Человек из ниоткуда. Глава 8. Двое в пути

            

     В последние летние дни двое путников бодро вышагивали по проселочной дороге.  Сегодня им повезло, какой-то добрый самаритянин подвез их до Чизбери, небольшого городка, расположенного в двенадцати милях от Ноттингема. Городок, состоящий из двух, трехэтажных домов, немало повидавших на своем веку, гостеприимно принял их. Заманчивая вывеска, «Здесь вы найдете все, что вам нужно» убедила обоих путешественников задержаться в Чизбери подольше. Толкнув дверь с колокольчиком, они оказались в полупустом зале, единственным преимуществом которого, с точки зрения пришельцев, было его неяркое освещение. У стойки бара клевала носом толстая блондинка.
-  Простите, миссис, мы бы желали заказать номер, лучше два, расположенных рядом.
Блондинка неприязненно взглянула на вошедших. Что-то подсказывало ей, что перед ней не те клиенты, которые готовы щедро платить, - Есть один на двоих с двуспальной кроватью, десять фунтов с одного человека за день.  Два одноместных освободятся через четыре дня. Деньги, попрошу вперед.
-  Спасибо, мисс, нас устроит тот, с двуспальной кроватью.
На этот раз в волоокие глаза толстухи смотрела, не мигая, молодая девушка. Для того, чтобы подкрепить свое согласие, она широко улыбнулась, и этим, кажется, убедила хозяйку отеля. Через несколько секунд ключ на брелке с номером 17 лежал на стойке.
Только поднявшись в номер, оба счастливца блаженно вздохнули.
-  Ирида, не возьму в толк, почему этот Али-Баба был столь любезен с тобой?
Девушка покачала хорошенькой головкой и ответила, - Ты допустил оплошность, Ларри, надо было скинуть ей в разговоре десяток годков, и верный страж сама показала бы тебе вход во владения.
- Так просто.
-  Просто, да не очень, - Ирида оценивающим взглядом окинула своего спутника, - Ну, ты и хорош, можешь без грима сниматься в роли Робинзона Крузо на необитаемом острове. Кажется, в любом приличном заведении имеется зеркало. Не хочешь взглянуть на себя?
Длинные, спутанные волосы, осунувшееся после полуторанедельного путешествия, поросшее жесткой щетиной лицо, усталые, но не утратившие задорного блеска глаза, да, поистине, Ларри сейчас можно было бы пугать непослушных маленьких детей. – Я похож на беглого каторжника.
-  Ты их много видел в своей жизни?
Зачем она так? Ларри резко захлопнул дверь ванной комнаты. Прекрасно знает, что есть у него в жизни святое, о чем не принято вот так сумбурно вспоминать. Скинув с себя одежду, он, с удовольствием, встал под теплую струю воды. Подумать только, больше недели быть лишенным возможности принимать душ. После недавнего купания в заросшем тиной пруду, он никак не мог забыть о своей встрече с трупом. Представив себе, как его касается покрытая слизью рука мертвяка, Ларри брезгливо поморщился. Наверное, толстушка то же будет морщиться, когда станет вспоминать о нем. Ну, ничего, сейчас он побреется, уложит волосы, конечно, хорошо было бы их постричь, и будет выглядеть, как добропорядочный джентльмен. Вспоминая сегодняшний сон, он мечтательно улыбнулся. Ему снилась она, такая, какой Ларри знал ее еще семь лет назад. Черт возьми, Рокки тысячу раз прав, Ларри давно пора покончить с холостым образом жизни. Постоянно ощущая обязанность заботиться о любимой женщине, чувствовать ответственность за судьбу близкого тебе человека, необходимо всякому мужчине, хотя, может быть, Рокки настоятельно советует ему жениться во имя собственного покоя?
На женатом любовнике Патти поставит крест, сам Ларри так и не решил, стоит ли  порывать их отношения?
- Ты скоро? Имей совесть, я то же хочу умыться.
-  Милая моя Пятница, с совестью я давно уже простился, и ты сама знаешь, почему. Если тебе более по душе неопрятные мужчины, я могу явиться пред тобой прямо сейчас.
Ирида не ответила, может быть, обиделась, подумал Ларри. Пожалуй, он еще нескоро разонравится женщинам. Фигура у него хоть куда, он не без удовольствия рассматривал себя в небольшое зеркало. Да, Рокки еще придется поволноваться, видя кузена вместе с Патти. Конечно, чисто внешнее сравнение будет не в его, Ларри пользу, но не внешними формами он покоряет женщин, большинству из них нравится совсем другое. Этими тайными фантазиями Ларри не делился не с кем из своих близких. «Если человек нравиться сам себе», за остальными дело не станет, в который раз припомнил он пословицу бывшего школьного приятеля Филиппа Растиньяка.
В комнате, однако, было тихо. Может быть, эта чертовка убежала, не дождавшись своей очереди?  Но, первое, на что наткнулся внимательный взгляд Ларри, когда он вышел из ванной комнаты, была спящая Ирида. Бедная девочка, она слишком устала, непривыкшая к физическим трудностям и калейдоскопу впечатлений. Несколько дней, после своего побега из Нориджа, они прятались в лесах, выходя на большие дороги лишь в ночное время суток, спали под открытым небом, питались тем, что могли приобрести на встреченных  фермах. Ларри сознательно выбрал жизнь изгоя, Ирида стала изгнанницей, следуя душевному порыву. Ничего, кроме любви не вправе побуждать, так говорила Женни. Ларри задумался, что с ними будет дальше? Еще  неделя от силы,  и на горизонте замаячат знакомые очертания Шотландской горной деревушки. Там имеется дом, пусть старый, полуразвалившейся, но это его собственная обитель. Похоже на то, что Ларри придется на неопределенное время остаться там. А что будет делать Ирида, ведь у нее впереди еще выпускной курс, не может же она бросить учебу ради него?
В дверь постучали. Ларри вздрогнул, куда делся его боевой запал, он вновь ощутил себя добычей английского правосудия. Стук повторился, лучше открыть, а то проснется Ирида. На пороге номера стоял посыльный мальчишка. -  Ваш заказ, сэр, - он протянул Ларри большой бумажный пакет.
Найдя бумажник, Ларри расплатился, не позабыв дать мальчишке на чай. Из глубоких бумажных недр Ларри извлек на  свет бутылку колы, упаковку  апельсинового сока, два больших чизбургера и вязанку бананов. Вполне скромный завтрак, но Ларри предпочел что-нибудь более привлекательное, например…
-  Жареную индейку с яблоками и черносливом, запеченную в белом вине форель. Перебьешься, если, сэр, вас это не устраивает,  я могу избавить вас от хлопот, - на него полусонными глазами смотрела Ирида, - А теперь, Ларри,  без шуток. Нам с тобой стоит подумать над изменением имиджа. Как сказала мне дама из соседнего номера, по городу развешаны фотографии подозрительно похожих на нас лиц.
- Это лишь слова глупой женщины.
-  Нет, Ларри, если ты не веришь мне,  в мусорном ведре на нашем этаже ты можешь найти  подтверждение моим словам.
- Ты рылась в мусорном ведре? А кредитных карт или пачки стофунтовых купюр, ты случайно там не обнаружила?
- Все шутишь, Ларри! Э, ты оставь мне хоть что-нибудь, - Ирида смотрела, как удав на жертву, за  исчезновением содержимого пакета.
Ларри, неторопливо насыщался, смакуя каждый кусочек, - Ты разве тоже хочешь подкрепиться, Ирида?
- Остановись, я тоже хочу.
