Игра в одни ворота Глава сороковая

Утром какая-то тётка необъятных размеров растолкала мальчишек и выгнала их на улицу.
Закутываясь поплотнее в халат, Костик поежился:
- Что за погода?! Солнца нет – зима, солнце есть – лето…  Я и не думал, что в пустынях так бывает.
Мартин широко зевнул, не ответив.

Завтрак в такую рань не предполагался – его сначала надо было заработать. Первым делом мальчиков поставили у колодца и велели поить животных. Тяжелым кожаным мешком Мартин доставал воду, а Костя выливал его в длинный выкопанный желоб, к которому уже пристраивались расседланные лошади и верблюды. Потянулись к водопою и козы, громким блеянием выказывая  свое возмущение ранним подъёмом.
Конечно, пленники были не одни – им в помощь встали два смешливых мальчишки, загорелых, без единой нитки на теле. Они вслух обсуждали Мартина и Костю, сверкая в улыбке белоснежными зубами. И что уж они там говорили, было совершенно непонятно.
 С голодной завистью смотрел Костик, как один из них улегся под козой и принялся доить ее прямо себе в рот! Второй в это время держал недовольную козу за рога и прикрикивал на нее, чтобы не брыкалась. Потом они поменялись местами. Довольные, с белыми потеками молока на замурзанных лицах, мальчишки снова принялись за работу – расставлять животных у желоба в порядке очереди.
Сценка была уморительной, и Костик с Мартином здорово развлеклись. Жаль, что есть от этого не перехотелось.

С водой возились долго, Мартин вымок до нитки, опрокинув на себя не один мешок, пока приноровился. Досталось и Костику, но когда солнце поднялось, оно быстро высушило намокшую одежду.

Когда с этой работой справились, мальчиков пожелал снова увидеть старик-вождь, или как он там назывался в этом племени.
Теперь удалось рассмотреть получше и его самого, и убранство его хижины.
Она была разделена циновками на две половины – мужскую и женскую. В той, где были сейчас мальчики, на шкурах лежали седло, уздечки, оружие: сабля, кинжал, лук со стрелами. Что было на женской половине, пока что оставалось тайной, но вряд ли что-то очень интересное.

Старик пил свой неизменный чай из колючки, но на этот раз рядом с ним были еще двое мужчин, возможно – его сыновья.
На этот раз старик решил исправить вчерашнюю оплошность и все-таки дать возможность пленникам рассказать о себе. Вчера-то их даже слушать не стали.
- Мы из России, - начал Костя. – Ну, Россия, Москва!
- Гармошка, валенки, балалайка, - хмыкнул Мартин, опуская хитрые глаза к полу. – А, и матрешка, куда же без нее.

Костик ткнул его локтем в бок – нашел время для шуточек...
Их внимательно слушали и, судя по глазам, не понимали ни слова. Тогда Костик решил рискнуть и сказал наудачу:
- Но мы не французы.
- Франчиз? – спросил молодой мужчина, а судя по голосу – совсем юноша. Он даже отставил свою чашу и подался вперед.
- Нет, нет! – замотал головой и руками Костя. – Мы НЕ французы! Россия!
- И что им такое французы сделали, что они так переживают? – удивился Мартин вполголоса.
Хозяева дома стали о чем-то спорить, но когда заговорил старик, мужчины почтительно умолкли. Видимо, он решил, что делать с пленниками.

- Эх, забыл спросить про Египет, - с досадой сказал Мартин, когда мальчишки оказались на улице.
- Да толку-то? Все равно не понимают ничего, - отмахнулся Костя. – Они нас кормить собираются или нет? Эй! Ам-ам!

Женщина, которая вела их куда-то, широко улыбнулась.
- Ам-ам, мням-ням! Кушать! – повторил Костя, показывая пальцем на свой рот.
Женщина кивнула, улыбка стала еще шире.
- Уф, кажется, поняла… - вздохнул Костя, когда их посадили у костра.

На завтрак дали какую-то кашу из твердоватой крупы, скрипевшей на зубах; сыра, который в эту кашу надо было покрошить, и молока. На сладкое были сушеные финики, их Костя узнал – однажды привозили в детский дом это  импортное лакомство.
- Ну вот, жизнь налаживается, - вытирая губы, сказал Мартин.

Но в ту же минуту оказалось, что жизнь не наладилась, а в корне поменялась.
 
Костик застыл с не дожеванным фиником во рту, испуганно озираясь вокруг: откуда-то послышался невообразимый шум – выстрелы, крики, барабанная дробь.
- Что это?! – проглотив сладкую приторную мякоть, выкрикнул Костя.
- Не знаю… - медленно произнес Мартин.

