Проза в стихах

Николай Кровавый.

ПРОЗА В СТИХАХ.




От автора.
Немного о себе: много лет занимаюсь рифмоплётством, сочинил более тысячи стихотворений, половину из которых переложил на музыку. С 2008 года публикуюсь в сети на стихи.ру, Избе Читальне, Неизвестном Гении и мн. др. творческих сайтах, а также в социальных сетях, выкладывал свои творения как в виде текстов, так и виде песен, записанных под гитару или компьютерный синтезатор. Спросом мои опусы, скажу прямо, ни на одном из этих сайтов не пользовались. Рейтинги всегда были нулевыми, в нескольких конкурсах, в которых принимал участие занимал только поощрительно-утешительные места.         
 Так в чём же дело? – спросите вы, - значит, как стихоплётец, ты – никакой.  Возможно, что и так. Но однажды один приятель заметил: - У тебя не поэзия, а проза. Проза в стихах. Поэтому любители традиционной поэзии в стихах тебя и не воспринимают. Они ждут от автора изливания чувств, криков души, напряжения нервной системы, а у тебя – трезвый расчет, заранее спланированный сюжет, сдобренный чисто прозаическими цинизмом, стёбом, чёрным юмором, а то и ненормативной лексикой. Не зря большинство поэтов пишет исключительно по-пьянке или в сильном стрессе, а тебе, если выпьешь хотя бы сто грамм – не сочинить ни строчки, а после двухдневного воздержания – прёт как из кобыльей башки! Нет, у тебя не стихи, а зарифмованные рассказы. И публиковаться тебе надо не среди поэтов, а среди прозаиков. Они тебя может быть и воспримут.
 Большинство своих опусов я написал не от своего имени, а от имени реальных или вымышленных персонажей, не всегда положительных, так что ни в коем случае не отождествляйте Автора с Лирическим Героем.


СОБАЧИЙ  РОМАН.

Начался у нас роман
В парке с этою кокеткой,
Где гуляли по утрам
Она - с догом, я - с левреткой.
У собачников всегда
Тема общая найдётся,
Я ж не ведал как беда
Незаметно подкрадётся.

Завязался разговор
Интересный, прямо скажем.
То, что я – квартирный вор,
Не судимый, но со стажем,
Ей, понятно, не сказал,
Как супруге офицера,
В остальном же повод дал
Для любви и адюльтера.

А ноябрь уже настал,
Уже иней лёг на ветки,
Не идти же нам в подвал,
Как-никак не малолетки.
Нелегко накал страстей
Ограничить поцелуем,
Да супруг её старлей
Злобен и непредсказуем.

И тогда она нашла
Гениальное решенье:
- А ведь моего козла
Отправляют на ученья
Раз в квартал на двадцать дней
С боевой экипировкой!...
И в шесть вечера я к ней
Постучался в дверь с литровкой.

Не преграда нам пурга,
Слякоть, снег, метель и стужа!
Три недели мы рога
Удлиняли её мужа.
И к тому, что в доме секс
Пылкий, бурный, даже жесткий
Её дог, огромный Рекс
Относился философски.

Но однажды в феврале,
В День Святого Валентина
Я пришёл навеселе,
Торжествуя как скотина.
Повод радоваться был,
Как в Агаты Кристи книге
Накануне лихо вскрыл
Хату крупного барыги.

Захотелось сделать жест
Романтичный и красивый
И через балкон полез
С крыши к ней, как кот блудливый.
На руках спустился вниз,
Не смущаясь окон тёмных.
Не ждала такой сюрприз?
Здравствуй, киска, с Днём Влюблённых!

Видно спит, погашен свет,
Сильно выпила, похоже.
Захожу, в руках букет
И коньяк с шампанским тоже.
Хвать за ножку – хрен на-ны!
Может в ванной иль в сортире?
Только зря порвал штаны,
Нет совсем её в квартире!

Несуразнейший облом,
Получилось неудобно,
Вдруг сверкнули под столом
На меня два глаза злобно,
Омерзительный оскал
Преградил дорогу к двери,
Сразу даже не узнал
Рекса в этом страшном звере.

Вот дурная голова!
Каждый школьник твёрдо знает:
Пёс служебный хуже льва,
Если дома нет хозяев.
Я же не предупредил,
Что явлюсь сегодня в гости,
Вот весь вечер и сиди
С крокодилом полным злости.

Ох, дубина! Ох, ишак!
Здесь и Шверценеггер струсит,
Только сделай лишний шаг –
Мигом голову откусит.
Час прошёл, за ним другой,
Рекс всё в той же самой позе,
Издаёт звериный вой,
Отвратителен и грозен!

Щёлкнул ключ, себя внутри
Ощутил я вдруг морозец,
Гостем каменным в двери
Появился рогоносец,
Ни малейшей доброты,
Хладнокровен, словно робот…
Кое-как успел цветы
Запихнуть в мусоропровод.

Он лупить меня не стал,
С блокировки снял мобильник
И милицию набрал,
Мол задержан вор-квартирник!
Пропадать, так пропадать ,
Погорели карусели,
Я ж не мог ему сказать,
Кто я есть на самом деле!

В КПЗ сперва борзел,
За попытку срок – едва ли.
Но ещё пятнадцать дел
Мне тот час нарисовали,
Вот и всё, шестёрка пик
Бьёт туза, но буду краток:
Обеспечен пятерик,
Я ж работал без перчаток.

С этих пор мой дом – барак,
На хозяина ишачу,
Ненавидеть стал собак,
А уж женский пол – тем паче!
Но хоть, прямо скажем, зря
В дом зашёл я по балкону,
Мне от мужа втихаря
Передачи шлют на зону.

    2005 - 2016.

ПОСЛЕДНИЙ БРОСОК НА ЮГ.

Посв. В. В. Жириновскому.

Без удовольствий, не зная излишки,
В северной мгле непролазной
Жили несчастные белые мишки,
Жизнь их была несуразной.
В вечной нужде, в непрерывном скитанье,
Голод, мороз, неудобства,
Смертность, болезни, невзгоды, страданья,
Вобщем не жизнь, а уродство!
Сам же медведь не считал север адом,
Жизнь изменить не пытался,
Но где-то с Северным полюсом рядом
Атомоход подорвался.

Случай несчастный, вредительство может,
Атом – опасное дело,
Против Чернобыля мелочь,  но всё же
Нескольких мишек задело.
Вызвано страшной волною взрывною
Нервной системы увечье
И зверя мозг, увеличившись втрое,
Мыслить стал по-человечьи.
Вдруг возомнил себя мишка Христосом,
С радостной вестью благою
По ледяным трёхэтажным торосам
Двинулся к виду-изгою.

И говорил, в справедливое веря,
Закоченевшим собратьям:
- Самого крупного хищного зверя
Кто-то обложил проклятьем!
Хватит лишений! Довольно трагедий!
К чёрту законы отбора!
Что держит в Арктике белых медведей?
Мы передохнем тут скоро!
Чем привлекает вас эта могила,
Не понимаю я, братцы,
И полагаю, пора наступила
В Африку нам перебраться.

В ней наслаждаться вы будете бытом,
Жить безалаберно, праздно,
А что гиены, пантеры и львы там –
Мы их свирепей гораздо!
Это, в любом отношенье буквально,
Не материк, а конфета!
Создан как будто для нас специально,
Там постоянное лето!
Так собирайтесь в дорогу скорее!
Хватит терзать свои мощи!
Гиппопотамы тюленей вкуснее,
Да и охотиться проще.

Сразу прониклись революционным
Белые мишки советом,
Тронулись в Африку стадом огромным
С первым полярным рассветом.
Чем не великое переселенье?
Бросив постылые льдины,
Переживали второе рожденье
Северные исполины.
С пробками и с мусорами не споря,
Бывший Союз прошмыгнули,
И наконец в Средиземное море
Словно дельфины нырнули.

Сколько отличнейших мест на планете!
Мы же в краях этих адских
Гробили жизнь в ледяном беспросвете
Ради инстинктов дурацких!
Африка здравствуй! Полярных медведей
Ты с этих пор в ареале,
Как составители энциклопедий
Это б не опровергали!
Белый медведь, он и в Африке белый,
Пусть загорелый немножко,
Только не квёлый, не заиндевелый,
А – хоть сейчас на обложку!

Радостно плещется, млея, балдея,
В ласковых заводях Нила,
Он божество банту, кафра, пигмея
И конкурент крокодила.
И водопой, и дороге в саванне
Мишке сам слон уступает,
Шлёт носорогов к известной мамане,
Львов вообще презирает.
Ряху отъел на жирафах, на каннах,
Спит на лианах шикарных,
И вспоминает о льдах и буранах
Лишь в сновиденьях кошмарных.
 
           2004 - 2016.

ПРОЩАЙ, МОЛОДОСТЬ!

Вот и дожил Пашка до дембеля,
Радость дня такого особого
Разбудила видно в нём кобеля,
Всё таки два года не пробовал.
Яблони, черешни в саду цвели,
Красотой пленяя нежно-белою,
Сразу по приезду, не дурень ли?
Переспал с неполовозрелою.

И по пьянке брюхо заделал ей,
Так же как отец мамке в точности.
Что теперь, кроить платье белое,
Символ чистоты, непорочности?
Повернулась вновь к Пашке жизнь  кормой,
Вновь на циферблате надежд ноли,
Не успел расстаться с одной тюрьмой
И в другую влип, не обидно ли?

Можно за подобное в два-три дня
Оказаться в хате под нарами,
Но была на счастье её родня
Матери знакомыми старыми.
Ну и сразу сына та в оборот:
- Нет на вас управы, на мужиков!
Весь в папашу вырос, блудливый кот,
Трахнул малолетку и был таков!

Я не потерплю, ты имей в виду,
Чтобы безотцовщиной рос мой внук,
Завтра же решать к ним вопрос пойду,
Это не сойдёт тебе, парень, с рук!
Хуже быть людей теперь что же нам?
И чему учила вас армия?
Будешь жить семьёй, как положено,
И тогда горда буду вами я!

Ну и вот под этим давлением,
Скорбным днём назначена Троица,
Подали они заявление,
К торжеству как люди готовятся.
Был на грани Пашка повеситься,
Лучше б жертвой стать поля минного!
Потому в течении месяца
Не был трезвым дня ни единого.

Ощутив в костюме с иголочки
Холод обручальных наручников,
Вспомнил вдруг какой ему тёлочки
Адрес дал сержант с роты Ключников,
«Быть бы идеальной с ней парой нам,
Видел её фото – красавица!»
Грянул Мендельсона марш траурно,
Вышла вместо дембеля задница!

За столом фальшиво и ноюще
Гармонист показывал творчество,
Знало б это пьяное скопище,
Как ему жениться не хочется!
Для поднятья духа и тонуса
Не переставая он вмазывал,
С молодым хотел каждый чокнуться,
Пашка никому не отказывал.

Только стресса нервного вследствие
Водка не брала, просто шла как чай,
«Ведь хотел пилотом стать в детстве я,
А теперь жену обеспечивай!»
На похабный юмор гостей несло,
И ещё гулять будут до ночи.
Неужели вправду им весело?
Дорвались до праздника сволочи!

«Нет совсем во мне настроения
Создавать семью образцовую!»
И угрюмо, без восхищения,
Изучал родню свою новую.
Тесть – мордоворот и в отставке мент,
Сила в кулаках, что гидравлика!
Тёща же, отпетый интеллигент,
Приторно звала его «Павликом».

Вот и всё! Хранитель мой Сатана
Видимо разжёг уже теплину,
Наперёд вся жизнь отпечатана,
Словно репродукция Репина.
Наступала ночь первобрачная,
Под столом храпел незнакомый гость.
Эх, судьба моя неудачная!
Ну прощай, беспутная молодость!

      2007 - 2016

БАНЯ - 1.

Девушка в платье из ситца
В бане решила помыться,
Вот невезенье,
Не в то отделенье
Попала, как в клетку синица.

Сразу не сообразила,
Достала мочалку и мыло,
Разулась, разделась,
Потом огляделась
И жалобно заголосила:

- Ой, мужики, я ошиблась!
Сама не пойму как случилось,
Недоразуменье,
В другом отделенье
Всегда я до этого мылась!

Прикрыла промежность рукою,
А ей мужики с теплотою:
- Разделась, так мойся,
Не тронем, не бойся,
Видали мы и не такое!

Припев:
Баня не ванна, это нирвана,
Комплекс и стыд видом голым
Недопустимы, все здесь равны мы
Возрастом, званием, полом.

Девушка, ужас  умерив,
Видит, мужчины не звери,
Хлопцы как хлопцы
И обойдётся
Может без чести потери.

Пример мужики подавали
Воспитанности и морали,
Что очень ценно,
Не дёргались члены,
Когда спину ей натирали.

Без хамства и без приставанья
Оказывалось ей вниманье,
Один симпатичный
Парнишка тактично
У  парка назначил свиданье.

Чуть не разыграла больную,
Когда пригласили в парную,
Вдруг там мужчины
Сбросят личины?
Нет, обошлось на сухую!

Припев.

Отстойник разврата, как в шлюзе,
В сауне, в душе, в джакузи,
А в бане секса
Нет, как известно,
Словно в Советском Союзе.

Кайф, благодать, упоенье
Мыться в мужском отделенье.
Сплетни, обманы,
Что эротоманы
Все мужики от рожденья.

Тело аж бархатным стало,
Так бы и не покидала
Общество это  -
Во мраке луч света,
Но за окошком смеркало.

Девушка в платье из ситца
Больше мужчин не боится,
Ходит с желаньем
В ихную баню
Каждую пятницу мыться.

Припев.

         2005 - 2016

БАНЯ - 2.

Напоровшись как свинья
До ума потери,
Перепутал в бане я
Отделений двери.
Снял одежду и бельё…
Мать твою ети ты!
Оказалось, что бабьё –
Сущие бандиты!

Две секунды похлопав глазами
На моё, на мужское начало,
Избивать меня стали тазами,
В чемодан сунув кляп из мочала.

Без сомнения на баб
Действовало стадо,
По отдельности была б
Каждая мне рада,
Приласкала б передком,
Я же видный парень,
Ну а тут был кипятком
Облит и ошпарен.

А секунд через семьдесят где-то
Ворвалась в мыльный зал опергруппа
И сдавили ладони браслеты,
Хоть и был я подобием трупа.

Совершенно был не тих
Хохот райотдела.
Состояния моих
И души, и тела
Передать бы скульптор смог
В гипсе или в камне,
И на всю катушку срок
Дали с потолка мне.

А начальник милиции строго
Подбивал, чтобы честно признался,
Мол, не зная, что женщин так много,
Изнасиловать их собирался.

- Нет, начальник, этот грех
Шить мне бесполезно,
Я ж пьянее пьяных всех,
Алиби железно!
- Вот за то, что много пьёшь
На пустой желудок,
Ты сегодня и пойдёшь
На пятнадцать суток!

А сосед-алкоголик на шконке
Произнёс: - Ты счастливый вообще-то,
Одного джентльмена бабёнки
В бане насмерть убили за это!

        2006 - 2016.


ВНУЧОК.

Старушка слегка нае*нутая
Жила в коммунальной квартире,
Кастрюли и чайники путая,
Смывать забывая в сортире.
С ней рядом опаснее было жить
Чем с самым матёрым бандитом,
Могла в ванной воду не выключить,
Газ в плитке оставить открытым.

Но соседи обычно молчали,
Хоть дежурили в кухне ночами,
Не собачились и не язвили,
Так как интеллигентными были.

Мечтали, издохнет когда она,
Но не говорили про это
И вот как-то раз внука - дауна
Ей дочка прислала на лето,
С дефектами произношения,
Блеял и мычал только разве,
Зато в половом отношении
Умопомрачительно развит.

Своего рода был суперменом,
Мог в одиннадцать вдребезги членом
Расколоть пузырёк корвалола,
Восхищалась мальчишкой спецшкола.

Частенько ходил демонстрировать
Соседям пацан свою мощность.
- Давно б его надо кастрировать! –
Судачили зрители, морщась, -
Прогоним ребёнка, а нас – того!
В местах заключения стухнем…
И детям своим строго-настрого
Бывать запретили на кухне.

Но трёхлетняя девочка всё же
С инвалидом столкнулась в прихожей,
Ну а тот сразу руку в штанишки,
Сильно душу изгадив малышке.

Однажды отправилась бабка в храм
И были соседи на дачах,
Достал из мотни шалунишка срам
И в кухне посуду бить начал.
Но не было публики, вот беда!
Набив черепков пару горок,
С досады открыл мальчуган тогда
На плитах все десять конфорок.

Находя бывшей утвари части,
Под собой ног не чуя от счастья,
Поздравляли друг друга соседи,
Наконец-то отсюда мы съедем!

         2005 - 2016

КОЗЁЛ-ПРОВОКАТОР.

Жил хорошенький козлик в безбрежных степях
Под Читой или под Улан-Батором,
А когда повзрослел и раздался в костях
Стал на бойне служить провокатором.
Открывал он рогами бараний загон,
Где тот час начинал доминировать,
Нет нужды, если стадность для быдла – закон,
Подгонять его и агитировать.

Чуть ли не строевым, как полка командир,
Вёл отару на уничтожение,
Облаченье Гапона и Шойгу мундир
Подошли бы ему без сомнения.
По пологим ступеням на пятый этаж
Повторялись шаги предыдущего,
Минимален когда интеллекта багаж,
Всё до лампочки, кроме насущного.

Привела предубойная бухта в тупик,
«Сделать ноги» внизу было долго ли?
Запустил элеватор подъёмный мясник
И цепочки с крюками защёлкали.
Замелькали в наивных бараньих  глазах
Белый кафель, передники синие
И сплочённость отарную вытеснил страх,
Не прижмёшься друг к дружке на линии.

А козёл, что козёл? В безопасности он,
В помещенье служебном за ловкую
Провокацию мастером вознаграждён,
Как всегда, чёрным хлебцем с морковкою.
К смраду трупному из ЦТФ он привык,
Как в степи к аромату ковыльному,
Что своих продаёт – не один ему фиг?
Не приучен козёл к щепетильному.

Только массовой переработки сезон
В ноябре, как всегда, завершается,
Штат предателей-поводырей сокращён
На полгода, без права покаяться.
У хозяев своих никогда подлецы
Уважения не вызывали и
Подцепили козла на конвейер бойцы
Не за ногу, а за гениталии.

Обескровливальщик, не спеша нож достать,
Рукоятку мусата привинчивал,
А козёл волком выл, цепь пытался порвать
И в мошонке тем боль увеличивал.
Для двуногих козлов я такой же конец
Пожелал бы с большим удовольствием,
Жаль, сегодня заинтересован боец
Только шмотками и продовольствием.
 
      2005 - 2016.


ЖЕНА БАНДИТА.

В двухэтажном шикарном коттедже
На иголках бандита жена:
Жизнь красива, успешна, так нет же!
Что ни вечер – я дома одна
Не в вечерних мехах, а в халате,
Опостылел вконец мужа труд!
Не стреляйте, братва, не стреляйте,
Обожают вас дома и ждут!

В этот раз пронесло, а что завтра?
Вновь антидепрессант в кофе лож!
Снова стрелка у кинотеатра,
Снова сферы влиянья делёж.
И не радует шубка с шиншиллы,
Что купила неделю назад,
Не стреляйте, братва! Вот дебилы,
Превратили вы жизнь близких в ад!

А спустя две недели не полных
Разбежались глаза от венков,
Хоронили не всмятку варёных
На разборке убитых братков,
«Зал на Шаболовке» арендован,
Завезён другорецкий гранит,
Не стреляйте, братва! Для чего вам
Этот между собой геноцид?

До предела здоровье разбито,
Но слуху похоронный мотив,
Неужели работе бандита
Нет в стране этой альтернатив?
И сказала она: - Вот что, зая,
Нет мне понта вдоветь в тридцать лет,
Или завтра бросаю тебя я,
Или выбросишь свой пистолет!

Затушив об ладонь сигарету,
Чуть поморщившись, он говорит:
- Если буду я без пистолета,
То какой же я буду бандит?
Но раз нету дороги обратной,
Перестану жизнь делать борьбой,
Не такой уж я и плотоядный,
Из бригады уйду, хрен с тобой!

И ушёл, несмотря на угрозы
Оказаться на Яузы дне,
Перестала супруга лить слёзы
И кричать «Помогите!» во сне,
Запорхала, запела как птица,
Можно только мечтать о таком,
Поступил на завод экс-убийца
Фрезеровщика учеником.

Только вскоре восторг изначальный
Улетучился, с ним и любовь,
Снова хмура и не сексуальна,
Подскочило давление вновь,
Потому что у мужа зарплата –
Столько он получал раньше в день,
Даже не покрывает квартплаты,
А работать самой – ой как лень!

Постоянная денег нехватка
В пауков превращает родню,
В доме ни чистоты, ни порядка,
Как в Советском Союзе меню,
Позабыты походы в «Дом моды»,
В рестораны, в «Салон красоты»
И прогнозом домашней погоды
Управляет циклон суеты.

А когда муженёк с предоплатой
Поменял на «копейку» «Рено»,
Завопила: - Козлина проклятый!
Ты меня опускаешь на дно!
Я посмешищем стала округи,
В кошельке – как прошёлся Мамай,
Счёт пустой, отвернулись подруги,
Хоть назад в Мухосранск уезжай!

Ни как следует праздник отметить,
Ни фигуру свою подчеркнуть!
Что теперь мне в автобусе ездить?
Или может в путаны рвануть?
Ничегошеньки-то не достойна
Я как женщина стала с тобой,
Твоё место не город престольный,
А урочище под Костромой!

Из комода он вынул «Макара»:
- Хочешь денег? Так на, получай!
Ты достала вконец меня, шмара,
Вот тебе направление в рай!
И пробил ей висок, в тире словно,
А потом и своё сердце вдруг…
Не стреляйте, братва, нет резона
Рисковать ради этих подлюг.

       2005 - 2016.

КАТЯ-КАТЕРИНА.

Катя – Катерина встретила мужчину
Возле магазина, с виду – образину.
Как араб в пустыне, дрых мужчина в луже,
Кате – Катерине был мужчина нужен.

Неуютно в хате без мужского ига,
Приглянулся Кате этот забулдыга:
Подберу, согрею, усажу за столик,
И, всего скорее, он не алкоголик.

Может типа маски это состоянье,
Может жил без ласки, нежности, вниманья,
Может за спиною драматичный случай,
И теперь свиньёю спит в грязи вонючей.

« Поднимайся, ну-же!», -  Катя – Катерина
Извлекла из лужи сукиного сына.
Был он в гематомах, в иле, в нечистотах,
В бабьих панталонах и в кирзовых ботах.

Приобняв за спину, не боясь позора,
Повела мужчину Катя вдоль забора,
На висок соседки наставляли палец:
« Подфартило девке! Ну, б*ядь, и красавец!»

Ой как агрессивно он ругал Катюшу!
Крыл не нормативно и плевал её в душу,
Был блатного вроде, только что с откидки,
Залепил по морде, проходя в калитке.

Новое аморе постелив в кровати,
Уложила вскоре алконавта Катя
И, зевая смачно, с краю примостилась:
« До чего удачно жизнь моя сложилась!»

Утром с бодунища рассказал он Кате,
Что имеет тыщу малых предприятий,
Что владеет рентой в сотни миллионов,
Но вчера стал жертвой подлых компаньонов.

Десять лет промчалось и ещё маленько,
До чего удалась Катина семейка!
Бриллианты, шмотки, Рим, Канары, Ницца…
И за это водки следует напиться!

          2005 - 2016.      

БАЛЛАДА О МОРГЕ.

Просыпаюсь с бодуна
В тьме кромешно-чёрной,
Холодрыга, тишина,
Запах тошнотворный.
Что за странная среда?
Неужели небо?
Точно знаю, никогда
Здесь я раньше не был.

Если вновь попал в тюрьму –
Сразу нестыковки,
Вместо шконки почему
Стол из оцинковки?
Вдруг, издав истошный крик,
Как в горячке белой,
Ощутил с собой впритык
Труп закоченелый.

Ёлки-палки! Стройки - капиталки,
Больно бьют по головам кирпичи и балки.
Палки-ёлки! Слухи – кривотолки!
Мысли о похоронах муторны и колки.

