Люди и звери. Глава 15

            
«Кормить животных запрещается».

   
     Похоже, кто-то развлекается с хлопушками. Пока Алла шла мимо круга катания, она насчитала пять хлопков.
- Это ворон стреляют, - пояснила Марина Гузова, - Я первый раз, когда стрельбу услышала, испугалась.
- А тому, кто стреляет, птичек не жаль?
Марина пожала плечами, - Не знаю, ты у Самарцева об этом спроси, вот он, видишь?
Алла взглянула в указанном Мариной направлении. На часах без десяти восемь. Успеваю, решила Тимченко. По всей видимости, человек стреляющий птиц, не горел желанием давать какие-либо комментарии. Алла застала его стоящим в обнимку с  ружьем. Задранная вверх голова с лысой макушкой упорно не замечала высокую, стройную девушку, скромно, но неотступно маячившую поблизости. Алла набралась смелости, подошла к меткому стрелку. – Зачем вы это делаете?
- Вороны воруют корма у животных, нападают на выводки водоплавающих птиц, - лысый парень, наконец, удосужился взглянуть на любопытствующую, - Как тебя кличут, заступница?
- Алла. А вас?
- Дмитрий Самарцев. Ты, вообще, права. Мне тоже ворон жаль. Ничего не поделаешь, начальство распорядилось.
Самый удачный способ сохранить репутацию всеми уважаемого человека. Есть шанс получить благодарность от руководства за выполнение распоряжения, а для сочувствующих его исполнитель - лишенный выбора подчиненный. Наверное, трудно быть хорошим для всех. Кого-то устраивает мельтешение перед глазами человека с орудиями труда в руках, лишь бы не мешали любоваться животными, а другим подавай добрых мишек, умеющих при ближайшем знакомстве не только приветливо помахать лапкой, но и лизнуть в щечку шершавым язычком. Недавно, три месяца назад Алла была такой же восторженной первооткрывательницей, пришедшей в зоопарк скоротать время в свое удовольствие. Если ранее реплики вроде «здесь работают дураки и неудачники», предупреждения любящих родителей: «вот будешь плохо учиться, тебя никуда не возьмут, кроме зоопарка». Аллу совершенно не трогали, то, оказавшись по одну сторону с четвероногими обитателями парка, она сначала недоумевала, а затем и вовсе стала обижаться на прямолинейность гостей зоопарка. Что же, выходит: если ты с лопатой или совком в руках, значит, тебя природа мозгами обделила? Алла долго не могла привыкнуть к насмешкам и стеснялась появиться на публике при исполнении своих служебных обязанностей. Толкать впереди себя тачку, полную навоза на глазах у праздно прогуливающихся людей и при этом держаться так, будто ничем от них не отличается, этому еще надо научиться. Все люди одинаковы в стремлении к лучшему, вот только это понятие каждый трактует по-своему. Алла ничуть не сомневалась, что, когда она выучиться, непременно станет зоотехником, и тогда родители не будут у нее за спиной жалеть дочь, которая бумажной работе предпочла грязные, тяжелые будни рабочего по уходу за животными.
- Ты думаешь, что лишь при твоем появлении «эти» крутят пальцем у виска? От меня, вообще, шарахаются, - делилась с Аллой впечатлениями Гвоздикова. – А я плюю на них, - прежде, чем продемонстрировать свои неиссякаемые возможности, Гвоздикова набрала в прокуренные легкие побольше воздуха, а потом с шумом выдохнула. Смачный плевок пришелся, как раз на проходящую мимо Инну Игореву, новую рабочую по уходу за животными секции искусственного выкармливания.
Алле импонировала развязность и бесшабашная смелость Ленки Гвоздиковой. Сама Алла часто старалась при большом скоплении народа затеряться в толпе, ведь это страшно неловко, когда люди неодобрительно озираются в твою сторону. А Гвоздиковой все без разницы. Она, увлеченно жестикулируя, рассказывала о своем участии в драке. Прокуренный, басовитый голос, сигарета в зубах, задорный блеск в глазах, а главное, полное игнорирование всяких правил. После того, как Ленка, сорвавшись с места, внезапно унеслась, даже не окончив рассказа, Алла с восхищением смотрела ей вслед. – Боевая девчонка, правда?
