Дела земные. Мама. Глава 11

Глава одиннадцатая



              А на дворе продолжает хозяйничать весна. Ей некогда, на всех и на всё наплевать, занята она делом, делом великим в природе. Всё вокруг обновляется. Весна обязательно принесёт новое всем и повсюду, в том числе и девушке Лоле. Её торговый вагончик весной похож на домик из книжки «Изумрудный город», поднявший девочку Элю в вихревое небо. В нём сегодня торгует и мать и дочь. Прикипели женщины друг другу душеньками, сами как не заметили, не хочется сидеть дома ни той, ни другой, когда солнце закипает в лужах и чириканье воробьёв застревает в ушах. Торговля сегодня идёт бойко. Чаще останавливаются машины. В кабинах жарко по весеннему, водителям хочется пить и выйти из машин, размяться, потянуться до хруста в костях, заглянуть в глаза случайной проказницы, и возможно даже, утонуть в них. Такое случается!

              Жилистое, мужское тело буквально взлетело по металлическим ступенькам вагончика. Рука мужчины, так и не отмытая после очередной поломки машины, легко распахнула его перекосившуюся дверь.
              —Чего дверь держите закрытой? Впускайте весну! Март на дворе!—
              Мужчина весело разглядывал женщин.
              —Через два часа, опять минус на градуснике будет.—
              —Кто тогда согреет?—
              Мать Лолы подняла руки, поправляя заколотые волосы.
              —Мам….—
              Лола дёрнула мать за край телогрейки.
              —Так уж и не кому?—
              Вступил в игру мужчина, но дверь, вернулся и закрыл.
Сразу наступила тишина. Не стало слышно птичьего гомона и шума проезжающих машин.
              —Чего хотите?—
              —Ой, много чего хочу….—
              Мужчина, чуть не лёг грудью на прилавок.
              —Чего желаете?—
              Загородила собой мать Лола.
              —Сердитая….—
              —А знаешь, что на сердитых возят?—
              Выпрямился во весь рост мужчина.
              —Вам нужна вода.—
              Лола поставила на прилавок пятилитровую бутыль очищенной воды.
              —Угадала….—
              Протянул с лёгкой досадой мужчина.
              —Ставь рядом пачку рафинада. Консервы рыбные в собственном соку на твоё усмотрение.—
              —Что бы я ни вернулся поругаться с вами. И конфет на ваш вкус, полпакета.—
              Пока Лола отсчитывала сдачу, мужчина старательно разглядывал банку с консервами. Затем вздохнул, и положил не в пакет, а рядом. Взял сдачу. Ещё раз закинул весеннею удочку в адрес матери, но наткнулся на холодные глаза дочери. Сгрёб пакет и ушёл.
              —Уж, и сказать ничего нельзя.—
              Попробовала оправдаться мать.
Лола поспешно надевала куртку. Она увидела забытый покупателем товар. Выйдя из вагончика, заметила, в какую машину усаживался мужчина, и подбежала к ней.
              —Вы забыли.—
              Она ставит банку консервов на сиденье.
Рядом лежит блестящий глянцем журнал. С его обложки на Лолу смотрит Лола. Вдоль лица и кудрявого воротника тулупа свисают ивовые прутики в ледяной корочке, словно серьги, вперемежку с прямыми светлыми волосами.
              —Ты что ль….?—
              —Наверное….—
              —И не знала что ль?—
              —Нет….—
              —Так бери и радуйся!—
              —Спасибо….—
              —В нём и в развороте тебя полно. Ты полистай.—
              Неслось в след уходящей девушке.
              —Вот вездесущие Москвичи! Отовсюду выищут! Всех перебрали уже!—
              В сердцах водитель сказал не произносимое вслух слово и завёл машину.

              Лола полистала журнал, присев на согретые солнцем ступеньки вагончика. Её было так много на страницах журнала, что она испугалась. Сердце выскакивало из груди.
              —Я красивая.—
              Произнесла она вслух.
              —Ты чего там?—
              Донеслось из вагончика.
Она встала и зашла в него. Сняла куртку. Повесила. Села напротив матери.
              —Мам…. Я красивая?—
              —Ты у меня красавица….—
              Начала, было, мать, но осеклась, увидев изменившееся лицо дочери.
              —Хам! Да как он смеет? Козёл!—
              —Он обидел тебя?—
              —Всё не так мам. Вот посмотри….—
              Мать переводила глаза с журнала на лицо дочери, словно маятник.
              —Ты где это взяла? А может это не ты? Сколько по свету двойников?—
              Поспешно повесила табличку «закрыто» на дверь с обратной её стороны и закрылась на щеколду. Мать чего-то испугалась.
              —Я это.—
              —Как это ты? Где журнал печатается, а где ты? Почувствуй разницу.—
              —Тулуп, вроде как наш…. Ты что, в нём в Москву или в Петербург летала?—
              —Мужской журнал. О Господи! Ты, же всюду….—
              Мать, поспешно отыскала плюсовые очки, и сосредоточила внимание на журнале.
              —Автор снимков Вознецов С.А. Модель – неизвестна.—
              —Как это «неизвестна»? Ты это, и тулуп наш. А гонорар чей?—
              —Ты его всего раз одевала, когда пуховик застирывала.—
              —Ты чего молчишь? Рассказывай!—
              —Да нечего рассказывать. Я, этого Вознецова С.А. уже и не помню.—
              В памяти возник замёрший парень с фотоаппаратом в руках. И она рассказала матери их встречу у новых ворот Анны.
              —Ты посмотри! Тут ещё и их собака сфотографирована, с кошкой заигрывает.—
              —Ты прочитай, что под снимком написано….—
              Дочь прочитала.
              —Ну и что? Это для смеха.—
              —А тебе разве ничего не причитается за это?—
              Возмутилась мать.
              —Да откуда я знаю….—
              Лола чувствовала себя разбитой, и в то же время внутри её росла волнительная радость и будоражила её, как весна за стенами вагончика.
              —Давай кофе попьём, мам….—
              —Давай, доченька.—
              Засуетилась мать.
              —А что с этим делать будем?—
              —Что с этим сделаешь, мам….—
              —А люди….?—
              —Пусть смотрят! Сама говоришь, что я красавица.—
              В этом месте и мать почувствовала гордость за своего ребёнка. Гордо выпрямив спину, пошла и открыла запор на двери.

              Красочный журнал попадёт в дом Матвея и Анны, в городскую квартиру Андрея. Снимки поразят Костю своей достоверностью. Разглядывая их, он почувствует холодное прикосновение к своей коже обледеневших веточек и замороженную красоту, обречённую на короткое время существования.
              —Сколько стоит фотоаппарат?—
              Костя поёжился, будто ему упала за ворот льдинка и растаяла.
              —Смотря какой.—
              Ответил ему Андрей, перелистывая журнал и нисколько не волнуясь от красоты Лолы на снимках.
              —Эти снимки сделаны дорогим аппаратом.—
              С этого момента, с этого вопроса начнётся новый судьбоносный виток в жизни у Кости. Его увлечёт фотография. Да так, что заставит парня выйти из скорлупы размеренного существования, искать и найти информацию, вникать в неё и изучать своё первое увлечение.

