались Макс, дядя Яков со своей женой и Спирос.
Надо было срочно спасать их.
– Салазки! – вскрикнул Всеволод. – Отломаем оглобли!
Вдвоём с Кручеком они отсоединили от салазок веточки и, подтащив к краю дыры, протянули их утопающим. Поскольку улитки всё делают медленно, они едва не опоздали. Спирос и  Яков с женой выбрались достаточно легко, а вот здоровяка Макса затянуло в трясину по самые рожки. Если бы он проявил выдержку и не прилагал таких усилий, дела его обстояли бы гораздо лучше. Но силач от страха потерял контроль над собой и только усугубил своё положение. Кручеку пришлось нырять вслед за своим кузеном и выковыривать его из раковины. К счастью, Макса удалось спасти, а вот его домик, к сожалению, утонул.
– Ничего! – утешали улитки дрожащего от холода и испуга здоровяка. – Домик – дело наживное, главное, что сам цел.
Улитка Глаша дала Максу тёплый плед, в который он тут же и завернулся.
– Как же нам перебраться через болото? – приуныли улитки, не зная, что делать.
Они потихонечку выползли на ближайшую кочку и застыли в глубоком раздумьи.
Из оцепенения их вывел странный шипящий звук. Улитки воспрянули и повернули свои рожки к соседней кочке. Там, свернувшись кольцом, возлежала, греясь на солнце, длиннющая серая змея с плоской головой и чёрной зигзагообразной полосой на спине.
– Ш-ш-што, ш-ш-шмакодявки! Про-ш-ш-шляпили? Про-с-с-считались? – злорадно прошипела змея. – Попали в ловуш-ш-шку?
– Нечего издеваться, мадам! – выкрикнул Соломон. – Помогли бы лучше выбраться отсюда!
Змея расхохоталась.
– С-с-с какой с-с-стати? С-с-сами выбирайтес-с-сь!
Она развернулась, а затем снова свернулась, подставив солнечным лучам другой бок.
– Впрочем, – сказала она, – Могу и пос-с-содейс-с-ствовать! Только не бес-с-сплатно!
– Чего же Вы хотите? – спросил Соломон.
– Отдайте мне с-с-самого толс-с-стого! – потребовала змея. – Вообще-то я вас-с-с  как еду не ос-с-собенно привет-с-с-ствую, но на закус-с-ску с-с-сойдёт!
– Да как Вы с-с-смеете! – от волнения старик даже зашипел по-змеино-му. – Тьфу ты!
Змея, презрительно присвистнув, отвернулась и закрыла глаза, давая понять, что разговор окончен. Улитки, выражая своё возмущение, тоже повернулись к наглой соседке задом, отгородившись раковинами.
Солнце между тем припекало всё сильнее, от болота поднимался душный густой пар.
– Что же нам делать? Ведь мы не можем сидеть здесь вечно!
Улитки волновались всё сильнее и сильнее, а решения не было.
– Давайте выполним условия змеи! – предложил вдруг  тщедушный моллюск по имени Пипка. – Отдадим ей Макса. Он самый упитанный, к тому же потерял свой домик.
– Правильно! – поддержали Пипку ещё пара улиток. – Пусть Макс пожертвует собой ради общего блага!
– Да-да! – услышав такие разговоры, подала голос змея. – Вот именно этого, в ш-ш-шотландс-ском пледе!
Бедный Макс был так потрясён этим предложением, что от обиды готов был согласиться и отправиться в пасть гадюки.
– Стыдитесь! – воскликнул Соломон, – Даже в мыслях нельзя допускать подобное! Мы с вами – одна семья. Или погибнем вместе, или спасёмся вместе!
Большинство улиток дружно поддержали Соломона, всячески выражая своё презрение Пипке и его малодушным пособникам. От стыда те спрятались в свои раковины.
Макс, тронутый такой поддержкой, сразу стал лучше соображать.
– Мы переделаем наши салазки в лодку и переправимся через болото! – предложил он.
Улитки, обрадованные тем, что нашли выход из сложной ситуации, начали спешно поглощать запас грибов, чтобы освободить кусок коры, служивший салазками. К сожалению, несмотря на их старания, часть грибов пришлось выбросить за борт. Салазки, ставшие лодкой, дружно столкнули в воду. Кручек и Макс, как самые сильные, взялись за веточки-вёсла.
Разумеется, все улитки сразу не могли уместиться в лодке. На кусочке коры помещалось всего три-четыре пассажира в зависимости от их собственного веса и величины домиков. Пришлось поэтому сделать несколько рейсов. Переплывая от кочки к кочке, меняя уставших гребцов, улитки постепенно перебрались через болото. К концу переправы кора размокла, и последние пассажиры едва не утонули. К счастью, все остались живы, хотя, конечно, натерпелись страху.
Змея не стала их преследовать, решила не связываться с такими дружными ребятами.

        Глава 11. Карета подана!

Почва под ногами снова стала твёрдой. Улитки, стараясь как можно быстрее отползти подальше от болота, с утроенной силой двигали ногами.
– Раз! Два! Левой! Левой! – командовал Соломон.
Поскольку у брюхоногих только одна нога, то команда «левой» была для них совершенно излишней. Тем не менее улитки понимали, что их лидер, отдавая такие команды, просто соблюдает традиции, и старались идти в ногу.
К концу дня окончательно измотанные путешественники снова оказались в лесу. Никого уже не интересовали плантации шампиньонов и земляничная поляна. Найдя подходящую корягу, улитки устроились под ней на ночлег.
Ночью Всеволод неожиданно проснулся от доносящегося снаружи лёгкого треска. Выглянув из раковины, он увидел в промежутке между ветвями кустарника неровный, дрожащий оранжево-жёлтый свет.
Оранжевые блики осветили весь лагерь улиток. Всеволод заметил, что кроме него проснулись и высунулись из домиков ещё несколько улиток, в том числе Паша и Глаша.
– Что это? – недоумённо спрашивали они. – Уж не пожар ли?
Собравшись вместе, улитки решили подползти поближе и выяснить, что это за свет. Осторожно пробравшись через заросли терновника, друзья остановились на краю большой поляны.
Посередине поляны ярко горел костёр, от которого исходил ароматный дымок. Возле костра на сухом стволе упавшего дерева сидели люди, переговариваясь о чём-то и весело смеясь. Немного в стороне белела поставленная людьми палатка. Там же стоял легковой автомобиль.
– Это туристы! – пояснил своим младшим соплеменникам подползший сзади Соломон. Огонь костра и его разбудил. – С ними надо держать ухо востро. Молодёжь! Растопчут и не заметят! Сейчас они поужинают, а потом начнут петь песни. А нам надо сидеть в колючих кустах и не высовываться, пока эта честная компания не уляжется спать.
Глаша вернулась в лагерь под корягой, а Всеволод и Паша остались вместе со стариком наблюдать за туристами. Чтобы их случайно не раздавили, улитки на всякий случай вскарабкались на растущую поблизости берёзку.
Далее всё происходило так, как и предполагал Соломон. Туристы поели шашлыков, достали гитару и начали громко петь, точнее, громко орать.
От их диких криков с ближайших деревьев взлетели спавшие на них птицы и свалилось пять или шесть перепуганных белок. Мимо берёзы, на которой сидели Соломон и Всеволод, с неприсущей этим животным прытью промчались, грозно ощетинившись иголками, ёжики.
Всполошившее весь лес пение продолжалось бесконечно долго. Так показалось даже улиткам. Наконец туристы угомонились и ушли в палатку спать.
– Пора на разведку! – скомандовал Соломон.
Спустившись с дерева, улитки с невероятной осторожностью подползли к месту стоянки туристов. Огонь уже потух, только лёгкий дымок вился над кострищем. Вокруг валялись пластиковые бутылки, банки из-под консервов и другой мусор.
Паша обнаружил на своём пути недоеденный бутерброд с сыром и, взобравшись на него, с наслаждением надкусил.
– Представляете, он ещё тёплый! – восторженно воскликнул он. – Ползите ко мне, здесь на всех хватит!
– Есть объедки – себя не уважать! – одёрнул молодого моллюска опытный Соломон. – Надо быть поразборчивее! Бесконтрольное чревоугодие до добра не доведёт. К тому же у нас другие задачи.
Паша с сожалением бросил бутерброд и пополз вслед за Соломоном к огромному металлическому чудовищу. Именно таким казался крошечным моллюскам вполне обычный автомобиль. Старик не объяснил пока, зачем ему понадобилось осматривать машину. Молодые улитки молча следовали за ним, всецело полагаясь на его жизненный опыт.
Взобравшись вверх по колесу машины, Соломон и его юные друзья оказались на крышке багажника, покрытой густым слоем пыли.
– Безобразие! – возмутился старик, чихнув несколько раз. – Что за наплевательское отношение к собственному имуществу! Как можно быть такими неряхами! Кто их воспитывал, этих юнцов?!
Продолжая чихать, он влез на столь же грязное заднее стекло и начал там беспорядочно ползать, оставляя после себя кривую дорожку. Молодые улитки в некоторой растерянности наблюдали за дедушкой, не  понимая, что с ним случилось. Но вскоре следы на стекле сложились в витиеватую надпись: «ПОМОЙ МЕНЯ!»
С чувством выполненного долга  Соломон сполз вниз и долго изучал номерной знак машины, также залепленный грязью. Наконец Всеволод и Паша услышали его радостный возглас:
– О чудо! О счастливый случай! Я знал, что провидение не оставит нас!
Подростки спустились вслед за дедушкой, и перед их удивлёнными глазами предстала табличка с номером. Сквозь слой грязи вполне отчётливо были видны некоторые буквы и цифры.
– « С 065 ЮГ», – проползши по табличке, прочитал Всеволод. – И что это значит?
– ЮГ! – понял Паша. – Это значит, что машина отправится на юг!
– Ступайте скорее в лагерь, будите всех! Хватит передвигаться пешком! Дальше мы поедем на машине! – приказал подросткам дедушка. – Смотрите, чтобы никто не остался в лесу! А я пока поищу лазейку в багажнике.
Юные моллюски, двигая мускулами ног с утроенной силой, поползли к лагерю под корягой.
– Вставайте! Собирайтесь! Выступаем немедленно! – кричали они, колотя по панцирям спящих улиток подобранными по пути палочками.
Глаша, которая не спала, ожидая возвращения друзей, также присоединилась к ним. Заспанные улитки недовольно высовывали рожки из домиков, не понимая, почему их будят среди ночи.
Всеволод вкратце объяснил, в чём дело. Улитки не верили своему счастью.
– Неужели такое возможно? Мы действительно поедем на авто, по шоссе, как настоящие туристы? – спрашивали они, в смятении шевеля рожками и удивлённо выпучив глаза.
– Возможно, возможно! – убеждали их Паша и Всеволод. – Только поторопитесь! Рассвет близок!
Брюхоногие лихорадочно стали собираться. Спросонок они плохо соображали, поэтому в лагере возникла неразбериха. Надо было бы провести перекличку, но список, как назло, остался у Соломона.
– Пересчитаем всех на месте, – принял решение Всеволод, отдал приказ строиться и повёл колонну к стоянке автомобиля.
За кронами деревьев уже забрезжил рассвет, когда моллюски выползли, наконец, на поляну. Соломон уже заждался их.
– Сюда! Скорее! – нервно вращая единственным глазом, выкрикивал он с крышки багажника. – Что вы ползёте, как варёные улитки! Пошевеливайтесь!
Он достал список и начал проверку:
– Афиноген!
– Здесь!
– Полезай наверх! Афродита!
– Здесь!
– Семья Альбертини! Все присутствуют?
– Все!
– Полезайте скорее, не задерживайте! Буряк-Бураковский с сыном! Здесь?
– Так точно!
– Быстро наверх! Всеволод! Глаша! Головач! Джулиана...!
Улитки вереницей поднимались на автомобиль и скрывались в щели под крышкой багажника.
– Макс! Маржинка! Николаша! Ноосфер Спиридоныч! Сёстры Ольгинские!
– Мы все здесь!
– Паша!
 – Я!
– Пипка!
 Ответа не было. Соломон огляделся вокруг и выкрикнул ещё раз:
– Пипка!
Оставшиеся снаружи улитки завертели рожками, ища потерянного Пипку.  Его  здесь не было.
– Боже мой! – ужаснулся Соломон. – Он, наверное, остался там, под корягой! Что же теперь делать?!
Возникло всеобщее замешательство. Те улитки, которые ещё не успели спрятаться в багажнике, стояли внизу, ожидая решения Соломона, а те, которые уже сидели внутри, не знали, стоит ли им там оставаться, или лучше вылезти обратно. Оставить Пипку одного в лесу было бы жестоко, но и упустить возможность уехать на юг тоже никому не хотелось.
Всеволод и Кручек с Максом всё же выползли из багажника, чтобы помочь пребывающему в тяжком раздумьи старику.
– Мы вернёмся в лагерь и приведём Пипку, – решительно сказал Макс. Благородный здоровяк совершенно не держал на Пипку зла.
– Вы не успеете! – вздохнул Соломон. – Рассвет разгорается, люди скоро проснутся. Придётся нам всем вернуться под корягу.
– Нет! – возразил Кручек. – Нельзя упускать такой шанс! Полезайте все в машину! И ты, Макс, тоже! У тебя ведь даже нет панциря на тот случай, если мы вдруг отстанем. Мы пойдём вдвоём с Всеволодом. На этого парня можно положиться!
– Ну что ж, будь по-вашему! – согласился старик. – Простимся на всякий случай! Да пребудет с вами удача!
Две улитки, не мешкая, спустились на землю и, напрягая все силы, поползли назад к терновому кусту, где под корягой спал, как говорится, без задних ног, Пипка. У гастроподов, разумеется, нет такой поговорки, поскольку у них всего одна нога.
К счастью для наших друзей, туристы тоже любили поспать. Солнце уже высушило росу на траве, а они всё не спешили вылезать из палатки.
Всеволод и Кручек успели разбудить беспечного Пипку и чуть ли не волоком тащили его к машине. Соломон ждал их на крышке багажника, выставив свой рожок как подзорную трубу.
– Скорее! – заметался он, заметив друзей, ползущих с невиданной скоростью. Если бы среди улиток проводились Олимпийские игры, Кручек и Всеволод, несомненно, стали бы чемпионами.
До цели оставалось совсем немного, когда полог туристской палатки зашевелился, и оттуда показалась человеческая голова с всклокоченными рыжими волосами.
– Вставай, вставай, штанишки надевай! – пропел рыжий турист премерзким тенором, после чего палатка заходила ходуном, и оттуда послышались дикие крики и смех. Отдыхающие один за другим вылезли наружу.
– Братцы! Красота-то какая! – лениво потягиваясь, пробасил второй турист, грузный и бородатый.
После этого они вдвоём вытащили из палатки третьего своего приятеля, непонятного пола, всего заросшего волосами.
Соломон с ужасом наблюдал, как эти трое одеваются и обуваются в огромные ботинки.
– Целых шесть пят! – прошептал он. – Избегнуть их невозможно! Кручека, Всеволода и Пипку ждёт неминуемый конец!
Закрыв единственный глаз, он повторял про себя:
– Пусть человеческая пята не коснётся моих друзей! Ведь они ещё так молоды! Пусть пята их не коснётся! Пожалуйста!
Улитки были уже близко от машины. Но шесть человеческих пят не позволяли им ползти дальше. Туристы перемещались по поляне туда-сюда, и угадать, куда в следующее мгновение опустится пята, было совершенно невозможно. Спасаясь, Всеволод, Кручек и Пипка залезли под пустую консервную банку.
– Смотрите, братцы! – рыжий турист обратил внимание на надпись на стекле, оставленную Соломоном. – Кто это так над нами пошутил? Вроде бы в лесу больше никого нет!
– Да это, наверное, ещё вчера утром Машка написала! – предположил волосатый.  – Да точно, её почерк! Вот коза!
– Ты Машку не трожь! – пробасил бородатый. – А машину и правда не мешало бы помыть. Поехали к реке! Давайте только мусор за собой уберём, а то некультурно как-то!
Взяв пластиковый пакет, он начал собирать в него мусор. Консервная банка вместе с укрывшимися в ней улитками была также брошена в пакет.
Соломон, потеряв друзей из виду, спустился в багажник, где, дрожа, сидели остальные улитки.
– Мы ничем не можем им помочь, – ответил он печально на немой вопрос множества устремлённых к нему глаз. – Остаётся только молиться о спасении их душ.
Бородатый турист приоткрыл крышку и опустил в багажник пакет с мусором.
Вскоре заревел мотор, автомобиль затрясся и резко тронулся с места.

