Человек из ниоткуда. Глава 15

 
Любовь во всех ее проявлениях.
               

     Забивая последний гвоздь, Колин с грустью взглянул на результаты своих трудов.Все сделано добротно, именно так, основательно и навеки был построен дом, где они провели с госпожой почти два месяца. И вот теперь, рано утром, в воскресный день, вынуждены были покинуть его, как знать, может быть, навсегда.
- Скорее,  Колин.
Господин барон немногословен. Его можно понять, с Леруиком у него связано много неприятных воспоминаний. Благодарение Богу, теперь все позади. Сэр Мал,Исфайе больше не маскируется под бродягу. Несказанно рада и ее светлость, наконец, они снова вместе. Подурневшая от беременности, после воссоединения миледи похорошела и не сводила влюбленных глаз со своего супруга. Любовь сделала ее счастливой, а в Норидже вскоре появится еще один потомок древнего рода, который, наверняка, приукрасит его славу. Жизнь продолжалась. Для мисс Кроуни в дальнейшем она сулит немало трудностей. Ей предстоит дотошное объяснение с родителями, уже было отчаявшихся вразумить свою дочь и еще более изнурительные разборки с деканатом факультета естественных наук в Оксфорде. Охрана окружающей среды, конечно, подождет, ей некуда деваться, а вот профессор Инголдью, руководитель дипломной работы мисс Кроуни, сильно на нее обиделся. Так поступило бы руководство любого учебного заведения, в случае вмешательства полиции в его внутренний распорядок. Студенты, поначалу шутившие, что теперь, когда в учебных аудиториях появились реальные представители закона, природа не может считать себя уязвимой, спустя три недели рассуждали по-иному. Они стали подозрительными и, пуще прежнего, нарушали дисциплину. Если так будет продолжаться и далее, то профессор Инголдью рискует остаться с ней один на один. Харольд Инголдью –  хороший преподаватель и замечательный человек, но после всего произошедшего Ирида не чувствовала себя виноватой. До конца семестра оставалось не более трех недель, ничего она наверстает упущенное и оправдает доверие учителей. Для себя она решила, что не станет никого посвящать в истинную причину, побудившую ее на время покинуть колледж, если только Исаака Монморенси, от него у нее не было секретов. Ирида покосилась, здесь, в ограниченном пространстве салона автомобиля, ей было некомфортно. Казалось, что сидящая рядом с ней Патти, подслушивает ее мысли. Еще несколько часов пути, и она, наконец, избавится от присутствия этой лицемерки. Удивительно, как долго Ирида выносила ее общество, и лишь ради Ларри. Надо же, наградило его Провидение такими родственничками! Уж лучше, вообще, быть сиротой, рискуя вызвать сочувственные взгляды, чем каждый день сталкиваться с нравоучениями и беспочвенными придирками. Косой взгляд Ириды плавно сместился в направлении барона Мал,Исфайе, и этот не лучше, они друг друга стоят. Надо, пожалуй, подкинуть Ларри идею написать пьесу: «Иуда и возлюбленная супруга его медуза Горгона». Предатель, сидит, представляя, как хорошо сейчас в Норидже, а его брат вынужден скитаться по Шотландскому нагорью. Господину барону, видите ли, захотелось торжества справедливости, для этого он ничего лучше не придумал, как возложить вину на непричастного к преступлению человека. В том, что Ларри не имел никакого отношения к смерти маленькой Клариссы, Ирида не секунды не сомневалась. Рокки вслух продолжил ее рассуждения, - Скорее всего, Ларри даже не знал, что дочь садовника находится в Леруике, но это не снимает с него ответственность за те неприятности, что случились с нами. Никто, я думаю, не станет оспаривать, что авторство слов «нет в жизни нашей случайностей» принадлежат ему. Ларри  в какой-то момент ошибся и получил по заслугам. Разве я не прав, милая?
Странно, сказана была тирада для всех, сидящих в автомобиле, а интересовался Рокки мнением только своей супруги.
-  Конечно, дорогой, ты всегда прав.
У, змея-гадюка, в коварстве, она, пожалуй, превосходит своего муженька, - Когда исчезла половина содержимого нашего холодильника, ты, помнится мне, так не считала, верно, Патти?
Комментарий Ириды остался без ответа, но они не заставят ее молчать.
-  Рокки, господин барон, вы должны сделать в полиции заявление. Ларри не при чем, и вы и супруга ваша об этом знаете.
-  Вот ты и делай заявления, - не выдержала Патти, - а с нас хватит. В Норидже, в Лондоне, повсюду нас преследуют люди в форме, мне претит подобная популярность. Я устала жить с оглядкой. Ларри сам виноват в происшедшем.
Первым желанием Ириды после услышанного было потребовать остановить автомобиль и избавить себя от соседства столь расчетливых и эгоистичных людей. Но с некоторых пор Ирида стала замечать за собой, что ей передалась предусмотрительность Исаака. Кому будет легче, осуществи она задуманное? Ларри нуждается в ее поддержке, помочь ему она сможет лишь, восстанавливая его доброе имя. Это возможно, только при активном сотрудничестве со следствием. Гадкие, черт с вами, на этот раз смолчу. Ирида уткнулась подбородком себе в грудь, сделала вид, что спит. Колин так умело вел автомобиль, что даже при скорости свыше девяноста  миль в час, казалось, что бентли стоит на месте. Наверное, преданный слуга имеет право на собственное мнение. Ей было известно, что Колин хорошо относился к Ларри. В случае необходимости, личный шофер господ Мал,Истфайе подтвердит алиби Ларри. Значит, у него и у Ириды есть еще один союзник. Можно так же рассчитывать на заступничество миссис Броуди. Эта смелая женщина не побоялась пойти против общественного мнения, пусть тайно, но она оказала Ларри помощь. Раз так, в полиции она не пойдет на попятный, необходимо объяснить ей, что при подобных обстоятельствах ей говорить не следует. Опять же, Исаак Монморенси не подкачает. Он может заявить в полиции, что всю жизнь знает мистера Ланкастера, как честного и отзывчивого человека, тогда никого не удивит, что Ларри не мог пройти мимо чужих страданий. Все-таки, она – молодец, что переборола себя и не вышла из машины. Перебирая в памяти, кто бы еще мог встать на сторону Ларри, Ирида подумала о миссис Лакстон. Неприязненное к ней отношение вмиг было позабыто. Показания бывшей преподавательницы – самое сильное место в защите Ларри. Стоило миссис Лакстон заявить о том, что 13 ноября мистер Ланкастер провел вечер и ночь у нее, обвинения в его адрес рухнут.  Положительные характеристики ему может дать профессор МакВалтэг. Здесь, в сельской глуши, соседи, знающие друг о друге все, или почти все, с подозрением относятся к чужакам, без зазрения совести в состоянии навести на приезжих всякую напраслину, что и получилось в деле об убийстве Клариссы Тотдж. Смерть ребенка – событие неслыханное для здешних мест, не говоря уже о страданиях, которые принял перед кончиной маленький ангелочек. Жители Леруика почти все, как один ополчились против Ларри, особенно, когда узнали, что он пытался обмануть их, выдавая себя за другого. Человеку, единожды солгавшему, ничто не мешало сделать это еще раз. Нашлись такие, которые предлагали учинить над Ларри самосуд. Спасибо, вмешалась полиция. Получается, что от суда Ларри никуда не деться.
Бентли, повернув направо, притормозил. Ирида огляделась.  По всей видимости, они еще не сделали и половины пути, на это указывали цифры на спидометре. Патти и Рокки вышли из автомобиля и направились в сторону зарослей кустарников.
-  Колин, долго ли еще до Лондона?
- Около шестисот миль, мисс. Я слышал, что господин барон решил доставить вас  непосредственно в Оксфорд.
Мечтает, наверняка, избавиться от меня, Ирида улыбнулась.