В ситуации такой
Трудно быть в восторге,
Как же так, вполне живой
Нахожусь я в морге!
Что вчера произошло? –
Напрягал мозги я,
Может левое бухло,
Может летаргия.

Вобщем, принятый за труп,
Я сюда доставлен,
Золотой передний зуб
Вырван и расплавлен;
Взяли плащ, костюм, блокнот
И невесты фото,
Только распороть живот
Не успели что-то.

Ёлки-палки! Голуби да галки
Без бинокля видят где труп лежит на свалке.
Палки-ёлки! Птички перепёлки,
Клювы словно топоры, когти что иголки.

В горле сушь, курить хочу,
Всё отняли змеи.
Я ж, подобно Ильичу,
Всех живых живее!
В совершенном неглиже
Вырваться бессилен,
К темноте привык уже,
Видеть стал как филин.

Для живого – к горлу нож
Жмуриков обитель,
Чем-то, впрочем, морг похож
На медвытрезвитель:
Голых тел десятков пять
Дрыхнет, сложив лапы,
Только странно, не слыхать
Ругани и храпа.

Ёлки-палки! Ландыши, фиалки,
Пляшет смерть на каблучках, в белом полушалке.
Палки-ёлки! Летние засолки,
Не нуждаются не вех, ни дурман в прополке.

На столе, меня правей,
Недурная тёлка,
Груди, ножки – всё при ней,
Озорная чёлка,
Поработал бы концом,
Молода, ядрёна,
Только тело и лицо
Сильно обварёны.

А у самой у двери,
Блох покрытый тучей,
Здесь видать недели три
Бомж лежит вонючий,
Да к тому же не один,
С ним товарищ рядом
Заглушает формалин
Сладковатым смрадом.

Ёлки-палки! Черти да русалки!
Сколько пьяных мужиков тонет на рыбалке!
Палки-ёлки! Чубчики, да чёлки,
Только их не разглядеть в гробовые щёлки.

Хватит, мне домой пора,
На постель к милаше,
Не нужны мне, доктора,
Процедуры ваши.
Да я хвор, всего трясёт,
На исходе силы,
Только профиль ваш не тот,
Господа лепилы!

Не усопшего вскрывать
Зоною чревато,
Как такое увязать
С клятвой Гиппократа?
Скоро тронусь головой
В вашей я прессхате.
Есть тут кто нибудь живой?
Закурить хоть дайте!

Ёлки-палки! Трубки, зажигалки!
И когда нас наконец подведут дыхалки?
Палки-ёлки! Ватники – футболки,
Открывайте, суки, дверь! Замерзаю, волки!

Неприметно в уголке,
От столов в сторонке,
В целлофановом мешке
Пять кило печёнки.
За говяжию сойдёт,
Отличалась мало,
Видно есть собаковод
Средь персонала.

Тут, тюрьму  раскрыв мою,
Входит медсестрица,
Увидав, что я стою,
Как пошла беситься,
Взвыла голосом благим:
- Труп воскрес! На помощь!
И пред носом пред моим
Дверь закрыла сволочь.

Ёлки-палки! Знахари, гадалки!
Пожеланья долго жить, к сожаленью, жалки.
Палки-ёлки! Персинги, наколки,
Подорвавшие себя – вечно комсомолки!

Как в капкан попавший зверь
Заревел отчаянно:
- Открывая, б*ядина, дверь,
В морге я нечаянно!
А её вообще  нет тут,
Словно испарилась,
Правда через пять минут
С главврачом  явилась.

Так я был освобождён,
Получил одежду,
В паре засраных кальсон,
Порванных ног между,
Возвратился всё ж домой
Гневный, оскорблённый,
Негодующий, больной
Не опохмелённый.
 
Ёлки-палки! Включены мигалки,
По дорогам колесят птица - катафалки.
Палки-ёлки! Кабаны да волки
Распушили в облаках взмыленные холки.

                2005-2016.

МАТРОССКАЯ ЛЮБОВЬ.

Избегайте контактов, девчонки,
С моряками, как полом мужским, 
Вот вам песня о дружбе Алёнки
Из Хабаровска с волком морским.
Раз по набережной в воскресенье
Шли они с обоюдной мечтой  -
Отыскать место уединенья,
Чтобы акт совершить половой.

У причала баржа без охраны
Дореволюционных времён
Повидавшая воды и страны,
А теперь погружённая в сон.
Сохранились и трап, и перила…
Тут любовью зацикленный ум
Мысль пробраться в неё посетила
И спуститься в пустующий трюм.

Вдруг погода сменилась внезапно,
Зной палящий сменил ураган,
Как-то сразу, а не поэтапно
На дыбы Тихий встал океан.
Превращая трагедию в шутку,
Оборвало как ниточку трос
И без паруса, словно скорлупку,
Посейдон двух влюблённых понёс.

Длилась буря не более часа,
Вновь лазурное небо и штиль,
Нелегко угадать без компаса
Сколько сотен до берега миль.
Заглушила поэзию проза,
В шалаше может с милым и рай,
Там голодная смерть не угроза,
Где ты, милый Хабаровский край!

Неуютно плыть без управленья,
По течению, на дурака.
Горизонты чисты, в поле зренья
Ни кораблика, ни островка.
Предрешён с бездной вод поединок,
Человек не дельфин, не тюлень,
Из продуктов лишь пара ботинок,
Портмоне и матросский ремень.

И промолвил матрос: « Обоюдно
Нам не выиграть с голодом бой,
Но снабжу свежей пищей я судно,
Совершив суицид над собой!»
Искривилась подруга брезгливо:
«Мне не взять человечины в рот!»
И тогда, взвесив альтернативы,
Он решил сделать наоборот.

Сознавая прекрасно, что черти
Посетят в снах кошмарных не раз,
От мучительной медленной смерти
Он любимую всё таки спас.
Тёмной ночью, собрав силы воли
И рассудка остатки в кулак,
По возможности мере, без боли
Укокошил Алёнку моряк.

Бесконечно паёк урезая,
Суток сто путь морской бороздил
И дорогой Миклухо-Маклая
Всё ж до Новой Гвинеи доплыл,
Опасаясь, что вновь океаном
Унесёт баржу, прыгнул за борт
И - вперёд к чернокожим гурманам
Как ещё не порезанный торт.

Под балет и оркестр барабанный
Оказали матросу приём
(До чего же гвинеец гуманный,
Хоть ребёнком будь он, хоть вождём!)
И сожрали без лишних вопросов,
Их язык не поймёшь всё равно…
Не любите, девчонки, матросов,
От матросов несчастье одно!

             2005-2016.


СЕЛЬСКАЯ УЧИТЕЛЬНИЦА.

У учительницы сельской
После каждого урока
Появляется желанье
Сделать что-то над с собой.
Жить в деревне грубой, мерзкой
Беспросветно, одиноко
Выпал жребий до скончанья
Даме крови голубой.

Утаить, кто были предки,
От властей не получилось.
Что ещё в двадцатом папа
В губчека закончил дни
Как полковник контрразведки
И, что мама отравилась,
Побывав в нечистых лапах
Аморальной солдатни.

Шар земной крутился в детстве
Для её одной казалось,
Если бы не смута эта –
Покоряла б высший свет,
И немецкий в совершенстве,
И французский знает малость,
И нюансы этикета,
Только толку в этом нет!

Ни господ, ни джентльменов,
Мужики одни в округе,
Их супруги не пригожи,
Их манеры не тонки,
Не начитанней туркменов,
Одеваются в дерюги,
Вместо лиц  - сплошные рожи,
Морды, рыла, пятаки.

Из того же точно теста
Обормотов сельских дети,
Злы, глупы, косноязычны,
Невоспитанны, грязны.
На стене иконы вместо
Лысый дьявол на портрете,
Вобщем было бы логично
Сделать ноги из страны.

Улететь в Париж прекрасно,
Только кто поможет в этом?
Превратил в редут границу
Большеусый сатана.
И приходится несчастной
По ульяновским заветам
В преисподней находиться
В роли нации говна.

Но пришёл в Союз Советский
Долгожданный сорок первый,
Ворвались в село фашисты,
Объявив: « Вы спасены!».
Как, скажите, даме светской
Быть с людьми такими стервой?
Элегантны, стройны, чисты,
Обходительны, умны.

Снова шарик закрутился,
Вот порадовался б папа,
Коммунистов видя трупы
На воротах и во рвах,
Да ещё в неё влюбился,
Предложив служить в гестапо,
Штурмбанфюрер айнзацгруппы
Адальберт Фон Фейербах.

В теле женщина проснулась,
Ярче солнце засветило,
Вопреки прошедшим годам
Средь свиней и обезьян,
В службу сразу же втянулась,
А особенно любила
Заниматься переводом
На допросах партизан.

В, ставшей клубом, бывшей школе
Офицеры постоянно
Вечерком, а чаще ночью
Собирались на фуршет,
И она в хозяйки роли,
Удалив с фортепиано
Паутины старой клочья,
Им играла менуэт.

Но с любимым расставанье
Предначертано судьбою,
По ранению в Дахау
Получил он перевод
И, хоть срыва был на грани,
Не увёз её с собою,
Потому что дома фрау
С парой киндеров живёт.

А спустя ещё немножко
Возвратились коммуняки,
Злые до остервененья
Словно в засуху слоны.
И теперь она в окошко
Видит кедры и бараки,
Не надеясь не прозренье
Одураченной страны.

       28. 10. 16.

МОСКОВСКАЯ ЗИМА.

Оборвалась осень паутинкой,
Пеленой окутан небосвод,
Над Кремлём, Останкиным, Ордынкой
Закружил снежинок хоровод,
Восхищая, радуя сначала,
Но потом сменил веселье шок,
Накрывал холодным одеялом
Древний город белый порошок.

 Занося, как Тузика конурку,
Благ лишал элементарных снег,
На участке меньше Люксембурга
Десять миллионов человек.
Рождества, Крещенья атрибуты
Вдруг с Покрова взялись за дела,
Министерства, банки, институты
В полчаса позёмка замела.

В белых шапках офисы и храмы,
Не видны границы автострад,
Не везут детишек в школы мамы,
Не спешит в Госдуму депутат.
Парализовало мегаполис,
Вместо тропок – лёд, сугробы, наст,
По колено вязнут и по пояс
Те, кто мыслит, думает за нас.

На проспекты двинулись отряды
Снегоочистительных машин,
Только люди этому не рады,
Как пройти к местам парковок им?
К чуть заметной кромке тротуара
Через двор протиснешься едва,
Со времён французского пожара
Горько так не плакала Москва!

Затряслась испуганно Россия,
Побледнела, словно альбинос:
Неужели повернёт стихия
Управление наперекос?
Столь большую дворников ораву
На пять тысяч улиц не найти,
Из заносов снежных как державу
Направлять по верному пути?

Перестанут действовать законы,
Нефтяные вышки добывать
И начнут излишки регионы
Пропивать и в землю зарывать.
Станет рубль монетою разменной,
Разлетится оборонный щит…
И помочь столице драгоценной
Зарубежье ближнее спешит.

Выход из трагедии всегда есть
И у северян, и у южан.
Не скользя идут, не спотыкаясь
Москвичи к стоянкам, к гаражам.
Зря блок НАТО ухмылялся злобно,
Излечён стихийный геморрой,
Заработал часикам подобно
Город – символ, труженик, герой!

                2016.


НАША РОДИНА.

От Оршанского вокзала разветвления,
До КНДР, режимом покорённой,
Расползаются просторы и владения
Нашей Родины, так кстати возрождённой.
Нет народа нас довольнее, счастливее
С первых дней, буквально, нынешнего века,
Ведь живём мы не в Финляндии, не в Ливии,
А в стране, где всё для блага человека.

Да, климат суров, но зато есть у нас,
Несущий конец злоключениям,
Стабильный конституционный каркас
С мощнейшим самоуправлением.
Твори, созидай, зарабатывай, трать,
Отбросив амбиции ложные!
Хотелось бы лучше страну отыскать,
Но шансы на это ничтожные!

Может кто-то в ностальгии и в бессоннице
По стахановцам и планам пятилетки,
Но вглядитесь, как поспешно безработица
К минимальной приближается отметке!
С каждым Новым Годом новые профессии
Появляются, одна другой престижней,
Всё достойней накопительные пенсии
И, как следствие, всё больше новых жизней.

Попробуй в добра торжество не поверь,
В натуры вождей беззаветные!
Семья, материнство и детство теперь –
Понятия приоритетные.
В спецшколах, в приютах, в ребёнка домах
И English, и хореография,
Ликуют на небе Христос и Аллах,
И мчится вперёд демография.

Не могу не умиляться, не гордиться я
Тем, что здесь живу,  а, скажем, не в Анголе!
ЖКХ, Газпром, сбербанки, суд, полиция
Служат гражданам, без дум о произволе.
Наша армия не банда уголовников
И не по миру просящая черница,
Ой, как много стало женщин под полковников
Предотставочного возраста ложиться!

Позыв созиданья из каждого прёт,
Без мелочных козней в правительстве.
Фантазий разгон, технологий полёт
В науке, в культуре, в строительстве.
Квартиры под ключ – только сунь его в дверь
И переезжай без полемики,
А взять ипотеку у банка теперь –
Вопрос, так сказать, чисто техники.

Дальновидные, смышлёные, упёртые
Наши царь, законодатели, министры.
И завидуют живущим с неба мёртвые,
Сожалея, что преставились так быстро.
Не пойдём мы ни под вышку, ни этапами;
Не забьёмся, словно ящерицы, в щели –
Пусть отдельные законы наши с ляпами,
Но направлены на правильные цели!

Раскрыла Россия щедроты свои
И генпрокурору, и скотнице.
Всё выше оклады бюджетников и
Пособия по безработице.
Всеобщего блага вершина видна,
Чуть-чуть наберитесь терпения…
Таким ещё правильным курсом страна
Не двигалась с возникновения!

                2016.


В НАЗИДАНИЕ ПОТОМКАМ.

Среди руин послеоктябрьской разрухи,
Пожарищ и сельскохозяйственных развалин
Россией, бывшей в эту пору тише мухи,
Преступно правил негодяй Иосиф Сталин.
Страну коробила нехватка населенья,
Текло развитие промышленности вяло,
Ведь половина граждан гнило в заключенье,
А остальная половина охраняла.

Был кругозор вождя не дальше горизонта,
Где нужен разум, применить старался силы,
Частенько намекал о ветре, о каком-то,
Что после смерти сдует сор с его могилы.
Друзей народа и вообще людей достойных,
Не церемонясь, без суда и основанья
Угробил миллионов сто, а прежде вольных
Крестьян закрепостил без средств существованья.

Весь подчистую выгребал фураж и хлебец,
Чтобы откармливать кремлёвскую охрану.
Просили слёзно Чемберлен и доктор Геббельс:
- Уймись, антихрист! Но ему по барабану.
И польских пленников, как требовала мода,
Вместо того, чтоб отпустить в Канаду с миром,
Убил из «Вальтера» в Катыни вождь народа,
А заодно и Тухачевского с Якиром.

На СССР посмел б фашист напасть едва ли,
Размах свой Польшей ограничить был на грани,
Но половину офицеров расстреляли,
А половина отдыхала в Магадане.
На мирный договор наложил фюрер вето:
- Россия – колосс, но на глиняных подставах,
А если так, уверен, что в теченье лета
Она мне сдастся без командного состава.

И вот, гремя огнём, сверкая блеском стали,
Нарочно ночку потемнее выбрав, фрицы,
Как волки в песенке про козлика, напали
На обезглавленные русские границы.
Сначала Сталин растерялся, но внезапно
Издал приказ: - Ворота лагерей на время
Заколотить крест на крест, ну и поэтапно
Послать на фронт весь контингент без исключенья!

В архивах нет об этом и в библиотеках,
Нет, не напрасно мир отца народов хает!
Прут танки против бывших безоружных зэков,
А в спины – очереди бывших вертухаев.
В надежде только на себя и божью милость,
Хватали судорожно немчуру за гланды
И, смыв раненьем или подвигом судимость,
Переводились в тот же день в заградотряды.

Война закончилась, но это лишь подлило
В садистский мозг Виссарионовича масло,
Вновь принялись в гэбэшных формах крокодилы
Всех поголовно арестовывать негласно.
Ещё лет восемь крематории и морги,
Не зная отдыха, работали трёхсменно,
И если б не Хрущёв и Маленков Георгий,
Сегодня б не осталось русских совершенно.

На даче в Кунцеве отравлен ими Сталин,
Затем холуй его застрелен, как собака.
И хоть идеи коммунизма процветали,
Целебный свет уже мерцал в тоннеле мрака.
Не сразу поняли в чём жизни смысл народы
(О небоскрёбах не мечтают погорельцы),
Но всё ж сумели воспитать, глотнув свободы,
Таких гигантов мысли, как Чубайс и Ельцин.

Представить страшно и за самогона банкой,
Что было б, если б и доныне правил Сталин,
Как Михаил Сергеич, скрыв пятно ушанкой,
Дымя махрой, горбатит на лесоповале,
Как  молодые реформаторы и геи,
С которых брать пример так любят внуки наши,
Вместо того, чтоб воплощать свои идеи,
Вдыхают пыль в себя под шконкой у параши.

Вот назидание истории потомкам,
Пример неслыханного дерзкого коварства,
Как из-за культа власть урвавшего поддонка
Чуть не свалилось в пропасть наше государство.
Но больше это никогда не повториться
Ни наяву, ни в сновидении кошмарном.
Мы вновь поднялись в высоту, парим как птицы
И славим Родину свою трудом ударным!

                2012.

В НЕПРАВДАШНОЙ СТРАНЕ.

Показав корму стеснительным японцам,
Обойдя Владивосток чуть стороной,
Поднялось  пока что правдашное  солнце
Над  погрязшею в иллюзиях  страной.
Край верблюдов, паранджей и тюбетеек
За Байкалом равнодушно гнил в песках,
Лишь двусмысленный  Корейский перешеек
Делал жест  едва заметный  у виска.

В нежно-розовом обманчивом тумане
Притаились и успех, и благодать.
С добрым утром, дорогие россияне!
Наступает время жизнь изображать!
Собирайтесь поскорее в школу, дети, -
Двухголовый петушок давно пропел,
И для вас найдётся  множество  на свете
Бесполезных, никому не нужных дел.

Кто в мечтах о повышении зарплаты,
Кто в надеждах о подачке от Собес,
Кто на принтере штампует рефераты,
Имитируя развития процесс;
Кто-то в мире виртуальном счастья птице
Хочет  словно шимпанзе  вцепиться в хвост…
И гарцуют на троянской кобылице
Средний уровень и валовой прирост.

Бутафорские инструкции премьера
Охраняют и мораль, и честный труд;
Маскарадные казачество и вера
Православных патриотов в бой зовут;
Президент изображает то смиренье,
То семейный крах, то хлопоты, то гнев;
И надеется притворно на прозренье
Вечный нытик и истец КПРФ.

Вызывают неоправданные страхи
Клобуки ручных неядовитых кобр;
Выше крыши безударные размахи,
Хоть и сдох давно Хопёр-Инвеста бобр.
Но насупит строго брови, понарошку,
На особо оборзевших бывший мент…
Бесполезные любой расцветки кошки,
Если в миски им насыпан «Кетикет».

Так вот и живут, наивно полагая,
Что имеют настоящую страну,
По-младенчески всерьёз воспринимая
Игры в мячики, в машинки и в войну.
Скоро в мочки, словно серьги, вставят чипы,
Ну а там уже и не далёк финал…
Нет дубов  -  одни взаправдошные липы,
Постарались свиньи, чёрт бы их побрал!

               
                05. 09. 13.


ПЕСНЯ О СОВЕТСКОМ ВОСПИТАНИИ.

Была прилежная я в школе, не беспечная,
Как губка впитывала доброй и вечное,
Великолепно поддавалась воспитанию,
Плюя на моду и дворовую компанию.
Конечно минус, что в условиях тепличности
Формированье проходило моей личности,
Зато отсутствие людей с дурными вкусами
В кругу общенья оборачивалось плюсами.

К преподавателям, что физики, что пения,
Я относиться не могла без уважения,
Как пацаны с «камчатки» картами с эротикой,
Я любовалась на уроках их методикой.
Со мной ни пряника не требовалось, ни кнута,
Ведь комсомольская душа была проникнута
Томами выношенными времён тех гением –
«Землёю Малой», «Целиной» и «Возрождением».

В костюме строгом, без  разрезов и оборочек,
Вручила завуч аттестат мне без четвёрочек,
На Ковалевскую и Крупскую похожая,
Пример наглядный аскетизма и безбожия.
И, получив образование блестящее,
Взялась серьёзно я за дело настоящее,
В большие люди меня враз продвинули в НИИ
По комсомольской, а затем партийной линии.

Но в девяностые меняться стали ценности,
Неоспоримых всплыли догм второстепенности,
Была запоя с помешательством на грани я,
Узнав о партии конце существования.
Пытаясь вскрыть на кухне то ли вены, то ли газ,
Внезапно вспомнила о том, как в комсомоле нас
Пример с Корчагина учили брать и с Овода,
Себе сказала: «Для депрессии нет повода!»

Отбросив ложную позицию гражданскую,
В себе вдруг Зою ощутив Космодемьянскую,
Решила твёрдо – быть негоже беспартийною!
И вот итог – в Россию принята Единую.
Опять в работе, в боевитости, в азарте я.
Всего лишь имя поменяла наша партия,
А цель всё та же – улучшенье жизни общества,
Но только адресней, конкретней,  с долей творчества.

В какую пору мы живём апофеозную!
Где надо – строгой быть могу, религиозною,
А скажет Родина -  на площадь выйду голою,
Такой характер мне привит советской школою!

                2013.

ПРОЛЕТАРСКОЕ САМОСОЗНАНЬЕ.

Двадцать лет в чёрной мы полосе,
Угасание, а не затмненье!
Неуклонно снижаются все
Показатели без исключенья.
У хозяев и власти в стране
Лишь о бабках и тёлках забота.
Совершенно не нравится мне
Наш бардак, ни в какие ворота!

Те алкают, а эти спились,
Рак, остеохондроз молодеют,
Бизнесменов стреляют как лис
По заказам, а не за идею.
За красивую жизнь – хоть на срок,
Хоть в публичный дом, хоть на закланье,
Испарилось, ушло сквозь песок
Пролетарское самосознанье.

Исказился истории фон,
Словно в линзе, в сознаниях стадных
Заглушает малиновый звон
Будни строек великих ударных.
Перемен радикальных ветра
Над страной пролетели огромной
В упоительные вечера
С юнкерами и мякотью сдобной.

Слишком много соблазнов вокруг,
У запросов нет ограничений,
Человек человеку не друг,
Всё острее конфликт поколений.
Стал народ бессловесным скотом,
Дух на время утратив бунтарский.
А беда-то его только в том,
Что он мыслит не по-пролетарски.

По натуре он всё же кремень,
Просто от неудач пьянь на пьяни,
Но я верю, в безоблачный день
Приземлятся инопланетяне.
Деликатно наладят контакт,
Непредвзято осмотрят планету,
Мы попросим их: - так мол и так,
Выручайте, друзья, силы нету!

Много лет государство у нас
Подражаньем планете служило,
Разложенья в сознании масс
Совершенно не происходило,
Но попутал не во время чёрт,
Неожиданно сбились с маршрута,
Обустроить Россию с тех пор
Не выходит ни как  почему-то.

Как по разуму братьев, вас мы
Умоляем буквально всем стадом,
Ситуацию нашей страны
Оценить незамыленным взглядом,
Занимайте премьера места,
Силовых ведомств глав, президента,
Помогите нам ради Христа,
Ну хотя бы для эксперимента!

И посланники дальней звезды
(Им такое – ну просто игрушки)
Тут же примут правленья бразды
Из рук нашей бессильной верхушки.
Не купить их и не запугать
Бандюкам и коррупционерам,
Будут честно страной управлять
И народу являться примером.

Покарают тех, кто виноват,
Объяснят популярно, что делать.
Канут в прошлое взятки и блат,
Жатва после, сначала посеять.
Из ненужных закрытых контор
Полетят информатиков стаи
На заросший колхозный простор,
На заводы, на выплавку стали.

Станут органы внутренних дел
Называться милицией снова,
Прекратят произвол, беспредел,
Взяв тридцатых УК за основу,
На таёжные стройки, бог даст,
Вышлют менеджеров и юристов,
Расстреляют банкиров и каст-
 рируют  гомосексуалистов. 

