Глава 5 Пленница

Снова сознание приходило к Алине с ощущением боли. Ей даже почудилось, что она вновь очутилась в пещере. Общее состояние, впрочем, в этот раз было несколько лучше. Девушка вдохнула, разгоняя наваждение, и ощутила неприятное напряжение мышц, синяки на ребрах и боках. Едва заметно пошевелила конечностями, кожу вокруг кистей и щиколоток по необъяснимым причинам неприятно жгло. Помимо этого внутри ощущалась странная зияющая пустота, словно там поселилась свербящая черная дыра. Непонятная тоска одолевала Алину, тогда как мысли путаясь, возвращали к случившемуся в сгущающихся сумерках.
Внутренне собравшись, ожидая увидеть вспомнившегося дракона, она открыла глаза. Справедливо предположив, что ее состояние является следствием битвы с огнедышащим мифическим чудовищем, она с непониманием оглядела потолок палатки с отверстием в конусообразной вершине. Различив взглядом висящие над нею белые отшлифованные черепа незнакомых животных, различные шкуры, мех и кости - девушка не успела почувствовать себя чудом спасенной, как снова испугалась.
Желая осмотреться, она повернула голову. В каких-то сантиметрах от себя, у полотнища стены, девушка увидела сушеные останки непонятных существ. Обтянутые просвечивающейся кожей (больше походившей на пергаментную бумагу) черепа скалились острыми клыками. Алина судорожно вздохнула. Неотрывно глядя на гирлянду страшных останков, она резво отползла в сторону. Ограничившее ее позади препятствие, оказалось живым, оно вздохнуло и шелохнулось.
Эльфийка резко обернулась. Позади нее сидел сморщенный рогатый, четырехглазый орк, с интересом наблюдавший за нею. Алина вскрикнула и отскочила в противоположную сторону. Едва не оступившись, обогнула тлеющий костер, но не удержалась и споткнулась, повалившись на устланный шкурами пол.
Шумно дыша, с широко открытыми от ужаса глазами, она задержалась там, судорожно высвобождая ноги. А поднявшись, уставилась на неожиданно распахнувшуюся стену палатки и появившееся в проеме новое лицо. Еще один незнакомый орк хмуро перевел взгляд с нее на старика и, убедившись в том, что его участие не нужно, снова исчез. В щели, оставленной меж толстых шкур, было видно, что он не ушел, а остался рядом у входа.
Оказавшись в западне, Алина затравлено перевела взгляд на старого орка. Шаман, как она решила по внутреннему убранству и виду обитателя палатки, продолжал сидеть, с интересом поглядывая в ее сторону и что-то размельчая в плошке устроенной на сложенных перед собой ногах. Явной агрессии к ней он не проявлял, молча занимаясь своим делом. Алина тоже молчала, собираясь с мыслями.
Немного успокоившись, она осмотрелась: отмечая некоторую утварь, большой кожаный барабан, символически изображающий какое-то животное или духа, сухие пучки трав и кореньев в стороне противоположной той, где она лежала и разрисованные, расшитые узорами стопки вещей. По всей палатке меж этим висели, лежали, собирались в некие композиции останки живых существ, так напугавших ее при первом осмотре.
Алевтина поняла, что оказалась среди орков. Этого следовало ожидать, бросаясь на помощь враждующей расе. Впрочем, если она этого не сделала, жгучий стыд и необратимость последствий легла бы тяжелым бременем на душу. Она не смогла бросить Руберуга на верную смерть, после того как они вместе выбрались из пещеры, где могли остаться навсегда.
Оставив размышления того, как оно могло быть и, приняв случившееся как данность, которой все равно мирятся с нею или нет, она осмотрела себя и убедилась, что осталась безоружна. На меховых шкурах, где она очнулась, и рядом с ними тоже ничего не было. Алина попробовала обратиться к магическим силам, но и их в себе не ощутила. Снова прислушалась к себе и с горечью поняла, что больше ничего из открытого прежде в себе не чувствует. Пустота, ощущаемая ею внутри, снова дала о себе знать, едва только эльфийка поняла ее причину. Тоска была столь сильна, что на какой-то миг она перестала видеть все вокруг.
Очнуться от переживаний Алине помог, пододвинувшийся к огню орк. По-прежнему исподлобья поглядывая на пленницу, он разворошил угли и посыпал их небольшой щепотью измельченной в миске смеси. Принявшие в себя первое подаяние, они занялись множеством искр. Палатку быстро наполнил пряный, дурманящий аромат. Кивнув своим мыслям, старик поднял лицо от углей и поманил к себе Алину.
- Садись напротив. Да, вот там. Не бойся. - Указал он ей место вблизи углей, напротив себя. Заглянув в глаза эльфийке, он убедился в том, что она понимает его. 
Нервно сглотнув, девушка нехотя приблизилась, понимая, что деваться ей некуда. Начни она сопротивляться, стоящий у выхода клыкастый детина, в богатом ожерелье из резных костей, охотно намнет ей бока, стараясь услужить шаману.
Находясь вблизи с орком пугающего внешним видом, Алина смогла спокойно рассмотреть его.
Рога, так испугавшие ее ранее, оказались причудливым украшением меховой шапки, сейчас немного сдвинутой на затылок. Сморщенная серо-зеленая кожа, на щеках и скулах, разрисована магическими символами. То, что Алина приняла за вторую, полу прикрытую пару глаз, оказались скрученными спиралями с парой черных точек. Останавливаясь то на одном, то на другом предмете одежды или украшении шамана, девушка немного задержала взгляд на пряди волос, перемежающих в себе кости, бусины из ракушек и россыпь необработанных драгоценных камней. А после сознание поплыло, под действием наркотического вещества, непринужденно подкидываемого шаманом в костер. Измененная реальность приобрела глубину и девушка, не сопротивляясь, потонула в ней, подхваченная сильным течением.

