Если бы у меня был еще один шанс!

- Если бы у меня был еще только один шанс! Еще одна возможность! Если бы я могла все начать с начала! – бормотала Наташа, сжав бутылку с водкой, словно спасательный круг.
Ледяной ветер разгулялся не на шутку. Здесь, на железнодорожном переезде это было особенно заметно. Сквозь металлические решетки моста пролетали кусочки мусора, колкие снежинки и сухие листья.
Наташа прислонилась к перилам и посмотрела вниз. Там, в семи метрах под мостом по шоссе неслись машины. Свет фар разрывал ночную тьму, клубы выхлопного газа стелились следом, словно хвосты комет.
Наташа отхлебнула из бутылки и зарыдала громко и пронзительно. Именно это было нужно ей после того, как в туалете она услышала разговор тех женщин – выплакаться, выгнать из себя весь яд, вывернуть душу до самого дна.
- Если бы я могла начать все сначала! Если бы только все вернуть назад!! – она воздела руки к небу, словно молилась. Следы слез прорисовали красные дорожки на обрюзгшем лице сорокалетней, неухоженной женщины. – Если бы я согласилась уехать с дядей, когда мне было двенадцать лет!!! Ну почему я тогда отказалась?!!!

Тридцать один год назад, умерла Наташина бабушка. Единственный человек, которому было до Наташи дело. Маме – не было, она пила. И не так, как пьют родители Сережи Конева, Наташиного одноклассника; за столом по бокалу вина, а как сантехник дядя Витя из ЖЭКа, или даже хуже.
Когда Наташа была совсем маленькой, она не понимала почему мама иногда спит целый день, почему падает на ровном месте, и почему от нее плохо пахнет.
- Мама болеет, - хмуро объясняла бабушка.
На бабушке держался весь дом. Она стирала, убиралась, ухаживала за маленькой Наташей и никогда не жаловалась ни на маму, ни на то, как ей тяжело.
Что за болезнь у ее мамы, Наташе, объяснили добрые соседи. Впрочем, Наташа взрослела и сама бы уже вскоре поняла в чем дело…
И вот бабушка умерла. Присела на стул и все, закрыла глаза, побелела, как Снегурочка и больше нет ее. Кто теперь позаботиться о Наташе, ее непутевой матери и их доме?
На похороны пришло много народу. Оказалось, что много людей любили бабушку. Эти люди сделали все, что нужно. Откуда-то появилась мама. Трезвая, бледная, вся дрожащая. Тогда Наташа подумала, что ей стыдно и от этого она такая. Много лет спустя она узнала, что такое абстинентный синдром и похмелье и поняла почему мама так дрожала в тот день.
На второй день, прямо перед похоронами приехал дядя Сережа в красивой форме, высокий, строгий, как и положено военному.
Маму, с порога бросившуюся к нему, он брезгливо отодвинул и не сказал ей ни слова за два дня. Видимо бабуля писала дяде Сереже, как себя ведет мама, поняла Наташа.
А после поминок дядя Сережа подошел к ней и вдруг сказал, что хочет забрать ее с собой. Он рассказал, что живет в военном городке возле реки Амур, что у него есть дочка, Наташина ровесница, и добрая и веселая жена, которая будет о ней заботиться, как бабушка. Потом достал письмо из кармана и почитать Наташе. Бабушка просила его забрать Наташу к себе.
Тут заплакала мама. Три дня после смерти бабушки она не пила водки и все время просила прощения. То у мертвой бабушки, то у Наташи. Обещала, что теперь все измениться и она тоже измениться.
- Собирай ка вещи, Наташка! – не обращая на маму внимания сказал дядя Сережа.
- Ой, братец! – мама подошла к ним, губы мелко дрожали. – Не забирай ты ее, кровиночку мою! Никого у меня кроме нее теперь нету!
Дядя все не смотрел на маму.
- Я дурой была, братец! – мама тянула к нему руки. – Не знаю, что со мной было! А сейчас ясно вижу, что вина моя во всем! Я же трезвая сегодня, ты видишь? Я теперь брошу пить совсем!
Она обошла брата с другой стороны, заглядывая ему в глаза. Дядя Сережа отвернулся, посмотрел на Наташу:
- Поехали, Наташ! Моя жена будет о тебе заботиться, она хорошая женщина.
- А как же мама? – дрожащим голосом спросила Наташа.
- Маме твоей верить нельзя, - отрезал дядя Сережа. – Она всю жизнь обещает и всю жизнь врет. И сейчас ничего не изменится! Оставь ее и о себе подумай. А если Настя за ум возьмется, то денег заработает и сама к нам приедет.
Мама зарыдала в кулак и Наташа бросилась к ней:
- Я не могу, дядя Сережа! Я не могу бросить маму!

- Ах, зачем же я тогда не уехала?!! Зачем осталась?!! – Заламывала руки Наташа спустя тридцать один год. – Как я могла ей поверить?!! Ох дура!!

Наташина мама первое время пыталась держаться. Даже устроилась на работу, но... надолго ее не хватило. Дядя был прав.
Первое время Наташа еще надеялась, что мама измениться. Старалась получше учиться, чтоб мама ей гордилась. Сбивалась с ног, стараясь приготовить ужин, убраться в квартире, но все бесполезно. Маме было все равно. Теперь, когда больше не было бабушки, сдерживать ее стало некому и мама очень быстро покатилась вниз. А вместе с ней и Наташина жизнь.
В стране тем временем вовсю шла перестройка. В магазинах пропали продукты, только консервы по названием «Завтрак туриста» лежали на всех полках.
Зато на рынке и комиссионках появилось все, что угодно. Но – втридорога. Наташа ходила в эти магазины, как в музей. С завистью смотрела на людей, которые могли себе все это купить. Откуда они интересно берут деньги? Ведь инфляция сжирает любую сумму в неделю. Цены растут как на дрожжах!
Советский Союз развалился. Наташа поняла это только когда на смену старому участковому пришел новый.
Ему откровенно было плевать на проблемы Наташи и на то, что ее мама пьет.
- Чего ты от меня то хочешь, девочка? – удивленно спросил он, когда Наташа пришла просить помощи.
- Ну как… - растерялась Наташа. – Поговорите с ней! Пригрозите, что отправите ее в ЛТП, на лечение!
- ЛТП сейчас уже не работают!
- Ну тогда скажите ей, что посадите на пятнадцать суток!
- За что? – он откровенно рассмеялся.
- За… За тунеядство! Она ведь не работает!
- За это сейчас не сажают. Свобода у нас. Кто хочет – работает, кто не хочет – идет бомжевать. Сейчас даже это можно.
- Почему вы не хотите помочь? – готова была заплакать Наташа. – Семен Николаевич приходил к нам и разговаривал, и мама ненадолго становилась нормальной! А вы не хотите помочь!
- И что, твоя мама изменилась от этих бесед? – хмыкнул он. – Перестала пить?! Именно, что нет. А у меня времени нет всякой ерундой заниматься. У меня другие дела, ясно?
Наташа посмотрела на дорогую кожаную куртку, висящую в углу:
- Ясно…
- Хотя погоди… Кое-что я могу для тебя сделать. Хочешь в детдом?
