Дуркин дом. Глава 9

               
               

     По словам Ольги Кузиной, выпускницы восьмидесятого года, проживающей в одном доме с Ларисой Латушкиной, вечер, который был устроен силами родительского комитета, удался на славу. Подкачала лишь торжественная часть, которая слишком затянулась, по мнению большинства из тех, кто прощался со школой. «Но взрослым почему-то лучше известно, что нам нужно», с сожалением проронила Кузина в беседе с младшей приятельницей. Лариса не стала расспрашивать, что имела в виду Ольга, зато потом долго ломала голову над недосказанным. Рассказчица же более ни слова не проронила о выпускном вечере. А ее собственный праздник еще не скоро. Лариса уже ни раз пыталась представить, как будет проходить праздничное мероприятие. Хорошо бы без торжественной части, за десять лет «сова» ей так надоест, что … хоть кричи. После выпускного Лариса ей все выскажет и несправедливо сниженную оценку по поведению припомнит.
- Слишком она принципиальная, - согласилась Кузина. – Мне всего балла для поступления в Бауманский не хватает. Отец мой к вашей Нине ходил и не с пустыми руками. Отказала. А коробку конфет у Дубровиной взяла.
- Я не догадывалась, что наша «сова» – любительница сладкого.
- Больше всего она любит насмехаться над учащимися. Помню, как на весь класс цитировала выдержки из моего сочинения: «Каренина – женщина, погрязшая в распутстве и разврате, не заслужившая никакого снисхождения. Если бы Анна Каренина жила в наше советское время, то, несомненно, была осуждена общественностью, и не посмела бы ходить по улицам с гордо поднятой головой».
Лариса смотрела на соседку. Что с той твориться? С таким напыщенным выражением лица только на отчетно-перевыборном собрании выступать. Неужели, ей не жаль человека, попавшего под поезд? Лариса от старших девчонок в пионерском лагере слышала о трагической судьбе дворянки Карениной. В их изложении героине романа нужно было быть более сдержанной и предусмотрительной.
- А я бы сама спихнула надоевшего мужа под поезд.
- Как ты можешь? Значит, ты не уважаешь семью? Каренина должна была отказать Вронскому в любви, но они вполне могли дружить.
- Как пионеры? – усмехнулась Лара.
Разговор на лавочке жарким летним днем незаметно перешел на личности, о чем в дальнейшем собеседницы, вероятно, пожалели. Но не признаваться же в том оппоненту.
- Оля, а ты кого-нибудь любила?
Серьезный вопрос нуждался в подобающем ответе. Однако, после обсуждения печальной участи, отведенной литературной героине, хотелось «душевной реабилитации». Оля недавно узнала о значении этого редкого термина и теперь при случае упражнялась в его употреблении. – Я полюбила науку психологию. А что мне оставалось делать? По милости «совы» мне пришлось подать документы в педагогический, там недобор. Теперь реабилитируюсь.
Лариса прекрасно понимала, что Оля считает ее маленькой для обсуждения подобных тем. Но разве любовь подчиняется каким-либо ограничениям?
Разговор со старшей приятельницей припомнился Ларисе очень скоро. В пионерском лагере «Зеленый шум», куда мама отправила ее в июле, Лариса познакомилась с мальчиком, который очаровал ее с первой встречи. Ему шел четырнадцатый год. Незначительная разница в несколько месяцев не ощущалась благодаря многолетнему опыту общения с Виталиком. В отличие от некоторых девчонок, назойливо увивавшихся вокруг курчавого ангелочка, Лариса предпочитала оставаться в тени, терпеливо дожидаясь, пока небесное создание благосклонно обратит на нее свой царственный взор. 
Влюбленная не на шутку, она просыпалась и засыпала с его именем на устах. Андрей Баранов – как красиво звучит, во всяком случае, не хуже, чем Виталий Аносов. Сравнение их часто заканчивалось не в пользу последнего. Будучи разлученным с ним, Лариса не скучала. Наверное, ей всего лишь казалось, что она любит Виталика, а то, что она принимала за любовь, было привычкой, что-то вроде пункта из ее распорядка дня. А Баранов – сын богатых родителей, он здесь, рядом, и нужно всего лишь постараться показать себя с лучшей стороны. Со слов старшей подруги Ларе было известно, что для возникновения ответного чувства этого не достаточно. А я проверю Ольгин вывод на собственном опыте, решила Лара.
