Награда. Глава 15. Клиент созрел

               
               

       Сегодня Владислав выехал из конторы заранее. На основной работе у него было достаточно дел, не терпящих отлагательств, но так называемое, «приглашение» от шефа, он проигнорировать не осмелился. Краткое сообщение на мобильном телефоне: «Завтра, в 14.30», и он не сомневался, что бандиты будут пунктуальны. Это для «клиентов» парни опасны, а для него… Проведя левой рукой по стриженному бобрику волос, Владислав поморщился от неприятных ощущений. Казалось, это его череп испытывали на прочность, орудуя электрозажигалкой, плоскогубцами или молотком. Методы, которыми парни добивались нужного результата, мягко говоря, негуманны, но такова отличительная черта современности. Выживает сильнейший, потому, как возможности у всех разные, а, стало быть, право выбора имеет не всякий. Некто, предпочитая беззаботную жизнь, тихо затерялся в массе таких же неприметных домоседов, но он не таков. С детства, он – сын обеспеченных родителей, ни в чем не знал отказа. Окончил элитную школу, «откосил» от армии, конечно, не без помощи отца, который указал ему верный путь к успеху и благополучию. Владислав не ошибся в выборе профессии, как отец, пошел в нотариусы. «В деньгах будешь купаться, как Бог. Люди будут взирать на тебя, как на всемогущего и чуть ли ни поклоняться». Владислав поначалу всерьез не воспринял слова отца, и, скорее, ради интереса, подал документы в юридический, смекнув, что, вооруженный знаниями закона, он будет легче справляться с жизненными неурядицами.
Теперь, имея десятилетний опыт работы по выбранной специальности, он, наконец, вошел во вкус, оценив ее преимущества. Имея счета в банках, стабильную зарплату, красавицу-жену, Владислав был доволен жизнью. Но, когда к нему обратился, сейчас Владислав уже думает, что неслучайно, весьма своеобразный клиент, успешный нотариус, без рассуждений, принял его предложение. Всего лишь надо было удостоверить и зарегистрировать подписание договора, и услуга эта будет оценена недешево. Но дело даже не в деньгах. Власти, вот, что ему не хватало. Иногда, в детстве ему хотелось, чтобы его боялись. Ловить в глазах сверстников страх, переходящий в поклонение, быть вовлеченным в эпидемию властолюбцев – дано не каждому. Компанию ему составили Александр Македонский, Петр Первый, Наполеон Бонапарт, фараон Тутанхамон и Родион Раскольников, с его извечными поисками тварей дрожащих. От него, скромного, неприметного нотариуса ждали исполнения его прямых обязанностей, с разделением ответственности за содеянное. Подумаешь, если в результате их жестких мер появятся жертвы, что можно свалить на естественный отбор. Пожалуй, он ввязался в эту опасную игру ради остроты ощущений, всплеска эмоций, сродни тем, что выпадают убийцам. Нет, лучше сказать, вершителям человеческих судеб. И сегодня он будет вместе с шефом добиваться желаемого, подчинять и подчиняться.
Его серебристый внедорожник застрял в пробке, и случилось это не в час «пик», а среди белого дня. Простоять в окружении таких же незадачливых водителей некоторое время, значит, подвести шефа. Он этого не простит. Еще не раз Владислав не опаздывал, и вовсе ни благодаря собственной дисциплинированности. Им управлял страх. Чего Владислав боялся, он сам себе не мог объяснить. А, если с ним поступят так же, как с теми, кого не спрашивают? С ним, ведь, тоже не советуются. Нет, неверно он выразился. Никто не сомневается в его профессиональной компетентности, но решать чужую судьбу – это не по его части. В компании, где он волею судьбы очутился, было четкое разделение обязанностей. Он вел мирные переговоры, всю черную работу выполняли вышибалы, именуемые: X, Y, Z. Странно, у монстров, о которых он, практически ничего не знал, даже имен не было. Шеф возвел в принцип: никто из них не должен испытывать личного  интереса к напарникам. Вероятно, это на тот случай, если их «накроют». В этом случае большая часть вины за совершенное, ляжет на шефа и на юриста, чьи подписи скрепляли договор «купли-продажи». Выходит, он – преступник? Тень недовольства легла на чисто выбритую физиономию. Неведение не освобождает от ответственности. Но лично он ничего противозаконного не сделал. Пока, иначе для того, чтобы не опоздать на встречу, он должен проехать по тротуару. Мало, кто задумывался над вопросом: насколько узка грань между преступником и законопослушным гражданином. Закон можно толковать по-разному, руководствуясь собственным интересом. Он в жизни имеет все. Выходит, стремиться ему не к чему, но и выйти из игры он не вправе.