***
Гулгагар неотрывно следил за эльфийкой все время от ее пробуждения. Занимаясь приготовлением сильнодействующего, на непривычных к подобным коктейлям порошка, он с любопытством отмечал, как та отреагировала на свое пленение. Поняв, что попалась, она не выказала удивления или сожаления, что было бы естественным при подобном раскладе. Эльфа переняла молчаливую политику наблюдения, показав при этом силу духа и трезвость мысли. Последнее никак не вязалось с тем, как она попалась охотникам. Выступая в бой с драконом, рискуя исчерпать силы, эльфийка не могла не понимать, что может угодить в руки противостоящей ее собратьям расы. Вопрос, какие цели она преследовала, при таком раскладе пока оставался не ясным.
Достав небольшой мешочек из-за пазухи, шаман высыпал часть его содержимого в миску с оставшейся смесью. Захмелевшая девушка, уже несколько минут блуждала пустым взглядом по его одежде, по мерцающим углям костра и по сторонам. Гулгагар усмехнулся. Ему столь малой дозы было уже давно недостаточно, чтобы войти в состояние транса.
- Так, - тихо бормоча себе под нос начал он, - Давай-ка посмотрим, о чем ты сможешь мне поведать. 
Он бросил значительное количество измельченной смеси на угли и вдохнул поднявшийся дым. Почувствовав знакомую легкость, шаман потянулся за положенным вблизи барабаном. Ритмичные удары, поначалу медленные, а по ходу действия все ускоряющиеся и ускоряющиеся, всколыхнули жидкие клочья дыма над углями. Заворожено поднимаясь между двумя существами одного мира, он окутал их в медленном танце. Набирающий обороты барабанный бой внезапно сник и в этот же миг шаман откинулся назад, озаренный открывшимся видением.
Ему представилась пещера наполненная огнем разворачивающейся битвы. До слуха доносилось едва различимое пение заклинания, перемежающееся еще с несколькими голосами. Напротив корчащиеся, но не сдающиеся враги теснили магов по витым спиралям лестниц все глубже в недра горы.
Увиденное было мутным и нечетким, но передающийся смысл, достоверно подтверждал сказанное Руберугом. Лучезарный свет, озаривший пещеру следом за этим, удивил Галгагара. Он замер, почувствовав сильнейшую из магических сил, и увидел запечатление необычного отпечатка в судьбах тех, кто оказался рядом с источником. Пытаясь вникнуть в суть пробудившейся древней силы, он побренчал браслетами на руках, стараясь удержать и раскрыть полученный образ. Видение сопротивлялось, размываясь и ускользая от шамана. Бурча себе под нос, старик загреб еще пригоршню порошка и подбросил его в огонь.
Повторив ритуал, Гулгагар влился в следующее видение. Длившееся на доли секунды дольше, оно показало произошедшее с Алиной за то немногое время, что она находилась в новом мире.
Увиденное удивляло шамана с каждым мгновением все больше и больше. Так он получил подтверждение существования других миров и узнал об одном таком проходе, теперь закрытом из-за отсутствия неведомого ключа. Увидел чужое сознание, против воли занявшее тело эльфы. Замялся, не зная как это было осуществлено и не находя причин, столь значительным затратам магических сил. А в довершении всего, понял, в чем была сила эльфийской расы в эпоху его бурной молодости, когда он, как и многие из орков, сражался за свои земли и право жить, так как жили его предки.
- Так вот оно что! - не выдержав, воскликнул Гулгагар, понимая, что вместе с открывающимися знаниями появлялась необходимость до некоторого времени держать их в тайне. Последние два столетия были относительно спокойными, хоть и не всегда обходилось без кровопролития. Это было определенно связано с таинственным перекрытием прохода, о существовании которого теперь стало известно и ему.
- Что же такого произошло, что он снова заработал? - Спросил он себя, потрепав бородку и поглядев на одурманенную гостью, спросил, не ожидая ответа. -  И каким образом это связано с тобой, девочка?
Никто ему не ответил. Лишь на миг ему показалось, что та подняла на него осмысленный и лукавый взгляд, но это было лишь действием сожженного на углях снадобья. Открывшееся ему прошлое, осталось безразлично к грядущему будущему, напоследок мелькнувшему перед взором шамана, рваными образами. Вскоре и эти крохи исчерпали себя и отступили, повинуясь слабеющему воздействию сожженного на углях снадобья.
Погруженный в размышления, орк отодвинул опустошенную плошку в сторону. Заняв руки набиванием курительной трубки, выуженной из недр болтающейся на боку небольшой сумки, он с возрастающим интересом посмотрел на уснувшую после сеанса разговора с духами пленницу. Ее приход ознаменовал открытие многого нового для него и племени орков, но так же, принес с собой нежданные проблемы.
Возвратившись к исходу битвы с драконом (судя по тому, что он видел его в будущем, противостояние оказалось не столь фатально, как думали охотники) Гулгагар подумывал наставить некоторых из воинов на его поиски. Как следовало из древних преданий, драконы вернутся и станут первыми вестниками грядущего мира. Это знамение усугублялось неловкостью, случившейся с группой Бромтара, и могло сулить немалые проблемы уже в ближайшем будущем. Если можно было решить их малой кровью, стоило обеспокоиться этим уже сейчас.
Продолжая рассуждать, Гулгагар предположил, что потеря магии эльфы – этот факт он несколько раз перепроверил – как-то связанна с внешними изменениями древнего. Оперившийся, против своего прежнего облика, он виделся шаману среди деревьев. С поврежденным крылом и значительно уменьшившимися размерами, дракон был связан с эльфийкой необъяснимой связью. Едва уловимое напряжение ауры обоих, улавливаемой им в состоянии транса, должно было проявиться, если те окажутся рядом.