В детдом Наташа не хотела. Замотав головой, она бросилась прочь из кабинета. Вслед ей донесся смех.
Как-то так вышло, что в этом новом мире, который стремительно рос непонятно по каким законам никому не было дела до Наташи. Вообще никому.
Квартира понемногу превращалась в притон. Исчезли бабушкины занавески с пальмами, салфетки с вышивкой. Скатерть с бахромой покрылась пятнами жира и дырами от сигарет. Абажур над столом, под которым так уютно было пить чай с бабушкиными плюшками покосился, порвался, а потом и вовсе пропал. Впрочем, света все равно почти никогда не было – мама перестала платить за квартиру и им отключили все, что только можно.. Не было и еды. Наташу подкармливали из жалости соседи.
Беда неотвратимо надвигалась и тогда Наташа впервые пожалела, что не уехала с дядей Сережей на далекую реку Амур. Она написала ему, но было поздно. На дальнем востоке, в военных гарнизонах творилось черт знает что и дядя Сережа взять ее к себе просто не мог.

Так прошло четыре ужасных года, один другого хуже. К тому времени, как ей исполнилось шестнадцать лет, Наташа была измучена и издергана. Школу она бросила – кому какое дело до этой учебы?
Работала на местном рынке, нанималась продавцом то к одним, то к другим.
Как раз в то время мама встретила дядю Сашу. Неизвестно, чем спокойного, почти не пьющего мужика привлекла ее вечно пьяная мать, но дядя Саше переехал к ним и .. В доме все изменилось. Сначала пропали мамины собутыльники, по ночам теперь никто не кричал, а как-то утром выйдя на кухню, Наташа застала невозможную картину – ее мама, трезвая и несчастная, дрожащими руками жарила яичницу, а дядя Саша кивнул Наташе и сказал:
- Садись, будем завтракать.
Дядя Саша навел дома порядок железной рукой. Мама теперь больше не пила – боялась. Дядя Саша не стыдил ее и не уговаривал, просто бил, или выкидывал на балкон зимой и не пускал в квартиру до утра, если приходила пьяная.
В доме стало чисто – дядя Саша не выносил беспорядка. Починил все, что можно, переклеил обои. Квартиру стало не узнать.
Появился бы он чуть раньше! – всхлипнула сорокалетняя Наташа на мосту. – Или была бы я не такой дурой! Ну почему, почему, я была такой дурой?! Ведь дядя Саша мне говорил тогда – учись, вернись в школу! А потом иди на высшее. Пока я жив, как-нибудь тебя вытянем.
- Ну почему, почему я была такой дурой, а?!
К тому моменту, когда дядя Саша у них поселился, Наташа стала жесткой и злой. Никого к себе не подпускала, не доверяла никому, и в тоже время стала язвительной, показано-независимой, циничной и грубой. В нищете, при матери-алкоголичке только в старинных романах девушки сохраняют нежный цвет лица и кроткий характер. В реальности же превращаются вот в таких вот циничных стерв. И когда дядя Саша попытался влезть в ее жизнь и изменить к лучшему, Наташа взбунтовалась.
Что?! Командовать мной?! Не позволю!
Но спорить с дядей Сашей было не так то просто – не в той весовой категории была Наташа. Тут то ей и подвернулся Олег. Было ему уже тридцать и он работал грузчиком на том же рынке, что и она.
Вспомнив Олега Наташа застонала, как от боли и сползла спиной по решетке моста, села прямо на ледяной пол.
- Ох, если бы только вернуть все обратно!! Я бы к этому Олегу в жизни не подошла!! Я бы его обходила стороной! Ну почему в шестнадцать я была такой дурой?! Он же пил! Работал грузчиком на рынке и пил! А я верила в ту муть, которую он нес! О Господи! Если б все вернуть назад!!
Олег пил только потому, что у него было много бед. Никто его не понимал и не любил. А вот если бы кто-то сумел полюбить его… То Олег бы сразу бросил. Сразу и навсегда. И еще открыл бы свой магазин, купил бы машину… Но где найти такого человека? – спрашивал Олег и посматривал на Наташу. Его глаза, итак блестящие от алкогольных паров, в эти моменты становились особенными – и тоска в них была, и надежда. У Наташи замирало сердце – как же они с Олегом похожи! Ее ведь тоже никто не любил!
Как-то раз дядя Саша почувствовал, что от Наташи пахнет алкоголем. Он взбесился, схватился за ремень, гонял ее по квартире и кричал, без мата, но страшными словами.
Наконец остановился, тяжело дыша:
- Ты хочешь, как мать быть?! Жизнь себе сломать хочешь?! Что ты творишь, Наташа?! Поступи в вечернюю школу, выучусь! Стань человеком! Зачем тебе этот алкаш базарный?!
Воспользовавшись тем, что дядя Саша запыхался, Наташа молнией метнулась к двери, схватила куртку, выбежала за дверь и крикнув:
- Ты мне не отец! Ненавижу! – бросилась бежать вниз.
Вскоре они с Олегом уехали в соседний городок. Там у Олега жили родственники.
Нужно ли говорить, что пить Олег не бросил? Даже наоборот – пил теперь еще больше. А потом еще и бить ее начал. Пять лет, которые Наташа прожила с ним в чужом городе, пронеслись как во сне. Вернее, как в тумане.
Много лет спустя, сбежав домой от Олега, Наташа прочитала книгу Стивена Кинга, «Роза Марена», там она нашла ответ, на вопрос, который ей все время задавали: почему ты не ушла от Олега сразу? Почему терпела пять лет?
Она терялась и не знала, что отвечать. В самом деле – почему? Потому, что когда ты живешь в аду какое-то время, то забываешь, что есть что-то еще, какая-то иная жизнь.
Сбежав от Олега Наташа на какое-то время буквально спряталась дома. Выходить на улицу было страшно. Наташе все время казалось, что в любой момент, кто-то из прохожих может ее ударить. Она вздрагивала, когда кто-то к ней приближался, старалась обходить стороной людные места. Каждый выход из дома стал проблемой. Больше всего она боялась встретить Олега. Что, если он за ней приедет?!
К счастью, Олег так и не приехал. Одно дело бить девушку, и совсем другое – встретиться с дядей Сашей, которого боялись все гопники в округе.
Ей было всего то двадцать один, а в этом возрасте время лечит быстро и впереди еще так много всего, что плохие воспоминания растворяются и из страшных образов становятся серой дымкой.
Отсидевшись дома, Наташа снова начала выходить на улицу. Страхи рассеивались, истончались. Вдруг Наташа поняла, что она – молодая и красивая девушка. И она еще не жила для себя. Молодость так коротка, ей уже двадцать один! Когда же еще жить?!
Дядя Саша отнесся к ней с пониманием. Не торопил, пока она сидела в своей комнате на диване и вздрагивала от каждого шороха, не напомнил, что был против Олега. Наташа была ему очень благодарна за это. Дядя Саша со свойственной ему рассудительностью спросил чем Наташа думает теперь заниматься. Посоветовал окончить вечернюю школу, поступить куда-нибудь.