              Снимки в журнале изменят не одну Костину судьбу. В один из вечеров, в спортивном зале кулинарного училища, студентом которого являлся брат Лолы, шла игра в волейбол между старшими студентами и преподавателями. К Володе подошёл и сел рядом директор училища. «Красивый дядечка» с сединой на висках, так называли его дерзкие студентки. Тридцать пять лет. Сказав, что сегодня идёт с Костей в одну сторону, директор вышел с ним из стен училища и дошёл до самого дома.
              —До свидания.—
              Промямлил ученик возле своей калитки, не чая быстрее исчезнуть с глаз директора.
              —Пригласи меня зайти к вам.—
              —Зачем?—
              —Познакомится с родителями.—
              —У меня одна мама и сестра, может, их и дома нет.—
              —Давай посмотрим.—
              Красивый дядечка в дорогом пальто, с дорогой сумкой в руках, в таком же костюме и башмаках, сам открыл калитку и пропустил мальчишку в его собственный двор.
              —Шагай! А то пятки отдавлю.—
              Пообещал незваный гость.
На крыльце спиной к ним, согнувшись в три погибели, в резиновых сапогах на босу ногу, сестра Лола мыла ступени крыльца. Так мыла, что пар шёл от воды в ведре и тряпки в руках на холодном воздухе. Уже горела лампочка над крыльцом. Сестра слышала шаги и знала, что это брат вернулся. Она посторонилась, уступая дорогу в дом, шмыгнула носом, вытерев его сухой частью руки выше ладони.
              —Как раз во время. Картошка поспела, мама должна подойти.—
              —Это замечательно. Картошка пюре, или в мундире?—
              Раздался красивый мужской баритон из темноты. Вслед за братом в круг света вступил и «красивый дядечка» с сединой на висках.
              —Здрасте….—
              Растерянно проговорила Лола.
              —Молодой человек, представьте меня своей сестре.—
              Директор цепко держал руку на плече брата.
              —Я только вашу фамилию знаю. Богатов….—
              Заныл Володя.
              —Чего натворил?—
              Сестра шлёпнула его отжатой тряпкой по ногам.
              —Никита Михайлович.—
              Представился мужчина. Отпустил плечо ученика и тот с облегчением скрылся в доме.
              —Думаю, вам надо зайти в дом, а то простудитесь, болтая со мной.—
              —Если пригласите меня, буду счастлив.—
              —Конечно…. Проходите…. Я за вами.—
              Лола бросила тряпку перед рядом с красивыми туфлями гостя. Тот старательно вытер ноги. Она схватила ведро и выплеснула его содержимое далеко во двор. С недоумением проследила за тем, как мужчина переступил порог её дома.
              —Разуваться не будет разве?—
              Озадачилась девушка.
              —Не будет. Вот те раз….—
              Войдя следом за мужчиной, Лола увидела его стоящим посреди комнаты в ботинках.
              —Присаживайтесь…. Куда вам угодно будет.—
              Она убежала на кухню, где вымыла руки.
              —Что вам надо? Кто вы?—
              Встревоженный голос матери с ноткой истерики забился в стенах родного дома.
              —Действительно, кто?—
              —Вот так сейчас общаются родители с учителями своих детей, что не знают их даже в лицо.—
              Вполне добродушно, ещё раз похвастался своим голосом Никита Михайлович.
Женщина свалилась на табурет у двери. Положила руку на грудь.
              —Чего натворил?—
              —Чтобы познакомится с родителями своего ученика, необязательно что-то творить.—
              —Это моя прямая обязанность. Если гора не идёт…. Вы дальше знаете.—
              —Никита Михайлович Богатов.—
              —А ты где, доченька?—
              Мать беспомощно оглядывалась. К ужину она никого не ждала, потому и растерялась.
              —Я тут.—
              Лола вышла, с немного влажными волосами, в халатике и шерстяных носках.
              —Картошка готова. Весной в мундире она никакая. Так что, вот вам пюре.—
              Она ставит кастрюлю на стол. Уходит и выносит квашеную капусту. Во второй кастрюльке, отварные сардельки. Девушка режет хлеб на разделочной доске, и оставляет его на ней вместе с ножом. Мать, вспомнив что-то, уходит из комнаты и возвращается с чашкой мочёных яблок и баночкой мёда.
              —Это к чаю. Потом.—
              Никита Михайлович расстегнул сумку, достал и положил на стол баночку красной икры, шпроты, те которые в овальной банке и картонной коробочке. Лёгкую и небольшую палочку сырокопчёной колбасы.
              —Рояль в кустах!—
              Подумала Лола.
              —Я сам всё это открою и нарежу. Здесь нужна мужская рука.—
              Никто ничего не ответил. Все наблюдали за его действиями. Мужчина закончил, вытер руки носовым платком. Лола тут же метнулась на кухню и принесла полотенце. Положила его рядом с гостем на стол.
              —Володя не будет с нами ужинать?—
              Задал вопрос директор.
              —Я потом.—
              Тут же раздалось из комнаты.
              —Потом будет суп с котом. Выходи и садись.—
              Парнишке, пришлось выйти и сесть.
              —Вот как раз поровну. Двое мужчин и две женщины.—
              —Буду ухаживать за твоей мамой, а ты за сестрой.—
              Никита Михайлович, довольным взглядом оглядел стол.
              —Доченька, может мне сбегать…
              —Мама….—
              Огорчилась дочка.
              —Спасибо, но завтра у всех рабочий день.—
              Произнёс директор и вдруг совсем неожиданно, в приказном порядке, громко произнёс:
              —Налетай! А то картошка остынет.—
              Молодой мужчина ел с аппетитом. Весь рабочий день его прошёл в кабинете и на уроках. Потом соревнование в спортивном зале. В здоровом теле, здоровый аппетит! Заразил им всех присутствующих за столом. Съел все яблоки.
              —Я вам с собой наложу.—
              Обрадовалась мать.
              —Вы меня уже провожаете?—
              Засмеялся гость.
              —Я не сказал самого главного, зачем пришёл в ваш дом.—
              —С родителями познакомится.—
              Подсказал Володя.
              —И это тоже. Я знаю, что в доме, кроме Володи, мужчины нет.—
              —Потому обращаюсь к нему и к вашей маме.—
              Он говорил это, а смотрел на Лолу.
              У той начали гореть щёки и ладони рук без всякой на то причины. В непонятном предчувствии бешено заколотилось сердце.
              —Разрешите мне встречаться с вашей дочерью, если она не будет против такого предложения.—
              —Я вас не знаю.—
              Испугалась Лола.
              —Это поправимо. Главное, что бы вам это было приятно.—
              —Если ощущение обратное, прошу сказать сразу.—
              —Мои родители живы, здоровы.—
              —Они знают, что я сейчас у вас с визитом.—
              —Живут в Москве. Зимой в городской квартире, летом на даче в Подмосковье.—
              Он смотрит на часы.
              —Через семь минут мои родители позвонят, что бы узнать ваше решение.—
              —Будем ждать, или мне уйти?—
              Володя не сводит глаз с директора. Всё это напоминает ему красивое и смешное кино о русской глубинке. Думает:
              —И чего он в ней нашёл? Ни рожи, ни кожи….—
              Лола также разглядывает говорящего, хотя в этот момент по сценарию жанра, она должна была смотреть в пол. Жар дошёл до её ушей, и это было для всех очевидным.
              —Нет, доченька! Как хочешь! Я сбегаю….—
              И мать, словно ветром сдуло со стула.
Брат остался сидеть. Он не собирается пропускать, такое важное событие.
              —Лола?—
              Мужчина смотрит на девушку.
              —Не уходите, Никита Михайлович.—
              Девушка не узнавала собственный голос.
Дверь хлопнула, это вернулась мать с бутылкой дорогого по её меркам, вина. Икнула. Испугалась и стала извиняться. Это у неё от волнения и холодного воздуха. Вместе с её извинениями, зазвонил мобильный телефон Никиты Михайловича.
              —Добрый вечер папа! Меня не прогнали, и мы уже поужинали.—
              —Сейчас Лола пойдёт меня провожать.—
              —Я передам. Завтра же в это время.—
              Он отключил телефон и обвёл всех добрым и весёлым взглядом.
Непривычно женщинам наблюдать мужчину за своим столом, а уж какой непривычный разговор у них получился! Почему он смотрит на них, как на своих родных?
              —Мои родители рады нашему знакомству и надеются на его продолжение.—
              —Пора и честь знать! Сын помогает маме убрать со стола. Завтра проверю.—
              —Сосульки сбей с крыши, упадёт ненароком кому на голову.—
              —Сами попадают….—
              Володя встретил холодный взгляд директора и замолчал.
              —Проверю.—
              —Проводите меня Лола.—
              Мать стояла у двери с бутылкой вина в руках, и только слегка подвинулась спиной по стене, пропуская гостья в дверь. Лола накинула, теперь уже известный чуть - ли не всей России курчавый тулуп и, проходя мимо матери, выхватила бутылку вина из её рук.