Весьма затруднительно было бы за этим пронаблюдать, учитывая, что судьбой эльфы озаботился Бромтар. Несмотря на озвученное право на Ферндан, сохранившее ей жизнь, охотник продолжал настаивать на том, чтобы отправить ее на клановые игрища. Формально он был в своих правах, как член племени, достойно проявивший себя множество раз, Бромтар оказывал большое влияние на мнение Совета трех кланов, в который входил и сам. Отказаться от оказанной чести, а это было и правда великая честь – выйти, представляя свое племя, она не может. Зато, как воин, заслуживший своей победой уважение, гостья этого мира сможет подготовиться к этому, перенять кое-какие умения и необходимые знания, для того чтобы почувствовать в полную силу возможности своего нового тела. Если сезон Жатвы продлится, а дракона не обнаружат раньше необходимого времени, игры передвинут на более поздний срок.
Гулгагар выпустил клубы густого табачного дыма и проследил за тем как складываясь в фигуры драконов те подымаются к отверстию вверху и образно взмахивая полупрозрачными крыльями, наконец не растворяются в повисшей дымке. Озадаченный возможностью отыграть необходимое для эльфы время, он вдруг застыл, пораженный открывшимся выходом. Он передаст ее Серым волкам, группе подростков, готовящихся стать молодыми воинами. А что? Их много, с уловками высокородной расы знакомы не понаслышке. Вот и будет им задание для проявления воинской смекалки в необходимости просчитывать действия противника, а заодно попробуют себя в умении передавать накопленные знания новому поколению.
Кивнув своим мыслям, шаман неторопливо и чуть неуклюже направился к выходу. Не расставаясь с костяной, испещренной множеством переплетающимися меж собой узорами трубкой, он медленно откинул полог и обратился к стоящему за ней охраннику.
- Бромтар? Позови ко мне Руберуга.
- А эльфа? – спросил он, разгоняя рукой, густой дым, поваливший вслед за шаманом и, постарался заглянуть ему за плечо, чтобы заглянуть в шатер. – Не убежит?
- Она проспит еще с часок-другой, под действием моих порошков. – Качнул трубкой шаман, опуская тяжелые кожи прикрывающие вход, сказал, - За пещерой, из которой к степям вышел Руберуг, нужно будет внимательно последить. Найди его, есть опасения, что в ней есть нечто, послужившее ранее выросшей мощи эльфийского короля. 
- Значит, не зря эта там оказалась, - охотник с неприязнью махнул в сторону палатки, в сумраке которой находилась Алина. – Созналась? Может ее сразу перевести к остальным пленным?
- Перевести к пленным члена племени? Бромтар, она не пленница, а равный по достоинству воин. А для того чтобы эльфа скорее переняла обычаи и понятия племен, я передам ее на попечение Серых волков: пусть попрактикуются. Тем более я подтверждаю заявленное за нее право на Ферндан. Она останется среди нас.
- Ненадолго, - мстительно добавил охотник.
- Это должно оставаться для нее тайной.
- С чего это?
- Тебе мало знать о принятом мною решении?
- Нет. – Замялся он, но тут же вскинулся, найдя еще одно компрометирующее пленницу возражение, - Но магия…
- Не беспокойся, нет в ней магии. Ни на вот столько, - перебил его Гулгагар и показал комбинацию из пальцев руки, схожую с земным кукишем по смыслу и виду. – Оставь в покое свою месть, Бромтар. У меня для тебя тоже будет важное поручение. Древний не погиб, как вам показалось. Его нужно будет найти. Вот только отпечаток используемый девчонкой магии сильно изменил его. Теперь он пернатый, не больше годовалого теленка номанта. Возможно, не может летать: крыло отчасти повреждено.
- Как скажешь, - недовольно бросил орк, удаляясь.
Оставшись ненадолго один, Гулгагар заметил и поманил к себе клыкастого парнишку, избранному вожаком Серых волков.
- Гадрок, пойди сюда. Помнишь пленницу привезенную нынче? Так вот, за ней остается право на Ферндан, это значит, она останется жить среди нас. Без оружия и своих способностей, не стоит опасаться ее. Но это не значит, что ей самой не найдется причин чему-либо поучиться у нас. Как думаешь, Волки справятся с этим?
Обрадованный серьезной миссией, возложенной на него и ребят, орченок кивнул, по примеру старших, старательно сохраняя невозмутимый вид. Это давалось ему с трудом. Живые глаза мальчугана блестели неподдельной радостью, которая приумножилась, когда Гулгагар указал ему на лежащий в стороне от входа зачарованный меч эльфийки. Радостно осклабившись, улыбкой назвать страшный оскал, язык не повернулся бы, он схватил зачарованное оружие и поспешно скрылся. Побежал собирать доверенных ему сверстников, чтобы показать дорогой подарок и рассказать о новом приключении.

***
Наслаждаясь общением с сородичами и прежними друзьями, Руберуг рассказывал некоторые случаи из наполненных событиями жизни вольных разбойников, в среде которых он зарабатывал себе право называться воином. Напоминания в виде застарелых шрамов и трофеев, густо украшающих его тело и оружие, помогали ему наполнить свои рассказы примерами и аргументами против самых скептически настроенных слушателей. Рассматривая этот момент, можно сравнить его с посиделками у охотничьих костров на земле. Те же байки и приукрашенные истории, с единственным отличием: мало-мальски интересная история всегда сопровождалась подтверждающим случившееся трофеем или шрамом.
- Этого человека, одаренного магией и силой быка, я уложил едва, не расставшись со своей головой. Вон, шрам растянулся от затылка до виска. Ох, и шустрый был.
Заканчивая рассказ, он заметил мелькнувшую среди жилищ знакомую гибкую и стройную фигуру. Он замолчал, сбившись с мысли и постарался скрыть свой интерес, поднеся ко рту тяжелую, наполненную хмельным и сильно пахнущим напитком кружку. Особо внимательные взгляды все же успели проследить за скрытым интересом говорившего, отчего некоторым из них стало ясна причина смены настроения помрачневшего вдруг рассказчика.
