Инцидент

В вагоне электрички было довольно жарко. С утра хорошо подморозило, а к вечеру вдруг «отпустило». Но вагонные электропечки, судя по всему, продолжали и вечером быть включенными «на полную катушку». Поэтому находиться в вагоне было некомфортно.

Машинист объявил о предстоящей впереди остановке, и некоторые пассажиры, решив пораньше «убежать» от жары, заранее потянулись в тамбур вагона – там было попрохладнее.

Электричка была новой, уже российского производства. Конструкция её вагонов в лучшую сторону отличалась от вагонов, выпускаемых в советские времена. Тамбуры были широкими, просторными.

Алевтина, миниатюрная молодая женщина, тоже вышла в тамбур и встала вслед за рослым мужчиной, который стоял лицом к выходу вплотную к двери вагона. И хотя места в тамбуре было достаточно, Алевтина, сама не зная почему, встала очень близко к мужчине, так, что почти касалась его спины.

Решив позвонить домой, чтобы узнать как там дела, Алевтина, удерживая на локте левой руки полупустую полиэтиленовую сумку, имевшую весьма странное свойство своими торчавшими «дыбарем» углами удерживать квадратную форму, полезла правой рукой в нагрудный карман куртки-пуховика.

Но беспрепятственно вытащить телефон из кармана ей никак не удавалось – тот «встал» внутри поперёк кармана, и Алевтине, тихо проворчавшей проклятие, пришлось дёрнуться всем своим телом, чтобы помочь высвободить телефон. И ей это удалось. Но при этом проклятая сумка, висевшая на согнутой в локте левой руке, уткнулась верхним углом стоявшему впереди мужчине куда-то ниже его кожаной куртки – в левую ягодицу.

Тот, дёрнувшись от неожиданности, недовольно засопел, потёр тыльной стороной ладони левой руки «уколотое» углом сумки место на теле, повернул голову вправо, вроде бы намереваясь высказаться, но, увидев позади женщину, всё же промолчал, смирился с происшедшим и опять занял «исходное положение».



Алевтина же, достав телефон, набрала номер мобильного телефона матери и стала ожидать ответа. После довольно продолжительного звучания вызывающего зуммера, мать, наконец, ответила:

– Алло?! Слушаю.

– Чем занимаетесь? – спросила Алевтина у матери.

– Я телевизор смотрю, передачу «Давай поженимся!»

– А Светка?

– Светлячок уроки делает.

– Ну-ка, дай ей трубку.

Было слышно, как бабушка нежно позвала внучку к телефону.

– Да, – услышала Алевтина голос дочери.

– Привет, дочь! Ты уроки по какому предмету сейчас делаешь?

– Я только что сочинение по русскому написала.

– Как сочинение? – возмутилась в ответ Алевтина. – Мы же с тобой вчера договорились, что сочинение будем писать вместе.

– Когда это мы с тобой договаривались?

– Вчера, ты чего забыла или сейчас просто придуриваешься?

– Мам, я решила написать сочинение сама, без чьей-либо помощи.

– Ишь ты, какая самостоятельная! Наверняка написала так, что всё придётся переделывать.

– Не придётся. И переделывать я ничего не собираюсь.

– Это мы ещё посмотрим. Вот скоро домой приеду и проверю, чего ты там нацарапала. Заставлю переписывать, если что не так.

– Мам, я ничего переписывать не буду.

– Ладно, поживём – увидим. А следующее домашнее задание будешь делать какое?

– Математику.

– Почему математику? Садись и делай английский.

– Не, мам, я буду делать математику. Английский я оставила напоследок.

– Я тебе сказала, делай английский, вот и делай то, что тебе сказано. Приеду, проверю, как ты задание по английскому выполнила.

От таких жёстких требований матери дочь закапризничала, но мать строго закончила разговор:

– Всё, хватит. Тебе сказано, что нужно делать, вот и делай, – и, нажав кнопку отбоя на телефоне, Алевтина стала запихивать телефон в карман куртки. Но, засунув его, ещё не успев застегнуть карман, опять достала телефон и вновь набрала номер матери.