         Глава 12. Мы едем, едем, едем…!

От неожиданного рывка улитки в багажнике попадали на пол. У некоторых вывалились вещи из домиков. Начало поездки оказалось малоприятным. К тому же все были расстроены потерей трёх товарищей, судьба которых оставалась неизвестной.
Так или иначе, надо было устраиваться поудобнее. Как долго продлится путешествие к благодатному Югу, никто не мог предположить. Даже мудрый Соломон.
Внутри багажника было темно, лишь слабые лучи света пробивались сверху через узкую щель. Но улитки, как известно, отлично ориентируются в темноте, поэтому, поползав по багажнику и осмотревшись, они нашли для себя подходящие места: картонную коробку из-под обуви и дырявую кошёлку. Здесь же валялись старые ботинки, связанные между собой шнурками, но, несмотря на соблазнительную фетровую подкладку, никто из улиток не рискнул в них залезть.
Автомобиль сначала ехал по лесной дороге, подпрыгивая на кочках и то и дело буксуя.
– Нельзя ли потише! – ворчали маленькие пассажиры, как будто водитель мог их услышать. – Не дрова везёшь!
– И зачем мы только согласились на эту авантюру! – роптали некоторые.
– Терпение, мои друзья! – успокаивал сородичей дедушка Соломон. – Поверьте, терпение и упорство в преодолении трудностей всегда будут вознаграждены!
Словно в подтверждение его слов ход машины стал плавным и ровным. По-видимому, автомобиль наконец-то выехал на шоссе.
Пассажиры, измученные качкой, сразу повеселели и приободрились. Они живо обсуждали скорое прибытие на новое место жительства и строили самые фантастические планы.
Картонную коробку улитки в шутку назвали «вагон №1», а кошёлку, соответственно, «вагон №2». К тому же  в багажнике была обнаружена корзина с грибами, которая тут же получила название «вагон-ресторан». Пассажиры из первых двух вагонов наведывались туда с завидной частотой.
– До чего же здорово едем! – радовались брюхоногие, поедая собранные туристами грибы. – И купе удобные, и меню приличное, и, главное – всё бесплатно!
Кое-кто печально вздыхал:
– Эх! Сюда бы Кручека! Уж он бы приготовил обед на славу!
Вспомнив Кручека и его всеми любимое заведение, улитки снова чуть было не впали в меланхолию, но тут в дальнем углу зашевелился пластиковый пакет с мусором, и оттуда, грузно переваливаясь, выполз Кручек собственной персоной. А за ним Всеволод и Пипка.
От неожиданности моллюски просто потеряли дар речи. Немая пауза даже по меркам улиток длилась очень долго.
– Здравствуйте! – широко раскинув рожки, произнёс, наконец, Кручек. – А вот и мы!
Радость улиток была неописуемой. Очнувшись от оцепенения, они окружили своих так неожиданно спасшихся товарищей плотным кольцом и начали обнимать и целовать их, а затем даже подбросили несколько раз вместе с домиками.
– Это ли не чудо?! – восклицал Соломон. – Я говорил, говорил! Надо верить – и всё получится! И всё будет хорошо!
В ознаменование чудесного спасения и воссоединения всех улиток Кручек тут же приготовил для всех роскошный обед. В результате проведённого банкета корзинка была опустошена почти полностью. На дне осталось лишь несколько изломанных сыроежек да вялый моховик.

          Глава 13.  Райский сад существует!

Внезапно машина остановилась. Крышка багажника приподнялась, и огромная рука, покрытая рыжими волосами, проникла внутрь. Улитки едва успели попрятаться по «вагонам», в «ресторане» задержались только дедушка Соломон, Всеволод и Паша с сестрой. Старик увлёк молодёжь философской беседой, так что они даже не заметили, как приоткрылся багажник.
Человеческая рука ухватила мешок с мусором и вытащила его наружу. Улитки было вздохнули облегчённо, но рука вернулась и схватилась за ручку корзины.
Всеволод, Паша с сестрой и Соломон почувствовали, что взмывают вверх. В глаза моллюсков, успевшие привыкнуть к темноте, ударил яркий свет. Всеволод непроизвольно зажмурился и спрятался в домик. То же сделали и его друзья.
Рыжий человек с недоумением рассматривал пустую корзину.
– Я не понял! – дребезжащим фальцетом вскрикнул он. – А где грибы?!
Его приятели вылезли из машины и так же тупо уставились на изломанные сыроежки и дряблый моховик.
– Что за ерунда! – воскликнул бородатый. – Полная корзина была!
Рыжий и бородатый повернулись к своему волосатому товарищу. Под копной волос трудно было разглядеть выражение его лица. Между косматыми прядями был виден лишь вызывающе торчащий нос.
– А я тут при чём? – огрызнулся волосатик. – Я же не мог съесть сырые грибы!
– Это ведь ты вчера ставил в багажник корзину! Ты не закрыл его как следует! – возмущённо взвизгнул рыжий.
– Я вчера вечером видел двух ёжиков, – задумчиво пробасил бородатый. – Наверное, это они нахулиганили!
– Попадись мне эти ёжики! Я с них шкуру спущу! – распсиховался рыжий турист.
Волосатое существо втянуло голову в плечи, опасаясь гнева товарища.
– Чего уж теперь! – умиротворяюще пробасил турист с бородой. – Теперь уж ничего не поделаешь. Ёжикам тоже кушать хочется.
– Тебе-то ничего! – не успокаивался рыжий. – А мне как быть? Что я дома скажу? Кто мне поверит, что я ездил за грибами? Да ещё с ночёвкой!!
– Поехали в супермаркет! – предложил бородатый. – Купим тебе грибов.
– Да там же одни шампиньоны! – продолжал голосить рыжий.
– Ничего, шампиньон – тоже гриб, – невозмутимо отвечал бородатый.
В конце концов ему удалось уговорить своего друга. Взяв корзину с собой в салон, туристы поехали в ближайший магазин. Улиток, в страхе прилипших ко дну корзины, никто не заметил.
Они недолго ехали, потом корзину снова подхватили и понесли куда-то. Вокруг было необычно шумно, что-то беспрерывно гудело и рычало, стучало и звякало, резкие человеческие голоса сливались в один непонятный и пугающий гул. Улитки со дна корзины могли смотреть только вверх. Сначала они видели небо, затем их внесли под огромный прозрачный купол, далее корзина стала перемещаться между рядами поднимающихся до самого купола бесконечных полок, уставленных невиданными предметами. Внезапно повеяло восхитительным ароматом, и потрясённые улитки увидели горы диковинных плодов, рассыпанных на белоснежной плоской возвышенности.
Здесь было всё, что только может привидеться в самых фантастических снах. Розовые глянцевые яблоки, истекающие соком янтарные груши, золотистые апельсины, надрезанные гранаты со множеством пурпурно-красных семечек, гроздья жёлтых бананов, оранжевая хурма, кисти разноцветного винограда, огромные шишки ананасов и прочие доселе неведомые нашим улиткам плоды. Рядом манили свежестью хорошо всем известные капуста и салат, и ровные как на подбор огурчики, и невероятных размеров редиска.
– Вот они, райские сады! – закатив в восторге единственный глаз, благоговейно прошептал Соломон. – Не врали древние предания!
Сверху на улиток посыпались шампиньоны, и чудесная картина исчезла. Корзину заболтало в воздухе, потом стало совсем темно и по знакомому звуку мотора улитки поняли, что снова куда-то едут. Пробравшись между грибами наверх, они с радостью обнаружили, что опять находятся в багажнике, среди друзей, которые едва не начали их оплакивать.
– Вы не представляете, где мы были! Какую красоту мы видели! – наперебой стали рассказывать о своих впечатлениях Всеволод, Глаша и Паша.
– Есть, есть рай на земле! – подтверждая обретённую истину, кивал мудрой головой с одним рожком Соломон.

