Дуркин дом. Глава 7

               
               

     Вспыхнул свет, и она перенеслась из киномира в мир реальный. Жаль, что у нее нет такой подружки – выдумщицы. Толстушка Аня из фильма старше ее всего на год, и, несмотря на то, что Лариса ранее не догадывалась о том, что на свете может жить такая славная девчонка, ей казалось, что когда-то они уже встречались. Лариса почти была уверена, признайся она Аньке, что ходила в кино одна, та ни за что не стала бы ехидничать, в отличие от некоторых. История о дружбе троих одноклассников, напомнила Ларе о ее собственных друзьях. А могла бы Корчагина влюбиться в учителя? Предположение вызвало на лице тринадцатилетней фантазерки улыбку.
- Здравствуй, Ларочка. Ты из кинотеатра возвращаешься? Ну, как понравился фильм?
Лицо Латушкиной тут же приняло привычное полусонное выражение. Недолго ей пришлось недоумевать, откуда у кинотеатра оказалась тетя Оля, мама Виталика. Наверное, она возвращалась с работы. Теперь тетя Оля расскажет об их встрече Виталику. Он, конечно, не киношный Юра Пузырев, но вероятно, когда-нибудь, очень некстати припомнит о ее одиночной вылазке. Если она не ответит тете Оле, та, наверное, будет обсуждать с их общими знакомыми ее невоспитанность. Лара поздоровалась и поделилась с вопрошаемой собственными впечатлениями. – Мне понравился фильм. Мы с девочкой знакомой из параллельного класса вместе ходили в кино, - словно оправдываясь, промолвила Латушкина. К ее удивлению тетя Оля не стала ее ни о чем расспрашивать, а направилась к автобусной остановке.
У Ларисы не осталось денег на проезд, но даже, если бы у нее нашлись пять копеек, она опустила мелочь в свою копилку. В керамическом бочонке уже собралось рублей шесть с мелочью. Долго еще придется копить на билет в Америку туда и обратно. В далекую страну Лариса собиралась для того, чтобы познакомиться с президентом США Джеймсом Картером, ради этого Лариса была готова самостоятельно приступить к изучению английского языка. На их встрече она попросила бы президента не размещать разрушительные ракеты, угрожающие жизни миллионам людей. Сначала Лара хотела написать Джимми Картеру письмо, в котором непременно убедила бы американского президента в том, что Советский Союз выступает за мир во всем мире, и что наши дети желают жить спокойно, не хуже их американских сверстников. Своей задумкой Лариса поделилась с Виталиком, а он отговорил ее письменно обращаться к хозяину Белого дома. «Не дойдет твое послание. Его сотрудники КГБ не пропустят, решат, что ты – шпионка». Лариса не стала спорить. Знакомый соседа Виталика работал в Комитете госбезопасности и много любопытного припоминал о своих героических буднях. На билет в далекую Америку придется копить несколько лет, но это Ларису не останавливало, она не собиралась отказываться от своей цели ни за что на свете, была готова пожертвовать заветной мечтой, которой Лара не стала делиться не с кем.
Проходя мимо остановки, Лариса увидела тетю Олю, которую обнимал незнакомец. Выходит, скоро у Виталика появится новый папа. Сделанное открытие предоставляло Ларисе повод поделиться с другом радостной для него новостью. А тетя Оля, кажется, вполне довольна своим спутником.  Она буквально глаз с него не сводит. Влюбилась, и мужчине она нравится. А я не позволю своей маме, если она соберется, еще раз выйти замуж. Женщина должна иметь одного мужа, верность – самое большое достоинство слабой половины человечества. Но и мужчины не должны отставать от жен. Семейная жизнь в идеале иллюстрирует песню о лебединой верности.
- Ларочка, солнышко, ну, где ты ходишь? Я на работу собралась уходить, а Гришеньку оставить не с кем.
Чем больше Лариса смотрела на маму, тем быстрее в ней нарастало раздражение. Почему она должна заниматься с противным мальчишкой, таскающим у нее со стола письменные принадлежности. Ну, зачем ей этот гадкий брат, от которого один лишь вред? Лучше бы у нее была сестра, со слов соседки Наташки, «девочки спокойнее». Ей еще больше повезло бы, если в семье она была единственным ребенком. Мама тогда не разрывалась между ней и Гришкой, все подарки доставались бы только ей, а главное, родители любили бы только ее одну.
Будто испытывая ее терпение, шестилетний Григорий забрался на стул и начал наводить порядок на рабочем месте сестры.
- А ну, прекрати! – заорала Лара на брата. Одним криком она не ограничилась. Пока мама наводила красоту, подводя глаза, дочь ее отвесила брату подзатыльник. Реакция последовала мгновенно, мальчишка разревелся.
- Гришенька, ты мой дорогой, почему зайка плачет?- отозвалась любящая мамочка. Ее ласковый голос подействовал на ребенка утешающе. Гриша умолк, протягивая к маме ручки.         
