Люди и звери. Глава 11. Кончина Чистяка

               
               

     Новость, которая сегодня достигла ушей Ларисы, повергла ее в шок. Расчесывая Мыска, одевая ему ногавки, она не переставала думать о страшной участи, ожидающей всеобщего любимца, буденовца Чистяка.  Вот уже две недели, как его перевели на постой в антилопник. «Для удобства ветврачей, чтобы далеко ходить не нужно было», объяснение Люськи Смеховой совсем не успокоило Ларису. Его приговорили к смерти, такой вывод сделала Лариса. Если ветеринарные врачи зоопарка не в состоянии вылечить больного коня, то почему бы не обратиться за посторонней помощью. От Тамары Сергеевны Лариса Жаркова впервые услышала о неизлечимости альвеолярной эмфиземы легких, у нее не было повода сомневаться в словах опытного зоотехника, но почему она допустила подобное? Разве возможно такое: всю рабочую жизнь провести среди лошадей, и вовремя не разглядеть симптомов недомогания?
- Спроси у нее самой. И про ее квалификацию не забудь разузнать.
Зачем давать советы, когда заведомо понятно, что воспользоваться ими человек не посмеет? Неудивительно, что «медвежья услуга» исходила из уст грубиянки Гвоздиковой. И без нее есть, у кого спросить, вот хотя бы у Мустафина. Деловитым эхом раздавалась дробь молота о наковальню. Костя готовил подковы для клепперов с круга катания. 
- Костя, неужели ничего нельзя сделать?
Протяжный вздох Кости Мустафина демонстрировал, как велика степень одолжения, которое он оказывает Ларисе, отрывающей его от важного дела, - Я – не ветеринар. Спроси у Поликашиной.
- А разве Ольга Игоревна – ветеринар? – в недоумении поинтересовалась Жарова.
Во избежание дальнейших вопросов Мустафин громче застучал молотом. У Ларисы зазвенело в ушах. Сверху вниз, скосив лиловый глаз, за действиями коваля-самоучки взирал клеппер Мысок. Ко всем обращениям Жаровой он отнесся со вниманием, но прояснить ситуации все равно не мог. Привычная утренняя суета с подготовкой лошадей к работе, выполнение заурядных мелких поручений, а Ларисе пришлось смириться с ролью девочки на побегушках, на время завладела ее мыслями. Сегодня на кругу вместе с ней работали Люся Смехова и Ольга Малахова, чуть позже должен подойти Закир. Из четверых самым опытным кучером считалась Люська, она работала с лошадьми уже год. У нее Лариса училась правильному обращению с лошадиной амуницией. Теперь трензель она не перепутает с шенкелем. За полтора месяца, что Лариса отработала на кругу катания, она ни только не пожалела, что выбрала столь непредсказуемую стезю, но и успела полюбить всех обитателей конюшни, включая дымящую, как паровоз Гвоздикову. Ничего не поделаешь, «у каждого свои слабости», как любит поговаривать конюшенный художник-самоучка Лешка Титов. Несмотря на то, что эти двое внешне и привычками разнились друг с другом, было в них нечто неуловимо общее. Иногда, когда Титов разрисовывал хомуты и тележки, Лариса украдкой изучала его небритое лицо, пытаясь отыскать хоть что-нибудь, что подскажет ей верное направление поисков. Лицо, как лицо, с немного узким подбородком, крупными серыми глазами, прикрытыми толстыми стеклами очков. Однажды за подглядыванием Ларису застукала Валя Еникова и посоветовала быть поосторожней, «ведь у Лешки супруга есть». 
- Валя, а Леша давно работает в зоопарке?
- Года три не меньше, а тебе это зачем?
Смущаясь, Лариса пояснила, - Так…по зоопарку слухи ходят разные.
- Не верь, а если узнать хочешь о человеке, подойди и спроси у него самого.
Лариса все не решалась воспользоваться советом Ениковой. Представить себе последствия того, как она подойдет и, запинаясь, спросит  Лешу: «почему он в свои тридцать лет выглядит, как двадцатилетний?» у Ларисы не получалось. Мало того, что она озадачит самого вопрошаемого, она сама окажется в неловком положении. Титов может принять ее за сплетницу, дурочку, а им, как известно «закон не писан». Лариса решила пойти другим путем, как только появится свободная минута, она задаст свой вопрос Люське Смеховой.