Хлопнув дверью автомобиля, Владислав, не раздумывая, вышел. Будь, что будет. Увезут его внедорожник на штрафную стоянку, это еще полбеды, зато шеф не придерется. Поправив по старой привычке на себе костюм, зажав подмышкой кожаный портфельчик, Владислав смело зашагал в сторону метро. Общественным транспортом он пользовался редко, только, если обстоятельства вынуждали. Сегодня, видимо, подходящий случай. Читая по лицам встречных людей, Владислав развивал знания по психологии, тренировал интуицию. Вот этот мужчина, идущий на пересадку, не замечает никого вокруг, или не хочет замечать. Окаменевший взгляд его темных глаз способен остановить кого угодно, но только не самоуверенных, пожалуй, даже чересчур, представителей молодого поколения. Двадцатилетние монстры смелы лишь в компании, повстречай он какого-нибудь щупленького пацаненка в отдельности, и будет тот тихо поплевывать вслед, подстраиваясь под общий людской поток. Чего- чего, а подстраиваться они умеют, не забывая при этом, выставлять себя напоказ. Они лучшие, самые красивые, самые умные, самые смелые, самые… самые. И на этом поток эпитетов заканчивается. Иногда среди толпы молодежи мелькнет весьма миленькое личико, не отягощенное самомнением. Девушка, верно, думает о чем-то приятном. Любопытно, совпадут ли представления об удовольствиях у разных поколений. Может, спросить вот у этой дамы, расталкивающей пассажиров на эскалаторе. Ей, вероятно, будет, что сообщить тому скучающему стражу порядка. Вот только пожелает ли полисмен расталкивать окружающих, расчищая дорогу для спешащей дамочки? Поистине, территория метро таит множество неожиданностей, познакомившись с которыми, начинаешь смотреть на мир под иным углом зрения.
Прибыв на место, он не был последним. Шеф занял выжидательную позицию за поворотом к лестнице, ведущей наверх, из погреба. Сейчас, летом здесь слегка прохладно, а зимой без обогревателя не обойтись. По лицу самого главного Владислав догадался о его недовольстве. Открытое для наблюдателей лицо обращало на себя внимание своей сосредоточенностью. Сглаженные надбровные дуги, широкий, четко обрисованный подбородок, правильной формы нос, почти незаметные скулы и тонкие губы, всегда плотно сомкнутые, ну чем ни красавец?
Пока на него не соизволили обратить внимание, Владислав вынужден был молчать. А с каким удовольствием, не пускаясь в расспросы, Владислав подкрепился, хотя бы зажаренной на гриле курочкой или копчеными сардельками. При воспоминании о еде он облизнулся. Кивнув головой прибывшему Ватсону, так величали дядю-доктора, Владислав не отчаивался отыскать хоть что-нибудь съестное. Неужели они желают его преждевременной кончины от голода? Но почему, черт возьми, этот Ватсон дожевывает яблоко, а он лишь молчаливо взирает на вегетарианца.
По знакомым звукам извне Владислав догадался. Прибыли. Компаньоны его вперили пристальный взгляд на лестницу. Вот-вот гости покажутся. Выражение лиц у шефа и у Ватсона одинаковое, наверное, так смотрят перед смертью. А вот и она собственной персоной, все в том же деревянном ящике. Пока двое волочили его,  спускаясь по лестнице, третий расставлял табуретки, и все это в полной тишине, по известному сценарию.
Игрек, приблизившись к шефу, тихо оправдывался, - Задержались по непредвиденным обстоятельствам. Знаете, как всегда…
Его перебили, - Не знаю. А за работу ты деньги получаешь. Здесь не увольняют, но, если еще раз…
- Понял. Клиент созрел. Все порядком будет.