Легковые спрессуют авто,
На проспектах играть станут дети,
Позабыв совершенно про то,
Как торчали весь день в интернете.
Захиреет к порнухе любовь,
К интерьеру, к переодеваньям,
И тот час же вернётся к нам вновь
Пролетарское самосознанье.

Возродит поголовье коров
Не бухой, неподкупный, не вялый
Президент из далёких миров
Пятипенисный и шестипалый.
Враз беременных женщин число
С новым лидером прыгнет в России…..
Вон опять в небесах НЛО,
Может это и есть наш мессия?

                2011.

ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ.

Когда чищу хлев я, корову дою,
 Пью пиво, курю сигареты,
 Частенько вопросы себе задаю,
 Но не получаю ответы.
 Пытался смикитить во время поста,
 Глуша самогон одиноко:
 Зачем иудеи распяли Христа?
 Ведь это же очень жестоко!

 Сядешь вечером на старенькое брёвнышко,
 Что преследовал Владимир Красно Солнышко?
 Здравый смысл его заставил иль амбиции
 Аннулировать славянские традиции?

 Два дня на участке картошку садил,
 Но, черт побери, не врубился,
 С какой задней мыслью тверской Михаил
 С Ордой Золотой корешился?
 Преследуют мысли у тёщи в гостях,
 При сборе грибов, на охоте –
 Зачем Пётр Великий на русских костях
 Столицу возвёл на болоте?

 Как чудесно май сиренькой пахнет свежею!
 Для чего услугу оказал медвежию
 Неимущим мужикам его величество
 Александр, уничтожив крепостничество?

 Пытался, увы - безуспешно, постичь,
 Худое ведро канифоля,
 Зачем революцию сделал Ильич
 И грохнул Кровавого Колю?
 Не вижу ответ, ни в подшивках газет,
 Ни в кипах казённой бумаги,
 Зачем вождь народов гноил столько лет
 Мозг нации русской в Гулаге?

 Стелет осень кружевной листвой таинственно,
 Почему Никита вёл себя воинственно
 С частным стадом, с модернистскими теченьями,
 Ну и пренебрёг с Китаем отношеньями?

 Собрал урожай, сдал на мясо бычка,
 Рябины запас на винишко,
 Отчётливо видя, что не с кондачка
 Генсеком стал Меченый Мишка.
 Бросаю в подполье отраву для крыс,
 Весь бледный, от мысли гнетущей,
 Зачем подписал алкоголик Борис
 Предательский договор в Пуще?

 И сегодняшние дни полны волнения,
 То теракты, то майдан, то наводнения,
 То Чечня, то эстафета геморройная…
 Ну когда же поработаю спокойно я?
 

                2014.

МАТУ - НЕТ!

С утра в состоянии я неприподнятом, смятом,
Как будто живую патолого режет анатом.
Узнала случайно о том, что учащийся в пятом
Мой мальчик двенадцатилетний ругается матом.

Я думала, вырастет – станет великий художник,
А может быть доктор – хирург, окулист или кожник,
И даже возможно юрист, президента помощник…
А он матерится, как пьяный вульгарный сапожник!

Госдума! Госдума!
Порядка в стране рулевой!
Скорее придумай,
Как справиться с этой бедой!
В прочтении первом
Издай поскорее закон,
Очисти от скверны
Изгаженный наш лексикон!

Рот прополоскать я сынишку заставила с содой,
Гулять не пустила, связав это с хмурой погодой.
Ну как воспитанье вести с этой слова свободой?
Теперь сквернословье у наших детей стало модой!

Культурой всегда наш язык отличался особой,
Хрустел на зубах, словно булка с французскою сдобой.
И вдруг, с толку сбитые дегенератов учёбой,
Ругаются школьники матом с подчёркнутой злобой!

Госдума! Госдума!
Как главный творец наших прав,
На крупную сумму
Назначь матершинникам штраф.
Отложь на немного
Меж партий и фракций войну,
Избавь ради бога
От мата родную страну!

Не русский язык, а клоака, параша, помойка!
Ну ладно ругалась бы только рабочих прослойка,
Иной адвокат выражается хлеще опойка!
Куда же ты матушку Русь завезла, птица-тройка?

За нашу Россию, к духовным канонам глухую,
Я переживаю всем сердцем, волнуюсь, психую.
Неужто её дикий Запад, как девку бухую,
Себе подчинил, поимел, обыграл насухую?

Госдума! Госдума!
Чтоб мира нам быть впереди,
Без лишнего шума
Порядок в стране наведи!
Мандаты, мандаты
Скорее свои доставай,
Избавить должна ты
От мата берёзовый край!

                2013.

ЖЕНСКОЕ СЧАСТЬЕ.

Жизнь пьянила без вина,
Без дурных сюрпризов,
Обожал футбол, хоккей,
Музыку, собак.
Подарила вдруг жена
Сдуру спиногрыза,
Понял с первых же я дней,
Что дела – табак!

Полагал наивно – нет
Логики в ней женской,
Прочитала книжек тьму,
Кончила педвуз…
Мой уютный кабинет
Стал отныне детской.
Совершенно ни к чему
Этот карапуз!

Сам я тоже виноват,
В том, что отпрыск был зачат
И теперь в бессоннице казню себя за то,
Что с презервативом секс
Не практиковал, балбес,
Сравнивая его с душем в шапке и в пальто.

Женское счастье –
Противозачатье!
Циклов календарь могла хотя бы завести.
Жизнь стала адом,
Потому что рядом
Результат внеплановой беременности!

Перспективы и мечты
Лишь в воспоминаньях,
Потянуло на вино
Из домашних стен.
Дети вовсе не цветы,
Дети – наказанье!
Стирки, хлопоты, говно,
А чего взамен?

У супруги вечный стресс,
Ей втройне обидно
Дома с выродком сидеть,
Как её мне жаль!
Много курит, мало ест,
Как бревно фригидна,
А от страха вновь влететь
Вставила спираль.

Полноценной жить семьёй
Нам обоим – геморрой,
Мне уже за тридцать и она не молода,
Но родительский инстинкт
В нас с женою крепко спит,
И всего скорее, не проснётся никогда!

Женское счастье
В обстановке, в платьях,
Пусть с большой натяжкой, но способен я понять,
Но в размноженье,
В муках и лишеньях
Кайф лишь садомазохистка может поймать!

Чтобы как нибудь унять,
Мы перед купаньем,
Чтобы смог малыш уснуть,
Пусть не насовсем,
Стали пива добавлять
В детское питанье,
Или водки по чуть-чуть,
Грамчиков по семь .

На неделю помогло,
Тишина в кроватке,
Вдруг опять заверещал,
Весь зашёлся аж:
Стало нравиться бухло,
Требует добавки.
Только месяц разменял –
И уже алкаш!

И по-новой мне удар,
Потерял я речи дар!
Из села к супруге прикатила её мать.
Хуже тёщи нет врага,
Внешне – чистая Яга.
В паре с ребятёнком будут нервы мне трепать!

Женское счастье –
Недостатки зятя
Выявить и высмеять у дочери в глазах.
Вся злобой пышет:
Как я никудышен,
И совсем беспомощен в семейных делах!

Дочку принялась жалеть:
- Как тебе досталось!
Плод вынашивай, рожай,
Да ещё расти!
Мужику, как птичка в сеть,
Девочка, попалась
И должна одна, считай,
Этот крест нести!

Заберу дитё от вас
Я к себе в деревню,
Речка там, сосновый бор,
Воздух, благодать! …
Слёзы у жены из глаз,
Бросилась на шею.
Стал я «мамой» с этих пор
Тёщу называть.

Мы опять с женой одни,
Вновь идут со смыслом дни,
Прошлого уроки заставляют быть мудрей.
Вечерами бродим с ней
Мы по тишине аллей,
Кто бы мог подумать как приятно без детей!

Женское счастье –
Кайф, разнообразье,
Отдых, развлеченья, остальное – ерунда.
В доме порядок,
Плюс – любимый рядом,
Значит продолжаться будет юность всегда!

                16. 12. 2010.

ПЕСНЯ ИЗМЕННИКА РОДИНЫ.

В года земного рая
Была в Союзе, знаю,
Профессия такая –
Отчизну защищать.
Но рынок коррективы
Внёс в старые мотивы,
И, чтобы жить красиво,
Всем можно торговать.

Анонсовая лента –
Проекты президента,
Тошнит уже полсвета
От этих полумер.
А я, в том нет секрета,
На поприще на этом –
Разменная монета,
Российский офицер.

Я шустрый, словно веник,
Я Родины изменник,
Продался в жажде денег
Агентам ЦРУ,
При пляшущих при ценах,
С получкой ниже хрена,
Верчусь, как кожа члена,
Скачу, как кенгуру.

Включите телевизор –
Что ни закон, то шиза,
Давно ужу отчизны
И чести нет у нас.
В хрустов зелёных мути,
Такой же я по-сути,
Как Горбачёв, как Путин,
Медведев и Чубайс.

Новейшие радары
Являются товаром,
Плывут в карман навары
За сведенья врагу.
С объектов сверхсекретных
Войск противоракетных,
От штаба незаметно,
Купоны я стригу.

Кто хошь сегодня скажет,
Что совести продажа
И, в форме шпионажа,
Предательство – не грех.
В семье зато достатки,
Вуз кончили ребятки,
С супругою в порядке,
Короче, как у всех.

При рыночных основах
Для школьника любого
Ругательное слово
Теперь – патриотизм.
Плевал я на победы
Над Рейхом наших дедов,
Торговля – моё кредо
И космополитизм.

В порядке полном нервы,
Сейчас не сорок первый,
Давно нет высшей меры,
Спокоен, как удав.
Теперь при бедах крайних
Юристов нанимаем,
Работа есть такая –
Защита граждан прав!

03. 08. 2010.


ОШИБКА.

Возвратился я из командировки
На неделю раньше, чем полагалось.
Глядь, под вешалкой мужские кроссовки.
Ах, паскуда! Вот ты мне и попалась!
Потихоньку приоткрыл двери спальной,
Так и есть, жена с каким-то амбалом
В позе самой, что ни есть,  сексуальной
Мирно дрыхнут под моим одеялом.

Я достал из антресоли топорик,
Осторожно подошёл к изголовью,
Если спит  с твоей супругой любовник,
Можно смыть такой позор только кровью!
И без розовых соплей, прямо сонных,
Как колчаковскую контру Чапаев…
Потекли из черепков раскроённых
Похотливые мозги негодяев.

Не завидую тому, кто столкнулся
С актуальностью Шекспира трагедий,
Но, когда я свет включил, ужаснулся,
Опознав в убитых снизу соседей.
Вмиг пропало состоянье аффекта,
Совершенно получилось не круто,
Это значит я в подъезде без света
И квартиру, и этаж перепутал!

Уважаемые граждане судьи!
Не хотел я совершать преступленье,
Эти милые, несчастные люди –
Жертвы глупого недоразуменья,
Так что вы уж обстоятельно взвесьте,
Дайте срок, но не особенно длинный,
Я ж не стал их расчленять в туалете,
А пришёл, как говориться, с повинной!

Да какая к чёрту месть или зависть,
Я ж не знал, ей богу, даже имён их?
Если иногда в подъезде общались –
Лишь на уровне приличий шаблонных.
Подтвердились же на эксперименте
Идентичности ключа и прихожей.
Да, поступок мой не интеллигентен,
Но, поверьте, человек я хороший!

Все мы люди, как кому карта ляжет
Если было бы заране известно!
Если надо, вам супруга докажет,
Что я мужем и отцом был чудесным.
Не грубил, не разговаривал резко,
Проявлял вниманье, ласку и жалость,
Но судьба-змея за что-то в отместку
Так жестоко надо мной посмеялась.

Ну до встречи, ненаглядная рыбка!
Если сможешь, приезжай на свиданье.
Пусть причина злодеянья – ошибка,
За такое не дадут оправданье.
Будет и на нашей улице праздник,
Если вдуматься, пятнашка – немного,
Только ты уж постарайся без связи,
У меня на этот счёт очень строго.

                2014.

В ЧЁРНОМ ДЕЛЬФИНЕ.

«Нет, я не Пушкин, не Есенин,
Таких высот я не достиг,
Я вечный зэк по кличке «Ленин»,
Который многое постиг»
                В. Муханкин.

***
Здесь когда-то при Екатерине
Бунтари – пугачёвцы томились,
Срок пожизненный в «Чёрном дельфине»*
Вместо вышки мне брошен, как милость.
Пара шконок, очко, умывальник,
Ни бугров, ни понятий, ни фени.
Вечный зэк с погонялою «Карлик»,
Он же «Шапочник» и он же «Ленин».

Скоро двадцать второе апреля,
Незаметно полвека промчалось.
Легендарный учитель расстрелян,
Встреча с ним так и не состоялась.
Эх, Романыч! Духовный мой батя!
Не коснулся тебя мораторий!
Сколько б ты, чаля срок в этой хате,
Рассказать мог занятных историй!

За стеной оренбургские степи,
Словно шмары,  гуляют овечки.
Не ходил я долиною в кепи,
Не стрелялся у Чёрной, у речки.
Восемь раз, как и ты, хваткой мёртвой
Жал блаженства источникам шеи,
Перекрыть собирался рекорд твой,
Но менты оказались хитрее.

Дни проходят бесцельно, банально,
Здесь из женщин одна только Муза,
Бестелесна и не сексуальна,
Не придушишь, не съездишь по пузу.
Слепит свет, не погашенный на ночь,
Засыпаю к утру еле-еле.
Может это и лучше, Романыч,
Что науке тебя пожалели?

Полтора вертухая на зэка –
«Крытка» много накладней, чем зона,
Богом данную жизнь человека
Права нет прерывать у закона.
Травят псами нас, гнобят, прессуют,
Издевательств у вохры обоймы…
Но раз есть бог – и ад существует,
Где обнимем друг друга с тобой мы!
               
                23. 07. 13.

*"Чёрный дельфин" - тюрьма в Оренбургской области, построенная в восемнадцатом веке, при Екатерине Второй. В настоящее время - колония особого режима для осуждённых на пожизненный срок. Около 700 заключённых, 900 человек обслуживающего персонала.

РАННИЙ ЦВЕТ.

Возможно, гены мамы роль сыграли,
Родившей в пятом классе от мента,
Созревшую в одиннадцать лет Галю
«Годзиллою» дразнила школота.
Опущен и убит папаша в зоне
С такой «авторитетною» статьёй,
А дочь, красотка первая в районе,
О близости мечтает половой.

Тела ранняя весна,
Ты от чёрта иль от бога?
Ранний цвет лишает сна
Матерей и педагога.
Бюст шикарный номер три,
Ноги словно у модели,
И попробуй разбери,
Сколько ей на самом деле?

Была мамаша женщиной практичной,
Умеющей воспитывать детей,
И стала дочка, словно в дом публичный,
Водить «на чашку чая» кобелей.
Но в миг, когда дыханье Гали плавно
Перерастало в судорожный стон,
Являлась мать, конечно же случайно,
А с ней амбал, любовник-компаньон.

Удивление и гнев
Разыграв, трясясь от злости,
Наезжала, словно лев,
На не прошенного гостя.
Как в бельмо электрошок,
Предъявляла дочки ксивы
И отправиться на срок
Возникали  перспективы.

Но стоит ли эксцесс огласки, шума?
В разборе уголовном есть ли смысл?
И стороны за кругленькую сумму
Обычно находили компромисс.
Всего лишь только  раз сорвал программу
Один мужиковатый сельский лось,
Послал на три весёлых буквы маму
И ей угрозу выполнить пришлось.

И теперь на зоны дне
Он бесправнее растенья
За здоровое вполне
К телу женскому влеченье.
Ведь не станешь проверять,
Хоть босяк, хоть джентльмен ты,
Перед тем, как переспать,
У шалавы документы.

Но прокурор зелёный знает дело,
Оформлен отпуск, чтоб должок вернуть,
Отрезаны от Галиного тела
Сперва одна, потом другая грудь,
Кишечник мамы выпущен из брюха,
И снова в заключении мужик,
Но лучше два червонца за мокруху,
Чем за педофилИю пятерик!

На кладбИще благодать,
Заливаются пичужки,
С фоток Галочка и мать
Смотрят словно две подружки.
Им по датам – тридцать два,
А на вид – все сорок восемь…
Распустился цвет едва
И уже подкралась осень.

                2012.

СТАДО.

Подошёл выходной, отдохнуть от забот,
От задач, от проблем наступила пора,
А на улице шум, это стадо идёт
В магазины, в аптеки, на рынки с утра.
Нездоровый огонь излучают зрачки,
И тоска  в нём, и алчность, и скука, и яд.
Рвут с прилавков товар, как отаву бычки.
Неужели же всё они это съедят?

Потребленья экстаз
Выше прочих идей,
Заработали раз –
Надо тратить скорей!
Тяга к творчеству спит
И здоровый расчет,
Лишь желанье свербит
Заработать ещё.

Не пристала чтоб к вам
Маргинала печать,
Чтоб в глазах большинства
Уважаемым стать,
Не нажить чтоб врагов,
Надо прежде всего
Потреблять, потреблять, потреблять!

Аппетит нагнетает обилие трав
У кормушек, на пастбище и за столом,
Потребитель в любой ситуации прав,
Пусть потребность возможностям в горле колом,
Пусть в итоге конечном - дерьмо и моча,
То, что приобретаем мы, пьём и едим,
И скотина, в мобильники что-то мыча,
Разбредается по евростойлам своим.

Как понять слово «честь»
В духе этого дня?
У людей если есть –
Быть должно у меня!
Пусть в конечностях боль,
Пусть коллега – еврей,
Социальный ты коль,
Статус в стаде важней!

Небосвод голубой,
На реке благодать.
Этот мир не простой,
Эту родину – мать
Для того создал бог,
Чтобы каждый в них мог
Потреблять, потреблять, потреблять!

Воздух вязок и крут, словно перед грозой,
Днём и ночью врывается в лёгкие яд,
Потому что в лесах, за чертой городской
Жизнедеятельности отходы горят.
Прёт густой березняк из заросших паров,
Мясо и молоко при желанье при всём
Не получишь, увы, от двуногих коров,
Лишь растет словно гриб потребленья объём.

Чтоб в торговую сеть
Скот с желанием шёл,
В наше время «иметь» -
Самый главный глагол.
И реклама бычьё
О понтах вводит в курс,
Хоть не любят её,
Но мотают на ус.

Потребленье теперь
Добродетелей мать,
Аппетит свой умерь –
Могут и не понять,
Не попасть чтоб на мель,
Жизни главная цель –
Потреблять, потреблять, потреблять!

                2014.

СТИХИЙНОЕ БЕДСТВИЕ.

Я с утра себя чувствовал, словно дурак,
Словно после наркотика дозы:
Приземлённый, алкающий мир резко так
Перешёл на поэзию с прозы.
Вдруг супруга, забыв меркантильный свой нрав,
Не проснувшись, из под одеяла,
С Камасутрой и с чем-то ещё срифмовав,
Утра доброго мне пожелала.

А на улице сделалось не по себе:
Два котяры, сиамский и серый,
Замяукали на теплотрассы трубе,
Соблюдая и ритм, и размеры.
Зря наверное рано так начал я пить
И забросил занятия спортом!
Бомжеватый ханыга стрельнул закурить
Небанальным, красивым экспромтом.

И охранница на проходной заводской
Взглядом чуть не порвала на части,
Когда я на приветственный стиш непростой
Ей ответил привычное «Здрасьте!»
Видно Муза с утра побывала у всех,
Лишь меня обойдя стороною;
По тропинке окольной пробрался я в цех,
Ну а там – как в Эдеме весною!

Токаря, фрезеровщики и мастера,
Словно стукнувшись об стену лбами,
Матерившиеся в недалёком вчера,
Изъяснялись друг с другом стихами.
Если б кто-то один, то наверное б  с ног
Остальные упали от смеха…..
Избегая контактов, включил я станок,
Тут заметил начальника цеха.

Он вообще-то обычно со мной справедлив,
Хоть бывает порою и злобным;
Мне мораль за вчерашний запоротый шкив
Анапестом прочёл пятистопным.
Неуклюжей, бессвязною прозой в ответ
Про резцы нёс какую-то хрень я;
На ходу сочинять, будь ты трижды поэт,
Не получится без вдохновенья!

Скорчив странную мину, коснулся мне лба,
Несусветный несу бред я словно,
А вокруг нас уже собиралась толпа,
Что-то ямбом шепча удивлённо.
Потемнело в глазах, засосало внутри,
Подступила сонливая вялость;
Старший мастер успел позвонить по «ноль-три»,
В пять минут неотложка примчалась.

Бесполезно вступать с санитарами в бой,
И амбала поставят на место;
Как нечленораздельный животного вой
Мои воспринимались протесты.
Силлабически кроя, втолкнули в фургон,
Саданул по ушам рёв клаксона.
Общепринятый стихосложенья закон
Я попрал, и теперь вне закона!

Главный врач, по обличью - пьянчуга и псих,
Под глазами – мешки, словно флаг нос,
По латыни сестре декламировал стих,
Как я сразу же понял – диагноз.
Двухметровый медбрат вену, словно вампир,
Пропоров, впрыснул магний сульфатный
И нырнул с головой я в свой внутренний мир
Прозаичный и неадекватный.

Лишь под вечер, в палате, прошёл нервный шок,
Наконец-то в родной я стихии,
Средь нормальных людей,( Вот он, мой бочажок!)
Как в Петров день галоши стихи им!
Где-то там за стеной рифмоплётов бедлам,
Ну а тут будто в сказочном сне мы,
Только очередной слышен Путина план
Из динамика в виде поэмы……

                2012.

ВСЕСТОРОННИЙ ТАЛАНТ.

По рассказу Елены Тюгаевой "Скандал"


 Из граждан наших лишь процентов пять
 Ваять, творить, выдумывать способны,
 А остальные – только потреблять,
 Копировать и ухмыляться злобно.
 Фимозом мозга, ясно и ежу,
 Болеет большинство людей планеты,
 Я к ним, конечно, не принадлежу,
 Да вот никто не замечает это.

 По ряду мелких признаков
 И объективных мнений
 Во мне живёт непризнанный,
 Малоизвестный гений.
 Неподражаемый талант
 В столы и в сайты прячут
 Поэт, художник, музыкант
 И гражданин впридачу.

 Поэзию и прозу в Интернет
 Сливаю как в парашу самоцветы,
 Но ни рецензий, ни просмотров нет,
 В одном котле и мухи, и котлеты.
 Бездарных графоманов табуны
 Друг друга восхваляют не читая,
 В отстойнике шедевры не видны,
 Китов не замечает мойвы стая.

 Покуда в сети соловьи
 За рейтинги клюются,
 Все девять Муз мне телом и
 Душою отдаются.
 От эпиграмм до эпопей,
 От песен до симфоний…
 Такой вот в личности моей
 Талант разносторонний!

 И в графике, и в живописи спец;
 Как кожуру с картофелины, с глыбы
 Ненужное снимает мой резец,
 Но вместо дифирамбов – диатрибы.
 В век абстракционистов-кустарей
 Попробуйте найти таких колоссов?
 Да Винчи Леонардо наших дней,
 А может и Михайло Ломоносов!

 И на Арбате был не раз,
 И на блошином рынке,
 Но не сумел продать, как сглаз,
 Там ни одной картинки.
 Не приценялись господа,
 Не подходили даже,
 Хотя такое не всегда
 Увидишь в Эрмитаже.

 Пытаясь хоть немножечко помочь,
 Среди своих друзей распространила
 Самоиздат и диски моя дочь,
 Но ни одна свинья не оценила.
 Соседи же, коллеги и родня,
 Из серости скорей, не из паскудства,
 Открыто игнорируют меня,
 Как, впрочем, всё высокое искусство.

 Чтобы заметила страна,
 Что ты не ординарный,
 Раскрутка на ТВ нужна,
 Или скандал бульварный.
 Ну например гражданский брак
 С нимфеткою зелёной,
 И гарантирован аншлаг,
 Но это пахнет зоной.

 И чтоб совсем не утопить талант
 В попсе и низкопробности российской,
 Придумала дочурка вариант,
 Как человек действительно мне близкий.
 Через агентство реализовал
 Жильё за символическую цену
 И, малость доплатив, арендовал
 На целых два часа Большого сцену.