Черноволосая красавица, привлекшая внимание Руберуга, сводила сума многих своей не преступностью и холодностью, предпочитая битвы мужчинам. Облаченная в резко очерчивающий контраст с зеленоватой кожей черную легкую броню, в подчеркивающие мускулистые ноги высокие сапоги, она на ходу вынимала короткий клинок, использующийся в любовных битвах и реже в настоящем бою. Быстро шагая, полная решимости разобраться с очередными ухаживаниями следующего за нею кавалера, она следовала к краю стойбища, где им бы ничего не помешало.
Руберуг окинул взглядом претендента, на вооруженную коротким, но очень острым лезвием руку и непреступного сердца орчанки. Им оказался не так давно избранный вождь Свирепых волков, клана к которому принадлежал и он.
- Она отбила все из предлагавших ей свое покровительство сердечных ножей, - подсказал кто-то из оказавшихся рядом соплеменников, - Не многим хочется испытать на себе умение и ловкость этой красотки, но некоторые не умеют отступать. Как по мне, так это лишь пустая трата времени: ее нахрапом не взять.
Руберуг скосил глаза на говорившего и усмехнулся. Как и многие любопытные, он поднялся и последовал за родичами к окраинам становища. Там не дожидаясь всех подошедших, двое решивших выяснить отношения, готовились к решающей сердечные вопросы битве.
- Каково это, получать постоянный отпор, Гхокхирок? – дерзко выпалила воительница, тряхнув убранными в два высоких хвоста волосами. Обнажающие остроконечные уши они двумя водопадами ненадолго скользнули за плечи, открыв взору красивые черты клыкастой дивы.
- Не ерепенься, ты все равно будешь моей, - прогрохотал вождь под бурные возгласы смакующих зачинающееся противостояние сородичей. – Гхокхирок не отступает от своего, ты знаешь.
- Значит, моих отметин на твоей шкуре будет гораздо больше, чем звезд на небе. – Прорычав, ответила она и первой бросилась на ухажера, давая понять ему, что его попытки завоевать ее не принесут желаемого результата. Ощерившаяся, с угрожающе обнаженными клыками, орчанка исказилась, выказывая присущую ее роду свирепость, силу и беспощадность. Мелькавшие на солнце клинки переплетались в кровавом танце противостояния двоих: сражающихся за обладание одного над другим и напротив, свободу оставаться верной лишь себе. Первая кровь алыми каплями оросила стоптанную множеством ног землю, прояснив временный успех девушки и залив обнаженную грудь вождя, лишившегося части ожерелья с трофеями. Кожаное украшение, богатое на истории, незамеченное никем упало в пыль.
Рассвирепевший орк в исступлении удвоил силы, стараясь подмять под себя верткую противницу и нанести ей ответный удар, прежде чем заставить ее признать его волю. В какой-то момент ему удалось ее достать, но она ловко ушла из-под захвата и, воспользовавшись секундным замешательством, поднырнула под руки противника. Однако она так и не смогла поставить точку в противоборстве, приставив нож к кадыку орка. Перехватив ее руку, он схватил девушку, но потерял равновесие от подставленной ею подножки, упал, выпустив жертву из рук.
Помогая себе рукой, он оттолкнулся от земли и бросил горсть подобранной пыли в наступающую на него противницу. Продолжив движение, рука перехватила нацеленное ему в горло лезвие, и он умеючи обезоружил девушку. Переломив этим ход сражения, орк подмял ее под себя и готов был выкрикнуть о своей победе, когда его порыв был прерван Руберугом.
- Ты жульничал, Гхокхирок. – Выкрикнул он.
Послышавшиеся несколько подтверждающих голосов с разных сторон, затихли, едва вождь обвел толпу тяжелым взглядом. Однако он не повлиял на Руберуга, вышедшего вперед и невозмутимо выдержавшего, не предвещающее ничего хорошего, немое обещание вождя.
- Ты ослепил ее, это противоречит признанным правилам и должно применяться на поле брани, а не в любовных распрях. Она не твоя.
- Да ты…
 - Он прав, - вмешался Гулгагар, наблюдавший за исходом боя и подоспевший к разгорающемуся спору. – Я могу подтвердить проявленное бесчестие по отношению к Ренеке.
Прорычав что-то неразборчивое, Гхокхирок обратился к девушке, - Мы не закончили. – И ушел.
- Тебе стоит призадуматься, - сказал шаман ей, наблюдая, как Руберуг предлагает девушке помощь, а та игнорирует протянутую ей руку и поднимается сама, - Он или кто-нибудь другой, так или иначе, станет твоим мужем. Стоит ли испытывать судьбу, чтобы попасть в лапы фанатично настроенного вождя?
- Как-нибудь разберусь, - ответила она мелодичным, грудным голосом, вытирая набежавшие на глаза слезы и радуясь, что ее слабость и страх вполне могут быть оправданы песком, попавшим в глаза. Растирая влагу по щекам, она хотела было уйти, но шаман окликнул он ее. Поманив девушку к себе, он обернулся к Руберугу и сказал:
- Мне жаль прерывать триумф достойного сына воротившегося в лоно семьи, но есть острая необходимость направить часть воинов по твоим следам к скале и взять под охрану, то место, где, по-видимому, есть что-то, что может привлечь к себе магов эльфов. Ренека пойдет с вами, это поможет остудить любовный пыл Гхокхирока, иначе он так и не оправдает оказанной ему чести, не смотря на все его боевые заслуги. Я говорил до того с Грангом, обратись к нему он уже в курсе всего.
- Когда выступаем? – почти в один голос спросили оба и смутились этого.
- Немедленно.


***
Алину разбудил оживленный гомон, царящий за тонкими стенами уже знакомой палатки. Внутри никого не было. Полог выхода приоткрыт, за ним царила оживленная жизнь становища. Мелькали занятые своими делами зеленокожие обитатели, пару раз мимо пробежали волки, то тут, то там на все лады верещала резвящаяся детвора.