            Глава 14. Возвращение на круги своя

Автомобиль проехал некоторое расстояние и вскоре остановился.
Улитки подумали, что пришёл конец их странствиям, и сейчас они окажутся в райском саду, куда так стремились.
– Вылезать по одному, осторожно! – предупредил сородичей Соломон. – Берегитесь пяты!
Улитки, растянувшись цепочкой, направились к выходу. Постепенно все они выбрались на крышку багажника и огляделись по сторонам в надежде увидеть чудесные деревья с неведомыми плодами.
Автомобиль стоял на берегу реки рядом с поваленным деревом. Туристы купались на пляже поодаль.
Место показалось путешественникам до боли знакомым. Над водой проносились знакомые стрекозы, в камышах знакомо квакали лягушки.
– Ещё раз с третьего квак-та! – услышали они знакомый скрипучий голос. – Да не вздумайте ква-льшивить, а то пожалуете на ква-сную дорожку!
Под ивовым кустом, держа в лапке стебелёк ромашки, сидела важная серая жаба, а перед ней расположился оркестр, состоящий из кузнечиков и сверчков. Жаба взмахнула стебельком, и оркестр старательно заиграл весёлую полечку.
– Ведь это та самая жаба! – изумились улитки.
– И кузнечики, которые подрабатывали в моём ресторанчике! – добавил Кручек.
– Что же это получается? – вскрикнул Пипка. – Мы ехали, ехали и приехали?! Опять на то же место?! А где обещанный Юг, где благодатные сады?!
Улитки с немым вопросом обратили свои взоры к Соломону.
– Клянусь, – пролепетал растерянный старик. – Я видел их собственным глазом! Ребята, вы ведь были со мной, вы ведь тоже это видели!
Он беспомощно обернулся к своим юным друзьям, ища поддержки.
– Да, да, это так! – подтвердили Всеволод, Глаша и Паша. – Чудесные сады существуют!
– Враньё! – не унимался Пипка. – Что этот старик мог видеть одним глазом?! Благодатный край – лишь плод его воображения. А этим соплякам, – он с презрением посмотрел на молодых улиток, – он просто голову заморочил своими россказнями!
Среди брюхоногих пронёсся ропот недоверия.
– У меня есть доказательство! – в отчаянии вскричал обиженный Соломон.
Он скрылся в своём домике и вытащил оттуда крупную спелую вишню тёмно-бордового, почти коричневого цвета.
– Вот! – воскликнул он, поднимая вишню над собой. – Этот дивный плод случайно упал в корзину, когда нас проносили по чудесному саду. Само провидение послало мне его в доказательство моих слов!
– Подумаешь! – хмыкнул гадкий Пипка. – Такие вишни везде растут! Тоже мне чудесный плод! Ха-ха!
Несколько улиток засмеялись, поддерживая Пипку, остальные пребывали в недоумении. Соломон был совершенно уничтожен.
– Как вы можете мне не верить? – изумлённо вопрошал он. – Мы столько пережили вместе, я всегда старался помочь ценным советом…
– Что в них ценного, в твоих советах, если мы вернулись в то же место, откуда недавно уползли? – продолжал ёрничать противный моллюск. – Ты просто выжил из ума, старик!
 Спор был прерван появлением людей. Искупавшись, они возвращались к своей машине с ведром воды, чтобы помыть её.
– Спасайтесь! – закричал дядя Яков, первым заметивший опасность. – Пяты приближаются!
Улитки, прекратив прения, поспешили отползти подальше от людей и их ставшего бесполезным транспортного средства.
Оскорблённый Соломон от волнения проглотил вишенку, уничтожив, таким образом, последнее доказательство своей правоты.

           Глава 15. Бунт Пипки

В поисках  безопасного места брюхоногие спустились в небольшой овражек. Разрез овражка напоминал слоёный пирог, состоящий из гумуса, песка, мела и глины. Улитки, на время забыв о своих распрях, дружно накинулись на мел. Ведь он так необходим для построения раковин. Клубы белого порошка поднялись в воздух.
 Особенно налегал на мел лишившийся своего домика Макс.
– Смотрите! – привлёк вдруг всеобщее внимание юркий Спирос. – Здесь окаменевшие раковины!
Моллюски прекратили жевать мел и с любопытством стали разглядывать неожиданную находку.
– Давным-давно здесь было море, – пояснил удивлённой молодёжи Соломон. – И в нём жили похожие на нас гастроподы. Прошло много-много лет, древнее море высохло, а от моллюсков остались только окаменевшие раковины.
– Они все умерли? – с жалостью спросила Глаша.
– Увы! – вздохнул старик. – Как говорится, всё проходит. Когда-нибудь и от нас останутся только наши раковины.
Потрясённые увиденным, улитки застыли в скорбном молчании.
– А от меня, наверное, даже раковины не останется, – печально и очень тихо пробормотал Макс.
– Хватит бодягу разводить! – прервал затянувшуюся паузу вконец обнаглевший Пипка. – Что вы слушаете этого выжившего из ума старика! Если и дальше будете следовать за ним, точно сгинете в какой-нибудь канаве! Уж он вас заведёт!
– Я никого не заставляю следовать за мной! – дрожащим голосом промолвил Соломон. – Каждый сам выбирает свой путь!
– Вот именно! – произнёс Пипка с дерзкой ухмылкой. – Те, кому надоели стариковские бредни – все за мной! А кто хочет и дальше скитаться – оставайтесь с Соломоном!
Гордо подняв свои рожки, Пипка уверенно пополз по дну оврага. За ним последовала добрая половина брюхоногих. С униженным и посрамлённым Соломоном остались Всеволод, Кручек с Максом, Глаша и Паша, Спирос, Джулиана, дядя Яков с женой, семья Альбертини, доктор Ноосфер Спиридоныч и ещё несколько улиток. Старик был тронут до слёз.
– Спасибо вам, друзья, что не предали меня! Поверьте, увлекая вас в путь, я действовал из лучших побуждений.
– Мы знаем, Соломон! – ободряюще сказал Всеволод, прикоснувшись рожками к согбенной спине старика. – Мы вместе с тобой видели плоды из райского сада! Тот прекрасный мир действительно существует!
– Но куда же нам теперь идти? – робко спросила Джулиана. – Неужели нам суждено всё время двигаться по кругу?
– Надо найти какое-нибудь временное убежище, – предложил Макс. – Отдохнём там и подумаем, что делать дальше. А сейчас я попрошу вас помочь мне откопать кое-что. Я присмотрел для себя окаменевшую раковину в известковом слое.
Улитки взялись за лопаты и выкопали ископаемую раковину. Новый домик пришёлся Максу как раз впору.
– Вот это броня! – радовался здоровяк, постукивая по панцирю. – Настоящий танк!
Друзья тоже были очень довольны, что Макс наконец-то получил необходимую защиту:
– Своя-то раковина когда ещё вырастет!
Поредевшая колонна улиток поползла по краю оврага в поисках подходящего для ночлега места. Высмотрев неподалёку развесистый куст чертополоха, путешественники устроились под его широкими листьями, надеясь, что колючки этого растения послужат им дополнительной защитой.
Прикрепив домик к мягкому серебристому листу, Всеволод улёгся на кроватку и попробовал заснуть. Но сон не шёл. Неопределённость ситуации угнетала, тревожные мысли одна за другой мелькали в голове моллюска. Куда идти? Где искать новое пристанище? Далеко ли до благодатных земель, и действительно ли они с Соломоном видели плоды из чудесного сада, или то был просто мираж?
Подросток уже начал сомневаться в реальности всего произошедшего с ним.
«Сейчас я усну, – уговаривал себя он, – и все волнения и неприятности закончатся. И я проснусь под нашим родным сиреневым кустом!»
Есть хорошее средство, чтобы заснуть: надо посчитать в уме, например, божьих коровок. Всеволод так и сделал.
  «Раз коровка, два коровка… двенадцать коровок… двадцать пять коровок…»