Вокруг них поднялась суета и беготня, но не хаотичная, а вполне выверенная – жители деревни будто были готовы. Женщины и дети побежали куда-то за деревню – наверное, там можно было спрятаться. А взрослые мужчины и подростки с мечами в руках приготовились ждать врага, укрывшись за хижинами.
Про пленников вдруг все сразу забыли, предоставив их самим себе.

Костя распластался на земле, Мартин улегся рядом.
- Надо поглядеть, кто это напасть вздумал, - прокричал Мартин. Костя еле расслышал его предложение за грохотом выстрелов и барабанным боем.

Странно, но у Мартина ни в одном глазу не было страха перед неведомым врагом. Зато у Кости все внутри перевернулось. Вот не было печали… Но все же, пересиливая себя, он пополз следом за Мартином.

- Ой-ё-ё… - только и смог вымолвить он, когда перед его взглядом появилось целое войско!
Несколько десятков солдат в красных шароварах и синих куртках шли, растянувшись цепью. Изредка они стреляли, а по ушам бил барабан, который держал в руках мальчишка. Он был чуть постарше Кости, и тяжелый барабан нес с трудом, прогнувшись назад и выпятив перед собой. 

- Ну, кому будем помогать? – спокойно спросил Мартин, ничуть не впечатлившись этой картиной.
- Ты еще спрашиваешь?! Конечно, нашим! – воскликнул Костя.
- А «наши» у нас кто? – деловито переспросил Мартин. – Те, кто нас схватили и работать заставили? Тот, кто мне вчера по шее врезал?
- У них ружей нет… - растерянно ответил Костя. – Перебьют же… А там дети…
- Добрый ты. И глупый, - улыбнулся Мартин. – Эти солдаты, наверное, и есть те «алфранчи». Французы, то есть. Они нас могут в Европу отвезти, а там и в Россию. Только…
- Что? – насторожился Костя.
- Только странно всё это. Ружья какие-то очень старинные. И барабан этот… Ну, кто сейчас с барабаном воюет?! Что-то не клеится.

Тем временем враги подошли уже совсем близко, и были на расстоянии двух десятков шагов. Еще немного, и аборигены выскочат им навстречу с мечами наголо, а это почти верная смерть.
- Ладно! Твои слева, мои справа. Замедляй время и доставай свой пистолетик, - скомандовал Мартин.

Когда решение было принято, Костя мигом выбросил из головы все страхи и собрался. Время замедлило свой бег…

Мартин сыпал яркими синими шариками, метко попадая в мундиры солдат, вышибая их одного за другим. Костя стрелял в них из «ручки»-парализатора. 
Минут за пять все, кто стоял на ногах, легли на землю. Только мальчишку-барабанщика обошли и иглы, и молнии.
Когда время восстановилось, он растерянно замер, глядя на распластанных повсюду бойцов.
С громкими криками выбежали, наконец, воины племени, едва дождавшиеся своего часа. Их грозный вид и мечи, которыми они размахивали на ходу, не оставляли сомнения – сейчас начнется резня.
И тогда Костя с Мартином встали на их пути.
- Стойте! – крикнул Костя, поднимая вверх руки. – Стойте! Их нельзя убивать! Они живы, но их нельзя убивать!

Глаза, сверкавшие яростью, скрестились на нём. Подбежавшие ближе воины принялись ему что-то кричать, а над барабанщиком уже занесли меч. Пришлось снова затормозить время.
- Как же до них туго доходит, - вздохнул Мартин, оттаскивая маленького барабанщика подальше. – Костя, давай, их тоже положим, а? Через час очухаются.
- Да ну тебя, - отмахнулся Костя. – Я им другое занятие придумал.

Он пустил время, и поднял ружье ближнего «франчи».
- Оружие собирайте! – крикнул он аборигенам. – Оружие, ясно?

Покивав головой на ружье, которое с трудом мог удержать на весу, Костя протянул его воину.
К счастью, он оказался сообразительным. Вскоре воины принялись бродить между телами и собирать винтовки, длинные копья и сабли.
Костя и Мартин, утирая пот, стояли возле перепуганного насмерть барабанщика и охраняли его.
- Ты француз? – спросил его Костя.
- Уи, франсе… - пролепетал мальчик.
- Мда, я по-французски ни в зуб ногой… - вздохнул Мартин.
- Да, я тоже, - почесал в затылке Костик. – Слушай, ты был прав… И ружья у них не современные, и одежда… А вдруг нас в прошлое занесло?! Эй, какой сейчас год?

Мальчишка-француз непонимающе захлопал ресницами. Тогда Костя взял какую-то щепку, написал на песке «2016» и добавил знак вопроса. Француз снял барабан, расправил спину с видимым облегчением, сел на корточки, зачеркнул цифры и написал свои: «1831».
Костя с Мартином обалдели. Вот куда занесла нелегкая… Вернее, «в когда».