Бакалайла и другие цыплята

«БАКАЛАЙЛА» И ДРУГИЕ ЦЫПЛЯТА

  Фото изличного архива Анжелики Хромовой (Чусовитиной).  Первый слева у стены я,рядом Сергей Семяненко, третий Баим, за нам наша классная физичка, а за ней Бяшка (Бекишев), последняя Ия Турутина, которую не видел сто лет. Сидят на последнем ряду за партами (слева-направо) Цуканов, Ворошилов,Степанов, наш классный ангел - Анжелочка Чусовитина (ныне Хромова), рядом Марина Казимир,а за ней Толик Лапшин. Далее всех перечислять не буду, это для следующей серии, но вот чёрненького паренька , который улыбается со второй парты назову, это наш гений математики - Андрей Дураков.

  «Собака лаяла на дядю фраера»…, эту фразу, исполненную Промокашкой в финале фильма Говорухина «Место встречи изменить нельзя», выхватило сознание из канвы сюжета, и только тут до меня дошло откуда взялось дурацкое название «Бакалайла» для нашей интернацкой «бригады». Это-же закаламбуренное «собака лаяла», а Сашка Баим говорил, что это для того, чтобы непонятное название было внушительней и страшнее. Интересно, он сам понимал тогда, откуда в его голову заполз этот скомканый обрывок куплета из популярного фильма?  Наверное в действительности непонятное могло внушать уважение тем, кто не принадлежал к нашему преступному ордену.

  Кроме бригадира Сашки Баимова «Баима», в составе команды был я «Босс», Андрей Бекишев «Бяшка», Толик Лапшин «Лапша», Вовка Алексеев «Лысый». «Лысый», было популярное погоняло, поскольку в нашей Альма-Матер регулярно происходили санитарные стрижки, в рамках борьбы с педикулёзом и многие воспитанники, включая девочек, ходили по школе со стрижкой «под Котовского». Впрочем, Алексеев, особо чувствительный к социальному неравенству подстригся из солидарности с другими, а не из-за вшей. По поводу этих насекомых, Игорь Тотышев, «Тотыш», который, кстати тоже неоднократно стригся на-лысо, декламировал стих ставший у нас популярным, авторство которого приписывал себе: «Я поймал на жопе вшу, толстую, вонючую! Никому её не дам, сам её замучаю!» Тотышев не входил в нашу бригаду, хотя я и сидел с ним  за одной партой, по одной простой причине, он был старше остальных и конечно его ментальность уже несколько отличалась от остальных.  Впрочем, состав был неканоническим и к нам время от времени могли присоединяться другие воспитанники нашего интерната №5, который все традиционно называли «инкубатором» и следовательно мы были выпущенными из него цыплятами. Больше других в нашей компании тусовался «Грузин», который в действительности по национальности был таджиком, но что-то серьёзное и информативное рассказать о этом добродушном  пацане не могу.

  Трудно назвать нашу ОПГ страшной угрозой мирным гражданам. Противозаконная деятельность ограничивалась мелкими кражами в продуктовых магазинах, шмотками с бельевых верёвок, ну и вообще прикарманиванием того, что плохо лежит и под руку подвернётся. Сбежав с уроков, или чаще с занудных вечерних часов «сампе» (самоподготовки), где надо было готовить уроки, мы компанией шарахались по Зелёной Роще в поисках приключений и само такое времяпровождение казалось отчасти романтическим приключением. Куда больше волнующими были ночные рейды в которых основной интерес представляли припаркованные на улице автомобили, откуда иногда удавалось что-нибудь стащить. Преступный промысел был престижен и имел своих «героев». Мастером краж с бельевых верёвок был один маленький шустрый паренёк по кличке «Ганс». Своё прозвище он заработал из-за неоднократно переломанного носа, в результате чего приобрёл хрестоматийный образ фашиста из советских фильмов про Отечественную Войну. Это был бесшабашный шалопай с деформированным чувством страха. Многие наблюдали, как он свободно разгуливал по стреле башенного крана колеблемый сильными порывами ветра. Ганс прославился удачливостью в своём внешкольном «хобби», когда спёр с верёвки самый настоящий батник «Фёкон». О, это было тогда настоящим сокровищем! Настоящий, не пиратский «Фёкон» был не на пуговицах, а на железных клёпках с фирменной надписью, и чтобы раздеться, достаточно было потянуть за край. В интернате, где большинство одевалось в кастелянной в нелеквиды отечественной промышленности, списанные из магазинов в виду отсутствия спроса, любая нестандартная шмотка, ну и тем более фирменная, была мечтой!