- Мам, ты иди, а то опоздаешь. Мы с Гришей будем хорошо себя вести, - успокаивая маму, Лариса хотела прижаться к ней, броситься на шею. Бессчетное количество раз она проделывала это мысленно, в реальности же ей было неловко такой взрослой ласкаться к маме. Друзья ее, Виталик и Лариска считали, что «телячьи нежности» позволяют себе одни лишь хлюпики, но она не такая. Как хочется быть нежной и без оглядки на насмешки показывать дорогой мамочке всю свою любовь. 
Мама ушла на свою надоевшую работу, а Ларе пришлось включить телевизор, чтобы брат не отвлекал ее от приготовления уроков. Неугомонный мальчишка разбрасывал свои игрушки, убирать которые чаще всего приходилось Ларисе.
- Опять испачкался? – в голосе девочки, кроме возмущения звучала беззлобная усмешка. Рожица брата, рубашка, штанишки, колготки и даже его игрушки оказались испачкана вареньем. Когда Лариса попыталась забрать их у брата, он поднял рев.
- Чего орешь?
В голосе сестры слышалась угроза, испугавшись которой, Гриша утих, но расставаться с любимой игрушкой – пластмассовым грузовиком, не пожелал. Навести чистоту на своем сладком личике ребенок решил по-своему. Рукавом рубашки он несколько раз провел по ротику. Лариса тут же схватила грязнулю за руку и потащила в ванную комнату. В длинном коридоре Гришка, прижимавший грузовик к груди, потерял его, но реветь уже побоялся и только плакал.
Ларисе впервые за вечер стало жаль нерадивого братишку, - Гриша, умоемся, и будешь играть снова, - успокаивала она мальчика. Но Гришка не успокаивался, его жалобный плач сорвался в рев.
- Тише! У меня ребенок спит, - злобно прошипела вышедшая из ближайшей к ванной комнате соседка Наташка. Лариса затворила дверь ванной, но это не помогло. Из-за холодной воды, а горячую ДЕЗ отключило в связи с ремонтом систем отопления, Гриша отчаянно сопротивлялся попыткам сестры привести его в порядок. Он ревел так громко, что заглушал шум льющейся воды, и не умолк даже после того, как экзекуция завершилась. 
- Гриша, все уже закончилось. Сейчас будешь смотреть мультики, - приговаривала Лара, вытирая брату лицо, руки.
Дверь ванной неожиданно распахнулась, - Я же просила не шуметь!! – приземистая фигура соседки надвигалась на испуганных детей. Казалось, еще мгновение, и она пригвоздит их к стене.
Лариса согнулась в три погибели и, прижав к себе оторопевшего братишку, рванулась к спасительному жилищу. Лишь затворив за собой дверь комнаты, она перевела дух. Эта зараза может даже на них руку поднять, обязательно пожалуюсь на нее маме, решила Лариса. Все еще испуганный, Гриша продолжал доверчиво прижиматься к сестре. Ему в утешение на телеэкране мелькнула картинка с любимыми героями. Но только опасность миновала, Лариса принялась вновь отчитывать брата, - Ну, как можно быть таким грязнулей? Где ты взял варенье?
Физиономия воспитуемого скривилась, но незаслуженную обиду Гриша озвучить не успел. Вместо него это сделала соседская малышка. Тут же раздалось предупреждение «любящей» мамочки: «Чего орешь, оглоедка? Заткнись!»
 Поразительно, но угроза из уст возбужденной соседки подействовала не только на ее болезненную дочурку, но и на собравшегося выразить свой протест голосом.
- Если ты не будешь слушаться, мама отдаст тебя тете Наташе, а ее дочку возьмет себе, - не давая брату опомниться, Лариса добавила, - Сейчас я буду делать уроки, и если ты станешь мне мешать, отправлю тебя в коридор. Все понятно?
Предупреждение подействовало. Некоторое время мальчик вел себя тихо, переключившись на телевизионные приключения зайца и волка, благодаря чему Лариса смогла отрешиться от действительности и погрузиться в античный мир Древней Греции. Представляя себя на месте Одиссея, она размечталась, сколько подвигов ей предстоит совершить. С Драконом она, пожалуй, сражалась бы не с помощью меча, а применяя хитрость. Дракон – та же рептилия, а значит, температура его тела зависит от температуры окружающей среды. Я забросала бы дракона льдом, и от переохлаждения чешуйчатое чудовище не то, что огонь из пасти извергнуть не смог бы, просто уснул от холода. А Медузу Горгону можно ослепить ярким светом карманного фонаря. Пусть только попытается заглянуть Ларисе в глаза, и тогда увидим, кто из них двоих окаменеет.