 И вот битком набитый зал,
 Припёрлись всем колхозом
 Те, кто вчера ещё швырял
 В мой уникум навозом.
 Начальник приканал с семьёй
 И с канцелярской свитой:
 Смотрите, подчинённый мой
 Насколько даровитый!

 Вот он, менталитет народных масс,
 Пиар кумиром делает изгоя,
 Не нужен был, вращаясь среди вас,
 А тут вдруг аплодируете стоя,
 Считая, (О, насколько вы слепы!)
 Я петь и декламировать тут буду.....
 И на глазах растерянной толпы
 Спустил штаны и наворочал груду.

 Вот вам и перфоманс, и буфф,
 Себе я знаю цену!
 И, в разъярённый зал харкнув,
 Покинул гордо сцену.
 Уже полиция ждала,
 Втолкнули в "ворон" грубо,
 Но дочка мой триумф сняла
 Для зрителей Ютуба.

 Через пятнадцать суток вышел я
 (Сюжет для прозы и стихотворений!)
 Уволенный с работы, без жилья,
 Но неизвестный публике, как гений.
 Под файлом с дефекацией в Большом
 Две рецки: «Круто, папа!» и «Прикольно!»…
 Не стоит сыпать бисер пред скотом,
 Мир – скотоферма, как это ни больно!

                2012.

ПТИЦЫ В ИНТЕРНЕТЕ.

Жили на инетовских страницах,
То лаская, то корёжа слух,
Три поющих виртуальных птицы –
Соловей, Кукушка и Петух.

Соловей вводил людей в нирвану,
Двое прочих пели так себе,
Но друг перед другом постоянно
Изливались в страстной похвальбе.

Лесть была любимым их занятьем,
Главный принцип, я - тебе, ты – мне,
Ну а Соловей на этом сайте
Как бы оставался в стороне.

Но однажды грубо, беспардонно
Залетела в Интернета сеть
Серая циничная Ворона
Вовсе не умеющая петь.

Осмотрела Главную страницу,
Удивилась: «Ну и чудеса!
Пение всего минуту длится,
А аплодисменты – два часа!»

Ну и с прямотой, крестьянской чисто,
Вынесла оценку как печать:
«Вы, ребята, вовсе не солисты,
Вам в уборной «Занято!» кричать!

Может быть, мой тон немножко резок,
Но у вас яичница, не дар,
А у Соловья совсем нет рецок,
Но есть голос и репертуар.»

Поднялась на сайте заварушка,
Скорчив оскорблённое лицо,
Крыльями захлопала Кукушка,
В гневе чуть не снёс Петух яйцо.

«Кто ты, чтобы на уши нам вешать,
Поучать нас пенья ремеслу?!»
И послали срочную депешу
Супермодератору Орлу.

Модератор, это страж порядка,
Не искусствовед и не судья,
Съел Орёл Ворону без остатка,
С нею заодно и Соловья.

Снова мир, идиллия на сайте,
Хлещет комплиментов  водопад,
Регистрируйтесь и залетайте,
Если нужен вам духовный клад!

17.06. 2011.


ДРУЖБА СЕМЬЯМИ.

Соблюдаю толерантность и этику
Я обычно  с не следящим за речью,
Но недавно другу школьному Эдику
За базар нанёс по-пьянке увечье.
Четверть века не встречались наверное
И на улице столкнулись случайно…
Был создание он в школе примерное,
Эрудированный необычайно.

Для обоих вариантов контрольные
Выполнял за пол-урока каких-то…
Вобщем, встречею  внезапной довольные,
Мы уселись, взяв литровку, под пихты.
Со столичной он порвал суматохою,
Ностальгией видно мучился сильной,
Говорит: - Пусть жил в Москве и не плохо я,
Да уж больно там народ меркантильный!

Кандидатскую едва диссертацию
Защитить успел, вдруг, на тебе, кризис!
И прикрыли нашу организацию,
Ну а мне пришлось удариться в бизнес.
Только очень скоро это занятие
Отупляющим нашёл я и скучным,
Потому что жилка предпринимателя
Не стыкуется с мышленьем научным.

Ну и я, от алкоголя неверное,
Обо всём, что наболело – наружу,
Как собачусь по утрам с благоверною,
Как кручусь, чтоб остальных быть не хуже.
В ВУЗе сын, евроремонт, свадьба дочери,
Из кредитов пятый год не вылажу,
Взвыть охота на луну, прямо мочи нет,
Только радость, если с корешом вмажу.

Тут приятеля глаза стали строгие,
Словно с дочерью застал в виде голом:
- Ты совсем, видать, профан в сексологии,
Так нельзя себя вести с женским полом!
С алкашами водку пить воскресеньями –
В ящик путь, а не самовыраженье…
А давай с тобой подружимся семьями
Для культурного времяпровожденья!

Одноклеточной удел инфузории –
Механический интим трафаретный.
Кстати, можно на моей территории,
Брак наш с Аллой, слава богу, бездетный.
Обожает не своих мужиков она,
Гарантирую успешность дебюта,
И орально, и анально подкована,
За плечами всё же два института!

Тут я начал понимать подноготную
Фразы ленинской на тему «учиться»,
Еле сдерживая ярость животную,
Не подав руки хотел удалиться,
Но из Эдика попёрло такое вдруг
Про взаимный межсемейный квартетик!
Нет, на зоне б стопроцентно пошёл на круг
Извращенный этот интеллигентик.

Говорил он, подбочась как на лекции:
- Враз излечим мы твои «полшестого»,
Моногамия -  враг злейший эрекции,
Ну а свинг – культурной жизни основа.
Любит Аллочка моя порку плёткою,
Так же как при позе "всадница" клизму,
Я ж берусь твою коровушку влёгкую
Обучить минету и куннилизму.

- Ах ты падла! Да она уже в климаксе
И к тому же будет бабушкой скоро!
В буйном гневе на развратника ринулся,
Словно бык испанский на матадора.
Не владел собой в тот миг, скажем прямо, я,
От души пинал в живот и по яйцам,
Очень может быть, отбил это самое,
Ну и ладно, пусть работает пальцем.

Без сексвайфов  и нетрадиционности
Обойдёмся мы с супругою сами
Для разрядки бытовой напряжённости
Собутыльниками, а не друзьями.
На прощанье съездил по переносице:
- Занимайся лучше самбо и боксом!
Передай привет своей вафлеглотице
От классического от ортодокса!

                2014.

ДОПИНГКОНТРОЛЮ - НЕТ!

Выбрал штангу, атлетику, лыжи ты
Или нудный тупой велокросс,
Организмов возможности выжаты,
Чемпионом не стать без «колёс».
Но пусть к шоу, к рекламе, к коммерции
Сведена в наши дни спорта роль,
В нём на страже, как некогда в Греции,
Неподкупнейший допинг-контроль.

Бесчинствуют химия, мода, прогресс
Снижаются потенциалы,
Но зрелищ, как в древности, требует плебс,
Круша стадионы и залы.

Скучно стало болеть, прямо ужас как!
Заглушает овации свист.
Правда как-то на встрече на дружеской
Разошёлся один хоккеист ,
В шок введя ОРТ операторов,
Умудрился забить, сукин сын,
Пять шаёбок, без транквилизаторов,
Но такой в нашем спорте  один!

Для прочих для всех каждый новый рекорд –
Насилие, а не отрада,
Но зритель беснуется,  требует, ждёт
Того, что выходит из ряда.

Но наука презрительно щурится
На здоровье, как форму наград,
Побеждает не кто тренируется,
А кто новый открыл препарат.
Чем бы там генеральные линии
Не грозили с трибун веществу,
Не возможно сегодня без химии
Спорт большой удержать на плаву.

В экстазе срывается публика с мест,
От злости судья аж багровый,
Но в карте стоит отрицательный тест,
Хоть отблеск в зрачках нездоровый.

Сколько можно глумиться, позировать
Результатом, сведённым на ноль?
Не пора ли дисквалифицировать
Над спортсменами глупый контроль?
Хватит нянчить, как школьников в секциях,
Гладиаторов славный отряд!
Если главное в спорте – коммерция,
Пусть вливают в себя, что хотят!

Доставить толпе редким зрелищем кайф
Не жалко за крупные бабки,
А призом здоровье побудет пускай
На сельской спортивной площадке!

                2014.


ОДА СУРРОГАТНЫМ  МАТЕРЯМ.

В скромном замке, под большой деревушкой,
Избегая бытовой напряжённости,
Жили-были старичок со старушкой
Тихо, мирно, как и все в этом возрасте.
В отношеньях проводили ночь тесных,
Далеко, заметим, не платонических,
Только вот иметь детишек совместных
Не могли они физиологически.

Но как-то, о взлёте науки прочтя
В журнале во время досуга,
Решили они суррогатно дитя
Зачать и родить друг от друга.
Покрепче здоровьем бабёнку найдём…
Уж сколько она там попросит?
С двух – трёх  пенсий ей как нибудь наскребём
И пусть девять месяцев носит!
Тот час старикам согласилась помочь
Одна молодая особа:
Рожу, так и быть,  вам и сына, и дочь -
Своё дело знает утроба!
Уселась в гинекологический  стульчик -
Движения доктора точны…
И вот суррогатная мать как огурчик –
Беременна и беспорочна!

Девять месяцев промчались мгновенно,
Медсестра несёт девчонку и мальчика,
От восторга одурев совершено,
Папа с мамой скачут, словно два зайчика.
А расстроенная донорша, с маткой
Опустевшей, но с мошною наполненной,
Подалась, смахнув слезинку украдкой,
Заливать тоску водичкою огненной.

Конечно, рожать для себя веселей,
Но так ли уж это красиво?
Ведь двое законных твоих сыновей
Растут, словно в поле крапива.
Какая ты, к чёртовой матери, мать?
Спешишь, словно голая в баню,
Ни образование дать, ни нанять
Охранника там, или няню.
Твой муж – слесаришка везёт на урок
Их утром на старой «копейке»,
А школа от хохота падает с ног:
Хрена себе! Вот так семейка!
Ни модных вещей, ни друзей настоящих,
Одна шолупонь из колхоза.
А взрослыми став, могут запросто в ящик
Сыграть они от передоза.

А вообще-то нет нужды огорчаться,
Я уверен, что, покуда не в климаксе,
Ты накопишь миллиончиков двадцать,
Ещё парочке – другой деток выносив.
Твоя зрелость, словно ягодой цветик,
Половая социальною сменится,
И молоденький красавчик–брюнетик,
Полный страсти, на тебе точно женится.

Ваш дом будет полон презентов, друзей,
Шмотья, мягкой мебели, стенок.
Найдёте молодку из волжских степей –
Она вам родит за бесценок.
По волнам надежды твои корабли
К причалу удачи примчатся….
Тому, кто судьбой обделён, подсоби
И сторицей это воздастся.
Мечтают о детях банкир, коммерсант,
Модель, мафиози, певица,
Востребован если природный талант,
Его зарывать не годиться.
Ну разве не прелесть, не верх эйфории,
Не  высшая точка отрады –
Вынашивать в чреве, как деве Марии,
Наследника бога эстрады?

Правда, кое в ком живут предрассудки,
Суррогатных матерей мажут глиною…
Да поймите, это не проститутки,
Кто торгует маткой, а не вагиною!
Это жрицы материнского счастья,
Инкубаторы грядущего Родины!
И как здорово, что нынешней властью
Дан зелёный свет им без тягомотины!

Пусть архиепископ и митрополит
В штаны уберут свои жала!
Не та мать, которая, - мудрость гласит, -
Вынашивала и рожала,
Снести яйцеклетку – начало начал…
Всё так, но ходить в положенье,
Давая ребёнку на время причал,
Заслуживает уваженья.
Закрой чемодан, маргинал, и остынь,
Не смей разбирать звёздных деток!
Во все времена применяли рабынь
Имущие власть, как наседок.
И рвётся наука к намеченной цели
Под сенью российского флага,
Природные недра, глубины и щели
Направить достойным во благо!

                2014.

ПИСЬМО РАСКАЯВШЕГОСЯ ГРЕШНИКА.

Всё явственней час неизбежный
Прощания тела с душой,
Пишу тебе, Вова, с надеждой,
По правде сказать, небольшой.

Я старый, измученный, хворый,
В изгнании лишь уяснил,
Что значит Россия, которой
Я столько невзгод причинил!

Сосал её как аскарида,
Плюя на мораль и закон,
Теперь в роли Вечного Жида
Туманный топчу Альбион.

Считал себя центром планеты,
Да вот оказался в хвосте,
Поскольку я приоритеты
Ценил совершенно не те.

Пустой мишурой оказалось
Всё то, чего смог я достичь,
Хоть ты прояви ко мне жалость,
Владимир  Владимирович!

Разорванный напрочь с народом
В среде потребительской гнил,
Дружил с меркантильнейшим сбродом,
Продажнейших женщин любил.

Жить славно не значит богато,
Успех – суета и возня,
В террариуме аллигатор
Намного счастливей меня.

Тошнит от английского глянца,
Я -  русский, хотя и еврей,
Прости меня, Вова, засранца
От имени русских людей!

В грехах и во лжи я изгваздан,
Тебе говорю как судье,
Но больше Россию гораздо
Люблю, чем Жерар Депардье.

И если, о, добрый мой гений,
Ты дашь разрешенье на въезд,
Остатки былых сбережений
Сбербанк пусть берёт под арест.

Политикой, бизнесом, властью
Клянусь, до отрыжки я сыт!
На тихое сельское счастье
Сменяю столичный свой быт.

Как в детстве, по утренней зорьке
Росою босым пробегусь,
Засохнет от зависти к Борьке
В гламурной Испании Гусь.

Курну под берёзками «Приму»,
От воли вконец ошалев,
И даже вступлю, если примут,
В «Гринпис» или в КПРФ.

Насколько духовно богаче
Рублёвок мир изб и лачуг...
Откликнись, Володя, иначе
Мне от ностальгии каюк!

                2013.

ЧЕСТНЫЕ МЕНТЫ.

По мотивам сериала "Литейный"

В разложённой коррупцией до тошноты
Криминально-культурной столице
Жили честные на удивленье менты,
Не хотевшие с этим мириться.
То и дело за сердце хватался судья:
Изощрённейшие преступленья
Раскрывали они, на угрозы плюя
И заманчивые предложенья.

Наказывали крупненько порою  тех ментов
За превышенья и самоуправства,
Россия без преступников, что свадьба без цветов,
Тюрьма народов, а не государство.

Стоит только кого замочить на заказ,
За наследство, за долг, за насмешки,
Вычисляли ребята преступников враз
И раскалывали как орешки.
Угрожали прессхатой не раз и не два,
И на понт, и без ордера брали…
Защищали они честных граждан права,
А нечестных права презирали.

Спасал от правосудия ментов и поощрял,
Спасая этим самым честь мундира,
Напоминавший Путина чуть лысый генерал,
Непримиримый враг блатного мира.

Но однажды менты обмывали в пивной
Только что завершённое дело,
К ним подсел бывший вор, в прошлом очень блатной
И противник большой беспредела:
- Не пора ли, друзья, отдохнуть от проблем?
Хватит жить по жегловским заветам!
Ведь преступников жертвы не лучше ничем
В потребительском обществе этом!

Нисколько вы к милиции советской не близки,
Совсем у вас глаза, ребята, сзади,
Дерут акулы бизнеса Россию на куски,
А вы собой рискуете их ради.
 
Сразу пыл боевой в операх поутих
Вместе с жаждой карьерного роста,
Негодяи одни убивают других,
Это же замечательно просто!
А неделю спустя  рассчитались они
С изнурительной, вредной работы,
Потому что хороших людей в наши дни
Ликвидируют лишь идиоты.

И косвенно, и прямо рвёт, насилует и ест
Сама себя преступность озверело,
Не зло это, а самоочищения процесс
Планеты испоганенного тела.

                2015.

ОДНОЛЮБ - 3.

Супругой первой (Царство ей небесное!)
Я избалован в сексуальном ракурсе,
Либидо рвало брюки полновесное,
Нарадоваться трудно  было браку с ней.
В любых условиях сближения желал,
Казалось, в пенис встроен атомный реактор,
Но как-то в праздник эта баба-идеал
Попала пьяная под гусеничный трактор.

С этих пор в интимном плане туго мне,
Втиснут в одиночества я плен,
Не везёт хронически с подругами,
Словно деревянным стал мой член.
Чувства возбудить в себе любовные
Не могу который год подряд,
Потому что женщины знакомые
Лишь из недостатков состоят.

То страшная, со шнобелем на пол лица,
То, словно свиноматка, зажиревшая,
То как бревно лежит и не шевелится,
А то – наоборот, как сумасшедшая,
То заявляет: «Я такое не сосу!»,
То как подбитый самолёт в постели стонет…
Одних воспитывали, видимо, в лесу,
Других, должно быть, в благородном пансионе.

Как таким открою в душу дверцы я,
Как таких одаривать теплом,
Если полноценная эрекция
Только в сочетании с бухлом?
Ноги возложённые на плечи нам
Не заменят поцелуя в глаз,
Не случайно Путиным подмечено,
Что любовь приходит только раз.

Встречался больше месяца я с Леною,
Весёлой, обаятельною, женственной,
Знакомой с Камасутрой, с гигиеною,
И с внешностью, казалось бы, божественной.
Всерьёз стал думать о создании семьи,
Почти забыл о состоянье «полшестого»,
Ну а она, разбив иллюзии мои,
Обоссалась во время акта полового.

Чуть не стал гражданским мужем Тони я,
Даже завести мечтал детей.
Ах, как совершенна анатомия!
Ах, как обоюден пик страстей!
Нравились мне очень её окорок
И оригинальный вульвы цвет,
Вызванный, как я узнал от доктора,
Произволом бледных спирохет.

Такими вот по жизни шёл я стёжками,
В тоске о женской нежности стал пьяницей.
Было ещё Марина с мандавошками,
И Валя с силиконовою задницей…
С счёта сбился и в толпе мог не узнать
Ту, что вчера облагораживал брезгливо.
Мне больше раза ни с одной не переспать,
Поскольку в каждой вижу только негативы.

Память об ушедшей навсегда жене
Не залить ни сексом, ни вином.
Верность лебединая поистине,
Зря меня считают б**дуном.
Стоит только с женщиною лечь в кровать –
Разочарованье и отлуп,
Мой удел по жизни только пробовать,
Вот такой я, братцы, однолюб!

                2014.


КОЗЛЫ И БАРАНЫ.

Сколько выпало в жизни мне злого!
Чем заполнить духовную нишу?
Я любила Серёгу Козлова,
А пошла за Баранова Мишу.
Вечерами сама себе место
Согреваю под пледом вьетнамским,
Мы с Козловым знакомы аж с детства,
Даже пожили браком гражданским.

Из вещей у Серёги имелись
Лишь фотоаппарат и кассетник,
Но какой этот парень был прелесть
И в кровати, и как собеседник!
Эрудированный, ироничный,
Что-то типа Хаджи Насреддина,
Только вот заработать прилично
Не хотел почему-то козлина!

По призванью профессию выбрав,
В настроенье всё время в хорошем,
Ну а я неопрятна как выдра,
Ни ондатровой шубки, ни брошек!
Без кредитов и без ресторанов
Эта жизнь до печёнок достала,
И когда повстречался Баранов,
Я Козлова подальше послала.

Сразу дом во дворец превратился,
Разоделась я словно царевна,
Ведь Баранов на стройке трудился
По шестнадцать часов ежедневно.
Некурящий, непьющий, неблудный,
И к моим равнодушный подругам,
Впрочем, как догадаться нетрудно,
У него вообще с этим туго.

Разговоры ведёт лишь о деле,
Не дождёшься ни шутки, ни ласки,
И бывает активным в постели
В месяц раз, по-рабоче-крестьянски.
Жить устала в такой я семейке,
О разводе уже строю планы….
Чем же лучше козлов без копейки
Утонувшие в деле бараны?

Ромашки спрятались, поникли лютики,
Туманом утренним несёт с реки.
Зачем вы, девочки, красивых любите?
Мелко-рогатый скот все мужики!

                05. 06. 2014.

ОТЗОВИСЬ, НЕЗНАКОМКА!

Я сильный и богатый,
Я ласковый и кроткий,
Я стройный, симпатичный, молодой,
Не выражаюсь матом,
Не балуюсь ни водкой,
Ни сигаретами, ни наркотой.

Хочу найти в контакте,
Желательно скорее,
Подругу для создания семьи.
Рост, внешность, вес, характер
Значенья не имеют,
От двадцати до сорока семи.

Отзовись, незнакомка пожалуйста,
Я ж не евнух и не голубой,
Но на мышку и клавиши жать устал
В предвкушении встречи с тобой!

Умён я, нет секрета,
Английский знаю, идиш,
В скандалах сдержан, мудр и толстокож,
Ты убедишься в этом,
Когда меня увидишь
И жизнь со мной совместную начнёшь.

Забудешь про готовки,
Про стирки, про уборки,
Я – кулинар, портной и полотёр,
Твои дела – обновки
Из золота, из норки
А также новостей гламурных сбор.

Твои блажи, капризы и прихоти
Беззаветно удовлетворю,
Скопидомствовать, жлобствовать мне претит
И вести себя как бунтарю.

Ходячею рекламой
С таким ты станешь мужем,
Знакомым подражанием служить.
Звать тёщу буду мамой,
А всех твоих подружек,
Без флирта, как товарищей, любить.

И буду я являться
Для их мужей - подонков,
Вернейшего супруга образцом,
Хочу тебе признаться.
Что я ещё  ребёнком
Мечтал стать нежным, любящим отцом.

Дети – жизни цветы, а не животы,
Как описывал Виктор Гюго,
Будет столько их, сколько захочешь ты,
Хоть – пятнадцать, хоть – ни одного!

И наконец о главном –
Я в этом отношенье
Гигант любви, комбайн половой!
В постели постоянно
Мой пенис в напряженье,
Клянусь его упругой головой!

В любое время суток,
Хоть спереди, хоть сзади,
Исполню твоей похоти вердикт,
Но если почему-то
Ты притомишься за день,
Я буду свят, как папа Бенедикт.

Неужели же в клубах, в бистро ища
Мужиков, можно счастье поймать?
В мониторе такое сокровище,
А тебе лень на «клаву» нажать!

                2012.


СОЧИНЯЕМ ЛЮБОВНУЮ ЛИРИКУ.

Суждений связь присуща лирике любовной,
Оригинальный, незаезженный сюжет,
Она не вяжется с блатниной уголовной
И с чёрным юмором похожего в ней нет.
Из репродукторов, с экрана и со сцены
Звучат восторженные гимны естества,
И я решил, чтоб стать поэтом полноценным,
На этом поприще достигнуть мастерства.

Задача главная – доступно и правдиво
Толпе, раскрывшей рты, восторженно пропеть
Во-первых то, что нет тебе альтернативы,
А во-вторых – что не появится и впредь.
С любой другою импотентом и кастратом
Я буду в мыслях и на деле, коль припрёт,
И только женщина-паталогоанатом
Когда нибудь, возможно, орган мой сожмёт.

Пресечь догадки, пересуды, разговоры,
Что не любовь во мне, а временная страсть,
Поможет сравниванье с чем нибудь из флоры
Твой облик в целом иль хотя бы его часть.
Берёзки, розочки, фиалочки, гвоздички,
А если надо – колосочки и плоды,
В них отыщу, во избежанье обезлички,
Лица и тела ненаглядного следы.

Ещё такой в стихосложения искусстве
Приёмчик есть, понятен женщине любой –
Угроза при сомненье во взаимном чувстве
Чего-то страшное устроить над собой,
Впадать в истерику, поменьше силы воли,
Стихотворенье не рассказ, а крик души,
Любовный лирик непременно меланхолик,
А коль сангвиник, лучше басню напиши.

И бред величия в творении поэту
Поможет силы восприятия достичь
(Пусть шизофрению скрывает часто это,
А иногда – и прогрессивный паралич).
Брильянты, жемчуги в количествах огромных
Пообещаю, заодно и небосвод,
Без преувеличенья нет стихов любовных,
Не сомневаюсь, аллегорию поймёт.

И окончательную тексту идеальность,
Чтоб принимали его всюду и везде,
Даст умолчание про похоть, сексуальность.
Ну вобщем поняли – ни слова о …..!
Поймите, это для сюжета очень важно,
Иначе выйдут не стихи, а срамота,
А если что-то в твоём облике и влажно,
То лишь глаза, ресницы или полость рта.

