Шизофрения. Глава 8

     Утро в детском доме началось, как обычно. Дети не хотели вставать, во вторник все они обычно мечтали о выходных, когда можно подольше понежиться в кровати, а главное, не выходить на улицу в сырую, промозглую погоду. Начало декабря было похоже на дождливую осень, когда небо сплошь затянуто непроницаемыми серыми тучами, а под ногами чавкает грязь. Напоминает об окончании теплых дней и резкий, пронизывающий ветер, порывы которого сбивают с ног. Не видно солнца, хотя по ночам, когда облака отступают, ярко светит луна.
-  Сергей Юльевич, я не хочу идти в школу.
Он обернулся. Позади, около выхода из столовой, стоял Коля Русаков. Его хмурый вид пробудил в Сергее воспоминания о детстве. Он тоже не любил ходить в школу. История повторяется, остается найти причину. Многое в школе зависит от учителей, иной прекрасно знает свой предмет, но не в состоянии заинтересовать им учеников. Про таких говорят: «любит в себе». Грош цена такому преподавателю, обучение должно вызывать интерес и желание узнать больше. Академические познания, закрытые на замок, устроят, может быть, выпускника ВУЗа, и то, если он нацелен на продолжение образования.
-  Что тебя не устраивает, Коля?
-  Старшие мальчишки дразнят меня «детским садом».
-  А ты не спрашивал, почему они считают тебя таким?
Коля пожал плечами, молча над чем-то раздумывая. На лице мальчика промелькнула целая гамма чувств. Наконец, он глубоко вздохнул и произнес, - Они говорят, что нас всех, из детского дома даже в туалет строем водят, все за нами проверяют, но это же не так, Сергей Юльевич?
-  Конечно, не так. Знаешь, что Коля, взрослые мальчишки тебе просто завидуют.
Глаза Коли стали большими от удивления. Он бы ни за что не поверил, если бы такое объяснение дала бы ему Нина Павловна или «баба Шура», но Сергей Юльевич… ему Коля верил, потому, что воспитатель никогда не обманывал его. Вот захотел Коля сам починить полочку в своем шкафчике, Сергей Юльевич принес ему молоток и гвозди. Пусть долго и, может быть, не так аккуратно получилось, как у дедушки Федора, местного дворника, но мальчик сделал все сам. Теперь Сергей Юльевич говорит ему то, о чем Коля никогда не подумал бы. Чтобы домашние ребята, причем старше его завидовали десятилетнему Коле!
- Что мне делать, Сергей Юльевич? – Коля с надеждой смотрел в лицо воспитателя. А вдруг, он разрешит не ходить Коле в школу?
-  Хочешь, я подойду и поговорю с мальчишками, которые к тебе пристают?
-  Чтобы они считали меня ябедой? Нет, Сергей Юльевич.
-  Коля, они глупее тебя, хотя и старше. Умный человек никогда не станет терять время понапрасну.  Считай, что они тебе ничего не говорили, просто не обращай на них внимания.
-  Я хотел с ними подружиться? Они старше и с ними интересно.
-  Скажи, Коля, а со мной тебе интересно?
Коля улыбался, - Еще спрашиваете, Сергей Юльевич, с вами мне никто не нужен.
-  Хочешь, я стану твоим другом, самым настоящим?
-  А не обманите, - Коля замялся, догадавшись, что сказал что-то не то, - То, есть, я хотел спросить, это точно, что вы хотите со мной дружить?
-  Точно, ты мне всегда нравился. Хочешь, после школы мы с тобой сделаем макет ракеты, что ты видел на  экскурсии в Королеве?
-  Хочу.
-  А теперь в школу, договорились?
Коля заметно повеселел и уже не понуро отправился за школьным рюкзачком.