Она вздохнула, пытаясь вспомнить, что случилось поле того как старик шаман усадил ее напротив костра, но не смогла. На память вместо этого пришел странный сон, связанный с ее прежним миром и множеством незнакомых лиц, которые постоянно чего-то хотели от нее. Алевтина прекрасно помнила свое раздражение и невозможность объясниться, но в остальном, увиденное было смазано и бессвязно. Странное наваждение охватило обеспокоенную девушку. Было что-то неправильное в том, чтобы находиться в неизвестности от того, что сталось с ее собственным телом и не знать той, кто по ее же примеру пользуется им по своему усмотрению.
Значило ли странное видение, что она каким-то странным образом подглядела некоторые события, случившиеся на Земле, или это было лишь плодом ее воображения? И как было воспринято исчезновение троих студентов в ночь на седьмое число, среднего месяца жаркого лета? Могло ли случиться так, что ее аватаршу отправили под наблюдение полиции или, того хуже, людей в белых халатах?
Последнее предположение ввиду всего прочего было весьма реалистично. Не в силах чем-либо повлиять на обстоятельства, Алевтина еще раз вздохнула. Снова у нее было множество вопросов и ни одного ответа. Каково ее положение сейчас, к примеру? Куда пропал Руберуг, жив ли он и почему до сих пор не показывался? Можно ли ей вновь заговорить с ним или он сделает вид, что не знает ее?
Молчаливый поток вопросов прервал появившийся в пороге орченок. Оглядевшись, он целенаправленно двинулся к эльфийке. Алина подобралась с его появлением и, поглядывая на приближающуюся угрозу исподлобья, оглядела его. Подросток был невысок, но крепок и широк в кости. На его груди, обнаженной не смотря на прохладный воздух, болтались ракушки и несколько небольших косточек.
Босой, он в отличие от Алины был еще и вооружен. На простой набедренной повязке болтался ремень с ее мечом. Она даже зубами скрипнула, от бессильной ярости. Орк заметил это и широко улыбнулся. Чувствуя себя хозяином положения, он остановился в паре шагов от пленницы.
- Вставай. – Сказал юный орк, после минуты молчаливого созерцания. А после, опешив, спросил, – Ты понимаешь меня?
- Да, я тебя понимаю. – Поднялась Алина.
- Выходи. Меня зови Гадрок. Я, мои сестры и братья, все мы Серые волки. С этого момента мы берем тебя под свою опеку. Живее, нас уже ожидают. – Чеканно произнес он, двигаясь следом на некотором расстоянии, - Я хочу осмотреть то, что милостью Гулгагара должен привести в надлежавший вид.
- Что это значит? – спросила она, морщась при лучах склоняющегося к закату, но еще яркого солнца.
- Это значит, что мы будем гонять тебя вместе с недавно принятыми сопляками по степи пока жилы не затрещат. – Смеясь, ответил вожак группы, окинув взглядом группу из двадцати разновозрастных парней и девчонок. Несколько младших тяжело вздохнули, предвкушая прелести разминки, после которой следовали уроки владения некоторыми видами оружия. Закрепленные на спине волка, стоящего до того немного в стороне, они были столь уродливы и по ощущениям тяжелы, на сколько бывший до того при Алине зачарованный клинок легок и изящен.
Меж тем, Гадрок продолжал, - Взявшему право на Ферндан пригодится вся прыть и ловкость, чтобы влиться в непредсказуемую жизнь любого из племен, независимо какому из них ты отдашь предпочтение.
- Право на Ферндан? Что это?
- Ты откуда свалилась? Не уж то эльфы не в курсе всего, что относится к их основным врагам? Победив дракона, ты добилась права оставаться среди нас, живой, но без права уйти.
- Но мне нужно уйти. Я не могу оставаться здесь или вообще где-либо.
- Теперь вся прошлая жизнь для тебя перестала иметь значение. Ты переродилась и принадлежишь теперь роду великих воинов и сама являешься одной из нас. Хватит об этом. Еще вопросы есть? – спросил он и, не дожидаясь ответа от ошеломленной девушки, подытожил разговор, - Если это все, то хватит клыки проветривать, двигаем! 
Назвав несколько труднопроизносимых имен, Гадрок определил их во главу группы. Еще по столько же названных Серых волков, заняли места по обе стороны от Алины и младших, вожак с запряженным и увешанным тяжелым оружием волком замыкал строй. Мгновением позже, группа подростков резво бросилась вперед, увлекая за собой Алину и выбивая из нее все мысли кроме одной – держаться и учиться.
Многочасовой марш-бросок, сопровожденный подталкиванием, перечислением различных способов расправиться с врагом каждой из живущих на планете рас, детальным описыванием ужасной смерти на арене, почему-то вводившей подростков в неописуемый восторг – выжали ее всю. За это время Алина не раз успела порадоваться тому, что она не человек, поняла, что имели в виду оба эльфа, еще тогда в пещере, когда говорили что брать с собой представителя ее прежнего вида не целесообразно в виду его медлительности. Еще бы, если орки и эльфы могли двигаться так то, что оставалось делать простому смертному, коли не придумать себе какой-нибудь летательный аппарат, чтобы угнаться за ними?
С последними лучами солнца они вернулись обратно. Получив новую порцию не щадящих ее чувств выражений, Алину препроводили обратно на отделенное ей место в палатке шамана. Судя по всему, эльфийка заметно сдавала и не оправдывала самых радужных ожиданий орчат. Те предвещали ей быструю и бесславную смерть от миллиона случайных возможностей, как на поле битвы, так и в будничности. Думать о побеге Алине тоже не дали, заняв ее изучением богатой на события и множеством достойных сражений историей свободной расы орков. Монотонное ворчание шамана заняло вымотанную физически девушку и напомнило ей одного знакомого профессора. Под его лекции она когда-то тоже неплохо засыпала.