По вечерам устраивали дискотеки, чередуя их с просмотрами кинофильмов, кончено же, про любовь. Ларисе больше нравились киновечера, ведь, пока все увлеченно смотрели на экран, юная Джульетта ласкала робким взглядом затылок своего божества, он, как остальные, ничего не замечал вокруг, кроме скачек,  дуэлей, погонь, которыми щедро изобиловали демонстрируемые фильмы. Благодаря киносеансам Лариса ознакомилась с бытом и обычаями донского казачества, а в хитросплетении судеб Аксиньи и Григория ей виделся счастливый финал, ведь не должны влюбленные быть разлученными. Вот, если бы …
Но Андрей, которого Лариса ни раз представляла на месте лихого казака Григория, нашел себе иную Аксинью. Ею оказалась девочка из старшего, второго отряда. Миниатюрная брюнетка, с кудряшками, в меру умная, иногда могла быть веселой, особенно, если Андрюша находился по близости. На дискотеках, Ира, так величали эту выскочку, не стеснялась первая приглашать на танец ребят, а в медленных, буквально, вешалась парням на шею. Ларисе, стесняющейся из-за своего высокого роста и простеньких нарядов, приходилось лишь молча завидовать ей. Никому, даже новой подружке Тамаре, Лариса не поведала о своем чувстве. Тем горше было разочарование. Ее, несчастную влюбленную упорно не замечали. И тогда Лариса придумала, как досадить Ирке – разлучнице.
Пионерский лагерь в Серпуховской области окружали густые леса. Каждое утро, после завтрака, в погожую погоду детей выводили в лес на прогулку. Вожатые пристально смотрели, чтобы ребята во время сбора черники и земляники не заблудились, а самых маленьких из пятого и младше отрядов с территории лагеря не выпускали, согласно распоряжению директора лагеря. «Три года назад потерялись две десятилетние девочки. Их милиция искала с собаками три дня, а обнаружили обезображенные трупы», по секрету Ларисе лагерную легенду рассказала Тамара. Она и не догадывалась, что сама подала идею подруге. Эх, на беду Ларису распределили в третий отряд, где она оказалась самой неприметной в компании тринадцатилетних. Но раз так распорядился случай, она возьмет пример с него. Для начала нужно было подружиться с Иркой. Подружиться – громко сказано, скорее, сблизиться. Превозмогая неприязнь, Лариса пошла на это. Поводом послужило обсуждение заморских нарядов из журнала мод, который Лариса выменяла напрокат у девчонки из соседней палаты. Обошлось это недешево, но заядлая сластена не жалела. Шоколадные конфеты ей самой очень нравились, тем более, что пришлось пожертвовать последними. В жару они могли растаять, а так будут употреблены с пользой.
- Мне приглянулась вот эта кофточка с джинсами, - Лариса наугад ткнула в изображение на обратной стороне обложки.
Брови – ниточки взметнулись вверх, пухлые губки скривились, как после кислого. – Здесь же ничего нет, - перелистывая страницы журнала, юная модница с предвзятостью бывалой изучала яркие фото модельной одежды.
Почти весь журнал пролистала, все ей не так, с укоризной отметила про себя Лариса. Много строит из себя, ну, ничего, в лесу у нее будет предостаточно времени для демонстрации собственных нарядов. Решив заранее, что она будет во всем поддакивать своей сопернице, Лариса крепилась, хотя выдержка ей давалась с трудом. Разглядывание журнала мод закончилось раньше того момента, когда, по расчетам Латушкиной, между ними должны были установиться приятельские отношения. Ира всем своим недосягаемым видом показывала, что ей неинтересно. Что же тогда может вызвать ее интерес, гадала Лариса.