Ну вот и всё. Я буду миром зацелован,
Венки при жизни приготовьтесь мне дарить.
Теоретически, как видите, подкован
Вам благородное, прекрасное творить.
Заткну Есенина, Ахматову и Фета,
Считайте, в школах мой портрет уже висит!
Одна загвоздка – вдохновенье бродит где-то,
Но без сомненья очень скоро посетит.

         29. 12. 2010


КАК СОХРАНИТЬ СЕМЬЮ.

Сильно разочаровалась в муже Васе я,
Совершенно я в него совсем не влюблена.
У него на стороне другая пассия,
И не делает по дому ни хрена.
Словно робот, без прелюдии, без трепета,
Крайне редко в акт вступает половой,
Видно скоро узы брака с Васей скрепит та,
Ну а мне придётся куковать одной.

Очень сильно изменился муж характером,
Стал придирчив, злобен и невыносим,
Чуть-чего не по ему – ругает матерно,
Не живу теперь, а мучаюсь я с ним.
Отношения совсем у нас не свежие,
Налетел корабль семейный наш на риф,
Угрожал неоднократно, что зарежет и
В туалете похоронит, расчленив.

Видит бог, всегда была я с Васей доброю,
Без скандалов, без грызни по мелочам,
Неужели, охмурённый этой коброю,
Бросит с лёгкостью семейный он причал?
Но надеяться на счастье людям свойственно,
Видеть выход в лабиринте между дюн,
И я, горько плача, побрела к потомственной
Прорицательнице Анне Гамаюн.

Рассказал про уникальные способности
Этой женщины бульварный мне журнал,
Увеличивает боссов благосклонности
И обуздывать умеет криминал.
А уж в мелочных семейных неурядицах
Ей поправить дело – просто плюнуть раз,
Хоть развратник твой супруг, хоть гей, хоть пьяница –
Переделает по фото за сеанс.

Как напрасно очень многие боятся их,
Не решаясь двинуть в рыло злой судьбе.
Сделав тщательный анализ ситуации,
Вмиг вернула мне уверенность в себе.
Прогнусавила без жестов, без патетики:
- Ещё б месяц, и твоей семейке – крах!
Налицо утечка биоэнергетики,
Оболочка прохудилась в трёх местах.

Вот поэтому супруг твой полон зла с утра,
Вот поэтому тебя желанья нет,
Ишь, на фотке резко выступила аура,
Настораживает сразу её цвет!
Не щадят свой организм козлы безрогие,
Много курят, алкоголь безбожно пьют.
Я, по новой виртуальной технологии,
Эти дырки мужу твоему зашью.

Ну а дальше, можешь, дочка, успокоиться,
Исцеление пойдёт само собой,
Перестанет возбуждать его любовница,
Как в медовый месяц заживёт с тобой.
Никуда твой муженёк теперь не денется,
Негативный перекос пойдёт на спад,
Всё нормально, а с оплатою успеется,
Принесёшь, когда увидишь результат.

С этих пор лишь радость мне дают совместные
С Васей отдых, труд, приём еды и секс.
Ах какое исцеление чудесное!
Вот что значит ясновидец-экстрасенс!
В неурядице любой, пусть самой бедственной,
Оснований нет махать рукой на жизнь.
Не пренебрегайте, девки, сверхъестественным,
Телефонов в жёлтой прессе – завались!

             01. 09. 2010.

ЖЕНИТЬБА МАНЬЯКА.

В какой уже не помню местности,
Не в этом суть, сойдет и так,
Жил полный выдумки и резвости
Веселый, молодой маньяк.
Лют, кровожаден просто сказочно,
Хитёр, коварен, ловок, но
На эти темы предостаточно
И книг, и песен, и кино.

Нет, не об этом совершенно я
Вам рассказать, друзья, решил,
Уже количество он энное
В жестоких муках замочил.
Жизнь изменить не строил видов, но,
Сюжет заезженый до дыр,
Любовь как с неба неожиданно
Перевернула монстру мир.

В любви и старые безумствуют,
А парню только двадцать пять,
Прошла потребность, сердце чувствует,
Людей не за что убивать.
Страх-ужас наведя на регион,
Вдруг подобрел, вдруг стал иной,
Решил, во что бы то ни стало, он
Зажить здоровою семьей.

Ах, как красиво он ухаживал,
Как обходителен был с ней,
Еще вчера содрал бы заживо
Ей кожу с бедер и грудей,
Язык испанским хитрым галстуком
Стянул бы, слизывая кровь,
Но дурь исчезла, стал вдруг ласковым,
Вот что творит с людьми любовь!

Садизм и мысли ненормальные
Ушли растаяв, испарясь.
Машины, кольца обручальные...
Прощай больных фантазий грязь!
Ножи, удавки, бритвы, щипчики -
В далеком прошлом напускном.
И новобрачные счастливчики
Сидят за свадебным столом.

Не ожидали, люди, праздника?
Жизнь - совершенство, благодать!
Без страха можно первоклассников
Одних из дома выпускать.
Забудем жуть, беду, отчаянье,
Вчерашний выродок, злодей -
Примерный муж, душа компании
И четверых отец  детей.

                27. 03. 2009.

ДОЧЬ ПАЛАЧА.

В столице одной европейской,
Когда ещё казнь была модной,
Жил старый палач королевский,
Всеобщий любимец народный.
О фильмах, футболе, хоккее
В те дни не имели понятья,
И казнь была для ротозея
Любимым воскресным занятьем.

Такое в толпе зрело мненье,
Где гласно, а где затаённо –
Напрасно прошло воскресенье,
Коль не было приговорённых.
Поэтому так обожали
Заплечных наук корифея
И за генерала сажали
На свадьбах и на юбилеях.

Вне службы совсем не злодей он,
Отзывчивый и не жестокий,
А вот в отношенье семейном
Был очень палач одинокий.
Вдовец и отец-одиночка,
При родах скончалась супруга
И двадцатилетняя дочка
Была его жизни подруга.

Отцовскими чувствами полон,
Помешан на дочке буквально,
И мачеху в дом не привёл он,
Чтобы не поранить морально.
Мечтал кат о дочери счастье,
Как с внуками будет возиться,
Да парни на ней, вот напасти!
Совсем не хотели жениться.

Казалось бы, что ещё нужно?
Умна, домовита, красива!
Но, как сговорившись, все дружно
С ней не проявляли актива.
Ночами кусала подушку,
Гормоны в крови бушевали:
- В чём дело? Ведь я не дурнушка,
Меня хоть ваяй на медали!

Но как-то в толпе, в воскресенье,
Глазам девка даже не верит,
С ней начал крутить отношенья
Приезжий один офицерик.
Пошли чередою свиданья,
Возникли взаимные чувства,
Беседы о книгах, о тканях,
О произведеньях искусства.

Лишь вместе во время досуга.
Ах, молодость, как ты прекрасна!
Ведь созданы мы друг для друга, -
И ей, и ему стало ясно.
Но вот, возвращаясь однажды
С просмотра Рембрандта полотен,
Зашли по пути с вернисажа
К девчонки двоюродной тёте.

Там были как раз именины,
Родни собралось очень много,
Сияли закуски и вина,
Наполнили рюмки со стогом.
Вдруг стук в дверь, ещё гость явился,
Вскочила со стула девчонка:
- Ты, папочка, что припозднился?
- На службе была напряжёнка.

- Опять над какою-то жертвой
В застенке своём издевались!
А вот молодой человек мой,
Знакомьтесь, ведь вы не встречались.
Отец пятерню парню подал
С лица выражением милым.
- Уж очень знакомая морда, -
Кольнуло под сердцем, как шилом.

Дрожь вызвали в нервной системе
Недавние воспоминанья,
Ведь видел папашу во время
Последнего четвертованья.
Вот это я выбрал семейку!
Профессиональный убийца!
Порхнул из окна канарейкой
И тут же покинул столицу.

Увидеть казнь каждый стремится,
Действительно зрелище круто,
А вот с палачом породниться
Не хочет никто почему-то.
Так и не найдя себе пары,
Пить девушка стала от горя
В компании с папою старым,
Ушедшим на пенсию вскоре.

               02. 09. 2010.

МУЖСКОЕ РЕМЕСЛО.

Пусть судачат кумушки
В зависти и злобе,
У меня две Любушки.
Дороги мне обе.
С той подругой и с другой
Мы похожи в чём-то,
Классно жизнью половой
Жить мне на два фронта!

Там и там, считай, семья,
Не вметая в дом сор,
Вышло так, по жизни я
И альфонс, и спонсор.
Легкая, не нервная
Жизнь моя шальная,
Для дохода – первая,
Для души – вторая.

Интенсивнейший интим,
Вам могу похвастать,
Первой – шестьдесят один,
А второй – семнадцать.
Эту тактику свою
Вам рекомендую,
Любу первую дою,
Содержу вторую.

Не работаю нигде
Ни зимой не летом,
Но в одежде и в еде
Недостатка нету.
Доллар, золото и цент
Мне вполне доступны,
Ведь старуха – президент
Фирмы очень крупной.

Захожу едва к ней в дом –
Всё идёт по плану,
На столе обеденном
Для меня поляна,
Ананас, коньяк, балык,
Омули с икрою,
И, с «Виагрою», как бык
Бабушку я крою.

Как штурвал, сжимая таз,
С ней в любовь играю,
Не кончаю целый час,
Позы лишь меняю.
Эх, Любовь Ивановна,
Я ж тебе как внучек!
На прощанье: - Милый, на
Тридцать – сорок штучек!

Ну и прямо от неё
К Любушке родной я,
Вот призвание моё,
Хобби основное!
Словно кот, увидев мышь,
Я в остервененье,
Возбуждает меня лишь
К ней прикосновенье.

Не жалею, это факт,
Любе на подарки,
До чего же с нею акт
Полноценный, яркий!
С нею в будущем хочу
Жить законной парой,
Лишь наследство получу
От коровы старой.

Не бурю, не шоферю,
Не пашу, не сею,
Но в работе весь горю,
Прямо пламенею.
Неурядицам на зло,
Не дружу с тоскою,
До чего же ремесло
Выбрал я мужское!

              2010.

ПОБЕГ ИЗ ПСИХБОЛЬНИЦЫ.

Не смущайся ненаглядная Тома,
Что в пижаме и в больничных бахилах
Я сбежал из сумасшедшего дома,
Потому что без тебя жить не в силах.
Завернувшись в тряпки и одеяла,
В сраном списанном белье схоронился,
Представляю, сколько ты поменяла
Мужиков, пока я там находился!

Я ж с тобою обращался душевно,
За топор хватался только по-пьяни,
Не понравилось мне там совершенно
Ни в моральном, ни в физическом плане.
Не приемлют психбольниц пациенты
Солидарность, дружбу, взаимопомощь,
Ведь инъекции и медикаменты
Превратят любого буйного в овощ.

Скудоумием пропитаны психи,
Санитары - изуверством и ядом,
Симпатичные есть, правда, врачихи,
Но с тобою не поставишь и рядом.
Я ж не буйствовал, готовился к встрече,
Притворяясь, что иду на поправку,
Ой, как я сегодня бесчеловечен,
Хоть и не курил давно уже травку!

Неужели наш роман – только повесть?
Неужели ты не плачешь в подушку,
Когда ночью тебя мучает совесть,
Что меня определила в психушку?
Распушила хвост по ветру, мечтая
Жить с покладистым, сговорчивым мужем.
Твои грёзы не сбылись, дорогая,
Я гораздо стал дурнее и хуже!

Заплатила за диагноз фиктивный
Психиатру-лихоимцу, паскуда!
До того я злобный и агрессивный,
Что спасёт тебя теперь только чудо.
Что молчишь как рыба? Вспомни о боге,
Не гневила ль в эти дни его чем ты?
Я успел зайти в гараж по дороге
И за пазухой моей инструменты.

Вижу, как твоя душонка трепещет,
Понимаешь, что мы больше не пара,
И, как псих, дегенерат, сумасшедший,
Я тебя сейчас зарежу, Тамара!
На прохожих, на зевак части тела
Полетят с балкона, словно окурки,
Убеждая, что сдавать не по делу
Близких родственников в тюрьмы и дурки.

А потом меня отправят обратно,
В отделение для буйных упрячут,
Перспектива не особо приятна,
Но тебя я всё равно захерачу.
Не забыть бы, где на лыжах ты водных,
Фотографию забрать из альбома.
Ну довольно демагогий бесплодных,
Начинаю потрошить тебя, Тома.

                2015.

ПОДАРОК ОТЦА.

По материалам сайта Одноклассники.

Жил-был мальчик болезненный очень
С безвозвратно-утерянным будущим,
Не имел он надежд стать рабочим
И, тем более, военнослужащим.
Слишком поздно был выношен мамой,
Получавшей два образования,
В результате мучительной драмой
Обернулся процесс воспитания.

Образ жизни тепличный испортил
Сердце, и без того очень слабое,
Не могло быть и речи о спорте,
Рос изнеженным он, баба – бабою!
На прогулки ходил очень редко,
Ограничась двора территорией,
И ребятами прозван был метко
Где-то классе в шестом «Инфузорией».

Тело плотской утехи хотело,
Разум – образованья дальнейшего,
Ну а сердце всё время болело,
Останавливаясь от малейшего.
Был у смерти четырежды в лапах,
И однажды, предвидя трагедию,
Намекнул: - Что ты хочешь мне, папа,
Подарить к восемнадцатилетию?

Передёрнуло папу как будто
РГД от толчка детонатора,
И побрёл он, сутулясь, под утро
Теневого искать трансплантатора.
Ведь обычный хирург на такое
Никогда не пойдёт безобразие,
Ампутировать сердце живое?
Это, братцы, сродни эвтаназии!

Поначалу отцу не фартило,
Словно сербам этническим в Косово,
Наконец отыскался светило –
Ученик Николая Амосова,
Расчленил и убил тьму народа
И, наверное, столько же выручил...
Быть не может, чтоб сына-урода
Этот чудо-профессор не вылечил!

Только делать работу задаром
Ни ханыги не будут, ни Морганы.
Послужили врачу гонораром
Остальные отцовские органы.
Но зато, если внук его тоже
Попадёт вдруг в операционную,
Сын ему точно так же поможет
Эстафетою традиционною.

ЗАПРЕТНАЯ ТЕМА.

Сдав анализ крови,
Вместе с результатом
Получив билет в последний путь,
О своём здоровье,
Пышущем когда-то
Надо рассказать кому-нибудь:
Что уже похоже
Каждый орган в теле
Лишь на корм пригоден для собак…
Но о том, что можешь
С женщиной в постели –
Или -  хорошо, или -  никак!

Жизнь по ухабам и ямам спешит
В солнечный город из мраморных плит.
У кого чего болит –
Тот про то и говорит,
Но про это – молчит!

Слышу постоянно
Жалобы и вопли
От случайных встречных и друзей,
Что лысеют рано,
Что из носа сопли,
Что кишечник с каждым днём борзей,
Что от варикоза
Лопаются вены,
Что пора бросать курить табак…
Только о хандрозах
Половой системы –
Или – хорошо, или – никак!

Вмиг потеряешь ты в обществе вес,
К женщинам если пропал интерес.
Сообщив знакомым весть,
Что на бабу не залезть –
Лишь усилишь свой стресс.

Если ты мишенью
Грозной стал болезни,
Собеседник нужен позарез,
Для выздоровленья
Это бесполезно,
Но хоть чуть замедлится процесс.
Обсудить недуги
Классно за бутылкой,
Будь то пневмония или рак,
Но о лучшем друге
Молодости пылкой –
Или – хорошо, или – никак!

Будь ты безног, слепонем иль горбат
Люди утешат  и приободрят,
Но в постели неуспех
Вызывает буйный смех
У нормальных ребят. 

Если в беседу вступил инвалид  –
Жалость, сочувствие прямо кипит,
У кого чего болит -
Тот про то и говорит,
Но про это – молчит.

                2014.

НЕКРАСИВАЯ ЖЕНЩИНА.

Она некрасивой была от природы,
Быть может чуть-чуть симпатичнее жабы,
Ни с кем не встречала над речкой восходы,
Какая трагедия это для бабы!
Короткие ножки, навыкате глазки,
Неровные зубки в растянутой пасти,
А телу хотелось хоть чуточку ласки,
Душа ж вообще разрывалась на части.

Женившийся из-за жилья в Подмосковье
Супруг с нею лишь при погашенном свете
В три месяца раз занимался любовью
И шлялся открыто, бравируя этим.
В сетях социальных торчала ночами,
Сливая туда фотографии скопом
С модельною тёлкой на фоне Майами,
Слегка изувеченною фотошопом.

Но страшненьким свойственней к знаниям жажда,
Чем сексообильным гламурным мегерам,
Вдруг чудом каким-то попала однажды
В программу «Кто хочет стать миллионером?»
От камеры скрыли под грима покровом
Нефотогеничность стилисты, как в сказке,
И вот все пятнадцать вопросов Диброва
Преодолены без единой подсказки.

Желая от мужа в постели добиться
Проникнутой страсти, а не имитаций,
Поехать решила она за границу,
Чтоб сделать пластических ряд операций.
Полгода глумились врачи-изуверы
(Как было мучительно и неприятно!)
И сделали внешность ну просто Венеры,
Но три миллиона ушли безвозвратно.

Где взять на дорогу, чтоб вызвать влеченье
К себе половое у блудного мужа?
И двадцать штук баксов должна за леченье
Чикагской больнице осталась к тому же.
За это в Америке судят обычно,
Наручники копы едва не надели,
Помог, хорошо, погасить долг частично
Земляк-эммигрант,  содержатель борделя.

Он дал ей одежду, жильё и работу,
Как раз для изящного стройного тела
И, думаю, что к своему обормоту
Она не вернётся, как бы не хотела.
Не сладко быть труженицей индустрии
Интимных услад и похабнейших фоток,
А где-то вдали, в недоступной России
Довольный супруг не слезает с красоток.
                21.08. 2014.


ИСПОВЕДЬ ТРАНССЕКСУАЛА.

Будь проклята грёбаная физкультура!
Вся жизнь - омерзительный сон!
В четырнадцать лет как последняя дура
Явилась я на стадион.
Я стройной была, пусть не типа газели,
Но вроде кобылки донской,
И тренер смекнул, что в моём нежном теле
Скрывается спорта герой.

Ещё не предвидя того геморроя,
Что ждёт очень скоро меня,
Крутилась на брусьях, толкала ядро я
И прыгала через коня.
Плыла по теченью, без мелочных трений,
Без мыслей попасть в высший круг,
Но стал вдруг конфетками странными тренер
Меня угощать и подруг.

Чуть не потеряла дар слуха и речи,
Когда от е*учих конфет
Пошли развиваться ладони и плечи,
А бёдра и талия – нет.
В ещё не окрепшем, почти детском теле
Свирепствовал тестостерон,
За считанные становилась недели
Спортивной со всех я сторон.

При равных нагрузках с других градом пот лил,
А мне – хоть бы хрен под мостом!
Как тренер был радостен, словоохотлив,
Любуясь моим мастерством.
В столовой украдкой мне в блюдо второе
Отраву какую-то клал,
И я без разминки творила такое,
Что зал от восторга стонал.

Не раз выступала на олимпиаде,
От гордости пьяная в дым,
И, надо сказать, что в толкании ядер
Я превосходила мужчин.
А вот в половом отношенье ни грамма
На их не тянуло меня,
С тревогой следили за этим и мама,
И вся остальная родня.

Ударило вскоре по темечку лихо,
Сработал инстинкт основной,
Вдруг как лесбиянка влюбилась в пловчиху
С широкой, бугристой спиной.
Но только массажами и поцелуем
Могла ограничиться я,
А сердцу хотелось иметь её х*ем,
Которого нет ни х*я.

Любовь никогда не сдаётся без боя,
Пленила её красота,
Вдруг возненавидела  тело своё я,
Точнее – свой низ живота.
Мечта в брак вступить плодовитый, законный
Таранила душу, как кол,
И вот результат – я в операционной
Сменила и имя, и пол.

Наркоз отходил, я кусала подушку,
Стуча о кровать головой.
Мой донор, попавший под поезд пьянчужка,
Счастливчик в сравненье со мной.
Вот как навредил спорт проклятый здоровью,
Какой это к чёрту престиж!
Могла бы стать матерью, тёщей, свекровью,
А кем стала я – х*й проссышь!

Девчонки из секции дохнут от рака,
У каждой второй – гепатит,
А от своего экзотичного брака
Меня, если честно, тошнит.
Гормоны вливаю себе внутривенно,
С эрекцией вечно беда,
Кто бабой рождён, мужиком полноценным
Не станет, увы, никогда.

А тренер, что тренер? На наших несчастьях
Большой приобрёл в МОКе вес,
Но за применение допинга власти
Над ним учинили процесс.
Да только что толку? Не дёргая нервы,
Защитнику дал миллион,
И снова растит молодые резервы,
У нас же что дышло закон!

                2014.

БАЛЛАДА О САХАРНОМ ДИАБЕТЕ.

В моём жилье притон был и кабак,
Но позади разгул и жизнь по-свински.
Забросив водку и табак
Стал положительным я как
Апостол Павел или папа римский.

Я сдал анализы два месяца назад,
Теперь кусаю локти и подмышки,
Такой ужасный результат,
Я нечему теперь не рад,
В крови и прочем сахара излишки.

Не в силах излечить болезнь
Пока учёные.
Нельзя мне жареное есть.
Нельзя копчёное,
И шоколадное не смей,
И просто сладкое,
Такая до последних дней
Жизнь будет гадкая.

Диабет!
Дни из чёрных состоят теперь полос.
Сколько бед
Человеку он несёт и неудобств.
Кабинет
Мне теперь эндокринолога родной.
Диабет!
Бесполезно с ним вступать в неравный бой,
Как осенний ветер жёлтою листвой
Он играет человеческой судьбой.

Любой из дней последним стать грозит,
Я каждый раз при мелких искушеньях
Себе шепчу: - Притормози!
Пройди повторное УЗИ,
Вдруг там ещё какие измененья!

Мне инсулин с недавних пор и бог, и царь,
 Сигналы SOS всю ночь идут от почек.
В глазах туман, мерцанье, марь,
А поджелудочная тварь
Его упорно вырабатывать не хочет.

Себе испортил, вот дурак,
Всю репутацию,
Лил в организм бухло я как
В канализацию.
Теперь процессы в нём идут
Необратимые,
Одышка, ожиренье, зуд,
И боли сильные.

Диабет!
Красный свет веселью, смеху, торжеству.
Смысла нет
Продолжать такую жизнь, но вот живу.
Сколько лет
Мне ещё тащить тяжёлую суму?
Диабет!
По инерции живу, не по уму.
Лучше бы лет на пятнадцать сесть в тюрьму.
Не желаю зла такого никому!

Как на иголках вся моя семья,
Себя готовят к страшному сюрпризу.
В обед притихшие сидят,
А вдруг коньки отброшу я,
Включать боятся даже телевизор.

Мои желания и прихоти – закон
И для родни, и для коллег по службе,
Начальник раньше был гандон,
Теперь не повышает тон,
И ОТК в большой со мною дружбе.

С предупредительностью, с тактом,
С пониманием
Прощают мне прогулы, брак
И опоздания,
При мне стесняются язвить,
Зовут по отчеству
Лишь потому, что хоронить
Меня не хочется.

Диабет –
Нет сомнения, крестовая печать,
Но сосед
Перестал ночами музыку включать.
Мой билет
Вдруг в троллейбусе дешевле стал на треть.
Диабет!
Стало нравиться мне что-то им болеть.
Стал частенько я насвистывать и петь.
Эх, подольше бы не приходила смерть!

Нет, всё же есть резон ходить к врачу!
Мне сорок лет, совсем ещё не старый,
Но улыбаюсь и шучу,
Вторую группу получу
Я через год, от силы через пару!

А что не пью совсем, так это даже плюс,
Здоровый образ жизни – в счастье двери.
От положительных я чувств
Стал выздоравливать, клянусь,
Но это лишь иллюзии, уверен.

И в неприятном кайф лови,
Тошнит с которого.
Избыток сахара в крови?
Так это здорово!
Пускай завидуют друзья,
Гусинский словно я,
Какая выпала стезя
Мне всё же сдобная!