- Я вам за все очень благодарна, дядя Саша, - проговорила она. – Без вас мы бы уже на вокзале жили, это точно. И с Олегом уезжать вы мне не советовали и сейчас ко мне хорошо отнеслись, но я сама решу, как мне жить. Мне уже двадцать один и я имею на это право.
- А чем ты хочешь заниматься? – спросил дядя Саша спокойно и внимательно глядя ей в глаза.
- Я пойду работать. От учебы толку мало. Я хочу купить себе красивые вещи, съездить куда-нибудь. А потом, может и пойду учиться.
- Ну хорошо. Отдохнуть тебе надо, понимаю. А работать куда пойдешь? Снова на рынок?
- Нет, хватит с меня рынка, - ответила Наташа. – Я пойду в строительную фирму работать, секретарем. Чтоб не надо было со всяким хамлом общаться. Не могу больше терпеть никакого хамства.
Строительная фирма, куда устроилась Наташа возводила коттеджи для новых русских. Ах эти сладкие слова девяностых! От одного только слова «коттедж» веяло деньгами и счастьем. Сколько девушек тех лет готовы были на все, чтоб познакомиться с владельцем коттеджа!
А Наташа общалась с ними и виделась каждый день. И не то, чтоб она искала такой возможности, нет. Само собой как-то случилось.
Наташа даже подумала, что если ей повезет и она встретит какого-нибудь взрослого, богатого мужчину? Должно же и ей когда-нибудь повезти?
Владельцы коттеджей проходили через фирму косяками, может быть кто-то, симпатичный и добрый обратит внимание на молодую, хорошенькую секретаршу?!
Но никто из новых русских не спешил осыпать ее цветами и бриллиантами. Как-то раз Наташа услышала как об этом говорят девушки из бухгалтерии.
- Мы же для них обслуга! Секретарши, второй сорт! Потрахаться то тебя уж наверное звали?
- Звали сто раз! – согласилась вторая. – А вот замуж – нет.
Да, секс и Наташе предлагали часто… но ей то нужно было совсем иное.. Ей уже исполнилось двадцать три и сама себе она казалась взрослой женщиной.
- Скоро мне двадцать четыре… - думала она. – Пора что-то для себя сделать. Может поступлю на вечернее… Не всю жизнь ей ходить в секретаршах! Дядя Саша, услышав это был счастлив.
- Дядя Саша думал, что я повзрослела, но я тогда была еще глупой. Мне так хотелось найти кого-нибудь и спрятаться от жизни! Мне было так страшно, так одиноко! Вот поэтому я и начала встречаться с Андреем! Я подумала, что спрячусь за ним от жизни, - подумала взросла Наташа. Она вдруг почувствовала холод и поднялась с земли. Отпила глоток водки. Стало теплее.
- Почему я не уволилась в тот же момент? Нужно было увольняться и идти учиться. Если бы я могла начать все с начала! Но я решила доработать до конца месяца и встретила Андрея… Ну за что?!!

Андрей, вернее, тогда она называла его Андреем Викторовичем потому, что он был старше на двадцать лет, появился в их фирме как заказчик.
Лицо у него было красное, живот нависал над ремнем. Он все время ругался – с директором, с архитектором, даже с уборщицей в офисе.
От него волнами исходила сила и властность. Оно и понятно, к своим сорока трем, Андрей Викторович был директором крупнейшего в области завода. Денег у него было столько, что хватило бы на три жизни. А еще он был женат и его старшему сыну было ровно на пять лет меньше, чем Наташе.
Первое время Наташа его только боялась и ненавидела, когда он приезжал, вместе со всем офисом. Он всегда появлялся как ураган – дверь отлетала к стене, сам он несся вперед, сметая все на пути. Он не слушал никого – ему было все равно что ему говорят. Главным было то, чего он хочет, и он всегда это получал.
Когда он приезжал, Наташа старалась максимально быстро сделать все, что нужно, лишь бы не общаться с ним и не вызывать его гнев. Может быть, поэтому он и обратил не нее внимание…
Он не очень то ухаживал за ней. Просто приехал после работы и открыл перед ней дверцу своей машины. Как загипнотизированная, Наташа села. Так все и началось. Сперва Наташа думала, что это так, ненадолго, ведь он женат. Из-за этого они не ходили в рестораны – чтоб их видели вместе.
Еще они не ходили в кино, на концерты, и вообще никуда. Просто он приезжал за ней и увозил в свой дом. Оказалось, что у него уже есть один дом. А второй он строит просто потому, что это хорошее вложение денег.
Жена Андрея Викторовича никогда не мешала им – не преследовала, не звонила. Через какое-то время Наташа начала сомневаться в том, что она существует. Но вскоре поняла в чем дело – жене Андрея Викторовича было абсолютно все равно чем занимается ее муж, пока он исправно отсылает ей деньги и пока в ее паспорте стоит штамп о браке.
- Для чего ей это? – как-то раз спросила Наташа. – Ну к чему этот штамп, если вы все равно не вместе и ей плевать на тебя?
- Она – женщина старой закалки, - подумав ответил Андрей. – Ей важно, чтобы были соблюдены приличия. А я ее никогда не обижу.
Так и пошло. Наташа как-то незаметно стала толи младшей женой, толи тайной наложницей, толи тенью. Она переехала к Андрею и жила с ним, но к телефону ей подходить было нельзя. И на официальные мероприятия Андрей всегда уходил со своей женой. Наташа из окна смотрела, как они вместе садятся в машину. Однажды женщина подняла голову и помахала ей рукой. По лицу жены Андрея пробежала ухмылка.
Ситуация застыла и Наташа в ней – как муха в меду. Ни туда, ни обратно.
Через два года, на день рождения, Андрей спросил, чего бы ей хотелось и она ответила:
- Ребенка.
Он согласился. Наташа тогда поразилась так, что рот открыла. У него уже было трое детей от первого брака, все взрослые и ей казалось, что не захочет еще одного. Наташа тогда думала, что как только он ей откажет, она от него уйдет. Это станет хорошим поводом. А он взял и согласился. Может быть он ее любит и у них есть будущее?
- Если бы я тогда знала! – сжав кулаки подумала взрослая Наташа и из глаз ее покатились горькие, жгучие слезы. – Ах, если б я сразу знала, что у него была операция, после которой он стал бесплоден! Может быть у меня хватило бы сил уйти!
Она вспомнила семь лет безуспешных попыток забеременеть. Все эти проверки и процедуры, через которые она проходила раз за разом, чтобы услышать снова и снова – вы здоровы, можете забеременеть. Такое бывает, нужно ждать.
Сомневаться в том, что здоров Андрей ей не приходило в голову – от первой жены у него было трое детей. Но в конце концов ей попался врач, который предложил привести на прием Андрея.
- Мало ли? Вдруг у вас несовместимость? Да и вообще нужно отсмотреть вашего мужа.
Притащить к врачу Андрея оказалось делом сложным. На это ушло еще два года. Она перепробовала все способы, но он не соглашался ни в какую. У меня уже есть дети, со мной все в порядке, - было его аргументом. И только когда она начала пилить его ежедневно, вдруг признался, что уже давно не может иметь детей.