И вдруг Ира разоткровенничалась, - У вас в отряде есть такой Баранов. Ты же из третьего?
Лариса машинально кивнула. Вот, с кого ей надо брать пример. Любит и не боится обнародовать свои чувства.
- Он чем-нибудь выделяется на фоне … Ну, ты меня понимаешь.
- Да, так, - Ларисе было нелегко сохранять невозмутимость.
- А я думала, что он тебе нравится. 
Лариса закашляла, прикрыв рот ладонью. Однако Ира не спускала с нее пронзительного взгляда. Неужели, она что-то подозревает? Призом замаячило ангельское личико Андрея, жаль, что только в ее воображении. Лариса с честью выдержала испытание на стойкость. Лгать ей не пришлось. – Мне нравится мальчик из моего класса, его зовут Виталий.
- Вы уже целовались?
Столь откровенный вопрос спровоцировал заминку. Зардевшиеся щеки выдавали Ларису с головой.
- А я с Андрюшей целовалась. Он совсем не умеет обращаться с девушками, неуклюжий, не то, что в танцах. Там он фору даст любому.
Лариса пожирала соперницу взглядом. Странно, но неприязнь к ней постепенно улетучивалась, уступая место безразличию.
- Ты покажешь мне то место, о котором говорила?
Зачем она об этом заикнулась? Далась ей эта черника. Ладно, сама напросилась. – Покажу, только ты некому не говори о нем, а то в следующий раз нечего будет собирать.
- Не скажу. Как ты считаешь, у меня маленькая грудь? 
Неожиданный шанс польстить вопрошаемой. – Кажется, нормальная, как у всех, - отвечая, Лариса буравила два крошечных холмика верхней половины тела насмешливым взглядом, который остался незамеченным противоположной стороной.
- А мне кажется, что она совсем плоская. Вот у Ленки Курбашовой… - говорившая завистливо вздохнула.
И тут Ларису осенило. – Я видела, как Ленка себе что-то подкладывала, она даже лифчик ради этого нацепила.
Поверила. Над дураками посмеяться вдвойне приятно.
Одна стрелочка – бровка медленно поползла вверх, - Как ты могла видеть, Ленка из моего отряда.
Лариса не растерялась, - Случайно. В раздевалке, у бассейна. Ленка опасалась, что намокнет, и все заметят, что у нее там поролон. Дурочка, она, наверное, не знает, что поролон, когда намокает, увеличивается в размерах.
И снова поверила. Лариса готова была рассмеяться прямо в лицо доверчивой дурочке. Вот и пусть испробует на практике рассказанное мной. У Латушкиной появился еще один повод для улыбки.

Совместная прогулка была намечена на завтра. Еще с утра Лариса находилась в предвкушении ближайшей расправы. За завтраком у нее не было аппетита. Ну, как можно спокойно лопать омлет, если предстоит такое грандиозное мероприятие! Ради того, чтобы избежать ненужных вопросов, Лариса заставила себя проглотить с тарелки несколько вполне съедобных кусочков. После завтрака вожатые собрали ребят на уборку территории. Обидно собирать за грязнулями, бросающими из окон конфетные бумажки, обертки от  жвачки, кто-то даже умудрился выбросить учебник по экономической географии. О несправедливости создавшегося положения, когда кто-то пачкает, а кто-то должен убирать, Латушкина заявила вожатой Светлане.
- А кто за вами, сладкоежками станет убирать территорию? У дворников своей работы хватает.
Пришлось смириться, тем более, второй отряд тоже был задействован на уборке территории. Ирка взяла на вооружение ее совет. Любопытно будет подглядывать за нею из-за кустов в самый захватывающий момент, когда она станет демонстрировать свои женские прелести соснам и елям.