Диабет –
Благодать иль наказание творца?
Спора нет,
Смысл хороший есть у каждого словца.
Сигарет
Пусть лишён я, и других всеобщих благ,
Диабет
Пронесу по жизни, словно красный флаг,
Одобрительно смакуя каждый шаг.
Мне другой судьбы не надо и за так!

                Декабрь 2010  – январь 2011.

КЛЕЩ.

В берёзовой роще тенистой,
Левее Медвежьего яра,
Жил клещ с биографией чистой,
Но в помыслах – злей ягуара.

Энергии вредной - избыток,
Бродил по обочинам тропок,
Пиная от скуки улиток,
Насилуя божьих коровок.

Болезнью опасной одарен
Знакомой одной землеройкой,
Не воспринимал её парень,
А был переносчиком только.

Вот раз по опушке шагает,
Глядит – мужичок в сандалетах
Колосовики собирает,
Их уйма росла в это лето.

Горька грибнику будет участь!
Продумав коварный план махом,
Прополз по лодыжке, крадучись,
И – вверх по ноге, в зону паха.

Легко меж бедром и мошонкой
Найдя запотевшую складку,
Зарылся злодей в коже тонкой,
Ах как человека кровь сладка!

Наполнив грибами ведёрко,
Не чувствуя впившейся твари,
Мужик спекулянту, без торга,
Их оптом загнал на базаре.

Сходил, пропустил пива кружку,
Вот истинное разгильдяйство!
Эх, знал бы он, что за зверушка
Хозяйничает под хозяйством!

И вместо того, чтоб помыться,
В горячую плюхнуться ванну,
Решил дома в стельку напиться,
Себя уподобив барану.

Три дня, нанося вред печёнке,
Желудку и нервной системе,
Лил зелье в себя мужичонка,
Терял драгоценное время.

А клещ расширял свои формы,
(Инстинкт это иль воспитанье?)
И неблагодарностью черной
Расплачивался за питанье.

Такого ещё паразита
В природе найти очень сложно,
И вирусы энцефалита
Внедрялись везде, где возможно.

Недолго продлилось веселье
Любителя тихой охоты,
И, вслед за тяжёлым похмельем,
Гиперестезия и рвота.

Рассудка пришло помутненье
И, в галлюцинации страшной,
Узнал в двухволновом теченье
Пантеру вдруг в кошке домашней.

Хотел за окно, только поздно,
Симптом жуток менингеальный,
Кровь сгущивал лейкоцитозом,
Крушил, словно танк, нерв центральный.

Куда же ты катишь, дорожка?
Уж лучше мертвец, чем калека!
Вот так неприметная мошка
Разбила судьбу человека.

             07. 07. 2010.

ВОЛОСАТИК.

Волосатик (Gordius aquaticus) — свободно живущий в пресной воде червь, принадлежит к круглым червям (Nemathelmintha,), к классу волосатиков (Gordiacea).
Волосатик довольно часто встречается на экскурсиях. Особенно часто его можно заметить — в медленно текущих водах, где он извивается в неглубоких местах на песчаном дне, иногда около самого берега. Червь этот почти черного или коричневого цвета, тонкий, длинный и жесткий на ощупь, очень напоминает по внешности попавший в воду конский волос, откуда и произошло его название . С ним связано вздорное народное поверье, будто бы волосатик внедряется в тело купающихся и причиняет человеку опасную болезнь. По легенде впивается человеку он, как правило, в пятку, затем пробирается через кровь к жизненно важным органам и выедает их.

Волосатик (Gordius).
1 — взрослый червь, 2 — задний конец червя в виде развилки; 3 — личинка.

Уж скорей бы приходили к нам морозы!
До чего осточертел июльский зной!
Льёт Россия, матюгаясь, пот и слёзы,
Кипячёною смывая их водой.
Нет секрета, в это время многих очень,
Как магнитом, тянут реки и пруды,
Но здоровьем рисковать никто не хочет,
Терпят пекло, избежать чтобы беды.

В природных протоках
Купанье не кстати,
Там вредный, жестокий
Живёт волосатик.
Страшнее, поверьте,
Акулы и ската,
Болезнью и смертью
С ним встреча чревата.

Между водорослей, камушков, песчинок
Зазевавшуюся жертву ждёт злодей,
Червячков ему не надо иль личинок,
Его пища – плоть и органы людей.
Вместо рыла – омерзительное жало,
Отработанный природой механизм,
Рассекает кожу пятки, как кинжалом,
И мгновенно проникает в организм.

А дальше – по венам
И по капиллярам,
С улыбкой блаженной,
Всё дальше волчара,
Лаская, лелея
Мечту голубую –
Сквозь чрево скорее
И в полость грудную!

Противоположный пол обозревая,
Наслаждается прохладой паренёк,
Веря в будущее, не подозревая,
Что себя на гибель верную обрёк.
Разлетятся на куски мечты и планы,
Почернеют мать от горя и отец,
Ведь наверное имеют дома ванну
Или душ на даче на худой конец.

Пока он девчонке
Рвал в речке филатик,
Сквозь толщу печёнки
Проник волосатик,
Вспорол диафрагму
Движением лёгким
И юркнул, как в яму,
В пространство меж лёгких.

Вот и орган, от которого зависит
Жизнь в ближайшие четырнадцать секунд.
Нет, насколько безопаснее Тбилиси,
Побережье Сочи, Ялт, Анап, Пицунд!
За мгновенье пронеслись, как в кинопленке,
Двадцать лет неполных, под какой-то звон,
Не успел пацан представиться девчонке,
Потому что главный клапан поражён.

Вспотевший от зноя,
Ругая всё матом,
Качал головою
Прозектор-анатом,
Болезни причину,
Что парня убила,
Видать медицина
Ещё не открыла.

Так знайте, ребята,
Коварна природа!
Наука предвзята
К поверьям народа,
Чуть что – сразу в позу,
Бахвалясь мундиром,
Плюя на угрозу
Нависшей над миром.

29. 07. 2010.


РАССКАЗ ЗУБНОГО ВРАЧА.

Боятся меня пациенты, не скрою,
В традицию это вошло,
Как хавольники предо мною откроют,
Трясуться, ну просто смешно!

Но как-то больной, стало аж не привычно,
Решительно так в кресло сел,
Повеяло чем-то вдруг несимпатичным,
Какой-то он...,ну не как все.

Смазливый, с серьгой, молодой посетитель,
Скорее всего педераст,
"Мне, доктор, пожалуйста все удалите,
И, если возможно, за раз!"

Сперва эту просьбу я принял за юмор.
Нет, вижу - задумал всерьез.
"Мне имидж такой неоычный придумал
Продюссер на фабрике звезд."

Ну что ж, с удовольствием! Видимо гею
Не только в еде пасть нужна.
А зубы,  еще не видал здоровее,
Все тридцать два - как с муляжа!

"Тогда потерпите, но будте мужчиной"
Нет, не уловил он сарказм.
Ввел двадцать пять кубиков лидокаина,
Ой что я устрою сейчас!

Ах, пидор! Вот ты и попался, голуба!
Я ж не простерилизовал
Щипцы, те которыми давеча зубы
У туберкулезного рвал.

Наркоз обалденный. Не чуя подвоха,
Чуть морщился, слушая хруст,
Внедрялись коварные палочки Коха
В районы и десен, и уст.

Ран множество в деснах, считай - внутревенно
Чахотку привил, прямо смак!
Год, два, и польется кровавая пена,
А СПИД ты поймаешь и так.

Езжай, дорогуша, хоть в Варну, хоть в Рио,
Хоть в сексменьшевицкий Париж,
Штук сто за инкубационный период
Партнеров своих заразишь!

Конечно, я клятву давал Гиппократа,
Но коль пациент - голубой,
Беру обещанья на время обратно,
Нетрадиционному - бой!

              10. 06. 2009


ПРАВЕДНИК.

Не читаю ни газеты, ни книги я,
На концерты не хожу и в кино,
Потому что овладела религия
И душой моей, и телом давно.

А ведь раньше был каким богохульником!
В пост великий нажирался, как скот
И милиции частенько сотрудникам
Приходилось брать меня в оборот.

Но когда я в состоянии белочки
Из окна хотел с седьмого нырнуть,
С потолка ко мне спустился по стеночке
Сам господь, чтобы наставить на путь.

Не сдержавшись, дал с размаху по роже, но
В руки взял себя секунд через шесть
И сказал: - Вести себя не положено,
Так, как ты сейчас, поскольку я – есть!

Вот сегодня ты напился до чёртиков,
Не успей я – оказался б в аду,
А ведь там нет ни бухла, ни наркотиков,
И заклеивают бабам манду.

Ну а что мужского пола касательно
(Кстати выдумано это не мной.)
Гениталии у всех обязательно
Обрубают по пузырь мочевой.

Миллиарды лет при строе при плановом
И без права обращенья ко мне
Днём – пахать на руднике на урановом,
Ночью – жариться на вечном огне.

Вот в раю тебе бесспорно понравиться,
Море пива, коньяка, анаши,
Обнажённые танцуют красавицы,
Всё, что нужно для безгрешной души!

Развлеченья королей и министров там
Получать имеет право любой,
Но открыты в рай врата только избранным,
Тем, кто чтил меня при жизни земной.

На Земле со здравым смыслом не вяжется
Пить,  распутничать, копить что-то впрок,
Ведь земная жизнь не то, что вам кажется,
А всего лишь испытательный срок.

Вобщем с завтрашнего дня по понятиям
Православным начинай жить, дружок,
А сомнительные мероприятия
Постарайся отложить на ужо!

С этих пор я – образец благочестия,
Верный муж и храма завсегдатай.
Сгинь, антихрист! Испарись, архибестия!
На дурное дело не искушай!

С матерщиной завязал и с курением,
Раз четырнадцать за сутки молюсь,
В этой жизни места нет наслаждениям,
Вот скончаюсь и на всю оттянусь!

                2014.

МАСЛО МАСЛЯНОЕ.

Антиоксюморон.

Мокрый дождь стучит в окошечко стеклянное,
Скрылось солнышко за тучею небесной,
До чего осточертела окаянная
Жизнь банальщиной своей неинтересной!
Сколько можно, алкогольный самогон глуша,
Про себя и вслух с самим собой базарить?
Заточить придётся видно два карандаша,
Сунуть в ноздри и об стол лицом ударить.

Как бороться со стрессов нашествием?
Силы воли и выдержки нет,
Помоги же советом и действием,
Мой единственный друг Интернет!

Не хотят должно быть мёртвые покойники
Покидать свои подземные могилы,
Четырёхсторонние прямоугольники
Защитят надёжно от нечистой силы.
А ведь кто-то жизнь ведёт альтернативную,
Строя глупые гримасы ортодоксам,
Физкультурой занимается спортивною,
Водным плаванием и кулачным боксом.

Я бы тоже подался в метатели
Серпа с молотом бедам в ответ,
Но вокруг лишь недоброжелатели
И единственный друг Интернет.

Надоели переливы вальса венского,
С основным устал бороться я рефлексом,
С кем бы пола противоположно-женского
Эротическим заняться порносексом?
Где же взять для стимуляции души толчок,
Пока крови обращенье не угасло?
Эх, свининки б поросячьей, да под коньячок,
Да на хлеб печёный масляного масла!

Сделки, связи, контакты, общения
Ничего ни несут, кроме бед,
Остаётся одно утешение –
Мой единственный друг Интернет.

                2014.

ПОЭТ В РАБОЧЕМ КОЛЛЕКТИВЕ.

Интересно быть поэтом,
Пожелал бы и врагу!
Но с коллегами про это
На работе ни гу-гу.
А в беседу о насущном
Мне не вставить пары слов,
Потому со мною скучно,
Как с последним из ослов.

Слышен ропот коллектива:
И откуда он прилез?
Ой, как это не красиво
С коллективом быть вразрез!
На душе – гнилая рана,
Словно в божьем храме свист,
И в свой адрес постоянно
Слышу слово «эгоист».

Как уважения достичь? Что ни коллега –
Альтруистичен,  экстравертен каждый гад,
А я забрался, словно в норку, в своё «эго»
И испускаю отрицательный заряд.

Мне б давно, в себе не роясь,
К их прислушаться речам,
Ведь порою даже совесть
Донимает по ночам:
Быть попроще как-то надо,
Соглашаться с большинством,
Всё же стадо, это стадо,
Захотят – съедят с говном!

Пропитайся тем же соком,
Что монтёр, что кочегар,
В коллективе о высоком
Ни к чему вести базар.
В домино сыграй, в картишки,
О зарплате поскули
И потянуться людишки,
Словно в бухту корабли.

А на работе вновь дискуссия на тему,
Как проиграл вчера кому то там «Спартак»,
Но я не в курсе, не смотрел, писал поэму
И потому лишь улыбаюсь как дурак.

И чтоб стать мне настоящим
Работягой хоть на грамм,
Пялить морду в быдлоящик
Начал я по вечерам.
Расскажу без рассуждений
В раздевалке утречком,
Тоже мне,  писака-гений!
Сколько можно жить молчком?

О ремонте, о картошке,
О бабле фуфло толкал,
До того я был хороший,
Сам себя не узнавал!
Сел за стол, не ерепенясь,
Доминошный, как дебил…
А потом огромный пенис
На общение забил.

Нет, никогда мне не вписаться стадо это!
В среде рабочей рифмоплётам места нет.
И вообще у настоящего поэта
Лишь после смерти может быть авторитет!

                2013.

ПОЕДЕМ, КРАСОТКА, КАТАТЬСЯ!

Зачем нам удел голодранца?
У умного жизни не две.
Поедем, красотка, кататься
На зависть московской б*ядве.

Тебя узнают, дорогая,
Глазеет из окон «Побед»,
Телячий восторг не скрывая,
Народ-победитель нам вслед.

Пусть доступ к шедеврам музеев
В Советском Союзе зажат,
Добытые кровью трофеи
По праву нам принадлежат.

Безродным трудящимся слоем
Сегодня захвачена власть,
Надень же каменьев, на зло им,
Хотя бы десятую часть.

Ишачат за палки в колхозе,
Пиарят ткачих, горняков,
Россия в поту и в навозе,
Но мы с тобой в белом трико.

В обувке нечиненой, старой
Аж до Бранденбургских ворот
Дошли мы счастливою парой,
Сроднил нас великий поход.

Сам маршал тебе у рейхстага
Награду вручил в Первомай,
Успеешь стать пылью Гулага,
Пока есть возможность – сияй!

Не вечен, поверь, Вождь Народов,
Не вечна советская власть,
Придёт к лицедеям свобода
И обогащаться, и красть.

Расставят, как надо, оценки,
Ничья не посмеет рука
Генералитет ставить к стенке,
Звёзд сцены гноить в ИТК.

Увидит ещё мир культурный
Как мчатся, плюя на ГАИ,
В «Феррари»  на берег лазурный
Духовные внуки твои.

На телеэкране, в газете
Покажут рабочему дну
Не в чёрном, а в розовом свете,
Как мы разлагали страну.

Не гнев, не презренья, а зависть
Наполнит людские сердца,
Такая  у русских ментальность –
Кумиром считать подлеца.

                2011.

ПАПАШИНЫ ГЕНЫ.

По судьбы неудачной иронии
На свободе я не был ни дня.
В лазарете колымской колонии
Приняла акушерка меня.
Вдалеке от столичной идиллии,
От метро, от Кремлёвских от стен,
Я родился без прав и фамилии,
С ярлыком грязным «ЧСВН».

До сих пор не пойму, так окрысился
Почему на меня господь бог,
Тот субъект, что отцом моим числился,
Органически быть им не мог.
Слишком быстро кончал, до влагалища
Член практически не доносил,
Но зато был прекрасным товарищем
И к тому ж совершенно не пил.

Как святая Мария с Иосифом
Моя мать коротала с ним век,
В институте работал философом,
Вобщем глупый, пустой человек.
Беспорочной, пусть и зацелованной
Мать томилась, да вот на беду
Репрессирован необоснованно
Был он в тридцать девятом году.

Затаиться, немедленно выбраться
Из Москвы надо было, но мать,
Лишь узнав об аресте, как кинется
На Лубянку его выручать,
В полном к власти советской доверии,
А её там чекист главный наш
Сексуальный маньяк маршал Берия
Поимел и пришил шпионаж.

На этапе вспороть вены лезвием
Силы воли в себе не нашла,
Оглушённая варварским следствием
Не заметила, что понесла.
Ещё видя защитника в Сталине,
Об амнистии полная дум,
С животом выпирающим в Ванине
Заходила в удушливый трюм.

Грудниковый период под вышками,
Магаданский голодный детдом,
Окружённый воровок детишками…
Где уж тут различать зло с добром?
Рос я дегенератом безбашенным,
Счастье не находящим в труде,
Беспрепятственно  гены  папашины
Развивались в преступной среде.

И в тот день, когда Жуков, сорвав с плеча
Стёртый икрами женщин погон,
Сдал охране Лаврентия Павлыча,
Вдруг вселился в меня Купидон
Чернокрылый, с рогами, с копытами,
С ЛСД в наконечниках стрел,
Ну, и так-то ни к чёрту воспитанный,
Альголагнии* я захотел.

Сделать тягу почуял огромную
Из мордашки из женской  анал,
На училку на вольнонаёмную,
Словно гризли, в уборной напал.
Трижды розочкой ткнул ниже пояса,
Расщепил  пассатижами нос
И, балдея от  сладкого тонуса,
Первый в жизни оргазм перенёс.

И помчалась в намёт ходок карусель,
Первый срок мог единственным стать,
Но, попав под хрущёвскую оттепель,
В тот же день арестован опять.
Подвели гены папы азартного,
Вновь себя буйный нрав проявил:
Проводницу вагона плацкартного,
Изнасиловав, зверски убил.

Вот такой я был мразью отъявленной,
Разводили руками суды.
Гнусность папы с наивностью маминой,
Сочетаясь, давали плоды.
И, дождавшись звонка, как сорвавшийся
С цепи пёс, сразу брал в оборот
В поле зрения женщин попавшихся
Чуть ли не у тюремных ворот.

Ни душевнобольным, ни помешанным
Медкомиссии не признают,
Но свободы глоток делал бешеным,
Ну, буквально на сорок минут.
Не задумываясь о последствиях,
Вновь свою перечёркивал жизнь,
Ну а дальше – короткое следствие
И опять у параши ложись!

А теперь я торчу в «Белом лебеде»,
Избежав высшей меры едва,
Окруженье – подонки и нелюди,
Половина не помнит родства.
Что Россия с колен поднимается,
Полагает всерьёз только псих,
Сколько их, неизвестных, слоняется
Этих братьев по папе моих!

*альголагния – садомазохистская любовь.

                2013.

ЧЕТВЕРТОВАНИЕ.

До зрелищ кровавых, не так ль?
Охочи дворяне и голь.
Покажет веселый спектакль
Сегодня народу король.
Мальчишкам на сон наплевать,
Они, еще затемно встав,
На площадь бегут, чтоб занять
Поближе к помосту места.

Изменника подлого, ишь,
На шкуре быка волокут,
Сначала повесят, но лишь
На пару коротких минут,
Чтоб понял, вину осознал.
Чтоб сердце забилось в груди,
Веревка - начало начал,
Суровый конец впереди.

Терпи, как господь наш терпел,
И впредь королю не свинячь!
Светло улыбнулся толпе
Любимец народа, палач,
Испить с ним на "брудер" вина
Любая красотка не прочь,
Тайком в палача влюблена
Сама королевская дочь.

Ну что, оклемался? Вставай!
Прикованы руки к кресту.
Нет шансов отправиться в рай,
Оставь голубую мечту!
Считай, ты уже не самец,
Подходит палач-живодер,
И с семенниками конец
Отрезан и брошен в костер.

Какая ужасная боль!
Вся площадь восторга полна,
Не зря пригласил нас король,
Пьянеет толпа без вина.
Суставы колен и локтей
Легко проскочил острый нож,
Ни рук нет, ни ног, и злодей
Чуть-чуть на Венеру похож.

Уже ни чего не спасет,
Ни милость монарха, ни бог.
Доволен? Но это не все,
Не весь еще выдавлен сок,
На все бы преступник пошел,
Остаться чтобы без башки,
Но брюхо палач распорол
И выпустил наземь кишки.

Ну вот и агония, что ж,
Теперь истязать будем труп,
Палач сполоснул в кадке нож,
Топор его тоже не туп.
Профессионала рука
Тверда, молдец паренек,
Бандита, как тушу телка,
Он на четвертины рассек.

Фрагменты - воронам на корм,
На стены, а не на погост,
На страх, на всеобший обзор!
Приводят в порядок помост.
Легко, как коровий помет,
Смывается свежая кровь.
Доволен спектаклем народ,
Скорей бы придти сюда вновь!

                24. 10. 2009.



АНЖЕЛА МАТВЕЕВНА.

В дверь конторы вошла не уверенно
Без обычной величия мании
Барсукова Анжела Матвеевна,
Генеральный директор компании.
Не напудрена, не напомажена,
То ли скука в глазах, то ли злость,
То ли птицей в дороге обгажена,
То ли горе какое стряслось.

Что случилось? – каждый недоумевал, -
Сдохла кошка? Намечается аврал?
А она вдруг, в середине самой дня,
Вызывает в кабинет к себе меня.

Не питаю к начальству, признаться, я
Заходить лишний раз наслаждения,
Не проста власть имущих реакция
На инициативы и мнения.
Об отчёте ещё не доделанном
Не успел неподатливым ртом
Пробубнить, как Анжела Матвеевна
Предложила мне кофе с тортом.

- Никуда, - с улыбкой грустной говорит, -
Твой бессмысленный отчёт не убежит,
Негативный у меня с утра настрой,
Посиди хотя б полчасика со мной!

Я с работой буквально повенчана
Я директорством этим измотана,
Не считают меня здесь за женщину,
А уж за человека – и подавно!
Оказал мне хоть кто знак внимания,
Предположим, за жопу схватив?
Будоражит, тревожит сознание,
Что не любит меня коллектив!

Ой как жизнь моя сложилась тяжело!
Двадцать лет назад покинула село
И с дипломом красным кончив институт,
Выполняю никому не нужный труд!

Поначалу кивал я рассеянно,
А потом произнёс фразу вескую:
-  Ну ни сколько, Анжела Матвеевна,
Не похожи вы на деревенскую!
И манеры, и поступь, и дикция…
Да и деток, осмелюсь сказать,
В те застойные годы в провинции
Моды не было так называть!

- Это имя мне самой как банный лист,
Просто папочка, колхозный тракторист,
В сельсовет явившись пьяный как свинья,
В честь Анжелы Дэвис  так назвал меня.

С малолетства как дурочка к знаниям
Я тянулась, ведь видно воочию –
С этим экстравагантным названием
Не вписаться в среду мне рабочую.
Обрела, но как видно, лишь малое
И теперь жизнь не в радость, а в лом.
Ни семьи, ни любви не познала я
И, как мать, оказалась фуфлом!

Поперхнувшись тортом, я пробормотал:
- Так у вас и дети есть? Не ожидал!
- Только дочка. И должна тебе сказать,
Ещё гадину такую поискать!

Честный труд для неё утомителен,
Даже с очень приличной зарплатою,
То и дело уходит к сожителям,
А однажды вернулась брюхатою.
Я, признаться, полна была радости,
Хоть шалава она из шалав,
Поживу для внучонка на старости,
Человеком его воспитав!

Вскоре лопнул план мой, как презерватив.
Разрешилась, семь недель не доносив,
Так как пьяная была всё время в хлам,
Дочкой весом в восемьсот пятнадцать грамм.

У меня слов ругательных просто нет!
Запереть бы её в буйной камере!
Из больницы сбежала по простыни
И слиняла с любовником на море.
А у дочки такой горе-матери
Шансы, сам знаешь, не велики,
Пролежала три дня в инкубаторе,
На четвёртый отбросив коньки.

И, закрыв дверной замок на оборот,
Из стола коньяк и рюмки достаёт:
- Ну давай помянем внученьку мою,
Чтоб мамашу не кляла она в раю!

Я, понятно, не стал кочевряжиться,
Хоть и не был особенным пьяницей,
Да и кто от такого откажется,
Нахаляву, к тому же с начальницей?
И вообще ей в таком состоянии
Находиться опасно одной,
Не дай бог, возымеет желание
Что нибудь учинить над собой.