Тихоня Игорева скорчила недовольную гримасу так, что небольшой шрам на лице, со слов Инны полученный ею в детстве, резко обозначился, подчеркивая неповторимый облик его обладательницы. – Уголовница эта Гвоздикова, а как она выражается? Ужас!
- Она говорит, как привыкла.
- А я считаю, к плохому привыкать не стоит, и подобная компания – неподходящее  окружение для порядочной девушки.
- Гвоздикова, значит, непорядочная?
- Я этого не говорила. Извини, мне некогда.
Подумаешь, какая правильная, а зато … с Ленкой интересно и не чувствуешь себя маленькой девочкой, как с этой Игоревой. Теперь она работала, чередуясь сменами с заведующей секцией Демиденко взамен находящейся в учебном отпуске Мирославе Гольданской. Бедная Славка, последнее время изводила себя поиском денег для поездки заграницу ради лечения сына. Что, разве в Москве врачей не осталось? Какое-то время сочувствующие пытались отговорить ее, но Гольданская лишь обижалась, при чем не на тех, от кого она рассчитывала получить деньги, а на коллег, с которыми мать-одиночка делилась сокровенным. Весной саму Аллу ожидает сессия во Всесоюзном сельскохозяйственном институте. К ней надо готовиться, много заниматься. Иногда у Аллы это получалось прямо на работе. После утренней уборки, которая обычно занимала не более двух часов, Алла открывала антилопник, и садилась за контрольные. От посетителей, разгуливающих по зимнему помещению, Аллу отделяло подсобное помещение и обычно прикрытая дверь в комнату отдыха. Время от времени, Алла выходила в демонстрационный зал, чтобы посмотреть, чем занимаются ее подопечные. Рыжик, если его дразнить, как поступают некоторые скучающие субъекты, начинает биться рогами, вернее, их обрубками по толстым прутьям решетки. Находились среди посетителей и такие, кто «хотел погладить по мордочке бедненьких узников», вот только чем это грозит, добрые люди не задумывались. Заметив вытянутую руку, животные ожидают угощения. Не получив желаемого, обманутые злятся, а затем начинает злиться Алла, справедливо ругая посетителей.
- На каждой клетке должна красоваться табличка «кормить животных запрещается», знаешь об этом?
Вопрос Голидзе застал Аллу врасплох, - Мне никто не говорил о табличках.
- А сама, почему не догадалась. И вот еще что: почаще выходи в зал. Тебе спокойнее будет и животные целы.
- Пойми, Алла, здесь, как в комсомоле нужна активность, - добавил Голиков, - Но без всякой инициативы. О любых рискованных манипуляциях с животными ты прежде должна ставить в известность свое начальство. Ясно?
В мастерской художника Леонида царил творческий беспорядок. Сам Леонид крупный мужчина лет тридцати пяти корпел над очередным полотном. Алла разглядывала развешанные по стенам и стоящие на полу картины. Почти все они изображали животных: диких кошек, полярного волка на льдине, табун диких лошадей. Больше всего Алле запомнился парящий над горными вершинами орел, высматривающий себе добычу. Уловив заинтересованный взгляд гостьи, помощница Катя пояснила, - Всех животных Леонид Яковлевич писал с натуры. Особенно нелегко было уловить нужный ракурс в горах. Холодно, целый день то дождь, то снег …
- И никаких удобств. Катя, ты еще расскажи нашей гостье, что в похождениях мне не хватало помощницы, вроде тебя.
Оба, Леонид Яковлевич и Катя улыбнулись друг другу, но если для художника эмоция являлась привычным долгом вежливости, то его помощница придавала улыбке гораздо большее значение. В огромных серых Катиных глазищах отражался, как в зеркале сам Леонид Яковлевич. Катя любит его, а он вряд ли, ответит ей взаимностью. Любящий видит в любимом божество, сокрытое от посторонних глаз. Для Кати, я – досадная помеха, все, что ей нужно, это чтобы я поскорее убралась восвояси. Что ж, наши желания совпадают. – Леонид Яковлевич, в антилопнике понадобились таблички о запрете кормить животных. Вы сможете их выполнить?
- Весной я отдал больше десятка таких табличек Голикову. Не думаю, что все они уже использованы по назначению.
- Я должна сходить за табличками в слоновник? А если их там уже нет?