          Глава 16. Потоп

Коровок набралось уже целое стадо, но сон так и не шёл. Появилась жаба с ивовым прутом в лапке и погнала коровок к речному обрыву. На краю обрыва коровки расправляли крылья и взлетали, постепенно удаляясь и превращаясь в красные точки.
Жаба бегала по берегу, громко щёлкая своим кнутом, и кричала вслед улетающим коровкам:
– Квак вы смеете?! Кто разрешил? Вернитесь! Я вам при-ква-зываю!
Щёлканье кнута становилось всё громче. Жаба в гневе топнула ногой, и с обрыва с грохотом покатились камни, падая в воду и поднимая тучи брызг. Обвал был такой силы, что затряслась земля, а вместе с ней и куст чертополоха, на котором укрылись улитки. Брызги воды проникли через дверь в домик и упали на голову юного моллюска.
Всеволод  проснулся. Страшный грохот доносился снаружи. Домик болтало из стороны в сторону. Добравшись до двери, подросток высунул из раковины свои рожки.
Порыв ветра едва не вырвал его из панциря. Вокруг бушевала гроза. Небо то  и дело озарялось вспышками молний, раскаты грома оглушали, тяжёлые струи воды нещадно хлестали по кусту чертополоха. Сквозь пелену дождя Всеволод разглядел остальных улиток. Они мужественно цеплялись за листья, стараясь удержаться на кусте.
– Собирайтесь вместе! – расслышал он голос дедушки Соломона. – Не то нас смоет поодиночке!
Улитки, изо всех сил прижимаясь липкими телами к мокрым ворсистым листьям, медленно сползались в кучу. Сцепившись между собой рожками, они образовали один большой ком.
– Не падайте духом, товарищи! Крепитесь! – подбадривал своих друзей старый моллюск. – Нет таких испытаний, которые нельзя выдержать!
Между тем ливень усиливался. В свете молний было видно, как потоки воды, бурля, бегут по земле.
Намокший куст чертополоха согнулся от ветра. Брюхоногие теперь висели над оврагом, который постепенно заполнялся водой. Ветер гнал по оврагу волны, которые перехлёстывали через головы испуганных улиток.
– Мы утонем, утонем! – не выдержав, зарыдала Джулиана. Новая шляпка на её голове, которую наша модница смастерила из пурпурного цветка чертополоха, набрякла от воды и стала похожа на старую мочалку.
– Спокойствие! – стараясь перекричать шум дождя, продолжал укреплять дух своих сородичей Соломон. – Верьте, провидение не оставит нас!
Словно в доказательство его слов ветер принёс откуда-то пустую пластиковую бутылку из-под кваса. Бутылка налетела на приютивший улиток куст и застряла.
– Вот оно, спасение! – вращая глазом, возопил старик. – Я же говорил! Все в ковчег!
Поддерживая и помогая друг другу, моллюски осторожно спустились к посланному им неведомой силой плавучему средству и по очереди проникли внутрь через узкое горлышко. Правда, Макс и Джулиана, чьи домики были несколько больше, чем у остальных, едва не застряли, но, к счастью, всё обошлось.
Внутри бутылки было просторно, сухо и тепло. Правда, достаточно сильно пахло квасом, но это обстоятельство не вызывало отрицательных эмоций, наоборот, было даже приятно. Заткнув горлышко бутылки размокшей шляпой Джулианы, брюхоногие почувствовали себя в полной безопасности.
Они успели заползти в пластиковый ковчег как раз вовремя. Ветер подул с новой силой, куст чертополоха надломился, сорвавшаяся с него бутылка плюхнулась в затопленный овраг и поплыла по волнам навстречу неизвестности.
Вспышки молний и раскаты грома уже никого не пугали. Улитки взбодрились, стали шутить и смеяться.
– Будет буря, мы поспорим и поборемся мы с ней! – запел Спирос.
Брюхоногие  дружно подхватили песню. От страха и уныния не осталось и следа.
– Там, за далью непогоды есть волшебная страна… – старательно выводили они мелодию, качая в такт рожками. Дядя Яков достал губную гармошку, Макс дул в трубу из соломинки, а Паша отбивал ритм на своей раковине.
– Но туда выносят волны только сильного душой…! – на этом куплете песня внезапно оборвалась, потому что в свете очередной молнии сквозь прозрачные стенки бутылки все увидели проплывающий мимо старый башмак.
В башмаке сидели Пипка и последовавшие за ним улитки. Они лихорадочно вычерпывали из своей «лодки» воду с помощью вынесенных из домиков ведёрок, кастрюлек, половников и другой кухонной посуды. Это у них плохо получалось. Дырявый башмак стремительно наполнялся водой и вот-вот должен был пойти ко дну.
  Медлить было нельзя. Надо было срочно спасать утопающих!
– Все на дно бутылки! – скомандовал Соломон, и улитки дружно выполнили его приказ. Бутылка перевернулась горлышком вверх и почти поравнялась с терпящим бедствие Пипкиным кораблём.
Спирос, как самый ловкий, поднялся к бутылочному отверстию и вытащил затычку.
– Эй, на «Титанике»! – закричал он. – Гребите скорей сюда!
Утопающие побросали вёдра и начали беспорядочно грести чем только можно: сковородками, ножками от стульев, скейтбордами и просто своими рожками. Никто не хотел тонуть.
Соломон, вылезший вслед за Спиросом, опасно балансируя на краю бутылочного горлышка, стал командовать гребцами:
– Раз! Два!
Упорядочив свои движения, пассажиры рваного башмака кое-как взяли верный курс и приблизились к спасительной бутылке.
– Давайте трап! – скомандовал Соломон.
Из домика папаши Альбертини вытащили раздвижной семейный стол на сорок мест и использовали его вместо трапа. Улитки с тонущего корабля, дрожа от страха и холода, начали перебираться в бутылку. Волны перехлёстывали через трап, едва не сбивая бедолаг с ног.
– Без паники! – покрикивал на них Соломон. – Спасём всех!
Макс и Кручек, как самые сильные, помогали потерпевшим кораблекрушение взобраться в ковчег. Там спасённых улиток уже ждали тёплые пледы и горячий чай.
Наконец все брюхоногие были внутри бутылки. Кроме капитана Пипки, который наотрез отказывался перейти на борт ковчега. Он, гордо подняв рожки, стоял на носу башмака, погружающегося в пучину, и, казалось, готов был погибнуть вместе со своим кораблём.
– Пипка! Давай скорей сюда! – кричали ему Соломон и остальные улитки, бывшие наверху.
– Нет! – отвечал Пипка. – Я не хочу, чтобы меня спасал мой идейный противник!
– Потом разберётесь! – уговаривал Пипку Макс. – Утонешь ведь!
Башмак медленно, но уверенно шёл ко дну.
– Нет! – упорствовал Пипка. – Я не послушался Соломона и привёл своих сторонников к беде. Мне нет прощения!
– Я уже простил тебя, дурачок! – истошно вскричал старик. – Умоляю, не упрямься, болван ты эдакий!
– Скорее, скорее! – прильнув к прозрачным стенкам бутылки, шептали улитки. В их широко раскрытых глазах застыл непередаваемый ужас.
Сверкнула, прорезав полнеба, гигантская молния. Раздался оглушительный грохот.
Инстинкт самосохранения у Пипки всё же оказался сильнее, чем гордыня. Он наконец вступил на трап и с помощью Макса и его брата был благополучно спущен в бутылку. Огромная волна накрыла башмак, и больше он не показывался.
Улитки подняли трап и закупорили отверстие. Все так переволновались, что не могли даже порадоваться как следует. Всем как-то сразу  захотелось спать. Поднятых на борт улиток тихо поздравили со спасением и разошлись по своим «каютам», как теперь стали называть домики.
Пипка забился в отдалённый конец бутылки и даже не высовывался из своей раковины. Ему было очень стыдно.

           Глава 17. Регенерация Соломона

Ковчег носило по волнам всю ночь. Утром гроза прекратилась, и проснувшиеся улитки, выйдя из «кают» и посмотрев сквозь прозрачную оболочку, обнаружили, что ковчег медленно плывёт по широкой реке.
– Возможно, мы достигнем-таки благодатной земли? – спрашивали друг друга улитки. – Ведь не может быть, чтобы такие испытания были даны нам напрасно!
Все ждали, что скажет мудрый Соломон, но он пока не показывался из домика.
– Пусть старик поспит, – говорили улитки, стараясь не шуметь. – Он вчера здорово устал!
Бутылка-ковчег плыла мимо живописных берегов, заросших ивняком, мимо тихих заводей с распускающимися под лучами солнца кувшинками, мимо густых камышей с утиными гнёздами.
«Плыть бы так и плыть, – подумал Всеволод. – Нет ничего лучше, чем вечное движение!»
В домике Соломона наконец послышался какой-то шум.
– Наверное, старик проснулся и варит себе утренний кофе, – предположили брюхоногие.
Вскоре дверь домика открылась и оттуда выполз… нет, не Соломон, а незнакомая молодая улитка с двумя рожками и двумя большими красивыми глазами. На теле молодого моллюска не было никаких шрамов, никаких следов от встречи с человеческой пятой!
Улитки оцепенели и, вытаращив в недоумении глаза, уставились на незнакомца.
Незнакомая улитка тоже была удивлена:
– В чём дело, друзья? – спросила она голосом, похожим на звон серебряного колокольчика. – Почему вы так смотрите на меня?
– Вы кто? – поинтересовался, наконец, один из моллюсков. – А где дедушка?
– Какой дедушка? – не понял молодой гастропод.
– Дедушка Соломон!
– Соломон – это я! – обескураженно сообщила молодая улитка. – Вы что, не узнаёте меня?
– У дедушки Соломона был только один рожок! Его ни с кем не перепутаешь! – возразили брюхоногие. 
– Ребята, вы меня пугаете! – забеспокоился незнакомый моллюск. – Как же так! Разве не я вёл вас в благодатные края? Помогал преодолеть все препятствия? Утешал в минуты сомнений? Хватит шутить, друзья!
Джулиана, вынув из своей сумочки-косметички зеркальце, поднесла его к голове того, кто выдавал себя за Соломона. Незнакомец взглянул в зеркальце и отпрянул, испуганно вскрикнув:
– О боже! Кто это?!
Немного придя в себя, он снова взглянул на себя в зеркальце, и долго смотрел, не отрываясь. Выражение глаз его из удивлённого и испуганного постепенно становилось радостным.
– Это я! – вскричал, узнавая себя в новом обличьи, Соломон.
Это действительно был он.
– Братья мои! Свершилось чудо!– восклицал преображённый моллюск, вне себя от счастья. – Включился процесс регенерации, мои повреждённые члены восстановились! Я всегда, всегда в это верил, и теперь вознаграждён!
– Что же раньше эта самая регенерация не сработала?– засомневались улитки. Столько времени старик жил с одним глазом!
Соломон застыл, размышляя. Затем его осенило:
– Я понял! – промолвил он благоговейно. – Это вишня из чудесного сада! Это её волшебная сила запустила процесс моего восстановления. Вишня, если можно так выразиться, послужила катализатором. Хвала провидению! Большей награды невозможно пожелать!
– Братцы! Это и вправду наш Соломон! – воскликнул всё понявший Кручек. – Только он может так мудрёно выражаться! Ну, кто из нас знает такие слова: регенерация, катализатор? Даже выговорить их непросто!
– Да, да, это он! – согласились улитки и наперебой начали поздравлять помолодевшего дедушку.
– Качать старика! То есть, молодца! – крикнул кто-то, и Соломон вместе с домиком взлетел в воздух. При этом из домика выпали некоторые вещи: кофейник, настольная лампа, монокль и две толстые книги: «Происхождение видов» и «Философия бессознательного».
Чествуя таким образом своего лидера, улитки сильно раскачали пластиковую бутылку, внутри которой находились. В результате ковчег прибился к берегу.
Пришло время выбираться. Внутри бутылки стало душно от квасных паров и дыхания множества улиток, а снаружи ярко светило солнце и стояла отличная погода. Путешественники покинули ковчег и выползли на залитый солнечным светом песчаный пляж.

         Глава 18. Происки жабы

Почувствовав под ногами твёрдую почву, улитки с удовольствием ползали по пляжу, наслаждаясь теплом и свежим воздухом.
– Конечно, это не совсем Юг, – говорили они, разомлев от солнечных лучей, – но, в общем-то, не худшее место на Земле!
Выбрав подходящий ивовый куст, брюхоногие расположились в его тени. Кто-то предложил отметить чудесное спасение от вчерашнего потопа, а заодно и не менее удивительное преображение Соломона.
– Накроем праздничный стол и устроим танцы! – радовались улитки.
Поскольку ивовые листья имеют горький вкус и не совсем подходят для праздничного обеда, улитки разбрелись по окрестностям в поисках более достойной пищи. Всеволод, Глаша и Паша отправились на прибрежный луг собирать пыльцу ромашек и цветки клевера, Макс обнаружил поблизости заросли ежевики, а Джулиана со своими подругами нарвали одуванчиков для салата.
Тем временем семья Альбертини, дядя Яков с женой и другие улитки расставляли под кустом столы для банкета, ставили столбики для фонариков, чтобы привлечь вечером светлячков и сооружали из коры и веточек подмостки для выступления самодеятельных артистов. Всем нашлась  работа. Только Пипка сидел, забившись в свою раковину. Он так сильно переживал свой позор, что не отваживался даже высунуть рожки.
Соломон, заметив это, подполз к домику Пипки и постучал в стену.
– Эй, отшельник! Вылезай! Нужна твоя помощь!
Покрывшийся толстым слоем слизи от своих переживаний, Пипка выполз, наконец, из раковины. Вдвоём с Соломоном они притащили тяжёлый кусок ивовой коры для строящейся сцены. Увидев, что никто из сородичей не смотрит на него косо и не пытается попрекнуть прошлым, оконфузившийся моллюск повеселел и начал работать с удвоенной энергией. Иногда достаточно молчаливого прощения, чтобы пробудить в некоторых спящую совесть.
Собранные улитками продукты были доставлены на организованную Кручеком временную кухню, и ресторатор со своими добровольными помощниками приступил к приготовлению праздничных блюд. Аппетитные запахи разносились далеко вокруг. Наконец обед был готов, и проголодавшиеся улитки поспешили занять свои места за столом.
В бокалы из цветков полевого колокольчика полился свежевыжатый ежевичный сок. Прозвучали тосты за чудесное спасение, за регенерацию и за здоровье всех присутствующих. Жаркое из корней цикория, зелёный салат и пирожки из цветочной пыльцы были съедены так быстро, что улитки не заметили, как столы опустели.
Хорошо, что у Кручека ещё осталось кое-что на десерт.
Насытившись, довольные улитки окружили сцену, чтобы посмотреть любительский концерт.
Самодеятельным артистам с набитыми животами уже не очень-то хотелось выступать, но отказаться было нельзя, ведь они обещали!
На сцену в качестве конферансье вышел сам помолодевший Соломон и объявил первый номер. Эта честь выпала Всеволоду, который продекламировал стихи собственного сочинения.
В беде друзей не оставлять,                В пути отставшим помогать,                Терпеть, бороться, побеждать,                И никогда не унывать!
Чтить старших, и отца, и мать,                И опыт их перенимать,                Трудиться, и беречь свой дом,                И честным быть  всегда во всём!               
Друзей доверьем дорожить –                Таков девиз у гастроподов,                И если будем мы дружить,                То одолеем все невзгоды!
Стихи о дружбе всем понравились.
– Браво! – восклицали брюхоногие, одобрительно качая рожками. – Всеволод, ты настоящий поэт!
За Всеволодом выступили Джулиана и её подруги, наряженные в новые шляпки из полевых цветов. Они станцевали медленный вальс под аккомпанемент губной гармошки дяди Якова. Затем Спирос ещё раз спел «Нелюдимо наше море», и все ему подпевали. Пипка, совершенно пришедший в себя, показал фокус с исчезающим между рожками платочком.
Но гвоздём программы стал, несомненно, папаша Альбертини со своей большой семьёй. Это была настоящая цирковая семья. Чего они только не делали! Пластические этюды, эквилибристика, строительство акробатических пирамид, жонглирование семенами одуванчика и хождение по канату из травяного стебелька, натянутого между двух веточек на значительной высоте. И всё это без страховки!
Неудивительно, что их приветствовали такими бурными аплодисментами.
Уже наступили сумерки, и лакомки-светлячки прилетели на столбики, смазанные ягодным желе, но зрители никак не хотели отпускать циркачей, требуя исполнить ещё что-нибудь на «бис».
Моллюски были так увлечены этим захватывающим зрелищем, что никто не заметил одного особого зрителя, аплодировавшего громче всех.
Этим зрителем была та самая серая жаба, приплывшая на песчаный пляж на плотном листе кувшинки. Она услышала доносящийся из-под ивового куста шум и решила взглянуть, что здесь происходит.
– Браво! – восхищённо квакала жаба. – Ква-кие артисты! Ква-кая квысочайшая квалификация!
Растолкав ошеломлённых её внезапным появлением улиток, жаба протиснулась к сцене.
– Ква-кая находка для моего квабаре! – довольно пророкотала она, в мгновение ока сгребла циркачей своими лапами и в два прыжка очутилась на покачивающемся у берега зелёном «блюдце».
Не успели моллюски опомниться, как лист кувшинки отчалил от берега, увозя папашу Альбертини и всю его семью неизвестно куда.
– Ай-яй-яй! – только и смогли выдохнуть потрясённые улитки.

