Глава 4 Новая жизнь

Реус поспешил купить себе новую одежду и уже через полчаса щеголял обновками. Теплый плащ с меховым подшёрстком заставлял завидовать любого бывшего товарища по приюту или бродягу. Кожаные перчатки плотно сидящие на руках давали возможность почувствовать любое прикосновение. Штаны из шерсти прекрасно дополняли этот комплект. А главное, сапоги, блестящие на солнце и внушающие уверенность в своем качестве. Они стоили дороже остальных вещей не зря. Заглушая топот шагов и будучи легкими, как будто сплетены из паутины, ботинки не пропускали ни капли влаги, а холод не имел ни малейшего шанса пробраться внутрь.
 Затем он зашел в булочную и купил свежего хлеба. В таком виде он выглядел бы посланным мамой за покупками, если бы не резко выделяющиеся, от длительного голодания скулы, на худом лице. Запах хлеба сводил его с ума, а теплота в руках приводила в состояние эйфории. Он сдерживался, чтобы не наброситься на еду сразу в пекарне.
Выйдя на улицу он начал есть, громко чавкая. Все прохожие косились в сторону счастливого мальчика.
 -Где же его манеры?- дамы восклицали охая.- такой опрятный мальчик, наверняка сын хороших родителей. Не позорь родителей.
Понукания так и летели в его сторону. А мужчины укоряющее смотрели и неодобрительно кивали.
Так разительно изменилось отношение к тому же мальчику, что раньше мерз в обносках. Лишь новая одежда заставляла людей беспокоиться о нём. Это лицемерие было еще одной традицией этого жестокого мира.
Всеобщее неодобрение было последним, что волновало Реуса. Ведь они не знали, каково это, по-настоящему голодать!
 И вот, когда он был сыт и ему стало тепло, пришло время мыслей. Задумавшись, о том, что было пройдено за неполные 4 часа сегодняшнего дня, Реус осознал свою полную безразличность ко всему происходившему. Усталость вдруг навалилась на него недвижимой горой, но усилием воли он ее преодолел.
Вспомнив то количество монет, что было получено за убийство, он понял. Никто не посмеет больше смотреть на него свысока. Честный труд не дает того, что можно получить гораздо проще. И в тот момент окончательный выбор был сделан. Встав со скамейки, он пошел приобретать инструменты для нового ремесла, приятно позвякивая оставшимися в кошеле семьюдесятью брисами. Профили монет тёрлись точеными лицами короля, в честь которого и были названы.
 Путь до лавки был неблизким и занимал порядка часа. Все это время Реус насвистывал запоминающуюся мелодию Латня Белиуса, королевского барда. Услышанную от пьяного Сатима в один из дней побоев.
Девчонка из кальмийского поместья,
Ее не соблазнить прекрасной лестью,
Ей нужен только принц, а не купчишко,
Какая-то зазнавшаяся слишком.
И вот прошли уж с совершеннолетья годы,
И не видать былой её породы,
Согласна потерпеть теперь матроса,
Да что-то на нее уж нету спроса.
И перед нами уж увядшая старуха,
Ворчит и пыжится, чванлива,
А принца нет, и никогда не будет,
И больше красота не расцветет.
Так выпьем же за тех, кто вовремя даёт!
 Из под пера этого барда выходили только пошлые стихи, которые откровенно оскорбляли прекрасную половину человечества. Однако нынешний король , Брис Двенадцатый Молодой, за глаза именуемый тупоголовым, любил творчество “Барда”. Реус не знал, что значит не дает, так как образовывался в церкви, но песня казалась ему довольно весёлой. Кроме неё он знал только церковные песнопения, а по унылости они могли сравниться лишь с работой по лепке свечей.
 Идя по дороге, он краем уха услышал вещавшего с трибун монаха.
-Ятра велик, он примет всех вас в лоно церкви. Люди, вы должны отречься от ложных идолов, или кара падет на вашу голову! – крикнул он, многозначительно посмотрев на помост для казней, а затем продолжил – каждый бренный дух останется на земле, пока живы его потомки, а души тех, кто не верит, погрузятся в морскую пучину и будут лицезреть конец мира из глубин.
 Спорить с фанатиками себе дороже, эту истину знал каждый. Однако всегда находился безумец желающий это проверить.
 Сегодня этим безумцем стал юный креол. Он был характерным представителем своей расы. Синий цвет шерсти, покрывающей все тело. Улыбка открывающая четыре ряда острых как бритвы зубов, предназначенных для разрывания твёрдой плоти горных козлов. Когтистые пятипалые лапы, держащие продукты. Он явно был рожден в креольских горах, так как его мех был утолщён для защиты от постоянных морозов. Рост составлял 1.9 метра.
- А те, кто людьми не является, будут наблюдать за потомками?- насмешливая улыбка осветила его лицо, хотя людям она показалась угрожающей из-за острых зубов.
 Это было давним предметом споров церкви Ятры и здравого смысла. Они могли бы установить положение о том, что остальные расы входят в их понятия о жизни и смерти, и привлечь новую паству. Но они уперлись в мертвую точку не желая признавать “Пришлых” равноправными с людьми. И все из-за маленького пункта говорящего о пострижке волос ежемесячно. Казалось-бы дело в элементарной гигиене, но культ должен соблюдаться полностью. Креолы же гордились своей шерстью, и стриглись только в качестве наказания. Чем длиннее шерсть, тем ты уважаемее. И вот это несогласие могло привести к святому походу против ”Пришлых”. Понятие распространялось на все иные расы креолы, траскоги, таранги (человекоподобные существа по разуму не отличающиеся от человека, но с большими физическими различиями).
 Всех, кроме церкви, этот конфликт изрядно забавлял, но шутить решались только самые отчаянные, так как король славился экстравагантным чувством юмора и сильной верой.