Не Джеймс Бонд я, не Бальзак и не Делон,
Рядовой неброский офисный планктон,
Но утешил, успокоил, пожалел,
И теперь вот возглавляю свой отдел!

                2015.


АЛЫЕ ПАРУСА.

Мечтала девушка о принце,
Считая: «Раз всего живу!».
Не на уступки, а на принцип
Шла при попытках рандеву.
Хоть соблазняй её, хоть сватай –
Категорический отказ,
Оберегала сейф мохнатый
От рук, от членов и от глаз.

В прикиде простеньком из ситца
Сжимала оба кулачка:
И угораздило ж родиться
В семье простого морячка!
Она ж богиня, королева,
А не кухарка и не ****ь!...
Но справа – хижины, а слева –
До горизонта моря гладь.

Лапши навешал ещё в детстве
Ей престарелый идиот
Об алопарусном плавсредстве,
Что жизнь её перевернёт,
Что беззаботность, роскошь, славу,
Плюс - бриллиантов два мешка
Она получит нахаляву
От толстосума - женишка.

От этих слов перекосило
В  мозгах какой-то важный код:
Себя внезапно возомнила
Алмазом в груде нечистот.
И стала с верой фанатичной
Плюя на здравый на расчёт,
Ждать, что её герой античный
Из этой грязи извлечёт.

Хрен на людей насмешки ложа
И на остаться в девках страх,
Не сомневалась, что он тоже
Об этой встрече весь в мечтах,
Что, предаваясь онанизму,
Он проникает целиком
В её горячую харизму
Под чуть взъерошенным лобком.

И как-то, бросив из клозета
Случайный взгляд в морскую даль,
В сиянье праздничного света
Она увидела корабль,
Под парусами цвета крови
К ней приближался, нет – летел,
Как бык к борзующей корове,
Фантасмагории  предел!

Тупые масляные рожи
Соседей вытянулись вдруг,
И улыбался с мачты Роджер
Как закадычный детства друг,
Бочонок ромовый на юте
Опустошался под оркестр,
А капитан уже в каюте
С урчаньем лакомил своё пест.

Под утро томная усталость
Сменила пламенную прыть,
На этом можно бы, казалось,
Повествованье завершить…
Но, оказалось, очень слабо
Девчонка знала пол мужской:
Друзей и странствия на бабу
Не променяет волк морской!

Вначале роль морской туристки
Вселяла в сердце благодать,
По курсу Тихий и Индийский,
И Атлантический опять.
Менялись страны, лица, воды,
Но капитан вдруг стал смурной,
Всё реже слыша зов природы,
Всё чаще – ропот за спиной.

Был капитан от безобразий
И уголовщины далёк,
С ней поступить как Стенька Разин
Он, разумеется, не мог.
Отведал за щеку и сзаду,
Когда уже приелась щель,
И, пропустив через команду,
Пристроил в местную бордель.

                2013.

ТРЯПОЧНЫЙ ВОЛК.

Жил в лесу рукотворном, искусственном,
Где крапива и та – просто шёлк,
Не коварный, не злой, сильный умственно
Синтетический тряпочный волк.
Не имел он к охоте стремления,
Что паскудничать, если не злят?
Безопасным был на удивление
И для зайчиков, и для козлят.

Не издёрган проблемами мелкими,
Не испорчена нервная ткань,
С барсуками, с лосями и с белками
Соблюдал он приличия грань.
В пище преобладали растения,
Пред врагами отсутствовал страх.
Очень слабым инстинкт сохранения
У животных был в этих местах. 

Но когда те, кому лес был вверенный,
Выполнять перестали свой долг,
Неуютно себя, неуверенно
Вдруг почувствовал тряпочный волк.
На тропинках валежник осиновый,
Стал похож лесопарк на тайгу,
Даже с дырочкой ёжик резиновый
Спотыкался на каждом шагу.

Тут и там сорняки, чепыжи, кусты,
Негде яблоку стало упасть.
Завелись комары, клещи, пауты,
Змеи, волки и прочая мразь.
Растерялся, затрясся волк тряпочный:
« Зачморят,  искусают, сожрут!
Я же интеллигентный, порядочный,
Совершенно натурой не крут!»

И когда бирюки настоящие
Окружили однажды его,
Волк, не будь дураком, - морду ящиком,
Ну и принят был за своего.
Выть по-волчьи умел он немножечко,
Ну а тут, знать подействовал стресс,
Взвыл, да так – что заныло под ложечкой,
На весь дикий, запущенный лес.

Бесконфликтный приём был и рАдушный,
Угостили бараньим мяском,
И, хоть знали, что хищник неправдошный,
Вдруг избрали своим вожаком.
Ну а что, ростом он с тёлку добрую,
Волчьи зубы и волчьи глаза,
И поэтому издано сворою
Было единогласное «За».

Что ни силы в нём нет, ни свирепости,
Что овца он в души глубине,
Понимал каждый хищник в отдельности
И доволен был этим вполне.
Ну и зажил волк тряпочный барином
На готовом, вздохнул в полну грудь.
Что там стаи, стал леса хозяином,
Обещая порядок вернуть.

На волков огрызался воинственно:
« Привыкайте питаться листвой!
Сила фауны нашей  в единстве, но
Вы зачем-то ведёте разбой!
Нагнетать перестаньте, мошенники,
На лесных обитателей страх.
Я одену вас скоро в ошейники
И угроблю в отхожих местах!»

Скалил зубы, рычал убедительно,
Ну а волки, включая детей,
Улыбались в ответ снисходительно:
«Пусть потешится наш дуралей!»
Не изгрызенный и не укушенный,
До сих пор служит он вожаком,
Иногда власть деля с мишкой плюшевым,
Добродушным простым чудаком.

Как до дела дойдёт – чурка чуркою,
На словах же активен и смел.
Лучше бы уж пахал сивкой-буркою
Или парочку бабушек съел.
Безобиден, не страшен волк тряпочный,
Волю дать не способный клыкам.
Ой как нравится лидер неправдошный
Беспредельщикам и бандюкам!

              12. 08. 2011.

ГУСИ-ЛЕБЕДИ.

Припекает июньское солнышко,
Не спасенье от зноя и тень,
Мать оставила дома Аленушку
С братцем Ваней одну на весь день.
Что с девчонки возьмешь? Еще детство в ей,
На забавы, на игры влечет,
Ей малец не товарищ, естественно,
Просит жрать, ссыт в штаны, да орет.
В полисад заперла, дома спереди,
Погуляю часочек-другой,
Хвать мутанты летят, гуси-лебеди,
Аж со страусов величиной!

Пацаненку конечности нижние,
За секунду буквально одну,
Сжали клювами, как пасатижами,
Вопль истошный порвал тишину...
Похищать ребятишек не ново им,
Опыт в этой работе большой.
Чище псов птицы надресированы
Извращенкою бабой Ягой.
Ощущение не из приятного,
Вниз башкой над землею лететь,
А вокруг - синева необъятная!
Впереди - пытки, ужас и смерть!

Была с детства Яга образиною,
И фигурой и мордой - урод,
Никогда не была под мужчиною.
Кто с такой страхалюдой пойдет?
В половой голодовки отчаянье
Вдруг к злодействам возник интерес,
Научилась тайком черной магии,
Ну и переселилася в лес.
Вот к такому Ванюшу чудовищу
Принесла стая птиц, гогоча,
Бесполезно ждать чьей либо помощи,
Не задобришь слезой палача.

Детских мук созерцанье и боли ей
Много слаще, чем ласки мужчин,
Для начала ввела в область голени
С нуклииновой пеницилин...
Ни гестапо и ни инквизицию
Не берусь я с Ягою равнять,
Не была она просто убийцею,
Сутки жертву могла истязать.
Технология пыток продумана
Была бабушкой до мелочей,
Если б был мир загробный, в аду она
Стала б первый наставник чертей.

Что еще предстоит Ване вынести
Остается лишь предполагать...
А сестра, с красной мордой от сырости,
Побежала братишку искать.
Долго в чаще блуждала испугано,
"И на кой я гулять ушла фиг?
Мать узнает - убьет." Только вдруг она
Услыхала младенческий крик.
Не на курьих избушка, по правилам
Основательно срубленый дом.
Со всей силы в ворота ударила,
Проклиная живущего в нем.

Услыхала Яга, подошла таки,
Ну и рожа! Хоть счас можно в гроб,
В сапогах, в окровавленом фартуке.
Пробежал по Аленке озноб.
На столе Ваня, с брюхом разрезаным,
Неподвижно лежит, чуть дыша,
Раскаленная в ухе железина,
Нет, уже не спасти малыша!
"Я тебя, девка, завтра потискаю,
От души над тобой поглумлюсь!"
Затолкала в сарай темный с крысами,
"Погоняют пока тебя пусть!"

Не уснула Аленушка, слушая,
Как трещали дрова во дворе,
Это бабка готовила кушанье
Из Ванюши на жарком костре.
Завтра день будет жуткий, трагический,
Совершенно раздев до нага,
Будет в кресле гинекологическом
Истязать ее баба Яга.
И бывают такие вот нелюди,
Совесть, жалость неведомы им,
И опять полетят гуси-лебеди
За младенцем, за очередным.

                2008.

ТИТЬКОДАВИЯ.

Наяву, а не во сне
В полном здравии
Был я в сказочной стране
Титькодавии.
Ну и странный в ней народ –
Верх причудия,
Там страдают бабы от
Плоскогрудия.

Не представлю в жизни я
Их принцессами,
Давят груди им мужья
Словно прессами,
Зажимают в кулаки,
Как эспандеры,
И откусывать соски
Любят варвары.

Натуральный самый ад –
Жизнь в замужестве,
Как при схватках голосят
Бабы в ужасе.
Сексуальность у мужей
Слишком чувственна.
Там кормление детей
Лишь искусственно

Там к онкологам – врачам
Вечно очередь,
Груди цвета кирпича,
Чуть просрочишь – смерть!
Их, обычай завелся
В этой области,
Ампутировать в бальза-
 ковском возрасте.

Трёхнедельный отпуск свой
Прогостил я там,
И с безгрудою вдовой
Закрутил роман.
Целый метр в обхвате низ,
Бюст – лишь шестьдесят,
Да уж очень был я из-
 голодавшийся!

Мазохизм, как и Восток, -
Штука тонкая,
Удовлетворить не смог
Плоскодонку я,
Мне оценка её как
В лоб железиной:
«Безоргазмный с тобой акт,
Безболезненный!»

Опозореный, смурной
И подавленный
Распрощался со страной
Титькодавией.
С виду люди, а внутри,
Вот безумие,
Россомахи и хори,
Словом – кунии!

              02. 04. 2010.


СКАЗКА О РЫБАКЕ, РЫБКЕ И ЧЕРЕПАХЕ.

Бросил старик невод в синее море,
Были глаза его полные горя,
Вытянул, глядь - кто-то бьется в нем шибко,
Е-твою мать! Говорящая рыбка!

Вот это да, хорошо порыбачил!
И как всегда: "Че те надобно, старче?
Только не кисни, как спелая гроздь,
Я твои мысли читаю насквозь!

Знаю, старуха грызет тебя поедом,
Вобщем, спокуха! Сейчас ей такое дам,
Вмиг позабудет все доводы против,
Ласковой будет, не бабушка - котик!

Сразу же зло позабудешь и страх ты,
Дам и бабло я старухе, и яхты,
Кроме того - вес в элитном кругу,
Все, что угодно я сделать могу!"

В недоуменье дед смотрит на рыбку:
"Ты в заблужденье, не делай ошибку,
До золотой я дожил с ней, считай,
Стерве такой мало, сколько не дай!

Я ж не всегда был убогим и бедным,
Для этой бабы ишачил усердно,
Ну а сейчас как-то мне все равно,
Лада у нас с ней нет очень давно.

Пить не могу дома пиво и водку,
То кочергу в рыло, то сковородку,
Чище бандита, подходит жизнь к краху...
А преврати ты ее в черепаху!

Точно! Идея! Вот выход прекрасный!
Будет мне с нею вполне безопосно,
Пусть, кошки вместо, царапает пол.
Ну, вобщем, действуй! Мерси! Я пошел!"

"Ладно, иди, если так вальтанут ты,
Бабка - рептилия с этой минуты,
Взял бы, ну скажем, другую жену!" -
И, сплюнув дважды, ушла в глубину.

Дед, напевая, бежал, словно юный,
Не замечая прибрежные дюны,
В дверь запорхнул в диком, радостном танце,
Чуть не споткнувшись в прихожей о панцирь.

"Вот подфартило! Хозяин я полный!
Будешь, Тортила, лишь ползать по полу,
Слезы лей, хочешь, а хочешь - ори!
На вот, листочек капустный сожри."

Зажил старик, как нормальные люди,
Бешеный крик его больше не будит,
Нудно и грубо жена не корит,
Лишь из под тумбочки злобно шипит.

Но через год снова вспомнил дед рыбу,
"А ведь пройдет колдовство когда либо.
Вдруг рыбку с илом другой кто поймает,
И чары силу свою потеряют.

Подстраховаться, я думаю, надо,
Вновь станет панцирь исчадием ада,
Вновь на цепи я, вновь жизнь станет черной!"
И утопил черепаху в уборной.

             04. 12. 2009.

О ПЕРСПЕКТИВАХ БОЛЬШОГО СПОРТА.

Высоких технологий
Поклонник наш народ,
Избавился от многих
Мучительных работ.
Всё меньше хлеборобов,
Доярок, токарей.
Многопрограммный робот –
Примета наших дней.

Понятие работа
Иное обрело,
Руками делать что-то
Сегодня западло.
Жизнь в праздности, в комфорте –
Прогресса цель и крен,
Но почему-то в спорте
На это ложат хрен.

Будь то плаванье, футбол или бокс,
Тренируется спортсмен на износ.
В чёрном теле, словно греческий раб,
Без вина, без табака и без баб.

Мускулатуру, вены,
Дыхание, костяк
Насилуют спортсмены,
Как девочек маньяк.
Ну для чего, ответьте,
Дурные пацаны,
Вам истязанья эти?
Кому они нужны?

В борьбе без перекура
Резона вовсе нет,
Ведь спорт не физкультура,
Здоровью он во вред.
Всю молодость в спортзале
В рот тренеру смотри,
Ну а на пьедестале
Вакансии лишь три!

И конечный результат большинства –
С  отвращеньем вспоминать в тридцать два
Искажённую толпе напоказ
Жизнь, которая дана только раз.

К рекордам лезть из кожи
Совсем не зашибись,
Нет ценности дороже,
Чем человечья жизнь.
Чтоб в мире современном
Настала благодать,
Пришла пора спортсменов
На роботов менять.

Обязана наука
На этом приналечь,
Придумали же кукол
Для романтичных встреч.
Даёшь легионеров
Болельщикам в презент,
С здоровьем без размеров,
И с внешностью легенд!

Вмиг воспрянет опустившийся спорт,
Будут ставить за рекордом рекорд
Механизмы, не ходя к докторам,
Без инфарктов, нервных срывов и травм!

Убитые досадой
И силой наших «звёзд»,
Бразилия с Канадой
Объявят вечный пост.
Для нас же, по-большому,
Уж так заведено,
Спорт – зрелищное шоу,
Ну вроде как  кино.

Заложены в программы
Манеры и азарт,
Без тренировок прямо
С конвейера на старт.
С оригиналом в сходстве,
Хоть ролики снимай,
В серийном производстве
Валуев Николай.

В предвкушенье тру ладонь об ладонь,
Как запалят олимпийский огонь,
На трибунах вызвав ажиотаж,
Сразу дюжина Шараповых Маш.

Не терпящие счёта,
А главное – за так,
Вновь встанут на ворота
И Яшин, и Третьяк.
С дерьмом «Милан» смешает,
Без мыслей о бабле,
Искусственный Аршавин
С ударами Пеле.

В футболе и в хоккей
На первых мы местах!
Василий Алексеев,
Как только что из Шахт,
С дискетой в электронной
Курчавой голове,
В рывке поднимет тонну,
А может быть и две!

Станет спорт, как достояние масс,
Красотой без срывов вниз и гримас,
До чего им заниматься легко
За столом, под СпортТВ и пивко!

                2013.

ЖЕНСКИЙ СПОРТ.

Не вышло с чемпионским званьем ни хрена.
Укутаться в уютный мягкий плед
Как женщина,  могла Татьяна Юрьевна,
Но не могла, как тяжелоатлет.
С  квадратной китаянкой в двоебории
Какой-то килограмм решил исход,
Но, чтоб ей в проходник суппозитории,
Россия ещё золото возьмёт!

Лишний вес, нет сомненья, - подспорие.
Почему, - не могу я понять, -
Обозначенный вес в категории
Только минимум – семьдесят пять?

Касались  плеч, кистей победы призраки,
Но  плюнула в Танюшины мечты
Машина с женским обликом, без признаков
Элементарной женской красоты.
Но рано Ху Цзиньтао нагло щурится,
Не всё им развиваться и цвести,
Потенциал российской физкультурницы
Приблизился к китайскому почти.

Пусть костяк Чжоу Лулу не узкий,
Пусть массивна она, словно танк,
Не китайский, а истинно русский
Женский спорт по поднятию штанг!

Когда-то в СССР барьеры и крючки
Мешали развиваться мастерству,
Гимнасточки держали, фигуристочки
Престиж советской сборной на плаву.
Но, здравого придерживаясь смысла, мы
Открыли феминизму настежь дверь,
И грифами легко, как коромыслами,
Бабёнки балансируют теперь.

Не грозит ни на сладкое вето,
Ни самопроизвольный аборт
Тем, кто, догмам назло, выбрал этот
Непротивоестественный спорт.

Напрасно консерватор ухмыляется,
Зря мечут гинекологи икру,
Кто штангой с малолетства занимается,
Под старость плодовитей кенгуру.
Конечно, в спорт идут не за наградами.
Здоровье, красота – вот главный приз!
В чём Таня – доказательство наглядное,
Как будущая мать и как штангист.

Против выкидышей лучший метод,
В старину был в ходу на селе,
До чего замечателен этот
Самый женственный спорт на Земле!

При чём тут над природою насилие?
Кипит в девчонках славных предков кровь,
Рекорды Алексеева Василия
Когда нибудь порадуют нас вновь.
Давайте все, от юношей до дедушек,
Поднимем за такое дело тост,
За спорта королев, российских девушек,
Лебёдушек штурмующих помост.

Вот она, Ильи Муромца школа,
Государства Российского мощь!
Славься сила прекрасного пола,
Наших мам, дочерей, жён и тёщ!

                2012.

ПЕСНЯ О ПЕНИСЕ.

Про достойный внимания орган
С вами вместе мы песню споём.
Взгляды, при посещении морга,
Заостряют студентки на нём.
Пусть культурная публика злится,
Пусть снобьё покидает места,
Оживают унылые лица
При таких темах у большинства.

При нужде и при связи интимной
Без него, скажем прямо, беда.
Пусть имеют его лишь мужчины,
На уме он у женщин всегда,
У уборщицы, у примадонны –
Сновидений сюжет основной,
Не заменят бабло и короны
Полу слабому член половой.

То дрягается в брюках сосиской,
То, как в вестерне старом ковбой,
(Если чувствует женщину близко)
Рвёт ширинку, торопится в бой,
Игнорируя сифилис, триппер,
Презирая инфекцию ВИЧ,
Управляет мной как судном шкипер,
Как пролетариатом Ильич.

Популярность народная члена
Родилась далеко не вчера,
На заборах, на партах, на стенах
Пишет имя его детвора.
Знает то он, что ум человечий
Не поймёт, так сказать не вместит,
Только жалко лишён дара речи
И поэтому вечно молчит.

Уникальный объект русской речи,
Воплощенья, куда не взгляни,
Междометьем бывает, наречьем
И числительным с «до» или с «ни».
При конфликтах, дискуссиях, спорах,
Если нужен достойный ответ,
Посылаем на пенис партнёра,
Аргумента весомее нет!

Вот какую, без мата и бреда,
Песню умную я написал,
Ведь конец, как мы знаем от Фрейда,
В человеке начало начал.
Из трёх букв неприличное слово
Вам, надеюсь, известно и так,
На «двенадцать» иль на «полшестого» -
Всё равно восклицательный знак!

                2011.

ЖЕСТОКИЙ РОМАНС.

Я, должно быть, как поэт уже выдохся,
Стал совсем неинтересен для масс,
Но, фантазия пока не на выносе,
Нацарапаю жестокий романс.
В этом жанре по давнишней традиции,
Чтоб её или его довести
До аффекта, до черты, до амбиции,
Нет причин наверно и десяти.

Делать ставку, как и все, на избитое,
На измену с клеветой, не хочу.
Не создам простор для действий бандиту я,
Маньяку-садисту и палачу.
Суицид от безысходности, ревности,
Провокатор преступлений – вино
Не имеют поэтической ценности,
Этих тем в моих альбомах полно.

Не пацан уже Герой мой Лирический,
Разменявший только что сорок лет,
В Одноклассниках увидел трагический,
Безнадёжно-мрачный киносюжет.
Пятилетний мальчик словно растение,
Стопроцентный инвалид и урод,
Головного мозга нет от рождения,
Ну а тело почему-то живёт.

Миллионы «классов», тысячи отзывов
Толстых троллей, хомячков, матерей.
Кто-то плачет умилительно-розово,
Кто-то Спарту славит и Третий Рейх,
Намекают на веществ потребление,
А какой-то шизофреник просил:
- Дай, Господь, мальчонке – выздоровления,
Ну а матери – терпенья и сил!

Ни жевательных рефлексов, ни зрения,
Принимая пищу через сосок,
Без реакции лежит и движения
На кровати этот мяса кусок…
И забыв про игры и Розенбаума,
Он просматривал сюжет вновь и вновь,
Потому что мать несчастная дауна –
Его первая по школе любовь.

Всплыли в памяти и классы начальные,
И пронзительный последний звонок.
Десять лет томился, бредил буквально ей,
Но сказать об этом так и не смог.
С той поры её ни разу не видел он,
Отшумело, утряслось, улеглось,
Вдруг внезапно идиотское видео
Протаранило, проткнуло насквозь.

Оглушённый расставанием длительным
Вновь очнулся, ощетинился зверь.
Почему я был таким нерешительным?
Быть могло бы всё иначе теперь!
Разрывало сердце грудь платонически,
Как когда-то в пятом классе точь в точь,
И решил тогда Герой наш Лирический
Ей, свободою рискуя, помочь.

Местожительство нашёл и парадное,
Притаился на скамейке в кустах.
По шагам узнал. Такая же складная,
Только скорбная печать на устах.
Ну чего б ей не родить было мёртвого!
И, с трудом переборов нервный тик,
С виртуозностью домушника тёртого
В провонявшую квартиру проник.

Нет в природе дикой места для дауна,
Абсолютно Дарвин Чарльз в этом прав,
Беспощадны к ним и флора, и фауна.
Только люди, на отбор наплевав,
Прикрываясь христианскою истиной,
Охраняют, берегут Зит и Гит…
И прервал теченье жизни бессмысленной,
Внутрь артерии войдя, цианид.

Звонко щелкнул в двери ключ, раз потом другой.
Наконец-то он в руках, мячик-приз!
Что, узнала? Это я, одноклассник твой,
А вот это бывший твой спиногрыз,
Он не гадится уже и не мочится,
Больше ты ни перед чем не в долгу,
Вот заточка, пореши, если хочется,
Всё равно я без тебя не смогу!

И она, забыв про то, что хоть к старости
Сможет жизнью насладиться чуть-чуть,
Озверев от необузданной ярости,
Превратила в решето его грудь.
Через годы может быть и раскается,
На могилке одиноко всплакнёт…
В сорок жизнь у бабы лишь начинается,
Невзирая на условного год.

                2015.

МАРШ РАБОТНИКОВ СФЕРЫ КОММУНАЛЬНЫХ УСЛУГ.

Неправда, что Россию трясёт,
Что сжал её базара кулак,
Сегодня в ней направлено всё
На удовлетворения благ!
И если неожиданно вдруг
Чуть меньше станет ваша семья,
Конторы ритуальных услуг
На выручку придут как друзья.

Не стоит искать отпущенья козла,
В вине утешенье и в боге,
Мы вам, как бы жизнь не была тяжела,
Поможем в конечном итоге!