В столовой пахло кашей и свежеиспеченными булочками. Они у местного повара получались выше всяких похвал, дети часто просили добавки. Но если, каши они могли получить, сколько душе угодно, как говорила заведующая хозяйством: «крупы не жалко», то теплые, прямо из духовки булочки выдавались строго по одной на человека. Сергей подозревал, что часть этого вкусного продукта, вообще, миновала обеденные столы, попадая прямо в сумки работников кухни. Но, чтобы уличить их, нужны доказательства. Вместе с детьми обычно завтракали воспитатели. Так распорядилась директриса Александра Ивановна, присутствие за столом наставников, создавала у детей ощущение единой дружной семьи. Сергей Юльевич занял свое привычное место за столом второй группы. Его дети уже заканчивали завтрак. Сергей ограничился булочкой с джемом и крепко заваренным чаем.
-  Сергей Юльевич, а почему вы кашу не едите?
Это спрашивала любительница вечерних посиделок, Оля Тихомирова.
-  А ты сама кашу любишь?
-  Что я маленькая, что ли? А вот вы не взяли тарелку, - настырная девочка окинула взглядом стакан с чаем и лежащие на блюдце две булочки.
-  Мне не хватило, - Сергей неторопливо расправлялся с булочкой. Он не любил, есть быстро, по привычке смотря по сторонам. Сегодня все его в сборе, совсем оправился после болезни Витя Карамышев. Вот, кто нуждается в лишней порции каши. Мальчик, украдкой посматривает по сторонам. Кажется, он заметил вторую булочку на блюдце у Сергея, и отвернулся.
-  Витя, возьми, - Сергей протянул ему блюдце.
Мальчик вскочил, будто его уличили в преступлении. От его резкого порыва упал стул, задев соседа Павлика. Теперь почти все, кто остался за столом смотрели на вожделенную булочку. -  Я не хочу, уже наелся, - опасаясь вторичного приглашения, Витя почти выбежал из столовой.
Остальные из второй группы поспешили за ним. Сергей в одиночестве доедал вторую булочку. Наверное, дети недоедают, в их возрасте, он всегда был голоден.
Но чем Сергей может им помочь? Увеличить или разнообразить питание? На это его зарплаты воспитателя не хватит. Пожалуй, это не самое главное, многие домашние дети в детстве не доедают. Гораздо важнее, быть с ними искренними, поступать с ними так, как хотелось бы, чтобы обращались с тобой самим, тогда не вырастит нового поколения воров, проституток, грабителей и убийц. Себя Сергей считал чистильщиком, он – санитар общества, добровольно возложивший на себя подобную миссию. «Все люди разные», - говорила ему в детстве мама. О том же самом твердит этот напыщенный гусь за столом. Сергей искоса смотрел на седовласого мужчину с бокалом шампанского в руке. Тот никак не мог довести свой тост до конца. Общество, в котором оказался Сергей на дне рождения отца его друга, было разноликим, как и сама наша жизнь. Здесь были те, к кому Сергей привык относиться пренебрежительно. Несколько разодетых дамочек, каждые десять минут бросающие мимолетные взгляды в зеркало, словно любуясь собой. Алексей сказал, что это бывшие сотрудницы его отца. Интересно, на работе они тем же занимаются? И кого они пришли сюда охмурять? За столом из мужчин лишь он Сергей, Алексей, виновник торжества и седовласый «гусь». Наверняка, одна извилина, что в наличие у этих «писанных красавиц» отказала. Олег Степанович – женатый человек, гусь никого кроме себя не замечает, Алексей не интересуется женским полом, а он, Сергей, их просто презирает. Шампанское ударило ему в голову, почему он определил себя на последнее место? Он – сверхчеловек, но, похоже, что этого никто из собравшихся не замечает.
-  Что ни говори, а для себя пожить стоит. Не отнекивайтесь, Мария Никитична,
Дети это – само собой, но основное, ради чего живет человек, это познание. Изучая жизнь, человек открывает новое, а значит, обновленной становится наша жизнь. Однако, вижу, что молодежь с нами не согласна. Что на это ответите, Алексей Олегович?
Сергей не сводил глаз с гуся, неужели тот, наконец, закончил? Друг Алексей, к кому обращались, напротив не торопился с ответом. Сергей замечал, что последнее время он был каким-то рассеянным, непохожим на себя.