  Надо сказать, что мне в тряпье было гораздо проще, чем другим. Мать работала на КрАЗе в 3-х бытовых, куда периодически подкидывали «подменку» для рабочих, штаны, рубашки, обувь. Иногда там можно было выкопать очень приличные вещи, как ныне в «секонд-хенде», и я щеголял в модных туфлях и шёлковых рубашках,  однажды даже попалась рубашка из супер-дефицитного вельвета, (её вскоре спёрли), к которой я, истратившись, купил и пришил перламутровые пуговицы. Эффект был впечатляющим, меня вызвали на разговор с завучем, где было высказано, что не этично ходить в элитных нарядах перед детьми, многие из которых не только из неполных семей, но и круглые сироты. Признаваться, что мои одёжки вырыты из утиля, я конечно не мог, а потому сообщил, что могу себе это позволить, поскольку в свободное от учёбы время граблю банки! В комплект рубашки я вскоре соорудил себе пару. Зайдя по какой-то надобности в Дом Пионеров Советского района я узрел гарнитур из стульев стоящих в коридоре, кои были обтянуты оранжевым вельветом. Совершенно, как Киса Воробьянинов, я сел на один из них и вырезал ножом обивку сиденья. Из обширного лоскута я дома, на машинке сшил кепку «хенд-мей» и долго в ней выпендривался, пока не подарил какой-то девице на дискотеке в парке «Гвардейском», куда мне повезло устроится на сезон после 7-го класса.

  Однако однажды я едва не превзошёл Ганса. Прогуливаясь в одном из дворов Инокентьевского  я обозревал дворовые пейзажи и  мой взгляд  наткнулся на фирменную импортную куртку из крутого, не отличимого от кожи японского кожезама, и тут сопротивляться внутреннему желанию уже было нельзя! Чтобы понять, насколько ценна была эта одёжка в глазах моих ровесников, скажу, что сегодня она равнялась бы примерно нынешнему эквиаленту хорошего импортного автомобиля! Я схватил вещь с верёвки и припустил что есть мочи. Но не тут то было! Оказывается, за бельём наблюдала их хозяйка, которая сразу закричала :»Держи вора!» и погналась за мной. Самое скверное, что к ней присоединились ещё два добровольца и я почуял, что дело «швах», если догонят, то будут бить, и возможно ногами! Спринтер, я честно сказать, был всегда хреновый и потому выбрал провальное, но единственное решение — спастись, забежав в подъезд пятиэтажки. Куртку я бросил на первом этаже, а сам рванул на пятый, надеясь через чердак перебежать в другой подъезд. Сердце колотилось и состояние было паническим. На пятом этаже я понял, что пропал, когда увидел замок на чердачном люке! В голове возникли сцены суда и вид заплаканной матери. Я чутко слушал, что происходит внизу. Мне повезло. Преследователи побоялись меня задерживать, забрали куртку и удалились. Я выждав время вышел из подъезда и  скрылся из места чудесного спасения. Такие приключения не забываются и я решил больше не рисковать в экспериментах с открытым похищением чужого имущества. Скрытое, куда безопасней.

  Другой случай был куда удачнее. Однажды, мы с Баимом шарахались по Капаю, рядом с обрывистым берегом Енисея в поисках приключений. Что нас туда занесло точно не скажу, но думаю, что авантюрный склад характера и любовь к путешествиям. Мы нередко на пару блудили, например, садились в автобус неизвестного маршрута и ехали до конечной, откуда шли пешком к пункту отправления, по пути изучая окрестности. Отвлекаясь от сути, должен рассказать отчего Капай назвали Капаем. Когда-то здесь рядом, ещё до революции был построен кирпичный завод, а сырьё добывали тут-же, копая глинистый берег Енисея. Ещё в 90х гг. я пил портвейн на этом уже неработающем заводе, но сейчас он уже снесён, а на его месте высятся многоэтажки по пр. Металлургов и С.Лазо. Основной карьер видели все, кто посещал Онкологический центр. В 60х гг. деревня Капай, Коровий лог, Шанхай, Инокентьевский посёлок, Авиагородок и Военный городок вошли в создаваемый Советский район Красноярска и историю этих мест уже мало кто помнит. Так вот, в поисках приключений, мы с Баимом набрели на катер находящийся на сухом приколе и разумеется сломав хлипкие дверцы проникли внутрь. Внутри, посреди прочего, нашлось два овчинных тулупа, которые и стали нашей добычей. Тулупы тогда были в самой моде, поскольку, по сути, это-же были самые настоящие дублёнки, только самопального производства! Тогда новые тулупы выдавались военным, милиционерам и охранникам ВОХР и хозяйственники делали хороший бизнес продавая и меняя со складов ходовой товар. Не знаю куда Сашка дел свою добычу, а мой едва не лет 30 провисел в шкафу, поскольку мне был маловат и мне в то время как раз выдали в инкубаторе новый крытый тулуп, в котором я и ходил.