Глава 19. Михаэла спешит на помощь

Радостное настроение маленьких путешественников сменилось глубокой печалью. Такая резкая перемена многих буквально сбила с ног. Джулиане и некоторым особо чувствительным дамам даже понадобилась медицинская помощь, так они были расстроены. Пришлось доктору-самоучке  Ноосферу Спиридонычу отпаивать их припасёнными с мая месяца ландышевыми каплями.
Бедные гастроподы были растеряны и подавлены. Никто ничего не мог предложить  для спасения похищенной жабой семьи.
Светлячки улетели, и стало совсем темно.
– Ничего не поделаешь, придётся подождать до утра! – горестно сказал Соломон, и улитки, совершенно раздавленные морально, разошлись по своим домикам.
Всеволод  лёг в постель. Ему очень хотелось плакать, но он держался.
«Сколько же ещё испытаний нам предстоит выдержать? – думал он. – Не слишком ли много для таких маленьких существ, как улитки? И за что нам всё это? Где же ты, благодатный край?»
Едва забрезжил рассвет, моллюски, озабоченные судьбой несчастных Альбертини, собрались в кружок для всеобщего совета. Но, сколько они не напрягали свои умы, ничего конструктивного предложить никто не мог.
– Ах, видно, удача отвернулась от нас! – дружно вздыхали улитки.
Даже мудрый Соломон не видел выхода из создавшейся ситуации. Он лишь призывал своих соплеменников верить в благоприятный исход и не отчаиваться.
Но трудно верить в лучшее, когда все обстоятельства против тебя.
– Мы слишком медлительны, чтобы догнать жабу, и слишком слабы, чтобы справиться с ней! – сетовали брюхоногие, грустно покачивая рожками.
Все были так расстроены, что даже отказались от предложенного Кручеком завтрака.
Они бы и дальше неподвижно сидели под ивовым кустом, но вдруг (о, это волшебное «вдруг»!) откуда-то сверху донеслось знакомое жужжание:
– З-з-здравствуйте, друз-з-зья мои! Вот вы где, оказ-з-зывается!
Над ними, покачиваясь на веточке куста, сидела муха Михаэла.
Улитки на мгновение забыли о своих проблемах и радостными возгласами приветствовали Михаэлу.
– Далеко же вы з-з-заполз-зли! – прозудела изумлённо муха. – А я вас раз-з-зыскивала совсем в другой  стороне!
Улитки наперебой стали рассказывать Михаэле о своих приключениях и злоключениях. Она слушала, удивлённо выкатив свои многогранные глаза.
– Надо ж-ж-же! Столько событий з-з-за такое короткое время!
– А нам кажется, что прошла целая вечность! – произнесла за всех Джулиана. Брюхоногие согласно покачали рожками.
Узнав о похищении жабой циркачей Альбертини, Михаэла сильно разозлилась.
– Да кто она такая, эта ж-ж-жаба! Что она себе поз-з-зволяет! Нет, такие з-з-злодеяния нельзя оставлять без-з-знаказ-з-занно!
– Что же мы можем сделать?! – сокрушались моллюски. – Мы такие маленькие, такие слабые, у нас замедленная реакция! Как нам справиться с огромной жабой?!
– Прочь уныние! З-з-запомните: вы не одни в этом мире! – воскликнула муха. – Всегда найдутся друз-з-зья, готовые придти на помощь! И их великое мно-ж-ж-ество!
Улитки выпучили глаза и стали вертеть рожками в поисках великого множества друзей, но кроме Михаэлы так никого и не увидели.
– Ж-ж-ждите меня з-з-здесь! – приказала муха, взвилась в небо и пропала.
– Как вы думаете, она ещё вернётся? – робко спросила одна из самых маленьких улиток.
– Обязательно вернётся! – твёрдо сказал Соломон, успокаивая всех сомневающихся. – Михаэла – наш старый друг. Если не доверять старым друзьям, то как тогда жить?!
Слова Соломона вселили надежду в маленькие сердца, и брюхоногие, воспрянув духом, отправились завтракать.
Муха отсутствовала довольно долго, кое-кто из улиток уже начал волноваться. Наконец она прилетела, уставшая, но с хорошими новостями.
– Ваши друз-з-зья недалеко отсюда, в получасе полёта. Ж-ж-жаба прячет их в тихой з-з-заводи. Там ж-ж-е она удерж-ж-живает оркестр куз-з-з-нечиков, с которыми я когда-то выступала. Эта без-з-здарь вообраз-з-зила себя великим реж-ж-жиссёром, и хочет соз-з-дать грандиоз-з-зное шоу!
– Ну что ж, – облегчённо вздохнули улитки, – по крайней мере, она не собирается съесть бедных Альбертини!
– Но как же нам спасти их? – вопрошали моллюски. – Полчаса полёта для мухи – это много дней пешком для улиток! Не факт, что жаба будет сидеть на одном месте и не отправится со своим мюзик-холлом на гастроли! А если мы и доберёмся до тихой заводи, то как нам удастся справиться с этим монстром?
– Думайте, друз-з-зья! Шевелите из-з-звилинами! – призвала всех Михаэла. – Коллективный раз-з-зум долж-ж-жен дать рез-з-зультат! А я пока поз-з-зову на помощь своих подруг - стрекоз-з!
Она снова исчезла в воздухе, а улитки начали усиленно шевелить рожками, представляя, что это и есть извилины. Первая умная мысль пришла в голову доктору Ноосферу.
– Жаба, как и любое живое существо, не может бесконечно бодрствовать, – заключил он. – Надо дождаться, когда она уснёт, и вывести пленников.
– Но они не смогут уползти далеко! – возразил доктору дядя Яков. – Жаба проснётся и догонит беглецов в два прыжка!
Ноосфер Спиридоныч хитро улыбнулся:
– Я продумал такой вариант. Чтобы злодейка крепче спала, надо напоить её снотворным! Я приготовлю настойку из трав. Достаточно будет нескольких капель, чтобы жаба не проснулась до утра.
– А нельзя ли сделать так, чтобы она вообще не проснулась? – предложила супруга дяди Якова. – Уж больно много вреда от этой жабы!
Ноосфер Спиридоныч обиделся:
– Я, знаете ли, доктор, хотя и не имею диплома! Мне, знаете ли, врачебная этика не позволяет даже в мыслях предполагать, что можно навредить пациенту!
– Но жаба – совсем не пациент! – возразили ему улитки.
– Ошибаетесь, господа! – возмутился доктор. – Эта жаба больна, и больна серьёзно! Её диагноз – чрезмерная гордыня, самовлюблённость, душевная чёрствость и полное безразличие к чужим судьбам. Такие индивиды нуждаются в особом лечении.
– Дать жабе снотворное – это хороший план, – согласился Соломон. – Но кто сможет его осуществить?
Улитки снова задумались, а доктор, не откладывая дела в долгий ящик, уединился в своём домике, чтобы приготовить сонную микстуру.
Он постарался на славу, смешав в равных пропорциях все известные ему травы, подходящие для этой цели: валериану, мелиссу, душицу, пустырник, мяту, ромашку, чабрец  и марьин корень. Пары от лекарственного варева заполнили домик доктора и вырвались за его пределы. Находящиеся поблизости улитки, вдыхая терпкий запах, чихали и кашляли.
Лекарство удалось на славу! Ноосфер Спиридоныч снял защитную маску, понюхал готовое зелье, чихнул, довольно крякнул, процедил микстуру через ситечко, перелил её в маковый кувшинчик и заткнул горлышко пробкой.