              Ночь в конце марта примечательна тем, что мороз схватывает размякший дневной снег почти мгновенно и намертво. Час назад директор с парнишкой шли, развозя ногами снежную со льдом мокроту. Сейчас буераки ледяные, острые как лезвие ножа, портят дорогую обувь мужчине. Досадно! Мужчина старается ступать мягко, ощупывая подошвой выпуклости и впадины. Он держит под локоть Лолу и думает, что поддерживает её, но как он ошибается! Ей неудобно идти. Рука её поднята выше, чем это надо было. В другой руке у неё бутылка с вином, которой она придерживает запахнутые полы тулупа. Страшно неловко, и её осыпает жаром при каждом неудачном шаге. Мысли скачут впереди девушки, но она их не озвучивает. Она и не пытается сосредоточиться на них, что бы сказать что-то умное и значительное. Сейчас ей лишь бы дойти до вагончика, что бы оставить там бутылку. Никаких признаков чувственности к этому человеку в ней нет. Но одно она чувствует точно! Всё что происходит сейчас с ней, это правильно.

              В опустевшем доме, послушный ученик таскает со стола посуду на кухню, что-то убирает в холодильник. Мать сидит, не раздеваясь на ящике с обувью у двери. Глазами водит за сыном.
              —Он что, завтра тоже придёт?—
              Спрашивает сын мать. Та продолжает сидеть у двери.
              —Лучше бы ты натворил, чего ни будь.—
              Вяло произносит мать и сбрасывает с ног не застёгнутые сапожки.
              —Он жить у нас будет?!—
              Изумление сына, настолько велико и искренне, что мать хватается за грудь, приваливается спиной и головой к стенке. Глазами ищет бутылку с вином, от волнения женщина не заметила, как с ней рассталась. Мать останется сидеть у двери со своими мыслями, пока не вернётся дочь.
              —И что теперь? Что сказал?—
              Заговорит мать. Дочь прикрывает дверь. Поворачивает ключ в замочной скважине.
              —Сказал, что бы дверь закрывали на ночь.—
              —Чего это он?—
              —Беспокоиться мам….—
              —А меня тут нет? Беспокоиться он…..—
              —Мужика в доме нет, мам.—
              —А ты свет у себя выключай, а то горит до утра!—
              Сердито приказала сестра брату.
              —Я выключаю.—
              —Не выключаешь! Директор сказал.—
              Больше брат не оговаривался.
Дом погрузился в темноту, и в этой темноте трое родных людей решали одну и ту же задачку.
Мать, на удивление сразу заснула, как только голова коснулась подушки. Она собиралась лечь и поразмышлять обо всём этом, но так не получилось. Сон лишил женщину беспокойства и не дал подняться её кровяному давлению до критической отметки. Дочь старательно завернулась в одеяло, что бы сохранить запах одеколона директора, и ощущение его руки на своём локте. Хранила, как могла, но сон так, же унёс её от приятной и новой действительности.

              Никита Михайлович Богатов забрался в эту сельскую глушь по собственной инициативе. С ним случился жизненный казус, его жена скоропостижно влюбилась в свободного художника с Арбата. Однажды он очаровал мать Никиты Михайловича, рисуя её портрет карандашом. Этакий Лель сказочный с пепельными кудрями на плечах. Свободного художника пригласили на должность садовника, дворника и заодно и сторожа в их загородный дом. Обязанности свои он исполнял добросовестно и честно. Поселили в мансарде. На удивление он оказался чистоплотным человеком, если рассуждать обо всех художниках вместе взятых, и соблюдал порядок общежития даже в мелочах. Каждая кисточка стояла в ёмкости с водой, если её использовали, каждая тряпочка была не просто брошена, а свёрнута аккуратно квадратиком и покоилась на своём только ей отведённом месте. К художнику приезжали друзья, конечно с разрешения хозяйки дома, и всегда дарили ему цветы в горшочках. Носился он с ними, как курица с яйцами. Мама Никиты Михайловича, перетаскала из городской квартиры все свои собственные горшки с цветами, и они росли у него, как малые детки под крылом у любящей матери, не по дням, а по часам. Причина такого цветочного переселения, было частое их с отцом отсутствие в квартире. Мама пала жертвой обаяния утончённого Леля, как любительница всего прекрасного, будь это цветок в степи, или всеми забытая пыльная ваза в чужой кладовке. Забыл этого художника кто-то на Арбате, а мама забрала его вечно голодного к себе домой. Отец только усмехался себе в усы, да подшучивал над ней в его присутствии на французском языке. Ни каких причин для ревности не было. Так, причуда очередная его любимой жены, правда, с пользой для дома. Молодая жена Никиты Михайловича, терпеть не могла поездки на дачу, но с появлением художника всё изменилось. Теперь она часто засиживалась на мансарде, поливала цветы, рыхлила землю и любовалась неземной красотой художника. Первое время, даже обсуждала эту красоту со свекровью в присутствии мужчин, а те и ухом не вели в их сторону. Маленькие проблемы рождают большие. Выросла маленькая проблема в большой снежный ком, застудила рассудок молодой женщины и под чарами сказочного Леля, превратилась она в послушную рабу у ног художника. Как ни старался Никита разбудить её от этой напасти, ничего не получилось, и превратилась его жена в молодую фанатку. Стала косу отпускать, да заплетать её. Никита уехал от всего этого и «спрятался» в рабочем посёлке, в котором жила девушка, со странным именем Лола. Её, как и сказочного Леля на Арбате забыли все в придорожном вагончике.

              Сейчас Никита Михайлович шёл к себе. В не большой дом, со всеми удобствами, с гаражом, баней и садом, который был закреплён за училищем. В нём даже мебель была с инвентаризационными номерами, выведенными прямо на ней белой краской. Шёл себе человек, шёл, и так ему стало хорошо, что запел он:
              —В поле веет ночная прохлада, дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.—
              —Только слышно по улице где-то, одинокая бродит гармонь.—
              —То пойдёт за поля, за ворота, то обратно вернётся назад.—
              —Словно ищет в потёмках кого-то, и не может ни как отыскать.—
              Собаки поселковые, давно не слышавшую такую вольность от местных жителей, на первых словах песни испугались, но раз уж их разбудили так некстати, надо показать кто в посёлке хозяин. Лай подняли, как на пожаре.
              —Горит моя репутация!—
              Мелькнула мысль у Никиты, и он замолчал.
С минуту собаки побрехали, но так как кроме своего и соседского лая не услышали, поджали хвосты и, гремя цепями, залезли назад в будки.