Для середины октября денек выдался вполне погожий, а значит, желающих прокатиться на лошадках, найдется достаточно. Люська на Гармоничной за головную, за ней Малахова на Зите. Последним шел Мысок, которым управляла Лариса. Стоять третей в колонне, значит, ни за что не отвечать, тем более, что партнер Ларисе достался надежный. Глядя на размеренную поступь клеппера, Лариса мысленно хвалила его. Наши лошади умны и наблюдательны, каждая из них научилась считать до трех. Даже, если кучер позволит себе слабость, прикрыв глаза, его четвероногий партнер сумеет остановиться, когда надо, а во время посадки маленьких пассажиров будет стоять спокойно, так, что все останутся довольными. Еще недавно Лариса грезила лошадьми. Они являлись ей во снах грациозными красавцами, летящими навстречу ветру, им она посвящала поэтические строчки. Стесняясь строгой оценки, Лариса некому не показывала их. Мама отговаривала Ларису идти работать в зоопарк, бабушка оставляла выбор за внучкой. Наверное, обе они желали, чтобы жизнь любимой девочки была лишена трудностей и, если ей так уж не терпится работать с животными, то лучше пойти на ВДНХ в павильон «Животноводство». «Там тетя Лида хорошо тебя устроит. Будешь сидеть в чистоте, а захочешь посмотреть на лошадок, так они рядом», предлагала мама. Зачем же идти работать с картинками, когда рядом могут быть живые лошади, рассудила Лариса и, не посвятив в свои планы даже бабушку, отправилась устраиваться на работу в зоопарк. Живые лошади оказались совсем не такими спокойными, как на картинках. Могли лягнуть, куснуть, если шло не так, как они к тому привыкли. Трудности у Ларисы чаще возникали при общении с людьми. Не так-то просто объяснить маленькому человечку, что лошадки не любят жевательную резинку и сахарную вату. Еще сложнее внушить любящей мамочке, чтобы она смотрела не только за своим чадом, протягивающим животному угощение, но и не забывала глядеть себе под ноги, где, кроме асфальта и брошенных конфетных фантиков могут стоять лошадиные копыта.
В зоопарке Ларисе нравилось. Она с легкостью просыпалась в семь утра, успевала выгулять домашнего любимца лабрадора Грея, накормить его творогом, который пес обожал. Сама Лариса завтракала уже на ходу, обычно пожаренным еще с вечера по особому рецепту хлебом. Готовила его бабушка Маня, предварительно вымочив его в молоке, смешанным со взбитыми яйцами. Уже на сковородке кусочки хлеба щедро посыпали сахарной пудрой. При воспоминании о вкусненьком, у Ларисы потекли слюнки. Теперь до трех часов, вплоть до окончания работы круга катания, перекусить не удастся, если только кто-нибудь из девчат не угостит. Глядя на длинный хвост с нетерпением ожидающих своей очереди ребятишек, Лариса вздохнула. Даже в туалет отойти проблема. Время тянется ужасно медленно, когда вокруг тебя развлекаются люди, лопают мороженое, булочки, печенье, а тебе остается лишь тихо роптать про себя.
В общей массе разнообразных лиц Лариса выхватила знакомые черты. Эту симпатичную девчонку с жесткими черными кудряшками она, кажется, видела в первый день своего появления на конюшне. Нина, нет, Мила, точно ее зовут Мила. Счастливая, банан жует. Последний раз Лариса лакомилась экзотическим фруктом, когда ее угощал ими папа, возвратившись из экспедиции. Дорогой папочка, такой любимый и далекий. Он ушел навсегда именно тогда, когда больше всего нужен был дочери. Известие о его внезапной гибели в составе научной экспедиции оглушило шестнадцатилетнюю девушку. Кто же теперь будет восторгаться ее длинными шелковистыми волосами, выразительными серо-зелеными глазами, гордится ее любознательностью и скромными девичьими прелестями, немного обворожительными, но пока невостребованными. Ни от кого, кроме, как от папы Лариса не получала таких приятных комплементов, так, что сама Лариса уверовала в то, что она девушка необыкновенная. Мама и бабушка часто захваливали «свою ненаглядную доченьку», а старший брат Константин просто не замечал в ней женского начала. Лариса же оценивала себя весьма скромно: как внешние данные, так и способности у нее заурядные. Скорее всего, она, как большинство знакомых девчонок поступит учиться на зоотехника, а после окончания техникума, останется работать на конюшне. Но если остальные вознамерятся остаться в зоопарке, хватит ли на всех мест зоотехника?