Ой, забыла! Ей же еще басню учить, заглянув в дневник, с сожалением обнаружила Лариса. Называется «ворона и лисица» мораль этого литературного произведения можно было бы взять на заметку. А, что если на месте вороны оказалась бы наша пучеглазая птичка, смекнула Лариса. У «совы» вовсе не ангельский голосок, да и носик более походит на клюв, но ради пятерки в журнале Лариса была готова расточать Нине Михайловне всевозможные комплементы.
В прихожей хлопнула дверь. Кто-то из соседей вернулся, на мгновение Лариса отвлеклась, прислушиваясь к звукам из коридора. Отворилась дверь их комнаты, и две любопытные детские физиономии увидели папу. Опущенная голова, слегка посеребренная на висках, понурый взгляд и гробовое молчание вместо приветствия указывали на плохое папино настроение. Лариса терпеливо ждала, может папа сообщит им, в чем дело?
- Вы ужинали?
Что-то случилось. Лариса утвердилась в своей догадке. – Ужинали. Пап, а мы пойдем на выставку, как собирались?
 Михаил Петрович молча, не глядя на детей, кивнул головой. Заглянув в холодильник, после непродолжительных поисков, он извлек оттуда сковороду с макаронами по-флотски и отправился на кухню, разогревать ужин.
- Хочу кушать, - вдогонку отцу, произнес Гриша.
Вот обжора, удивилась Лариса. Слопать целую литровую банку варенья и просить еще. Вслух она пообещала, - Сейчас папа будет ужинать, и тебе что-нибудь достанется.
- Хочу колбасы.
- А икры черной тебе не надо? – ехидно поинтересовалась сестра. – Жаль, у нас нет собрания сочинений Крылова. У него, наверняка, имеется басня о жадинах.
- Я - не жадина, я - не жадина! – завопил Гриша.
Лариса достала из серванта вазочку с печеньем, - Ешь, и больше не приставай ко мне.
Погрузившись в увлекательный древнегреческий мир, она пыталась запомнить материал двух параграфов. «Завтра будет опрос», предупредила накануне Татьяна Борисовна. История – один из любимых предметов Латушкиной. Спорная оценка, между четверкой и пятеркой, побуждала Ларису уделять много времени, иногда в ущерб другим дисциплинам. Для ее будущей специальности знания по истории просто необходимы. Как было сказано в предисловии к одной очень умной книжке по истории, они «способствуют становлению истинной картины современного мира», что научит Ларису умело доносить до окружающих острые проблемы настоящего и прогнозировать грядущее. Она мечтала о работе журналиста и открыто поделилась своими планами лишь с мамой. В ее возрасте девчонки обычно мечтают о красивой одежде, дорогих подарках, а те, у кого было их чуть больше, чем у остальных, желали, чтобы тряпок модных стало еще больше. Я не такая, как все, это убеждение пришло в голову к Ларисе неожиданно и прочно засело там. Некоторые взрослые, кому удалось выслушать ее  рассуждения, признавали в ней индивидуальность, несмотря на то, что авторитарный режим советской школы порицал всякие отклонения от общепринятого.  Ей приходилось, также, как Виталику, скрывать собственную непохожесть. «Лучше затеряться в толпе, стать неприметной. Тогда ты не наживешь себе врагов», советовал Аносов. Лариса сперва не придавала значения услышанным мимоходом рекомендациям. Подумаешь, умник какой, с пренебрежением заметила она. Откуда ему известно о последствиях? Одно Лара упустила, а ведь Виталик – ее преданный друг, тоже не похож на окружающих. Слишком уж он разумный не по годам, все знает наперед. Однако случившееся на классном часу, заронило в ее душе сомнение, а, что, если Аносов прав? Доказывать одноклассникам, большинство из которых были бы не прочь воспользоваться чужой оплошностью, что третье звено не отлынивало от субботника, а по ошибке расчистило территорию соседнего звена, было также нелегко, как собирать бумажки при сильном, порывистом ветре. О сложных погодных условиях Виталик припомнил некстати, рассказ звеньевого только выставил его, а заодно и всех ребят из третьего звена, на всеобщее посмешище. Так и бывает: о плохом или о хорошем ли вещаешь, если в центр внимания попадает твоя собственная персона, пиши – пропало. Можно нарваться на человеческую подлость, вероломство. А не лучше ли постараться уйти в тень? Отчего же Виталик, такой рассудительный и предусмотрительный добровольно привлек к себе отнюдь не благожелательное внимание?
- Лара!
Подняв глаза, Лара встретилась с негодующей физиономией папы. Наверное, он долго и безуспешно звал ее, и потерял терпение. – Что, папочка?
- Вы ужинали? Пять минут не могу до тебя докричаться. О чем ты думаешь?
- Я уже тебе говорила, что ужинали. А думаю я о путешествиях. Пап, а где мы в этом году будем проводить отпуск?
Быстро вспыхнув, Михаил Петрович также быстро овладел собой. Ответ его разочаровал дочь, - У меня летом отпуска не будет, у мамы об ее отпуске поинтересуйся сама. А ты, как обычно, поедешь в пионерский лагерь.