В отличие от первого звонка, та быстро взяла трубку.

– Слушай, мам, я забыла тебе сказать, что мне нужно заказ получить, так что я чуток задержусь, приду попозже, не как всегда.

– А ты в аптеку сегодня заходила, лекарства купила? Мы же вчера с тобой договорились, что ты или до работы, или после неё лекарства мне купишь.

– О, чёрт! А я и забыла совсем об этом.

– Ну, вот. Надейся на тебя. Сойдёшь с электрички, прямо там, на станции зайди в аптеку и купи, а то опять забудешь.

– Не, мам, я сначала за заказом, а в аптеку зайду уже возле дома.

– Необязательная ты, Алька, честное слово. Договариваешься с тобой, договариваешься, а у тебя в одно ухо влетает, в другое – вылетает. Как об стенку горох. Вот за заказом своим зайдёшь, покрутишься там в обновке перед зеркалом и про лекарства, как пить дать, забудешь.

– Не беспокойся, не забуду. Всё, пока.

– Ладно. Про лекарства не забудь!



Электричка тем временем въехала на территорию железнодорожной станции и, петляя, двигалась по станционным путям. В тот момент, когда Алевтина, засунув телефон назад в куртку, застёгивала карман, вагон резко качнуло из стороны в сторону, все покачнулись, и её сумка опять верхним углом воткнулась в ягодицу стоявшего перед Алевтиной мужчины – в то же самое место, что и в первый раз.

Тот опять дёрнулся, ещё громче засопел, потирая вновь рукой ягодицу, повернулся вполоборота к Алевтине и, с трудом сдерживая негодование, высказался:

– Сумку свою уберите, женщина! Что вы меня тычете ею раз за разом?

– Не надо так волноваться. Моя сумка чистая и вас она не испачкает. А потом, куда же я её вам уберу?

– На голову себе, – весьма опрометчиво съязвил мужчина.

Тем временем электричка остановилась у станционной платформы, её двери отворились, и все пассажиры быстрым шагом направились в павильон с проходными турникетами. Двинулись к павильону и Алевтина с мужчиной, шагая рядом друг с другом и продолжая пререкаться:

– Тебе на голову – запросто, причём с превеликим удовольствием, – ответила Алевтина на язвительную реплику мужчины.

– А что это вы мне «тыкаете»? – мужчина попытался защититься от разбуженного им же самим хамства попутчицы. – Я с вами коров не пас, так что «тыкайте» своим родным, а не мне, скандальная вы женщина.

– Сам ты – скандальный! Гундишь тут, как зануда. Таких противных, как ты, ещё поискать нужно, – тут же в ответ отпарировала ему Алевтина.

Продолжая эту негромкую словесную дуэль, они оба прошли пропускные турникеты и вместе вышли из павильона на привокзальную площадь. Там их пути расходились в разные стороны и перед тем, как разойтись, мужчина успел в последний раз негромко высказаться в адрес Алевтины:

– Вот разворчалась. И не остановишь. С виду вроде молодая, а ведёт себя как карга старая.

Услышав эти сказанные в свой адрес обидные слова, Алевтина, в конце концов, всё-таки решила оставить последнее слово в их перепалке за собой. Находясь уже метрах в двадцати от мужчины-обидчика, она вдруг громко крикнула ему вдогонку через привокзальную площадь:

– Жена твоя – карга! Понял?



Пассажиры, сошедшие с электропоезда и двигавшиеся через привокзальную площадь в том же направлении, что и Алевтина, услышав из её уст этот внезапный для всех громкий и непонятно кому предназначенный выкрик, с нескрываемым недоумением и любопытством повернули лица в её сторону, словно пытаясь определить, в своём ли уме их попутчица.



декабрь 2016 г.