Мысок остановился, как раз напротив Милы, которая уже успела расправиться с бананом и принялась за яблоко. Кажется, она также ее заметила. Лариса воспаряла духом. Может, Мила догадается подойти. «Подойди хотя бы на минуточку», взмолилась Лариса.
«Мама, мамочка!», отчаянный детский крик переполошил целую очередь. Родительница тщетно пыталась утихомирить разбушевавшегося мальчугана.  Ребенок вел себя вызывающе, повалившись навзничь, он никого не подпускал к себе. Вокруг смутьяна собиралась толпа. Кто-то из случайных зрителей советовал вызвать скорую помощь, ссылаясь на припадок эпилепсии, находились и такие, кто готов был обратиться за помощью к стражу правопорядка, еще кто-то пугал буяна дикими животными. «Не замолчишь, отправят тебя в клетку к тиграм. Он давно не лакомился вкусненьким, а ты весь соплями и слезами успел пропитаться. После такой закуски он долго будет облизываться».
Что еще словоохотливый дяденька обещал мальчишке, Лариса не слышала, Мысок напомнил ей о работе. Брат Константин, студент авиационного института подсмеивался: «Что это за работа такая, полдня любоваться на лошадиный зад, а остальное время слоняться по конюшне, вдыхая смачные ароматы». Достойные ответ брату Лариса сформулировала не сразу, но после, когда он был готов, осталась им довольна. Части лошадиного тела ничуть не хуже человеческих прелестей. Если бы она только любовалась лошадиными окороками … но Ларисе приходиться выполнять любую другую работу по обслуживанию постояльцев конюшни, к примеру, чистить лошадей, следить за состоянием амуниции, кое-что подштопать, подклепать, привести в порядок тележки и еще масса другой текущей работы. Так, что слоняться без дела Ларисе не приходится. Ее маме не дает покоя вопрос: готова ли дочка всю жизнь отдать зоопарку? Наверное, готова, и, несмотря на то, что годы проходят, ей не о чем жалеть. Она любит животных, дня без них провести не может. Лариса пообещала сама себе, что ее всегда будут окружать четвероногие друзья, они заменят ей все: общение с близкими, когда тех не станет, мужа и детей, которые лишь отвлекут ее от главной цели ее жизни. Рассуждая, Лариса пришла к мысли: а ведь животные, вообще, лучше, чем люди. Грей никогда не морочил голову пустыми обещаниями, в отличие от любимого братца, попугай в клетке не причитал о безразличии внуков, как это часто делала бабушка  Маня, а бездомные собаки  не подсмеивались над ней и не тыкали ей вслед пальцами, когда Лариса ехала утром на работу в ветровке, старых джинсах и резиновых сапогах. Ну да, она не умеет быть модной, вызывая зависть подруг, собственно, и подружек у нее таких, с кем можно было бы поделиться самым сокровенным, не было. Про таких, как она говорят «серая мышка», или «ни рыба, ни мясо». Ну и что, Лариса не блещет ни внешними данными, ни талантами. Разве это плохо, когда рядом с тобой живет самый обыкновенный человек? А ее способность преданно любить оценили лишь четвероногие друзья.
