Мой любимый пират. Часть 2

    Он вошел, как всегда, с высоко поднятой головой и в черном с иголочки костюме. В левой руке держал бутылку шампанского - любимый напиток. Здороваясь со всеми по очереди, он протягивал расслабленную кисть боксера и улыбался - весело и снисходительно. Сережа поставил шампанское на стол и сказал с ленцой. - Там... по ходу... для братвы... что-нибудь наше...
    Он был похож на монарха, вышедшего к своим подданным, и лишь Наташа позволяет себе фамильярность, - Привет, Чернов! - говорит она.
    Глаза у Серёжи темно-коричневые с ослепительно белыми белками. Она слепнет под его взглядом, задыхается в разрежённом воздухе любви. Она примеряет мантию королевы и баюкает в колыбели юного принца.
    …В пол-одиннадцатого в кабаке дым коромыслом. Со сцены долбят лезгинку, под сценой - мелькающие в экстазе горского танца ноги южан-торговцев, а Наташа - вдруг свободная в конце последнего заезда - сидит в полумраке рядом с Сережей за их сдвинутыми столами, под змейками сигаретного дыма, в галдеже наливающейся братвы, и клонится к его плечу, впиваясь коготками в каменный бицепс. Она всегда так делает, когда он шепчет ей интимности. Например такие. - Как хочу тебя! Ты бы знала!..
    Игорек поет медленный боевик. Душещипательный.
Может сказать сейчас?..
    Глаза Сережи, вдруг, делаются неуступчивыми. Он вперивается в выплывшего из-за качающихся пар лысого с мордой-колуном и бессмысленными глазами.
- Привет, Фил! - говорит колун.
- Привет, Пиписка!.. Ну как, журнал "Свиноводство" выписал?
- Не понял, Фил?
- Ну, когда поймешь - подгребай!..
 На Другом конце стола Кислый, покачивающйся на задних ножках стула, орет. – Пиписка, бухнешь?
   Колун кидает на него молчаливый взгляд.
- Завязал? - Кислый лыбится. - Ниче-е! Тяжело в леченьи, легко в гробу!..
- Поздно лечится, когда почки отвалились! - добавляют.
- Слышь, Фил, я в такую непонятку попал… Чуть тачку не отмели.
- А на какого ты в Уссурийск завернул?
- Да, карбюратор засрался...
- Карбер? И сигнала не подал? И фарами не мигнул? - Сережа весело оглядел стол.
- Да, карась там у него был! - орет Кислый. - Жирный, да? Хотел там тачку скинуть, да? А тебя там обули! Или чуть не обули!..
- Видел я твою тачану, - говорит Букса, разглядывающий кальмара на вилке. - Ну, и морда у нее!..
- Да, хоть с тачкой, козёл, остался!..
- И с башкой!..
- А на хер она ему!..
- И каково резюме? - спрашивает Фил, обнаруживая университетское
образование четырехлетней давности. Одной рукой он обнимает Наташу и смотрит на Пиписку.
- Чё? - не понимает колун.
- А резюме простое: на хитрую жопу есть хер с винтом!
- Да, в натуре, Фил, карбер!..
- Заткнись!
    Пиписка замолкает.
- За ремонт тачки заплатить из своей доли. Сдашь ее и уё! Все -свободен! Потеряйся!
   Пиписка понуро разворачивается и натыкается на двух подруг, которых откуда-то из толпы только что вытащил пьяный в дымину Паха - правая рука Сережи. -А-а, Пиписка! С приездом! Никого не вылечил? А точила у тебя: полный вперед! И капот открывается? И колеса крутятся?.. 0-хе-реть!..
    Одна из дам - на полголовы выше колуна - целует вышибленного в лоб. - Не знаю за что там тебя, но - прощай дорогой дрюг!
- И меня, - подставляет щеку Паха.
- А ты - пошел вон!
    Паха не обижается и, покачиваясь вместе с подругами, напевает в спину удаляющегося Пиписки. - …Нас все меньше и меньше!..
- Что-то душно, - говорит Наташа, чувствующая легкую дурноту.
- Погоди, - не слушает Сережа и поднимается, приветственно махнув атлету, усаживающемуся через два стола от них.
    Когда он возвращается, у сцены в медленном соло извивается Лариса - красивая блондинка с манерами избалованной принцессы, любительница крутых мальчиков. Она неотрывно смотрит на Сергея, томно закатывает глаза и облизывает якобы пересохшие от неутоленной страсти губы.
   Наташа презрительно кривится и испытующе смотрит на друга. Сережа склоняется к Пахе, усевшемуся рядом, и что-то шепчет на ухо. Паха поднимается и вразвалочку подходит к солирующей  девушке. Тоже шепчет на ухо. Танцовщица томно улыбается посланнику, поворачивается и продолжает вилять бедрам, но уже спиной к ним. Черная змея ревности мостится под Наташиным сердцем.

   …Бегущие огни над сценой погасли. Музыканты сматывают шнуры. Кислый, приняв очередную дозу, решил качнуться на ножках стула и рухнул на спину. Братва обвально гогочет.
    - Поехали, - говорит Сережа, допивший свой, традиционно единственный, бокал шампанского.
    …Правой рукой он ведет машину, левой - гладит Наташино колено. Девушка кладёт свою ладонь сверху и спрашивает, змеясь улыбкой. - Лариса девочка ничего, да?
- Ты о чем?
- Не притворяйся! Она тебя соблазняла. И так откровенно-вульгарно.
- Это ее проблемы.
    Он высвобождает руку для поворота.
    - Вы мужики так слабы. Стоит вам подмигнуть и все: вы готовы.
   - Я тебе дал повод так думать?
   - А что же ей Пажа шептал? Аж эта селедка поплыла!
   - Что цирк уехал, а клоуны остались! - огрызнулся Сережа,
   - Так я и поверила!
   - Слушай, ты не с той ноги встала? У тебя месячные? Я по тебе скучал, а ты мне концерты устраиваешь!..
   Наташа смотрит на наплывающие репейники фонарей и пытается подавить ревность. - Так. Легкая хандра.
- Сейчас приедем и будем лечить твою хандру. Уколы ставить. - Его ладонь опять на её колене. Слепящий взгляд раздевает.
   - Смотри на дорогу, доктор!..