Ну, вот, не повезло ей. Надо было поунять свое разгулявшееся любопытство. Исправляя положение, Лариса спросила, - А когда у тебя будет отпуск?
Михаил Петрович отправил насаженные на вилку макароны с густым вкраплением мясного фарша в рот, и несколько секунд тщательно пережевывал их. На первый взгляд, отец никак не мог насытиться, он ел с жадностью, пока не опустела его тарелка. Наконец, Михаил Петрович соизволил ответить, - Не знаю.
Провожая недовольным взглядом удаляющегося на кухню с грязной посудой отца, Лариса услышала за спиной журчание. Обернувшись, она увидела, как Гришка разворачивал выуженное из ее сумки-портфеля, завернутое в бумагу сокровище, переданное ей на хранение мальчиком из параллельного класса. – Отдай! Гадкий мальчишка, как ты посмел залезть в чужой портфель?
Гришка не испугался, и продолжал рассматривать старые железки, названные Димкой Головановым экспонатами из Музея боевой славы.
- Гриша, верни мне их, пожалуйста, они грязные, ржавые, еще палец себе проткнешь.
Уговоры не помогали. Мальчик с любопытством рассматривал новые игрушки, и расставаться с ними добровольно не собирался. Пусть попросит хорошо, и тогда он, может быть, уступит ей. Серые в крапинку глазищи упрямо сверкнули. А если сестра будет кричать на него, останется без своих железок.
Противостояние закончилось с возвращением отца. Гриша засунул одну из железок в карман штанишек, Ларисе оставалось лишь наблюдать за его действиями. Привлекать к разборкам папу, она не рискнула, вдруг ему не понравится Ларисино приобретение. Вопреки ее опасениям, развалившийся в кресле напротив телевизора отец, не проявлял интереса к их детской возне.
Грише, между тем, наскучило изучать военные трофеи, и он переключился на свои машинки. Наблюдательность позволила Ларе разглядеть, куда Гришка дел украденное.
- Гриша, перестань жужжать. Мне не слышно.
На папину просьбу Гришка не отреагировал. Колеса подаренного ему на день рождения грузовика накручивали обороты. Шум от разгоняющегося грузовика нарастал, вместе с ним росло папино негодование. Поначалу он оборачивался и сверлил разгневанным взглядом Гришкин затылок, затем перешел к нервному постукиванию по подлокотнику кресла. Гриша продолжал елозить грузовиком по полу. К жужжанию добавилось шумное шиканье.
Лариса гадала, сколько еще папа будет изображать кипящий самовар? И все-таки терпение Михаила Петровича не выдержало, - Лариса, ты не слышишь разве, как шумно брат играет?
- Слышу. Что мне с ним делать?
- Успокой Григория. Мне ничего не слышно, - кустистые брови отца сдвинулись к переносице, тонкий нос еще больше заострился, что придавало лицу Михаила Петровича хищное выражение. Свои права на полноценный отдых он был готов отстаивать любым способом, доведенный до крайности, он переходил от слов к делу.
Лариса почувствовала это и присоединилась к уговорам, - Гриша, хочешь, я прочитаю тебе сказку?
Надоевшее жужжание на несколько секунд прекратилось, а затем возобновилось с тем же рвением.
- Лариса, ты что, не понимаешь?! Я не могу сделать телевизор громче из-за соседки. Сделай что-нибудь, утихомирь Гришу.
- Ну, почему, я? Он меня не слушает.   
Лучше бы она не жаловался. Папа схватил Григория за воротник рубашки, затем тяжелая ладонь несколько раз с размаху опустилась на тощий Гришкин зад. Отшлепав сына, Михаил Петрович с удовлетворением опустился в кресло. Ларе стало жаль хныкающего братишку. Обняв его за плечи, она прошептала ему на ухо, - Я дам тебе конфету. Хочешь?
Размазывая слезы по лицу маленькими кулачками, Гриша ответил, - Я играть хочу.
- Хорошо, давай ты будешь… зайцем, а я серым волком, а?
- Не хочу зайцем! – завопил Гриша. – Хочу …
Нет, кем он собирался быть, Гришка сказать не успел. Михаил Петрович потащил его в угол комнаты. Там, по соседству со шкафом маленькому непоседе предстояло отбыть наказание. Гришка заплакал еще громче.
- Замолчи сейчас же! Иначе быть тебе битым, - в предупреждение отца была слышна откровенная угроза, которую он вне сомнения, приведет в действие.
- Папа, не надо.
Кажется, у нее получилось убедительно. Отец опять уткнулся в телеэкран, а Григорий без разрешения покинул штрафное место. Играть ему было не с чем. Папа забрал все его игрушки. В распоряжении мальчика оставались трофеи, украденные у сестры. Незаметно для всех он извлек их из потайного места. Ему не нужны были эти ржавые железки, все, чего он желал, чтобы папа или Лара поиграли с ним. Но взрослые почти всегда были заняты, а, если и соглашались на его просьбы, то игры заканчивались очень скоро. «Хочешь, я научу тебя читать», предлагала Лара.