Рассеянно скользя по макушкам встреченных людей, Лариса неожиданно наткнулась на непослушные вихры Закира. Этот семнадцатилетний бездельник давно уже должен был прийти сменить кого-нибудь из девчат. А сейчас, вместо того, чтобы заняться делом, он болтает со светловолосым незнакомцем в очках. Энергично машет рукой Люська. Она первая решила призвать Закира к порядку, однако он делает вид, что не замечает ее. Лариса все это видела издалека, но сейчас, поравнявшись с парочкой собеседников, Лариса хорошенько рассмотрела парня в очках. Он ей кого-то напоминал, только Лариса никак не могла вспомнить, кого.
- Закир, сколько можно трепаться?! – не выдержала Малахова.
На столь очевидный призыв Закир широко улыбнулся. Словесное возмущение возымело действие на его собеседника. Парень бросил пару фраз на ходу, и заторопился в сторону дежурного поста.
Любопытно, где он работает, задалась вопросом Лариса. Если им суждено будет встретиться с ним еще раз, она непременно спросит у него, а не знаком ли он случайно с ее братом Константином. А, может быть, они все трое встречались ранее в Доме кино?
Длинная очередь рассеялась, как дым от сигареты. У кучеров появилась возможность погреться в домике и поболтать. Так все они поступали, лошадки в это время скучали, выстроившись друг за другом. Ничто вокруг их не волновало, в действительности, их безразличие – всего лишь маска, за которой скрывалась ранимая душа. Сколько благодарности светится во взгляде темных бархатных глаз, стоило протянуть на открытой ладони кусочек яблока, сухарик, арбузную корку, и почувствовать прикосновение теплых мясистых губ, любой человек забудет о своем равнодушии, злые помыслы хотя бы на время исчезнут из его планов. А если седок решит, что лошадка не старается, в его руках взметнется хлыст, на бока животного обрушится град ударов, чем, как непониманием, смешанным с обидой, может наказать вас бессловесный друг? Мало, кто останется смиренным, ощущая во рту скользкий холод металла, сдобренный приторной кровью.
- Ларка, у тебя десять минут на то, чтобы сходить, куда следует, перекусить, перехватить чего-нибудь. Не задерживайся.
Люськины рекомендации ей были ни к чему, Лариса и без них знала, как ей распорядится свободным временем. Оставив верного Мыска мирно посапывать в ее ожидании, Лариса влилась в поток гуляющих. Погода баловала людей. Осенний ветерок разогнал тучки. Ленивое солнце светило, но не грело. Никаких особых желаний Лариса не испытывала, а круг катания она покинула для того, чтобы поразмяться. Прямо за кругом катания находилась вольера с журавлями. Серым красавцам было, что показать гуляющей публике, их миниатюрную головку украшали прекрасные золотисто-желтые венцы, довершала праздничный наряд скромная черная шапочка. Лариса часто любовалась танцующими птицами. При прыжках сотни золотистых иголочек сотрясались. Лариса боялась, что прицельный удар клювом сразит случайного соперника, и царское украшение рассыплется. Не сочетался с гордым обликом обитателя африканских степей неприятный квакающий голос. Резкие, пронзительные крики издавали многочисленные попугайчики, выделывающие всевозможные трюки к вящему удовольствию глазеющей публики. Разноцветные амазоны, ары, аккуратные неразлучники своей непосредственностью напоминали Ларисе ее домашнего пернатого любимца. Любопытные птицы сидели на жердочках целой компанией, со стороны казалось, что они уснули. В грезах им, вероятно, виделись родные необъятные просторы, а на самом деле, еще неизвестно: кто за кем наблюдал: посетители за птицами или наоборот.
Ой, какая же она дура. Не попугаями ей сейчас нужно любоваться. Протискиваясь между беззаботно прогуливающимися людьми, помогая себе локтями, Лариса торопилась. На часах десять минут второго, она опоздает, но ничего, девчонки переживут, а тому, что на сегодня запланировано, не бывать. Пусть Ларису уволят, но она этого не допустит.
- Жарова! Почему ты не на кругу катания? – на нее в упор уставилась Тамара Сергеевна.            
Краска залила бледное лицо Ларисы. Ее обвиняют в тунеядстве. – Я в туалет отошла, меня девочки отпустили.