  Справедливости ради, надо сказать, что в кастелянной иногда выдавали  не только промтоварную заваль но и достаточно дефицитные вещи. Помню, к примеру, китайские кроличьи шапки с клёпками на козырьке, которые в виду невозможности приобрести суперпопулярные норковые формовки имели высокий рейтинг. При этом шапки, из натуральной цигейки считалось носить «в падлу», и  тех, кто их носил звали лохами и чуханами. Про крытые тулупы я уже говорил. Мне, в виду нестандартной фигуры помню достался настоящий макинтош, к которому я добавил шляпу, и за это нередко воспринимался окружающими, как папа своих ровесников. Ещё помню обалденную двойку «в ёлочку» фирмы «Рила», которой, уверен, позавидовал бы любой пижон и сейчас!  Кто-то сейчас сморщит нос и скажет, что все разговоры о тряпье — признак мещанского сознания и духовной убогости. При этом напомню, что речь идёт о воспитанниках интерната, лишённых финансовых возможностей быть наравне с обычными детьми! Уравнять свой статус можно было только криминальным путём. Так, кое-кто из старшеклассников работал «по шапкам», подкарауливая подвыпивших работяг и подножкой или ударом сбивавших их с ног. Пока терпила очухивался и поднимался с земли малолетний злоумышленник скрывался с шапкой в неизвестном направлении. Своеобразный промысел был и на Новогодних Ёлках. Жертву на горке сбивали с ног и пока она катилась вниз, хулиганы исчезали с головным убором. Однажды меня в чужом районе также пробовали сбить с ног, но шпана плохо учила в школе физику и  против превосходящей массы инерция сработала против них, превратив в кучу рассыпавшихся кеглей. Впрочем, таких случаев единицы, а массово-поточным методом работяг грабили сотрудники Советского вытрезвителя. Вытрезвиловка находилась рядом с нашим инкубатором и мы регулярно наведывались на помойку за этим одиозным заведением. В основном находили самое простое: авторучки, железную мелочь, желанные сигареты, которые и были главной добычей, а как-то за корочкой выброшенной записной книжки было найдено целых 50 рублей, которые какой-то бедолага заначил от жены, да недонёс, попав в расставленные сети правоохранительных органов.

  Как-то в эти сети попали и мы с Баимом. В своё время, какая-то сволочь из Горсовета пробила указ о «коммендантском часе» по которому после 20 часов подросткам запрещали выходить на улицу без сопровождения взрослых! Я думаю многие сейчас этому не поверят, но люди моего поколения, уверен, вспомнят этот административный параноидальный идиотизм! Итак, стоим мы с Сашкой вечером на конечной остановке в 8-м микрорайоне, собираемся разъехаться по домам, и тут архангелы в фуражках! Часа три мотали в «бобике» по району, после привезли в РОВД, где ещё мариновали и заставляли мыть пол, (от чего я категорически отказался), и наконец в 3 часа ночи выгнали на уличный холод, (что видимо не противоречило их пониманию «комендантского часа»), и мы в итоге ночевали на ступеньках в подъезде.

  Добывание средств на существование для многих цыплят было одновременно и доходной частью и статусом. Если ты в 12-14 лет мог что-то зарабатывать, не важно, каким образом, ты был уже состоявшимся и уважаемым человеком! Глядя, как сейчас 30-ти летние здоровые жлобы сидят за компьютерами погружённые в «стрелялки», находясь на иждивении у уже стареньких и слабых здоровьем родителей, у меня возникает омерзение к этим тунеядцам, как к гниющим на пляже скользким медузам! Жизнь их конечно накажет за лень и эгоизм, но смысл такого существования никогда мне уже не понять! Глубоко сомневаюсь, что прохождение игровых уровней поможет в реальной жизни, где надо знать человеческую психологию, иметь коммуникабельный талант, математическую скорость, быть знатоком стратегии и тактики и оперировать этим, что невозможно без таланта и знания точных наук.  Всегда требуется изобретение нестандартных ходов. В криминальных областях это особенно актуально.

  Задавшись целью совершить нестандартный кидок, я решил исследовать подпольное пространство нашей школы. Материальная сторона была не главной причиной, главным было исследовать сам способ. На идею меня наткнул мой предыдущий опыт. Матери дали квартиру в новостройках Иннокентьевского  и рядом с нашей девятиэтажкой было несколько недостроенных теплотрасс. В самом кратком времени я изучил весь план коммуникаций района на практике. Я могу  и сейчас в любой точке спустится под землю и выйти в любом, на выбор, доме в другом конце района. Теоретически, можно по канализации продвинуться гораздо дальше, за много километров. По теплотрассе, кстати, некии деятели добирались до оружейки школы №1, но не смогли её вскрыть. Другие, таким-же образом добрались до кирпичной стены в магазине «Металлург», которая перекрывала вход на склад, но их, насколько знаю, посадили. Понимая возможности  этого метода, я вскрыл один из многих люков в деревянном полу интерната и залез в шлюз с трубами. Надо сказать, что пространство около труб позволяет двигаться только ползком, причём, кое-где приходится раздеваться до трусов, что, учитывая стекловату вокруг труб, совсем сводит на нет романтику исследователя! Первый опыт был достаточно удачен. Я из нашей спальни пролез в кастелянную и спёр там кило карамели, х/б рубашку за шесть рублей и пару пачек индийского мыла «Махарани», которым все в инкубаторе отказывались мыться, поскольку оно откровенно воняло фекалиями. Рубашку я отдал Кириллу с Ворошилом, которые сидели на предпоследней парте «на Камчатке». Вместе съели и конфеты. Следующая экспедиция получилась очень обидной. Убедившись, что трасса идёт прямо к женской душевой, я со Степаном (Степановым), поползли к заветному эротик-онлайн. Добравшись до вентиляционного отверстия я обозрел доступную часть душевой для девочек, но взору открылись только ситечки из которых шла вода. Всё, что ниже было не видно! Это было жестокое разочарование! Этот мой опыт, правда пригодился в другом. Я мог под полом проползать в нашу раздевалку, которую закрывали, а в раздевалке можно было изнутри открыть окно и сдриснуть из школы даже поздно вечером, когда вход закрывался на ключ и всех гнали спать! Был и ещё один случай с привлечением этого метода, но о нём я воздержусь рассказывать. Те, кто знает о том что случилось, те и так знают, ну а остальным пусть одна история будет неизвестна.