- Зачем гадать? Сходи и узнай.
Алле не требовалось повторять дважды. В творческой мастерской не слишком приветливы к посетителям. Она туда больше ни ногой. Формально Алла исполнила распоряжение начальства, и пусть теперь Голиков и Голидзе решают: где раздобыть таблички?
- Алла, подожди.
Тимченко обернулась. Уже на заднем дворе слоновника ее нагнала Катя. – Ты неправильно все поняла. Алла, ты, может быть, и неплохая …
Алла смекнула по-своему, - Табличек в слоновнике не осталось?
- Они не причем.
Алла не заметила, как очутилась в плену у Кати. Зачем она схватила ее за руку?
Отвечая на вопросительный взгляд, Катя промолвила, - Леонид Яковлевич – прекрасный художник. Я мечтаю научиться рисовать, чтобы помогать ему. Его полотна были представлены на многих выставках, пойми, что для меня они – самые лучшие. Они! Но не Леонид Яковлевич.
Запоздалое оправдание, а главное, весьма неубедительное. – Понятно. Я именно так и решила. Отпусти, пожалуйста, мою руку.
Увлекшись объяснениями, Катя только сейчас обратила внимание на неправомерный захват. – Ой, извини, - смутившись, она постаралась поскорее скрыться из вида.
Ну, влюбилась и влюбилась. Чего же этого стесняться? Он – самодостаточный,  образованный специалист, она – просто его тень. Поэтическая композиция напомнила Алле ее собственное прошлое. Два года назад, когда она работала машинисткой в Министерстве черной металлургии, точно также была покорена мужским обаянием, без всяких на то усилий с противоположной стороны. Борис Идесис, начальник смежного отдела однажды взглянул на нее, и сердце семнадцатилетней девушки было разбито. Алла любила его молча, без надежды на взаимность и была благодарна судьбе за те редкие моменты, когда их пути с любимым пересекались. Наверное, любить в отрыве от объекта поклонения легче, постепенно свыкаешься с мыслью, что высокие чувства – не для тебя, а стало быть, разочарования обойдут тебя стороной. Влюбленность на расстоянии безопаснее, не получишь подарочек, вроде сироты-ребенка при живом отце.
Вот он, герой Славкиных грез, как ни в чем не бывало, возиться со своими гигантами. Это слоны – его истинные дети, для них Даль – любящий и заботливый родитель, родному Петеньке за ними не угнаться.
- Саша, заканчивай представление, - не дождавшись ответа, Голиков прикрикнул, - Надо срочно помочь Солдатовой. У них мужики сегодня выходные, а от Григория Сергеевича помощи …. Ну, ты понимаешь.
Управляя Памиром, Саша приблизился к Голикову. Секунду спустя дрессировщик и зоотехник в одном лице плавно соскользнул вниз по хоботу и оказался рядом с заведующим секцией млекопитающих. – Знаешь, что у них там?
- Знаю, что Хромченко должен подойти, вакцинацию овцебыкам провести. Твоя задача – подстраховать Солдатову.
- Ладно, уже бегу.
Прежде, чем уйти Даль угостил сахаром своего лопоухого друга, не забыв пощекотать ему хобот. Расправившись с лакомством, Памир, стоя на задних конечностях, балансировал, перенося центр тяжести с правой на левую сторону. Со стороны казалось, что он все никак не может решиться: что ему делать далее? Пока Алла любовалась слоновыми трюками, Голиков ушел. В рабочем кабинете его не оказалось, однако за столом Алла увидела знакомого стрелка. На его вопрос о табличках, Самарцев лишь развел руками. – Я вчера с отпуска вышел, не в курсе.
- Передайте Евгению Дмитриевичу, что Леонид Яковлевич советовал искать таблички в слоновнике.
Последующий ответ был лаконичен. – Не могу.
- А когда он придет? – чуть не плача, полюбопытствовала Алла.
- Не знаю. Они мне не докладывают.
Почему этот лысый такой грубиян? Может, она что-нибудь не так спросила?
- Салют!
На плечи Аллы опустилась тяжелая рука Ленки Гвоздиковой. Сейчас станет насмехаться.
- Чего это у тебя глаза на мокром месте?
Тимченко боялась поднять голову вверх.