Михаил Петрович услышал детские перешептывания и вставил свое пожелание, - Научись убирать за собой, чтобы в комнате был порядок.
- Хочу писать,- сначала тихо, а затем более ощутимо пробубнил Гриша.
Лариса закрыла уши руками. По заведенному в семье порядку сопровождать мальчика в туалет положено маме или папе, а когда их не было дома, Гришка пользовался горшком. Выносить его приходилось Ларисе. Как-то раз Лара пожаловалась маме на несправедливость, на что та ответила: «Тебе хорошо известно, какую грязь оставляют после себе в туалете наши соседи. Ты умеешь пользоваться унитазом, а Гришенька пока еще мал. Я не желаю, чтобы он подхватил заразу. Наверное, и тебе этого не хочется». Конечно, мама права. В их общественном сортире на сиденье унитаза встают ногами, неаккуратные соседи обливают его мочой. Лариса, прежде, чем воспользоваться им, обтирала сиденье влажной тряпкой или стелила на него газету. И Гриша с возрастом привыкнет соблюдать правила предосторожности.
Отец с Гришей долго отсутствовали, а по телеку «Знатоков» начали показывать. Перебранка за стеной целиком завладела вниманием Лары. К соседской ругани они все привыкли, но сегодня к перебранке присоединился шум хлопающих дверей и удары по мебели и, может быть, еще чему-нибудь более чувствительному. Лариса прислушалась, приложив ухо к стене. «Дура, идиотка!» «Сам такой, чурбан стоеросовый! Зачем надо было покупать какие-то деревяшки?!», тетка Наташа разоралась. С ее голосом, как скажет мама, на рынке семечками торговать. Почему ей не попытаться договориться с мужем по-хорошему? Даже, если он в чем-то не прав, чтобы доказать ему это, вовсе необязательно унижать человека. Ругаются во всех семьях, идеальная любовь, без ссор и склок бывает только в сказках.
- Лара, позвони маме на работу и скажи, что у Гриши болит животик. И в туалет по большому он сходить не может.
Папа выглядел встревоженным. Похоже, у Гриши что-то серьезное. Мама в ответ на переданную дочерью новость, всполошилась: «Вызывайте врача немедленно».
- Будем ждать скорую, так сказала мама.
Бедненький. Лариса ласково гладила братишку по жидким русым волосикам, а когда он посмотрел на нее доверчиво-трогательно, поцеловала малыша в лоб. 
- Папа, мне кажется у него температура.
- Я сейчас позвоню маме сам и спрошу, что делать.
Лара с удивлением проводила отца, спешащего в коридор к телефону. Папа, конечно, Гришу любит, но почему он такой беспомощный и ничего без мамы решить не может?
Гриша легонько дернул ее за рукав кофточки, - У меня уже все прошло.
- Что? Что ты сказал?
- Я все придумал…Мне хотелось, чтобы со мной поиграли, - объясняя сестре, Гриша выглядел виноватым.
- Соображаешь, чего ты наделал? Папа вызвал скорую помощь. Поздравляю, сейчас тебя заберут в больницу.
- Посиди со мной, - попросил мальчик. Теперь он был похож на усталого человечка. Но Гриша ничего тяжелого сегодня не делал, так от чего он утомился? Лариса мысленно пыталась найти оправдание для маленького выдумщика, и в тоже время, в глубине души ее, зрела неприязнь к брату. А лгунов ей совсем не жаль. Пусть его увезут в больницу, наделают разных уколов, поставят клизму. Пусть. Вот тогда его, вряд ли, кто по головке погладит.
- А мы завтра пойдем покупать мне железную дорогу?
Кажется, скверный мальчишка не понимает, в какую переделку попал по собственной воле. Лариса укоризненно покачала головой, - Кто это – мы?
- Я, мама. Она говорила, что у меня скоро день рождения, и мне заранее будут выбирать подарок.
- Мама, может быть, и будет выбирать подарки, но не ты. Хочешь, я скажу, что будешь делать ты?
Гриша согласился.
- Ты будешь лежать в постели, укутанный в одеяло, обложенный грелками и во всем, буквально во всем слушаться врача.
- Не буду я слушаться, - сердито заявил Гриша.
- С трудом дозвонился в скорую. Обещали приехать в течение часа, - успокоил присутствующих Михаил Петрович.
Лариса благоразумно промолчала, ей вторил и предприимчивый Гриша.
Михаил Петрович сел рядом с сыном и тревожно посмотрел на него. Мальчик выглядел спокойным, вероятно, боль утихла. Папа тут же проверил собственные предположения.
- Ничего у меня не болит. Я хочу печенья и конфет.
- Врач осмотрит тебя и скажет, можно ли тебе кушать.
- Я сейчас хочу чая и конфет, потребовал мальчик, с личика которого слетело болезненное выражение.