              Весна пробуждает всё, в том числе и человеческие гормоны. Гормоны есть у всех. Есть они и у Васнецова С.А.. Затомился парень среди пышногрудых, и пухло губых Московских девиц. Стала кружиться голова в бетонных джунглях мегаполиса. Тесно ему стало, душно. Это случается со всеми Москвичами, добывающими свой хлеб насущный в шоу-бизнесе. Потому и расползаются они из Москвы по глубинкам своей Родины, глотнуть чистого воздуха с концертами, спектаклями, фото сессиями и выставками. Кроме воздуха, они заглатывают несметное количество денег по меркам провинциалов и увозят с собой. Иногда, прихватывают по пути, изумлённую и парализованную их блеском провинциальную «клушу» или молодого «петушка», и в последствие делают на них деньги. Вновь прибывшие в Москву, раскрутившись, будут первое время в знак благодарности пополнять кошельки своих благодетелей, пока не надоест. Надоест, устроят «цыганочку с выходом». Запестрят страницы жёлтой прессы новыми подробностями звёздных лиц, и никому от этого плохо не станет, ведь о них вновь щебечет вся Москва и пол России.

              Только Васнецов С.А. не желал ехать в провинцию работать этой весной. Он придумал себе любовь, разглядывая снимки девушки в тулупе долгими зимними вечерами. Сущность его трепетно, как это бывает весной, рвалась к новому образу, и благородный повод имеется – поделится гонораром, заработанным на публикации снимков. Полетел фотограф Васнецов С.А. на крыльях новой любви в рабочий посёлок.

              В дверь стучали. Не званный гость прошёл двор без преград. Затянутое в кожу, крепкое тело парня Лола узнала сразу. Лицо запомнила плохо. Впервые минуты их встречи, лицо парня было закрыто камерой, она сердилась, а потом он уже бежал к машине. Машина увезла его.
              —Я нашёл вас. Люди здесь разговорчивые и добрые. Привет!—
              Куртка скрипнула лаком и подалась вперёд к девушке, которая спешила открывать дверь, совершенно другому человеку. Радость на её лице сменилась разочарованием, потом удивлением. В ней проснулась прежняя Лола та, что на шпильках и с сигаретой в губах.
              —Явился Васнецов С.А.! Не запылился? За аплодисментами?—
              Она похлопала в ладоши, изображая их.
              —Впрочем, фотографии красивые. Ты профессионал.—
              —Угадала. Вообще-то я к тебе, не просто так, рассчитаться. Деньгами!—
              Многозначительно произнёс парень, видя, что его появление не принесло ожидаемого результата.
              —Через порог деньги не дают.—
              Парня сзади легонько протолкнул в комнату и вошёл вслед за ним Никита Михайлович.
              —Так будет лучше. Напустил холоду….—
              —Здравствуйте Лола!—
              —И вы, здравствуйте!—
              —Так и знал, что и имя у тебя будет такое же необычное!—
              Возликовал гость, оглядывая пол вокруг своих ног – куда бы ему ступить? В это время Никита Михайлович приложил палец к своим губам, в знак того, что бы Лола молчала.
              —Случайно слышал ваше вступление. Проходите, дело у вас важное, денежное.—
              Заговорил он с гостем. Лола протягивала руки к пальто Никиты Михайловича.
              —Сначала у гостя.—
              Попросил тот.
              —Вы родственник, Лолы?
              —Я родственник.—
              Немного угрюмо согласился Никита Михайлович и присел за круглый стол посередине комнаты. Рукой выдвинул ещё один стул.
              —Садись.—
              Гость послушно опустился на него.
              —Мне необходимо объяснится….—
              —Всё предельно ясно. Удачная фото сессия. Публикация снимков в журнале.—
              —Заслуженный гонорар. Стоило так затруднять себя? Можно было и почтовым переводом.—
              —Так ни имени, ни адреса….—
              —Честно. Похвально.—
              Оба замолчали. Часы тикали. Время шло.
              —Ну и…..—
              Парень понял, что родственник не уйдёт, пока деньги не будут отданы Лоле.
              —Причём здесь вы?—
              Парень позволил себе оскалить зубки.
              —Я противник фото сессий, без договоров и контрактов.—
              Только сейчас фотограф заметил, что родственник далеко не деревенщина, в которую он так спешил, и та сумма, которую он приготовил для Лолы, могла не понравиться. Делать было нечего, и он достал из кармана бумажник и выложил деньги на стол. У Лолы округлились глаза. Никита Михайлович поворошил купюры рукой и поднял глаза на парня. Помолчали.
              —Это не всё. Я позволил себе подарок для Лолы. Старался…. Выбирал….—
              Фотограф встал, что бы выйти на улицу к своей машине.
              —Позвольте проводить вас….—
              Такие разные мужчины вышли.

              Лола присела на согретый Никитой Михайловичем стул, потрогала кучку денег так, что бы ни сдвинуть её с места. Доллары! Взяла одну купюру сверху и посмотрела на свет, положила обратно. Мужчины вернулись. В красивом и большом пакете оказалась шубка из голубой норки средней длины. У Лолы округлились глаза, она перевела взгляд, на тулуп на гвозде в стене и невольно улыбнулась, но строгие глаза директора остепенили девушку. Она успела заметить на шубке множество этикеток и крупную пуговицу у ворота в виде броши, усыпанную белыми стразами.
              —Это тебе Лола. Надевай!—
              Фотограф двинул по столу шубку в сторону Лолы.
Никита Михайлович встал и помог одеть шубку. Первое впечатление было невесомости предмета женской одежды и сомнение, греет ли она на холоде. В зеркале отразилось всё остальное, и было уже не важным, будет это греть или не будет.
              —Спасибо за визит. Не смеем вас задерживать.—
              —Вот так значит…..—
              Произнёс фотограф, и не понял, как оказался за дверью. На холодном воздухе пришёл в себя и мужская гордость, была уже неуместной.
              —Даже не покормили человека!—
              Загоревала Лола.
              —Человек взрослый. Сам себя покормит.—
              —Я не откажусь. Хочу пюре.—
              А девушке не хотелось снимать шубку, ей хотелось сбегать в ней к подруге и похвастаться, но такие времена прошли. Наступило время жить, считаясь с желаниями мужчины. Без всякой досады, она снимает обновку и идёт на кухню.
              —Можно спросить? Денег много?—
              Мужчина собрался сказать, что это её деньги мол, сама и посчитай, но что-то заставило его передумать с этим ответом, и он сказал совершенно другое:
              —Ты стоишь гораздо больше. Забудь о них. Отдай матери.—
              —Теперь я буду заботиться о тебе. Завтра нас ждут в местном ЗАГСе.—

              Завтра в ЗАГСе Лола машинально заполняла графы в бланках под строгим наблюдением Никиты. Писала быстро, вкось и вкривь, уж больно холодны взгляды сотрудников и нереальны события с ней происходящие. Будущий муж просмотрел ею написанное и попросил переписать всё снова и аккуратно. Работники Загса, с вытянутыми лицами от удивления, так и простояли подле них. Потом прилипли к окнам и смотрели в след уходящей вскоре брачующейся паре.
              —Ты смотри, что с Москвичами делается! Силиконовые бабы им не по вкусу стали.—
              —Из придорожных вагончиков и то сметают. Что он в ней нашёл?—
              —Да намёрзся за зиму один в кровати, а тут весна раззадоривает, вот и подцепила его наша Лолита.—