-  Если честно, это – откровенная гадость, но раз ты жаждешь отравиться, тогда, пожалуйста.
Расправившись с чизбургером, Ирида направилась в ванную, о посещении которой мечтала давно. Неужели эта веселая рожица в зеркале  может у кого-нибудь вызвать подозрения? К сожалению, это так, неслучайно господин из соседнего номера  пристально рассматривал ее. А если сделать так? Ирида подобрала волосы и улыбнулась. Пожалуй, стоит попробовать. В ее руках мелькнули ножницы, длинные тонкие пряди одна за другой  падали на кафельный пол. Через несколько минут Ирида преобразилась. Пожалуй, если купить джинсовый костюм на два размера больше и соответствующую обувь, можно сойти за мальчишку-подростка. И еще стоит перекрасить волосы, это и Ларри сделать не помешает, тогда он будет походить на своего троюродного брата. Воспользоваться его паспортом – это единственный выход из создавшегося положения, который, кстати, был подсказан самим Рокки. Он такой рассеянный, и, конечно же, не сразу  обнаружит потерю документа.  Лишь у нее, Ириды на руках сейчас нет документов, но ведь ее никто не подозревает в совершении преступления, и, вообще, теперь она не Ирида, а какой-нибудь Джон или Джек. Итак, сейчас она отправиться в магазин и купит все необходимое.
-  Что это? – первый вопрос, который ей был задан, при выходе из ванной.
-  Будем знакомы, сэр, меня зовут Джон Кримо. А ты вскоре окажешься Рокки Мал,Истфайе. Я предполагаю, что в Леруике никто не удивится, если полюбоваться красотами Шотландии приедет кузен хозяина. 
-  Ирида…
-  Забудь это имя. Где ты видишь Ириду? Сэр Рокки, барон Мал,Истфайе ее терпеть не может, и он ни за что бы не позволил сумасшедшей выскочке сопровождать себя.
-  Но каким образом я смогу выдать себя за троюродного брата?
- А это что? – Ирида вынула из-за спины темно синюю тонкую книжицу.
-  Как, ты украла паспорт? – Ларри не сводил глаз с Ириды, по его взгляду она так и не смогла понять, чего в нем было более, изумления или порицания?
-  Ларри, запомни, мисс Кроуни еще ни разу в жизни ничего ни у кого не воровала. Просто господин барон очень не внимательный человек, может быть, он еще даже и не спохватился по поводу потери. Давай посмотрим, что нам следует с тобою сотворить, для того, чтобы ты стал похожим на Рокки.
-  Укоротить нос, изменить цвет глаз…
 -  Подстричься и окраситься. Все это реально, за исключением носа, но я и об этом позабочусь.
А все-таки, это – небезопасная затея. Если обман откроется, то страшно представить, какой срок ему припишут за присвоение чужих документов? Вот, если бы настоящий убийца был пойман, мечтал Ларри, он мог бы чувствовать себя не зависящим от обстоятельств.
Все получилось, как и предполагала Ирида. Разница с фотографией в паспорте была минимальной, особенно после того, как изобретательная Ирида оставила на фотографии отпечаток своих новых ботинок.
-  Ну, вот, Ларри-Рокки, это тебе, пользуйся, - Ирида протянула ему мольберт, - Нравиться?
-  Особенно, если учесть, что рисовать я умею не лучше шестилетнего ребенка.
Ирида в задумчивости смотрела на Ларри, словно что-то прикидывая в уме. Он сам  начинал волноваться в подобные мгновения, а вдруг ей в голову взбредет мысль поджечь дом, первого, кто усомниться в подлинности усовершенствованных ею документов или броситься под колеса летящего автомобиля, только ради того, чтобы добраться до конечной цели с комфортом?
-  Жаль, что у нас в запасе нет документов на женщину, с ними надежней.
-  Нет, женщиной, я ни за что на свете наряжаться не стану.
- Это потому, что тебе не все равно, что о тебе подумают окружающие?
-  Как раз это обстоятельство меня менее всего беспокоит. Я – писатель, а не шут.
- А ты думаешь, что между ними существует разница?
- Я говорю только то, что желаю, и  не зависим от мнения света.
-  Так и шут, показывает, только то, что видит, но мнение публики для него немаловажно, впрочем, как и для тебя. Запомни, абсолютно независимых людей не бывает, этот вывод сделала не я, а кто-то очень умный. Мне не нравится этот городок, пожалуй, нам не стоит здесь долго задерживаться. С документами мы можем продолжить путешествие на поезде.
-  Нет, Ирида, интуиция мне подсказывает, что полиция не спускает с нас глаз, - Ларри в отчаяние обхватил голову руками, - Вся эта беготня похожа на сумасшествие. Не знаю, сколько я еще выдержу?
-  Выдержишь, никуда не денешься. Ты же сильный, столько пережил, да о тебе самом можно ни одну книгу написать. Полиция не сидит, сложа руки, она ищет убийцу. Для того, чтобы раскрыть преступление, надобно время, ни у тебя, ни у меня, его нет.
Ирида подошла к окну и выглянула на улицу.  Привычная дневная суета небольшого городка с мельканием фургонов, груженных овощами и фруктами, беззаботно прогуливающимися женщинами с детьми, Ириде показалось, что она смотрит бесконечный сериал, который уже начинал ей порядком надоедать. В ежедневной газете, которую утром она купила, ничего не было сказано о Ларри.  Значит, здесь относительно безопасно, но ощущения покоя не приблизит их к цели их путешествия. Лишь только когда он  привыкнет к размеренной сельской жизни на окраине Шотландии, Ирида сможет оставить друга одного. Приходилось надеяться, что в колледже примут ее объяснения из-за опоздания к началу нового учебного года, а вот, что подумает тетя из Мельбурна, можно было только предполагать. Не исключено, что тетка уже забрасывает телеграммами опустевший Оксфорд, или чего хуже родителей Ириды. Впереди ее еще ожидает процедура восстановления документов, а это, по словам Исаака Монморенси, испытание не из легких. Как ей сейчас не хватало его занудливого бормотания, за две недели разлуки она, кажется, стала забывать любимое лицо. Интересно, а он вспоминает о ней?
 Внезапный шум, грохот, скрежет тормозов привлекли внимание мечтающей Ириды. Столкнулись два автомобиля, вокруг них стала собираться толпа. Из одного из покореженных автомобилей, пошатываясь вышел человек, и начал пробираться сквозь людской заслон. В мужчине не было ничего примечательного, его желание выбраться  на свободу было вполне объяснимым, и, скорее всего, Ирида утратила бы к нему всякий интерес, если бы не одно обстоятельство. С каждым шагом, все более удаляясь от места аварии, походкой, жестами он сильно кого-то напоминал Ириде. Вслед ему еле слышно прозвучало: «профессор…», или она не расслышала, но умение гордо держать голову, демонстрировать свое превосходство, повелевать одним лишь непроницаемым взглядом черных глаз, могло принадлежать ее тайному недругу Севирусу Снегсу. Однако, откуда у него взялась подобная прыть, Ирида с трудом верила своим глазам. Теперь он не просто шел, он бежал, летел, словно птица.
-  Ларри, я только что видела профессора Снегса, и подумала, а не пригласить ли нам его в гости?
-  Что за глупости ты говоришь? Откуда здесь взять профессору?
-  Может у него такая же тяга к перемен мест, как и у нас. Признаюсь, я без него вовсе не скучаю, - почувствовав на себе пристальный взгляд, Ирида обернулась. На нее в упор смотрел Ларри. -  Что-нибудь не так?