Тамара Сергеевна что-то кричала ей вслед, Лариса не стала ее слушать. Ноги несли ее обратно. По дороге она едва не разбила очки из-за того, что некто сильно толкнул ее в бок, и Лариса налетела на дерево. «Куда прешь! Совсем ослепла?» Пока Лариса добежала до круга катания, природная бледность вновь украсила впалые щеки и плоский, слегка низкий лоб. Глаза из-под полуопущенных ресниц смотрели сквозь двойную преграду: толстые стекла очков и плотную пелену слез.
Мыска, переминающегося с ноги на ногу, держал в поводу Лешка Титов. – Он уже застоялся, да и девчонкам не до отдыха было. Новая волна желающих прокатиться на лошадках брала приступом круг катания.
- Леша, а ты торопишься?
- Нет, я на подмену подошел.
- Поработай за меня десять минут.
К разговору присоединилась Ольга Малахова, - Леша, я долго тебя ждать буду?
- Уже иду.
Лариса пристальным взглядом провожала уходящую Ольгу. Усевшись на козлы, Лариса не упускала ее из виду. Куда Ольга так торопится? Маленькая, с аппетитными формами фигурка лавировала в толпе гуляющих. Малахова явно устремилась в сторону желтого двухэтажного здания. Вот сейчас она минует лекторий с прилегающей к ней опустевшей вольерой с фламинго. Минуту спустя Ольга вышла на финишную прямую. Если уж самой Ларисе не удалось узнать последние новости, она получит их от Ольги.
Сзади кто-то потянул ее за рукав куртки.
- Тетя, а лошадка любит печенье?
Девчушка лет пяти смотрела на нее доверчивыми глазами. Остальные пассажиры восторженно смотрели по сторонам, а самый большой из детей, мальчик лет восьми-девяти вдруг встал во весь рост и замахал кому-то руками.
- Сядь на место, - как можно строже сказала Лариса.
Мальчик не слушал, он кричал и просил мороженого.
- Если ты сейчас же не сядешь, мы остановимся.
Предупреждение подействовало, но строптивый ездок не утихомирился, - А быстрее можно?
- А ты не забоишься?
Переговоры заинтересовали остальных детей, - Когда мы приедем?
Это же волновало и саму Ларису. Сбитая с толку, она машинально продолжала следовать за Зитой и Гармоничной. Наверное, Смехова сбилась со счета, и после трех кругов вереница лошадей пошла на четвертый. Оказывается на козлах вместо Люськи, очутился Закир.
- Еще круг, и мы остановимся, - пообещала Лариса.
Так и вышло. Некоторые маленькие пассажиры остались еще на один рейс. Бесконечные круги. Размеренное цоканье копыт, озорной детский смех, все слилось для Ларисы воедино, образуя досадную помеху, преодолеть которую в одиночку ей было не под силу. За те полтора часа, что оставались до окончания работы круга катания, у Ларисы не было ни одной свободной минуты. Вернувшись на конюшню, Лариса распрягла Мыска, и лишь после этого обратилась с вопросом, который с утра ее тревожил к конюху Свете Королевой.
- Мне известно только то, что знают остальные. Если хочешь узнать больше, обратись к Тамаре Сергеевне.
Конечно же, Светка права. После того, как Лариса получила нагоняй от начальства, лучше ей на глаза зоотехнику не показываться. Однако она имеет право выяснить все ли на месте. Судя по часам, до окончания рабочего дня Ларисы оставалось еще двадцать пять минут. Стоило рискнуть. В привычной сутолоке, вряд ли, кто заметит ее отсутствие. Сейчас ее окружают люди. Они наслаждаются прогулкой по парку, общению с его обитателями, а за ней, Ларисой через несколько минут захлопнется дверь антилопника, где она окажется один на один с бедой. Больше всего Лариса боялась опоздать, прийти, когда ничто уже нельзя будет изменить.
- Ты серьезно рассчитываешь спасти Чистяка?
На вопрос Аллы Тимченко, рабочей антилопника, Лариса ответила не сразу, - Хочу попробовать. Может быть, они пригласят врачей из Ветеринарной Академии.
- Они это кто?
- Поликашина или Тамара Сергеевна. Я не верю, что Чистяка нельзя вылечить. Зачем его убивать, он может еще год, - уловив недоверие в глазах собеседницы, Лариса поправилась, - Хотя бы полгода прожить.