-  Колин, а ты случайно не знаешь, надолго ли барон и баронесса задержаться в Лондоне?
-  Не знаю, мне они сообщают о своих планах в последнюю очередь.
-  Вообще-то, мне самой необходимо попасть в Лондон, вот только в колледже с задолженностями разберусь, и скорее в столицу.
Начисто лишенный любопытства Колин, не удосужился спросить, а зачем мисс Кроуни непременно надо попасть в Лондон? Его гораздо более интересовало назойливое преследование серого крайслера, который терпеливо выжидал в нескольких десятках ярдов от бентли. Чего? Стоило ли доложить о сделанном наблюдении господину барону? Прошло уже десять минут, а Патти и Рокки все не возвращались.
-  Колин, я схожу посмотреть, куда пропали барон и баронесса.
Кивнув головой, Колин не отводил встревоженного взгляда с  зеркала заднего вида. Из автомобиля кто-то вышел и направился в сторону перелеска, в котором исчезли Патти и Рокки. Это обстоятельство прошло мимо внимания Ириды, решившей немного поразмяться. Несмотря на позднюю осень, было достаточно тепло, Ирида не мерзла в легкой курточке, но от свитера из козьей шерсти она сейчас не отказалась бы. Листва с деревьев уже облетела, и сухие ветки колючих кустарников мало, что скрывали. Ирида отошла от дороги не менее, чем на сто ярдов, а впереди и по сторонам от нее  никого не было видно. «Патти, Рокки», - возгласы Ириды должны были слышны далеко. Никакого ответа. Неожиданно, сквозь шум ломающихся веток, до нее эхом долетело: «Патти». Это звал супругу Рокки. Неужели они потеряли друг друга? «Патти, Патти, где ты?», - раздавалось уже ближе. Ирида бросилась на голос и почти сразу же столкнулась с бароном Мал,Истфайе.
-  Ирида, Патти пропала.
Глядя на него, девушка испугалась. Она уже давно не видела барона таким взволнованным, - Рокки, вас не было всего десять минут, успокойся. Вспомни, где вы расстались?
-  На тропинке, ведущей к дороге. Она отошла, буквально, на несколько ярдов. Я отвернулся, а когда посмотрел в ее сторону, Патти уже не было.
-  Пойдем.
Ирида повела Рокки по тропинке, ведущей не к дороге, а в противоположную сторону. Оба шли молча и думали об одном.
Патти не такая, чтобы дать обмануть себя. Сомнение – сильная сторона ее натуры. Она – умница, это неоспоримо.
Патти бесстрашна, и в этом заключается ее слабость. Если бы она немного чего-нибудь опасалась… Рокки ругал себя за беспечность, проявленную по отношению к супруге, - Долго нам еще идти?
-  Нет. Представь, что я ожидала от тебя только этого вопроса. Ты убедился, что впереди нас ничего не ожидает, кроме оголенных веток и неприветливого неба над головой?
-  Ты смеешься надо мной?  Всего этого предостаточно и в обратном направлении.
-  Согласна, давай вернемся.
Рокки всплеснул руками и со злостью посмотрел на Ириду. Права Патти. Эта пигалица может святого вывести из себя. На нее никакого терпения не хватит.
Обратный путь они проделали гораздо быстрее. Опавшая листва разноцветным ковром шуршала под ногами, каждый их шаг был слышен издалека. Где-то впереди мелькнули двое, они то же выходили из леса. Когда в поле зрения Ириды и Рокки появился бентли, барон прибавил шагу, Ирида едва поспевала за ним. Какова же была радость барона и удивление Ириды при виде, как ни в чем ни бывало прогуливающейся около автомобиля Патти. Ее красивое личико приняло недоуменное выражение, заметив приближающихся Ириду и Рокки.
-  Хорошо прогулялись? 
Рокки сжал кулаки, и не без труда сохраняя терпение, спросил, - Где ты была?
-  Где ты была, милая? – поправила его Патти, - Я давно уже здесь, возле автомобиля.
Барон Мал,Истфайе взглянул на Колина. Тот еле заметно кивнул головой.
-  Поехали, - как отрезал, сказал Рокки, и больше не вспоминал об этом странном происшествии.
Но оно не выходило из головы шофера. Действительно, баронесса Мал,Истфайе вернулась почти сразу же, как мисс Кроуни отправилась на ее поиски. Ее светлость даже не поинтересовалась, а возвращался ли ее супруг? Потом, эта необычная манера держать голову, склоненной набок. Может быть, он, Колин, настолько рассеянный, что ранее просто не обращал на это внимание, а может быть…
-  Патти, что с тобой?
Та, к кому обращались, вздрогнула, и постаралась взять себя в руки, - Мне, кажется, из-за сквозняка свело мышцы шеи.
Рокки все еще злился и не беспокоил Патти расспросами, в конце концов, ничего страшного не произошло. Он запаниковал, и они с баронессой упустили друг друга из вида.
-  Ничего, к твоим услугам  лучшие клиники Лондона и его окрестностей. Не забудь придумать что-нибудь поинтересней, чем мышечные судороги.
Странно, но подобная дерзость Ириды осталась без ответа. Патти лишь сильнее вжала голову в плечи, и сделала вид, что задремала. Замечательно, подумала Ирида, теперь баронесса будет строить планы мщения, ни на что, более не обращая взгляд своих настырных глаз. Стоп, Ириду будто осенило. У ее светлости не только с шеей, у нее и со зрением не все в порядке. Было заметно, что Патти избегает прямого взгляда, поэтому и сделала вид, что хочет спать. Ну, милочка, Ирида мысленно обратилась к соседке справа, испытания для тебя еще не закончились.
-  Рокки, а ты не помнишь, какого цвета глаза у твоей супруги?
-  Мисс Кроуни, - барон перешел на официальный тон, - Оставьте меня, пожалуйста, в покое.
-  А ты мне и не нужен, и даже такая прагматичная наука, как офтальмология проявит интерес лишь к ее светлости.
Рокки вновь начинал терять терпение, - О чем ты говоришь? Самое большое, что от тебя требуется – немного помолчать. Неужели это так трудно?
Патти мило улыбнулась и, не глядя на Ириду, пояснила барону, - Знаешь, дорогой, я решила изменить свою внешность.
-  Не предполагала, что среди элиты сейчас в моде экономия. Наверное, это здорово, иметь целый набор разноцветных контактных линз. Эй, Патти, может, подаришь парочку на Рождество?
Громкий визг автомобильных тормозов, заставил Ириду схватиться за водительское кресло, затем, по инерции, ее отбросило назад. Рокки, как и Колин был пристегнут ремнями безопасности, на них торможение никак не сказалось. Патти не проронила ни слова.
-   Колин, черт возьми! Ты что, с ума сошел?
-  Простите, сэр. Я не виноват. Автомобиль впереди подрезал меня.
-  Какой автомобиль? Дорога пуста.
Это действительно было так. Серый крайслер уже успел оторваться и маячил
где-то впереди, вне их досягаемости.
-  Мне надо выйти, дорогой, - прежде, чем Рокки усел что-либо ответить, Патти выскочила из бентли. Трое оставшихся обменялись недоуменными взглядами.
Если бы к моему мнению прислушивались, я поведала им о своих сомнениях. Рассуждая, Ирида смотрела в окно автомобиля, в ту сторону,  где скрылась Патти. Странно все это, очень может быть, что это…
-  Это – не баронесса Мал,Истфайе. Я не узнаю свою супругу, - подвел итог тревожным мыслям Рокки.
-  Простите, ваша светлость, что я вмешиваюсь не в свое дело, но мне, кажется, что когда госпожа баронесса вернулась первой из леса, я обратил внимание на то, что ее светлость очень нервничала. Она была не такая, как всегда. Это нелегко передать словами, но…
-  Мы тебя поняли, Колин. Сработала интуиция. Что будем делать?