 -Со дна морского вы будете лицезреть конец мира, в одиночестве погребенные под водной толщей. Вы будете молить об освобождении, но останетесь там там до конца времен!- Красочно описав всё это, монах воздел перст вверх, и шмыгнул носом.- Грязные безбожники!
- А может быть Ятры нет, и ты лишь зря тратишь жизнь, бья лбом об пол?- Сказав это, креол двинулся от толпы, оставив всех верующих в негодующем состоянии.
-Убегай трус, но от кары не сбежать! – раздался вдогонку крик оратора, но провокация не была воспринята и воздух был сотрясён зря.
 Хоть спор и выиграл пришлый, но в качестве приза ему так же могло достаться лезвие из закаленной стали между лопаток. Религиозные фанатики уже давно практиковали подобные методы, и у некоторых действительно можно было поучиться убивать скрытно.
 Посмотрев занятный спектакль, Реус пошел дальше. Спустя полчаса ходьбы он наконец достиг цели.
В лавке стоял легкий дым исходящий от прилавка, продавец курил марь в маленькой концентрации. Спертый воздух вперемешку с дыханием, уже обладал слабым наркотическим эффектом. Вошедший ребёнок разогнал пыль, скопившуюся здесь за несколько часов, с пола дуновением ветра из открытой двери.
 Удивленный продавец поднял своё грузное туловище со стула, чтобы присмотреться к вошедшему и удостовериться в том, что это не галлюцинация.
- Потерял родителей?-раздался сиплый голос, выдающий знатока курительных смесей разного содержания.
-Нет, пришел осмотреть ваш товар.- и с видом знатока двинулся в сторону кинжалов. Взяв со стойки тот, что был ему по карману, он повертел его между пальцев. Ни капли в этом не разбираясь, он положил кинжал обратно на полку и обратился к продавцу- А что бы вы посоветовали?
-А тебе есть 14?-задал логичный вопрос продавец.
 14 лет, это возраст совершеннолетия, так как хромающая медицина не могла обеспечить долгую жизнь людям. Дети стремились вступить во взрослую жизнь со всеми последствиями. Множество девочек уже в 15-летнем возрасте умирали при родах. Их несформированные организмы не выдерживали схваток, а горе-отцы тянули лямку работая там, где им платили. Это было нормой и никто не собирался менять порядок.
-А у вас есть разрешение на курение мари? - Посмотрев на продавца и не услышав ничего в ответ, Реус продолжил осмотр. Его взгляд натолкнулся на другой кинжал, и не хотел двигаться дальше. Буквально за секунду решение было принято и 20 брисов вместе с кинжалом легли на прилавок. Потом туда же приземлилась подвязка для ножен, достаточно качественная для того чтобы выдержать вес взрослого мужчины. За все это было отдано 22 бриса, и в карманах осталось еще 58.
 Нужно было решить вопрос с жильем и он знал куда идти. Накинув на голову капюшон и скрыв плащом своё новоприобретенное орудие, он пошёл в последний на сегодня путь.
  Попрошайничая на улицах он прекрасно знал куда ходят все подозрительные личности. Таверна “В тени” располагалась в конце гончарской улицы, и по внешнему виду напоминала двухэтажную деревянную хибару. Но несмотря на непрезентабельный внешний вид, служивший ей для маскировки, внутри все было очень прилично.
 Войдя в таверну, Реус первым делом решил осмотреться. Семеро человек сидело в разных углах зала и молча ели. Ни у одного на столе не было видно алкоголя. Угрюмые лица придавали этому месту определенную атмосферу. Она была немного пугающей и одновременно спокойной. Глаза сидевших были уставлены в тарелки, и найдись в этих тарелках волос или насекомое, оно было бы немедленно прожёвано и проглочено. Из раздумий их не смог бы вывести даже громкий взрыв серной бомбы над ухом. Венцом же этой картины был человек стоящий за прилавком.
 Он был высоким и худым, с коротко постриженными волосами и глазами цвета стали. Он не делал ни одного лишнего движения и ходил достаточно тихо для того, чтобы его шагов не было слышно даже при отсутствии других звуков.
-Принеси еще курицы, Минт.- послышалось из-за одного из столиков.
 Беззвучно, как и всегда, владелец таверны вышел. А через десять секунд вернулся с большим куском курицы, который мог бы спровоцировать течение слюны в огромных количествах у любого бродяги. К счастью Реус недавно ел, и все еще мог контролировать свой желудок, хотя слюна все-таки потихоньку просачивалась в ротовую полость и начинала заполнять её.
 Когда Минт вновь оказался за стойкой, Реус решился задать вопрос.
-У вас есть комната? - казалось, что вопрос, в обычных условиях прозвучавший бы слишком тихо чтобы быть услышанным, раздался как раскат грома посреди поля. Однако никто из посетителей не поднял головы.
-Второй этаж, третья комната направо. Четыре бриса в день, можешь жить пока платишь.- ответил владелец. Ни единого лишнего вопроса не прозвучало, и новый постоялец облегченно вздохнул, про себя.
 Дотянувшись до кошеля убитого, Реус отсчитал четыре бриса и положил их на стойку. Монеты звонко ударившись о деревянную поверхность улеглись, однако пробыть там им предстояло недолго. Подхваченные ловкой рукой они тут же перекочевали в своё новое жилище  - карман Минта. Ни единой эмоции при этом не отразилось на его лице.
 Поднявшись наверх, Реус первым делом спрятал деньги в прикроватную тумбочку. Затем, раздевшись догола, он лег в кровать и забылся сладким сном. Ему не снилось ничего, и учитывая события произошедшие сегодня, возможно это было и к лучшему