Он пожал плечами, - Ты немного  чудная, похожа на подростка-сорванца.
-  Это хорошо или плохо?
-  Как тебе сказать, внешний вид друзей для меня всегда был безразличен.
-  Сейчас в твоем мировоззрении что-нибудь изменилось?
-  Наверное, нет, Ирида. Внешний вид любого человека – это своеобразное отображение его внутреннего мира. Взять, к примеру, того же профессора Снегса, когда присмотришься к нему повнимательнее, то можно без риска предположить, что более всего на свете он любит…
-  Самого себя.
-  Нет, нет и еще раз нет. Больше всего на свете он любит дисциплину, которую преподает в Школе Магии. В повседневной жизни на его малосимпатичном лице трудно уловить что-либо, кроме раздражения и отчужденности ото всех и вся, но когда он стоит у котла или разливает зелья по колбам, то преображается. Своим вдохновением он способен заражать остальных. Он, как творец, создающий очередной шедевр, воспаряет над суетой.
-  Ну, ты и сказал: «Творец, заражающий вдохновением», меня он за семь лет сумел заразить ненавистью к себе ненаглядному.
-  Как легко ты все расставила по местам: враги, творцы, а по какому признаку ты делишь людей на плохих и хороших?
-  Не знаю, - Ирида призадумалась, на ее хитром личике появилось выражение растерянности, - Плохие, которые…
-  Делают людям плохо, да? Но один и тот же человек может сегодня поступать во благо остальным, а назавтра ему надоест быть для них примером, и из хорошего он станет плохим.
-  Ты считаешь, я не права? – в голосе Ириды было столько обреченности, что Ларри стало жаль ее.
-  Я не желаю учить тебя, да и не имею на это право. Жизнь сама все расставит по местам. Знаешь, Ирида, иногда мне становиться страшно. - Ларри подошел к сидящей Ириде и присел, напротив,  на корточки, так, что глаза их встретились. - Я боюсь не за себя. Мне страшно, если расплачиваться за содеянное мною придется моим близким людям..
Ирида  осторожно провела по его волосам, - Ты ни в чем не виноват, Ларри. Наверное, у каждого в жизни бывают потери, только кто-то делает из этого соответствующие выводы, а другой…
-  Он, конечно, плохой, согласно твоей классификации.
-  Нет,  не говори ерунды. Ты прекрасно понял, что я хотела сказать. Ты всегда для меня останешься лучшим другом, как бы ты не выглядел и чтобы про тебя не говорили окружающие. Вот, если бы и меня воспринимали также, - Ирида многозначительно вздохнула.
Ларри  догадался, для кого предназначался этот всплеск эмоций. Она заслуживает большего, как жаль, что истинная доброта неприметна, а красота часто бывает обманчивой.
В коридоре послышался шум, захлопали двери, раздались тревожные крики. После стука в их дверь, чей-то голос произнес: «Выходите скорее». Ларри и Ирида переглянулись. Кажется, их приключения никогда не закончатся. Задержавшись около дверей, Ирида метнулась к шкафу и схватила черную папку. – Не хватало только остаться без документов. Еще одних нам не раздобыть.
Ларри спрятал на груди, под рубашкой рукопись «Цунами», для него это сейчас самое ценное. В  коридоре было полно дыма, странно, что они с Иридой раньше ничего не почувствовали. Номер в конце правого крыла был объят огнем.
-  Мистер, мистер, прошу, помогите, - обезумевшая женщина бросилась им под ноги, - Мой ребенок, он спит там, в номере.
Отдав рукопись Ириде, Ларри, не раздумывая, побежал вперед. Ирида провожала его встревоженным взглядом. Женщина сделала несколько шагов вслед за ним, но Ирида вовремя остановила ее. -  Не волнуйтесь, все будет хорошо. Он спасет вашего ребенка. – Вспомнив, как успокаивала ее в детстве мама, Ирида обняла несчастную, - Скоро прибудут пожарные.
-  Они не приедут, сломалась машина. Что будет с моей девочкой?
Где же Ларри, почему он так долго не возвращается, Ирида начинала беспокоиться. Как бы ее саму не пришлось успокаивать, а рядом эта хныкающая особа, - Перестаньте, истерикой делу не поможешь. Здесь все желают вам и вашей дочери только добра. - Благодарение Провидению, ее просьба была услышана, и женщина, наконец, замолчала. Было трудно дышать, щипало глаза. Похоже на то, что на этаже остались лишь они двое, и Ларри с девочкой в горящем номере.
Медленно тянулось время, страх прокрался в сердце Ириды, а если Ларри сам нуждается в помощи? Тяжелая голова легла ей на плечо, мать ребенка не выдержала потрясения и потеряла сознание. Не помогло даже мокрое полотенце, через которое дышала она и Ирида. Ну, где же Ларри? Еще две минуты, и им  уже ни за что не выбраться. Стало страшно.
-  Эй, - Ирида легонько коснулась женщины, - Очнитесь. Надо уходить. Вставайте, слышите? – Ирида изо всех сил потрясла женщину за плечо, так, что голова последней стала  болтаться из стороны в сторону, как у куклы. Сбросив полотенце с ее лица, Ирида в ужасе закричала. Перед ней был ее собственный портрет, до того, как она изменила свою внешность. Женщина не дышала, кажется, она была мертва.
-  Ларри, Ларри, - Ирида побежала в конец коридора, туда, где пламя отвоевывало дюйм за дюймом, - Помоги!
Она  кричала очень громко, постепенно разгоравшийся огонь стал заглушать ее осипший голос. Последнее, что помнила Ирида, чьи-то крепкие руки обхватили ее податливое тело и куда-то понесли.
Очнулась она уже в больничной палате. Все тело ее было опутано проводами. Она попыталась приподняться, но сильная боль в груди вынудило ее оставить  попытки. Каждый вздох давался ей с трудом, казалось, что на ее груди лежит тяжелый горячий камень. Почему ее никто не слышит, она уже минуту кричит, но никто не подходит. Тогда она будет хлопать глазами, как детская кукла, может быть, это, наконец, привлечет к ней внимание? Из полуоткрытого окна были слышны детские крики, они совсем не давали Ириде заснуть. Повернув голову налево, она видела кусочек ярко голубого неба, оно было необыкновенно красивым, как ее глаза. В Австралии, сейчас, наверное, хорошо, тетя Маргарет, недоумевает из-за ее отсутствия. Пожалуй, если бы не события последних двух недель, Ирида любовалась бы красотами Мельбурна, с удовольствием прокатилась бы на старинном трамвайчике, посетила бы Королевский ботанический сад, где неизменной декорацией является безоблачное голубое небо, где на побережье, вместо воробьев и крикливых ворон, можно вдоволь налюбоваться на парад пингвинов, когда вереница невозмутимых черно белых красавцев отправляется к месту гнездовья. А небо, все-таки, голубое, как нежные незабудки, но откуда на нем появилось безобразное белое пятно, остро благоухающее лекарствами. Эта неведомая сила пригвоздила ее к постели пронзительным взглядом. Снова белый халат, неужели история повторяется?
-  Успокойтесь, мисс.
Это чудовище в белом еще улыбается. Ирида закрыла глаза, в надежде, что приведение исчезнет, точно так же, как, к сожалению, исчезли пингвины, веерные пальмы и огромный океан. Но и с закрытыми глазами ей не было спокойно, темнота пугала еще больше.
-  Как  вас зовут? – спросил ее все тот же голос.
-  Мисс Викки Уйат.