-  Ждать.
Медленно потянулись минуты. Думали об одном и том же, но все трое объяснения происшедшему находили разные. От напряженного всматривания в одну точку, где как казалось Ириде, стоял автомобиль – виновник дорожного происшествия, Ирида почувствовала усталость, бороться с которой не было сил.
Часы на башне охотничьего замка давно пробили полночь. Все вокруг спали, но не мог уснуть Ланселот. Сильвандир целый вечер пыталась убедить его, что король, наконец, дал согласие на их брак. Тут в пору радоваться, но Ланселот перестал считать счастье за благо. Молодая, красивая женщина не может быть счастлива рядом с калекой, а именно им Ланселот ощущал себя. Король неслучайно сохранил жизнь одному  из своих рыцарей, великодушие царственной особы питалось жалостью к убогому. Гордость не позволяла принять от короля столь  щедрый подарок. Манипулируя людьми, он вспоминал об их желаниях в последнюю очередь. Но даже если Ланселот найдет ответ на вопрос: «почему?», он не позволит свершиться этому. Сегодняшняя встреча после длительной разлуки похожа на сказку, хорошего в жизни никогда не бывает много. Раскаяние станет для Сильвандир спасением, Ланселота оно убьет. Призрачный остров существует лишь в его воображении, обман нетрудно будет исправить. На последний шаг у Ланселота хватит сил и решимости, Сильвандир обязательно будет свободна.
-  Ирида, кто такая Сильвандир, о которой ты говорила только что?
Она очнулась, будто после легкого сна. За стеклом вновь мелькали сиротливо стоявшие у обочины  осины, ясени. Картина была настолько однообразной, что Ирида попробовала переключиться на постороннее, - Это главная героиня романа «Война Белой и Алой Роз».
-  Ну, и как?
-  Что, как?
-  Роман интересный?
-  Мне нравиться. Разве никто из вас его не читал, это произведение Ларри?
-  Читали когда-то, - ответила за всех Патти, - Ты помнишь, Рокки, когда у тебя была сильная простуда, из-за чего ты вынужден был неделю провести в постели, закрывшись в спальне, я сидела у изголовья постели и от нечего делать, читала все подряд.
-  Дневники Бенвенуто Челлини были весьма познавательны. Знаешь, Патти, великий мастер первым задумал построить модель летательного аппарата, даже ранее Леонардо да Винчи. Может быть, со временем Челлини додумался до создания автомобиля.
-  Иногда, кажется, лучше бы их не было.
-  На своих двоих ты прошла бы через все Соединенное Королевство не менее, чем за десять  дней и то, при условии наличия у тебя выносливости не менее, чем у скаковой лошади.
-  Мои похождения не столь увлекательны, как метаморфозы, происходящие с баронессой  Мал,Истфайе. Вы можете сколь угодно долго создавать видимость, что ничего не произошло, но невероятное, благодаря этому, не перейдет в разряд очевидного.
-  О чем она? Я не понимаю, - Патти ангельски улыбнулась.
-  Объясни нам, сделай одолжение, где ты была после того, как вы с Рокки потеряли друг друга из вида?
Если Патти претворяется, то она делает это так мастерски, что ее игра не посрамила бы и профессиональную актрису. Не было слез и заламывания рук, Патти прикусила губу и томно закатила глаза, - Я не помню.
На какое-то время Ириде стало жаль ее. Патти съежилась, готовая к любым нападениям, она страдала молча. Ирида гадала, когда Патти настоящая, сейчас, беззащитная и смирившаяся с обстоятельствами, которые складывались не в ее пользу или способная уничтожить одним лишь надменным взглядом? Волчица, примерившаяся на себя овечью шкуру, нет, все-таки, нет.
Рокки смотрел в окно, и в этом находил успокоение. С Патти что-то произошло, но выяснять, что именно, он не станет и не позволит это делать некому другому. Иногда святая ложь более к месту, чем горькая правда.
День, несмотря на вынужденное бездействие, пролетел быстро. Остались позади опустевшие аллеи и улочки студенческого Оксфорда. Отсюда до Нориджа два часа езды. Вечерело. Заметно похолодало, не за горами  заморозки. Дома их ожидает масса нерешенных дел. Ранее это обстоятельство огорчило бы Рокки, но не в настоящее время, все познается в сравнении. После двух недель бездействия, проведенных в скитании по отдаленным фермам в Леруике, он жаждал напомнить миру о своем существовании, в первую очередь, друзьям, враги никогда не забывали о Рокки. Ужасно обидно было обманываться в близких людях, лучше заранее думать об окружающих плохо. В отношении к брату, он, пожалуй, не прав. Во время предать, значит предвидеть. Рокки не чувствовал за собой вины в том, что его непутевый брат Ларри вынужден вновь скрываться от полиции. Когда с человеком слишком часто происходят неприятности, это перестает быть случайностью. Рокки выручил Ларри, когда заявил в полиции о том, что вечером тринадцатого ноября Ларри вместе с остальными посетителями покинул местный клуб. Публично признав этот факт, Рокки не был уверен в том, что Ларри не отлучался позже, когда Патти, Ирида и Колин уже были дома. Сам барон находился в это время в другом месте, поэтому не мог подтвердить факт присутствия Ланкастера дома. И, вообще, он, барон Мал,Истфайе – человек занятой и не собирается всю жизнь оправдываться за взбалмошного родственника, пусть научится думать за себя сам.
-  Я вспомнила, вспомнила, - тихо бормотала Патти.
Если бы не ливень, косыми струями воды барабанивший по стеклам, Патти, быть может, вовсе не услышали. Но даже здесь, вне «их» досягаемости, Патти не переставала бояться этих странных людей. Они могут найти ее и убить, так же просто, как и сеньориту Гонсалес. Дочь садовника, наверное, то же видала немало, но, вряд ли, кто примет в расчет слова ребенка. Не исключено, что ее мученическая смерть – ловушка для Ларри. Виновники происшедшего могут принести еще много несчастий, остановить их по силам лишь «воину Света, познавшему истину или человеку со шрамом», - так сказано в Некрономиконе. Легко ссылаться на старинную книгу, особенно, если невозможно проверить достоверность сделанных пророчеств. Гораздо проще не замечать истины, не противопоставлять себя остальным. Если смолчит она, Рокки, цепочка преступлений никогда не прервется.
Могут погибнуть много невинных людей, в силу обстоятельств оказавшихся на пути преступников. Главная их цель – сам Ларри. Если тайным недругам не удастся уничтожить его физически, они сделают это, опираясь на букву закона.   
-  Мы после поговорим об этом, любовь моя.
Это было сказано так решительно, что Патти не осмелилась продолжить разговор на эту тему. Одновременно она понимала, что «потом», значит никогда. Рокки бережет ее, не позволяя волноваться. Волна нежности к супругу захлестнула ее, как она была не права, когда ранее считала его эгоистом.
