Меня зовут Алина... Глава 12

               
               

        Куда, зачем бежать, я тогда не думала. Шла, глядя себе под ноги, не оглядываясь по сторонам. Какая разница, чего далее будет, если я не могу помочь другу….Мои распущенные по плечам волосы трепал ветер, я часто спотыкалась. Налетела на какаю-то бабку, та страшно ругалась, называла меня пьяной. Мне сигналили автомобили, чего-то кричали вслед их водители. Я словно спала, погруженная в забытье. Вывел меня из этого состояния чей-то зов, кто-то не единожды окликал меня по имени. Я обернулась, глядя прямо перед собой. Спустя несколько мгновений на меня налетел парень.
- Алина, я искал тебя повсюду. Ты где была?
Я безучастно смотрела прямо перед собой. Может, я все еще спала?
Акиньшин потряс меня за плечо, - Алина, что с тобой?
Некогда было говорить, надо было действовать, - Витя, надо спасать щеночка. Поможешь?
Не дожидаясь ответа, я потащила добровольного помощника к дому, где обитал щеночек. Приглядевшись, я, наконец, сообразила, нужно повернуть в сторону Батайского проезда. Появилась надежда, песик обретет свой дом! – Около школы из подвала, на волю выпустили щенка. Он красивый и умный. Я уверена, Витя, он тебе понравится.
Я не смотрела на Витю, зато он не сводил с меня глаз, буквально, преследовал взглядом. Честно говоря, мне было безразлично, как он ко мне относится, главное, чтобы он любил животных. – Витя, не молчи, расскажи, ты держал дома животных?
Услышанное огорошило меня, - У меня никогда не было животных, я не стремился их иметь.
Первые искорки сомнения закрались мне в душу, - А к собакам, как ты относишься?
Обращенная ко мне улыбка не успокоила меня, - Чего ты волнуешься? Я справлюсь. Единственное, что надо выяснить, понравится ли это моим родителям?
Вот он, нужный дом. Я кинулась к подвалу. – Песик, песик, - позвала я.
Никто не тявкал, ни скулил, и дворничихи поблизости не было. Во дворе, на детской площадке гуляли мамы с детьми, но они ничего не знали о щенке. Я обошла дом вокруг. Никакого толку.
- Алина, пойдем по домам, а завтра найдем щенка, - предложил Акиньшин. В его больших глазах не мелькнуло ни искорки сочувствия. Как же так можно безразлично относиться к животным?! Я повернула Виктора к себе, - А тебе не хочется, чтобы он нашелся? Пойми, животных надо любить, этому не научишься. Ты сейчас ведешь себя не лучше, чем Галина, которая претворяется потому, что ей нужна работа в школе, а не мы.
     Витя положил мне руку на плечо, - В чем я виноват?
- Тебе очень интересно? В том, что, преследуя цель, ты стараешься выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле.
- Да, у меня цель одна – помочь тебе, от тебя мне ничего не надо!
- Не ори на меня, Проваливай, благодетель.
Я не ожидала, что Витя буквально воспримет мои слова, и с сожалением наблюдала за удаляющейся фигурой. Хоть маленькая, но теплилась надежда, что пес обретет себе хозяев, вернее, хозяйкой была я, а жил пес у Витьки. Блуждая возле дома, в поисках щенка, я увидела маму. Она шла по Батайскому проезду, оглядываясь по сторонам. Может, она кого-то ищет, уж не Князева ли? Представляя его испитую физиономию, я брезгливо поморщилась. А ведь мама, возможно, жалея его, хочет поселить его в двушке, где мы все вместе живем. А у нас с бабушкой мама спросит разрешения? Странно, но я не испытывала в этот момент злость на маму, если бы она видела миленького песика, мамочка подумала бы, прежде, чем отказывать. Я терпеливо наблюдала за ней, рассчитывая, что мама вскоре разоблачит себя. Не исключено, что она ищет адрес, чтобы разнести вечернюю корреспонденцию. В поисках мама обращалась к прохожим, показывая им белый листок. Вряд ли, она стала бы искать таким образом незнакомый адрес. Несколько лет отработав на почте, мама хорошо ориентировалась в лабиринте близлежащих улиц. И тут моим вниманием завладел песик, мой знакомый спаниель. Мысленно я уже дала ему имя – Ричард. Пес бежал по тротуару, в сторону дороги. Мгновенно, не раздумывая, я побежала за ним. – Ричик! – что, есть силы закричала я.