Второй день отличался от первого только тем, что занятия физической подготовкой начались с утра. Сжимая зубы, чтобы ненароком не показать своего недомогания – болели все мышцы – девушка присоединилась к Серым волкам. Как и в прошлый раз, после короткой переклички и распределения походного порядка, группа резво устремилась на степные просторы. Через некоторое время, оставив между собой и становищем приличное расстояние, они остановились у небольшого пяточка деревьев.
Тронутые осенними красками листья приветливо шелестели на легком ветру. Меж каменистыми бережками, из-за тонких изящных стволов, выбегал звонко журчащий ручеек. Пройдя немного вверх по течению, Волки вышли к истоку. Образованная несколькими крупными камнями небольшая чаша, окруженная подступившими и заглядывающими в водную гладь березками, отражала голубое небо в обрамлении зелени листвы. Перемежаясь с тонкими стволами, довольно крупные и гладкие валуны вскоре оказались занятыми рассевшимися на них молодыми воинами. Наслаждаясь прохладой и разделенным, прихваченным в лагере легким завтраком, Волчата наполнили опустевшие фляги и с удовольствием утолили жажду.
Ключевая вода, у истока, которого был организован привал, приятно бодрила, и казалось, снимала накопившееся напряжение. По вкусу она была совсем не такой, как та, что ей приходилось пить в стойбище орков. Сводящая зубы, сладковатая, ледяная прохлада приятно прокатывалась легкой дрожью из глубины к уставшим мышцам, оживляла и наполняла ее всю силой, напоминая знакомый многим студентам и не только им, энергетик. А несколько кусочков вяленого мяса, для ничего не евшей сутки девушки (вымотанная прошлым вечером, она едва добрела до постели из шкур) показались вкуснейшим деликатесом.
   - Ну, что? Ожила? – участливо спросил Гадрок. Заметив оказанное на подопечную действие источника. Удовлетворившись кивком, он пояснил, - Это чудотворный родник. Злоупотреблять свойствами здешней воды не стоит, но в умеренных количествах она неплохо бодрит. Заметила, какие здесь деревья?
Алина покачала головой, вновь окинув небольшой пятачок древесных гигантов. Деревья здесь были такие, как и везде, вот только… Взгляд внезапно зацепился за интересную особенность: на ветвях многих из них скрываясь среди листвы, беспрепятственно проникая в стволы и обратно, мелькали странные существа. Не больше белки бесхвостые обезьяны, безмолвно наблюдали за появившимися среди них существами. 
- Безтелесники, - Гадрок заметил округлившиеся глаза эльфийки и, рассудив ее оторопь по своему, пояснил, – Жители этого и еще некоторых лесных массивов, что находятся севернее. Раньше считалось, что они живут только в лесах вашей братии, а нет. И вода от того здесь необычная, жаль что не сохраняются ее свойства по мере удаления от источника.
- Хочешь сказать, это они заряжают воду?
- Выходит что так, я думал о некоторых свойствах оказавшихся так далеко от Элленарии Родников силы, сможешь рассказать нам ты.
- Если бы я знала, - пожала Алина плечами.
Гадрок не поверил. Фыркнув, он отошел и, окинув взглядом наблюдавших за ними Серых волков, резко сменил тему: - Кажется, все поели? Пора продолжить наши занятия.
После живящей силы воды усталость как рукой сняло. Алина больше не чувствовала себя так словно по ней потопталось стадо номантов, напротив, оставшееся едва заметное ощущение напряжения в мышцах, подстегивало к умножению ее шансов на выживание. После неудавшегося разговора с вожаком на привале, они заметно сдали. Если прежде каждый из Волков стремился не только отпустить колкость в ее сторону, но и дать совет, направить, и реже: приободрить, рассказав собственный пример. То теперь хмурое настроение перешло на всех членов группы, и Алина по-настоящему ощутила на себе значение понятия военнопленный.
Только ближе к вечеру, ей выпал шанс проявить себя и несколько исправить положение. Сильные и выносливые орки, оказывается, заметно сдавали в ловкости. Для развития именно этих навыков, новичкам было предложено одно любопытное, хоть и трудновыполнимое задание. Выбрав относительно ровное место, Гадрок наказал начинающим охотникам вместе с Алиной поймать по кролику.
Легкое, учитывая скорость движений испытуемых, задание несло в себе подвох, отбивающий преувеличенное самомнение многих неопытных хищников. Дело в том, что кроли всегда считались лучшими в искусстве сноровки и обманных маневров. Порой, кажется, шустрый зверек вот-вот должен попасться, как вдруг, в самый неподходящий момент он развернется, сменит траекторию движения и под необъяснимым углом уйдет из-под руки. А ловить его, как раз и было наказано голыми руками, без использования каких-либо приспособлений. Прошедшие испытание старшие среди Волков, расположились на возвышенности и оттуда, шушукаясь и громко комментируя способности упражняющихся, определяли им сферы дельности, где те их смогут применить.
Испробовав две подвернувшиеся возможности, запыхавшаяся и исцарапанная ветками кустарника, Алина заметила притаившегося у небольшой кочки еще одного зайца. Его пушистая серая спинка привлекла ее внимание тогда, как практически рядом с ним пролетел догоняющий свою шуструю жертву молодой орк. Чуть двинувшиеся уши вжавшегося в землю животного едва шелохнулись, определяя приближающуюся угрозу. И едва только девушка оказалась в опасной близости от него, тот резво взял в сторону. С места, без разгона шустрый зверек развил колоссальную скорость, и понемногу начал отрываться от эльфийки выписывая сложные пируэты.