Норидж встретил их распахнутыми глазницами окон. В мгновение ока, как только стало известно о возвращении хозяев, экономка миссис Стабз распорядилась повсюду зажечь свет, башни старинного замка стали похожи на устремляющиеся ввысь космические корабли. Дом, милый дом, наконец, ремонт был полностью завершен. По распоряжению барона Мал,Истфайе был изменен не только фасад здания, но и его интерьер. Патти пока не чувствовала себя здесь хозяйкой, она будто заново знакомилась со спальнями, гостиными, огромными, свободными от лишнего, холлами, гостевыми комнатами. Заново преображенные, они стали достойны королевы. По потолку появилась лепнина, в гостиной первого этажа потолок был расписан картинами из святого писания. Впервые, Рокки не посоветовавшись с супругой, проявил инициативу, вместо привычных балясин, ограждения лестниц, балконов, лестниц было заменены на скульптуры ангелочков. Кажется, благодаря картине на втором этаже, охотничья комната преобразились. Исчезли портреты стареющих дамочек и чопорных, седеющих джентльменов. Патти второй час бродила по замку, совершенно позабыв об усталости, ей очень хотелось непременно обойти все комнаты. В одной из гостевых комнат она ненадолго задержалась. Непонятное чувство, нечто среднее между грустью и предвкушением желанных перемен, охватило ее. Эта обновленная комната более была похожа на музейные покои. У окна стояли две кушетки, на которых гости, утомленные впечатлениями, могли вздремнуть, на время, позабыв о восхитительных скульптурах античных богов и богинь. Внимательным взглядом Патти прошлась по стенам, картины, большей частью пейзажи, возвращали ее в лето.  Разглядывая нарисованные аллеи, Патти не покидало ощущение, что вот-вот, сейчас подует ветерок, и зашелестит молодая поросль, ароматы цветущих роз воскресят в ее памяти тот чудесный день, когда родилась ее дочь, Тесса. Скоро маленькое чудо повторится, и другая девочка, а Патти ни капельки не сомневалась, что у нее будет дочь, прижмется к ее груди. Размечтавшись, она закрыла глаза, представляя себе малышку. Несколько шагов назад, и что-то холодное стало у Патти на пути. Она обернулась. Гипсовая Геба кому-то улыбалась, не обращая на нее внимания. Богиня юности застыла не в привычном для нее окружении, среди животных, заслоняя собой маленькую девочку, присевшую рядом. Повинуясь непреодолимому секундному импульсу, Патти осторожно коснулась рукой детской головки. Ореховые глаза гипсовой девочки гипнотизировали ее. Эти глаза Патти не раз встречала, на нее в упор смотрела… Все поплыло у нее перед глазами, очнулась Патти уже в спальне.
-  Что со мной?
Среди неясных очертаний балдахина возникло любимое лицо. Рокки улыбался, но ему не удалось скрыть скользнувшую  в уголках глаз тревогу, - Все хорошо, доктор сказал, что в твоем состоянии – это обычное дело. Милая, я только что узнал, что у нас будет ребенок. Очень рад этому. Назови мне самое заветное твое желание, и я его выполню.
Патти улыбнулась, разве есть большее счастье, чем видеть дорогих людей, жить вместе с ними, разделяя с ними радости и неудачи, - Мне ничего не надо.
Знакомый до боли детский жест. Патти уткнулась лицом в раскрытые ладони Рокки. Именно таким образом она искала утешения в детстве у своей мамы. Та гладила ее по голове, приговаривая: «Ты будешь жить долго и счастливо. У тебя будет все, что ты пожелаешь. Красивый принц полюбит тебя и увезет в свое королевство. Запомни, любовь моя, королевы никогда не плачут». Патти слушала и верила, ведь это все обещала ей мама. Своей дочери Патти обязательно расскажет то же самое. В счастье надо верить, даже если оно кажется несбыточным. Сейчас она сама была счастлива, и ей хотелось, чтобы все вокруг испытывали подобное.
-  Рокки, что с мистером Тотджем?
Он вздохнул, значит, не желает огорчать ее, -  Он не верит в гибель дочери, заново предпринимая поиски. Патти, я вынужден буду распорядиться о найме нового садовника, а с мистером Тотджем мы расстанемся.
- Наверное, так будет лучше. Я чувствую себя виноватой по отношению к маленькой Клариссе. Мы не поверили отцу, когда он сообщил нам об исчезновении девочки. Но мы же не знали, что все закончится так плохо, - это обстоятельство служило смутным утешением для Патти.
Рокки дождался, пока баронесса уснула. Доктор посоветовал уделять ей больше внимания. Несмотря на полное доверие, присутствующее в отношениях между супругами, Рокки казалось, что Патти что-то скрывает от него. В чужую душу не заглянешь, не все можно знать наперед. Патти успокоилась, но Рокки давно уже лишился покоя. Оставаясь с ней наедине, он старался держаться беззаботно, но с каждым разом это давалось ему все труднее. Патти  совсем не надо было знать о том, что ему угрожает опасность, не менее реальная, чем Ларри. Некто Аnonym оказался подставным лицом. Что ему было необходимо от него, Рокки так и не удалось узнать. Почти две недели скитаний по окрестным фермам в Шотландии были нелегким испытанием для его гордости. На какое-то время он потерял самоуважение, ощущая собственную ничтожность в глазах окружающих, он испугался. Страх был связанным с опасностью навсегда остаться никому не нужным. Все это время Рокки не покидало чувство, что кто-то достаточно умело выполняет его роль. За время, проведенное в скитаниях Рокки не получил ни одного отсчета от нового шофера Стивена, которому было поручено отправлять их заказными письмами. Исполнительный слуга, вряд ли, так просто посмел бы ослушаться своего господина. Миссис Стабз ничем не выдала своего волнения, когда господа вернулись в Норидж, но за долгие годы службы она научилась владеть собой, как тот, кто играл роль его светлости. Все это было неспроста, самое ужасное, что Рокки не догадывался, что за всем этим представлением кроется? Неприятели могут быстро нащупать его слабое место, и тогда, они станут манипулировать бароном Мал, Истфайе, словно марионеткой. Еще в Школе магии им, ученикам говорили, о вечной борьбе Добра со Злом, теперь ему приходилось сталкиваться с этим в реальности. Защита от Темных Сил действенна только в том случае, когда точно знаешь: кто есть кто? Зло многолико, оно может менять свои очертания, в этом Рокки убедился достаточно быстро. Заклинания и взмах волшебной палочкой, равно, как и полеты на метле, не спасут от неизбежности. Лишь противостояние, ответный удар по насилию насилием может остановить Зло. Мир спасет Доброта, в этом Рокки был согласен с троюродным братом, но невозможно быть добрым по отношению ко всем. Если бы его близким, в первую очередь Патти, угрожала опасность, Рокки готов был защищать ее в ущерб другим. И никто не убедит Рокки, в том, что те, другие, рассуждают точно также. Бедняжка Патти, они воздействовали на ее память. Силы Зла таким образом решили одержать победу. Человечество захлестнула эпидемия Зла. Вооруженные конфликты, несущие смерть, вспышки опасных заболеваний, от которых не существует панацеи, борьба за души и сердца людей, в которой цена – эволюция человечества – вот характерные черты настоящего времени. Астрологи предсказывают скорый конец света, предвидят, но не знают наверняка. Они не решают за всех сразу, каждый человек делает выбор сам, если…Это «если» многим посвященным не давало покоя. Злые помыслы материализуются, одними заклинаниями их не остановить. Когда-то Прометей принес  огонь людям и спас их от смерти. Боги не смогли простить его, но благодарное человечество чтит его память. Как бы страшно не было, всегда должен найтись Человек, способный пожертвовать собою ради других, тот, который по словам Ларри, не боится быть отверженным. Так может быть, он где-то рядом, и как восьмое чудо света надо уметь разглядеть его? Рокки повернулся спиной к окну, яркий лунный свет бил по глазам. Пусть, даже спать он сейчас не хотел, ощущение того, что за ним наблюдают, было неотступно. Смотреть на спящую Патти было удовольствием. Во сне все ее печали уходили, и она ласково улыбалась кому-то или чему-то. Когда-нибудь он обязательно напишет портрет спящей супруги, в разлуке с ней, любимой, перед сном, он непременно будет смотреть на него. Размечтался, что за нелепые мысли лезут в его голову, они с Патти никогда более не расстанутся. Странно, но яркий свет совершенно не мешал ей спать,  какие-то тайные мысли тревожили ее. Вот Рокки заметил, как она приоткрыла рот, и губы тихо прошептали: «Он придет, чтобы забрать…»
 Через два дня началась календарная зима. Холода в этом году запоздали, стая лебедей на старом пруду пока еще не покинула Норидж. Их присутствие временно скрашивало однообразный пейзаж, но если Рокки распорядиться подвести к пруду трубы с горячей водой, то птицы останутся на зимовку. Эти царственные птицы были дороги Рокки, как память о его покойной матери. Нарцисса Мал,Истфайе, словно богиня Геба, покровительствовала всему живому. Мама, милая мама, если бы ты сейчас была жива, то подсказала бы мне, как быть, Рокки с нежностью взглянул на портрет женщины со слегка надменным взглядом. Ее недолюбливали посторонние и обожали близкие, точно также она относилась и к тем, и к другим. Сегодня Рокки показалось, что покойная Нарцисса слегка улыбнулась ему, значит, все получится! Именно сегодня Рокки требовалось ее одобрение, скорая встреча с владельцем частной картинной галереи сулила удачную сделку. Рокки приготовил на продажу несколько картин, почти все из которых были написаны им самим. В последний момент он передумал продавать полотно, где образ главной героини был списан с Патти. Покупатель, мистер Стэмп, не был знаком с ней лично, это упущение нетрудно было исправить. Живой человек, несомненно, покажется интересней, чем самое лучшее картинное изображение. Случайно или нет, но в собрание отобранных на продажу картин вошло полотно, выполненное его отцом. Картина изображала эпизод с рыцарского турнира. Два всадника застыли, скрестив мечи. Как всегда бывает в сказках, один из рыцарей олицетворял светлое и доброе начало, ведущее смертельный бой со злом. В руках рыцаря в белом плаще был меч, украшенный двенадцатью крупными рубинами. В лучах заката он казался нереально красивым, как тот, что они видели в витринах исторического музея Инвернесса. «Оружие должно выполнять свое предназначение. Сохранит ли оно жизнь своему владельцу, несет ли смерть врагу его, но оно верой и правдой служит делу справедливости. Истинный воин рождается и умирает с оружием в руках», - эти слова были выгравированы на ножнах меча короля Ричарда, который Рокки однажды уже удалось взять в руки. Глядя на картину, Рокки охватило странное чувство, походившее на тоску перед разлукой. Не в силах сдержать порыв, он провел пальцами по позолоченному металлу, ощущая, как дрожь торопит его несмелую руку.