Олег Степанович обратил внимание на отсутствующий вид сына, и решил выручить его. -  Илья Петрович, молодежь не хуже нас  с тобой знает про жизнь. Мы их семьдесят с лишним лет учили жить по-нашему, пусть учатся самостоятельности. А ошибется, так ничего, исправится. Да и потом, то, что вчера считалось ошибкой, сегодня – самое, что ни на есть правильное.
Сергей начинал скучать, вдобавок он ощущал на себе чей-то пристальный взгляд. Когда он скользнул глазами по сидящим, все они были заняты или содержимым своих тарелок или друг другом, но все же, кто тот, кто не дает ему покоя?
-  Дети – наше продолжение, зачем нам эту самую жизнь обновлять, да и для кого, если не думать о них? – Мария Никитична кивнула головой, подтверждая только  что сказанное. 
-  Нет, Мария Никитична, я совсем не о том хотел сказать. Молодежь, простите, мне более нравиться это слово, должна учиться на нашем примере. Помните, кто-то сказал: «умный учится на чужих ошибках», а дурак…
Гусь захохотал, морща лоб. Видимо, он считал, что его шутка непревзойденная, и не требует дополнения. Сергею надоело постоянное желание последнего, завладеть всеобщим вниманием. Если разделить сидящее за столом общество на две половины, то, скорее всего, гусь относится ко вторым, не то, что эта черноволосая худышка, что словно птичка на насесте, расположилась на краю.
 Почему ее лицо кажется Сергею знакомым, где он мог встречать ее раньше?
-  Я считаю, что ошибки должны присутствовать в жизни любого, иначе, как отличить, что правильно, а что нет?
Это произнесла одна из дамочек, неужели единственная извилина встала на место. Теперь остальные из пустоголовых испытывающее посмотрели в ее сторону.
-  Мама, давай пойдем домой, - тихо, чтобы не услышали рядом сидящие, произнесла Женя.
Ей надоел это юбилей, где она совершенно никого из присутствующих не знала. Оказалась то, она здесь совсем случайно, именинник приходился двоюродным дядей ее мамы. Странно, что Елена Николаевна никогда ранее не упоминала о малознакомых родственниках?
-  Сиди, Женька. В кои веки выберемся в кампанию, за столом посидим, как в старые добрые времена. Чего тебе не хватает?
Она не знала, чего ей не хватает, скорее она ответила, чего она получает с избытком, внимания. Весь вечер с нее не сводит глаз молодой мужчина. Кажется, он сын маминого двоюродного дяди, а, значит, и ей приходится какой-то дальней родней. Женя не поднимала головы от тарелки, но вовсе не из-за этого тайного воздыхателя, а потому, что Мария Никитична вкусно готовит. Фаршированный гусь благоухал печенными яблоками, черносливом и ароматными специями. После съеденной грудки, Женя мечтала о крылышке, покрытом золотистой корочкой. Если его немного поддержать на весу, то весь жир стечет, и тогда можно вонзиться в него зубами, ощущая во рту привкус тимьяна и базилика.
Елена Николаевна постоянно подкладывала Жене что-нибудь в тарелку. Сейчас это был салат «Оливье», но, верно, мама забыла, что как раз его–то Женя и не любит. Порезанные кубиками вареная морковь, картофель, яйца, ветчина, соленые огурцы, приправленные майонезом, так и остались лежать не тронутыми. 
-  Елена Николаевна, а что же Женя совсем ничего не кушает? – Мария Никитична ласково посмотрела на девушку.
Ее зовут Женя, какое хорошее имя. Можно называть по-разному: Женька, Женечка, а можно, Евгения, почти, как у Бальзака. Алексей боялся, что его интерес к незнакомой девушке будет замечен. Конечно, если бы они оказались наедине, он, скорее всего, не стал бы скрывать его, хотя сделать первый шаг для него очень не просто. Но здесь, когда за столом столько папиных знакомых, которые растолкуют это со своей точки зрения, Алексей, ощущая неловкость, искал повода, чтобы выйти из-за стола, и поскорее скрыться в своей комнате.