Гвоздикова не унималась. – Тебя же учили: плюй на всех гадов.
- А у вас на конюшне есть таблички: «кормить животных запрещено»?
- У нас есть кое-что получше. Приходи, покажу.
Вроде Гвоздикова ничего особенного не сказала, только после встречи с ней Алле полегчало. Почему Ленку считают грубиянкой? Если человек более резок и не утруждает себя выбором выражений, это можно расценить, как прямолинейность или… индивидуальность, именно, она самая. Гвоздикова просто не на кого не похожа, убеждала себя Алла. А вот она сейчас у Тольки-американца спросит. Он – человек посторонний, ему на такие скользкие темы проще рассуждать.
Ну, вот, опять не вовремя. Как здорово он целуется, прямо, как в зарубежном фильме. Рот в рот, как будто искусственное дыхание делает.
- Алка, детям до двадцати такое смотреть противопоказано. Пойдем, поможешь мне.
Обернувшись, Алла уткнулась в Кулина. – Ой, Юрка, привет. А чего делать надо?
- Смотреть.
- Чего? – удивленно переспросила Алла.
Юра распахнул перед Аллой дверь антилопника. Какой галантный, отметила про себя девушка, но войти первой ей не удалось. Следом за приятелем в подсобное помещение проскользнул Толя.
- Сегодня я запустил этот агрегат, - Юра положил руку на овощерезку.
- Эта штуковина здесь с доисторических времен простаивает. Ее надо на металлолом отправить.
Алла возразила «американскому» гостю, - А мне Галя Лузанова рассказывала, что овощерезка всего год, как сломалась.
- Не важно. У тебя, вроде, ручка тонкая. Залезь под стол. Туда гайка закатилась.
После бесцеремонного разглядывания со всех сторон руки, Алла готова была сама забраться под стол, лишь бы избавить себя от дальнейших осмотров.
Минутные поиски под руководством Кулина ничего не дали.
- Смотри лучше.      
Ползая на четвереньках, Алла старалась изо всех сил. Но, то ли искомое было слишком неприметным, то ли искательнице не везло. – Тут невозможно ничего разглядеть, - подытожила Тимченко.
- А руки, зачем тебе даны?
Короткий смешок предвосхитил ответ Толика, - Зачем, зачем? Чтобы деньги загребать.
- Пока я только пыль ими загребаю. Юра, а без этой детали никак не обойтись?
- Без нее, может быть, и можно, а без меня никак, - повернувшись к приятелю, Кулин добавил, - Толька, будешь пить чай?
- А чего-нибудь покрепче есть?
- В магазине.
- Ладно, черт с  тобой. Давай свой чай.
Алла проводила взглядом двоих приятелей. Несправедливо получается: кто-то развлекается, а она должна вкалывать. Не бывать этому. Алла последовала в комнату за Юрой и Толей с заявлением. – Гайки под столом нет.
- Тогда тебе вручную придется рубить овощи.
Толя предложил ей другое, - Сбегай в магазин, купи что-нибудь вкусненькое.
- А ты сам, почему не сходишь?
- Потому, что женщина должна заботиться о мужчине, - парировал Толя, - Беречь его, как самое дорогое.
- Самое дорогое у человека …
- Жизнь, знаем, проходили. Но без удовольствия жизнь пуста и никчемна. А за удовольствия что? – Толя сделал характерный жест пальцами,  пересчитывающими хрустящие купюры, - За удовольствия надо платить.
- Время - вот, что самое ценное для любого человека. Все остальное, в том числе: деньги, удовольствия, здоровье, счастье, успех можно вернуть, только время драгоценное и неповторимое уходит безвозвратно.
Хрустя баранкой, Юрий произнес, - Ну и что? Зачем ты нам все это вещаешь?
- А почем я должна за кого-то работу делать? Опыт я у тебя уже переняла. Выходит, мы на равных, - баранка захрустела под зубами Аллы. 
- О каком равенстве идет речь? Тебе известно, дорогая: кто перед тобой сидит? Вглядись внимательно в лицо напротив.
Напротив Аллы сидел Юрий Кулин. Выразительное лицо, с резко очерченными скулами, ничем непримечательное, разве, что очками на носу и откровенно наглым взглядом. Алла парировала. – Лицо, как лицо. У меня оно, между прочим, на Софи Аджани похожее. Помнишь, Толя, ты сам первый об этом заикнулся?