Глава 20. Освобождение семьи Альбертини

Михаэла вернулась с целой стаей стрекоз. Это было очень красивое зрелище. Сверкая на солнце слюдяными крыльями, стрекозы летели строем, похожие на маленькие вертолётики на параде. Возглавляла эскадрилью тёмно-синяя бархатная стрекоза с огромными глазами.
– Вот! – с гордостью представила муха своих подруг. – Авиация готова к эвакуации! Дело з-за малым: кто-то долж-ж-ен отвлечь ж-ж-жабу, пока стрекоз-зы будут выполнять своё з-з-задание!
Михаэле рассказали о приготовленном доктором снадобье.
– Это з-з-значительно облегчает нашу з-з-задачу! – обрадовалась муха. – Но всё равно, нуж-ж-жен доброволец, который вольёт снотворное жабе в рот.
– Ну что ж, – сказал Соломон. – Я полечу. Теперь я снова молод, полон сил, и у меня два глаза. Постараюсь справиться.
– Нет-нет! – дружно запротестовали улитки. – Только не ты! Ведь, возможно, придётся пожертвовать собой и отправиться в пасть жабы вместе с микстурой! Если ты погибнешь, кто поведёт нас в благодатные края?!
– Я полечу! – вызвался Всеволод. – Я маленький, худощавый, стрекозе будет легко нести меня.
– Пошлите меня! – неожиданно вышел вперёд Пипка. – Я тоже хочу сделать что-нибудь полезное, даже если придётся умереть!
– Отправляйтесь оба, – подумав, согласился Соломон. – Да хранит вас провидение!
Ноосфер Спиридоныч вручил Всеволоду кувшинчик с микстурой.
– Достаточно нескольких капель, – проинструктировал он. – Желательно на корень языка.
Улитки простились с добровольцами, по очереди прикасаясь к ним рожками. Улитка Глаша, обнимая Всеволода, не выдержала и заплакала, растрогав его до глубины души. Он и не догадывался, что так дорог ей.
– Не бойся, со мной ничего не случится, – пообещал Всеволод. – Мы освободим наших друзей и вернёмся с победой!
– Даже не сомневайтесь! – горделиво подтвердил Пипка. – Мы разделаем эту жабу под орех!
– Не теряйте бдительности! – предупредил Соломон. – Жаба – коварный и опасный противник, нельзя её недооценивать.
Добровольцы пообещали, что будут максимально осторожны.
Синяя стрекоза подставила Всеволоду свою бархатную спину. Храбрый моллюск закрепился на ней как следует, и живой вертолётик поднялся в воздух. Следом взлетела зелёная стрекоза со вторым добровольцем.
Для маленьких улиток это было непередаваемое ощущение! Стрекозы неслись в воздушных потоках с фантастической скоростью. Всеволод не мог представить такого даже в самых смелых мыслях. У него перехватило дух, и моллюск в страхе закрыл глаза, изо всех сил вцепившись липкой ногой в стрекозью спину.
На соседнем «вертолёте» вопил от ужаса Пипка, потерявший всю свою спесь.
Всеволод подумал, что надо бы успокоить товарища. Но едва он приоткрыл глаза, как сразу же забыл про Пипку и его крики, потому что взглянул вниз и увидел чудную картину. Под ним расстилалась земля, уменьшенная во много раз. Прежде он наблюдал мир снизу, из густой травы, и не поднимался выше малиновых и смородиновых кустов. Всё в том, прежнем мире казалось огромным, необъятным, а сам Всеволод был маленьким, ничтожным и незаметным. А теперь всё переменилось. Огромный мир уменьшился до размеров лоскутного одеяла, сады и огороды казались лишь цветными прямоугольниками на этом одеяле, широкая река превратилась в узенький ручеёк, а деревенские дома были не больше, чем раковины улиток. И весь этот мир стрекоза могла закрыть своими крыльями! Всё это было так невероятно, что Всеволод забыл о страхе, перестал чувствовать головокружение, и с восхищением смотрел, не отрываясь, на открывшийся ему новый мир.
Полёт, однако, оказался совсем недолгим. Стрекозы плавно приземлились в камышах у тихой заводи. Всеволод и слегка пошатывающийся Пипка сползли со своих «вертолётов» на тростниковый стебель и огляделись.
За тростниковыми зарослями на мелководье раскинулась плантация кувшинок. Круглые толстые листья, похожие на большие чайные блюдца, плавали на поверхности воды. Между ними белели прекрасные цветы, источавшие терпкий сладкий аромат.
На самом широком листе, как на арене, папаша Альбертини со своей семьёй, совершенно измождённые, выполняли цирковые трюки. Жаба, восседающая, как на троне, в цветке кувшинки, скрипучим голосом отдавала несчастным циркачам команды.
– Пошевеливайтесь, дармоеды! Ещё раз квак следует! Скоро кванцерт!
На соседнем листе не менее измученные кузнечики истово пиликали на своих скрипках.
Улитки и стрекозы пришли в ужас, наблюдая столь изощрённое издевательство жабы над своими пленниками.
– Как же ей не стыдно! – недоумевали невольные зрители жестокого представления. – Надо немедленно прекратить это безобразие!
Всеволод  достал кувшинчик со снотворным. Дело было за малым – накапать микстуру жабе на язык.
– Будем ловить преступницу на живца! – смело воскликнул Пипка. Ему очень хотелось реабилитироваться за прошлые проступки и стать героем в глазах сородичей. – Я отвлеку жабу, а ты, Всеволод, садись верхом на стрекозу и жди. Как только жаба высунет язык, чтобы схватить меня, ты взлетай и лей снадобье сверху.
Всеволод хотел возразить, что это слишком рискованный план, но Пипка, оттолкнувшись от стебля тростника, уже соскочил на лист кувшинки прямо перед носом жабы.
– Эй! Ваше земноводие! – насмешливо крикнул он. – Не нужен ли вам ещё и фокусник?
С этими словами он извлёк неизвестно откуда платок из розового лепестка и начал размахивать им перед мордой опешившей жабы. Платок то исчезал, то появлялся снова. Движения фокусника были медленными, но уверенными. Жаба смотрела на волшебный платок как загипнотизированная.
– Ква-кой ква-чественный номер! – пробормотала она удивлённо. – Ну что ж, юноша, я готова подписать с квами квантракт!
– А я не готов работать с таким деспотом, тираном и самодуром! – выпалил Пипка.
Жаба обиделась:
– Ишь ты, квакой умный выис-квался! Ну что ж, тогда пожалуйте на ква-сную дорожку! – и она, как пружину, выбросила изо рта свой бесконечно длинный ярко-малиновый убийственный язык.
Пипка, не растерявшись, всей ногой наступил на кончик этого языка, и, что было сил стараясь удержать его, закричал:
– Всеволод, давай!
Верхом на стрекозе Всеволод подлетел к жабе и вылил на «красную дорожку» содержимое кувшинчика. От волнения он, конечно, не смог правильно рассчитать дозу, и на язык попало больше, чем рекомендованные две капли. Гораздо больше.
Жаба сморщилась и начала плеваться. Пипка вместе с плевком отлетел на значительное расстояние.
– Это что за квакость? – успела пролепетать жаба, прежде чем её ужасный язык онемел и застыл неподвижно. Вскоре застыла  в неестественной позе и сама жаба. Глаза её закатились, из горла вырывалось хриплое бульканье.
Семейство Альбертини и кузнечики, ещё не веря в своё избавление от мук, тупо смотрели на происходящую с жабой метаморфозу.
– Скорее, скорее! – торопили их Пипка и Всеволод. – Все на посадку! Улетаем, пока злодейка не проснулась!
Стрекозы, выстроившись в ряд, подставляли спины спасённым улиткам. Альбертини, превозмогая слабость и страх полёта, старались как можно быстрее закрепиться на борту «вертолётиков». Всеволод и Пипка подсаживали тех, кто не мог от усталости забраться на стрекоз самостоятельно.
Наконец все были устроены, и стайка стрекоз взмыла в небо, унося освобождённых улиток подальше от тихой заводи, где они пережили столько страданий.
Кузнечики, видя, что жаба не подаёт признаков жизни, подхватили свои инструменты и поспешно ускакали.
К сожалению, воздушным транспортом смогли воспользоваться не все. Для двух улиток не хватило стрекоз. Всеволод и Пипка, конечно же, уступили свои места пострадавшим Альбертини, а сами мужественно решили добираться своим ходом.  Два кузнечика любезно предложили им свою помощь.
Путешествие верхом на кузнечиках оказалось не менее захватывающим, чем полёт на стрекозах. Зелёные «лошадки» перепрыгивали с травинки на травинку, то резко взлетая вверх, то почти падая вниз. От такой бесконечной чехарды у моллюсков головы пошли кругом, перед глазами всё мелькало, и нельзя было понять, где они находятся! Оставалось только держаться покрепче и всецело положиться на зелёных скакунов.
Стрекозы быстро доставили семейство Альбертини к  ивовому кусту, где их ожидали остальные улитки.
– Пусть всё будет хорошо! – шептали брюхоногие, с волнением и тревогой глядя в небо. – Пусть у наших смельчаков всё получится!
– Только бы все вернулись!
– Только бы погода не испортилась!
Паша и Глаша, взобравшись на самый верх ивового куста, все глаза проглядели, пытаясь не пропустить возвращение стрекоз. Муха Михаэла, не выдержав томительного ожидания, полетела им навстречу. Наконец вдали засверкали стрекозьи крылья.
– Летят! Летят! – закричали Паша и Глаша.
Обрадованные улитки со всей прытью, на какую были способны, с криками  «Ура!» поползли к песчаной отмели, где должны были приземлиться стрекозы. Многие несли цветы.
Посадка прошла успешно, и уставшие, но счастливые Альбертини оказались в объятиях своих друзей и родственников. Улитки хотели было качать спасённую семью, но доктор Ноосфер не позволил сделать этого. Он внимательно осмотрел и ощупал всех пострадавших и напоил их укрепляющей настойкой.
Все горячо благодарили стрекоз за оказанную помощь.
– Не стоит благодарности! – отвечала главная стрекоза. – Мы все должны помогать друг другу. Сегодня мы вам, завтра – вы нам!
В радостной суматохе никто не заметил, что отсутствуют Всеволод и Пипка.
– А где же наши главные герои? – спохватился Соломон.
– Они остались там, – сказала стрекоза.
– Ах! – вскрикнула Глаша. – Неужели они погибли?
От переживаний она почти потеряла сознание. Доктор Ноосфер успел подставить рожки, чтобы юная улитка не упала, и дал ей успокаивающих капель.
– Нет-нет, все живы! – постаралась исправить свою оплошность стрекоза. – Мест на всех не хватило, вот и пришлось им остаться и ждать следующего рейса. Сейчас мы полетим и перенесём их сюда.
Стрекозы поднялись в воздух и улетели, а улитки остались ждать возвращения своих храбрых товарищей.

Глава 21. Улитки дают бой

Ожидание оказалось долгим. Все улитки были в напряжении. Соломон, волнуясь, обратился к Михаэле:
– Слетай, пожалуйста, посмотри, что там!
Михаэла, которая тоже не находила себе места от волнения, улетела, громко жужжа. Она слетала до тихой заводи и тут же вернулась обратно.
– Тревога! Ж-ж-жаба проснулась! – сообщила муха неприятную новость. – Скоро она будет з-з-здесь! Надо немедленно упол-з-зать!
– А как же наши герои? – всполошились улитки. – Что с ними?
– Стрекоз-з-зы не могут их найти, – печально прожужжала муха. – Очевидно, они з-з-затерялись в з-з-зарослях травы!
Брюхоногие обратили свои взоры к Соломону, ожидая его решения.
– Здесь, у реки, мы особенно уязвимы, – подумав, сказал мудрец. – Жаба сейчас в ярости, она готова уничтожить всех нас. Чтобы дать ей отпор, мы должны занять более подходящую позицию. Например, какую-нибудь высоту.
– Я сделаю разведку с воздуха, – предложила Михаэла.
– И хорошо бы привлечь каких-нибудь союзников, – добавил Соломон.
– Стрекозы будут за нас, – уверенно сказала муха. – Я ещё позову своих подруг – мух. И ещё кого-нибудь из букашек.
Она улетела, а улитки стали лихорадочно собираться в дорогу. Как всегда, этот сложный процесс доставлял им массу хлопот. Кто-то не мог найти свои вещи, у кого-то порвались ремни, которыми домик крепится к спине, кто-то не успел позавтракать и теперь давился высохшим листочком дикого щавеля. Какая-то мама-улитка не могла дозваться ребёнка, укатившего на самокате:
– Кренделёк! Ты у меня получишь! Вернись немедленно!
Короче, обстановка была весьма нервозная, и успокаивающая микстура Ноосфера Спиридоныча потребовалась многим.
Михаэла прилетела в сопровождении нескольких мух, пары тяжёлых, как бомбардировщики, майских жуков и крошечной божьей коровки, польза от предполагаемого участия которой в военных действиях вызывала большие сомнения. Малютке поручили остаться на кусте и ждать возвращения Всеволода и Пипки.
Разведчица сообщила, что нашла поблизости подходящий для обороны пригорок.
– Выступаем немедленно! – отдал приказ бывший старец, а теперь молодой командир.
Проведя положенную по уставу перекличку, улитки стройной колонной, грозно выставив рожки, двинулись за летящей впереди мухой.
– Запевай! – скомандовал Соломон, и брюхоногие дружно грянули воинственную песню:
Чтобы с жабами справляться,                Не должны мы расслабляться!                Много нас – она одна, с позором убежит она!
Победим врага в бою! Не уроним честь свою!