-  Сынок, может тебе еще ветчинки положить, - Мария Никитична расстроилась, за весь вечер Алексей почти ничего не съел. Вдруг он болен?
-  Спасибо, мама, что-то не хочется, - чтобы не обижать  маму, Алексей положил на тарелку тушенное мясо, которое всегда любил именно в мамином приготовлении. Сейчас оно показалось ему обыкновенным, пожалуй, он и не замечал вовсе, как отрезанные ножиком кусочки отправляются в рот.  Завтра опять на работу, в этот бедлам, в который он подался лишь от безвыходной ситуации. Если бы не близкое расположение к дому, и приятельские отношения с Сергеем, бывший спортсмен давно оставил бы работу руководителя физического воспитания.
Гости, проявляя нетерпение в ожидании чая, поднялись из-за стола. Надо бы помочь Марии Никитичне с посудой, вместе они быстро управятся. Елена Николаевна смотрела веселее, чем до того, как пришла на день рождения. Конечно, это не те люди, с которыми она еще раз хорошо провела бы время, но сегодня они с Женькой, хотя бы вдоволь наелись.
-  Женя, помоги мне.
Ради того, чтобы поскорее выйти из-за стола, она согласна была даже вымыть гору грязной посуды. Но такой жертвы от нее никто не требовал. Скрыться в двухкомнатной квартире, кроме кухни было совершенно негде. В большой комнате, выполняющей, роль  гостиной, они сидели за столом, маленькая, та, что была закрыта, оказалась занята. Туда прошли двое молодых людей, тот, что пялился на нее целый вечер и тот, кто кого-то напоминал ей. Женя вышла бы на лестничную площадку, но она не курила. Оставалась кухня.
-  Женечка, вы так и работаете в больнице?
-  Да, - ей не хотелось разговаривать, но оказаться невежливой в глазах хозяйки дома, она тоже не желала. Тут она догадалась, что сама судьба предоставляет ей возможность узнать побольше, о том странном парне, что бросал на нее косые взгляды. -  Скажите, а ваш сын, где работает?
-  В детском доме, он у нас такой добрый, очень жалеет несчастных детей. Часто задерживается на работе, - Мария Никитична вздохнула, непонятно, кого она жалела более, своего сына, работающего внеурочно или обделенных вниманием детей? – Я бы, наверное, и вовсе не смогла бы работать в детском доме. Это, какие нервы надо иметь, чтобы всякий божий день сталкиваться с чужим горем!
Разве это горе, беда, когда на происходящее закрывают глаза окружающие, отгораживаясь собственным благополучием. Горе, когда бездомные ребенок протягивает руку, а мимо равнодушно идут те, в силах которых изменить его настоящее, а, может быть, и будущее. Горе, когда дети, вырастая, забывают о своих родителях, бросая их, словно беспомощных, маленьких детей. Она видела уже немало тому примеров.
-  А я пока не собираюсь уходить с этой работы. Ведь, кому-то надо ее выполнять? Скажите, а с вашим сыном я никогда ранее не встречалась? – Женя задала последний вопрос случайно, не дай Бог, еще заподозрят ее в проявленном интересе.
-  Может, где и встречались, но не у вас в больнице. Леша лежал в ортопедическом отделении больницы, где проходят реабилитацию спортсмены, по-моему, она располагается где-то на юго-западе. Ох, и накололи его всякими сильными препаратами, волосы стали вылезать. Раньше густые такие были, светленькие, как у его друга, Сергея, а после уколов, выпадать стали и темнеть. Ой, и не знаю, до чего его этот спорт довел, лучше бы сразу пошел работать в детский дом.
Услышанное дало Жене повод для размышлений. Алексей – ее тайный воздыхатель, почти брюнет, а знакомым ее оказался другой, тот со светлыми волосами, которого зовут Сергей. Правильно, Женя едва не подпрыгнула на месте. Хорошо, что этого никто не заметил. Мама и Мария Никитична были заняты мытьем посуды.  В прошлом месяце этот самый Сергей лежал у них в отделении. Варька утверждала, что он – законченный псих, но, тогда, каким образом его взяли на работу с детьми? Может быть, есть еще кто-нибудь на него похожий? Женя решила проверить свое предположение?