Алла пожала плечами.
- Тебя не волнует его судьба?
- От нас с тобой ничего не зависит.
Чистяк, неподозревающий о том, что его ждет, дремал, лежа в толстом слое опилок. Дыхание коня порывистое, временами со свистом, задержало обоих, Ларису и Аллу у денника, где отдыхал вороной буденовец.
- Чижик, - тихо позвала Лариса.
Услышав свое имя, конь открыл глаза. Мимолетное пересечение взглядов, и у Ларисы кольнуло сердце. Он чувствует приближение смерти, но еще не успел испугаться. – А может, ничего не будет? – с надеждой в голосе спросила Жарова.
- Чистяка на время поселили в зимнем вольере нашей зебры Венеры. Я слышала, что сегодня ждут Али, он…
- Я знаю, - перебила Лара, - Но, может быть…
Глаза Аллы подсказали ей ответ. Чтобы заглушить боль, Лариса до крови прикусила губу. Не желая, чтобы Алла увидела ее слезы, Жарова отвернулась.
- Мне тоже очень жаль Чистяка.
Как противна эта ни к чему не обязывающая жалость. Когда животному угрожает смертельная опасность, надо его спасать, не на словах, а на деле. – А если его увести и спрятать? - ответчица с недоверием воззрилась на Аллу. Пару секунд спустя до Ларисы дошло, какую глупость она предложила. Беззвучно повернув затвор щеколды, Жарова вошла в денник. Качнувшись слегка, Чистяк медленно поднялся на ноги. По матово черным бокам прошла едва заметная дрожь. Лариса вытянула руку, но коснуться Чистяка не успела. Он отошел в сторону.
- Али не приходил? – за внешним спокойствием в голосе Ениковой скрывалось волнение. Услышав отрицательный ответ, она направилась в комнату отдыха.
- Наверное, звонить пошла, - предположила Алла. Бросив беглый взгляд на часы, она промолвила, - Я через полчаса собираюсь уходить.
- Ты заканчиваешь полпятого?
- В пять, но сегодня хочу пораньше уйти. А ты, как работаешь? – в свою очередь поинтересовалась у Ларисы Алла.
- С девяти до четырех.
-Так, что же ты домой не идешь? Уже пятый час.
- Так надо. Не спрашивай меня не о чем, ладно.
Какие чувствительные, спросить ничего нельзя. Затаив обиду в душе, Алла отвернулась. Можно подумать, ей не жаль Чистяка. От этого легче ведь не станет. Если начальство решило, идти против его распоряжения бесполезно.
- А вот и мы, - на пороге демонстрационного зала возникла компания девчонок с конюшни. Грубоватая вальяжность Гвоздиковой, напускная веселость ее сопровождающих никак не вязалась с причиной их появления. Гвоздикова с первых секунд пребывания в антилопнике решила завладеть всеобщим вниманием, - Хотите анекдот расскажу? Один мужик спрашивает у другого: «Хочешь выпить?» Тот отвечает: «Хочу». «Я тоже хочу. А кто угощать будет?» «Ты» «Кто ты? Если я, то это уже «не ты» «А если я, то это тоже не ты», возразил второй. «Ах, ты… ты, ты жопой нюхаешь цветы». Все, чего не смеетесь? А Чижа жаль? – усмехаясь, спросила рассказчица.
Нет, тебя, кричали глаза Жаровой. Дураков принято жалеть.
- Этого конягу хотят порешить?
За спиной Лариса почувствовала чье-то присутствие. Обернувшись, она увидела незнакомую девчонку.
- Ты ее знаешь? Кто она? – поинтересовалась Алла.
- Первый раз вижу. Может, она из конюхов, вышла из отпуска, вот мы ее ранее и не встречали.
Кроме светловолосой шатенки с голубыми глазами, в разнузданных движениях которой проскальзывала кокетливость, у вольеры со смертником собрались Ольга Малахова и ее подруга Марина Гузова. Они о чем-то тихо перешептывались. Алла нервничала, не находя себе места. Почему она должна терпеть всю эту ораву? Можно попробовать их выпроводить, но, вероятно, после они обязательно нажалуются Голикову. Куда же запропастился лошадиный палач?