- Ты мне зубы не заговаривай. Юрка – сын дипломата, можно сказать, почти сам дипломат. Да, если бы он однажды не сглупил, сейчас бы шампанское потягивал и балычком закусывал.
- А я не люблю шампанское, Толька, и тебе это хорошо известно, - закинув голову назад, Юра ковырял спичкой в зубах, - И балычок не всегда хорош бывает. Лучше крабы или мидии в лимонном соусе, а на закуску неплохо блинки с икоркой осетровой.
- Вкусно рассказываешь, не пробовала никогда крабов и мидий, а вот икоркой побаловаться не отказалась бы, - Алла перевела взгляд на часы. – Давай так: сегодня я корма приготовлю, а завтра …
- Опять ты, - окончил за Аллу Юра.
- Но я же почти всех животных убрала. А ты зачем на работу явился?
- Чтобы проверить: чем ты занимаешься? – ответил на вопрос Юрия его «американский» друг. - Да, детка. Уясни хорошенько негласное правило: «ДЕТИ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ РАБОТНИКОВ НАВОЗ ГРЕСТИ НЕ ОБЯЗАНЫ». За ними сохраняется право наблюдателя.   
Алла перевела взгляд с Толи, закончившего говорить на Кулина, - Юра, а когда я на работу устраивалась, мне в отделе кадров не предложили должность наблюдателя, и родителями моими никто не интересовался.
- В армии существует такое понятие: дедовщина.
Алла перебила, - Причем тут армия?
- Ты дослушай сначала. Деды – это которые давно служат, перекладывают часть своих обязанностей на новичков. Никто из них не считает это зазорным.
Алла вновь перебила Юру. – По-твоему, возить грязь за другого – почетная обязанность? Скажи, а дети дипломатов разве не косят от армии?
О себе напомнил Толя, - В армию только дураки по собственной воле идут. Ты, Алка, не переживай, когда-нибудь явится в ваш копытный рай новичок, и ты в разряд старух перейдешь, вот тогда душу отведешь. Чего усмехаешься?   
Ухмылка сошла на нет.- О душе вспомнил! А ты разве знаешь: что это такое? Кстати, Толик, а у тебя какое образование: торговый техникум или бухгалтерские курсы?
- Учти, ты не в моем вкусе, а потом у меня собственная Аджани имеется в наличие. Чем я занимаюсь, не твое дело. На жизнь мне хватает, еще скажу больше: такие, как ты мне завидуют.
- Как же я могу завидовать тебе, если даже не знаю: кем ты вкалываешь?
- Частным предпринимателем, - отвечая на вопросительный взгляд, Толя пояснил,  - Вещи продаю.
- Спекулируешь?
Опережая ответ приятеля, Юрий потянул его за собой, - Толя, пошли, - и тут же бросил напоследок Алле, - А ты готовь корма.
От резко захлопнувшейся двери Алла вздрогнула, как от пощечины. Настроение было испорчено окончательно. У их напарницы, Гали Лузановой отец – полковник КГБ и сама она педагогический окончила, а так, как Кулин не воображает и дедовщину не проповедует. На память пришло объяснение, данное Лерой Рудневой: «Когда на точке появляется новенький, его нагружают по полной, делают это ради того, чтобы испытать человека: а не ошибся ли он в выборе? Если не выдержит всех тягот, значит, ошибся: зоопарк не для него.
Но Алла для себя давно решила, как только получит диплом, останется работать зоотехником. Трудностей она не боится, доказательством тому, ежесекундное согласие на дежурства с  Радой. Караулили больную день и ночь, спали в обнимку, убирали из-под антилопы экскременты. Огорчились, когда узнали, что все напрасно. Сломанная в запястном суставе нога срослась неправильно. Раду забрали на ветпункт. Далее о ее судьбе Алле ничего не было известно.
Зато в комнате, на окне, под ворохом старых газет она обнаружила карманный фонарик. Тщательно обыскав пол под овощерезкой, она не нашла потерянной со слов Юры детали. Ясно, ее поиски – предлог для того, чтобы поручить ей, Алле, очередное задание. Единственный выход в следующий раз избежать этого, попроситься в смену к Лузановой. Так Алла и сделает.