Михаил Петрович растерялся. Приедет врач, кого он ему предъявит? – Гриша, ты расскажешь врачу о больном животике, и будешь выполнять все назначения доктора.
Вопреки полученным указаниям, мальчик устроил целое представление. На вопрос женщины-врача: «Где у тебя болит?», он промолчал. Медику пришлось тщательно ощупывать всего мнимого больного. Помог папа, дважды повторивший: «У Гриши болит животик». В подтверждении его слов, стоило врачу дотронуться до озвученного места, как мальчик загавкал.
Гостья и родственники от неожиданности оторопели. Первой пришла в себя Лариса, - У Гриши уже все прошло. Просто он хочет играть.
К добавлению все отнеслись по-разному. Папа выразил сомнение, - Он боится врачей, поэтому выдумывает. Я сейчас сам его расспрошу, - склонившись к сыну, Михаил Петрович желал услышать правду.
Но тут вмешалось провидение в лице нетерпеливой докторши, - Я не могу ждать, пока вы будете разбираться в своих семейных проблемах, - обратившись к Грише, женщина добавила, - Мальчик, что у тебя сейчас болит?
- Ничего.
- Безобразие! Вызывают машину скорой помощи к притворщику. Я напишу на вас рапорт.
Михаил Петрович отправился провожать недовольную докторшу. Случайно или намеренно в руке он держал кошелек. Задобрит врачиху, мелькнуло в голове у Ларисы.  – Гадкий мальчишка, твои проказы недешево обходятся.
Вместо ответа Гриша состроил забавную рожицу, но результат получился вовсе не такой, на какой он рассчитывал.
Возвратившийся папа не очень-то церемонился. Не успел мальчик заикнуться о железной дороге, как очутился в углу с нашлепанным задом.
- Получишь ты у меня конфетку.
И снова зареванный брат вызвал у Ларисы жалость. Он – врунишка, но все мы не без обмана. А Михаил Петрович, потревоженный напрасно, негодовал. Если Гриша надумает пожаловаться ему еще раз, поверит в последнюю очередь. – Он пока ничего собой не представляет. Вырастет, будет доказывать собственную состоятельность, а пока о развлечениях ему придется позабыть.
Папино заключение, в принципе, верно, но когда ребенок недополучает внимания, ему приходится самому себя развлекать, иногда вытворяя такое, что не каждому в голову взбредет. Гриша не желает быть таким, как все, он повторяет ее манеру поведения. Разве это плохо? – Пап, у него, правда, болел животик, а потом он сам прошел.
Не сработало. Отец продолжал злиться на братишку. Ничего, сейчас улучшим отцу настроение. – Пап, а ты знаешь, что по четвертому каналу через десять минут начнется «Семнадцать мгновений весны».
Михаил Петрович отреагировал мгновенно. Но вместо обещанного он увидел диктора Анну Жильцову с выпуском новостей. – По какой программе будет фильм? – раздраженно переспросил он.
Ответ на свой вопрос Михаил Петрович услышал от диктора. Необходимо было дождаться окончания выпуска новостей. В нетерпении ожидая любимый фильм, преданный поклонник творчества Юлиана Семенова, Михаил Петрович переключился на сушки. Он грыз их, прикрыв глаза. Теперь можно было выручить из места отбытия наказания выдумщика Гришу. После того, как Лариса вывела его из-за шкафа, и наказала вести себя брату тихо, он выбрал относительно спокойное место для игры в любимые машинки – за письменным столом сестры.
 - Лариса, погаси свет.
Просьба отца никак не вязалась с ее планами. Пробежать глазами параграф из учебника по физической географии можно было и в туалете, присев над очком унитаза, но в комнате, в обществе знакомой компании знакомиться с природой Австралии было гораздо приятнее. – Папа, я хочу закончить с уроками.
- Почему ты до сих пор этого не сделала? Тебе известно, сколько сейчас времени?
Отец быстро раздражался, но его недовольство было спровоцировано настойчивым преследованием советского разведчика Исаева хитрым и вероломным Борманом.
- Папа, нам много задали…
Отец перебил ее, - В твои годы я все успевал. Стели постель, и ложитесь спать.
С родителями не поспоришь, пришлось подчиниться. Вот, если бы на месте отца оказалась мама, она уступила бы, а папа … папа, наверное, забыл, что сам когда-то был маленьким. Гришка чего-то шептал ей на ухо, но из-за громко включенного телевизора Лариса не расслышала его просьбы.
- Лариса!
На этот раз она не сдержалась, - Папа, ну, как мы можем спать, если телевизор орет не хуже, чем Наташка!
- Лариса, а мне купят железную дорогу? – услышала она после того, как отец уменьшил звук.
Повернувшись лицом к братишке, Лариса улыбнулась. Жаль, что в полутьме он не мог рассмотреть ее ласковую улыбку, к ней прибавились слова – Наверное, купят. Понимаешь, Гриша, у родителей не всегда есть деньги, а без них игрушку не получить.