Комментарий игрека был услышан Ватсоном и Владиславом. Впервые он узрел промелькнувшую радость на физиономии у напарника. Хоть чего-то живое, а то на человека не похож. А вот он и гость долгожданный, вернее сказать, денежный мешок, главное, чтобы он не оказался дырявым. Любопытно, насколько он сегодня потянет? Гость, наконец, дал о себе знать. Из выкрашенного в черный цвет деревянного ящика послышалось нечто среднее между стенаниями и бормотанием, а закончилось все глухим мычанием. Присутствующие с нетерпением ожидали окончания сольной партии. Едва заметный знак, и к царскому ложу приблизились игрек, а затем зет. Его держали, подумал Владислав, ради того, чтобы попугать клиентов его фиолетовой половиной лица. Строптивые старушки визжали,  казалось, ужаснее того, что они испытали, уже не бывать. Игрек и зет носили маскировочный наряд – черные капюшоны с прорезями для глаз. К моменту вскрытия ящика из него более не раздавалось ни звука. Если клиент приуныл, его развеселят мигом. Свершилось! Взорам присутствующих предстала замотанная в простыню мумия. При ближайшем рассмотрении привезенным оказался бойкий старикашка. Стоило его распеленать, он снова замычал, мотая головой из стороны в сторону.
- Дед, угомонись, а то нескоро отсюда выберешься.
Ватсон возразил, - Клиента надо привести в чувство и усадить за стол переговоров.
Слова доктора оставили без внимания, однако, стоило зет уловить согласие шефа, как распоряжение было воплощено в действительность. Деда посадили на табуретку, на маленьком столике перед ним лежала папка. Теперь настала очередь Владислава действовать, - Михаил Вадимович, перед вами договор «купли-продажи» и доверенность на распоряжение квартирой. Сейчас мы с вами скрепим его подписями и спокойно разойдемся, - открыв документ на нужной странице, Владислав положил рядом авторучку. Осталось дождаться нужного знака от шефа, пока его каменное лицо хранит молчание. А не обойтись ли Владиславу собственными силами? Вздохнув, он приступил к переговорам, - Михаил Вадимович, подписав договор, вы ничего не потеряете, зато побережете свои нервы. Точно такой же экземпляр договора останется у вас, так, что будьте спокойны. А для пожилого человека, покой – самое важное.
Исчерпав, казалось, запас красноречия, Владислав перевел взгляд с клиента на шефа. В эту минуту он более походил на памятник, чем на живого человека. Дрессированные псы не отрывали от него взгляда. Как быть: проявить рвение или дождаться сигнала? О чем он думает? О своем, верно, ведь ничего нельзя прочесть на его застывшем лице. Владислав перевел взгляд на гостя. Старикашку, вероятно, вытащили прямо из постели, либо из уборной. Одет старик в пижаму, поверх которой был накинут цветастый халат, который обычно носят стареющие дамочки в бигудях.
Мычание старика возобновилось вновь. Бедняга. Остается лишь надеяться, что шеф, как можно скорее, распорядится снять повязку со рта старика. Но ни он один мучился. Владиславу пришлось глотать слюни, глядя на закусывающего пирожком шефа. От угощения исходил стойкий аромат запеченного мяса со специями. Кусочек за кусочком прямехонько отправлялись в рот к главному. Случайно, или нет, скорее, последнее, шеф присел на стол, напротив старика. За первым пирожком появился следующий. Владислав не сводил завистливых глаз с рук шефа. Откуда он их выуживает? Не укрылись от внимания Владислава жадные взоры всех присутствующих. Пирожок творил чудеса. Казалось, кинь его остатки на земляной пол, и они тут же исчезнут. Отправив последний  маслянистый кусочек в рот, шеф дал знак. Игрек снял тряпичную повязку, и, первое, что позволил себе пленник, свободно отдышался. – Заморили, изверги проклятые!
Глядя на нервного старикашку, Владислав и не заподозрил бы, что тот хоть капельку боится. Вовсе нет. Его заставили страдать, испытывая муки. Бедняга не ведал, что те еще не закончились. Растирая рукавом пижамы скупые слезинки, он обводил своих мучителей затравленным взглядом. Зачем они держат его здесь? Куда он попал?
- Подписывайте.
Несчастный сконцентрировал свой взгляд на человеке, сидящем на столе. Он, верно, здесь за главного. Вот, кого надо просить. – Уважаемый, я ничего не понял, когда меня вытащили из постели, и трясли, как грушу. Что надо-то?
Мимолетный взгляд, и за работу принялся икс, - Дед, видишь, какой я красивый. На тебе шкура будет гореть, как …
Небольшая заминка не нарушила сценария. Шеф продолжил, - Трехкомнатная квартира, которой вы владеете, велика для вас одного. Не  спорить! Я прав. Заблаговременно до нашей встречи мы ознакомились с вашей историей…
Старик перебил, - Кто это, мы? Я вас не знаю, и знать не желаю. Вот вам мое последнее слово. 
