Наваждение

     Белесая полоса шоссе, проклеенная желтым пластырем осевой линии, взбиралась на  холм и там растворялась в мареве разогретого воздуха. Майское солнце, подобно подростку, доказывающему  что-то взрослым, старалось во всю,  но так и не могло раскалить пустыню Мохаве до обычных летних температур. Михаил посмотрел по сторонам: смесь песка и камней, покрытая редкой травой, простиралась до горизонта. То тут, то там торчали небольшие валуны и невысокие кактусы. Михаил принимал участие в мотопробеге по западному побережью США. Сегодня утром они выехали из помпезного Вегаса, а за пару дней до этого любовались грандиозным Гранд-Каньоном.
     По плану они направлялись к высокогорному озеру Тахо, через национальный парк «Долина смерти».  Кроме него и его жены Ирины, расположившейся у него за спиной, в их компанию входили четыре супружеских пары на Харлеях и пара молодых женщин на большом американском джипе. К этому моменту они проехали уже полторы тысячи миль по такой разной Америке, и еще три тысячи было  впереди.
     Переднее колесо мотоцикла наматывало мили, плавно покачивая широкий руль в руках Михаила. Ощущаемая всем телом вибрация мощного двухцилиндрового двигателя, приятно успокаивала. Размеренная езда в кильватере колоны располагала к размышлениям.
     «Сколько лет он мечтал об этом моменте! Представлял, как это будет! И вот он сидит в седле легендарного Харли — Дэвидсон, а кругом - Америка... Вот она свобода! Настоящая американская свобода!», - Михаил прислушался к своим ощущениям, но ничего необычного не почувствовал.  Тут же возник вопрос: «А что, когда ты ездил на «БМВ»  по Германии,  то ты  был менее свободен?  А если поехать  на «Урале» по Уралу?..»
     Поразмыслив немного и отдав должное маркетологам из компании Харли - Дэвидсон, он пришел к выводу, что ключевыми тут является два компонента: движение и мотоцикл. Возможность передвигаться, безусловно, делала человека свободным. Недаром это право было внесено в Конституцию: право на свободу перемещения. Но в отличии от автомобиля, езда на мотоцикле давала больше эмоций и ощущений. Тут ты не сидел в металической коробке, с атермальными стеклами, обложенный подушками безопасности, зафиксированный ремнями и обдуваемый очищенным воздухом... Каждый раз, садясь на мотоцикл, ты бросал вызов судьбе и мог расчитывать только на себя: грань между жизнью и смертью становилась тоньше, обостряя твои чувства и восприятия. Ты становился частью природы. Тебя окружали запахи и били порывы ветра, ты ощущал дождь и песок на лице. Ты мерз и потел со своим металическим конем, ты возвращался в настоящее, выбираясь из болот прошлого, устремляясь в будущее...
     Колона приближалась к национальному парку «Долина смерти». «Вот уж эти американцы», - подумал Михаил, - «на всем деньги делают, даже на смерти». Он знал из туристического буклета, что среди переселенцев, открывших эту долину за время их трудного похода, умер только один пожилой мужчина... Вообще, тема смерти, давно интересовала Михаила. Лично он был сторонником теории реинкарнации.  К этому он пришел на охоте, когда егеря стали разделывать лося, добытого им. За пятнадцать минут красивое и сильное животное превратилось в шкуру, в куски мяса на костях и гору внутренних органов, лежащих на окровавленном снегу. «Неужели, я тоже просто суповой набор, состоящий из костей, мышц и ливера? Каприз эволюции? Невероятное сочетание случайностей и химических процессов?», - мелькнуло тогда в его голове. - «Нет! Конечно это не так! Я не кусок мяса!»  Этот момент стал переломным в его жизни, и  он по-новому взглянул на  мир...
     Они остановились на въезде в парк: нужно было купить билеты. Байкеры переговаривались между собой, шутили с подругами, но делали это как-то не охотно, как показалось Михаилу. Непонятно почему, психологическое напряжение росло. Когда, кто-то уронил шлем, что является плохой приметой, все напряженно замолчали и переглянулись. Как специально, погода стала портиться: низкие грозовые облака быстро закрывали небо над долиной Смерти, солнце исчезло стало пасмурно. Наконец, формальности были закончены, и все продолжили путь. 