                Они ползли самым быстрым ходом, на который только были способны. Даже  у семьи Альбертини открылось, что называется, второе дыхание.
Михаэла привела своих друзей к невысокому холмику. То есть, это он был невысоким для нашего восприятия, а для улиток, конечно же, был очень большим. Для жабы он тоже был большим и неудобным, потому что с одной стороны имел каменистый обрывистый склон, а с другой порос колючей травой - осотом.
Улитки упорно, используя в полной мере свойства своих липких ног, начали карабкаться по склону. Вскоре все они взобрались на холм и могли обозревать окрестности сверху.
– Будем укреплять наши позиции! – приказал Соломон, и моллюски, сбросив  раковины, чтобы легче было работать, дружно взялись за сапёрные лопатки.
В это время очнувшаяся жаба изо всех сил пыталась вспомнить, что же с ней произошло. Первым делом она втянула пересохший язык обратно в рот и попыталась подняться на четвереньки. Лапы, однако, не слушались, и жаба несколько раз валилась на бок, изрыгая проклятия при каждой неудаче. Так она кувыркалась довольно долго, но действию сонной микстуры всё же пришёл конец. Жаба оправилась и, вспомнив всё, страшно обозлилась.
– Ну, берегитесь, жалкие квастроподы! Я покважу вам, кто здесь хозяин!
Одержимая жаждой мести, она вскочила на самодельный плот из листа кувшинки и, энергично работая тростниковым веслом, поплыла к песчаному пляжу, где ещё недавно находились её обидчики.
Разумеется, улиток на пляже уже не было. На месте бывшего лагеря разгневанная жаба обнаружила только сломанную пряжку от ремня, детский чепчик с оторванной тесёмкой, да забытую впопыхах Кручеком кулинарную книгу «Основы здорового питания брюхоногих». В бешенстве она разодрала книгу на мелкие клочки.
Определить, в какую сторону уползли улитки, было несложно. Липкий след от их ног был хорошо заметен в траве. Жаба тяжёлыми прыжками двинулась по следу. То и дело она останавливалась, чтобы отдышаться. Последствия от приёма микстуры всё же давали о себе знать.
Но что же Всеволод и Пипка? Кузнечики, которые вызвались подвезти смелых моллюсков, слегка заблудились в высокой траве и, когда уже под вечер они добрались до места, то никого там не застали. Жаба к тому времени тоже успела ускакать. Увидев отпечатавшиеся на песке следы её лап, а также детский чепчик и разорванную книгу, юные улитки пришли в ужас.
– Неужели это чудовище расправилось с нашими друзьями?! – воскликнул Пипка.
Всеволод осмотрелся как следует.
– Нет, этого не может  быть, – заключил он. – Никаких следов борьбы, ни одной разбитой раковины, да и вообще, жаба не смогла бы сожрать столько улиток за один раз.
– Нет-нет, никто не пострадал! – подтвердила божья коровка, слетая с куста. – Идёмте, я вас провожу! Только будьте осторожны, жаба где-то рядом!
Улитки уселись верхом на своих «лошадок», и поехали потихоньку, ориентируясь на красную точку, в которую превратилась, взлетев, божья коровка. Заметив сверху жабу, малютка повела своих друзей в обход. Так как лёгкие кузнечики передвигались значительно быстрее грузной жабы, то и цели они достигли гораздо раньше.
Улитки на холме, внимательно наблюдавшие за местностью, заметили божью коровку.
– Какие вести несёт нам она? – заволновались все.
У божьей коровки, как принято говорить, было две новости: хорошая и плохая. Хорошую новость улитки смогли увидеть своими глазами, когда перескочившие через колючий осот кузнечики возвратили им Всеволода и Пипку в целости и сохранности. Радость от встречи была, разумеется, велика, но чествовать храбрецов было некогда, так как на подходе была плохая новость, то есть, жаба.
По колыханию травы у подножия холма было понятно, что противник близко.
Брюхоногие, рассредоточившись по краю возвышенности, приготовились к обороне. Для отражения атаки они собрали в несколько кучек камешки, которые собирались использовать как снаряды.
– Готовсь! – вполголоса скомандовал Соломон.
– Пли!
Не успела жабья морда показаться из травы, как на неё с высоты обрушился град камней. «Стреляли» все, даже самые маленькие улитки старались поразить врага, прилипая ногами к снарядам и рискуя улететь вместе с ними. С воздуха улиток поддерживали стрекозы, жуки и мухи, также бросавшие сверху камешки. Кузнечики, расчехлив свои инструменты, для поднятия боевого духа обороняющихся заиграли героический марш. Божья коровка била в доверенный ей барабан, которым на время стала сброшенная Максом в пылу сражения древняя раковина.
Не ожидавшая такой встречи жаба лишь беспорядочно отмахивалась лапами, и вскоре оказалась заваленной грудой камней. Нос у неё был разбит, на голове вскочила шишка, под глазом появился огромный «фонарь».
– Вот вы квак! Сейчас я квам задам! – завопила она и, окончательно рассвирепев, с невероятной силой разметала камни и начала карабкаться вверх по склону, цепляясь лапами за выступы. Это было нелегко, тем более что бомбардировка камнями продолжалась. Жаба несколько раз срывалась вниз, но с упорством, достойным лучшего применения, продолжала делать новые попытки. Ничего не добившись, она решила зайти с тыла, но, сильно исколовшись осотом, отказалась от этого замысла.
Между тем наступили сумерки. Устав и совершенно обессилев, жаба решила использовать военную хитрость.
– Да ну квас всех! – заявила она. – Я ухожу! – и, нарочито громко шлёпая лапами по мокрой от росы траве, скрылась из виду.
– Ура! – закричали некоторые улитки. – Мы победили!
Но мудрый военачальник Соломон остановил их.
– Рано радоваться! – строго сказал он. – Недооценивать противника – самая серьёзная ошибка на войне. Поверьте моему слову, злодейка не отступит! Будем ждать ночной атаки.
Улитки выставили часовых и расползлись по домикам, чтобы немного отдохнуть. Долго спать не пришлось.
Жаба, как и предполагал мудрый моллюск, вернулась. И не одна. Она привела с собой своего жениха. Это был весьма ленивый, флегматичный субъект, полная противоположность своей активной и амбициозной подруги.
– Жанноч-ква, может, ну их, этих моллюс-квов? – вяло пытался он отговорить жабу. – Пойдём-ква лучше домой, займёмся квокалом!
– Делай, квак я сква-зала!– зло одёрнула жениха упрямая Жанна.
Жабы подкрались к погружённому во мрак холмику.
– Не видно же ниче-кво! – попытался ещё раз урезонить свою невесту нерешительный кавалер, и тут в глаза опешившим жабам ударили лучи яркого света. Свет исходил от множества прожекторов, установленных на вершине холма. Это светлячки слетелись на размещённые по всему периметру холма смазанные цветочным нектаром тростинки.
Ослеплённые жабы не могли двинуться с места. Сверху на них снова обрушился град камней.
– Ква-тастрофа! – в панике вскричал жабий жених. – Вул-ква-ническое извержение!
Он отпрыгнул назад в траву и, забыв про невесту, поспешил ретироваться. Впрочем, и сама жаба, смирившись со своим поражением, последовала за ним.
«И правда, займусь-ква я лучше квокалом! – решила она. – Стану известной ква-ртисткой,  и тогда посмотрим, кто соберёт больше зрителей!»

          Глава 22. И снова в поход!

Улитки праздновали победу.
– Иногда кое-кого следует примерно наказать, чтобы он понял, что поступал плохо! – сказал Соломон. – Будем надеяться, что эта жаба сделает правильный вывод из того урока, который мы ей преподали. А мы должны сделать вывод для себя: пока мы вместе, нас никто не сможет победить! Поэтому все мы должны  быть одной дружной семьёй.
  Моллюски поддержали речь старого (о нет, конечно же, молодого) мудреца одобрительными возгласами. Общая победа вдохновила всех. Брюхоногие обнимались, поздравляли друг друга. Те, кто были в ссоре, помирились, а должникам, которых среди улиток было немало, были прощены все долги. Особенно много долгов было прощено Кручеком.
Однако надо было подумать, что делать дальше. Оставаться среди голого луга поблизости от реки было бы весьма опрометчивым решением. Ведь здесь обитали не одни только жабы. А сколько людей проходят ежедневно на рыбалку и просто чтобы искупаться в реке. Придётся то и дело уворачиваться от очередной пяты! Следовало подыскать место, где улитки не были бы так уязвимы. К тому же мечта о благодатных краях ещё не угасла в душе гастроподов.
– Можно определить стороны света по солнцу! – внезапно вспомнил помолодевший Соломон. – И как это я мог забыть!
Некоторые улитки, в частности, дядя Яков и его жена, подтвердили, что тоже это знают.
– Так что же вы молчали? – удивились остальные. – Мы могли бы сразу узнать, куда ползти, и не похищать компас, подвергая опасности наших товарищей.
– Мы постеснялись, – стыдливо признались улитки. – Авторитет Соломона довлел над нами.
– Если вы уверены в своих знаниях, не стоит оглядываться на авторитеты. Нет таких мудрецов, которым было бы известно абсолютно всё. Поэтому надо смело отстаивать свою точку зрения. Так мы станем ближе к истине, – назидательно произнёс Соломон.
  Улитки разровняли песок на вершине холма, очертили круг и воткнули в его центр соломинку, соорудив таким образом солнечные часы. В полдень тень от соломинки стала совсем короткой, и стало понятно, где север, а где юг.
– Ну что ж, друзья! Снова в путь! – призвал мудрец, и брюхоногие снова поползли на поиски лучшего места.
Солнце палило нещадно, но улитки упрямо продолжали движение через канавы и кочки, продираясь сквозь колючие заросли и обходя глубокие лужи.
Иногда они устраивали привалы в тени кустарников и, отдохнув немного, снова устремлялись к своей цели. День сменялся ночью, а улитки всё ползли и ползли.
Мухи, кузнечики и жуки, проводив своих друзей, вернулись к своим жилищам.
– Что нам делать в этой далёкой стране? Не факт, что она существует на самом деле, – справедливо рассуждали они. – Мы и здесь неплохо устроены. Да и нашему оркестру надо репетировать, а то совсем навыки потеряем.
В дороге брюхоногие путешественники претерпели ещё немало неприятных моментов. Иногда опасность была очень серьёзной. Постоянно проносились мимо велосипеды, пробегали спущенные с поводка собаки, топча всё на своём пути, слетались стаи ворон и галок. Приходилось срочно искать укрытие, а когда его не было, то просто рыть землянки и прятаться там вместе с домиками.
Кочевая жизнь уже изрядно всем поднадоела, но ничего даже отдалённо напоминающего благодатный край на горизонте не возникало.
По ночам Всеволод сквозь приоткрытую дверь раковины часто смотрел на звёздное небо, предаваясь философским размышлениям.
«Как много звёзд! – восхищённо думал он. – Что, если эти мигающие в небе огоньки – не что иное, как раковины небесных моллюсков? Возможно, в них живут души улиток, обитавших когда-то на Земле. И они посылают нам сигналы оттуда, но только никто не может понять их звёздный язык. Когда-нибудь и я стану звездой и обрету в небесах сияющий дом. Нет, не может быть, чтобы от меня осталась только окаменевшая раковина! А как же мои мысли, чувства, мои надежды и сомнения, мои радости и тревоги? Ведь всё это не должно исчезнуть бесследно, потому что это было бы очень несправедливо, а Вселенная не может быть устроена несправедливо…»
С такими мыслями моллюск засыпал и видел чудные цветные сны. Однажды ему привиделся во сне высокий речной берег, обрыв, меловой пласт со множеством окаменевших раковин. Всеволод стоял внизу, и вдруг поднялся в воздух и полетел над рекой, как тогда на стрекозе, только на этот раз его несла какая-то неведомая сила. Удивительный полёт сопровождался необыкновенно приятным, нежным и мелодичным звоном. Звон заполнял всё окружающее пространство и каким-то волшебным образом превращался в столь же необыкновенный всепроникающий свет. Источником света оказалась парящая в небе золотая раковина огромных размеров. Всеволод захотел поскорее приблизиться к чудесному свету, изо всех сил задвигал своей мускулистой ногой и…проснулся.
– Как жаль! – воскликнул он, поняв, что это был всего лишь сон. – Как жаль!
Он выглянул из раковины. Снаружи занимался рассвет, край неба стал алым, как малиновый сок.
Всеволоду очень хотелось поделиться с кем-нибудь своими впечатлениями, и он решил рассказать о чудесном сне Глаше. Не дожидаясь, когда она проснётся, Всеволод подполз к её домику и легонько постучал в стенку.
Юная улитка неожиданно быстро высунула из домика свои рожки.
– Ах, Всеволод! – воскликнула она. – Ты не представляешь, какой чудный сон мне приснился!
Оказалось, что они видели одно и то же. Улитки были так удивлены, что некоторое время стояли неподвижно, глядя друг другу в глаза. В лучах рассвета их нежные тела тоже казались розовыми.
– Надо рассказать о нашем сне Соломону, – с трудом выговорил, наконец, Всеволод.
– Да-да! – эхом отозвалась Глаша. – Пойдём и расскажем!
Они медленно поползли к домику мудреца. Тот был уже на ногах (то есть, конечно же, на ноге).
Соломон внимательно выслушал молодых моллюсков.
– Это не простой сон, – серьёзно заключил мудрец. – Возможно, это знамение всем нам. Что-то должно произойти! По-видимому, пришёл конец нашим бесконечным мытарствам, и мы обретём, наконец, покой и благоденствие.
И словно в подтверждение его слов откуда-то сверху ударил сноп золотого света, на мгновение ослепивший улиток. Свет отражался от золотого купола, венчавшего большое белое здание, которое стояло на возвышенности над рекой. Золотой купол отражался в розовой речной воде, и эта картина была так прекрасна, что на глазах улиток выступили слёзы восхищения.
Почти одновременно с потоком света оттуда же донёсся мелодичный, проникающий всюду звон.
Разбуженные улитки, выйдя из своих домиков, восхищённо любовались происходящим чудом.
– Что это вы стоите, задрав головы? – удивлённо поинтересовалась у них знакомая божья коровка, залетевшая в эти края по своим делам.
– Что это там, наверху? – спросили улитки. – Ты, должно быть, знаешь? Ведь у вас, насекомых, кругозор гораздо шире, чем у приближенных к земле моллюсков!
– О! Это прекрасное место! – отвечала божья коровка. – Тихое и спокойное. А какой там великолепный сад! Какие сочные груши и яблоки! Какой душистый виноград! Трудолюбивые люди  выращивают там даже цитрусовые в оранжерее. Я частенько наведываюсь в этот сад, помогаю бороться с вредителями, – гордо похвалилась она.
Улитки не знали, что такое «оранжерея», но слова малютки произвели на них большое впечатление.
– Мы нашли благодатный край! – радостно восклицали они, обнимая и целуя друг друга. – Конец странствиям!
На мгновение все засомневались и обратились к Соломону:
– Правда же, мы добрались до цели?
– Я верю в это, – отвечал мудрец со слезами на глазах. – Должна быть награда за все наши страдания, потому что есть в этом мире справедливость.