              Ну, а что бы ни говорили, не трезвонили, факт свершился. Телефон у Лолы звонил бесконечно. Мать Никиты держала свою будущую сноху на коротком поводке. Разумеется, она знает какого фасона необходимо свадебное платье. Разумеется, она знает какого оно должно быть оттенка. Непременно сливочного. Что бы подчеркнуть этот оттенок, нижняя юбка должна быть белоснежной и клубиться, выглядывая чуть ниже подола. Туфли в цвет платья. Крупные заколки в волосах из слоновой кости. У неё, как раз, такие заколки имеются. Ни каких золотых украшений, только сама невеста, как самое ценное украшение свадебного платья.
              —Никита, ну что это такое? Что мне с твоей мамой делать?—
              —Я даже представить не могу то, о чём она говорит!—
              —Да я и без платья за тебя пойду.—
              Ныла невеста, но ей было приятно и не привычно одновременно, что сразу столько людей появилось в её жизни, которые думают, о ней и заботятся.
              —Не получится без платья. Я не позволю, это раз. Не позволит мама, это два.—
              —Как же она мерки твои узнала?—
              Удивился жених.
              —Как она велела, ходила к портнихе местной, она с ней по телефону меня и обмеряла.—
              —Тогда всё в порядке, и волноваться тебе не зачем.—
              —Мама привезёт шедевр, потому что, она сама шедевр.—
              —Ну а если что не так, всегда здесь можно подправить.—
              Со двора доносился заливистый лай щенка. Володя привёл его на днях с улицы и теперь играл с ним на просохшем участке двора, кидал палку, а собака должна была её принести обратно. Да не получалось у неё! Побежит за палкой, схватит в зубы, развернётся, что бы отнести, но увидит хозяина и от счастья заливается лаем, палка и падает из её пасти.
              —Глупый пёс! Дитё, дитём!—
              Произносит мать Лолы.
Она греется на солнышке, стоя на крыльце и прикрыв глаза. Такого душевного покоя у неё давно не было. Хорошо, когда весна! Одно удручает и настораживает материнское сердце, это бесконечные телефонные разговоры дочери с матерью Никиты. Что за человек! Свет потушишь в доме, а у неё идея «фикс» возникла, и она названивает. До утра подождать не может. Не свекровь, а подружка непутёвая. Свадьбу решили провести в актовом зале училища. Жених пригласил весь коллектив училища, включая сторожа и уборщицу. Родня что - ли? С другой стороны родни своей мало. Женщина расправляет плечи с хрустом, потягивается. Пусть все увидят её дочь и зятя. Спасибо Господу, указал путь доброму человеку в их дом.
              —Вовка! Смотри, язык у собаки висит и слюна капает.—
              —Ты поишь его или только кормишь?—
              —Сейчас принесу мам….—
              —Принесёт он…. Глаз да глаз, за вами нужен!—
              Она заходит в дом. Никита Михайлович и Лола, касаясь лбами, пишут на тетрадном листке за столом меню для свадебного стола.
              —Чего мучаетесь? Вашей маме, всё равно не понравится.—
              —Лучше уж сразу позвоните, она вам и продиктует.—
              Лола укоризненно смотрит на мать.
              —Вы здраво рассуждаете. Ведь оно и верно.—
              Ничуть не обиделся будущий зять.
              —Ни холодцов, ни карасей в сметане, она не потерпит.—
              Он рвёт тетрадный лист.
              —И то верно, что мы карасей не видали.—
              —Мне будет приятно угощать гостей, чем-то не традиционным.—
              Добавляет мать, старательно проговаривая последнее слово.

              Нетрадиционное событие следующего дня преобразит жизнь матери Лолы до неузнаваемости и поставит жирную точку в её скитаниях и поисках мимолётного счастья.
              —Это дом номер семь?—
              Проходивший мимо их дома мужчина смотрел на клочок бумаги в своей руке.
              —Седьмой это нечётный. Он на другой стороне будет, в самом начале улицы.—
              Мать Лолы распрямила спину, да не до конца. Суставы шалят и напоминают о себе болью при резких движениях. Она подрезала сухие ветки малины. Весна на дворе, зовёт во двор покопаться в земле, побыть на воздухе. Женщина целую зиму провела в душном вагончике. Вон кожа на лице стала как пергамент, от постоянно работающего обогревателя. Облокотилась на изгородь, смогла разогнуть спину и посмотрела на мужчину.
              —Я к Богатову Никите Михайловичу. Мне в ту сторону?—
              Человек повернулся к ней боком и заставил женщину вздрогнуть. Половина лица, ухо и шея, были фиолетового цвета. Сама кожа бугрилась кровяными прожилками и жила как бы сама по себе, отдельно от человека.
              —Отковырнуть хочется.—
              Подумала женщина и ответила:
              —Знаем такого.—
              —Машина застряла у меня, сразу как съехал с трассы.—
              —Вот пробираюсь вдоль заборчиков, по прошлогодней сухой траве.—
              Мужчина повернулся и стоял перед женщиной с лицом арлекина. Женщина смотрела на приезжего, а смотреть было неприятно, но отвернуться было бы невежливо. Скорее бы ушёл этот арлекин, но куда? Никита Михайлович в училище, уроки у него, в его доме никого нет. Она открывает калитку.
              —Вы заходите. Моя дочь, невеста Никиты Михайловича.—
              —Дома его сейчас нет, у него занятия, а закончатся, он к нам всё равно придёт.—
              —Какая неожиданность, и приятная! Устал я. Солнце весеннее, яркое очень.—
              —Заходите быстрее в дом, там тенёк.—
              —Напоите меня чаем, я заплачу.—
              —Действительно устали, раз деньги за чай предлагаете.—
              —Только мы не берём их у знакомых Никиты Михайловича.—
              —Я брат его отца, сводный.—
              —Очень приятно. Меня Зоей Александровной зовут.—
              —Меня Александром. Есть точки соприкосновения.—
              Арлекин как бы ненароком собрал обрезанные ветки малины и мимоходом бросил их в кучу мусора посреди двора. Разулся и зашёл в дом. Следом за ним шагнула в свой дом женщина.