Попробуй в наши дни не поверь,
Что миром этим правит добро,
В провинциях дремучих теперь
Всё больше похоронных бюро.
Вы вспомните, как в СССР
Сбивалась с ног усопших родня,
(Конечно, если жмурик не мэр)
Не похороны, а беготня!

От неразберихи советской системы
Стонали и центр, и глубинки.
Теперь закапать – это наши проблемы,
А ваши – лишь скорбь и поминки!

Цветов не пожалеем и лент,
Оденем в женихов и в невест,
Гробов уютных ассортимент
Представлен на любой вкус и вес.
За небольшую сумму смягчим
Судьбою нанесённый урон,
Поставим хоть Шопена, хоть гимн,
Желание клиента – закон!

Не хуже Пизано собьём обелиск,
Над датами – фото и имя,
И для благодарных потомков на диск
Процесс погребенья заснимем.

Бывает в жизни смерть только раз
У пожилых и у молодых,
Значенья не имеет, что вас
Из списка исключило живых –
Инфаркт, цирроз, любовницы месть,
Рак, попадание под авто…
Не забывайте, братцы, мы есть!
Нужны друг другу мы, как никто!

Опасны, тернисты у жизни пути,
Обвалы, хребты, камнепады,
Но мы вам в конечном итоге придти
На помощь всегда очень рады!

                08. 02. 2012.

ЧИТАЙТЕ БИБЛИЮ!

Поражаюсь ереси обилию!
И куда ты катишься, народ?
Будет время, почитайте Библию,
Может быть чего-то и дойдет.
Мыслями забитые дурацкими
До верха людские черепки,
Отравила вас наука сказками,
Писаными мылом от руки!

Вбили себе в головы отшельники
Пасквили о множестве планет,
Эти Галилеи и Коперники
Неужели вам авторитет?
На кострах сжигали бесов правильно,
Прекрывая кислород муре,
Бог бы до сих пор Землею правил, но
Сами не хотите жить в добре!

Дарвины, Эйнштейны, Ломоносовы
Льют неправды ядовитый душ,
Значит человек сродни барбосу. Вы
Вдумайтесь хотя бы в эту чушь!
В результате мнимой эволюции
Мы произошли...Да черта с два!
Доводы беспочвенные, куцые,
Почитайте Библии слова!

Дарвинизм - погибели пособие,
Маньяка всбесившегося бред,
Бог по своему людей подобию
Сотворил, сомненья в этом нет!
Допускаю, может и не каждого,
Но, поверьте мне, большой процент.
Библию откройте хоть однажды вы,
Вот неоспоримый аргумент!

Взвесить мысли, взгляды, поведение
Время вам, товарищи, пришло.
Бесы, никакого нет сомнения,
Аномалии и НЛО.
Верите, обставившись иконами,
Сами над собой свершая месть,
Болтовне антихристов с дипломами,
В Слове обо всем об этом есть!

Дьявола ладонь дрожит от тетивы,
Точно в сердце дротик наведен,
Детектив, фантастику отбросьте вы,
Загляните в Книгу всех времен!
Да, сегодня бесы в многочислие,
Нравственности триппер, гемморой.
Весь научный вздор - инакомыслие,
Не имеет почвы под собой!

               03. 07. 2009.

ПАСХА.

После недели страстной каждый ждет Воскресенья.
Праздник - спасенье от мелких забот и леченье:
Снимет похмелье утра к десяти как рукою;
Вечного отдыха парк посетим и покоя.

Лихо торговки цветов из пластмасс деньги косят -
По два, по шесть покупают за раз и по восемь.
За километры разносится звон колокольный.
К близких могилам народ устремлен, всем довольный.

Меньше и меньше незанятых мест на кладбИще.
Жертв суицидов, старенья, убийств - в год по тыще!
Заболеваний все больше число и аварий;
Время построить, как видно, пришло колумбарий.

Праздник весны, той, что холод и снег победила!
Значит, не стоит надсадно скорбеть на могилах.
Дома продолжим банкет до потери сознанья -
Пасха в России! Покойников день поминанья.

Праздничен, весел, наряден погост. Чтобы если
Мертвые, словно Христос, встали в рост и воскресли?
Радость великая солнцем взойдет в парке скорби,
И закружится большой хоровод меж надгробий.

Но очень скоро с глаз будет снята эйфория,
И ужаснутся Христос и Святая Мария:
Сколько ненужных забот и проблем появилось -
В каждой семье обернулась чем божия милость!

Мертворожденного вместо есть уж сын или дочка;
Бывшей вдовы новый схватится муж за заточку;
Как быть с наследством? Вернуть старикам? Растерялись -
Ведь из-за этого многие там оказались!

К близким любовь пропадет без следа, и невольно
Сразу всплывет, кто кому-то когда сделал больно;
Дело решить может только огонь и железо!
Ружья, ножи вынут из-за икон и обрезы.

Если живые покойники вновь - смертны, значит!
Хлынет с утроенной силою кровь, не иначе!
Чья возвратила усопших рука с того света?
Не всепрощение, нет! Апокалипсис это!

Неразбериха, Содом и бардак Зазеркалья...
Что приутихли? Неужто вас так напугал я?
Так веселились и вдруг вас трясет -  даже жутко!
Это ж апрельская просто веселая шутка!

Празднуйте, люди, кутите! Я вас поздравляю!
Ляжете все здесь и будет, бог даст, пух - земля вам.
Верите ль, нет - знаю, что торжество это в моде.
Круговорот неизбежен живого в природе!

                2008.

ПЕСНЯ ПОКОЙНИКА.

Кому-то рынок по нутру,
А кто-то злобно сетуя,
Ни под каким его углом
Не хочет признавать.
Пришелся очень ко двору
В неразберихе этой я,
В Союзе ни о чем таком
Не смел я и мечтать.

Вписался четко я в струю,
Повел дела реальные,
Контору основал свою
"Услуги ритуальные".
Имел шикарный "Мерседес",
Имел девчонок стройненьких,
Имел, держал, да вышел весь,
Записан сам в покойники.

Из кожи кой черт
Я лез, дурачок,
И тут - червячок,
И там - червячок!
На бедах судьбу
Построил свою,
И вот я в гробу
В могиле гнию!

Зарплату стимулом труда
Всегда считал единственным,
Найти профессию не мог
Я долго по душе.
Но в девяностые года
Число смертей убийственно
Вдруг возросло, и вот итог -
Я стал могильный шеф.

Будь наглым, коли хочешь жить,
В деньгах не запах главное,
А на покойниках рубить
Капусту можно славную.
Родня, сбиваясь с колеи,
Бедой сиротско-вдовию,
Шла на любые на мои
Тарифы и условия.

Я пил коньячок,
Да стал мертвячок,
И тут - червячок,
И там - червячок!
Ушли в никуда
Веселые дни,
Прощай, суета,
Гнию как они!

Летал я в Лондон и на Крит,
Считал, что так положено,
Росло покойников число
И рос мой капитал...
Но вдруг нелепо был убит
Каким-то отмороженым,
Так замечательно все шло,
И вот такой финал!

За что, не понял до сих пор,
Такая смерть фиговская,
Я ж не убийца и не вор,
Предприниматель просто я.
Смерть, в духе нынешнего дня, -
Продукция базарная,
За что-же он убил меня,
Свинья неблагодарная?

Курнуть бы бычок,
Да лечь на бочок,
Но тут - червячок,
И там - червячок.
Могила моя
У самых ворот,
Но это меня
Теперь не стрижет!

Был крупный в бизнесе я зверь,
Имел контакты прочные,
Ходили прокурор с судьей
Ко мне на шашлыки.
Мои товарищи теперь
Одни беспозвоночные,
Сквозь рану в мозг мой головной
Проникли червяки.

Спрос на гробы, на катафалк
Рождали предложение,
Не полагал, что быстро так
Подвергнусь разложению.
В пыль превратится мой скелет
Через тысячелетия
Жизнь в пятьдесят неполных лет
Буквально не заметил я.

Сквозь крышку течет
Воды ручеек,
И тут - червячок,
И там - червячок!
Противная слизь,
А сверху - гранит,
И кажется жизнь
Мгновеньем одним.

       16. 04. 2008.

АД.

Не часто мы помним
О потустороннем,
О том. что загробный мир есть.
Лишь две части света:
Свет тот и свет этот,
А вовсе не пять, и не шесть!

Имеется, раз так,
Небесное царство,
Где все, разумеется, мед,
Но из современных
Людей совершенно
Никто туда не попадет!

Не верится как-то,
Но ясно по фактам,
Какой человек каждый гад!
Нас всех, безусловно,
Отправят в огромный
Концлагерь с названием "Ад"!

Приветит нас мило
Нечистая сила,
Что там, вологодский конвой,
С гестапо ребята
Их против - ягнята,
Палач прирожденный - любой!

Порядковый номер
На лоб всем, кто помер,
Двенадцатизначный причем,
Лишат для прикола
Обоего пола
Операционным путем.

Оставьте надежды!
Еда и одежда
В аду вызывает лишь боль,
На каждого брата
Костюм с стекловаты
Положен, с полосками вдоль.

Навалят бугры там
В свиное корыто
Приправленный гноем помет,
Ни ложек, ни вилок!
А с автопоилок
Помойная жижа течет!

Режим ада жуток,
Часть большую суток
Идет истязаний процесс.
Огромный избыток
Там методов пыток,
И виселиц-дыб целый лес!

В застенках немецких
Для пленных советских
Была избавлением смерть.
Но пытки - не казни,
И что всех ужасней,
Два раза нельзя умереть!

Мы лезем из кожи,
Энергию вложив
В недвижимость, тачки, шмотьё,
Не радуйтесь, люди,
Там все скоро будем
Свое проклинать бытие!

         2007 - 2008.

РАЙ.

Мир загробный популярно
Вам решил обрисовать я,
В нем две части есть полярных,
Кайф в одной, в другой - несчастья.
Не сочтите меня гадом,
Если так вас ошарашил,
Если напугал вас адом,
Но не мог, поверьте краше.

Без особых напряжений,
Изощрений и фантазий,
Подошел к жестокой теме,
Да, ад полон безобразий.
Постараюсь я сегодня
Хоть и трудно, если честно,
После страшной преисподни
Описать вам мир небесный.

Не знаю точно, на Сатурне ль, на Юпитере ль,
Обетованный рай, мир праведных цветет,
Канарских островов лазурней. Масло, акварель
Не в состоянье передать его красот.
Времен нет года, а верней, вобще нет времени,
Кусты, деревья плодоносят круглый год,
Стада беззлобных птиц, зверей гуляют в зелени,
Но из людей туда никто не попадет.

Ну прикиньте вы мозгами,
Жить в грехе, в чревоугодье,
Бредить золотом, деньгами,
Преклоняться сексу, моде,
И пустить вас, вот умора!
В это общество-конфетку,
Вы ж его в Содом, в Гомору
Превратите в пятилетку.

В эти девственные кущи,
Как в Америку когда то,
Ни один еще не пущен
Из земных дегенератов.
Между добрых крокодилов,
Рысей-вегетарианок
Чтоб и духом не сквозило
Торгашей, эротоманок!

Лев дружит с ланью, кобры яд давно утратили,
Гиены, волки наслаждаются хурмой,
Орлы пичужек не едят, и показатели
Смертей, рождений на отметке нулевой.
Здесь после гибели земной нашли бессмертие
Квинталионы меньших братьев нас, людей.
Пасется мирно не одно тысячелетие
Табун гигантский павших в битвах лошадей.

Да, героев много пало,
В интересах пусть не личных,
Пусть за правду, только лгала
Церковь нагло, методично.
Убиенным в рай дорога,
Независимо от веры...
Человек, ты не от бога,
Ну не будь такой ты серый!

Уцепись за жизнь земную,
Береги года, здоровье.
Вбил в башку свою пустую,
Что ты - божие подобье!
Это ересь! Провакатор,
Дьявол автор благовеста,
Даже сам Христос когда-то
Не был пущен в это место!

Ну посудите сами, неужели гОсподь-бог
Хоть отдаленно мог похожим быть на нас?!
Ишь, обнеслись крестами, выдумали порох, ток,
Того гляди взорвем планету, как фугас.
Не в ту попали вы струю, окститесь, рОдные!
Взгляните в зеркало и станет веселей!
Нет уж, друзья, пускай в раю живут животные,
А мы довольствуемся тем, что на Земле!

                21. 04. 2009.

БОРОДИНСКОЕ СРАЖЕНИЕ.

Нутром предчувствуя цветет
Очистки акт природа.
Картина тыща восемьсот
Двенадцатого года:
Сегодня праздник смельчакам –
Светлы героев лица;
Сюжет на долгие века
Батальным живописцам.

Введя в восторг, в экстаз, в азарт
И в панику Европу,
Пришел в Россию Бонапарт
На радость мизантропам.
Великолепная, как месть,
Пришла ему идея:
Уменьшить на порядков шесть
Количество злодеев.

Мира дегуманизация
Главная цель в войне.
Гордость России и Франции –
Битва при Бородине.

Не алчность, не патриотизм
Не страх пред трибуналом
Солдата двигали на риск,
На ливень из металла.
Нет, трехсоттысячная рать
Собралась здесь сегодня
Москву не брать, не защищать –
Тут бойня ради бойни.

Не в этом дело, где Москва –
За нами, перед нами…
Смерть – вот причина торжества,
Краеугольный камень.
Москве не угрожает мат,
Как Карфагену с Троей:
Ее сдадут, испепелят
И, как всегда, отстроят.

Будет еще обниматься и
Ластиться меж собой
Время России и Франции,
Ну а пока – смело в бой!

Солдату унывать претит!
Всегда он хочет драться!
Все сокровенные мечты
В бою осуществятся.
И рядовой, и генерал
Ничем не удрученный
В рай неизбежно попадал,
Коль падал пораженный.

Звенит картечная стрельба,
Как жаворонков пенье.
Не за  Москву идет борьба,
А с перенаселеньем.
Ядро, штык, сабля и кулак
Сегодня не для грусти!
Коль изувеченный - дурак,
А целый – значит струсил.

Личного стимула драться им
Нет, но коробит веса:
Много народа у Франции,
И у России до пса.

Устроить из войны театр
Зря Лев Толстой пытался:
Мол, ни один под градом ядр
Приказ не выполнялся.
Что не смотря на должность, чин –
Историю не сдвинуть,
Но был приказ всего один:
С достоинством погибнуть!

Пейзаж Гоморру и Содом
Напоминает чем-то:
Кровавых тел не счесть кругом
И целых, и фрагментов.
Угробить столько враз людей
Полезно, без прикраса.
Вот только жалко лошадей,
Убитых не на мясо.

Трупов такой концентрации
Знал ли еще кто-нибудь?
Слава России и Франции!
Войны – развития суть.

Красивый, равный, честный бой
Без мелочных подвохов.
Хоть с этой стороны, хоть с той
Закончился не плохо.
Должно быть, император рад
И, не устав бороться,
Войдет со временем в разряд
Великих полководцев.

Себя пока что тыча в грудь,
Считает делом слово,
Но впереди – Смоленский путь,
А дальше – Ватерлоо.
С галопа  перейдя на рысь
Омоет ноги в Сене
И, наконец, закончит жизнь
Он на Святой Елене.

Высшая неба инстанция -
А никакой не Париж.
Божей Россия и Франция,
Воли орудия лишь!

                2008.


ОТПУСК В ТАЙГЕ.

Вдали от полей, от дубрав и от моря,
Не слыша, как птицы поют,
Девчонка столичная в скромной конторе
Дарила отчизне свой труд.
Когда-то её, грубо, бесцеремонно
Основы Союза рубя,
Ещё не родившуюся, как планктона
Всосал мегаполис в себя.

Закончив МФИ и РосНОУ заочно,
Вела нефтесплава учёт,
Штампуя бумаги, которые точно
Никто никогда не прочтёт.
Ни связи с природой и ни поколений;
Скрывал, словно занавес, МКАД
И свежесть застенчивых русских селений,
И алый над речкой закат.

На улицах – столпотворенья и пробки,
В квартире – гламурный экран
И вечно открытый вопрос обстановки
Измученных предков-мещан.
Расставшись с Сибирью, с колхозом, с тайгою,
Дворы подметали теперь,
Меняя то мебель, то пол, то обои,
То окна, то ванну, то дверь.

И как-то в заторе, томясь в шефа «Джипе»,
Решила, что время пришло
Поехать не в традиционный Египет,
А к деду и бабке в село.
К истокам! К корням! К неподдельно-сермяжным
Глубинам Узала Дерсу!
Где гуси под окнами шествуют важно,
Где шмель пьёт в овраге росу!

И вот в край забытый привёз её поезд,
Пахнуло сибирской тайгой,
Каким неприглядным предстал мегаполис
В сравненье с её красотой!
Неяркие краски, нерезкие звуки
Ласкали, вводили в экстаз,
Душой отдыхала и даже в «Фейсбуке»
За отпуск была только раз.

Нет, всё! Ни на Кипр, ни в Тунис, ни на Мальту,
Ни в Турцию я не ездок!
Какой это кайф – не ходить по асфальту,
Не пить с консервантами сок!
Промчались как сутки четыре недели,
Ей так не хотелось назад
К задачам без смысла, к работе без цели,
В пластмассовый офисный ад.

Как было бы славно, ну просто пьяняще,
Забыв городские понты,
Вот здесь заниматься трудом настоящим!....
Увы, это только мечты,
Всосала навеки столицы трясина,
Иного уже не дано…
И перед отъездом пошла по малину,
Проститься с тайгой заодно.

Не предполагали о страшной развязке
Ни внутренний голос, ни слух –
Гулявший поблизости мишка, как в сказке,
Почувствовал «Олвейса» дух.
Утробно взревев, встал на задние лапы,
Наполнились кровью зрачки,
И, как партизанку сотрудник гестапо,
Стал девушку рвать на клочки.

Содрал ягодицы безжалостно с таза,
Скальп с черепа варварски свёз,
Летели ошмётки одежды и мяса
На ветви поникших берёз.
И вновь тишина. Зверь, кустарник сминая,
В тайгу удалился рысцой,
Лишь морщились скорбно цветы иван-чая,
Покрытые алой росой.

Найти не смогла поисковая группа
Ужасной расправы следы,
Впитала в себя, словно мать, части трупа
Утроба природной среды.
Весенней порой здесь резвятся зайчата,
Мышкует лисица зимой.
Подарок судьбы: где когда-то зачата,
Там и обрела свой покой.

                2013.

ВОСПОМИНАНИЯ КИНОЛОГА.

Созвездие мерцало русских пегих гончих псов,
Луна сияла цветом лабрадора,
Передо мной мобильник с кучей женских адресов,
Которые забудутся не скоро.
Эх, сколькие ж мне в молодость, не помню точный счёт,
Отдались всей душой и просто дали,
Грусть, разочарование и кое что ещё
Висят на мне, как с выставок медали.

Ни разу в этой жизни в брак законный не вступал,
Избрав себе кинолога дорожку.
Нет, женщину с собакой я конечно не равнял,
Но тоже увлекался понемножку.
Бывало, когда вечером выгуливал собак
На пустыре заброшенном у парка,
Случайная прохожая влекла почти что как
Восточно-европейская овчарка.

Хотелось мне брюнеточкой Светланой обладать
Не меньше, чем немецким догом в детстве,
Поэтому забыл, когда увлёк её в кровать,
О противозачаточном я средстве.
На доберманов пинчеров, что с цепи сорвались,
Похожи были мы во время случки,
Она ж, запустовав, возьми и двойней ощенись,
Так был я разведён на треть получки!

Бывал, не то чтоб часто, где-то раз в четыре дня,
В гостях у продавщицы пива Оли,
С ней дружески сложились отношенья у меня,
Как с лайкой ездовою или с колли.
Но всё таки залез, дегенерат, кобель, кретин,
В один прекрасный день в её берлогу,
А в результате стал пятнистым, словно далматин,
И чуть не уподобился бульдогу.

Никак не мог с Ларисою оргазма я достичь,
Хоть и располагала атмосфера.
Холодная, бесстрастная, в постели что кирпич,
Не женщина, а нос эрдельтерьера!
Терпел её лишь из-за экстерьерной красоты,
Она же, ну скажите не путана,
Вдруг выскочила замуж за банкира из Читы,
Обрюзгшего как неаполитано.

С, как сеттер, чуткой Машей были мы почти семья,
Венчаться с ней вынашивал идею
И, на кинологические принципы плюя,
Не «сукой» звал, а «девочкой своею».
Вдруг выяснилось вскоре (Слава богу, не успел,
Готовясь к торжеству, залезть в долги я),
Что у неё со мной хоть и созвучье душ и тел,
Но на собак и кошек аллергия.

И вот я постарел, воспринимать как сучек баб
Давно уже утрачена способность.
И железы молочные, и профиль задних лап
Не похоть провоцируют,  а злобность.
Как питбуль в драке утром перекашиваю рот,
За что такие мытарства, ребятки?
К примеру, президент страны собачник ещё тот,
Но на любовном фронте всё в порядке.

                2013.

СОБАЧИЙ ПАЛАЧ.

Ни медалей на мне, ни креста:
Экстерьер ухудшает грызня.
Без намордника в людных местах
Никогда не выводят меня!
Родословной кристальнейше чист,
Сила в челюстях есть от того;
Мой хозяин - маньяк и садист,
Я - оружье в руках у него!

И хоть ростом я не богатырь -
Не в массивности мощь, а в клыках!
Мы идем как всегда на пустырь,
Где спускают меня с поводка.
Я без жестов давно, без команд
Знаю, что от меня хочет он:
Вот в высокой траве пудель-франт;
Погружаю его в вечный сон.

Не мяукнув, не взвизгнув затих;
Безутешно хозяйка зовет.
Презираю мурыжить таких -
Их мочу, словно кроликов, влет!
А вот с этим придется сложней -
Ни какой-нибудь шпиц - сенбернар!
Но уверен, при хватке моей
Не спасет его ветеринар.

А хозяин - в сторонке. Вот жук!
Он как будто совсем не причем.
Созерцает не пачкая рук
И, похоже, удовлетворен.
Ты попробуй его привлеки -
Мол, не видел, не знал, не в курсах.
И, конечно, закона крючки
В его пользу в Фемиды весах.

Дел кровавых объем моих толст,
И в потребность вошло убивать.
Ни милиция, ни Шерлок Холмс
Не способны меня обуздать.
Над любимцем очередным
Колыбельная мне чей-то плач.
Быть порода велит мне таким:
Я по жизни - собачий палач!

Знаю, в некоторых странах закон
Запрещает породу мою;
И Россия теперь - полигон
Для собак, закаленных в бою.
Не вникая в господни пути
Провожу запрещенный прием;
На двуногих пора б перейти,
Куш заманчивый, но подождем!

                2009.

ССУЧЕННЫЙ ВОЛК.

Отошли от традиций веков,
Не слыхать на луну воя ночью,
Одомашнены стаи волков,
Образ жизни нисколько не волчий.
Подчиненье у псовых в крови,
Волк - не рысь, не пантера, не кошка.
Раз хозяин сказал, значит рви!
Сытной будет за это кормежка.

Не в чести волкодавы теперь,
Измельчали в тепличных условьях,
Им на смену пришел дикий зверь,
Хладнокровный и полный здоровья.
Поменял и понятья, и масть,
И язык, и свободу лесную,
По команде теперь скалит пасть,
Скажут "фас!", загрызет мать родную.

Позади сон вполглаза в яру,
И урчанье пустого желудка,
Суки вместо волчиц, а нору
Заменила добротная будка.
Не обложат, не всадят жакан,
По хребту в крайнем случае плетью.
Не разбойник и не хулиган,
Хоть, бывает, играет со смертью.

Ностальгия порой в тишине,
Сдавит горло, но сделаны ставки,
И по просьбе концерт при луне
Воют  бархатным голосом шавки,
Вспомнит молодость волк, мать, отца,
Так похоже! А сам разучился.
Что-то есть еще от гордеца,
Только ссучился, не опустился.

Как и прежде, хищно ремесло,
Как и прежде, играет в рулетку,
Пусть в ошейнике не западло
И на задних служить за конфетку.
Завтра травля, чего же еще,
На собратьев облава, засада.
Богом, черт с ним, собою прощен,
Так удобно, а значит - так надо!

                07.  04. 2009.