-  Ваша светлость, миледи ожидает вас.
Новый лакей был безупречен, но что-то в нем не нравилось Рокки. Может быть, привычка  появляться неожиданно?
Патти задумала покататься на лодке. Погода располагала к этому, и в голосе супруги было столько убедительности, что Рокки не смог отказать ей. На веслах сидел он, Патти настояла на том, чтобы прогулку они совершали без посторонних. Солнце, по-зимнему расчетливое, не  обходило их своим  вниманием. В скупых лучах волосы Патти блестели, так, словно были обсыпаны маленькими бриллиантами. Опустив ладонь в холодную воду, Патти поежилась. Поводив влево, вправо по водной глади рукой, она посмотрела на Рокки. Он ответил ей печальным взглядом серо голубых выразительных глаз. Они оба желали поделиться друг с другом наболевшим, но пока не решались это сделать. Сновидения не давали Патти покоя, но разве стоило беспокоить супруга такими мелочами? Ответственность за нее, будущего ребенка, за их общее благополучие Рокки с лихвой хватало. Какое счастье, что он был не только ее супругом, но и самым верным другом. Барон небрежно смахнул рукой упавшую на лоб светлую прядь. В волосах его застыли капельки крови. О, ужас, беспокойство едва не лишило Патти голоса, - Рокки, ты ранен?
-  Нет, я не брал сегодня в руки оружие.
Это было полуправдой. Меч на картине был из другой, выдуманной реальности.
-  У тебя на голове кровь и руки испачканы ею.
Да, это именно та рука, которой он касался меча.
-  Опусти ладонь в воду. Холод задержит кровотечение.
Мудрый совет, Рокки лишний раз убеждался, что супруга у него не только красавица, но и умница. Ерунда какая-то получается, как он мог пораниться нарисованным мечом? Рокки не может сказать об этом доктору, тот сочтет его больным на голову. Люди, вопреки здравому смыслу, верят лишь в то, во что пожелают. Они не бояться быть обманутыми, бесчисленное количество раз читая молитву, бездумно доверяя всевозможной рекламе, поддаваясь на уговор, но сомневаются в вероятности неопознанного. Видимо, поэтому в мире существуют две категории людей: отрицающих и признающих волшебство. Находятся в людском сообществе и такие, которые до сих пор не решились, чьей стороны им придерживаться. Владеющие знаниями, которыми их вооружила наука, они время от времени сталкиваются с невероятным, поэтому очевидное воспринимают, как само собой разумеющееся. К подобной категории Рокки отнес и Исаака Монморенси. Интересно, почему Рокки, вообще, о нем вспомнил? 
-  Это двигатель прогресса сразу же нашел бы объяснение подобному факту. Как твоя рука?
Рокки вздрогнул, оторвавшись от размышлений. Патти разгадала его мысли. Он взглянул на свою ладонь. По тыльной стороне ее проходил едва заметный росчерк красного цвета. – Кажется, кровь остановилась.
-  Это хорошо. Может быть, на весла сесть мне?
-  Нет, дорогая. Лучше я сам, все это  - пустяки, не стоит вспоминать об этом.
На самом деле Рокки был убежден обратном. Наверное, это – знак судьбы, Рокки не желал расставаться с картиной отца.
Мистер Стэмп оказался очень неприятным человеком с бегающими по сторонам глазками. Бывает такое, вошел человек, и появилось желание с ним общаться, даже не зная его. На первый взгляд, неуловимые жесты, мимика могут многое  сказать о человеке, Рокки старался не поддать вида, чтобы понапрасну не обидеть гостя.
- Мне понравились те картины, что вы показали. Чувствуется рука мастера, интересные идеи, но…- мистер Стэмп замолчал, будто подбирая нужные слова.
Рокки не сводил с него глаз. Он уже успел догадаться, что последует далее. Коллекционер щадит его самолюбие. Как же так получается, ведь полотна ему, действительно, понравились, что же этому мистеру еще надо?
-  Может быть, вы желаете взглянуть на остальные полотна?
-  С удовольствием, мистер Мал,Истфайе, Ваш дом, несомненно, заслуживает самого пристального внимания искусствоведа.
Как Рокки не желал, но он все же произнес, - Прошу вас.
Он повел гостя по галерее первого этажа. Тот хранил молчание, и как Рокки показалось, из вежливости, разглядывал пейзажи, на которых был изображен Норидж в различные периоды года. Мистер Стэмп немного оживился в одной из гостевых комнат второго этажа. Коллекция гипсовых скульптур вызвала его неподдельный интерес, Рокки не удалось определить, какая именно пришлась ему по вкусу более всего. С каждой минутой чувство неприязни к гостю усиливалось, к этому прибавились смутные воспоминания о позабытом знакомстве, кого-то он Рокки напоминал. Когда они вместе вошли в оружейную палату, мистер Стэмп насторожился. Хитрые глазки его более не бегали, были устремлены на картину, выполненную Мал,Истфайе-старшим. Соблюдая правила хорошего тона, мистер Стэмп обошел всю комнату, мимоходом восторгаясь коллекцией арбалетов, духовых и нарезных ружей, развешанных по стенам. По мере приближения к вожделенному полотну, мистер Стэмп становился менее разговорчивым. Окончание экскурсии по второму этажу они проделали в полном молчании. Рокки начинало тяготить присутствие столь долго ожидаемого гостя, а тот, по-видимому, прикидывал, как ему добиться желаемого с наименьшими затратами? 
Напряженную обстановку удалось разрядить, так вовремя появившейся Патти, - Не откажите, отобедать с нами, мистер Стэмп.