  Сбегать из инкубатора было обычным делом. Помню безумную тоску, когда осенним вечером я сидел на «сампе» и глядел в окно на светящиеся окна квартир пятиэтажки, которая находилась напротив. Воображение рисовало картины, где в тепле и уюте семьи пили чай, ужинали и смотрели телевизоры. Меня же ожидала холодная койка в общей спальне а утром дурацкая зарядка и кросс вокруг школы, который устраивал наш физрук Александр Иванович Соц. Святой был человек, вечная ему память! Думаю нет ни одного человека из инкубаторских, кто не вспоминал бы его добром! Итак, сбегать из школы было обычным делом для многих из воспитанников. В педагогике придумали специальный термин для синдрома бродяжничества, бегунков ставили на учёт, но реальный контроль над подростками было соблюдать нереально. Я сам какое-то время жил в подвале девятиэтажки около ДК КрАЗа. Спать на тёплых трубах было вполне комфортно, но постоянно хотелось жрать. Я где-то раздобыл пакетики с чаем, мелочь на хлеб и только этим питался. Дома думали, что я в школе, а в школе, что я дома. Так никто и не чухнул о моём исчезновении! Меня-же опьяняло ощущение полной свободы и безконтрольности. Это позволяло держаться и пренебрегать бытовым дискомфортом. Вернуться в тепличное лоно инкубатора меня заставила скука. Было тягостно шляться целый день без дела, вылезши с утра из подвала. Впрочем, если-бы мне попалась подходящая компания, это могло и затянуть надолго.  В интернате было «прописанно» что-то около 450 воспитанников, но некоторые присутствовали только номинально, или объявлялись крайне редко. Одним из таких бродяг был Олег Нефёдов, по кличке «Ниппель» (а так-же «Лысый»). За всё время я ни разу его не видел в инкубаторе, а о его существовании узнал от Игоря Тотышева. Тотыш узнал где я живу и спросил про Нефёда-Ниппеля. Оказывается он жил в моём доме, в крайнем подъезде, а я о том даже и не подозревал.  Обычно, длительные исчезновения были связаны с тем, что некоторых воспитанников за разные правонарушения помещали в спец-школу закрытого типа и они возвращались после срока к нам, но уже на класс младше бывших своих одноклассников. Так например случилось с Семей, Сергеем Семяненко, который сидел за мной на последней партой. С Семей как-то случился смешной случай: К нам заслали новую училку, и когда она зашла в наш класс и объявила о своём уроке в расписании, Семя недовольно протянул: - Не хотим! В ответ, педагог, не долго думая схватила стул и со всей мочи метнула его от доски через весь класс в Семяненко. У меня была хорошая реакция и я резко пригнулся слыша свист летательного снаряда над головой. Семя тоже пригнулся и стул с грохотом врезался в стену за ним разлетевшись вдребезги! Сила удара была неимоверная, и от этого в разные стороны разлетелись все четыре ножки! Училку на следующий день уволили. Так вот, этот Семяненко участвовал ещё с несколькими пацанами в ограблении нашей столовки. Упёрли, в основном, сгущёнку и другие консервы. Мне тоже предлагали поучаствовать в скачке, но мне показалось глупым идти на дело ради жрачки! Короче, всех поймали и отправили в спецшколу огороженную колючей проволокой. Все вернулись через год на учёбу в восьмой класс, но я уже после восьмого работал на КраМЗе. Кому интересно, могут подробнее узнать о приключениях в столовой в рассказах у Анжелы Чусовитиной, которая училась со мной в одном классе и сидела наискосок в соседнем ряду.

  Иногда приключения для некоторых кончались очень прискорбно. В нашем классе учился Алёша Автушко, «Автуха». Однажды, ещё в шестом классе, он стал источником всешкольного шухера. Автуха написал жалобу в РОНО на беспредел преподов, но обладая скверным почерком попросил меня переписать начисто свои претензии. Я конечно помог, но пришедшая комиссия вернула документ в инкубатор и почерк сравнили с записями учеников. Меня сразу вычислили и привлекли к моральной экзекуции. Автуха по честному вмешался и заявил, что я писал по его просьбе. Меня перестали сношать и дело замяли. Однажды Автушко, на пару с Толиком Алимаевым, по кличке «Али-Баба», который учился в параллельно «А» классе,  шустрили на ЖД вокзале надеясь поживиться в одном из вагонов-ресторанов. Их заметили и погнались. Каким-то образом Алёша залез на крышу вагона, а дальше случился электроразряд от высоковольтных проводов. Говорят, что он сгорел почти полностью. Хоронили его только интернацкие. Он был круглый сирота!