Вспомнив недоумение, которое охватило ее тогда, Наташа снова всхлипнула.
Тогда она не могла поверить в то, что слышит. Как это – давно бесплоден?? Но он же согласился на ребенка?! Он же знал, что она лечиться все эти годы?! Ну не может же быть такого!! Господи, какая подлость! Он не может, не может так с ней поступать!
Оказалось – может. Андрей тогда долго убеждал ее, что молчал лишь потому, что очень ее любит и боится потерять, но сейчас Наташа ясно видела – врал! Ну конечно же врал! Никогда любящий человек не поступит так.
- Если бы я могла все вернуть, - тяжело простонала Наташа. – Все вернуть и его бросить…
Ну а тогда она подумала, что ей уже тридцать два года – она уже совсем не молода. Бросит Андрея и останется одна. Да и прожитые вместе одиннадцать лет, это вам не один день! И куда она уйдет? К маме в квартиру? Андрей ей не муж и она не имеет права ни на что. Стоит ей уйти, как она все потеряет. И что тогда?
- Мне не нужно было бояться, - подумала Наташа. – Если б все вернуть, я бы не боялась.
Она вспомнила с тоской, как еще восемь лет пыталась как то все устроить, и не могла. Как уговаривала Андрея развестись с женой и оформить их отношения, как упрашивала его взять ребенка из детдома, если она ему хоть немного дорога.
 А год назад он вдруг сказал, что хочет чтоб она ушла. Оказалось, что у него появилась другая. Господи боже, этой его другой было всего то двадцать пять! А Андрею – шестьдесят два!
Наташа заломила руки над головой. Как же гнусно, как же глупо все это! Она была в шоке, когда Андрей ее выгнал – буквально выгнал. С собой она сумела забрать только одежду и украшения, которые он ей дарил. Больше ей не досталось ничего. Так и пришлось вернуться в квартиру к маме. Дядя Саша ничего ей плохого не сказал, только обнял осторожно и от этого Наташа едва не разревелась.
Три месяца спустя она снова пошла искать работу. Чем-то надо было зарабатывать на жизнь. Теперь это оказалось куда сложнее, чем в двадцать один. И в правду, кому она нужна – сорокалетняя женщина без опыта работы и образования?
Прошло еще три месяца. Денег не осталось совсем и Наташа согласилась на работу уборщицы в каком-то офисе. А когда приехала по нужному адресу, то едва не разревелась. Офис этот был ей уже хорошо знаком. Именно сюда она устроилась после того, как приехала домой сбежав от Олега. Именно здесь встретила Андрея. Ирония судьбы. К счастью, из прежних сотрудников никого не осталось. Иначе она бы не смогла там работать.
А сегодня, отмывая стену в туалете, она услышала разговор двух женщин из отдела по работе с клиентами. Обе они были красивые и ухоженные. С Наташей никогда не здоровались и наверное вообще не замечали. А если и замечали, то только как недоразумение недостойное внимания.
Наташа поняла, что они говорят об Андрее с самых первых слов. Напряглась изнутри и сперва хотела выйти, чтоб не расстраиваться, но передумала и осталась. И зря. Оказалось, что Андрей жениться на той самой пигалице двадцати пяти лет.
- Свадьба будет не здесь, а в Венеции, правда романтично? И подружкой невесты будет его внучка. Это конечно смешно, но даже мило. Ах, она такая умница! Отхватила себе богатого и старого! Говорят, он на нее чуть не молиться, купил ей такую машину!
Наташа сжала тряпку так, что побелели костяшки пальцев. На миг мелькнула безумная мысль – подойти и рассказать этим женщинам, что она прожила с Андреем почти что двадцать лет.
- И за двадцать лет я не смогла добиться ничего! А ради этой девчонки он разводится! – Наташа готова была разрыдаться. От жалости к себе, от отчаяния. Тряпка пахла средством для мытья пола, но сквозь него все равно пробивался запах грязной воды и пола. Наташа бросила тряпку в ведро и вышла. Когда брызги грязной воды взметнувшись из ведра расплескались по полу женщины впервые заметили ее.
Через пол часа Наташа уже была на улице. В ближайшем кафе выпила пару рюмок. Поняла, что сейчас разревется при всех и купив еще бутылку, отправилась куда глаза глядят. Ей просто хотелось найти безлюдное место. Так она и оказалась на железнодорожном переезде. Тут никогда никого не было – узкий, неудобный мост, запрещающие таблички и сугробы. Кроме того переезд никуда не вел – с обоих сторон по узкому земляному валу лишь рельсы и никаких тропинок.
Наташа выпила еще немного. Слезы все текли, будто внутри у нее лопнула плотина. Хотелось кричать и плакать.
- Ах, если бы только все вернуть назад! – повторяла Наташа между всхлипами. – Ну почему я была такой дурой?!! Почему я всегда выбирала не то, что нужно было выбрать?!! Нужно было заботиться о себе! Строить свою жизнь, а не мамину, или Олега, или Андрея! Ради чего я потратила на них столько времени?!
Вдалеке раздался гудок. Наташа отхлебнула глоток и прижалась спиной с решетке моста.
Из-за поворота, разрезая тьму прожекторами, выскочил поезд. Дробя воздух грохотом, вылетел на мост. Наташе показалось, что она видит, как машинист в кабине смотрит на нее. Ее обдало ветром. Наташа подняла руку с бутылкой, салютуя ему. Бутылка выскользнула из замерших пальцев и Наташа инстинктивно потянулась назад, пытаясь поймать ее. Нога поехала вперед по обледеневшему железу. Наташа почувствовала, что теряет равновесие. Кажется, она даже закричала от страха и попыталась схватиться за перила, но ноги уже оторвались от земли, а ветер будто подталкивал ее.
Наташа перевалилась через перила и полетела вниз головой на шоссе, по которому неслись машины.
От ужаса она не могла кричать, только попыталась перевернуться в воздухе, чтобы не упасть головой на асфальт. Ей это удалось и она упала на спину. Резкая боль пронзила ее тело. Наташа открыла глаза как раз во время для того, что бы увидеть две огромные фары КАМАЗа, мчащегося на нее.
Она видела, как колеса наматывают на себя ее тело. Слышала, как скрипят тормоза, но ничего не чувствовала. И тут все остановилось. Исчезли звуки. Наташа видела над собой днище КАМАЗа и молча лежала на асфальте не о чем не думая.
Она не знала сколько прошло времени. Ей не было больно, страшно, или холодно. А потом кто-то пришел. Наташа услышала бормотание. Через минуту, прямо сквозь кузов КАМАЗа к ней подошли неясные фигуры. Подняли ее на руки и потащили куда-то прямо сквозь кабину. Щелкнуло и зажегся свет. Наташа увидела, что лежит на кушетке в белоснежной комнате. Стены, потолок, стол и дверь, все было белоснежным. За столом сидела девушка и что-то писала.
Наташа попробовала приподняться, но не смогла.
- Я парализована?!
- Нет, - не поворачивая головы ответила девушка.
- А… А где я?
- В Суде.
- А кто вы?
- Специалист по работе с поступающими.

- Я парализована?!