Они проезжали мимо белых пятен, высохших соленных  озер, резко контрастирующих с низким, темным небом.  Дорога шла под уклон, по мере спуска поднималась и температура. Это было странно: солнца на небе не было, поднимавшийся ветер, нес не холод, а жар, как будто кто-то открывал топку за ближайшим барханом. Михаилу попался на глаза небольшой указатель: «Грядки дьявола - 1,5 мили».  «Теперь понятно, кто топку открывает», - улыбнулся Михаил.  Они проехали минут пятнадцать, погода портилась, ветер усиливался. В нем стали появляться редкие песчинки. За поворотом появились огни заправки. Было трудно поверить, что полдень едва минул: всё выглядело, как вечером в сумерках. Их железные кони давно нуждались в высокооктановой пище: привал. Во время заправки никто не разговаривал. Все сосредоточенно наполняли металлические бока бензобаков. Сегодня им предстояло пройти еще не одну сотню миль, но погода могла внести свои коррективы в их план. Садясь на мотоцикл, Михаил увидел двух байкеров, въезжающих на заправку с противоположной стороны. Они размахивали руками и что-то кричали, показывая в направлении, куда уже ушла часть колонны. Миша приветливо помахал им  в ответ, но по выражению лиц, было ясно, что их жесты не были приветствием - это была попытка остановить колонну.            
     Проехали мили полторы-две, когда ветер усилился до ураганного. Видимость упала метров до тридцати. Они сбросили скорость, в попытке продолжить движение против ветра. Но песок бил по ним и мотоциклам все сильнее и сильнее. Наконец колонна остановилась, и ведущий начал разворачивать мотоцикл. Это было нелегким делом на узкой полоске асфальта: места было мало. Наконец тяжелый мотоцикл ведущего развернулся и, никого не дожидаясь, рванул назад. Все не сговариваясь начали одновременно разворачивать своих железных полутонных монстров. Михаил, ехавший последним из мотоциклистов, не спешил начинать разворот: он понимал, что если ошибется, то перегородит дорогу для товарищей. Наконец четвертый мотоцикл, закончив разворот, унесся, подгоняемый песчаной бурей, в полуденный сумрак. На шоссе остался только Михаил и джип с девчонками. Собравшись, он выполнил безупречный разворот не касаясь асфальта ногами: жаль, что оценить мастерство было некому.
     Михаил несся, подгоняемый ураганным ветром и непонятным откуда взявшимся страхом. Песок стучал в визор шлема, а кровь в виски. Сердце бешено колотилось. Ирина, вцепилась двумя руками ему в бока.  Умом он понимал, что едет слишком быстро. Окажись что-либо на дороге, он не смог бы остановиться: видимость в двадцать метров и слой песка на асфальте не оставили бы ему шансов. Михаил посмотрел в зеркала заднего вида: огромный джип практически уперся ему в кофр, моргая дальним светом и громко сигналя. Порывы ветра раскачивали мотоцикл, грозя сбросить его с узкой полоски асфальта. Тут, не известно откуда появилась мысль: «А ведь это Долина,  это Долина Смерти! Она зовет....» Мысли перекатывались в его голове, подобно валунам - медленно и тяжело. «Господи, неужели это конец? Сейчас все закончится....». 
     Огни заправочной станции появились неожиданно. Михаил обрадовался им, так же как радовались моряки маяку родной бухты в свирепый шторм. Он аккуратно начал нажимать на тормоз, плавно сбрасывая скорость, не давая возможности тяжелому джипу снести их...
     Михаил с Ириной, как и все, разместились в мотеле, напротив заправочной станции. Консьерж, с худым лицом серийного убийцы, выдал им ключи. Занеся в номер вещи и не снимая шлемов, они направились в бар, в сумерках напоминая космонавтов, высадившихся на далекой планете. С аппетитом поев и выпив с друзьями за сегодняшнее приключение и за приключения ждущие их впереди, все вернулись в номера и быстро уснули...
     На утро о песчаной буре напоминал только тонкий слой коричневой пыли, покрывавшей их мотоциклы. Ласковое солнце поднималось в прозрачное голубое небо, дорога звала и манила, колона тронулась. Долина Смерти улыбалась им ласковой, приветливой улыбкой.