       Глава 23. Последнее испытание

Чтобы попасть в чудесный сад, оставалось только подняться на речную кручу, а там уж было рукой (для улиток – ногой) подать до конечной, так сказать, остановки. Можно было бы попросить божью коровку, чтобы она позвала на подмогу стрекоз, и они бы перенесли улиток на крыльях, но никто из моллюсков не хотел утруждать своих друзей. Последний рубеж брюхоногие решили преодолеть самостоятельно.
Река, возле которой блуждали улитки, имела извилистое русло. По этой причине за время, прошедшее после знаменательной битвы с жабой, путешественники лишь переползли через огибаемый рекою пойменный луг.
Чтобы подняться на кручу, надо было теперь перебраться на противоположный берег. Река в этом месте была мелкой, дно было устлано отшлифованными водой камешками.
Стремясь к своей цели, которая оказалась близка как никогда, гастроподы, пренебрегая опасностью, начали форсировать реку. Снова пригодился раскладной обеденный стол семейства Альбертини на сорок персон. Перекидывая стол от камешка к камешку, улитки поочерёдно  переползали по нему. Так, с камешка на камешек, они добрались до середины реки.
Человек преодолел бы этот ручеёк в несколько шагов, но для маленьких путешественников обмелевшая река казалась бурным потоком. Волны бились о камни, бурля и пенясь, тучи холодных брызг обдавали улиток с ног до головы, заставляя замирать от страха маленькие сердца. Но брюхоногие упрямо цеплялись за камни, поддерживая и ободряя друг друга.
– Терпение, друзья! – сквозь грохот водопада взывал Соломон. – Осталось совсем чуть-чуть!
Внезапно ползущих по камням улиток заметили стрижи, устроившие в глинистом обрыве свои гнёзда. С громкими криками стая чёрных птиц налетела на бедных моллюсков. Но ухватить небольшим клювом скользкую раковину оказалось не так просто, и стрижи улетели, как говорится, несолоно хлебавши. Но при их неожиданном налёте был сброшен в воду Спирос. Бурлящий поток понёс его, крутя и швыряя о камни.
Брюхоногие, успевшие перебраться через реку, со слезами бессилия наблюдали, как бедного Спироса уносит течение.
– Ему не выбраться! – горестно восклицали они. – Какая ужасная судьба! Столько пройти и погибнуть за полшага от цели! Наверное, ни в одном великом деле нельзя обойтись без жертв!
– Нет! – вскричал Соломон. – Мы все доберёмся до райского сада! Будем верить, что Спирос спасётся, и он спасётся!
Улитки, закрыв глаза, застыли, повторяя хором:
– Спирос спасётся! Спирос не утонет!
Раздалось шлёпанье чьих-то ног по воде и знакомый скрипучий голос вывел моллюсков из оцепенения:
– Квак дела, мел-кво-та? По ква-кому поводу приуныли? – иронично спросила подошедшая к ним жаба Жанна.
Её внезапное появление буквально сбило исстрадавшихся улиток с ног. Многие лишились чувств.
– Не подходи! – с невероятной ловкостью выскочил вперёд совершенно ошалевший от постоянного стресса Ноосфер Спиридоныч. – Укол вколю! – и он угрожающе выставил перед собой колючку осота.
Жаба расхохоталась клокочущим и булькающим смехом.
– Ква-ха-ха! У-ква-хотаться  можно! Ну и насмешил! Просто Ква-ВЭ-Эн квакой-то!
Наквакавшись вдоволь, она раскрыла свои ладони и опустила на землю Спироса, живого и здорового, только очень мокрого и напуганного.
– Забирайте вашего ква-савца! А мне пора на репетицию! Счастливо оста-кваться!
С этими словами она ускакала в сторону камышей, и вскоре оттуда донеслись звуки скрипок. Очевидно, кузнечики нашли с жабой общий язык и подписали с ней новый «квантракт».
Потрясённые переменой, столь неожиданно произошедшей с их заклятым врагом, улитки обратили свои взоры к Соломону, ожидая от него какого-либо разъяснения, но мудрец ничего не сказал, лишь развёл рожками и поднял глаза к небу.
Придя в себя, гастроподы произвели перекличку и, убедившись, что все в сборе, вслед за своим лидером поползли вверх по отвесной круче. Подъём, казавшийся опасным, ко всеобщему удивлению и удовольствию, прошёл без каких-либо серьёзных происшествий.
Они оказались наверху и увидели прямо перед собой пышный сад, окружённый высоким кованым забором. За кронами деревьев виднелись золотые купола.
– Вот мы и пришли! – торжественно произнёс Соломон. – Не зря, всё было не зря!
К чудесному саду вела широкая тропа. Колонна улиток вступила на неё и, стараясь держать строй, двинулась вперёд. Оставалось пройти несколько шагов, но никто из моллюсков не спешил, всем почему-то хотелось продлить этот судьбоносный для них момент.
Чёрная тень вдруг упала на колонну, и маленькие путешественники, подняв глаза, увидели занесённую над ними человеческую пяту в тяжёлом ботинке. Ещё мгновение, и улитки, преодолевшие столько препятствий и претерпевшие столько мук, будут раздавлены безжалостной ногой. Много дней их томили голод и зной, поливали дожди, смывали потоки воды, преследовали враги и пугали страхи, и вот они уже почти пришли, и вот сейчас всё кончится, и ничего больше не будет…
Всеволод подумал о том, что скоро станет звездой, и крепко сжал своим рожком рожок идущей рядом Глаши. Вот и всё…
– Осторожно, Ванечка! – раздался взволнованный человеческий голос, и обладатель роковой пяты сделал шаг назад и остановился. Громадное круглое лицо склонилось над сбившимися в кучу улитками. Бездоннные голубые глаза с любопытством рассматривали маленьких путешественников.
– Ух ты! Как их много! – удивился Ванечка.
– Надо всегда смотреть под ноги, – назидательно произнёс первый голос, и ещё одно лицо с большими глазами приблизилось к испуганным моллюскам. Две светлые косички с голубыми бантиками свесились до самой земли.
– Если ты будешь невнимательным, то можешь случайно раздавить кого-нибудь, – продолжил голос. –  Ведь внизу, в траве, живёт множество маленьких существ: червячков, козявок, улиток, кузнечиков. Это целый мир. Его обитатели имеют такое же право на существование, как и мы. Надо быть очень осторожным, чтобы никому не навредить.
– Они ползут прямо по тропинке, – возразил Ванечка. – Если не мы, то кто-нибудь другой их раздавит. И они сами будут виноваты.
– Нельзя так рассуждать, – рассердилась обладательница косичек. – Ты представь себя на их месте! Представь, что оказался на одной тропинке со слоном. Что тогда будет, как ты думаешь?
– Если слон умный, он меня не тронет! – заявил мальчик.
– Ну да, слон – умный. А ты?
– Я тоже, – подумав, сказал Ванечка. – И что теперь?
Девочка присела и начала собирать улиток в свой передник. Человеческие пальцы, словно большие щипцы, схватили Всеволода за раковину и посадили на ладонь. Две пары огромных глаз приблизились, разглядывая маленького моллюска. От страха он так ослаб, что даже не смог спрятаться в домик. Люди смотрели на него, а он – на них.
– Посмотри, какой он доверчивый, этот малыш! – смеясь, сказала девочка. – Даже не убирает рожки! Ты знаешь, что на кончиках больших рожек у него глаза, а пара маленьких, которые пониже, предназначена для осязания. Он, наверное, тоже нас рассматривает и изучает. Подержи его, почувствуй, какой этот моллюск мягкий и беззащитный.
– Ничего себе беззащитный! – возразил сестре Ванечка. – Вон какие доспехи на спине!
Он пересадил Всеволода на свою ладонь. Моллюск инстинктивно сделал несколько шагов и замер, приготовившись к худшему.
– Фу, да он липкий! – сморщился Ванечка и швырнул Всеволода сестре в фартук.
Вскоре все брюхоногие были собраны, и их куда-то понесли.
– Что с нами будет? – спрашивали друг друга улитки. Многие уже смирились со своей участью, ведь нельзя бесконечно бороться, должен же быть предел стрессовым ситуациям.
– Надо верить, – прошептал Соломон, теряя последние силы.
Девочка подошла к ограде монастырского сада и, просунув свёрнутый передник через металлические прутья, высыпала его содержимое за ограду.
– Живите с миром! – сказала она. – Здесь вас никто не обидит!
Люди ушли. Улитки оказались на свободе, не понимая, что случилось. Вокруг была густая сочная трава, в которой, как и положено, копошились разные жучки, жужелицы и муравьишки. В воздухе порхали разноцветные бабочки и мушки.
Обнаружив неожиданно свалившихся неизвестно откуда улиток, местные обитатели тут же окружили их и засыпали расспросами. Брюхоногие растерянно отвечали. Они пока ещё не осознали, что все невзгоды позади, и они достигли, наконец, своей цели. Жужелицы и муравьишки, видя, как устали путешественники после долгих скитаний, принесли им угощение. Это были спелые вишни, упавшие с растущего поблизости дерева. У вишен был необыкновенный, поистине райский вкус.
– О да! – сказал Соломон, – Это действительно тот самый сад! Теперь в этом нет никаких сомнений!
Дружной толпой, распевая весёлую песню, улитки проползли по дорожкам сада среди чудесных цветов и тенистых деревьев и окончательно обосновались под кустом сирени, так напоминающим их прежнее место обитания.
Они расставили свои домики вдоль намеченных улиц и поставили фонарные столбики, на которые вечером слетелись светлячки. Улитки смотрели на этот мерцающий свет, и им казалось, что они жили здесь всегда, и никакого путешествия не было. Потому что всё плохое проходит, а всё хорошее остаётся…