На меня обратили внимание сразу же двое: песик и мама, которая тут же бросилась ко мне, - Алиночка, куда же ты убежала, не пообедала.
Я прижимала к себе Ричика, отворачиваясь от его жарких поцелуев, а меня крепко обнимала мама. Наверное, мы представляли собой необычное зрелище, так, что на нас стали поглядывать прохожие. Кто-то из них даже спросил: «С вами все нормально?». Я улыбалась, Ричик гавкал, мама плакала – действительно странно.
- Мама, это – Ричик, правда, хороший?
Мама согласно кивала головой, целуя меня в макушку, - Алина, пойдем домой.
- А Ричик? – робко поинтересовалась я.
Видимо, на лице у меня все еще был отображен испуг, поэтому мама поспешила успокоить меня, -  Возьмем его себе. Бабушка разрешила.
Я не верила своим ушам. Столько лет я просила, умоляла маму завести дома собачку, и вот, мое желание сбывается! На радостях я поднесла любвеобильного щеночка поближе к маме, но она отстранилась. Не помню, как мы добрались домой, от счастья я готова была простить старые обиды, и с порога бросилась к бабушке с новым жильцом на руках.
- Убери от меня сейчас же эту грязь!
Я простила бабушку. Со временем она привыкнет, и, может быть, даже полюбит Ричика. Мама принесла таз, и мы вместе принялись отмывать нового жильца. Мама не пожалела шампуня, досталось не только Ричику, но и мне. Мы оба были в мыльных пузырях, но не жаловались, точнее Ричик за все благодарил, весело виляя коротким хвостиком. С каким удовольствием он лопал котлеты, а вечером мама налила ему в пластмассовую тарелку молока. Вместе с песиком радовалась я. Наверное, я – самая счастливая. Пока мы с Ричиком заканчивали в ванной водные процедуры, между бабушкой и мамой шел на кухне неспешный разговор, отрывки которого дошли до меня сквозь шум воды. «Не вздумай размещать эту псину в комнатах, потом не избавишься от собачьего духа». «Но Алиночка не отпустит его от себя». И вновь ответ: «Нельзя во  всем потакать детским капризам, тем более, что ты помнишь о нашем уговоре». «Да, конечно, но все-таки пока Алина не уснет,  собака должна быть с нею». Бабушка слишком любит чистоту, ей будет трудно привыкнуть к баловству Ричика, но ведь все можно простить, когда считаешься не только со своими интересами, но не забываешь и о близких людях. Вот, кто прекрасно меня понимает, хотя мы знакомы только день. Людям, порой жизни не хватает, чтобы научиться разобраться в чужом внутреннем мире. Ричик без устали вылизывал меня, словно вымаливал прощение за всех, кто меня сегодня обидел.
На сон грядущий мама, как обычно, пришла меня поцеловать, - Ну, как, Алиночка, устроились?
- Да, видишь, я газеты на полу разложила, на тот случай, если Ричик нальет лужу. Не волнуйтесь за чистоту, я все уберу. Мамочка, а когда я пойду в школу, пусть Ричик останется в комнате. Ладно?
Мама кивнула головой. Она мне казалась такой красивой в волнах распущенных по плечам волос. За четыре года она почти не изменилась, лишь под огромными глазами необыкновенно красивого цвета обозначились темные круги. Может, мама устает?
- Алина, ты можешь спать, пес ляжет на коврике.
- Хорошо. Мам, а у тебя никогда не было животных? – в моем вопросе было не простое любопытство, скорее желание пробудить интерес к животным у мамы. Ричик, наконец, улегся на коврике, который для него выделили взрослые. Он был, как и я, абсолютно счастлив.
- Милый песик, мне он тоже понравился.   
Расстелив постель, я легла, но не отпускала маму от себя. Почему она грустит?
Мама недолго испытывала мое терпение. Тихо вздохнув, она поведала, - Я любила животных в детстве, часто подкармливала бездомных, оставляла им с обеда котлеты. Моя мама, твоя бабушка запрещала мне заводить дома животных. Однажды, когда она была в санатории, папа подарил мне в клетке волнистых попугайчиков. Я назвала их Яшка и Машка. Чтобы они  понравились твоей бабушке, старалась научить их говорить. За две недели так и не успела, но приучила их залетать в клетку после прогулки по комнате. Папе они тоже очень понравились, а вот мама, когда вернулась, сразу же невзлюбила их. «От них шум и грязь», пояснила мама. Папа пытался уговорить ее, убеждая, что «дочери нужно учиться ответственности, надо дать ей возможность почувствовать себя взрослой». Меня не было при их разговоре. Папа пожалел меня, не стал передавать мамин ультиматум. Потом мы оба чувствовали вину, за то, что ранней весной, когда я ушла в школу, мама выставила клетку с теплолюбивыми птицами на помойку. Их ждала мучительная смерть от холода.