- Узнала. Али сейчас приведет Тамара Сергеевна.
- Приведет? – усмехнулась Гвоздикова. – А кто тушу пятьсот килограммовую забирать будет?
На ее вопрос никто из зрителей не спешил отвечать.
Полпятого! Когда кончится все это безобразие. А вдруг Голиков специально распорядился, чтобы Али явился позже. Может, он прознал, что я часто ухожу раньше положенного. На вопрос: от кого Голиков мог узнать о нарушении мною дисциплины, Алле голову ломать не пришлось. Постовой, которому сдают ключи после смены. В журнале она каждый раз указывала фактическое, а не положенное время  своего ухода. Однажды Алла указала неточное время сдачи ключей, тогда постовой сделал ей замечание. Значит, все-таки, заложил, а ведь обещал молчать. Ясно, в зоопарке действует негласный принцип: «если не я, то кто же?» Чужой репутацией жертвовать легче, чем своей, в этом случае ты можешь выразить сожаление, будучи уверенным, в том, что услышишь ответное сочувствие.
Местный народ очень любит рисоваться, особенно друг перед другом. Пыль в глаза пустить, в дружеской беседе упомянуть о благоустроенной дачке, комфортабельной квартире, знатных родственниках, могущественных знакомых, полученном недавно наследстве или выгодном предложении руки и сердца. Позже «счастливчики», забывшись, начинали причитать, жалуясь на низкую зарплату.
- Очень хорошо, что дождалась нас. Али сейчас быстро все сделает, - Тамара Сергеевна с порога начала распоряжаться, - Алла, открой запасной выход. А что здесь за делегация собралась? Остаются Гвоздикова, Еникова, Малахова, остальных попрошу удалиться. Алла, ты можешь идти. Евгений Дмитриевич в курсе, а ключи от антилопника я сама сдам.
- Тамара Сергеевна, а может быть, Чистяка не будут …- Лариса с мольбой смотрела на руководство.
- Ступай домой, Лариса. Завтра я с тобой поговорю.
Остекленевшими глазами Жарова смотрела на происходящее. Все напрасно, ее надеждам не суждено было сбыться. В заскорузлых руках немолодого татарина сверкнуло острие огромного разделочного ножа. Раздался предсмертный хрип Чистяка, не ожидающего такого вероломства от людей, чьи руки каждый день ласкали, кормили, убирали, чистили его самого и жилище.
- Пойдем, Лариса, не надо смотреть, пойдем, - настойчиво шептала Алла.
Утратившая способность к сопротивлению Жарова, легко дала себя увести. У запасного выхода из антилопника стояла телега, на которую  должны были погрузить труп.
- Девчонки, не представляла я, что все так ужасно, - первая хохотушка и певунья на конюшне Ольга Малахова, без стеснения размазывала смешанные с косметикой слезы по щекам, - Маринка моя убежала вся зареванная.
- Валя, Гвоздикова и Тамара его держали пока … Ольга, а ты чего сразу не ушла? – в разговоре Тимченко хотела скорее забыться.
Оля пожала плечами, продолжая тереть глаза, которые из-за обилия теней и туши стали похожими на разноцветные фонари. Наверное, при иных обстоятельствах, Малахова первая над собой посмеялась бы, но сейчас Оля желала на время забыться.
- А ваша Гвоздикова хотя бы слезинку проронила.
Вся злость Аллы за потерянное напрасно время, сорванные планы обрушилась на помощницу Али, и хотя их было трое, Алла почти не сомневалась, что только Гвоздикова делала это с превеликим удовольствием. В прощальном взгляде Чистяка остался запечатленным вопрос, ответить на который не смогла бы не только Поликашина, но и самый лучший ветврач на свете. Почему верно служившего много лет коня кормили плесневым овсом, за что держали в сыром, не отремонтированном помещении? За что?!
Асфальт, решетки, автомобили, стены домов, деревья – все встреченное ей на пути, виделось омытым алой кровью невинно убиенной жертвы людского равнодушия.