Гость улыбнулся в ответ. В его планы не входило задерживаться в этой глуши, но, попав под обаяние прелестной женщины, он не смог отказать ей. За обедом намеренно ни слова не было сказано о предстоящей сделке. Рокки догадался, что Дерека Стэмпа сдерживала не одна только вежливость. Бросая мимолетные взгляды на баронессу Мал,Истфайе, он будто силился что-то вспомнить. Патти вносила разнообразие в их скучную трапезу, время, от времени засыпая гостя вопросами.
-  Как вам понравился Норидж?
-  Он не может никого оставить равнодушным. Здесь есть вы, миледи.
В благодарность Патти наградила его улыбкой, от которой мистер Стэмп еще более растаял.
-  Каково ваше мнение, мистер Стэмп, о современном искусстве?
-  Несомненно, искусство в любые времена должно оставаться таковым. Это область человеческой деятельности, где не запрещено, а даже поощряется иметь собственный взгляд на вещи. Классицизм мне ближе, чем модернизм, надеюсь, как и вам, господа.
Поддержать беседу решил  Рокки, - Совершенно с вами согласен. Сколько людей, столько мнений. Каждый почитатель живописи ищет и находит что-то свое. Обсуждая достоинства и недостатки того или иного произведения искусства, не возбраняется поспорить. В споре рождается истина, а она такова, что любая мелочь, поделка из глины, из спичек, ненужной бумаги, веревок, выполненная с любовью, по праву может быть названа творением рук человеческих и заслуживает не меньшего внимания, чем произведения великих мастеров.
Они занимали гостя еще два часа, в течение которых успели продемонстрировать ему коллекцию фарфоровых кукол, чучел животных и те полотна, которые барон Мал,ИСтфайе не собирался выставлять на продажу. От избытка впечатлений, а, может быть, преследуя определенные цели, коллекционер приобрел более того, на что рассчитывал. Довольные удачной сделкой, Рокки  и Патти проговорили, обсуждая завершившийся визит, весь остаток вечера.
 -  А ты заметил, дорогой, какой у него неприятный взгляд?
-  Взгляд торгаша, желающего отхватить, как можно больше по меньшей цене.
Патти улыбнулась. Главное, что Рокки оправдал свои ожидания, она тоже молодец, держалась непринужденно и, кажется, ни чем не выдала себя.  Может быть, наконец, «эти» оставят их в покое?
-  Рокки, мистер Стэмп заплатит наличными?
-  Нет, он собирается выписать чек, - заметив сомнение на лице супруги, барон Мал,Истфайе добавил, - Сделка назначена на послезавтра. В присутствии нашего нотариуса, мистера Уотсона обмана быть не должно.
 Патти не стала оспаривать мнения супруга. Пойти на деловое соглашение с мистером Стэмпом, Рокки решил ни от хорошей жизни. Он многое от нее скрывает, в том числе, и состояние их финансового счета. В другой раз, недоверие, скорее всего, и обидело бы Патти, но сейчас у нее было предчувствие, что ее супруг чего-то или кого-то опасается. Этот подсознательный страх передался и ей. Им обоим угрожает опасность, и самое ужасное, что Патти не знает, от кого?
На утро она проснулась в прекрасном настроении. Давно Рокки не был так нежен с ней. Ласки мужчины, шесть лет состоявшего в браке отличаются от страсти, которую высказывает к супруге молодожен. С опытом к нему приходит осмысление того, что нет ничего постоянного. Изменилось его отношение к Патти. Ушла эйфория, потребительское отношение, уступив место ответственности за близкого человека. Когда Рокки только задумал написать картину о силе любви, на фоне мрачных, серых башен он изобразил несчастную, которая саму себя обрекала на смерть. И не его вина, что рука, завершая образ, несколькими штрихами преобразила его. В неизвестной девушке угадывалось что-то знакомое с детства. Чем дальше продвигалась работа над образом, тем все явственнее угадывались в самоубийце любимые черты. Рокки поначалу обрадовался, когда выбор привередливого покупателя пал именно на это полотно. В страхе за Патти, он ни за что не согласился бы выставить картину на всеобщее обозрение. Не хотел Рокки расставаться с картиной, изображающей рыцарский турнир, но мистер Стэмп поставил условие, на которое, от безысходности, барону Мал,Истфайе пришлось согласиться. Обстоятельства в данном случае оказались сильнее человека. «Он придет, чтобы забрать», Рокки несколько раз слышал эту бессмысленную фразу, но он постепенно приходил к выводу, что в  свете последних событий, не такая уж она и бессмысленная. Ее произносила во сне, накануне визита мистера Стэмпа, Патти. Если верить услышанному ранее, то перед самой смертью, то же самое говорила сеньорита Гонсалес. Что все это могло означать, на этот вопрос не могли ответить даже люди из полиции. Инспектор Лави, которому было поручено вести дело о гибели Клариссы Тотдж, собирался заехать в Норидж сегодня. Зачем, он так и не пояснил.
Миссис Стабз развила бурную деятельность. Все горничные были с утра заняты генеральной уборкой. Недовольная мельканием перед глазами прислуги, Патти закрылась у себя в будуаре. Рокки, в предвкушении визита инспектора Лави, сидел в библиотеке. В скучном ожидании, он листал последние номера столичных газет. За редким исключением, все они вещали об одном и том же. В основном это были политические и экономические новости. «Sandy Tаyms» сообщала о возросшем потоке туристов в страны Юго-Восточной Азии. История Тадж-Махала, современные будни острова слонов, тайна черной пагоды, имя создателя, которого до сих пор не предано забвению, легенда о последней причуде короля Мьянмы – все это привлекало сотни тысяч туристов ежегодно. Недавно Рокки приснился диковинный храм, он запомнился ему не только своими размерами, но и не традиционностью исполнения. Храм символизировал колесницу, в которую были запряжены  семь коней. Каменные исполины, изгибая упругие шеи, упершись копытами в камень, тянули храм-колесницу к морю. Уставившись в газету, Рокки в расположенных в строгом порядке колонках слов и цифр видел бескрайние пески и болота. Богатое воображение рисовало ему островок черной пагоды, для того, чтобы все получилось, он должен все увидеть собственными глазами. Сталкиваясь лицом к лицу с объектом своего интереса, художник вправе рассчитывать, остаться незамеченным для стороннего наблюдателя. Это пожелание обоснованно, всякое влияние на мастера в данном случае, исключается, что обязательно для того, чтобы изображенное у любого из зрителей пробуждало тягу к прекрасному. Как, нельзя, кстати, на столе оказался чистый бумажный лист. Рокки на несколько секунд задумался, закрыв глаза. Квадрат, кружочки, соединяющие их линии, пирамиды, венчавшей крышу храма, возникли, будто сами собой. Рокки делал наброски, не вдаваясь в детали, но рука, ведомая по велению свыше, целиком ушла в работу. На стенах храма обязательно должен присутствовать барельеф, украшать его будут статуи. Поскольку, пагода – буддийский храм, украшения  должны быть в угоду индийскому богу: слоны, львы, кони. Они станут беречь подходы к храму. В любом из храмов человек постигает истину, то, к чему Рокки стремился всю свою сознательную жизнь. Когда-то он изучал Тантру – учение, придающее особое значение ритуалам и заклинаниям. Вспоминая прошедшую ночь, на его лице появилось мечтательное выражение. То, что происходит по обоюдному согласию между мужчиной и женщиной, восхитительно. Сплетение рук, ног, соитие – все это найдет место на стенах храмах. Пусть Человек и Бог – одно целое, и нет в жизни Человека таких сторон, которые нельзя выставлять на обозрение. Истинное искусство придерживается следующего мнения: жизнь человека должна быть красивой, достойной богов. Интересно, а почему ему пришло в голову изобразить храм, который Рокки никогда не видел наяву? Эта пагода, даже в полуразрушенном состоянии, избитая и надломленная, полузасыпанная песком – замечательна единением архитектуры и скульптуры. Храм, посвященный Богу солнца,  никогда не был достроен. «Он придет, для того, чтобы забрать», - слова не выходили из головы Рокки. На листе тут же возник облик, обезображенного болезнью человека, обессиленного долгим хождением. Несчастный лежал на берегу океана. С вышины на пораженное проказой лицо странника упал солнечный луч. Под умелой рукой мастера страдалец ожил. Если прислушаться, то сквозь бесконечную песнь океанских волн, можно было услышать его  крики. «Сурья! Помоги мне. Я построю здесь храм  лучший в мире, и он будет похож на твою колесницу. Ты станешь на нем выезжать каждое утро на небо. Помоги мне, вылечи меня!» Человеку свойственно взывать к Богам, перекладывая собственные заботы на плечи других. Вера подводит не только людей, тому, кто все видит, все знает, иногда трудно избежать обмана. Может быть, от сознания всеобщей уязвимости, Рокки легче справиться с ложью? Бог Солнца был обманут, после того, как исполнил желание несчастного принца. Тот, избавившись от проказы, вскоре  стал властелином. В том месте, где он недавно испытывал мучения, рос храм, росло царство бывшего принца. Амбиции его были так велики, как велика высота будущего сооружения – восемьдесят ярдов. Человеку свойственно ошибаться, цари не исключение. Будучи занятым покорением Мира, властелин позабыл о данном обещании. Строительные материалы на месте возведения храма разворовывались, рабы, обделенные пищей и кровом, умирали, а новых царь не присылал. Пролетая на своей огненной колеснице, Бог солнца Сурья видел, сколь привычна, людская неблагодарность. Царь погиб в одной из битв, тщетно стараясь удержать устремившихся со всех сторон на его владения врагов. Храм остался стоять на берегу, понемногу разрушаясь, страшный, пустой, покинутый богами и людьми.