Почему Ирида назвалась именем несуществующего человека, она не знала. Когда-то они с Ларри едва не погибли, по милости этой особы. Ларри, что с ним? Этот вопрос, внезапно пришедший ей в голову, лишил ее покоя. Ирида вновь попыталась приподняться. К счастью, ей это удалось. На тумбочке, около кровати, она увидела зеркало, из которого на нее в упор смотрели испуганные глаза. Коротко подстриженные волосы были аккуратно зачесаны назад, и в этом мальчишеском облике, верно, что-то было. Ирида словно скинула лет пять-шесть.  Ей даже понравилось, как она выглядит, а одобрит ли это перевоплощение Исаак Монморенси? Силы небесные, о чем это она! Ирида до сих пор ничего не знала о судьбе Ларри, она не должна думать больше ни о чем другом.  Ангел в белом халате снизошел до нее, с подносом в руке, на котором покоился стакан с апельсиновым соком и несколько разноцветных таблеток.
Я должна все это выпить, глазами спросила Ирида.
Медсестра, так же молча, ответила. Спорить было бесполезно, и Ирида подчинилась.--  Когда меня отпустят?
-  Назовите свой адрес или телефон, для того, чтобы мы могли сообщить о происшедшем с вами родственникам.
Если Ириде легко далось выдумать имя, то просьба медсестры вызвала у спасенной затруднение,  - Я не помню.
-  Это не страшно. Администрация больницы постарается выяснить все необходимое. Вам что-нибудь надо, мисс?
То, что ей надо,  никого из посторонних не касается, пускай об этом никто не будет знать. После того, как Ирида отрицательно покачала головой, медсестра ушла.
Для того, чтобы узнать, где Ларри, Ирида предпримет сеанс ясновидения. Согласно его канонам, необходимо выделить в пространство собственное астральное тело, только таким образом адепт может получить требуемую информацию. «Забудь о страстях, и ты научишься управлять и приказывать», - Ирида, будто снова слышала слова учителя. Ощущение полета, когда Природа более не властна над телом, Холод, который приближает к бесконечности Космоса, все это указывало нужное направление. Золотистый шар мелькнул перед ее глазами, мгновение, и одна его сторона взглянула на Ириду хорошо знакомым лицом. Хищный взгляд ореховых глаз, растянутые в тонкую линию красиво очерченные губы, не умели говорить правду. Ларри, где же ты, беззвучно шептала Ирида. Ее взгляд  пересекся со взглядом серо-зеленых глаз на вытянутом веснушчатом лице. Это же, Р.. Тише, по губам, прочитала Ирида. Высокие, худые, улыбчивые, отрешенные, неужели, все это знакомые ей люди, перешедшие на другой уровень существования? Ларри… Кажется, среди вас его нет… Он не может умереть, иначе, многое потеряет смысл.
Ирида почувствовала, как постепенно тяжелеет ее тело, как кровь медленнее бежит по венам. Белое окружение начало раздражать ее, глаза устали смотреть,  вот на белом фоне возникло ярко желтое пятно, и  уже знакомые зеленые глаза, словно две искры вернули Ириду в действительность.
-  Привет, неплохо выглядишь. Надеюсь, ты не забыла, как меня зовут?
Ларри обнял ее, чтобы никто не увидел слез Ириды. Любопытные взгляды медсестер были не лишены сочувствия. К чему теперь страдания, если он рядом?
-  Я всегда верила в то, что ты можешь совершить подвиг. Какое счастье, что с тобой все в порядке.
- Подожди немного, я скоро вернусь.
Когда Ларри вышел, Ирида размышляла, каким образом ей избавиться от соглядатаев с соседней кровати? Она прикинулась спящей. Ей хотелось заснуть и проснуться в прошлом, для того, чтобы иметь возможность прожить происшедшее заново. Если душа, сформулировав желание, ищет в собственном организме эфир, необходимый для его воплощения, она действует на фантом. Объятый пламенем коридор и две поникшие фигуры, обреченные на смерть. Но одна из них действительно умерла. «Ирида Кроуни», - это имя когда-то принадлежало ей, даже если Ириде придется его сменить, изменить свою судьбу, она не в силах. Жизнь дается человеку для преобразования ее в субстанцию более возвышенную – дух. Цель человека, прежде всего, состоит в том, чтобы способствовать совершенствованию духа.
-  Вы можете быть свободны, мисс Викки, - белый ангел пропел прямо над ее ухом.
Ушла, Ирида облегченно вздохнула. Некоторое время спустя покинули больницу и они с Ларри.-  Я уже один раз умирала,  - Ирида внимательно оглядывалась по сторонам. Даже здесь, в безлюдном городском парке, ей все время казалось, что их может услышать кто-нибудь посторонний.
Им повезло, Ларри не пострадал на пожаре, спасая ребенка, Ирида смогла избежать гибели, благодаря чуду. Он шел торопливо, Ирида едва поспевала за ним.  Еще никогда ей  не приходилось ходить так быстро.  Он, что готовится к марафонскому забегу, Ирида вздыхала и неприязненно смотрела в сторону Ларри. Сейчас ты получишь свое. Ирида прищурила глаза и сосредоточила взгляд на выбранной части тела Ларри. Не успел он пройти и десяти ярдов, как очутился на земле. Это было тем более подозрительным, что споткнулся он на ровном месте. Ирида, как ни в чем, ни бывало, догнала его и нехотя поинтересовалась, - Есть проблемы?
Ларри стоял на четвереньках и поводил носом, словно охотничья собака перед стойкой, - Тише, Ирида, ты ничего не слышишь?
Ирида прислушалась, - Нет, а что?
-  Я слышу твой и мой голос, и они звучат, - Ларри показал на землю.
-   А ты не выдумываешь?
-  Не мешай. Я слушаю, о том, как ты рассказываешь, что с тобой случилось там, на пожаре. О, это интересно, - Ларри загадочно улыбнулся.
Что же такое она пережила и уже успела позабыть? На лице Ларри последовательно сменяли друг друга удивление, усмешка, растерянность. Неужели, он зря затеял все это представление? Противная девчонка, долго она будет испытывать его терпение? От старания у Ларри свело шею, но, наконец, он был вознагражден. Поднявшись, он с наслаждение потирал затекшие члены, любуясь, колено преклонной Иридой.
 -  Ниже, Ирида, ты должна привыкнуть к земному дыханию, только тогда она откроет тебе свои тайны. Еще ниже, не переломишься.
Вот так, хорошо, более дурацкого вида было трудно себе представить. Ларри остался доволен. Ирида, стоя на четвереньках, положила голову на землю.
-  Я ничего не слышу, Ларри. Как должна дышать земля?
-  Глубоко и спокойно. Слушай.
Эх, жаль, что тебя сейчас не видит Исаак, вероятно, он решил бы, что Ирида
находится на пути к научному открытию. Какая соблазнительная поза, черт возьми, так и хочется слегка хлопнуть по гордо поднятому заду. За Иридой наблюдал не только неунывающий выдумщик. Неподалеку остановилась пожилая супружеская пара. Пожалуй, не стоит акцентировать их внимание на воспитательном процессе.
-  Ирида, я забыл тебе сказать. Слова можно было услышать лишь после особого заклинания. Вставай, кажется, сейчас пойдет дождь.