  Не буду сейчас расписывать жизнь в интернате сусальными красками. Это не было одной семьёй, как обычно показывают в мыльных операх, но это был один организм, где одни были связаны с другими. Однако институт «прописки» у нас отсутствовал и новичков встречали благожелательно, предоставляя право самим завоевать социальный статус в этом обществе. Я тоже этого боялся, и мне сразу не повезло, когда в первый же день, из-за отсутствия коек распределили в спальню старшеклассников. Тут же нашёлся один поганец по кличке «Бен», который беспричинно начал «наезжать» и оскорблять. Вообще-то у меня была возможность попросить защиты у короля инкубатора Валеры Дроботенко, с которым мы некогда жили в одном доме и он дружил с моим старшим братом. Однако я решил не пользоваться этим рецептом, понимая, что при этом останусь в роли обиженного сопляка. Проблема  была стагнирована без конфликта, хотя неприязнь с этим деятелем так и осталась. Поэтому, когда к нам в школу попал новый ученик, я не стал за него вступаться, хотя к тому были основания. Дело в том, что Сява, был младшим братом Славы Ваяна, который учился в одном классе с моим старшим братом, и которого я хорошо знал. Сяву вызвали на «разговор» в туалет, и он там достойно ответил на претензии, после чего сразу заслужил одобрение и уважение всего общества. У меня тоже случались конфликты. Один из них произошёл с корейцем Кимом из «А» класса. Заработав денег за летний сезон в парке «Гвардейском», я купил себе кассетный магнитофон «Весна 202», с которым гулял по инкубатору слушая любимые «Квин» и «Рейнбов». Ким попросил  аппарат на День рождения, но не вернул, сказав, что его украли! Я конечно не поверил, но уважая справедливость должен был считаться с «презумпцией невиновности». Однако Ким нагло появился с похожим кассетником, заявив, что взял послушать. С ним же он припёрся на танцы, где  «старшие пацаны» из Зелёной Рощи, по моей просьбе забрали технику наглеца. Позднее Кима нашли на дне карьера у деревни Песчанка, где все купались. Его нога была примотана толстой проволокой к бетонному блоку. Не могу сказать, что я его пожалел. Этот случай мне припомнил Семяненко обвиняя в слабохарактерности. Мне ничего не оставалось делать, как завести его в туалет и оттделать по спине велосипедной цепью, которую я носил с собой. 

   Кроме этого могу припомнить только один случай, когда пришлось подтверждать свой статус. У нас учились два брата по фамилии Истомины, и старший, Коля, весьма дерзкий парень учился в параллельном классе. Младший-же взялся за моду меня дразнить. Однажды мне повезло его догнать и я заехал кулаком в ухмыляющееся лицо. Его губы лопнули и кровь брызгами полетела в стороны. Мне стало нехорошо и я отпустил наглеца, который ещё и пригрозил, что его брат и Дробота меня выловят и отмудохают. На это я только посмеялся, но рассказал Валере Дроботенко историю конфликта. Старший Истомин мне претензий не предъявлял понимая на чьей стороне правда, и Коля был не трус. Правда, говорят у него было не всё в порядке с головой. Иначе объяснить то, что он зашёл в кабинет директора и бросил туда гранату, объяснить нельзя! Это было уже после того, как я окончил восьмой класс, поэтому подробностями происшествия не располагаю, но знаю, что все остались живы, а пострадало дерево перед директорским кабинетом. Истомин, как и другие авторитетные пацаны, за исключением описанных случаев с Беном и Кимом, никогда не пытались на меня «наезжать». Думаю потому, что большинство воспитанников чувствовало, что я никогда не стремился к лидерству и старался урегулировать чужие конфликты в рамках морали которую почерпнул из романтической литературы 18-19 веков. У меня было две страсти — литература и музыка. Я, пока ещё был жив отец, доучился до 3-го класса музыкальной школы по классу фортепиано, пока не выяснилось, что я все три года я играл не по нотам, а «на слух», повторяя за преподавателем все музыкальные пьесы, которые она мне предварительно проигрывала. Когда выяснился этот мой позор, ошарашенная Анна Кирилловна предложила меня обучать бесплатно и персонально. Но увы, жизнь завертелась и мне было уже не до профессиональной музыкальной карьеры, хотя и освоил с полдюжины музыкальных инструментов. Теперь я понимаю, что «чувство такта», это не только музыкальный термин, но и то чувство расстановки, паузы, которое делает музыкант исполняя музыкальную пьесу, впрочем, как ив отношениях с другими людьми! Впрочем, судьба свела меня с Олежкой Мельниковым, любимым учеником Анны Кирилловны, который оказался сыном нашего интернацкого трудовика «Мельника». Это был отличный педагог, и думаю, не только меня, но и сотню наших воспитанников он научил совершенно необходимым в жизни навыкам! А его сын, руководитель самодеятельного ВИА, дал мне возможность прочувствовать вкус музыкального дилентанизма и попробовать собственные силы в исполнении. (Перед самым развалом нашей группы, я удачно дебютировал в роли ударника). До этого мы в инкубаторе пытались создать своё ВИА, по примеру «Ласкового мая», и нас горячо поддержал Александр Иванович Соц, но директор нашей школы не поддержал сметы расходов на музыкальные инструменты и благополучно построил себе дачу на деньги, которые были отпущены на строительство нового спортзала, а после ревизии был благополучно переведён на повышение в комиссию РОНО.