Послышался прерывистый вздох. Значит, понимает, решила Лариса. Можно, наконец, спокойно уснуть. Кому-то железную дорогу, а ей, хотя бы, отдельную кровать, а то приходится делить спальное место с подрастающим братом. «Ларочка, подожди еще немного. Нам просто некуда ставить еще одну кровать». Но лучше уж спать в узком кресле, чем отгораживаться от Гришки подушкой. Он во сне с кем-то воюет, а ей ни за что достается. Ну, ладно еще сестренка рядом лежала бы, но почти шестилетний брат… А ей только исполнилось тринадцать. По причине тесноты Лариса никого не могла пригласить к себе домой. Смеяться станут. Однажды, укрываясь от проливного дождя, Лара привела домой Виталика. Они были вдвоем, и друг показал себя. Развалившись в кресле, он прикурил воображаемую сигарету. Выпуская кольца дыма, гость в недовольстве изрек: «А где мой балдахин?» Чего, чего?», Лариса вылупила на Виталика округлившиеся глаза. «Спальное место с навесом», пояснил Виталик, вошедший во вкус. Когда Лара робко призналась, что делит это самое почетное место с младшим братишкой, не догадавшись соврать, она услышала в ответ: «Инцест, стало быть». Опять он заморачивается иностранными словечками, а ей приходится делать вид, что она в курсе. Он насмехался, хоть и по-доброму, но забавлялся над ее непониманием, а, может быть, вовсе не над ней, а …
- Тише, не махай руками, - капризно промямлил ее сосед.
- Правильнее говорить: не маши, - поправила Лариса брата. – Почему не спишь?
Гриша ответил не сразу. Шмурыгая носом, мальчик нерешительно спросил, - А у меня день рождения когда? А железную дорогу …
- Перестань, приставать ко мне со своей железной дорогой. День рождения у тебя в конце мая. А про железную дорогу, я могу спросить у мамы.
- Спроси, хорошая, Ларочка, я тебя так люблю. Я так хочу железную дорогу, она мне во сне снится. У нас в группе почти у всех мальчишек есть железная дорога. Сашка все время хвалится: «Какие послушные вагончики, едут, куда мне нужно. А Мишка на своей железной дороге аварию устраивал. Победил тот состав, где больше вагончиков прицеплено было.
- Хватит болтать! Спите.
А спать Ларисе перехотелось, и Грише, похоже, тоже. Ничего, они знают, как усыпить бдительность папы. Лариса закрыла глаза и отвернулась от брата. А Гриша не только последовал ее примеру, но и захрапел вдобавок. Бороться со сном с закрытыми глазами нелегко. Все тело отдыхает, голова ни о чем не думает, и … Лариса не заметила, как уснула.
Ей виделся большой Белый дом, почти, как у американского президента, вот только фонтана у главного входа она не обнаружила, зато было много зелени: пальмы, кокосы и, даже эти … редкие орхидеи. А еще в одной из комнат на верхнем этаже Лариса обнаружила вожделенный балдахин. Она не удержалась и прилегла на уютное спальное место, которым ей не с кем делиться не нужно было.
Вдруг бархат, украшенный золотыми нитями исчез, умолкли птицы, чей беззаботный щебет раздавался из сада под окнами, а солнце сменила мгла. Но испугалась Лариса, когда у царской постели она увидела дедушку Олега. Он что-то говорил ей, но Лариса слов не разобрала. Белые одежды покрывали дедушкино тело, от которого веяло могильным холодом. Хотелось кричать, но у Ларисы пропал голос. Она зажмурила глаза, и виденье пропало.  Казалось, что прошло немало времени, прежде, чем она взглянула туда, где только, что на коленях стоял дедушка. Глаза девочки постепенно привыкали к темноте, окружающие предметы уже не были чем-то нереальным. Наверное, ей все это привиделось. Конечно, привиделось, успокаивала себя Лариса. Но почему она до сих пор ощущает жар в ладонях, а лоб у нее покрыт испариной?
Тишина навела ее на мысль, что уже давно глубокая ночь. Она поднялась с постели. Папа и брат спали. Обойдя комнату, она решила, что прогуляется в туалет. Свет в коридоре она включать не стала, зато в туалете он горел, и дверь была закрыта. Лариса юркнула в ванную, по соседству. В темноте контрастно выделялся белый кафель, и большое корыто, именуемое ванной. А при свете она всегда выглядела покрытой желтым с разводами налетом. В узкую щелку она наблюдала за происходящим вне ванной комнаты. Ожидание затягивалось.