-  Мария Никитична? А друг вашего Алексея, Сергей работает вместе с ним?
- Да, он воспитатель в детском доме. Такой вежливый и воспитанный молодой человек, к сожалению, как и мой тоже одинокий. Господи, и чего им молодым надо, вокруг столько девчат молоденьких, только знакомься.
-  Скажите, а у Сергея нет брата близнеца? – Женя боялась показаться слишком любопытной, но лучше было все выяснить из первоисточника.  Опасения ее были вполне обоснованными.
-  Чего это ты им так  интересуешься? Понравился тебе он? – в глазах Марии Никитичны проснулся женский азарт. В вопросах сватовства многие женщины считают себя знатоками, почти так же, как мужчины, предпочитающие футбол.
Но хуже всего было то, что и Елена Николаевна, кажется, заметила интерес, который проявляла ее дочь к незнакомому мужчине. Попасть под материнскую опеку, в десятый раз, выслушивая ее воспитательные беседы, заканчивающиеся, как всегда одним и тем же выводом: «все мужики – сволочи», Жене не хотелось. Но имела ли она право разглашать сведения о людях, проходящих лечение в психиатрической больнице?
-  Просто к нам в училище пришел новый преподаватель, как две капли воды похожий на Сергея.
-  Ты еще, Женька, мала о таких думать. Слишком взрослые они для тебя.
-  Да, чего уж взрослые, ей уж, поди, восемнадцать есть? – Мария Никитична недоуменно посмотрела на Елену Николаевну.
-  Мала, пусть с пацанами, ровесниками своими встречается, - Елена Николаевна была уверена в своей правоте. Нечего торопить жизнь, этим двоим уж под тридцать, им баб подавай, а Женечка еще девочка несмышленая.
Мария Никитична промолчала, словно обиделась. Вскоре ее вниманием завладел огромный торт. На столе уже появился чайный сервиз, конфеты, сахар, фрукты. 
Жене очень захотелось попробовать торт, но она боялась, что те, двое, вновь будут гипнотизировать ее по очереди.
- Женечка, прошу за стол, - елейным голосом произнесла хозяйка дома.
К ее счастью, вторая комната продолжала маячить закрытой дверью. Ни Алексея, ни Сергея за столом не оказалось. Жене достался самый большой кусок, остальные почему-то боялись за собственные талии. Торт был восхитительным на вкус, такого лакомства  Жене давно не доводилось есть. Взбитые сливки, обсыпанные шоколадной крошкой, с нежным бисквитом внутри, буквально таяли во рту. Женя быстро расправилась с угощением.
-  Женька, хочешь, ешь и мой кусок? – мама уже перекладывала ей на блюдце вожделенное лакомство.
-  А  как же ты?
-  Что я в своей жизни тортов не наелась?
Женя ела, испытывая неловкость, наверняка, мама тоже хотела съесть торт, но отказалась, ради нее. Сможет ли она когда-нибудь ей отплатить такой же лаской и заботой? Она, Женька не будет неблагодарной, как только у нее появятся деньги, хорошая зарплата, она потратит их на лечение мамы, и они вновь заживут хорошо, пусть даже и без папы. Ее мама – красавица, неслучайно, Женьке поначалу казалось, что тот брюнет смотрит на Елену Николаевну. Кстати, его все не было за столом.
-  Вот, Женька, эти двое молодцов словно прочитали твои мысли. Сергей ушел, все на ночное дежурство торопился, а Алексей, сослался на головную боль. Так, что на твое счастье, осталась ты сегодня без кавалеров.
И на твое, задалась вопросом про себя Женя. А кавалеров ей в училище хватает, только они обходят ее стороной. Хорошо, что это скучный юбилей, наконец, подошел к концу. Через полчаса, попрощавшись, Елена Николаевна с дочерью отправились домой.  Завтра мама идет на работу, ей удалось найти ее почти рядом с домом, а Женька – в свое училище и в больницу. Интересно, какие новые научные открытия ее ожидают?