  Я опять немного отвлёкся, но без этого нельзя! Таким образом, в «Бакалайле» я был «серым кардиналом», иногда подавая идеи нашему лидеру Сашке Баиму и  анализируя настроения и слухи в нашем учебном заведении. Самым актуальным, естественно, были способы добычи полезных ресурсов.  Ещё до инкубатора я промышлял тем, что на помойке за «Шанхаем» собирал старые солдатские шинели и сдавал в пункт приёмки утильсырья, который находился рыдом с  адресом Металлургов 30, на котором красовалась надпись «Правда — газета миллионов!».  Одни гружёные санки вытягивали на пару блоков импортной жвачки, что было весьма неплохо, учитывая, что в школе я продавал «Дональд» по 1,20 за пластик, и даже польский «Лёлик и Болик» шли по рублю! Однако, по блату можно было взять не только жвачку, но и дефицитное курево.  Даже сейчас я не найду папиросы «Советские» или «Герцеговина Флор»!, у которых коробочки открывались, как шкатулки!  Между тем я жил рядом с Военным городком, часть которого располагалась за территорией частей, включая и пару магазинов «Военторга». О это был Клондайк!Умолчу о импортных кожанных пиджаках и японских магнитофонах, но сигареты «Мальборо», «Ньюпорт» и «Бонд» я себе мог позволить. Покупал их и торговал с приличной выгодой людям, которые даже и не подозревали, что их можно взять в свободной продаже! Лично я сам предпочитал «Яву-100» с длиннющей гильзой, и часто выппендривался в инкубаторе смоля откровенно «не нашенские» дефицитные сигареты

  Одной из самых дурацких идей было отправится на полигон Бадалыка в поисках сокровищ на помойке! Идею подал  некто Жёлтышев, (он же Рыжий, он же Сопливый, он же Чёрт, но последнее погоняло получил после первой отсидки). Как-то, он, со своим братом решил заработать собрав бутылки на кладбище Бадалыка. Там их чуть не убили местные бичи, но легенда о собственном Клондайке сохранилась. Однажды по весне, мы всей Бакалайлой собрпались и двинулись в поход на знаменитую городскую помойку! Шли не один час, и помню, как страшно хотели пить! Дойдя до заветной цели встретили местных «промышленников», которые, узнав откуда мы не стали ругаться, а только посочувствовали. Единственное, что я там нашёл, это старые поломанные ручные часы, сувенир за глупость! Мы успели вернуться к ужину и так вкусно я никогда не ел!

  Другая эскапада произошла по наводке Алексеева и Лапшина, которые раньше жили по улице Республики, рядомс Центральным рынком, до того, как их дома снесли. По моему Вовка предложил порыться в снеге около пив-точки, что находилась по прямой от Диктатуры Пролетариата, рядом с ДОСААФом Центрального района и Кожно-Венерическим  Диспансером. Я попинав снег носком ботинка сразу нарыл копеек 70-80! ко мне просоединились остальные, и мы все, за час-полтора буквально нарыли что-то от 12 до 15 рублей мелочью! Это был феерический успех предприятия, но это далеко не всё! Тут-же рядом, мы влезли на чердак летнего ресторана, где нашли склад «пушнины»
, несколько мешков пустых бутылок! Кто помнит, тот знает, что нормальный пустой фунфырь принимался аж по 20 копеек за горлышко, а несколько мешков вытянули на очень приличную для нас сумму! Точно не помню, как мы распорядились деньгами, но на 90% уверен, что истратили на портвейн «Агдам», ну или на вермут из виноматериалов присылаемых тогда на наш винзавод. Да что 90, думаю процентов на 97-99 мы так и истратили шальной доход!
 
