За поворотами лет - 6

     Эх, мысли, мысли! Легче предугадать с какой стороны завтра будет ветер дуть, чем какая мысль ворвётся в следующую минуту в твою, ничем не защищённую голову и взбудоражит вихрем все листы на полочках памяти прожитых лет.  И не поможет ни одежда, ни тёмные очки, ни каменные стены. Кто посылает нам острые, как бритва мысли? Кто заставляет нас переосмысливать то, что видели мы ещё детскими глазами, а главное – для чего?
     Всё было, как обычно. День как день с розовым рассветом погожего осеннего дня с лёгким морозцем, впервые сковавшим лужицы. Водители радовались тому, что морозом схваченные просёлочные дороги будут только радовать сидящего за рулём. А уж нам, послушным пассажирам, после чая с вчерашними пирожками, да с мыслью, что едем домой, как говорится: на душе Ангелы пели. И я радовалась, во все глаза смотрела в окно, на убранное и вспаханное поле, на вороньё под самым небом. «Наверно там, высоко, ближе к солнцу, теплее и веселее им…» Потом смутилась от мысли, что именно так думала в далёкие детские годы. И всё смотрела, смотрела.
     Навстречу нам по дороге ехал трактор, тащил за собой огромный прицеп с сеном. Я глянула и подумала:  «Скирда на колёсах!» И опять мне стало смешно. Но трактор вдруг остановился. Остановилась и наша машина. С возгласами радости пассажиры покинули салон машины, я так поняла, что они родственники того тракториста. Никого из этих людей я не знала, но мне показалось неудобным оставаться одной в салоне. Я вышла из машины, но пошла совсем в другую сторону, перешла дорогу и остановилась у края обочины. Как раз по эту сторону дороги густо белела изморозью трава. А чуть ниже текла речушка, тихо так, ни гребешка на водной глади, ни всплеска не слышно. В ней отразилось бледно-голубое небо с полупрозрачными облаками, аккуратно выстроенными покосами. Я опять подумала: «На небе травы скосили, а на земле, вдоль реки трава нескошена в зиму осталась…» Перевела взгляд на траву и защемило в груди. Только сверху девственная белизна, а под ней ещё живая зелень. «Позднее веселье, с неизбывной тоской по ушедшему времени»…» А дальше та самая мысль, которая подняла из глубины памяти воспоминание о необычной в нашем селе свадьбе.
     Может потому, что в послевоенные тяжёлые годы сельчанам было не до веселья, но о Серебряных и Золотых свадьбах в те годы никто и не вспоминал. На вернувшихся искалеченных войной мужиков легла колхозная работа, надо было распахивать поля, строить фермы, учить детей, крыть соломой хаты… Тут первый раз женились, на столы, вместо хлеба горячую мамалыгу суровой ниткой резали на куски. И тому были рады, пели и плакали за столом. Вот такая она жизнь, слёзы и радость в одном ряду на непокрытых лавках сидели.
     Я уже в школу ходила, в какой-то из начальных классов. Шла с подружками домой в субботний день, из детского любопытства глазела по сторонам. Остановилась, смотрю. И других детишек очень удивило то, что во дворе стариков, которым мы иной раз воду носили из колодца, какие-то незнакомые дядьки сколачивают шалаш длинный. Мы тогда уже знали, что такие шалаши сколачивали на подворье перед свадьбой. К жердям плотно ставили в ряд и привязывали снопы кукурузины. С внутренней стороны шалаш украшали рушниками, лентами, бумажными цветами. Переглянувшись, мы поспешили домой, в надежде, что уже дома нам растолкуют, для кого на подворье стариков готовят свадебный шалаш. Но после моего рассказа о необычном строении, мама, пропустив мои слова мимо ушей, почему-то спросила о наших школьных делах и даже это недослушав, за какой-то надобностью вышла из хаты. Дедушка удрученно покачал головой, а бабушка истово зашептала молитву.
     Прошло несколько дней и у всех колодцев женщины обсуждали минувшую свадьбу. Говорили о ней даже дети и прыскали от смеха. Женщины, помоложе, обсуждали свадебный наряд, особенно «невесты» белый восковой венок на голове. Мужики курили и гоготали, вспоминая, как под руки вели «невесту» к столу, которая от старости еле ноги передвигала. На свадьбу даже сельсоветчиков пригласили, это чтоб расписали «молодых». Дескать, дореволюционное венчание не в счёт. В основном говорили об одном из их сынов, который имеет в городе тёплое денежное место, вот он-то и решил позабавиться, старикам свадьбу устроить… Какой по счёту у них юбилей, этого я так и не смогла вспомнить. Зато хорошо помню, как забежала к нам соседка «с новостями», а бабушка моя, вздыхая, полушепотом сказала: «Зря они это сделали, зря. Теперь и года старики не проживут, а так – жили бы… Нельзя дважды в жизни свадебный венок на себя надевать, Судьбу морочить. Грех это!»
     Только всего я и услышала. Меня тут же спровадили подальше, сказав вдогонку: «Ишь, уши развесила…» Да я бы и забыла об этом, ели б та же соседка не напомнила моей бабушке её пророческие слова. Моего же дедушку позвали отпевать сперва, бывшую «невесту», а спустя сорок дней – «жениха». Ещё долго бабы судачили о том, что после свадьбы, «богатая родня укатила из села, а больным старикам некому было и воды кружку подать…»
     Вспоминая эту свадьбу, я так задумалась, что не услышала, как распрощались на дороге родственники, как сели в машину. Чуть было меня не «забыли» в чистом поле. Спохватились, начали сигналить. Заметив моё невесёлое выражение лица, добрые люди  предложили домашнего вина выпить, а потом достали бутылку с водой, чтоб таблетку запить. Мне же нужны были силы домой доехать… 

                ***