Все вышло, как и рассчитывал Лариса. Второй и третий отряд остановились на стоянку поблизости. Для конспирации они уходили каждая присоединившись к компании таких же любителей спелых ягод, об этом Лариса договорилась с Ириной загодя. Незаметно удалившись от остальных ребят, Лариса оглянулась. Вот она, развилка у трухлявого пня, а возле него копошатся трудолюбивые муравьи. Такие крошечные, а тащат на себе вес, превышающий их собственный. В кармане сарафана у Ларисы остался кусочек овсяного печенья, им она и угостила маленьких тружеников. Сидя на пеньке, она оглядывалась по сторонам. Ну, где же Ирка? На небе появились тучки а, если дождь пойдет? Ветерок из прохладного стал откровенно холодным, так, что пробирал до костей. Здорово, перед тем, попасть на обед к хищникам, а они здесь непременно водятся, Ирка основательно промерзнет. Кроме волков в окрестностях лагеря встречаются лоси, зайцы, разные пичужки. Подтверждая ее предположения, вековые ели закивали Ларисе пушистыми макушками.
А все-таки, одной в лесу скучно. Может, Ирка заблудилась? Сперва негромко, затем все ощутимее, Лариса призывала отсутствующую. Крики ее вызвали птичий переполох. К ее призывам присоединились шумные сойки. Ну, теперь уж точно толк будет. Интересно, сколько времени прошло? Солнце, избежавшее заслона, вышло из-за туч и стояло в зените.
- Привет, я немного задержалась, потому, что запуталась в пути.
- Пакет захватила, - пропуская Иркины извинения мимо ушей, полюбопытствовала Лариса. Получив отрицательный ответ, она злорадствовала про себя. Тебе же хуже. Значит, если не волки тебя приласкают, то придется тебе лапу сосать.
Они шли, продираясь через непролазную чащу, перелезая через поваленные стволы деревьев.
- Скоро твоя поляна?
- Ага, - согласно кивала головой Латушкина, гадая, как бы подвигнуть Ирку на разговор об Андрее. Видимо, у любительницы ягод голова была занята совсем другим. Что-то часто она себе под ноги смотрит, обратила внимание Лариса. – Ты что-то потеряла?
- Кажется, босоножка порвалась.
Красненькие, с блестящими ремешками, они выглядели нарядными, мысленно Лариса ни раз примеряла их на свою, отнюдь не миниатюрную ножку. Рассматривая оторванный ремешок, Латушкина пришла к заключению, что починить босоножку сейчас не удастся, равно, как и закрепить. Придется Ирке идти босиком.
Услышанное огорчило девочку. – Здесь много иголок, я боюсь наколоть ногу, - капризно заявила Ира. – Долго еще?
В свою очередь Лариса полюбопытствовала, - Сколько сейчас времени? 
Золотисто-серебристый ремешок на тонком запястье не оставил ее равнодушной. А вдруг это – подарок Баранова?
- Вот это, да! Уже час дня, нас, наверное, уже ищут.
- Пойдем обратно,- предложила Лариса.
От ответа ее сейчас зависело очень многое. Одно слово, и судьба Иркина решена. – Нет, будем собирать чернику.
Сразу после того, как небо затянуло грозовыми облаками, похолодало еще сильнее. Захотелось пить, о чем Ира немедленно заявила во всеуслышание. За перенесенные лишения она была вознаграждена. Темно-синие, с белым налетом матовые ягоды манили их россыпью, предлагая хотя бы на время забыть о невзгодах.
Передвигаясь на четвереньках, забрасывая в рот целые пригоршни спелых ягод, девочки, казалось, забыли обо всем на свете. Вкуснота! Терпкая сладость волной растекалась по всему телу, грузом оседая в желудке, вызывая ощущение сытости. Чтобы согреться, они обхватили друг друга за плечи. Две головки, такие непохожие, но одинаково мечтающие об уютном отдыхе, притулились, найдя временный приют на приятельском плече.
- Эй! Не спи.
Это уже ее саму за руку трясет Ирина. Из-под потяжелевших век, Лариса окинула ее заспанным взглядом. – Может, мы с тобой «усыпи ягод» наелись?
- Что это за ягоды? – полюбопытствовала Ирина. – Я о таких ничего не знаю.
- Это – разговорное название. Существует поверье, что-то вроде легенды о лесных ягодах, съев которые, можно впасть в беспробудный сон.