-  Ваша светлость, пришел инспектор Лави.      
 -  Проводите его в гостиную, Джон.
-  Как вам угодно, господин барон.
Как только лакей удалился, Рокки убрал сделанные наброски в ящик письменного стола, и нехотя вышел из библиотеки. Чудак, он все утро надеялся, что полиция более не станет его беспокоить, но….
Инспектор встретил его неизменной учтивостью, от которой веяло официальностью. -  Весьма признателен вам, ваша светлость, за то, что вы уделили мне немного вашего драгоценного времени.
Рокки решил не отставать от инспектора в лицемерии, глаза его буквально лучились от мнимой радости. – Всегда рад видеть вас, инспектор. Полиция – наш щит и меч в борьбе с преступностью. Вижу, что вы пришли не с пустыми руками, есть, чем порадовать нас?
-  Как вам сказать, особой радости новости, полученные вчера из Инвернесса, вам не доставят.
При упоминании о небольшом городке, в котором, впрочем, проживали родители его супруги, Рокки непроизвольно вздрогнул. Слишком много неприятностей у него было связано со здешними местами.
-  Полиция, наконец, напала на след мистера Ланкастера? – спросил Рокки, в надежде на обратное.
-  Напала  не на след, а на труп человека, который некоторое время выдавал себя за него. Предполагаю, но это – лишь мои собственные догадки, что мистер Ланкастер может быть не причастен к совершению ни одного из  загадочных убийств.
Инспектор Лави замолчал, словно что-то обдумывая. Рокки не торопил его, тем более, что у его светлости было свое мнение на этот счет. Ларри ни при чем, но его особенность -  привлекать неприятности, дала повод для того, чтобы подозревать его.
- Я очень желаю, чтобы все оказалось именно так, как вы говорите. Вы ожидаете от меня определенных шагов, правильно я вас понял?
-  Да, ваша светлость, я хотел бы, чтобы вы приехали на опознание этого человека.
Конечно, он сделает это, не ради троюродного брата, а для того, чтобы в дальнейшем оградить свою семью от подобных потрясений.
После ухода инспектора Лави, Рокки ломал голову, каким образом скрыть от Патти  только что полученные известия? В ее состоянии любое потрясение чревато последствиями. Завтра он должен быть у нотариуса, мистера Уотсона. Инспектор Лави будет ждать Рокки в Питерборо, оттуда прямым рейсом они должны будут отправиться в Эдинбург, это около часа полета, далее сто двадцать миль по серпантину горных дорог.
-  Ты меня любишь, Патти?
Длинные ресницы опустились и взлетели вверх. Он мог бы этого не спрашивать.
- Обещай, что не будешь расспрашивать меня ни о чем.
-  Хорошо.
Слишком легко она дала свое согласие, и вовсе не по причине доверия. После возвращения в Норидж Патти изменилась, Рокки почувствовал это. Она догадывалась о тайне, которая разделяла их совместную жизнь на две половины. Заботы о собственном благополучии ранее были главной целью  ее существования, неужели мысли о ребенке повлияли на ее мировоззрение? Та Патти, самовлюбленная и немного эгоистичная, устраивала Рокки гораздо больше. Он считал, в порядке вещей, что женщина в браке позволяет себе маленькие прихоти и невинные капризы. Теперь любимая стала более непредсказуемой, и ему придется смириться с этим.   
-  Патти, я должен на два-три дня покинуть тебя.
И снова никаких возражений. Силы небесные, если так будет продолжаться и далее, он будет чувствовать себя негодяем.-  Обещаю тебе, что больше мы никогда не расстанемся.
-  Не стоит обещать того, что от тебя не зависит, дорогой. Обстоятельства порой  сильнее человека.
Но не на этот раз. Встреча с мистером Уотсоном убедила его в обратном. Мистер Стэмп оказался человеком с непреклонной волей. Более того, что он решил первоначально, он покупать не стал. Улыбки, любезности, щедро подаренные ему, не возымели должного действия. Его приобретениями являлись полотно «На башне Меридора», «Рыцарский турнир» и скульптурную композицию с богиней Гебой. Ничего не поделаешь, Рокки пришлось проявить чудеса самообладания, для того, чтобы не показать, как он сильно разочарован. Еще большая неудача ожидала Рокки в Питерборо. Из-за угрозы урагана были отменены все рейсы на ближайшие два дня. Пришлось отправиться в дорогу на автомобиле, на это ушло около восьми часов. Рокки не без труда выдержал эту пытку. Давал о себе знать остеоартроз, который он заработал в результате множественных травм, полученных на спортивных состязаниях. Откинувшись на заднем сидении такси, он вновь возвращался к обстоятельствам дела. Они складывались не в его пользу. Неожиданно открылись новые подробности, и инспектор Лави склонен был колебаться, а так уж непричастен мистер Ланкастер к происходящему? Что это за выявленные факты, инспектор не комментировал. Не доверяет, мелькнуло в голове Рокки, так или иначе, подтверждался его вывод о том, что профессия накладывает отпечаток на личность человека.  Служащие полиции излишне подозрительны, как, впрочем, и люди искусства, которых можно считать достаточно наблюдательными.
В изматывающей бесконечным мельканием за окном дороге, ему только и оставалось подмечать изменения в настроении инспектора Лави. Лицо последнего было непроницаемо, две глубокие складки, пересекающие поперек выпуклый лоб, свидетельствовали о постоянном полете мыслей. По себе Рокки знал, что в такие минуты, лучше человека не беспокоить. Уже начинало темнеть, дорога серой лентой петляла через уснувшие до весны луга и поля. Раздетые ясени, тополя и осины провожали путников резкими взмахами веток. Ураган, который обещали, не обошел своим вниманием и околоземное пространство. Сильные порывы ветра не позволяли опустить стекла, из-за чего Рокки ощущал себя посаженной в аквариум рыбкой. Удары тяжелых капель о стекла автомобиля нагоняли тоску и держали в постоянном напряжении.
-  Мистер Мал,Истфайе, скажите, пожалуйста, почему ваш брат называет себя «человеком из ниоткуда»?