- Нет, - не поворачивая головы ответила девушка.
- А… а где я?
- В Суде.
- А кто вы?
- Специалист по работе с поступающими, -
- И что вы делаете?
- Оформляю вас, - все тот же тон.
- А… А куда вы меня оформляете? – Наташе вдруг стало страшно. От всего сразу – падения с моста, своей неподвижности, равнодушного, мерного голоса девушки. Она закричала:
– Скажите мне где я и что происходит?!
- Кричать не нужно, - девушка по прежнему не поворачивалась. – Вы в Суде. Как только я закончу с оформлением, поставлю вам на загрузку воспоминания, а после и вы двинетесь дальше.
- Куда?! – едва не плакала Наташа. – Куда я двинусь?!
- Как куда? – чуть дернула плечом девушка, словно ей было непонятно, как можно этого не знать. – Циклические самоубийцы всегда возвращаются к истоку, чтобы замкнуть кольцо и начать все сначала. Столько раз, сколько потребуется.
- Самоубийцы?! Но подождите! Я что же – мертва?!
- А как вы думаете? – девушка вдруг обернулась и посмотрела на нее. У Наташи все обмерло от ее взгляда. Глаза девушки были ледяными. Светло-синий лед. Ничего живого, лед и холод. Как такие могут быть у человека?!
- А как вы думаете? Падение с высоты семь метров сорок три сантиметра на асфальтированное шоссе. КАМАЗ, который просто не успел затормозить, протащил ваше тело по дороге еще метров пять. Что после этого может быть? Легкие ушибы?
- Я думала, что парализована… - пробормотала Наташа, от всей души желая, чтобы девушка отвернулась.
- Нет, не парализованы, - девушка снова вернулась к бумагам. – Вы мертвы и пока еще не научились владеть своим ментальным телом. Но это скоро пройдет и вы сможете двигаться.
- Надеюсь… - пробормотала Наташа тщетно пытаясь двинуть рукой, или ногой. И вдруг ее словно обожгло:
- Стойте! Не пишите, что я самоубийца! Я не пыталась покончить с собой!
Девушка чуть дернула плечом. До Наташи донесся смешок.
- Что смешного?! Я не хотела умирать!
- Интересно чего вы тогда хотели?
- Мне… просто было плохо. Я хотела поплакать и все.
- Вы были пьяны, так?
Наташа попыталась кивнуть. Не получилось и она пробормотала:
- Да.
- О последствиях приема алкоголя вы знали? Что чрезмерное употребление вредит здоровью? Что пьяный человек всегда в группе риска из-за замедленных реакции и отключения коры головного мозга?
- Да…
- Также алкоголь не считается смягчающим обстоятельством, а напротив усугубляет вину ответчика, если ответчик был предупрежден о последствиях приема алкоголя. Вы ведь были предупреждены?
- Да, но…
- Вы видели, что возле того железнодорожного переезда, откуда вы вылетели на асфальт, установлены предупреждающие таблички? Что пешеходам запрещено ходить по мосту?
- Да, но там всегда ходили…
- Это смягчающее обстоятельство? Что все ходят? А если все пойдут прыгать с крыши? Свою голову нужно на плечах иметь! Итак, - девушка снова повернулась к ней, окинула с ног до головы взглядом, словно заморозила. – Итак, о последствиях употребления алкоголя вы были предупреждены. Неоднократно. И тем не менее вы были пьяны. Таблички на мосту видели и знали, что ходить по нему опасно для жизни. Так что же это по вашему? Несчастный случай? Нет, милочка! Это типичное самоубийство.
- Но…
- Кстати, вы уже в восьмой раз совершаете такое. Хотя погодите, я вам все равно позже должна буду загрузить воспоминания о предыдущих жизнях. Тогда и вспомните все.
Наташа приоткрыла рот, чтобы возразить, но вдруг сдавило горло. Она лежала, беззвучно вздрагивая и слезы текли по щекам.
- И не нужно себя жалеть, - пробормотала синеглазая девушка. – Ваша жизнь – только ваша жизнь, сами ее так построили.
Какое то время в комнате раздавался лишь скрип пера по бумаге. Наташа пыталась отдышаться, горло не отпускало.
В дверь постучали и не дожидаясь ответа, вошла еще одна девушка. В отличии от той, что сидела за столом, у этой были огненно рыжие волосы и такие же огненные глаза. Они казались желтыми, а в глубине будто бы вспыхивал огонь.
- Привет, ты занята? – оглядев койку с Наташей равнодушным взглядом спросила вошедшая.
- Оформляю циклическую самоубийцу. Скоро закончу. А что?
- Хах, там такое! У нас новенький! Только что спустили! Оттуда, представляешь?! – рыжая подняла палец к потолку.
- Оттуда? – синеглазая оторвалась от бумаг и округлила глаза.
- Угу. Представляешь?!
- А ему… Отрезали? – синеглазая изобразила пальцами ножницы.
- Да! Под корень! – сказала рыжеволосая понизив голос. – Ты представляешь?! Под корень отрезали, а из него все равно свечение идет!
- А какой он из себя?
- Ну, как все они, - рыжая пожала плечами. – Красавец, лицо… Ну прям вообще такое! И голос… Будто музыка.
- Фу, - сказала голубоглазая. – Какая же гадость!
- Это тебе гадость, а мне прям ах! – хохотнула рыжая.
- Ну тогда тебе повезло, что у нас крылатый появился, - сказала синеглазая. – А не знаешь, за что его так?
- Говорят, он вмешивался в дела людей, - округлив глаза ответила рыжая. – Вот прям вмешивался! За это и обрезали.
- Какой ужас! – проговорила синеглазая закатив глаза. – Я сейчас. Оформлю быстренько эту и пойдем обедать. Может увидим его в коридоре, или в столовой.
В дверь снова постучали. Голубоглазая вздрогнула и изогнулась так, словно собиралась вскочить на стул с ногами, а рыжая наоборот ринулась к двери:
- Добрый день! Заходите!
- Я вам не помешаю? – раздался голос и у Наташи вдруг потеплело внутри.
В дверь просунул голову удивительно красивый парень. От его лица и глаз словно исходило слабое свечение. Едва увидев его, Наташа почувствовала радость, словно вернулась в детство. На нее словно пахнуло теплом и запахом бабушкиных булок. Она не могла оторвать взгляда от ангельского лица. И тут он повернулся и улыбнулся ей.
- Добрый день, не помешаете, - холодновато ответила синеглазая.
- Оо, надо же! Демон нижнего уровня! – парень повернулся и оглядев ее широко улыбнулся.
- Ангел небесных сфер! – едва не выплюнула синеглазая.
- Ну, сейчас я бескрылый, - беспечно ответил парень, хотя по лицу его пробежала тень. – Но это не важно. Рад встрече.
Он шагнул вперед и протянул руку синеглазой. Та дернулась, будто ей под нос сунули лягушку, уронила стул и отлетела к стене. Казалось, девушке сейчас будет плохо.
- Даже так? – парень с интересом разглядывал ее. – С ума сойти!
- Вы ее извините, - шагнула вперед рыжая. – Таурия очень боится ваших… Сами понимаете, после нижнего уровня то!