- То есть, умереть? – последнее слово Ира промолвила шепотом.
Странное дело, она смотрела в это остолбеневшее от сделанной догадки личико, и все предыдущие переживания, сопровождавшиеся боязнью разоблачения, разом отпустили ее. Эта испуганная девчонка ждет от нее ответа. – Это всего лишь легенда, выдумка, а, значит, неправда. Ты не умрешь, не бойся, Ира.
Сверху на голову Ларисе упала тяжелая капля, потом еще одна, другая, третья. 
- Дождик.
Теперь они уже вдвоем ловили раскрытой ладошкой небесные слезы. – Это – не дождик, а целый ливень. Бежим под сосну.
Укрывшись под нижними ветвями высоченного дерева, девочки льнули друг к другу. Одежда их намокла, по бледной коже побежали мурашки. Ира от холода застучала зубами.
- Мне мама советовала: «когда тебе плохо, думай о хорошем, и оно обязательно наступит».      
Лара согласилась, - Будем думать о том, чтобы  дождик поскорее кончился.
- И мы вернулись в лагерь.
- И залезли под теплое одеяло.
- Лучше под два одеяла, - вторила Ира.- Еще чаю горячего с медом хочется.   
Вместо ответа послышался вздох. Вроде, ничего они не делали для того, чтобы согреться, а стало теплее.
- Как ты считаешь, нас будут ругать? – Лариса и сама знала ответ, хотелось услышать хоть чей-нибудь голос, так пугало ее одиночество. Можно быть одиноким и, находясь в окружении людей, если между ними стена равнодушия, ведь так не должно быть, когда один мучается за всех.
- Ты чего сама с собой  разговариваешь?
Короткие, отрывистые смешки перешли в дружеский взрыв хохота, и уже неважно, кто из них засмеялся первой, главное, что между ними больше не было отчуждения. От вожатых им все-таки влетело. Пропесочили их на общелагерной линейке здорово, чтобы другим неповадно было. И что самое удивительное, со дня их совместной прогулки, затянувшейся почти на четыре часа, Ира и Лариса сдружились по-настоящему, да, так, что Ира попросилась в третий отряд. «Она из-за своего Баранова к нам просится. Нужна ты ей, как собаке пятая нога». Лариса пропускала мимо ушей нелестные высказывания, они-то с Ирой неплохо разбираются в том, почему их тянуло друг к другу. А Баранов увлекся новой девочкой из второго отряда, воспоминание о которой, равно, как об Ире ненадолго сохранилось в памяти Латушкиной.
- Трудно поверить, что ты способна на зло. От Корчагиной это вполне можно ожидать, но не от тебя.
Слова лучшего друга послужили для Ларисы оправданием. После возвращения из «Зеленого шума», она и сама удивилась, а за что она взъелась на Иру, ведь в ней ничего особенного не было.
И тут Виталик не обошелся без философского заключения, - Прежде, чем искать изъяны в другом, начни с себя.
Легко рассуждать отвлеченно. – Раз ты такой умный, почему не откажешься от Журавлевой?   
- Не умный, а рассудительный, - поправил Виталик.
- Впервые вижу человека, который в открытую называет себя дураком.
Через минуту Лариса пожалела о сказанном. Зачем она затеяла этот, не кому ненужный спор, чем вызвала заслуженную обиду Виталия. Он лучше всех друзей на свете, это Лариса осознала в разлуке с ним. Какая же она дура, он не желает с ней разговаривать. Пришлось прилагать усилия к тому, чтобы помириться, - Прости, я не права.
- Согласен. Только мужественный человек способен открыто признать собственные ошибки. Давай договоримся, - Виталик дождался, пока бесцветные глаза Ларисы задержались на его лице, - Ты не станешь более упоминать меня вместе с Журавлевой. Между нами нет ничего общего. Запомнила?
Лариса согласно кивнула головой, но свои расспросы не оставила, - Виталик, а почему ты считаешь, что Корчагина способна на зло?