Я с трудом дослушала до конца, - Но почему ты не бросилась спасать птиц?!
Из-под полуопущенных век по лицу мамы скользнула слеза, - Я искала, оббежала весь район. К тому времени, как я их обнаружила, птицы замерзли. Я возненавидела бабушку за такую бессмысленную гибель невинных птах. Не слушала ее советов, игнорировал распоряжения, голодала. Не помогло. Бабушка не признала свою вину, - после короткого молчания, мама добавила. – Даже, если бы она это сделала, птиц не вернуть. Со временем боль утихла, может, благодаря тому, что дети долго не помнят плохое. Постепенно я простила бабушку…
- Убийство нельзя простить!
- Можно. Смерть…
- Я говорю об убийстве, это – разное.
- Может быть. Но тогда я была маленькой девочкой, младше тебя, авторитет родителей был для меня непререкаем. Со временем я поняла, что смерть всех уравнивает. Если бы пострадавший расправлялся с виновным, чем бы он от неправого отличался?
Наверное, моя мама была права, но я бы такую подлость не простила. Голова моя лежала на подушке, мама ласково гладила ее. Я прикрыла глаза, но спать не собиралась. От бабки нашей можно ожидать любой подлости, мама способна лишь молчаливо созерцать ее свершение.
Лежать с закрытыми глазами и бороться со сном, при выключенном свете, было нелегко. Несмотря на то, что на небе стали зажигаться звезды, усыпляло меня размеренное дыхание моего четвероного приятеля. В борьбе со сном я сжимала, разжимала кулачки, но помогало это слабо. Мама все еще сидела на диване и, кажется, дремала, а вот Ричик не стал долго гадать, чем себя занять, и налил огромную лужу. Надо было срочно убрать мокрые газеты, пока в комнату не сунулась бабка. Пока я гадала, как навести чистоту незаметно для всех, рядом с диваном появилась куча.
- Фу, - мама брезгливо поморщилась.
Мне почудилось, что это – сон, но куча была самая настоящая. – Я уберу. - Если бы ни Ричик, я действительно быстро выполнила свое обещание, но неугомонный друг мой путался под ногами. Очень быстро остальные газеты запечатлели отпечатки мокрых лап щенка.
- Я сейчас отвлеку бабушку, а ты собирай все грязное.
Мама вышла, а через несколько мгновений до моего слуха долетел раздраженный голос бабки, с которым спорила мама. «От него надо избавляться и никогда-то, а сейчас же!». «Мама, неужели жизнь тебя ничему не научила?! Алину нельзя обижать. Ее папаша родной обидел, а еще ты. Думаешь, мне нравится ее увлечение?» «Ничего не хочу думать и не собираюсь ждать. Я сейчас же выкину его!» «Не смей, ты всю жизнь потом жалеть будешь».  Вдруг слышимость резко ухудшилась. Возможно, заговорщицы отправились на кухню. Последующая тишина еще больше настораживала, рождая самые невероятные предположения, вплоть до убийства Ричика – такое кощунство мог предложить лишь один человек, вернее, создание. Наравне со страхом в душе моей закипала ненависть. Если прямо сейчас не дать выхода своим эмоциям, после я постепенно остыну и затаю злобу, разрушительная сила которой гораздо опаснее, чем ненависти. Приняв сидячее положение, я призадумалась. Что мне делать? Делить жилплощадь с бабкой, все равно, что надеется выжить в лабиринте с гуляющей гадюкой. Ричик, словно чувствовал мою тревогу, уперев лапы в мои колени, он выжидающе смотрел на меня. Во взгляде его карих, бархатных глазок отсутствовала просьба, в отличие от моих бывших подруг ему ничего не надо было от меня. Пусть поздно, но я поняла, что собака – самое бескорыстное существо. – Ричик, ты самый лучший на свете, но спать нам нельзя.
Молчаливый собеседник слушал меня, склонив на бок голову, и я надеялась на его согласие. 
- Почему ты не спишь? – в комнату заглянула мама. Появление ее было столь неожиданно, что я и Ричик по-разному восприняли этот ночной визит. Ричик весело бросился к маме, не замечая, что бежит по мокрым газетам. В отличие от щеночка я заранее ожидала неприятностей, поэтому была с мамой честна, - Боюсь, что вы замышляете недоброе.
