Вениамин Каверин

21 марта 1982 г. 
Три часа мучаю вопросами и фотографирую Каверина у него дома в Лаврушинском. Говорит, что мечтал быть советским Диккенсом, но соцреализму диккенсы без надобности, потому его визитной карточкой стали «Два капитана».
Вообще жизнь в литературе прожил достойную: Пастернака не травил (желающие унизить Каверина рассказывают, будто бы заперся в сортире и всё собрание там просидел), подписал письмо в защиту Синявского и Даниэля,  потом публично расплевался с другом юности Фединым из-за Солженицына... 
Пока пьём чай с ним и с женой Лидией Николаевной Тыняновой, перебираем ещё живых современников. О Шкловском Виниамин Александрович отзывается очень смешно:   
– Когда писал роман «Скандалист, или Вечера на Васильевском острове», я просто ходил за Шкловским по пятам, записывал его словечки, детали поведения. Сначала Виктор от меня бегал, потом махнул рукой: только не суйся. И приклеил мне прозвище «Завод утильсырья имени В.Каверина».
Мило, что в романе Каверин назвал Шкловского Некрыловым, но имя сохранил, и его портрет написал иронично: «Он был лыс, несдержан и честолюбив. Женщины сплошной тучей залегли вокруг него – по временам из-за юбок он  не  видел ни жены, ни солнца… В сущности, он писал только о себе самом, и биографии уже не хватало… Выходов было сколько угодно. Но он малодушием считал уходить в историю или в историю литературы. От случайной пули на 38-м году он умирать не собирался».

5 апреля 1982 г. 
Днём завёз Каверину в Лаврушинский наш материал, и Вениамин Александрович прочитал его весьма придирчиво. Задержись у него еще на час, имел бы возможность познакомиться с молодой прозаиней, о которой Каверин говорит с большой теплотой:
– Внучка Алексея Толстого и Крандиевской пишет рассказы, сейчас начинает печататься. Очень талантлива... Нет-нет, ваш еженедельник в её дебюте задействован не будет – только толстые литературные журналы первого ряда.

2 мая 1999 г.
Десять лет назад умер Каверин. А для меня его не стало раньше...
Как-то, находясь в писательском Доме творчества,  познакомился с чудесной бабушкой, всю жизнь работавшей бухгалтером в “Детгизе”, и весь отпуск слушал её рассказы о замечательных классиках: Маршаке, Каверине, Чуковском, Караваевой, Рыбакове...
Кроме множества книг, “Детгиз” выпускал уйму детских журналов, где именитые авторы часто публиковали отрывки и даже полные версии своих романов, попутно готовившихся к печати. И вот весьма известный прозаик пожаловался, что бухгалтерия его обсчитала – ошиблась в листаже “детгизовской” книги и объёме публикации этого романа в журнале. Разница была достаточно ощутимой, и он потребовал доплаты. Когда же сделали перерасчёт, оказалось, что бухгалтер ошиблась себе в убыток – сильно переплатила автору за публикацию в журнале, где гонорар он уже успел получить. Однако в ответ на просьбу возвратить переплаченную сумму, писатель категорически отказался это сделать и пригрозил, что если хоть одна копейка будет вычтена из следующих денег за книгу, он “Детгиз” просто засудит. Связываться с классиком, орденоносцем и сталинским лауреатом никто не рискнул – тихо повесили убыток на бухгалтершу, которой пришлось полгода погашать недостачу из своей скромной зарплаты...
Как же я подростком любил этот роман! – до сих пор стоит на полке, зачитанный до дыр. Как хотел подражать его героям – быть таким же честным, бескорыстным, всегда готовым пожертвовать собой! Однако после этого рассказа как отрубило – ни сам больше никогда не брал в руки книг любимого многими писателя (и впрямь замечательного), ни своим детям не читал и не советовал. Понимаю, что не прав, и всё же... Всё же!

19 апреля 2002 г. /  Вениамину Каверину – 100
В апреле 1982-го, когда Каверину исполнялось 80, вдруг обнаружилось, что юбилей старейшего прозаика СП СССР намерен "замотать".  Потому что в этой конторе он считался неблагонадёжным:  в травле Пастернака участвовать отказался, подписал письмо в защиту Синявского и Даниэля,  потом публично рассорился с "серапионом" Фединым из-за повести Солженицына  "Раковый корпус"…
В моём писательском еженедельнике к предложению сделать интервью с Кавериным тоже отнеслись прохладно: о чём? – про  его любимых обэриутов и "Серапионовых братьев" даже заикаться не смей, про "Два капитана" и "Открытую книгу" всё жёвано-пережёвано. И вообще обойдёмся редакционным поздравлением, но если придумаешь что-нибудь – делай, только без всяких гарантий...
Подумав, бестактно позвонил Катаеву:
– Валентин Петрович, может, погуляем по переделкинским дорожкам? Как бы между прочим, заглянем к Каверину, я ваш разговор запишу, пофотографирую вместе...
– А что, разве есть такой писатель? – серьёзно переспросил Катаев. – У меня за забором живёт какой-то пенсионер Каверин, я с ним иногда здороваюсь, и только...
Вениамин Александрович словно подслушал эти разговоры, но в итоге на беседу согласился:
– В собственный юбилей я бы предпочел прочитать в вашей "ЛитРоссии" какой-нибудь внятный текст про себя, но коллеги скупы на добрые слова. И о настоящей литературе сегодня никто слышать не хочет... Если хотите,  давайте поговорим – что-нибудь да получится...
Получилось:  про пушкинистику и "Исполнение желаний", Юрия Тынянова и  Евг. Шварца, мой любимый роман "Скандалист, или Вечера на Васильевском острове", с симпатичными мелочами и подробностями…


ФОТО: Вениамин Каверин  в своём городском  кабинете / Москва, март 1982 г.
© Georgi Yelin
https://fotki.yandex.ru/users/merihlyund-yelin/

-----