Преследуя его, Алина была настроена на победу и не оставляла попытки понять отработанную зайцем схему защиты. Попеременно то, сокращая расстояние до цели, то вновь немного его, набирая, она описывала следом за спасающим свою жизнь зверем извилистые траектории.  Высоко подпрыгивая над колышущейся невысокой травой, он несся, преследуя только одну цель: измотать погнавшегося за ним хищника и в конечном итоге отбить у него всякую охоту. Алина понимала это и примерялась к резким переменам, то и дело проделываемым зайцем. В конце концов, чувствуя, что готова, она резко сократила расстояние, предугадала в очередной раз сменившееся направление движения и, сильно оттолкнувшись от земли, прыгнула вперед.
Полет длившийся секунды, закончился столь же кратковременным барахтаньем на земле. Продолжающая сопротивление жертва отбивалась от эльфийки крепкими когтистыми лапами и истошно визжала. Не успевшая удивиться столь необычным вокальным способностям зайца, Алина прижала его к земле, практически распластав его под собой и дождалась когда бешеная скачка сменится едва заметным сопротивлением, а после подняла вновь забрыкавшегося кроля, крепко удерживая того за шкирку и уши. Тот вновь завизжал, окончательно прервав и отвлекши большую часть упражняющихся охотников.
Повисшая на холме тишина, после раззадоривающих изречений послужила лучшей наградой для уставшей девушки. Немое удивление (новичкам оркам приходилось упражняться в этом виде охоты не один день) скользившее на лицах Волков сменилось окриком Гадрока. Он сухо признал ловкость расы эльфов и заодно проклял их же, едва занял свое место в возвращающемся в лагерь порядке, находясь вдалеке ото всех. 
Следующие три дня давались девушке много тяжелее. Поменяв приоритеты в занятиях подопечной, Волки задались целью сделать ее более выносливой. Ежедневная пробежка усложнилась, теперь ей посчастливилось бегать при полной выкладке: с тяжеленным и уродливым мечом за спиной, с флягой наполненной водой и домотканым мешочком со скудным запасом еды, и прочей кучей разных мелочей. Даже не пытаясь сравнивать выдаваемые ею самой возможности, девушка едва находила в себе силы добрести до источника. Едва подкрепив свои силы и, перекусив скудным завтраком, пытка повторялась вновь.
Во второй половине дня, вместе со всеми и потом, в то время как часть группы продолжала заниматься, повышением навыков ловкости, Алину попеременно тренировали старшие из членов группы. Изматывая и стараясь обучить простейшим приемам владения мечом, они щедро одаривали ее способности в этом деле множеством характеризующих эпитетов. Найдя в этих насмешках некоторую иронию, Гадрок даже посмеивался, придумывая раз за разом для чего собственно, служил ей перешедший к нему меч. Алина посмеивалась про себя, слишком уставшая для того чтобы как-то иначе относиться к постоянным подначиванием и ждала конца дня, приносившим конец изматывающим тренировкам. Как бы то ни было, к исходу третьего дня с начала занятий она знала, с какой стороны необходимо было держать пилоподобного уродца, видно по ошибке называемого мечом, и могла с трудом его приподнять, чтобы отразить удар.
В конце пятого, выдавшегося особенно холодным дня, еще на подходах к стойбищу стало заметно воцарившееся в лагере оживление. В центре, у палатки вождя и приближенных, у оставленных без присмотра костров было непривычно пусто. Редкие увиденные орки, огибая многочисленные жилища, спешили присоединиться к плотной толпе, обступившей противоположную сторону поселения. Всеобщая суета была более оживленной нежели, чем в те несколько раз, когда возвращались охотничьи группы, пару раз виденные занятой усиленной подготовкой девушкой. Сделав подобные умозаключения, набегавшиеся за день молодые орки, ускорились. Не задерживаясь и не любопытствуя, решившие узнать все из первых рук, они передали не менее озадаченную происходившим пленницу под надзор оставленных в палатке шамана старших, и скрылись.
Терзаемая неизвестностью и закравшимся плохим предчувствием девушка прошла в палатку. Озаренные вспышками огня сгущающиеся сумерки внесли необъяснимую тревогу, подтвержденную отсутствием хозяина типи. Расспросить охранников не получилось. Свирепые взгляды, занявших свои места у выхода стражей, коими те окинули высунувшуюся из палатки эльфийку, однозначно расположили ее и далее пребывать в неведении.
Рассуждая о возможных причинах, Алина припомнила озаряющееся звездами и вышедшими на небосвод лунами небо. Оно было пусто и не несло в себе угрозы как в тот знаменательный для нее день. Да и что она могла бы противопоставить драконам, появись они здесь? Магией она теперь не владела, а немногочисленное оружие и прочее, судя по тому, как гордо носил ее меч Гадрок, разошлось по рукам.
 Помаявшись немного наедине сама с собой и перекусив оставленными у огня кореньями с мясом, она прислушалась к разговору тихо переговаривающихся между собой охранников.
- Видал? Чего это с ним?
- Магички работа. В тот раз он выглядел иначе.
- Сильна. – Задумчиво протянул первый. И после недолгого молчания предложил, - Думаешь безопасно держать ее среди нас? Волчата могут и не уследить. Не лучше ли того?
- Нельзя, Гулгагар все поймет. Да и недолго ждать осталось. Не слышал разве? – Рассказать о том, что он знал, его оппонент не успел, заметив кого-то в становище. - Глянь, никак Бромтар идет?
- Точно он. Так что же я должен был знать?
- Погоди, - остепенил его второй и обратился к подошедшему третьему, - Все-таки нашли?
- Как видишь. Она там?
- Угу. На завтра назначили?
- Нет. Перенесли. Еще на пару дней, чтобы управиться с последним, что добыли в Жатве.
- Жаль. Ставки делать будешь?
- А как же.
Хриплый смех приятелей и сопение того, что как и девушка, оставался до сих пор в неизвестности, прервался знакомым ворчанием. Алина едва успела отползти в сторону, как в типи вошел пропахший гарью шаман.