              Давно такого не было - она, мужчина за столом и больше никого. Время застыло, что бы ни спугнуть давно забытое. Женщина смущалась странного вида пришельца, но ловила себя на желании сделать для него приятное, нужное. Холодильник в доме, после появления Никиты, превратился в мини супермаркет, и женщине было, что поставить на стол перед гостем.
              —Не надо мне всего так много! Только чая хочется.—
              —И перестаньте бегать, пожалуйста, присядьте. Мне неудобно одному чаёвничать.—
              Но женщина никак не могла остановиться и присесть. Если она сядет, значит надо смотреть в лицо гостя, а вдруг он подумает, что ей неприятно. В действительности это так.
В дверь не постучала и буквально ввалилась соседка с другого конца улицы.
              —Сидишь, а к твоему зятю жена приехала!—
              Лицо соседки раскраснелось, верхняя одежда не застёгнута.
Гость повернулся лицом к зашедшей женщине. Та в изумлении оседает на табурет у двери и не сводит с мужчины глаз. Весь вид её говорил о том, что женщина потрясена.
              —Ты давай говори, с чем пришла.—
              Хозяйка встала и закрыла собой мужчину.
Соседка перекрестила себя и наклонила голову, чтобы ещё раз увидеть странного человека. Хозяйка делает шаг в сторону и закрывает собой гостя.
              —Ну?—
              —Так я вроде всё уже и сказала.—
              —Так иди уже. Занята я.—
              Соседка встала и шагнула через порог.
              —Нет у него жены. Разведён он. И заруби себе это на носу!—
              Вслед ей, в сердцах выкрикивает Зоя.
              —Жены с мужьями живут, а не приезжают, да отъезжают! Вокзал нашла!—
              —Вы пейте, пейте…. Это всё дела житейские.—
              —Так вы же родственник Никиты! Может, что знаете об этом?—
              —Знаю. Мало того, я и привёз бывшую жену сюда. Не стала она ждать, пока я с машиной разберусь, и пошла пешком, я вот к вам попал.—
              Зоя встала, схватила тулуп и повесила обратно.
              —Нечего дочку дёргать да расстраивать. Мужчина сам разберется и скажет о своём решении.—
              —Разумно рассуждаете. Не может человек поверить, что Никита женится. Твердит одно! Это он мне назло делает.—
              Мужчина чувствовал себя немного виноватым.
              —Ни чего гладким не бывает.—
              Женщина качает головой.
              —Что-то мне не по себе…. Давайте мы с вами немножко выпьем.—
              Она забегала по дому. Принесла рюмки. Бутылку с вином вынимала немыслимо, откуда и долго в соседней комнате. Двигала буфет, затем отодрала что-то от чего-то, и только потом в руках у неё оказалась пыльная бутылка синего стекла.
              —Вкусное….—
              Приговаривает она, протирая её от пыли.
Мужчина встал, зашёл в комнату и придвинул буфет на место. Внимательно посмотрел на хозяйку.
              —У меня другое предложение. Нет-нет! Мы пригубим немножко!—
              Он увидел опечаленноё лицо женщины.
              —Потом выйдем на воздух и подожжём кучу мусора, пока нет ветра.—
              —Может на огонёк, и сбегутся все остальные. Кто нам нужен.—
              Он открыл бутылку. Аккуратно наполнил рюмки.
              —За наше знакомство! Пусть оно не принесёт беды в ваш дом.—
              —Ой, пусть….—
              Они выпили. Мужчина закупорил бутылку. Ушёл в комнату, где проделал всё то, что недавно делала женщина, и вернулся в комнату.
              —Теперь на воздух! Снимем напряжение. И пусть вместе с мусором сгорит всё нам ненужное. Правда?—
              —Правда!—
              Женщина воспрянула духом.
              —С вином, я это так, балуюсь.—
              —Я понял.—
              Он снял тулуп, что бы поухаживать за ней.
              —В тулупе жарко работать.—
              Отказалась та.
              —Работать буду я. Вы будете сидеть в затишке. Я буду любоваться вами.—
              Женщина шагнула за порог, но сказанные слова её остановили. Она только сейчас вспомнила, что за чередой событий, ни разу не подошла к зеркалу.
              —Вы идите, я сейчас.—
              —Хорошо, хозяйка.—
              Мужчина арлекин бодро перешагнул порог чужого дома.
Женщина в это время, быстренько сполоснула лицо, нанесла крем, слегка припудрилась, что б блеска не было. Расчесала волосы и подняла заколкой их вверх. Взяла в руки губную помаду дочери, но передумала ею пользоваться. Слегка покусала губы, почмокала ими пред зеркалом и вышла во двор.

              Куча с мусором начинала дымить. Гость ходил по двору, разговаривая по телефону, на ходу подбирал встретившийся мусор, и относил в костёр.
              —Как там у них?—
              Потянула голосом хозяйка
              —Повезу обратно. Удостоверится человек, делать нечего, только возвращаться.—
              —Слава Богу….—
              Женщина присела на крылечко, завернулась в тулуп. Подняла воротник, что бы её было не видно и не слышно постороннему человеку. Заплакала. Выпитое вино сказалось, да за дочь испугалась не на шутку. Про себя прочитала «Отче наш». Чужой человек ходил по её двору и собирал ветки, сухую прошлогоднюю траву, сносил всё это и бросал в костёр. Нашёл пилу в сараюшке, где-то что-то отпилил, где-то что-то закрепил гвоздём. Рыхлил головёшки в костре, что бы быстрее затухли и остыли. Пепел решил раскидать по грядкам, да слегка перекопать. Раз посмотрел на хозяйку - один воротник шевелится. Другой раз взглянул и забеспокоился. Подошёл, а на крыльце сидит зарёванная женщина и ни как не может успокоиться. Обнял мужчина женщину, душевно так, по-человечески.
              —Всё утряслось. Прошло всё. Ну, поплачь, поплачь….—
              Так уж вышло, что её щека коснулась его изуродованной щеки. Ни он не отшатнулся, ни она не убрала своё лицо.
              —Горячая.—
              —Да. Она теплее, чем другая сторона лица. С рождения….—
              Человек не ждал жалости и сочувствия, он просто изложил горькую правду. Они встали и зашли в дом.
Почистили овощи, нарезали лука и мяса. Поставили всё это тушить в утятнице. Дом заполнился вкусным запахом. Вдвоём посетили подпол. Достали из него всякой закрутки. Он, чем мог, помогал ей.
              —Мам, ты знаешь…..—
              —Знаю, сынок.—
              Перебила вошедшего в дом и запыхавшегося сына мать.
              Тот сам уже не хотел продолжать, увидев незнакомого человека, да ещё с такой внешностью.
              —Лола домой идёт, я видел.—
              И зашёл к себе в комнату.
              —Она знает?—
              Спросила сына мать.
              —Знает.—
              Донеслось из комнаты.
              —Никита Михайлович сказал, ужинать у нас будут, а спать у него.—
              —Это как?—
              Опешила мать.
              —Ночевать в доме Никиты буду я и его бывшая жена. Он будет спать в вашем доме.—
              —Ну не в ночь же нам ехать?—
              Объяснил гость.
              —Это конечно.—
              —Только к нам её зачем? А?—
              —Зоя, она с дороги, голодная. Вы же сама говорили, как мужчина решит.—
              —Это конечно.—
              Женщина села на стул и уставилась на дверь. Та скоро и открылась. Вошла Лола. Видимо она уже знала, что в доме гость. Поздоровалась, познакомилась и отдала ему пакет с продуктами.
              —Нарежьте хлеб, перец болгарский. Откройте оливки.—
              —Мам, дай таблетку от головы.—
              Мать вынесла таблетку и стакан с водой.
              —Приведёт?—
              —Приведёт мам.—
              —Да как он смеет?—
              Взорвалась мать.
              —Смеет мам. Это его прошлое. Накормить, обогреть надо, да и проводить с честью.—
              —Слава тебе Господи!—
              Мать забыла, что в доме чужой человек.
              —Вы так хотите от меня избавиться?—
              Раздалось у самого уха. Женщина вздрогнула. Повернула лицо к мужчине и, глядя ему прямо в глаза, твёрдо произнесла:
              —Хочу. Очень….—