 Другой подобный случай случился у нас с Баимом. Вообще описывать наши похождения очень долго, но кому интересно, могут взять книгу Марка Твена «Приключения Геккельберифина и Тома Сойера» и вставить наши имена вместо знаменитых литературных персонажей, а всё остальное сущая правда, зав исключением разве что городок назывался не Петербург, а Красноярск! Итак, однажды мы  соскочили с послеобеденных занятий, и двинулись в город на прогулку. Рядом, на Джамбульской промывали отопительную систему в одном из домов. Тогда, при Советской власти это было выгодней, чем сейчас, когда все расходы можно переложить на жильцов. В результате этой процедуры образовалась наледь толщиной метра полтора и пройти по двору к подъезду можно было только по самому краю. Баимов конечно прошёл, а я конечно поскользнулся! Стоя на коленках в луже, я попытался на четвереньках дойти до крыльца.  На крыльце Баимов выставил ногу, видимо, чтобы я за неё схватился, но я, наткнувшись головой об эту ногу скатился обратно, уже целиком в тёплую лужу! Спасибо Саша! Потом я в этом же подъезде пытался просушить вещи на батарее, но жильцыне одобрили молодого эксбициониста, и нам пришлось ретироваться. На улице было градусов 20 мороза, и я своими штанами и пальто звенел, как новогодний колокольчик! Мы доехали с Тельмана до Инокентьевского, где я увлёк Баима в знакомый уютный подвал дома по адресу Металлургов 30, где жило большинство из моих доинкубаторскиз одноклассников.  Однако это был не мой день. Кстати я запомнил, что это была пятница, 13 апреля, а вот год лень вспоминать!  Зайдя в подвал, я нагнул голову, чтобы не долбануться о какую-нибудь сваю, и тут-же въехал открытым темечком в острый угол  корбки электрической сборки. Потекла кровь и в голове всё закружилось. От греха подальше я ушёл в сторону и стал пробираться до элеватора по периметру. Но здесь ждала самая главная неожиданность! Земля из под ног ушла и я рухнул во тьму внезапно возникшей пропасти!!!Оказывается, какой-то идиот вырыл в подвале — подвал! Крышка люка стала трухлявой и я провалился на глубину 6-7 метров, разбив при этом десяток банок с протухшими огурцами и помидорами! Лестница, кстати тоже сгнила, и мне сложно вспомнить, как я оттуда выбрался! Я лежал, думая, что вероятно черти схватили меня и забрали в АД! В это время раздался робкий голос:- Дима, где ты? Моя мама очень удивилась, увидев меня в крови, глине, паутине и тухлых огурцах, но хватаясь за сердце пропустила меня в ванную. Тем не менее мои страдания Были вознаграждены. Тут-же, в подвале мы помыли около 40(!) банок из под сдохлых огурцов, и сдали их по 40 копеек в приёмный пункт стеклотары, что находился с торца «Металлурга» по адресу Краснодарская 9! Насколько помню, некоторая часть внезапной добычи ушла на сушёные финики, (до сих пор люблю), которые продавались по 80 коп. за кило

  Это только один из случаев, когда судьба помогала нам, шпане, что-то заработать на жизнь. Тем непонятнее, оскорбительней и обиднее мне было услышать обвинения в свой адрес на комиссии по делам несовершеннолетних, когда я попросил дать мне направление на трудоустройство! Охренеть! Тунеядцев уже не трогали, а мне, за желание трудиться пригрозили заключением в спецшколу, а за что? Мать плакала в три ручья, а я вышел из здания Райсполкома  злой, как собака! Хочу, хоть и с опозданием,  сказать спасибо Фокиной Майе Федосеевенет за участие в моей судьбе и конкретно за трудоустройство в 13й цех «Нестарданого производства», где выпало получить в наставники лучшего токаря цеха — Сашу Алексеева. Я там так насобачился, что когдаи перешёл работать в заводскую лабораторию, цех № 10 — ЦЗЛ, некоторые смотрели на меня, как на бога, который изготавливал изощрённые штуки, которые технологически изготовить было невозможно!Ныне  30-летние мерзавцы-иждевенцы сидят за компьютерами и пьют соки из своих родителей, за что их никто не осуждает! Мне-же пришлось  доказывать собственную состоятельность и эмансипацию через оскорбления и унижения. Я помню ту агрессивную тварь, что больше всех нападала на меня в РОНО, она-же зарезала мне  третий разряд токаря при переквалификации, хотя опытный образец точил не я, а лучший передовик, комсорг нашего цеха, (кстати одноклассник моего двоюродного брата и абориген Зелёной Рощи), которому приспичило в именно в этот день свозить меня в Райком, ради принятия в комсомол.  Ну в комсомол-то меня приняли, а разряд не дали. Тем не менее через год мой портрет висел на заводской Доске Почёта с подписью, что я лучший молодой рабочий завода. Социальный лифт мне был открыт с полной возможностью резко взмыть вверх. Это конкретно предлагал парторг 30 цеха, по кличке»костыль-нога», и намекала наша главная комсомолка. Дурочка, при её виде у меня ноги в коленях становились ватными, и я бы за неё даже может  на амбразуру бросился, если-бы только сказала! Могла-бы, но не сказала, а я уволился, поскольку всё стало противно, а в КК ВЛКСМ я устроился работать позже, когда понадобилась «Крыша» для открытия первого в Красноярске негосударственного художественного салона названного «Диана», но это совсем другая история.

  Не всем так повезло как мне. При том что у меня сейчас дохлое здоровье, зато богатейший жизненный путь. Мне приходилось пить кофе и коньяк с генералами МВД, министрами и послами зарубежных стран, а также самогон с рецидивистами и даже убийцами. Одну такую встречу запомнил навсегда. Как-то на улице Матросова мы с Сашкой зашли в гости к его сестре, где уже находилась её подруга и её бой-френд с погонялом «Котен». Этот отморозок сразу начал накатывать мне предъявы «Ты кто такой и откуда?». Я пытался откусаться по философски, типа, ну какая разница кто я и откуда, на что он недослушав бросился на меня и откинул в угол комнаты. Тут ему путь преградил Сашка, а после подключилась и сестра. После я узнал, что подруга сестры бесследно пропала, однако уверен, что это знает «Котен», который уже тогда имел два срока за убийство!