- А-а-а, - устало протянул он, мельком поглядев в ее сторону, проходя внутрь.  - Ты уже здесь. Совсем умотал меня наш очередной гость.
Отложив в сторону посох, Гулгагар обтер руки, сильно пахнущей травой. Начиная обряд по приготовлению своих порошков, он внимательно оглядел и оценил внешний вид подопечной. - Сегодня бодрее выглядишь. Это хорошо, нам есть о чем с тобой поговорить. Вижу, тебя снедает любопытство.
Шаман тяжело опустился у кострища и провел над ним рукою, прошептал что-то, пробуждая искры. Не отвлекаясь, попросил, - Подай полешек, вон там. Вот, хорошо. Завтра сможешь побродить немного по лагерю после обеда. Гадрок рассказывал о твоих успехах. Водица заповедная повлияла, да коренья из облачного леса, ведь так? – подмигнул он ей и сам же пояснил, - Этого стоило ожидать: ты все же эльф, а не орк.
- Да уж, как раз таки об успехах говорить и нечего. – Вздохнула она, подкладывая поленья в костер, подавая указанные пучки сушеных трав и прочие, не очень приятные компоненты для порошка, готовящегося у того в миске. Помогая ему, таким образом, она не удержалась и попросила, - А что за новый гость? Кто он? В становище все так возбуждены.
Сидя по-турецки Гулгагар монотонно перетирал часть переданных ему ингредиентов, другие раскалял на камнях у огня, третьи и вовсе сжигал, чтобы после добавить их в виде углей или золы. При всем этом он не забывал руководить названной ассистенткой и вкратце рассказывать ей о драконе, приведенном посланными им охотниками в становище. Вместе с этим он поделился своими наблюдениями и рассказами охотников, которые утверждали, будто он крепчал и становился значительно сильнее и опаснее, по мере того как они приближались к поселению.
- Не будь при них снадобья, сумевшего окутать его маревом снов и видений, не смогли бы они выполнить порученное мною задание.
- Что теперь его ждет? – спросила Алина, чувствуя некоторую связь в рассказе шамана, но пока не до конца понимая ее.
- Как и все пленные, он выйдет на арену. - Гулгагар замялся, обдумывая что-то свое, а после, покачав своим размышлениям головой, сказал, - Помнишь, я рассказывал тебе про обычаи моего народа?
- Да, - внутренне напрягаясь, кивнула она головой.
- Подсядь ближе, - поманив к себе, Гулгагар указал ей место подле себя и некоторых ингредиентов, что все еще оставались у него под рукой. - Завтра после разминки и обычного для Волчат занятия оружием, сможешь немного побродить по лагерю и сама на него поглядишь на нового гостя. Я установил ему клеть за стойбищем с северной стороны, невдалеке от остальных пленных. А для общего спокойствия я сейчас возьму с тебя слово и закреплю его браслетом непреложности.
- Что за слово?
- Не догадалась? Обет не причинять зла моему народу и оставаться на отведенной территории до похода на арену, кроме как в сопровождении хотя бы одного из нас. Думаю, в этом нет ничего необычного. Это поможет тебе добрать недостающих знаний и возможно учителей среди мастеров. Время Жатвы подходит к концу, наступает время празднеств и клановых игр. А там, возможно тебе повезет, и ты сможешь либо уйти, либо остаться.
- Так значит и мне прописали арену?
- Выходит что так. Это великая честь…
- Да только мне-то от этого не легче!
- Нет, конечно. – Усмехнулся орк, - Но это очередной шанс, не использовать который ты не можешь.
- О да, дело за малым – выжить. – Сарказм перед лицом грозящей ей смерти вызвал еще одну усмешку на морщинистом лице шамана.
- Зато тогда у тебя появится возможность вести за собой достойных из воинов или уйти с почестями и славой, продолжить свой путь.
- Ваши вожди все переняли право говорить голосом народа на арене?
- Нет, не обязательно. Есть множество способов завоевать уважение соплеменников. Но те, кто силой и умением взяли это право, имеют много больше прав на это.
- Значит, я тоже могу выжить? Поэтому вы все взяли шефство надо мной?
- И поэтому тоже. Вероятность конечно минимальная, но она всегда есть. Никто не может с уверенностью судить о ком-то или даже о себе самом, пока не столкнется с неминуемой гибелью, причем одной из самых страшных из возможных смертей. От того наверное Гадрок заелся на тебя, за нежелание ему пояснить причину необычного источника воды. Он переживает, что ты узнаешь среди нас больше, чем мы о вашем народе. Твоя жизнь в этом случае может дать преимущество народу эльфов и дать новую силу длящемуся столетиями противостоянию.
- Но я ведь… Я, правда, не знаю этого.
- Да, я знаю.
- Знаете?
- И не только это. Лариса и твои нынешние собратья живы. – Решил приоткрыть завесу тайны Гулгагар, уменьшив терзающие девушку вопросы, - Я видел это в сфере посоха сегодня утром.
- Да?! Где они?
- На полпути к Храмарду. – Орк перемешал полученный в миске порошок и бросил тот в принявший его огонь. Помахав в воздухе руками и проговорив скороговоркой, пожелание сотворить браслет не преступности обета, он сотворил тонкую полоску, полупрозрачного материала похожего на пластик. Поворачиваясь в воздухе, тот медленно подплыл к протянутой по указанию шамана, правой руке девушки и, обвив запястье, стал единым целым.
- Вот и все. Теперь повторяй за мной. – Сказал орк и нараспев заговорил на незнакомом ей доселе наречии. - Сим фактом заявляю о своей лояльности к народу орков и нежелании им навредить любым из доступных способов, до того времени как я ступлю на арену.
- Гортанный выговор трудно давался Алине, но она старательно повторила все слово в слово. С окончанием заговора, браслет засиял невообразимыми красками и, растекшись по коже, стал едва заметной вязью непонятных символов.
- Это все. Ложись, завтра тебе предстоит много узнать и еще большему научиться.