- Предыдущий опыт знакомства с ней указывает на это. Не будем больше о других, чтобы не опускаться до уровня сплетен. Расскажи мне об эстафете олимпийского огня.
Припоминая недавние события, Лариса прикрыла глаза, но от этого церемония не стала казаться ей чем-то из ряда вон выходящим, - Какой-то спортсмен, я не запомнила его фамилию, нес горящий факел. Спортсмены менялись, так, ничего особенного. Ты знаешь, у нас любят из мухи слона раздуть. Нас в качестве массовки собрали, распределили вдоль трассы, по которой несли огонь. Мы махали флажками и орали во все горло, что-то типа «Ура, Олимпиаде – 80!» и «Слава Советскому спорту!»
- Долго вы стояли вдоль трассы?
- Часа полтора. Гонец уж давно пробежал, а мы все махали флажками. Глупо, да?
- Нет, почему? На твоем месте я тоже, послушно исполнял распоряжения вожатых. В число счастливчиков, наверное, не просто было попасть?
Выбирали нас, пять человек, всем отрядом. Тех, кого не выбрали, обиделись. Виталик, а как ты думаешь, чтобы было, если олимпийский огонь погас?
 - Зажгли бы новый, а, вообще, я считаю, до этого не дошло.
И откуда Виталику все известно? На любые вопросы он способен дать ответ. – Знаешь, я так ждала встречи с олимпийским огнем, он мне даже во сне снился. А когда увидела эстафету и зажженный факел, - Лариса резко умолкла, опустив глаза вниз, словно пытаясь воскресить в памяти картины былого. Виталик не торопил ее с ответом, терпеливо поглядывая на подругу. Он знал, что она скажет далее.
- Так бывает, когда долго ждешь … чуда, а его просто нет. Вожатые нам рассказывали, что факел зажгли от олимпийского огня, который горит ни одну тысячу лет там, в Греции, а выглядел факел обыкновенно, если бы нам заранее не сказали о его происхождении, решила бы, что его зажгли у лесного костра. Чего молчишь?
- Тебя слушаю.
- Скажешь, неправа я? Помнишь, «сова» вразумляла нас: «Учитесь создавать чудеса самостоятельно. А как это будет на деле?
- Смотря, что человек за чудо посчитает. Иной фокус чудом назовет, а другому – синюю птицу подавай.
- Синюю птицу, -  машинально вторила Лара. А какая она, Виталик, ну, скажи.
- Не знаю. Никогда не видел. 
- А я бы хоть одним глазком мечтала на чудо взглянуть.
- Взгляни. Я разрешаю, - и все это Виталик проронил с самым серьезным видом.
- На тебя, что ли? – на неподвижном личике Ларочки улыбались только губы, глаза оставались неприступно-холодными. С минуту они внимательно изучали друг друга, первым не выдержал Виталик.
- Пойдем в кино.
Неожиданное предложение не застало Ларису врасплох. Лед во взгляде сменился недоверием, - А ты не врешь?
Лето - прекрасная пора, когда на каждого школьника сваливается целая куча свободного времени, распорядиться которым нужно с умом. Что может быть полезнее просмотра кинофильма? Скольких людей Лариса расспрашивала об этом и получала один и тот же ответ. Виталик мог бы ее и не спрашивать.
- Моя мама очень хвалила картину о летчиках. Называется она «Экипаж».
Лариса капризно выпятила нижнюю губу, - О войне?
 - О летчиках, ценою собственной жизни спасающих пассажиров. Тебе понравится.
- Откуда такая уверенность? – с сомнением полюбопытствовала Лара.
Но не только школьная подруга внимала его речам. Две девчонки постарше открыли рты в предвкушении его ответа, а сами, между тем, бросали беглые взгляды в окно. Автобус вырулил на финишную прямую. Впереди, по левую сторону, призывно маячила красочная афиша с изображением современного лайнера.
- Забыл тебе сказать, фильм двухсерийный. Не передумала?
