Танцовщица

«Волга» мчала по асфальтированной дороге. Я дремала на заднем сиденье. Машину тряхнуло на выбоине, и я открыла глаза. Справа от дороги по низине разбежались дома Среднего Икорца. Село было все тем же, что и четверть века назад. Я невольно отыскала глазами конечную от леса улицу. Где-то там оставался дом с желтыми ставнями и крылечком. А в лесу расположен детский лагерь. Здесь когда-то жила моя подруга Тамара, с которой работали в лагере вожатыми. Воспоминание унесло меня в то далекое лето.
Сцена летнего театра пионерского лагеря была усыпана цветами. Зрители неистово хлопали, вызывали танцовщицу. И она появилась с улыбкой. Ее большие серые глаза, опушенные длинными черными ресницами, излучали счастье. А зрители скандировали:
- Та-ма-ра! Та-ма-ра!
И вот зазвучала грустная индийская мелодия. Девушка поправила малиновое сари и поплыла в танце. В наступившей тишине только позванивали браслеты на руках и босых ногах танцовщицы. А она видела со сцены только одного человека. Это был светловолосый, голубоглазый паренек в тельняшке и потертых джинсах. Он тоже не отрывал глаз от танцевавшей Тамары. Толик, так звали паренька, знал, что она танцует сегодня для него. Вчера вечером они сидели, обнявшись на лодке возле купальни санатория. Тамаре давно было пора вернуться в пионерский лагерь. Мать, работавшая вместе с ней воспитателем в одном и том же отряде, где Тамара была вожатой, могла обнаружить ее отсутствие. Тогда было не миновать очередного скандала. Рассерженная Вера Петровна всегда кричала одно и тоже:
- Ну, что ты, студентка пединститута, дочь уважаемых родителей, нашла в этом хулигане?! К тому же, ему только семнадцать лет, он на три года моложе тебя…
Тамара в эти минуты молчала, упрямо сжав губы. А вечерами убегала к Толику на свиданье. Они любили друг друга какой-то неистовой любовью. Возможно, оттого, что оба знали одну страшную тайну: Тамара была неизлечимо больна. Вчера она сказала Толику:
- Приходи завтра на концерт к нам в лагерь. Я буду танцевать только для тебя!
Толик наблюдал за танцем. Краем глаза он увидел, что к нему пробирался по ряду зрителей участковый милиционер. Он сел рядом.
- Сам признаешься, что вчера взял в магазине или как? – тихо спросил Толика.
- Только не здесь, - спокойно ответил тот и, пригибаясь, пошел вслед за милиционером. В голове вертелась мысль: «Только бы Тамара не видела»! А она кружилась стремительно, заканчивая танец. Остановилась, взглянула, ожидая увидеть восхищение Толика. Но его на месте не было. Она удивленно скользнула взглядом по рядам зрителей. «Где же он?!» - сердце тревожно сжалось…
Мы дружили с Тамарой. Мне нравились в ней: неуемная энергия, жизнерадостность, доброта. Она доверяла мне свои девичьи секреты.
На другой день после концерта она прибежала ко мне в слезах:
- Толика арестовали!
- За что?! – удивилась я.
- Он, он в нашем магазине украл для меня две шоколадки. Говорят, что ребята еще что-то брали, - захлебываясь в рыданиях, сообщила она. – Их теперь судить будут…
- Успокойся, все будет хорошо, - убеждала я Тамару…
Чем закончилась эта история, я узнала через год. Судьба увела меня в другие края. Летом я приехала в отпуск и в воронежской электричке встретила медсестру Таю, работавшую в пионерском лагере со мной. Сколько было восклицаний от неожиданной встречи и воспоминаний!
- Помнишь танцовщицу Тамару? – с грустью спросила она. – Ее сегодня хоронят.
Из сбивчивого рассказа, сквозь слезы, а плакали мы обе, я узнала о последнем, трагически закончившимся, выступлении Тамары. Толика за примерное поведение в колонии досрочно освободили. Он пришел в пионерский лагерь в разгар концерта. Тамара танцевала свой любимый индийский танец. Она увидела его, вскрикнула и упала без сознания на сцену. Тамару увезли в Воронеж в больницу. Толик искал ее по всем больницам города.
Спустя пять лет от учительницы из Среднего Икорца узнала, как хоронили Тамару. Гроб с ее телом в подвенечном наряде несли на руках ребята: ее и Толика друзья. Он так причитал над свежим холмиком земли, скрывшим его любимую, что плакали даже самые крепкие на слезы.
«Волга» давно миновала Средний Икорец. Я смотрела в заднее стекло и видела, как опускалось солнце за верхушки соснового леса. А в ушах звучала грустная индийская мелодия любви, и звенели браслеты…