Что можно было делать в туалете так долго, задавалась вопросом Лариса. Может, у соседа запор? Тогда дело плохо, это она знала по себе. Она давно мучилась расстройством пищеварения. «Это у тебя оттого, что ты суп не ешь. Суп всегда нужно кушать, в нем вся сила», говаривал папа. Удивительно, но тоже самое он говорил и о хлебе. «Девочке надо больше двигаться. Она ведет малоподвижный образ жизни», таков был вердикт участкового педиатра. Лариса тогда смолчала, а про себя усмехнулась. Ну, да, разве с неугомонным Гришкой такое возможно? С ним и минуты на месте не усидишь: то машинку из-под дивана выуживай, то мячик ищи. Как у нее болит живот, сейчас мочевой пузырь не выдержит, а из туалета никто не выходит. Эх, была – не была, придется использовать ванну, а потом солью из душа, решила Лариса.
Все вышло, как она хотела. Но стоило ей открыть кран, как в дверь ванной комнаты стали ломиться. Хорошо, что она предварительно закрыла дверь на щеколду. Вскоре попытки проникнуть в ванную прекратились. Лариса осторожно выглянула и прислушалась. Показалось ей или нет, но ближайшая к ней дверь приотворилась. Наташка или муж ее Колька в сортире сидели, точно. Непохоже, что вылазку собирается предпринимать дядя Володя. И свет в туалете не выключен. Прежде, чем щелкнуть выключателем, Лара заглянула в укромный уголок. То, что предстало ее взору, превзошло все ее ожидания. Стены и сам унитаз были измазаны дерьмом. Лариса брезгливо заткнула нос и захлопнула дверь. Возвратившись к себе в комнату, она решила проследить за соседями. Но сон взял свое.
Утро, которое наступило ранее, чем хотелось, побудило ее усомниться в сделанном ранее подозрении. Наташка шпионила за ней, поэтому с уверенностью, смешанной со злостью, утверждала в присутствии всех жильцов квартиры, что «девчонка совсем обнаглела, и по безобразию перепачкала туалет». Папа ей не поверил. Молодец. Ему прекрасно известно, что я на подобное не способна. Однако Наташка еще долго возмущалась, при закрытых дверях. Точку в разбирательстве поставил сосед слева – дядя Володя, «Проведем субботник в квартире. Убирать будут все».
- Я не понимаю, пап, почему мы должны убирать, если пачкали в туалете Фирсуткины?
Разговор о ночном происшествии перешел с кухни в комнаты жильцов. Вопрос дочери Михаил Петрович проигнорировал. Его супруга, Галина Леонидовна задерживалась, а оставить приболевшего Гришу было не с кем.
- Лара, а, может, ты ко второму уроку пойдешь?
Опаздывать в день, когда совет отряда проводит дисциплинарную проверку? Такое Лара беззаговорочно отвергла, - Нет, папа, нас сегодня переписывают.
- Я напишу тебе записку, - не унимался Михаил Петрович, - Пойми, я не могу опаздывать на режимное предприятие. Меня не то, что премии лишат, могут выгнать за нарушение трудовой дисциплины.
- Папа, а у нас в школе тоже дорожат дисциплиной. Я не хочу …
- Ой, прости, Миша, Семьсот двадцатый долго с маршрута не возвращался, поэтому припозднилась я, - Галина Леонидовна появилась, как нельзя кстати.
Договорившись между собой, Латушкины пришли к согласию. Но довольными остались не все. Перед уходом Лара поведала маме о ночном хулиганстве.
- Никто из нашей семьи не станет убираться за соседями.
Лариса одобрила мамино решение. Оно было справедливым, как и сама мама. Противостояние их семьи с соседями-вредителями продолжалось не первый год. Галину Леонидовну возмущало нежелание Фирсуткиных соблюдать элементарные гигиенические требования. Желтые разводы на раковине в ванной и на кухне, грязная плита, всякий раз, после того, как Наташка пользовалась ей, залитый супом пол – лишь малая толика того, что оставляла о себе на память презиравшая чистоту семья. Никакие обращения и устные внушения на Фирсуткиных не действовали. В отчаяние Галина Леонидовна обратилась в домовый комитет, но там только развели руками. «Постарайтесь договориться». После того, как Фирсуткины начали им открыто вредить, подливая в кастрюлю с супом мыльный раствор, опрыскивая сохнущее в ванной белье маслом, Галина Леонидовна написала на вредных соседей заявление в милицию. Оставалось терпеливо ждать, захочет ли участковый способствовать решению их проблемы.
Почему люди не могут договориться, терялась в догадках Лара. Надо всего лишь постараться понять друг друга, хотя бы на короткий срок представить себя на месте противника. Вряд ли, мама смогла бы накапать раствором со стиральным порошком в чужую кастрюлю. От нелепости сделанного предположения, Ларису всю передернуло. И все-таки, если две семьи за год не нашли общий язык, значит плохо искали. Люди тем и отличаются от животных, что перед тем, как что-то сделать, разумные существа должны задумываться о последствиях. Жаль, что люди иногда забывают о том, что они наделены разумом, позволяющим им принимать ответственные решения.
А не напомнить ли Фирсуткиным об их происхождении?