- Убирай сейчас же эту грязь! – из-за плеча мамы ворчала бабка.
Прямо перед ее носом мама захлопнула дверь и протянула мне полиэтиленовый пакет, - Убери за щенком.
Я послушно выполнила поручение, а Ричик, тем временем, вздремнул на коврике. Распахнутое окно дало простор ночной прохладе. Я не успела задать маме вопрос, как дверь за ней закрылась, и я осталась наедине с моим спящим приятелем. Бороться со сном мне было все труднее. Я пыталась вести счет, даже припомнила английскую грамматику. Бесполезно. Глядя на то, как сладко посапывает мой юный друг, я встала с дивана и начала кружить по комнате. Ходить там особо было негде, но я умудрилась проходить почти вплотную к расстеленному дивану, обойти письменный стол, стенку, коврик, на котором лежал пес, и ничего не задеть. Пожалуй, в школу мне завтра и послезавтра лучше не ходить, иначе бабка выполнит свою угрозу.
Я прошла уже неизвестно, сколько кругов, монотонность моих действий породила еще большую сонливость. Не в силах более сопротивляться естественному желанию, я прилегла на диван. Казалось, что небытие мое длилось минут пять, не более, однако, в предположениях своих я жестоко ошиблась. Лучи солнца назойливо скользили по моему лицу, напоминая о данных обязательствах. – Ричик! – радостно позвала я, но зов мой канул в пустоту. В комнате я была одна.
- Где Ричик?! - ворвавшись в соседнюю комнату, я накинулась на спящую бабку.
- Не знаю я, где твоя псина, - спустя пару секунд бабка добавила, - Может, мать погулять его выпустила…
- Он же маленький! Потеряется.
- Что ты кричишь? Погуляет, придет. Вон, еще почти час можно спать до пробуждения.
Не помню, как и во что я оделась, и тот час выбежала из дома. Скорее, искать беглеца. Как дополнительный упрек за то, что я не уследила, не уберегла друга, мне попадались навстречу хозяева с их питомцами. Сломя голову, я носилась по близлежащим дворам. Сопровождало меня озорное потявкивание гуляющих псов, в каждом из них я желала видеть Ричика. Наверное, я походила на безумную, встречная женщина, правда, одна-единственная, кричала мне вдогонку, - Осторожнее, девочка. Может, полицию вызвать…
Наконец, я очутилась во дворе, где прежде в подвале жил Ричик. Вот знакомая дворничиха, как ни в чем не бывало, наводит чистоту. Я поделилась с ней своим горем. Женщина удивилась, пояснив, что во дворе беглеца сегодня не было видно. И опять тщетные поиски. Откуда-то издалека меня звали по имени. Зов перекликался с уличным шумом, визгом автомобильных тормозов – мне все было безразлично. Не глядя на проезжую часть, я направилась через дорогу, в парк – последнюю надежду разыскать Ричика. И снова мне что-то кричали. Ветерок доносил до меня аппетитные запахи, где-то поблизости жарили шашлык. Я пробежалась по набережной. На пути мне встречались редкие в столь ранний час прохожие, которым ничего не было известно о маленьком спаниеле. Приближаясь к ограде парка, я была в отчаяние, надежды на обнаружение Ричика почти не оставалось. Я не знала, что делать? Застыв у пешеходного перехода, я услышала: «Здесь он. Тебя ищет». Присмотревшись, я действительно разглядела на другой стороне Ричика. С конца дома пестрое, в завитушках создание, со всех ног, неслось ко мне. Я рванула к нему. Машины летели, не обращая внимания на пешеходов, а я, в свою очередь, не смотрела по сторонам. Цель моя – опередить Ричика, не дать ему выбежать на дорогу. Совсем рядом лязгали автомобильные тормоза, я металась. Ричик был уже рядом со мной, я протянула к нему руки. Ласки его заставили меня по-новому взглянуть на ситуацию, в которой мы очутились. Зажегся красный свет, кроме того, из сплошного потока нет-нет, да вырывались нетерпеливые. После некоторого ожидания, я с Ричиком на руках очутилась в непосредственной близости от тротуара. Предполагать, еще не значит располагать. Когда смерть на колесах добавила газу, я поздно поняла, что просчиталась. Избегая удара, я думала только о Ричике, и в последний момент, перед роковым столкновением, оттолкнула от себя щенка, рассчитывая, что тот окажется на тротуаре. В следующее мгновение раздался оглушительный визг автомобильных тормозов, и меня подбросило. Более я ничего не помнила.