На нужной приятелям остановке вышла почти половина пассажиров автобуса. Хотелось надеяться, что не по той же причине. Приноравливаясь к быстрому шагу Виталика, Лариса часто озиралась по сторонам. Нет, она не ошиблась. Народ дружными рядами потянулся к кассам кинотеатра. У его дверей их встретила невысокого роста худощавая женщина с уже готовыми билетами в руках. –Ступайте скорее, а то займут хорошие места, и не докажешь, что это – ваши.
«Почему», удивилась про себя Лариса, у нас же доказательство имеется. Но оказывается, Ольга Сергеевна не зря их торопила. За четверть часа до начала сеанса зал был почти полностью заполнен зрителями. – Виталик, а ты уже фильм видел?
- Два раза.
От удивления Лариса на несколько мгновений растерялась. Разве кинофильмы смотрят по нескольку раз? Немой вопрос отобразился у нее на лице, а ответ на него она так и не получила. Виталик вдруг пригнул голову и знаком стал показывать ей что-то. Лара последовала его примеру.
- «Сова» рядом, а там такие кадры откровенные есть.
Пояснение Виталика еще больше заинтересовало Ларису. Когда погас свет,  отпала необходимость прятаться. Перед ними сидел верзила, чья голова закрывала обзор. Виталик предложил Ларисе поменяться местами, но и чуть левее прежнего, видно было с помехами. В наиболее волнительные моменты разгона самолета Лариса буквально вцепилась в подлокотники кресла.
- Вот бы очутиться на их месте!
Поддержать ее предложение было некому. Не нашлось более желающих оказаться у жерла проснувшегося вулкана. Как это здорово, лицом к лицу соприкоснуться с настоящим приключением и не испугаться!
Все два с половиной час киносеанса Лариса, не отрываясь, смотрела на экран. Разгул стихии, сцены противоборства, в которых у людей почти не было шансов и страсть, ослепляющая разум. На всех поцелуях, охах, вздохах Лара стыдливо прятала глаза, ведь рядом сидел Виталик. А он, о, ужас, вовсе не отводил взгляда и смотрел туда, где все было … красиво и соблазнительно.
После окончания сеанса Лариса не удержалась от комментариев, - Знаешь, я сегодня от стыда сквозь землю едва не провалилась.
Виталик догадался, что Лара имела в виду, но не согласился с подругой, - Они – артисты. У них женщина не только целоваться, раздеваться на камеру может.
- И все-таки, это стыдно -  подглядывать за чужой тайной жизнью. К удивлению Ларисы Виталик не согласился с ней.  – А в книгах, в которые ты так любишь заглядывать, приходится читать чужие письма, обсуждать принятые не тобою решения. Но ты ведь не откажешься от книг?
Летний вечер подкрался незаметно, привнеся с собой долгожданную прохладу.  Дорога к дому петляла по дворам и закоулкам, в которых бурлила своя, полная маленьких событий и разнообразных происшествий жизнь, наблюдать и знакомиться с ходом которой, мог кто угодно и сколько угодно. Подрались трое мальчишек, один велосипед не поделили, а вокруг, наблюдая за выяснением отношений, собрались зрители.
- И никто из взрослых не пытается их остановить.
- В драке всегда есть правый, а есть тот, кто только качает права. Так, что же, дать одному из них по шее? – Виталик перешел на нравоучительный тон, - Пусть научаться сами решать собственные проблемы.
- Они же – дети. Вырастут и научаться … сами, - Лариса уверенно положила ладонь на сиденье велосипеда. Обращаясь к мальчишкам, она изрекла, - На велик сядет его владелец или тот, кому он обещал прокатиться.
Трое сорванцов даже не дослушали ее. Вырывая друг у друга руль, размахивая руками, кто-то из них задел Ларису. Скользящий удар пришелся по лицу. От неожиданности, вперемешку с болью и обидой, слезы градом хлынули из широко открытых глаз.
- Кому, чего ты показала своим выступлением? Пацаны уволокли велосипед в другой двор и там опять устроят разборки. 
Наверное, она походила на помешанную, шагала по газонам, не разбирая дороги, что-то бормотало себе под нос, а вслед ей, сохраняя невозмутимый вид, усмехалось знакомое с детства лицо.