Ирида подчинилась, но затаила на Ларри обиду. После получаса ходьбы они выбрались на шоссе, и остановили попутную машину. В фургоне, груженном рулонами тканей, хватило места и им с Иридой. Водитель обещал подбросить их до Лидса, который располагался у подножия Пенинских гор, это около двух часов езды.  Вспоминая о недавнем розыгрыше, Ирида заметила, что Ларри придумал слишком жестокое наказание  для нее. Обиженная она сидела, отвернувшись от него, уткнувшись лицом в колени.  Так ли неожиданна была ее обида? Обижаясь, она ставила себя выше Ларри. Негативная эмоция порождает еще более разрушающее чувство мести. Помрачнел и Ларри, разгадав мысли Ириды. Так что же, лучше простить? На этот вопрос он давно искал ответа. Так ли легко прощать обиды, сможет ли Ларри когда-нибудь простить смерть родителей, крестного, Мионы, своих друзей? « Умей прощать, умей прощать, умей прощать», - слышалось ему в работе автомобильного двигателя. Рука Ларри машинально потянулась за блокнотом и авторучкой. В тревожных размышлениях родились следующие строчки:
                Мы в жизни многое теряем,
                Друзей, работу и любовь,
                Порой обид, не замечая,
                Живем надеждой, вновь и вновь,
                Когда-нибудь все повторится,
                И будет день и будет ночь,
                И будет день рекой струиться,
                Невзгоды, прогоняя, прочь.
                И  сквозь года, века, столетья
                Я не устану повторять,
                Слова, что прах развеет ветер,
                В том правда есть - умей прощать
                Друзей, врагов и просто прочих,
                Своим воззреньям вопреки,
                Которых любишь и не очень,
                И благородством покорить,
                Ты обретешь, надеждам сбыться,
                Доверься сердцу своему,
                Все, что к чему душа стремиться,
                Зла, не желая никому.
Когда он поставил последнюю точку, то почувствовал, что Ирида внимательно наблюдает за ним. На ее лице больше не было раздражения и неприязни, то влекущее ощущение близости к тайне человеческого бытия, передалось и ей. Глаза их встретились, и былые обиды остались позади. Так они и сидели, прислонившись, головами  друг к другу до самого Лидса. 
-  Приехали.
Машина остановилась, и Ларри  с Иридой, поблагодарив водителя, выбрались наружу. Вот они – горы, виднеются совсем невдалеке. Сейчас, в конце лета их острые вершины были свободны от снега, это придавало горам сходство с дремлющими, сгорбленными великанами. Около ста двадцати миль отделяли их от Шотландии, страны ветров, гуляющих по диким холмам.
Вечерело, до появления первых звезд было не более полутора часов. Дождь принес вместе с собой прохладу, проводить ночь под открытым небом было слишком самонадеянно. По дороге, чуть в стороне от Лидса можно будет встретить небольшое селенье, где они обязательно найдут себе приют.
-  Ларри, я больше не могу. Пожалуйста, давай остановимся, - Ирида в изнеможении опустилась на влажную траву.
-  Нам осталось пройти не более полумили. Кажется, впереди виднеются огоньки.
Ирида отрицательно покачала головой. Ларри присел рядом с ней. Обняв ее за худенькие плечи, он почувствовал, что она вся дрожит. Губами он коснулся ее лба, он был горячим. Наверное, Ирида заболела, тем более, они должны найти крышу над головой, решил Ларри.   
-  Не уговаривай меня. Я больше не могу идти, ступай один.
Она точно не сможет сделать ни шагу, Ларри стало страшно.
-  Обхвати меня за шею, и держись крепче, прошу тебя, - он  поднял девушку на руки и понес. Сумка с документами повисла на его плече. Полмили – это недалеко, всего два раза по двести пятьдесят ярдов, или пятьдесят раз по десять, но почему с каждым новым шагом ему все труднее дается это передвижение? Легкая, словно пушинка на вид Ирида, оказалась тяжелой ношей. Ларри стиснул зубы и шел, превозмогая боль в ноющем плече. Хорошо, что Ирида задремала.
Что такое? Разве миражи существуют не только в пустыне? На небе появился месяц, а обманчивые огоньки домов, напротив, больше не были видны. Ноги двигались механически, руки свело судорогой, Ларри казалось, что податливое тело Ириды у него даже силой вырвать не удастся. Его охватило отчаяние. Неужели никто и ничто не в силах им помочь? Ларри вспомнил, как когда-то лишь при помощи власти священного слова Женни спасла умирающего Исаака Монморенси. Им надо дойти, вопреки всем препятствиям добраться до какого-нибудь дома, Ириде требуется помощь, и он ради этого готов на многое. Что говорят, что думают верующие люди в подобные минуты отчаяния? «Святой Годрик, нет, спаси нас, Господи, сделай так, чтобы Ириде стало легче, и я уверую в тебя, пожалуйста», - бессвязно бормотал Ларри. Он не знал, что еще надо сказать в таких случаях, а, может быть, стоит обратиться за помощью мысленно? «Прости мне мое незнание, как я его прощаю невеждам – моим братьям. Прости мне мои слабости, освободи меня от смертельного сомнения. Прошу, спаси нас», - Ларри, с исступлением сумасшедшего, твердил про себя, спонтанно возникшие в сознании слова. Два, три…пять раз, он не мог остановиться, но с каждым последующим обращением, он все больше забывал о страхе, боли и усталости. Внезапно, по глазам  Ларри ударил яркий сноп света, и сразу же за этим послышался звук автомобильных тормозов.
-  Эй, парень, требуется помощь?
Благодарение Всевышнему, его слова услышаны. Кто это: друг или недруг, рассуждать было некогда. Через несколько десятков секунд Ларри сидел на заднем сиденье старенького Рено. Ирида согрелась и больше не дрожала. Обрадованный Ларри нежно гладил ее по голове, будто маленького ребенка.  Человек за рулем не беспокоил его вопросами, за что Ларри  был ему благодарен.
-  Через пять часов мы будем в окрестностях Грампианских гор, - негромко, чтобы не потревожить спящую, произнес водитель.
Ларри с трудом поверил  в удачу, значит, к утру, они с Иридой будут в Леруике, где их ждет долгожданный кров. Почему-то этот мистер говорит странным голосом, Ларри был готов побиться об заклад, что это – вынужденная мера, наверное, тот не желал быть узнанным?  Впрочем, это не важно, главное, им повезло. За окнами изредка мелькали неясные темные силуэты встречных домов, казавшиеся, то стеной, уходящей в небо, то великанами, стоявшими на страже, то причудливыми существами, с горящими глазами
вместо окон. Стремительный ход автомобиля создавал ощущение полета. Интерес  Ларри к странному водителю возрос с новой силой. Глядя в окно, он неспешно рассуждал. Мы движемся со скоростью примерно пятьдесят миль в час, но тогда мы прибудем к обговоренному месту не ранее, чем в  девять часов утра, это -  в лучшем случае. Как же обещанное раннее утро, недоумевал Ларри.
-  Простите, сэр, не встречались ли мы с вами ранее? Мне, кажется, что я вас где-то уже видел, а голос ваш мне знаком.
И не только голос, отметил про себя Ларри. Черные, взъерошенные волосы, не тронутые сединой, шрам от зубов какого-то хищника на шее – такой отличительный знак  не часто встретишь.
 -  В любом человеке можно заметить черты где-то ранее встречаемые. – И вновь человек изменил свой голос. Теперь он говорил в нос.
-  Если бы не вы, сэр, не знаю, что с нами было. Вы – наш спаситель.
В ответ человек рассмеялся, но смех его не был обидным. Ларри лишь остро почувствовал наивность, сквозившую в собственных словах.