              На улице радостно затявкал пёс. Раздался голос Никиты Михайловича. Шаги вдоль окон. Шаги по ступеням крыльца. Внутри у матери назревал вулкан, готовый вылиться на будущего зятя. Дверь скорбно открылась. Перед хозяйкой дома предстала, заплаканная, несчастная женщина с размазанной тушью по щекам, со спутанными волосами. Модное пальто на ней было застёгнуто не правильно, одна пола была выше другой. От неё пахло успокаивающими каплями, и она всхлипывала как ребёнок. Утереть слёзы мешали накладные ногти. Никита как с куклы снял с несчастной пальто, повесил на вешалку, разделся сам. Новоявленная бывшая жена смотрела в пол. Володя выглянул из комнаты и закрыл дверь. Лола делала вид, что не видит пришедшую женщину. Александр молчал. Никита был холоден, как бочонок с капустой в подполе. Виновница всего происходящего была сейчас самым несчастным и ненужным человеком на всём белом свете. Никита подошёл к Лоле и заговорил с ней. Виновница, только мельком подняла глаза в их сторону, и её лицо стало ещё бледнее.
              —Никита Михайлович, так-то вы гостей привечаете в доме!—
              —Где же вас научили этому?—
              Зоя направилась к несчастной женщине.
              Взяла её за руки и повела за собой на кухню. Там она долго умывала несчастную. Причесала ей волосы, и под руку вышла с ней в комнату, где в ожидании сидели за столом присутствующие. Никита попытался ухаживать за бывшей женой. Он встал и отодвинул стул возле себя, как бы давая понять, где ей можно сесть.
              —Ещё чего!—
              И хозяйка дома усадила несчастную возле себя.
На выдвинутый Никитой стул, пересел Александр. Зоя весь вечер будет накладывать, и наливать, заглядывать в глаза своей новой подопечной. Она проникнется к ней сочувствием, чем вызовет негодование у Лолы, раздражение у Никиты, и недоумение у Александра и Володи. Свой чай две женщины унесут в другую комнату, где будут грустить, и разговаривать вдвоём о своём, женском. Красной нитью в разговоре пройдёт всемирно известное утверждение, что ни один мужчина на свете не стоит женских слёз. Зоя будет стараться донести до сознания хлюпающей носом бывшей жены Никиты, что вины каждого в происходящем с ней и с ним предостаточно. Дополнит рассуждения примерами из своей жизни. Ночевать несчастную оставит у себя в комнате. Лола переночует у брата в комнате. Мужчины уйдут в дом к Никите.

              Первой в доме заснёт бывшая жена Никиты Михайловича. Сказалась дорога длинная, да стресс от сознания того, её союз с Никитой в прошлом. Зоя разглядывая её опухшее от слёз лицо, начнёт угадывать в ней себя, ту ещё, молодую да взбалмошную. Тесно ей было жить в рабочем посёлке, глядя, как мимо мчатся в неведомую манкою даль красивые машины. Вот и верила каждому, кто хоть толику обладал фантазией и был романтиком. Какой дальнобойщик не романтик? Зоя вздохнула и легла на спину. Взгляд упёрся в темноту, которая медленно стала расступаться, и проявился щербатый лунный потолок. Старость бывает полезной и ценной только для вина. Если бы древо познания обвила не змея, а виноградная лоза, и вместо яблока, первая женщина сорвала гроздь вызревшего винограда, возможно женское счастье было слаще и игристее, как это бывает во снах. Хозяйка дома загрустила и прикрыла глаза.

              В доме директора училища горит ночник. Двое мужчин, закинув руки за головы, лежат в одинаковых позах, глаза устремлены в ночное окно. Во дворе Фонарь на дереве от дуновения ветра раскачивается. На потолке и стенах в доме, скользят тени резных листьев. Часы завели тикающий диалог с людьми. Часы люди слушали и молчали.
              —Ты как?—
              Наконец спросил гость хозяина.
              —Злюсь.—
              Начал Никита Михайлович рассуждать вслух.
Взяла и влюбилась в художника. Казалось, с кем не бывает? А сколько людей от этого пострадало! Он уехал в тараканью тьму. Родители его переживали за него, за неё. Её родители намного старше их, и они нуждаются в уходе, а она, видите ли, влюбилась. Бросила всех! Было бы что стоящее, а то так себе, не парень, не мужчина. Художник, одним словом. Так и его не осчастливила. Растревожила Лолу, её мать. Всем плохо, и ей в том числе.
              —Лола ведёт себя достойно.—
              Обронил в темноте родственник.
              —Давай выпьем!—
              —Давай. В доме Лолы не употребляю совсем.—
              —Что так? Немножко коньячка и в нашем доме не зазорно было всегда.—
              —Нельзя. Мать у Лолы бывает, срывается….—
              —Да ты что? А вроде и не скажешь.—
              Александр привстал с дивана.
              —Интересная женщина, умная, добрая.—
              —Приглянулась?—
              —Встретил в кои века приятную женщину, что ж теперь об этом и сказать нельзя?—
              —Вот и сказал. Может, останешься?—
              —Везти твою жену бывшую надо обратно.—
              —Тогда жду на свадьбу.—
              Никита разливал коньяк, не зажигая света. Не зажигая свет, выпили. Каждый согрелся телом, потеплел душой.
              —Давно пьёт?—
              —Это сильно сказано и не про неё, она любительница в грустную минуту дать себе расслабится.—
              —Я недавно в их доме появился. За это время ни разу не видел и не замечал.—

              Человек с лицом арлекина, приходился Никите дядей, и был младше отца Никиты, и потому разница в возрасте двух выпивающих в ночи мужчин была не велика. Врождённый недостаток, превратил дядю в закоренелого одиночку. Человек по сей день не мог спокойно переносить своё отражение в зеркало и не верил женщинам жалеющим его. По молодости их сторонился, повзрослел, оглянулся, все ровесницы замужем, а молодые, нынешние совсем не похожи на них, и ему с ними трудно общаться. Так и остался бобылем.

              Пришло утро. На этот раз оно было пасмурным, но солнце в марте обязательно выглянет во второй половине дня. Александр проснулся, глянул за окно – хмуро. Встал, открыл дверь, вдохнул в себя деревенского воздуха и вспомнил смешную женщину с бутылкой вина синего стекла, и заиграла жизнь красками. Захотелось ещё раз её увидеть. Просто так, захотелось и всё.
              —Ты куда?—
              Забеспокоился Никита.
              —Сейчас позавтракаем, я схожу в училище, потом провожу вас.—
              —Пойду к Зое. Позавтракаю там.—
              Никита Михайлович пожал плечами.