  Ну а вообще-то у инкубаторских никогда не было проблем в коммуникации с представителями любых слоёв общества!  Взрослые не по возрасту пацаны, которые сами распоряжались своей жизнью были вправе принимать равноценное обращение взрослых, которые в жизни подчас были менее успешны, чем дети! Кстати, поэтому у нас в школе не было ни одного случая педофилии. Кто-бы и попробовал, так его-бы тут-же и угандырили и закопали в инкубаторе. Было два-три случая, когда к окнам девичей спальни приходил маньяк и ононировал глядя в окно.  Первый раз старшеклассники не догнали, зато во второй оттянулись по полной, испробовав все приёмы кара-те, которые изучали на подпольных тренировках Александра Соца, в то время, когда этот вид спорта в СССР был запрещён. У нас было всё достаточно аскетично и сурово, как в ашраме! Многое разрешалось, но кое-что не прощалось! При этом внутренние семейные дела за пределы школы не выходили. Я знаю по меньшей мере десять пар, которые представляли супружеский тандем, при чём нередко девочки-жёны учились в классах старше своих мужей-школьников. Надо понимать, что взрослая жизнь у многих начиналась раньше, чем у их сверстников. ИВ экстренных случаях завуч «Гардина», она-же «Антена», возила девочек в абортарий. Кстати, первой новостью при моём первом появлении в инкубаторе было как раз то, что физрук повесился в спортзале. Причиной этого стало то, что от него забеременела одна из учениц. «Гардина» свозила девочку на аборт, а женатый физрук не вынес позора и перспективы срока за малолетку, от чего и вздёрнулся.  На его место и отправили работать Соца, сразу после армейского ВДВ. С «Гардиной», ростом2,10 см был смешной случай, который обсуждала вся школа. Наш сантехник Коля, ростом 1, 45 см, пришёл к ней в новую квартиру отрегулировать водопроводную часть и выпив положенную бутылку притомился к ночи и прилёг к суровой даме под бочёк. Сам факт никто не осуждал, но мезальянс был комичен ещё и по социальномум статусу, поскольку Коля был хотя и свой в доску «рубаха-парень», но таки матёрый алкаш, как не крути! Ну а что делать? Природа требует своё!

  Впрочем мне и сверстникам всерьёз озабочиваться  по половому вопросу считалось несерьёзным, и нас больше волновали приключения. Этих приключений многие нахватали на свою задницу на всю жизнь в воспоминаниях, а кое-кто реально на несколько сроков. Не буду скрывать, многие из моих друзей детства попали в «места не столь отдалённые», и кое-кто не отделался первым сроком в 2-4 года, а провёл за решёткой более 20 лет и заработал высокий статус в том параллельнорм мире. Но среди «инкубаторских» , за редким исключением, почти нет тех, кому бы я сегодня не подал руки! Среди прошедших школу жизни практически не встречаются пустоголовые отморозки, которых ныне наклонировал Голливуд! Например могу вспомнить однорукого «Люту», Лютина Сергея, что чился на класс старше.  К нему многие подходили за решением споров по текущим делам, хотя он ничего особенногоне делал, просто был справедлив в решениях и дрался, на моей памяти один раз в туалете младшего корпуса. Рукав отсутствуещей руки летал по комнате, а здоровая рука жёстко крушила чеюсть оппонента. Это был настоящий бой. Достойный многих сцен в боевиках. После школы он доработал до должностизавмеха, где запил и начал продавать технику. Дали несколько лет. Вышел, забомжевал. Я его встре6тил накануне смерти. Дал ему 5 рублей на спирт, а на следующий день его нашли мёртвым в коллекторе

  Судьбу другого пацана не знаю. Он учился с нами в одном классе и звали его Андрей Ляшко или просто «Ляша». Мать у него работала в столовке, в общаге за травмпунктом около инкубатора, и Андрюха водил туда «Бакалайлу» на кормёжку, Его мамка выдавала нам котлеты, запах которых помню до сих пор! За что благодарен и сейчас! Ляша был со второго микража, и даже с Терешковой, где родился и я, а от того у нас было особое братское доверия и уходя на отсидку он поручил мне проследить за его красавицей-подругой. Тогдашний пацанский кодекс не позволял плотоядно посмотреть на подругу товарища и в нормальной среде единомышленников можно бвло не сомневаться, что чужая честь будет соблюдена и сохранена, хотя иногда конфликты в этой области и заканчивались дуэлями со смертельным исходом!

  Не хочется заканчивать эту часть воспоминаний на тяжёлых и трагических нотах, а потому скажу , что далеко не все продолжили свою судьбу  по трагическому лекалу. Например, любимый всеми в нашем классе Андрей Дураков, говорят, стал уважаемым человеком, начальником по энергетике в Норильске. Многие ребята имеют крепкие семьи, детей и любящих жён! Несмотря на то, что многих отправили после интерната в «фазанки» (СГПТУ_ФЗУ), люди выбрали  педагогическое образование и  нашли в том призвание!

  Признаться немного устал от воспоминаний, хотя наверное спустя некоторое время продолжу. Пока-же предлагаю прочесть рассказы Анжелики Хромовой (прежде Чусовитиной) с которой мы учились в одном классе и до сих пор дружим!