- Человек должен помогать попавшему в беду, кем бы не был нуждающийся. Только, прошу вас, не делайте из меня героя. Если вы, мистер…
-  Мал,Истфайе, - с ходу назвал себя Ларри, и подивился, с какой легкостью воспользовался он не принадлежавшим ему именем. 
 -  Если вы, мистер Мал,Истфайе, так любите философствовать, то давайте поразмышляем на тему, что есть человек на Земле, вы, я, это спящая девушка?
Выдумывать об Ириде, Ларри не собирался, хорошо бы их благодетель обошел ее вниманием. -  Человек сотворен по чьему-то подобию, но оно выражается лишь в его физической сути. Разум – вот, что отличает его от любого другого существа.
-  А животные, по-вашему, они не наделены разумом?
-  Пожалуй, нет.
-  Интуиция – ступенька к разуму, а ею они наделены в большей степени, чем человек разумный. Все живое на Земле – братья по происхождению, обладающие инстинктами, мудростью, а в человеке есть еще и добродетель. Эти три свойства, безразличные сами по себе, имеют значение только по употреблению. При злоупотреблении волей, которая все три объединяет, они способны вырождаться в зверство, пороки и невежество. Инстинкт ощущает добро и зло физическое, происходящее от чувствования, добродетель сознает нравственные достоинства и недостатки, присутствующие в представлениях, а знание судит о добре и зле умственных, происходящих от сознания. Предполагаю, что,  то, о чем я говорю, созвучно вашим мыслям.   
-  Я пытаюсь понять, что есть в вашем представлении истина, а что есть заблуждение?
-  В вас заговорил глас разума, он ничего не принимает на веру, а значит, вы уже близки к истине.
-  То есть? – Ларри наслаждался плавным течением мыслей, это достоинство не так часто встречается. Смутные подозрения уже начали складываться в его мозгу воедино, воскрешая в памяти образ того, кто некоторое время назад был его духовным наставником.
-  Вы, приняв помощь, согласились с волей Провидения. У вас была свобода выбора, но, - говоривший добавил, после того, как заглянул в мысли Ларри, - Направленная чувством любви. Ничто из существующего не происходит случайно. Вы согласились с волей Провидения, значит, сделали добро и для себя и для этой спящей девушки.
-  А для вас?
Ларри поразил тон, с которым человек произнес следующие слова, -  Пускай вас это не смущает, но, в первую очередь, я помогаю сам себе. Я волен поступать, так или иначе, потому, что я – человек. Из моего прошлого проистекает будущее, а из будущего – прошедшее. Исправляя ошибки, совершенные в прошлом, я тем самым, влияю на свое будущее.
Как хорошо сказано, подумал Ларри. Остается вспомнить, чего больше сотворил он?
Способ приближения или удаления зависит от воли, которая управляет свойствами тела, разума и души, совершенствуется или костенеет, делая человека порочным  или добродетельным, ученым или невеждой, способным действовать с различной степенью энергии, обсуждать предметы, понятия с большей или меньшей правильностью, оценивая в них прекрасное, полезное и справедливое, в ощущениях, согласии видеть Добро или Зло, и не ошибаться в познании истинного наслаждения, любви или ненависти, заблуждения или истины. Ларри не заметил, как задремал. Снился ему поздний вечер 22 июля. Зажигательные ритмы испанского танца, заставили его позабыть об осторожности. Наверное, Инесса Гонсалес неслучайно подошла именно к нему, Ларри, хотя он был не единственным, из тех, кто пытался поймать страстный взгляд танцовщицы. Бессвязные слова, произнесенные  ею перед смертью, Ларри каждый раз трактовал по-новому. Наверное, с гибелью девушки могли быть  связаны 13 число или некто Ланселот, а, может быть, истинный виновник случившегося еще даже не попал под подозрение? Ларри видел сеньориту Гонсалес мертвой, с ножом в спине, но тогда кто же душил Ириду в Норидже? А если предположить, что у Инессы Гонсалес имелся двойник, или кому-то было выгодно, чтобы он существовал?  Еще по занятиям Телекинезом, Ларри помнил, что у любого человека имеется двойник или астральное тело, но эта субстанция не обладает физической силой, и не кому не может причинить зла, если собственно физическое тело человека прекратит свое   существование. Со слов Ириды, он, Ларри, был объят огнем в комнате студенческого общежития, но этого не могло быть по той простой причине, что он никогда не посещал Оксфорда. Может, это – результат буйной фантазии  Ириды, но точно такое же видение было и у Елены Ивэр, с той лишь разницей, что первый раз Ларри  горел в Школе волшебства. Значит, все-таки, двойник? И Елена  и Ирида, являются посвященными в Магию, видения с астральными телами способны посещать лишь адептов,  почему? Еще один вопрос, которым задался Ларри. Человек  способен совершать путешествия в пространстве и во времени, но находиться в двух различных точках пространства невозможно. Несчастья не закончились, и в этом предположении проглядывает неотвратимый лик судьбы. Что это – плата за прошлые ошибки или испытание могущества воли?
Во сне Ларри крепче обнял Ириду, ночная прохлада отчетливо напоминала о себе. Озябли руки, и нос наполнился предательской сыростью. Автомобиль  плавно двигался, так что, у Ларри  иногда возникало предположение,  а не застыли ли они на месте? Не слышно было работы двигателя, и рокочущего смеха человека за рулем. Пробуждение произошло неожиданно. Они с Иридой оказались лежащими на лугу, то, что во сне казалось дружеским прикосновением Ириды, наяву оказались мягким ощупыванием овечьего языка. Ни Рено, ни дороги, серпантином вьющейся вдоль гор не было. Окружающее очень напоминало окрестности Леруика. Светало, но Ларри помнил, что овец на пастбище выгоняли, как раз, засветло. Поднявшись на ноги, потирая затекшие руки и ноги, он огляделся. Близко виднелись неказистые домишки, еще немного, и из труб повалит дым, возвещающий о начале новых трудовых будней.
-  Ларри, где мы? – рядом стояла Ирида.
-  Похоже, что уже в Шотландии. Знакомься, Ирида, здесь проходили мои юные годы.
- « На диких холмах Шотландии, где вихрем гуляет ветер», - она процитировала строчки из стихотворения, написанного Ларри, и немного добавила от себя, - Ходили не только легенды, но двое замерших и голодных людей
-  Шикарный завтрак тебе не обещаю, но что-нибудь нам обязательно перепадет.
 Пойдем, - Ларри бодро зашагал в сторону горного селенья.
Ириде ничего не оставалось, как последовать за ним.  С каждым новым шагом, приближающим их  к цели путешествия, она все больше забывала о неприятностях, свалившихся на их  головы. Жизнь прекрасна и удивительна. Как легко здесь дышится, здоровые ароматы щекочут им ноздри. Позади послышался топот. Это табун шетлендских пони пронесся мимо. С ними в скорости Ирида ни за чтобы не отважилась сравниться, но пробежаться по зеленой, не вытоптанной траве, навстречу восходящему солнцу, в этом удовольствии она себе, пожалуй, не откажет. 
Как здорово, Ирида едва касалась земли, ноги сами несли ее, пока глаза выхватывали из окружающего великолепия голубеющее над горизонтом небо,  плывущими  барашками вереницы облаков, заросли вереска у подножия холмов и бесконечную дорогу, петляющую вдоль них. Наверное, если бы у нее была вторая жизнь, Ирида провела бы ее здесь, наедине с Природой. Цепочка небольших ферм, разбросанных по зеленеющим холмам, все это Леруик, в котором Ларри не был уже четыре года. Вот здесь, по тропинке он когда-то бежал за Роном, испуганным нашествием пауков. В соседнем лесу они вместе искали сокровища короля Ричарда.