- Ну да, - проговорил парень. – А вы… Не говорите, я сейчас догадаюсь… Вы – огненный дух, да?
- Именно! – рассмеялась рыжая. – И против крылатых ничего не имею!
Она шагнула вперед и протянула руку. И хотя сделала она это легко, Наташа видела, что глаза у рыжей испуганные.
- Простите, - пробормотала синеглазая Таурия отлепляясь от стены. - Теперь то мы не враги, но… Как вспомню последнюю встречу с вашими, так паника накатывает и злость.
- Злость, это нормально для вашего вида, - ответил парень. – И мне жаль, что мы вас так напугали. Работа такая! Была у меня такая работа…
Заметив, что у ангела по лицу снова пробежала тень, рыжая нарочито весело сказала:
- Не расстраивайтесь. Вам у нас понравится. Тут, в Суде, чего только не происходит! Есть много интересных дел. И даже смешные случаи бывают! А уж народ у нас какой! Кого только нет!
- Да, я вижу, - ответил ангел, глянув на Таурию. – если честно, демона нижнего круга я здесь никак не ожидал встретить! За что вас сюда, если не секрет? Из самых глубин Ада, да почти на свет?
- Это… это было повышением, - чуть помявшись ответила девушка. – Я этого хотела. Мечтала выбраться из Ада. Сочувствовала людям. Хотела посветлеть немного...
- Но вам здесь не нравится? – пытливо глядя на нее спросил ангел.
- Здесь ничего. Только слишком светло, все еще не привыкла… Но я стараюсь.
- Итак, - Таурия помотала головой, словно стряхивая с себя наваждение. – Чем могу помочь, сиятельный?
- Я уже не сиятельный, - поморщился ангел. – А в ваш кабинет просто зашел посмотреть что тут и как. Мне сказали, что я могу ходить везде, задавать любые вопросы, учиться. У меня неделя, потом приступлю к работе, темнейшая.
- Я уже не темнейшая, - в тон ему ответила Таурия и пожав плечами сказала:
- Прекрасно, смотрите. Если что интересует, спрашивайте!
- Кто это? – ангел подошел к Наташе и протянув руку положил ей на голову.
- Эта девушка умерла час назад и поступила к нам на распределение. Тут ничего интересного. Циклическая самоубийца. Уже восьмой раз. Рецидивистка, можно сказать. Каждый раз, когда становиться слишком сложно, отказывается дальше продолжать и обрывает жизнь. Я сейчас оформила ее, осталось поставить на загрузку воспоминания, а потом оглашу приговор и верну к началу кольца. Ничего интересного.
Наташе показалось, что ангел посмотрел на нее с искренней жалостью, когда Таурия сказала о самоубийстве.
- Я не самоубийца, - пробормотала она и заплакала. – Поверьте мне! Я не хотела себя убивать!
- Это правда? – ангел повернулся к Таурии.
- Нет, - отрезала она.
- Но девушка говорит…
- Они все что-то говорят. В основном – лгут.
- И все таки, позвольте мне проверить?
- С какой стати?! – в синих глазах Таурии, будто зажегся огонь. Но не теплый, как у рыжей, а ледяной, обжигающий холодом. Наташа невольно поежилась.
- Эй, ты что?! – прошептала рыжая. – Держи себя в руках!
- Я не понимаю, почему он хочет перепроверить мою работу?! Я читала дело этой девушки! Она не хочет усваивать свой урок! Заканчивает жизнь самоубийством в восьмой раз!
- Я не делала этого, - пробормотала Наташа, хотя ее трясло внутри – такой ужас ей внушала Таурия. Но если ангел сейчас не поверит ей и уйдет, то эта Таурия отправит ее замыкать какое-то кольцо. И хотя Наташа не знала что это значит, явно ничего хорошего в этом не было. – Я не убивала себя. По крайней мере сегодня.
- Ложь! – повернулась к ней Таурия и ангел шагнул вперед, заслоняя Наташу собой:
- Позвольте мне просто просмотреть ее дело!
- Вы думаете, я ошиблась потому, что была демоном нижнего круга?!
- Нет. Я лишь хочу понять, что там на самом деле…
- Может быть не стоит вмешиваться в работу, в которой ничего не смыслите?! Вы тут первый день, а я уже больше пятидесяти лет! Вам крылья срезали за что?! Лезли не в свое дело?! И снова?!
- Тише, Таурия! – рыжеволосая теперь дергала подругу за рукав, со страхом глядя на ангела. – Простите ее! Она просто на вас среагировала! Тут, в Суде ангелов никогда не было, не такое заведение, только духи, домовые, лешие. А у Таурии на ангелов реакция! Вон дело той девушки! На столе! Читайте на здоровье, а мы пока пообедать пойдем, светлейший!
Таурия высвободилась из рук рыжей. В два шага пересекла комнату, достала из ящика какой-то прибор и подойдя к Наташе, поставила его рядом и нажала на кнопку. Глаза демонесса опустила вниз и старательно не смотрела на ангела. Дышала с трудом, сквозь зубы.
- Я поставила на загрузку воспоминания и ухожу на обед. К тому времени, как вернусь, я переправлю самоубийцу к началу нового кольца, ясно?
- Более чем, - ответил ангел беспечно улыбаясь.
- Ничего не трогайте тут!
Ангел кивнул
- Побочный эффект от восстановления воспоминаний – резь и жжение, - сказала Таурия обращаясь к Наташе и вышла из комнаты вздернув голову.
Рыжая на прощанье улыбнулась ангелу краем рта.
- Мда… В первый же день на новом месте поссорился с работником, - проговорил ангел. – Ну ничего! Сейчас главное разобраться в том, что случилось… Значит говоришь, ты не хотела себя убить, да?
- Не хотела! – Наташа наконец смогла сесть и приложила руки к груди для убедительности.
- Я сейчас посмотрю твое дело. Что там у тебя случилось… А ты лежи. Воспоминания - это действительно больно. Сейчас они на тебя все разом обрушатся, так что лучше ляг.
Ей не было больно, хотя серебряная нить уже коснулась ее лба, скорее щекотно. Обещание ангела разобраться, внушило надежду и теперь она чувствовала себя прекрасно. Но все же Наташа легла и прикрыла глаза. Сейчас он прочитает ее дело и поймет, что она не хотела убивать себя. Конечно она виновата в том, что выпила и полезла не туда, но это не самоубийство, а несчастный случай...
Ай, да, что же это?! Откуда такая боль?! Наташа вскочила и огляделась. Ангел куда-то пропал. Теперь она была одна в комнате. Она дома… Дома у себя. Неужели ей все это приснилось?! И ангел и собственная смерть? Наташа встала и с сомнением оглядела комнату. Вроде бы она дома и в тоже время – нет. Откуда взялся шкаф? И почему на полу мусор, словно здесь никогда не убирались?

Она прошлась по комнате с удивлением разглядывая вещи, которых никогда прежде у нее не было. И в тоже время, это совершенно точно была ее комната. Вон, даже из окна видно ту самую детскую площадку с выцветшими качелями… Что же происходит?