              На крылечке своего дома сидела Зоя и бывшая жена Никиты. Один тулуп на двоих. Они разговаривали. Зоя говорила, жена Никиты слушала и кивала головой.
              —Доброе утро!—
              —Доброе….
              Откликнулась Зоя.
              —Завтракать будете с нами. Проходите.—
              Все зашли в дом. На столе красовался отварной картофель, обжаренный с луком на сале, и забитый яйцами. Рядом миска с солёными помидорами и огурцами. Горкой уложенные на тарелке оладьи вызвали у мужчины слюноотделение во рту. Бывшая жена Никиты, довольно ловко укладывала жидкое тесто ложкой на раскалённую сковородку и так же ловко переворачивала и снимала оладьи, когда они поджаривались с обеих сторон. Она не казалась такой уж несчастной как вчера. Щёки стали красными, от горячей сковородки. Зоя научила её этому незамысловатому мастерству и та забылась, оттачивает новое мастерство и горда собой.
              —Сегодня уезжаете?—
              —Да Зоя, сегодня. Никита должен подойти проводить нас.—
              Мужчина вытирал лицо и руки полотенцем, которое подала ему женщина.
              —Тогда я сейчас в подпол слазаю, гостинцев надо передать сватам.—
              —Закрутка всякая. Варенье. Грибочки сушёные. Свойское всё.—
              —Суп варить будете, на запах, все соседи сбегутся.—
              —Как скажешь Зоя. Я бы лучше приехал, да вашего супа здесь поел.—
              Зоя потянула к себе полотенец, а Александр к себе. Силы то у мужчины больше будет и женщина уткнулась носом в его грудь и застыла. Застыло время, мужчина старательно прижимал к себе чужую женщину, а та и не пыталась вырваться и в шутку всё не превращала. Что с ней? Что с ним? Вчера только свиделись, а ей уже хочется супу грибного ему сварить, а ему уже хочется съесть этот суп, если даже ехать придётся весь день, не выходя из машины. Их не ловкие поцелуи в подполе, куда они спустятся за гостинцами, дадут ответ на все вопросы. Выберут гостинцы, и женщина первая поднимется из подпола, встанет на колени у открытой крышки. Каждая его передача очередной банки с подпола, будет сопровождаться тихим чмоканьем губ. Голова у женщины станет кружиться и она чуть не свалится к мужчине в подпол.

              Пришедший, спустя какое-то время Никита Михайлович, отметит изменения в поведении будущей тёщи, и бывшей жены. Все сядут за стол. Всё будет съедено. Бывшая жена произнесёт прощальную речь, текст которой она тщательно продумала ночью и в которой пообещает ждать Никиту всю жизнь. Губы её станут кривиться на этих словах, но под строгим взглядом новой подруги, она замолчит и к удивлению всех присутствующих смолотит с десяток оладьей с вареньем из крыжовника. Она не станет цепляться за руки Никиты, скромно сядет в машину, скромно кивнёт головой на прощание. Видно деревенские оладьи придали ей душевных сил. Машина поедет по улице в сторону трасы. На окне вагончика, в котором сегодня торгует Лола одна, слегка шевельнётся занавеска. Девушка вздохнёт с облегченьем. И поехала иногородняя машина, увозя бывшую жену Никиты Михайловича назад в прошлое.

              Степь. Чуть подсушит мартовское солнце землю, начнёт та пылить, до тех пор, пока не проклюнется травка зелёная. Из приоткрытого окна в машину врывается прохладный воздух. Холодит разгорячённое лицо молодой женщины. Бывшая жена Никиты Михайловича прикрыла глаза в надежде, что в памяти всплывёт лицо бывшего мужа, и сладкая тоска защемит сердце, и польётся горячая слеза по щеке. Женщина любила это состояние, и искусственно вызывала его у себя. Она раздумывала:
              —Как лучше? Сидеть прямо – тогда слеза будет капать на одежду.—
              —Нет! Откинусь на спинку сидения, волосы ореолом лягут вокруг головы, а это красиво.—
              —Александру будет хорошо видно меня в зеркале заднего вида. У меня горе….—
              Представляет себя со стороны, наполняется состраданием к себе и без особых усилий проливает несколько слезинок. Сладко и горестно молодой женщине! Кожей лица прослеживает скольжение слезы до скулы. Руки плетьми лежат вдоль тела на сиденье безжизненно ладошками вверх. Женщина отдаётся машине, каждому её потряхиванию на колдобинах, каждому пошатыванию влево или вправо, как в страстном танце с партнёром.
              —Лучше закрыть окно и включить климат-контроль.—
              Советует Александр.
              —Конечно, конечно….—
              Лепечет умирающий лебедь на заднем сиденье и безжизненной «лапкой» закрывает окно.
              —Пожалуйста, не думайте обо мне, не беспокойтесь обо мне.—
              Тихий, с придыханием голос обозначает, что она всеми брошена и несчастна, и нет никому дела до неё. Женщина издаёт красноречивый вздох, и замирает в ожидании реакции мужчины. По мнению женщина, она должна быть всенепременно. Дорога длинная, надо же чем-то заняться. Такое поведение у женщин можно наблюдать в общественном транспорте, в аэропортах и вокзалах. Так они приковывают к себе внимание мужчин, дают понять, что они нуждаются в общение с ними или сочувствие. Своеобразная игра в кошки-мышки. Скомканный платочек в нервной руке при идеальном макияже на лице. Флиртовать в общественных местах безопасно, в этой машине тоже. Пусть флиртует себе на здоровье женщина в машине родственника, дорога короче покажется.

              Весеннее солнце яркое. Зоя зашла в дом, после того как проводила гостей, в глазах затуманилось. Поспешно задёрнула на окнах шторы. В полумраке глазам стало легче. Постояла посреди дома, обвела каждый предмет глазами. Как давно она тут живёт! Скоро дочь уйдёт из дома в свою новую жизнь. Вовку домой не дождёшься. Хорошо, что собака появилась. Выйдешь вечером, посидишь у калитки – она с тобой. Дела во дворе делаешь – она с тобой. Спать ляжешь, её слышно. Ноги сами пошли по направлению к буфету туда, где стоит в потаённом месте бутылка синего стекла. Вместо пробки торчит что-то другое. Трогает пальцем. Бумага. Вытаскивает и разворачивает.
              —Я приеду.—
              Написано крупными буквами, как на плакате.
Пошла женщина в свою кровать, поливать нежданно свалившееся на неё женское счастье солёными слезами для консервации, чтобы не испортились. Осторожно пошла, что бы ни пролить их на пол, а донести до подушки. Телефонный звонок заставил её вздрогнуть и размазать слёзы по щекам рукой. Женщина знает, кто ей звонит.
              —Я тебе окрошки наготовила. Со свойским квасом.—
              —Вот ты смешная! Я же за сто километров от тебя уже.—
              —Всё равно для тебя готовила.—
              —Мне приятно. Как закончим с тобой говорить, пойди и покушай.—
              —Покушаю и за себя и за тебя.—
              —Обнимаю тебя. Ложись спать сегодня со мной.—
              —Обязательно.—
              Задохнулось собственным голосом женщина.

              Как красивый и незабываемый сон, поплывут дни, наполняя дом Зои и Лолы приятными событиями. Мужчина с лицом арлекина вернётся с платьем для невесты. Оно будет лежать на кровати, накрывая её и пол рядом с ней. Брат невесты усомнится в правильности выбранного размера, но платье окажется в пору невесте. Разглядывая дочь на первой примерке платья, мать захочет всплакнуть, но услышит возле своего уха:
              —Выходи за меня замуж.—
              Обёрнётся к Александру и передумает реветь.

              Родители Никиты сотворят великий пир в училище. Свекровь оденет невесту изыскано скромно. Изысканная скромность восхитит односельчан и жениха. Прямо из-за стола жених и невеста уедут в районный центр, сядут в поезд, следующий в Москву. Из Москвы полетят в Париж на пять дней.

              Париж…. Красиво завёрнутый, вкусно пахнущий, никогда до конца неизведанный плод человеческих фантазий. Точно так же парижан тянет в неизведанную ими Россию. Придумывать красивое, красивое занятие. Видеть красивое там, где его нет по определению, дар Божий. Не ждите чуда в Париже. Не настраивайте себя на встречу с ним, что бы ни быть в пух и прах разочарованным потом. В нём тоже живут люди, сердитые и добрые, улыбчивые и хмурые, сорят, шумят, спешат или не спешат и критически созерцают Париж вместе с вами.


Продолжение: Дела земные. Мама. Глава 12 - http://www.proza.ru/2016/12/05/1605