-  Ларри, каким образом мы так быстро добрались до твоей деревушки? – к Ириде вместе с хорошим самочувствием вернулось природное любопытство.
-  На попутных машинах. Я считаю, что нам просто повезло.
Подобный ответ мог удовлетворить Ириду, но у Ларри никак не выходил из головы ночной водитель. Кого он напоминал ему, тот так и не смог вспомнить. Из-за волнения перед предстоящей встречей с той частичкой своей жизни, когда он впервые ощутил себя счастливым, у Ларри не получалось сосредоточиться на воспоминаниях. Святой Годрик, будто время повернулось вспять, впереди молчал знакомый грузовик, и Ларри почти  не сомневался, что из-под капота сейчас выглянет перепачканная физиономия мистера Ременса. Ларри решил поприветствовать его первым.  Лишь только он подошел, его опередили.
-  Кого ищите, мистер?
С грузовиком возился мистер Ременс, только не отец, а сын. Та же веснушчатая, пухлая физиономия, лишь выражение наивности не успело исчезнуть со знакомого Ларри лица.
-  Я ищу дом мистера …, - Ларри не ходу пытался придумать что-нибудь правдоподобное о себе, что смогло бы расположить к нему дотошного водителя.
-  Мы ищем дом мистера Ланкастера, - закончила за него Ирида, - Мы его родственники, Меня зовут Патти Мал,Истфайе..
- Ирида Ньютон – это сводная сестра двоюродного дяди бывшей супруги мистера Ланкастера, а я – Рокки Мал,Истфайе  - троюродный брат его.
Лицо молодого Ременса было сосредоточено воссозданием в уме генеалогического древа семейства Ланкастеров. Наконец, придя к только ему понятному умозаключению, мистер Ременс ответил, - Вообще-то я не знал, что у нашего мистера Ланкастера отыщется столько родственников.
-  А ключи от дома у вас есть? – в разговор вступил Ременс старший. Время совсем не изменило его, лишь прибавило несколько килограммов на и без того объемном животе.
-  Нет, но я знаю, где он храниться.
Видимо, ответ Ларри не вполне удовлетворил придирчивого мистера Ременса старшего и он поспешил добавить,  - Учтите, ваши слова нетрудно проверить. Мне знаком Лондонский адрес мистера Ланкстера.
-  Не волнуйтесь, все без обмана, - для пущей убедительности Ирида попыталась улыбнуться.
Мистер Ременс удивлялся вслед удаляющимся, какой потрепанный вид имеют 
 родственники уважаемого  в Леруике Ларри Ланкстера. Двухэтажный дом, в который Ларри с крестным вложили немало труда, выглядел заброшенным. Ржавый навесной замок долго не желал уступать. Дожди, заморозки, отсутствие регулярного ухода сделали свое черное дело. Единоборство с неуступчивым замком не мешало Ларри наблюдать за происходящим по сторонам. Бдительность, видимо, была присуще и соседям Ларри, вместе с Иридой, они не сводили с него внимательного взгляда. Правильно, бдительность – ценное качество, если оно не касается личной жизни. Ириде надоело смотреть за безуспешными попытками Ларри, и она обратила свой взгляд на второй этаж дома и крышу, с ней явно было не все в порядке. Между тем, ближайшая соседка, миссис Броуди не сводила глаз с прибывшей. Очень уж она была неказистая, то ли  мальчишка, то ли махнувшая на себя девушка, но никак не важная дама. По словам гостей, все они знатного рода. Сравнивая их с собой, миссис Броуди пришла к выводу, что выглядит не хуже.
- Ларри, ты скоро?
-  Ты забыла, как меня зовут?
-  Ну, хорошо, Рокки. Вот та женщина, с ведром в руке, не сводит с меня глаз. Деревенские все такие любопытные?
-  Берут пример с тебя.
В конце концов, замок поддался. Сырой, затхлый запах ударил Ларри в нос. Первое, что он увидел, войдя в дом, серая жирная крыса, сидевшая на пороге ближней комнаты. Животное чувствовало себя здесь вольготно, и без страха наблюдало за пришельцами.
- Брысь, - Ирида швырнула в нее старым сапогом.
Безрезультатно, крыса лишь отбежала в сторону. Ириде даже показалось, что крыса оскалилась, глядя на двух не званных гостей. Ларри что-то прошептал, и крыса исчезла.
-  Ларри, крыса понимает латынь?
 -  К черту крысу, зачем ты сказала, что ты – Патти Мал,Истфайе? Из-за твоего неуместного ответа мне пришлось пойти на ложь.
-  Да,  надо было сказать, что ты – подозреваемый в убийстве, а я – твоя соучастница.
-  Не лезь не в свое дело,  ты здесь впервые, и не знаешь этих людей. Все, что от тебя требуется – это молчать.
-  Может мне уйти? – голос Ириды звучал пронзительно, из-за желания скрыть сквозившую в нем обиду.
-  Как хочешь.
Черт, что он такое говорит! Болван, куда она пойдет? Нет, прав был Рокки, когда назвал его эгоистом, как же можно выгонять человека, лишая его последнего пристанища? Ирида все время пыталась помочь ему, может она это делала неумело, но искренне, а он… Хлопнула дверь, бедняга Ирида, наверное, ушла. Ну, ничего, сейчас он все исправит. Ларри успел подойти к входной двери, где зацепился за дужку ведра и едва не упал. В темноте опрокинутое ведро  натолкнулось на какое-то невидимое препятствие, при ближайшем рассмотрении оказавшееся бело голубыми кроссовками Ириды.
-  Далеко собрался? – насмешливым тоном спросила она.
-  Ирида! Молодец, что не ушла. Извини, я был не прав, - залпом выпалил Ларри.
-  Что я ненормальная? Мне же некуда идти. Придется тебе терпеть меня до конца своих дней.
-  Хорошенькая же меня жизнь ожидает.
Как успокаивают дружеские объятия, кажется, они и ото всех невзгод защищают, надежней брони. Ларри все не отпускал от себя Ириду.
-  Эй, поосторожней. Исаак Монморенси ревнивый.
-  А мы ему ничего не скажем, - Ларри был несказанно рад, тому, что все разрешилось, как нельзя лучше. Шутить, дурачиться – этого ему сейчас хотелось больше всего, - Ирида, ты сейчас похожа на Тома Сойера, не в лучшие моменты его жизни.
-  Глупый, хочешь, чтобы тебе ответили взаимностью, не говори девушке то, что ей может не понравиться, лучше польсти ей.
-  Без лести, ты очаровательна в любом виде, - лицо Ларри находилось в дюйме от поднятого кверху лица Ириды. Ему не требовалось искать ее  губы, даже в темноте он чувствовал взволнованное дыхание Ириды. К его удивлению, Ирида ответила ему взаимностью, ободренный, он позволил себе еще большую вольность. Рука Ларри скользнула вниз по спине Ириды. Она замерла, еще не приняв окончательного решения. Движения Ларри стали более смелыми, но в своих попытках он зашел слишком далеко. Когда его рука решила заняться  молнией на джинсах, Ирида отпрянула. Ей ничего не оставалось, как покинуть дом, в результате чего Ларри остался один. Наверное, он был не прав, но кто мог знать, что Ирида столь целомудренна? Вздохнув, Ларри ругал себя за промедление, черт возьми,  у него давно не было женщины, и никакие обиды не способны были заглушить это навязчивое желание.
-  Ирида, - Ларри вышел вслед за ней. Он был уверен, что девушка стоит за дверью, и оказался прав.