Наташа вдруг увидела, что в углу, на диване лежит какая-то женщина… Она осторожно подошла ближе… Кто это? Мама опять пьет? Поэтому все так изменилось? Куда же смотрит дядя Саша?
Женщина на диване перевернулась и посмотрела ей прямо в глаза. Наташа вздрогнула и закричала от ужаса потому, что из провалов глазниц на нее смотрели ее же собственные глаза.
- Дай выпить! – простонала женщина беззубым ртом. На Наташу пахнуло застарелым перегаром.
- Кто ты?! – крикнула она.
Пьяная женщина на диване встала на ноги и вдруг оказалась перед Наташей. Протянула трясущуюся руку. Сперва ей показалось, что женщина хочет коснуться ее лица и Наташа заорала и попыталась оттолкнуть ее.
Но женщина даже не заметила ее. Протянутая рука взяла со стола ржавый нож.
- Хватит с меня, - проскрипела она, подошла к окну и отодвинула желтую, замызганную занавеску. С минуту она Наташиными глазами смотрела на улицу.
Настоящая Наташа с ужасом разглядывала морщины, потухший взгляд и серую кожу. Потом женщина с Наташиным лицом полезла на подоконник и не успела Наташа понять, что она делает, как та шагнула вперед.
- Стой! Не делай этого! – закричала Наташа и бросилась вперед, но было уже поздно.
- Воспоминания о первом жизненном цикле почти загружено, - проговорил равнодушный голос в ее голове. – Приносим свои извинения, если воспоминания загружаются не по порядку.
Перед глазами все перемешалось и Наташа снова увидела себя, только теперь ей лет десять, не больше. Она и не она одновременно. Ее десятилетняя копия тянется к столу, на котором стоят стаканы, бутылки, объедки. Девочка находит стакан с остатками спиртного, нюхает, морщится и пьет.

Тем временем ангел дочитал последний листок, закрыл папку, вздохнул и посмотрел на Наташу. Она дрожала всем телом. Лицо с закрытыми глазами исказилось и с губ сорвался стон.
- Больно… Понимаю, - пробормотал ангел и положил руку на лоб девушки. – Как же тебе помочь пройти дальше? Не зависнуть снова?
Он встал и подошел к аппарату, из которого серебристой струйкой ко лбу девушки поднималась нить воспоминаний. Немного постоял, насвистывая под нос и думая о чем-то. Потом вернулся к девушке и наклонился к ней низко-низко, так что едва не касался губами лба. Обняв ее, словно баюкая, ангел прошептал несколько слов. Нахмуренный лоб девушки разгладился, и она улыбнулась.
- Так-так, - ангел не заметил, что Таурия открыла дверь. – Все ясно. Опять за старое?! Вмешиваешься в дела людей? Что ты ей там нашептывал, а?!
- Не твое дело, - ангел ответил беззлобно, улыбнулся краем рта и отошел в сторону.
- Ты не имеешь права! Люди должны усваивать свои уроки! Если она не поймет того, что должна была, ей нельзя идти дальше! Кто виновен в том, что она раз за разом все срывает?! Я сама, когда читала дело это девушки, чувствовала в своем, демонском сердце, что-то похожее на жалость! Но она должна выучить свой урок! И нельзя в это вмешиваться!
- Она выучила его уже восемь раз, я читал это, - поморщился ангел. – Восемь раз! Разве недостаточно?!
- Видимо нет! – развела руками Таурия. – Ей не хватает немного терпения! В самом конце, когда все дурное уже произошло и ей надо лишь смириться и сделать выводы, она разрывает круг и из-за этого должна снова и снова начинать все сначала!
- Она не хотела убивать себя в этот раз, - мрачно ответил ангел. – Может быть в первый раз, но не потом. Все, что случилось потом, после того, как она покончила с собой, лишь несчастные случаи.
- О, ну конечно! – воскликнула Таурия. – Само собой! Тогда что ты прикажешь мне делать?! Отправить ее дальше? А ты знаешь, что ждет ее там? Думаешь, следующий урок легче? Думаешь она справится?!
- Ангел пожал плечами
- Она не должна больше мучиться. Довольно.
- Вот как?! Я сейчас же отправлю ее обратно, пусть только откроет глаза! Ты ничего больше не будешь делать, ясно?! – взъелась Таурия. В этот момент Наташа на кушетке зашевелилась.
- Воспоминания восстановлены, - официальным голосом проговорила Таурия и вы готовы к отправке в начало кольца.
А потом повернувшись к ангелу:
- Нельзя вмешиваться в это!
- Что вы делаете? – крикнула Наташа.
- Запускаю твою жизнь сначала!
- Нет! Неееет!!! О Господи, нет, я не хочу!! – закричала Наташа, чувствуя, как летит куда-то вперед по узкой трубе.
- Уа! Уааа! Уааа! – вырвался из ее рта младенческий плач.
- Как кричит то новорожденная! – удивилась медсестра, принявшая ребенка на руки. – Будто и не рада, что родилась на белый свет!
- Может чует, что за мать ей досталась, - проговорила вторая медсестра, указав на роженицу, устало закрывшую глаза. – Алкашка ведь, сразу видно… Ох бедняга, намучается с такой мамашей! Я бы таким запрещала рожать!

Много лет спустя.

На похороны Натальи собралось множество народу: четверо детей, десять внуков, соседи, друзья. Лицо старшей дочери было бледным и заплаканным. Младшая дочь, с мужем, тоже заплаканные и печальные утешали ее на кухне.
- Я не знаю, не представляю, как мы без нее теперь?! Мама была такая незаметная и такая нужная!
- Наша мама была лучше всех, - ответила, украдкой утирая глаза, младшая сестра. – Мне ее так будет не хватать!
- Мама Наташа была мне как своя… мама, - сказал ее муж.
- Да, она была особенной и очень сильной. У мамы в жизни, раньше, когда мы еще не родились, было много всякого… - сказала старшая дочь Наташи. – Она мне как-то рассказала, что у ее мама много пила и.. и что не все было хорошо. Но она говорила, что всегда верила в лучшее, не теряла надежду, А потом встретила папу и родила нас. А помнишь, она все время пела песню?
Младшая вытерла слезы и дрогнувшим голосом вывела:
-«Надо только выучиться ждать
Надо быть спокойным и упрямым
Чтоб порой от жизни получать
Радости скупые телеграммы…»
- Надежда, мой компас земной,
А удача награда за смелость, - тихо подхватил ее муж. – Я помню, как она все время под нос ее напевала. Так она и жила – с надеждой…
Наташа ничего этого не слышала потому, что лежала на кушетке в белоснежной комнате. За столом сидел симпатичный парень. Что-то знакомое было в нем и Наташа приподнявшись на локте вгляделась в него.
Парень повернулся и улыбнулся ей.
- Я скоро включу вам загружу воспоминания и вы все вспомните, - сказал парень. – А вспомнить вам нужно многое – девять жизней, дааа… А ведь как хорошо вы последнюю прожили! Загляденье! Тут все есть – и горе и понимание и смирение и надежда и любовь. Как красиво!
Наташа вслушивалась в его слова наморщив лоб. Где же она его уже видела… И эту комнату тоже…
Парень отвернулся к бумагам, мерно заскрипело перо.