Вопрос инспектора заставил Рокки вздрогнуть. Он был в растерянности, и не был нацелен на обсуждение проблем постороннего человека, именно таковым он склонен был считать в настоящее время мистера Ланкастера.
-  Он не в своем уме, мистер Лави. Мне часто нелегко объяснить мотивацию его поступков, - Рокки опустил взгляд на свои руки. Разглядывая тщательно выполненный маникюр, он рассчитывал на то, что инспектор поймет его намек, и отставит его в покое.
-  Вы считаете, что существует необходимость в проведении психиатрической экспертизы?
-  Вы ведете следствие, вам и решать.
Послышался громкий вздох, взгляд, которым инспектор Лави наградил Рокки, он мог в равной степени принадлежать и лечащему врачу и доброй няне, на попечении которой находится настоящий вождь краснокожих. -  Все решает закон, он милосерден к людям ущербным. К сожалению, я знаком с мистером Ланкастером заочно. Может быть, я ошибаюсь, но его трудно назвать человеком невменяемым.
-  Мне более нечего добавить.
Рокки уставился в окно. Если инспектор Лави не оставит его в покое, то барону придется сделать вид, что он заснул. Между тем, дотошный инспектор получил новую пищу для размышлений. Факты беспристрастны, два человека, братья, такие близкие родственники, оба рано потерявшие родителей, и совершенно разные. Ужасно, что в словах барона Мал,Истфайе читалось равнодушие к судьбе близкого человека. С подобным настроем тяжело участвовать в следствие, ведь, кто, как не родственники должны встать на защиту подозреваемого?
Очередной вздох инспектора Рокки истолковал в свою пользу. Еще день, от силы два, и он будет волен поступать, как ему угодно. Если Ларри действительно был убит, Рокки  погоревал бы о случившемся, и, скорее всего,  позабыл бы о брате навсегда. Обоим стало бы от этого легче. Выиграл бы от подобного исхода дела и инспектор Лави. Нет человека, нет проблемы. Жить по такому принципу Рокки было гораздо легче, чем заниматься самобичеванием, выясняя, когда он сделал упущение, и позволил брату дать повод подозревать себя  во всех тяжких грехах?
На ночь решили остановиться в мотеле.  Сидя за ужином в придорожном ресторанчике, Рокки не переставал удивляться, более неподходящей компании, чем та, что выпала ему, трудно было подобрать.  Ненасытный шофер, погруженный в невеселые размышления инспектор и неунывающий искатель приключений.  Конечно, Рокки предпочел искать их в более подходящем месте, но большая дорога раскрывала перед ним массу возможностей оказаться в дурацком положении, вот, к примеру, как  тогда, когда они застряли на шоссе по милости пары упрямых коров. Эти буренки, несмотря на все усилия пастуха, не желали покидать проезжую часть. Такси простояло на шоссе, ведущем в Эдинбург, не менее двух часов.  Шофер, огорченный менее остальных, погрузился в чтение газеты. Инспектор Лави, поначалу философски отнесшийся к вынужденной заминке, вышел из автомобиля, и тщетно взывал, сначала к совести пастуха, местного фермера, затем обратил свое красноречие на невозмутимых коров. Рокки,  имевший все основание проклинать бестолковых животных, единственный из троих ожидающих, воспринял происходящее с покорной неизбежностью. Непредвиденные обстоятельства он постарался заставить работать на себя. Тут же нашелся небольшой блокнот, авторучка. Внизу, под изображением упрямых коров, угрюмого инспектора, читающего им мораль, появились слова:
                Есть особые моменты
                В жизни самых строгих судей.
                Для коровы комплементы
                Равно, что мычанье людям.
От такой мелочи, как дорожный набросок,  сразу же стало легче на душе. Жаль, что люди не всегда могут оценить комичность ситуации. В жизни часто найдется повод для веселья, даже во время такой малоприятной процедуры, как опознание трупа. Рокки заранее  настроился, со смертью близких людей, ему уже приходилось сталкиваться не раз. Поначалу, как только в его воображении возникали бесконечные ряды столов, с лежащими на них покойниками, с неизменными бирками на лодыжках, ему становилось не по себе. Смерть противоестественна в любом своем проявлении, лишение жизни молодого человека, вдвойне противоречит человеческой сути.  Люди всегда стремились приблизиться к Богам, для которых бессмертие в порядке вещей. Человек также должен жить вечно, Магия не отрицает этого, к сожалению, сами люди отказываются верить в то, что это осуществимо.
Наверное, и этот симпатичный молодой человек, под номером 7691, собирался жить долго и счастливо. Рокки достаточно было бросить на погибшего мимолетный взгляд, для того, чтобы призадуматься. Изощренный ум, который все это изобрел, желал не только ввести его, Рокки, ближайшего родственника, в заблуждение, но и обмануть закон. Оторопело Рокки смотрел на посиневшие голые пятки, пока белая простыня, словно крыло гигантской птицы, не приоткрыла бледное, выразительное лицо покойника. По недосмотру или намеренно, никто не закрыл глаза убитому. Два изумруда смотрели прямо перед собой, их выражение Рокки было так хорошо знакомо, что он испугался. Сейчас, перед лицом смерти, Ларри не был ему безразличен. Взгляд Рокки медленно скользил по лицу мертвеца. Высокие скулы, прямой, слегка длинный нос, выпуклый лоб, в него  Рокки особенно пристально вглядывался. Вот он, зигзагообразный шрам, слишком заметный, для того, чтобы оказаться реальным. Имитация была, пожалуй, безупречной, те, кто поработал над ней, не знали главного. Рокки позволил себе слабо улыбнуться.
-  Это не мистер Ланкастер.
-  Вы  уверены в этом, мистер Мал,ИСтфайе?
-  Да.
Только сторонний наблюдатель мог задавать подобные вопросы. Всем друзьям мистера Ланкастера было известно, что отметку властелина Тьмы, полученную в раннем детстве, Ларри удалось, благодаря искусству пластических хирургов, сделать почти незаметной. Ранее этот безобразный шрам был его визитной карточкой, одновременно служил поводом для многочисленных шуток и розыгрышей. Однажды школьный приятель Ларри, Саймон Финниган внес свои коррективы в фотографию друга на водительском удостоверении. При проверке на дороге, Ларри был остановлен постовым инспектором, и препровожден им в полицейский участок для последующего установления личности. Когда они, Рокки, Ларри, Патти, Саймон вместе вспоминали происшедшее, Ларри смеялся более остальных, хотя в участке ему было не до смеха. Обвинение в подделке документов грозило ему крупным штрафом. Несмотря ни на что, Ларри старался никогда не унывать, и быстро простил Саймону розыгрыш, в котором более ни за что не согласился бы участвовать.
Вообще-то, его брат, Ларри – неплохой парень, Рокки был доволен, что все закончилось именно так. Этого милого симпатягу с биркой на ноге, уже не вернуть, а Ларри должен жить, пусть даже ради того, чтобы Рокки расхлебывал заваренную им кашу.  А со шрамом «эти» промахнулись, но все-таки, Рокки пришлось признать, что кандидатура  погибшего писателя, ими была подобрана со знанием дела. Взгляни Ларри на своего двойника, он остался бы, доволен, но еще более он был бы рад, если эта бесконечная история, начавшаяся двадцать второго июля, существовала лишь в его богатом воображении. Не было бы ни пятницы, ни тринадцатого числа, ни Ланселота.
Сильвандир скользнула мимолетным взглядом по фигуре лежащего перед ней на постели человека. Ей не надо было всматриваться внимательно, для того, чтобы обнаружить обман. Неужели король не мог придумать что-нибудь более подходящее, правдоподобное? Он желал ввести ее в заблуждение, но обманулся сам. Она станет играть по его сценарию, партнером ее будет избранник короля, а сердце ее по-прежнему принадлежит только Ланселоту.