-  Отстань, - услышал он в ответ.
Последующие два часа были потрачены на то, чтобы привести хотя бы одну комнату в порядок. Жаль, что в Леруике не встречались эльфы, для них уборка была обычным делом. Размышляя, чем он займется далее, Ларри прокручивал в памяти события последнего месяца, и не преминул, отметь, что он был похож на затянувшееся приключение, которое можно было бы назвать забавным, если бы не загадочная смерть Инессы Гонсалес, к которой он не причастен. Но как это объяснить полиции, она уверена в обратном?  К сожалению, в прошлом он уже ничего не сможет изменить, и это вовсе не тот случай, когда можно было бы использовать Маховик времени, да его у Ларри  под рукой не было. Мысль, пересилить себя, и явиться в полицию, для того, чтобы дать свидетельские показания, посещала Ларри все чаще и чаще. Он  загнан в тупик, пройдет время, и стражам правопорядка удастся вычислить его местонахождение, ему будет не куда бежать. Чужое имя – не панацея от преследований полиции. Любой контакт с представителями закона грозил Ларри процедурой взятия отпечатков пальцев, и  тогда он точно пропал. За укрывание от дачи свидетельских показаний могут дать на полную катушку. И вновь в голову Ларри пришла мысль, а вдруг все это: гибель Инессы Гонсалес, потеря рукописи, было специально подстроено. Но более вероятно, что на месте Ларри мог оказаться любой. Мог, но оказался именно он. Похоже, что цепочка неудач преследующих Ларри, тянется от провала «Летящего по волнам». Всему виной, его ужасная расточительность, если бы он не промотал накануне все деньги, то, как знать, отправился бы в какой-нибудь приличный ресторан, и не любовался прелестями сеньориты Гонсалес, сначала в танце, а затем, истекающей кровью. Кровь, вот на что были похожи  маленькие шарики алого бисера. Он был немым свидетелем смерти Инессы Гонсалес, похищения Ириды, он сам держал его в руках. Он – предвестник беды.
Переключившись на насущные проблемы, Ларри подумал, что неплохо бы что-нибудь купить Ириде из одежды. Облик сорванца  никак не вяжется с ее романтической натурой. Хуже всего, что деньги скоро закончатся. Значит, их надо где-то заработать. В Леруике это можно было сделать, устроившись на какую-нибудь ферму работником, в этом случае заработки могли быть достаточно скромными, но мало лучше, чем ничего. Года четыре назад работала в Леруике строительная бригада, возводила здание школы. Имелась в Леруике также мельница, но из-за беготни вверх-вниз по лестнице, работать туда никто не рвался. Все это не для него, Ларри нужна была работа соответствующая его внутреннему миру. Некоторое время он был сосредоточен на званных обедах, пышных балах, завоевательных походах, любовных свиданиях, королевских охотах, придворных интригах, которые имели место в его произведениях. Но деньги где-то надо было раздобыть.
-  Ларри, эта серая разбойница что-то таскает.
Но это уже слишком, лучше прибить ее, и дело с концом. -  Куда побежала крыса, Ирида, ты видела?
-  Кажется, в подпол. Ларри, взгляни, что она выронила, когда ты зашвырнул в нее кочергой, - на ладони у Ириды лежала позолоченная монета. Ларри взял ее в руки и, поднеся к глазам, увидел обвивающую шпагу розу и год выпуска: «1460».
-  Где-то в доме лежат золотые, и только дожидаются, пока их приберут к рукам. Это – клад, Ирида! Нам повезло.
-  Повезет, когда мы обнаружим его. Всегда считала, что крысы интересуются лишь съестным, а блестящему отдают предпочтение вороны.
-  Сдается мне, что это – не совсем обычная крыса. – Ларри не стал посвящать Ириду в подробности своего знакомства с анимагом Питером. Это была давняя история, не имеющая никакого отношения к причине, по которой Ларри с Иридой оказались в Леруике.
 Для того, чтобы попасть в подпол, куда скрылась и крыса, ему пришлось хорошо поработать кочергой. Если бы восемь лет назад они с крестным не сделали хорошего ремонта, все было бы гораздо проще. Используя кочергу вместо рычага, Ларри не без труда удалось снять несколько досок. Дом не проветривался четыре года, а доски за это время кое-где подгнили. Вот, кажется то место, где исчезло животное. Небольшой лаз, в который  могла прошмыгнуть разве, что его рука. После нескольких движений лаз ничуть не стал шире. Нагнувшись к маленькому отверстию, Ларри почувствовал дуновение легкого ветерка, такого слабого, что сначала он решил, что все это ему почудилось.
-  Ларри,  крыса скрылась с монетой в зубах, значит, сокровища лежат не там, где ты предполагаешь.
Может быть, Ирида и права, а, скорее всего, он просто спугнул ее.
-  Ирида ты не видела поблизости лопаты?
-  Нет. Я просто не знаю, где ее искать.
Найти лопату не удалось и Ларри. Пришлось ему направляться на соседнюю ферму, к семейству Броуди. Он заранее придумал объяснение, для чего ему нужна лопата. Странный, недоумевающий взгляд хозяйки дал Ларри понять, что миссис Броуди не поверила в его объяснения. Копали они по очереди с Иридой. Оказывается, она вовсе не белоручка. Лаз, скрывающийся под землей, причудливо петлял, и каждый раз, когда Ларри казалось, что вот он – тупик за поворотом, тот служил началом нового витка. Вскоре под полом образовалась целая траншея.
-  Ларри, кажется надо остановиться.
-  Нет, теперь я буду рыть до конца.
-  Пока весь дом не рухнет.
-  Это мой дом, что хочу, то и делаю.
Ирида потихоньку ушла, а Ларри, изрядно уставший, продолжал копать.  Не может такого быть, чтобы его старания были напрасны. В монотонных движениях было что-то усыпляющее, верх вниз, снова вверх и так по новой. Болела спина, ныли натруженные руки, на ладонях появились первые мозоли, но Ларри не сдавался. В его воображении возникли сырые подземелья средневекового замка. Слабый свет от карманного фонаря чем-то напоминал мерцающий отблеск факелов.
- Герцог Кларенский, я приказываю вам остановиться, - голос звучал негромко, но повелительно. Тот, к кому обращались, был безоружен. Один, среди стана врагов, но даже храброму рыцарю  требуются единомышленники.  Единственным вознаграждением для него была любовь прекрасной дамы, порукой служило слово верного друга Ланселота. Для того, чтобы ему уйти от преследования, герцог должен был решиться на обман. Прислужники Готфрида постараются задержать его, как можно дольше. Коридор, по которому он бежал, петлял то вправо, то влево.
-  Именем короля, я приказываю вам остановиться.
Жоффруа герцог Кларенский мчался во весь опор, позади, за собой он слышал топот десятка ног. Ланселот рассказывал ему, что где-то здесь, в подземелье замка должна находиться дверь, которая приведет его к лазу, а там – долгожданное освобождение. Самое главное, не просмотреть ее в полутьме. Внезапно Жоффруа услышал чей-то писк, и в тот же момент жирная тушка мелькнула перед его ногами, скрываясь за поворотом. Жоффруа последовал за зверьком. Ощупывая дюйм за дюймом, он нашел то, что искал. Несильное нажатие, и он очутился в  пещере, более похожей на склеп. Вокруг него шныряли крысы, но их движения не были беспорядочными. Беглец, подгоняемый любопытством, шагнул к правому углу, и наткнулся взглядом…на россыпь золотых монет.