Наташа откинулась назад, снова легла на спину. Она не понимала, где она и что происходит, но знала – на этот раз все правильно… На этот раз?! Что это значит?
- Я уже закончил, - подошел к ней улыбчивый парень. – Осталось включить воспоминания. Не бойтесь, сейчас будет не так больно, как тогда.
- Не больно? Насколько не больно? – хотела спросить Наташа, но тут тонкая, серебристая нить коснулась ее лба и Наташа закрыла глаза. А когда все кончилось, обвела комнату совсем другим взглядом.
- Я здесь уже была.
- И не раз, - подтвердил ангел, присев рядом.
- Я помню, раньше тут была девушка… Таурия кажется, да? Вы теперь вместо нее? А я боялась, что вас накажут за помощь мне.
- Все хорошо, как видите. Когда возвращались воспоминания, было больно?
- Да нет, - покачала головой Наташа. – Почти нет. Конечно я вспомнила все плохое. И что было в этой жизни и в предыдущих, когда моя жизнь прерывалась… Но в этот раз я все поняла, все сделала как нужно и поэтому больно не было совсем.
- Хорошо. Я рад. Ну что ж. Раз все в порядке, то я отправлю вас дальше. Вас ждет новая жизнь и совсем другой урок. По секрету скажу – этот урок гораздо приятнее, хотя тоже не простой. Но я думаю, вы справитесь.
- А вы будете за мной приглядывать? – робко спросила Наташа.
Ангел кивнул:
- Конечно.
Наташа встала с кушетки. Тело было легким, словно сотканным из воздуха.
- Погодите! Я все хотела спросить, как вы изменили мою жизнь? Почему я восемь раз не могла, а в девятый смогла?! Что вы тогда сделали?
Ангел пожал плечами:
- Да ничего!
- И все же. Я помню, что вы что-то шептали мне на ухо, но что?
- Это была только песенка. О надежде, - улыбнулся ангел.
- И эта песня изменила все? – недоумевала Наташа.
- Видишь ли, к тому моменту, когда я встретил тебя, ты уже была готова идти дальше, но все никак не могла и...
Наташа кивнула:
- Да, я не убивала себя! Только в самый первый раз. А потом! Я даже не знаю, как это получалось и почему!
- Ты все время просила, чтобы у тебя был еще один шанс. А как ты знаешь, люди всегда получают то, чего хотят.
- Неужели каждый, кто попросит о втором шансе умрет от несчастного случая и должен будет начинать все сначала?! – горько спросила Наташа.
- Конечно нет! Но… ты уже обрывала свою жизнь насильно, поэтому все так и выходило. В случае с тобой это было просто… несчастным случаем, прости за каламбур.
- Ясно.. – протянула Наташа. – Но как песня все изменила?
- Помнишь, как сложилась твоя последняя жизнь? – спросил ангел.
- Уже нет. Воспоминания расплываются, как сон.
- Это потому, что ты готова идти дальше, - ответил ангел. – Когда ты готов к чему-то новому, старое уходит. Так и должно быть. Но я хочу напомнить тебе один момент… Ты стояла на причале. Было лето, июль. Ты пила алкоголь. Тебе было плохо. Ты узнала, что тот мужчина, с которым ты прожила много лет…
- Я вспомнила, - вздрогнув ответила Наташа. – Да, я помню. Я вышла на улицу. Не в себе… Я была в отчаянии. Тогда мне казалось, что боль убьет меня. Я купила какой-то алкоголь… Мне нужно было, чтобы боль прошла, я просто не могла ее выносить. И я шла куда-то по улицам, пока не оказалась в речном порту. Стояла у пристани, на самом краю, заглядывала в черную воду и рыдала. Я легко могла упасть и утонуть… Может быть, в глубине души мне даже хотелось этого. Плавать я не умела… Но тут мимо проплыл речной трамвайчик, и я услышала песню… - Наташа подняла голову и взглянула на ангела пораженно. – Ту самую песню!
- Ту самую песню, - улыбнувшись кивнул он.
- Но почему она все изменила?! Почему я успокоилась?! Я помню, как выкинула бутылку, как слезла с ограды, пошла домой и выбросила из головы все глупости. Да, после этого мне еще бывало больно, но я уже не сжималась в комок… Я верила, что боль пройдет. Почему услышав песню, я так изменилась?
- Потому что, когда я пел ее, я обнял тебя и согрел своим теплом и любовью. И когда ты услышала эти слова… то вспомнила это чувство. Ты забыла его за семь жизней. Тебе нужно было лишь напомнить. Вот и все.

Наташа уже не было, когда в комнату вошла Таурия.
- Ну что? Она ушла дальше?
- Да.
- Очень меня ругала?
- Ты знаешь, если честно, она почти не вспомнила тебя.
- Не вспомнила?
- Это значит, что она простила тебя.
- Хорошо, - сказала Таурия. – С тех пор, как ты пришел к нам, для меня стали важны такие вещи.
- Я знаю, - ответил ей ангел. - Я наблюдал за тобой все эти годы и заметил, как ты изменилась. Ты и в самом деле стала другой. Гораздо светлее.
- Спасибо, - Таурия отвернулась и взялась а ручку двери. Она медлила, словно хотела еще о чем-то спросить, но не решалась.
- Ты скоро от нас уйдешь? – наконец выдохнула она.
- Почему ты решила, что я уйду? – заинтересованно спросил ангел.
- Ты знаешь, за те годы, что ты был тут, у нас, я не заметила, чтобы твое сияние хоть каплю потускнело. И еще… ты по прежнему творишь чудеса, словно крылья еще при тебе. Это ведь неправда, что тебя сбросили с небес?
Немного подумав, ангел кивнул:
- Неправда. Но я и не говорил никогда, что мне срезали крылья. Я лишь снял их, чтоб не смущать тех, с кем мне придется работать в Суде. А кто-то тут решил, что меня сбросили.
- Никто и представить себе не мог, что ангел, житель небес, спустится сюда, в Суд! – воздев руки сказала Таурия. – И да, ради чего ты спустился сюда?
- Все из-за той девушки. Она попала в беду и я пришел, чтобы помочь ей.
- Ты пришел ради нее одной?! – спросила Таурия.
- Я узнал о ее страданиях. О том, что она снова и снова замыкает кольцо. Я долго думал, как ей помочь. Мы с друзьями. Но ничего не могли придумать. Нельзя было вмешиваться в ее судьбу, но в тоже время и оставить все так мы не могли. И тогда мы решили, что я приду сюда и может быть придумаю, как помочь ей.
- Ради одного человека! – удивленно протянула Таурия. -Тогда почему же ты не ушел сразу, ведь ты изменил ее судьбу одной песней!
Ангел лукаво улыбнулся:
- Ты будешь смеяться, но я остался тут для того изменить еще кое кого.
- Кого же?
- Одну демоницу из нижнего круга Ада. Я увидел в ней свет.
- Значит ты прозябал тут почти сто лет ради одного демона? – покраснела Таурия.
- Ради капли света.
- Ради одной капли света?!
- А разве это так мало?