- Напрасно, мы – ваши друзья. Кроме огромной жилплощади, вам совершенно ненужной, у вас, уважаемый, имеются долги, которые социальные службы, вряд ли, станут оплачивать.
- Долги? Какие долги? – на сморщенном лице старика  отобразилось удивление, смешанное с испугом.
В разговор вступил Владислав, - Сто пятьдесят тысяч рублей, сумма небольшая.
Надсадный кашель старика заглушил голос нотариуса. Заняв выжидательную позицию, Владислав последовал его примеру. Помогло. Теперь старик с изумлением уставился на Владислава. Здоровый на вид парень, а уже больной? – Вот у меня племянник. Пашка, старше тебя будет, а здоров, как бык. Так, он что делает – обливается холодным душем, а зимой – в прорубь.
- Дед, не тяни время. Тебе подобрали уютную, однокомнатную квартирку. Дело за малым. Подписывай, и мирно разъедемся.
Услышанное явно не совпадало с представлением старика об исходе случившегося с ним. Глубокие морщинки залегли на его дряхлом лбу. Так и не придя к выводу, он полюбопытствовал, - Что-то сумма долга велика. Пенсия-то у меня, двенадцать триста. А сто пятьдесят тысяч я никогда и в руках не держал.
- Вот теперь и подержишь. Подписывай, быстрее, дед!
Икс, буквально вложил в руку старика авторучку, предварительно ткнув пальцем в нужное место.
- Здесь? – переспросил старик.
Взгляды присутствующих были прикованы к лежащим на столе бумагам. Вот сейчас старая рухлядь распишется, и операция завершится. – У меня очков с собой нет, без них плохо вижу, - клиент поднял глаза на шефа.
- Если будешь ставить нам условия, лишишься последнего зрения.
Угроза была настолько убедительна, что дед не на шутку испугался. Рука его двигалась машинально, но, прежде, чем он перешел ко второму экземпляру  договора «купли-продажи»  над ухом его раздался вопль.
- Ты что пишешь, старый хрыч? – широкая мужская ладонь тяжело опустилась на поредевший череп клиента.
Рядом с шефом очутился Владислав, - Ваша фамилия Краснов, за кого вы расписываетесь?
Таких два разных человека требовали от него одного и того же по-разному, и, если перед первым он дрожал, то второй напоминал ему племянника. – Пашка, говорил вам о нем, племянник, оформлял квартиру на себя, за то обязался помогать мне, если я заболею. Так я за него и расписывался. Иноземцев, значит, фамилия его.
Тот, который напоминал ему племянника, склонился над ним и негромко произнес, - Испорченный экземпляр вы возьмете себе, а на втором поставите свою подпись. Ясно?
В тот момент, как Владислав кончил говорить, старик вскрикнул от боли, внезапно пронзившей его голову. В широко открытых его глазах читался ужас. Его хотят убить? Отвечать на вопрос пришлось ему самому. Двое с черными масками на лице, подхватили старика, и, перевернув вниз головой, подвесили его на лестнице, точнее, сам бедняга позже догадался, что шесть видимых его глазам параллельных друг другу перекладин, это – лестница. К шефу, закурившему прямо в погребе, чего ранее он себе не позволял, приблизился Ватсон, - Старик от страха мог впасть в маразм. Длительное нахождение в перевернутом положении может спровоцировать у него нарушение координации движений.
-Делайте, что хотите, но бумаги должны быть в порядке.
Владислав со стороны наблюдал за стариком. Если первые пять минут тот пытался придать своему телу нормальное положение, то спустя упомянутое время выбился из сил и обмяк. Губы его посинели, неподвижный взгляд уставился в землю, руки тянулись к ней в поисках точки опоры, но скрюченные пальцы не сумели даже дотянуться до лестничной перекладины. Поглядывая за мучениями старикашки, Владислав и думать забыл о разыгравшемся аппетите. А Ватсон, между тем, водил вторым экземпляром перед глазами старика. Смотрелось это достаточно забавно, если бы ни его плачевное положение.
- Пора по-моему, клиент созрел, - сделал он вывод за двоих.
Игрек и зет подхватили старикашку, и, хорошенько встряхнув, усадили его за столик. Ватсон вложил в его руку авторучку, зажав пальцы. Стоило ему ослабить хватку, как пишущий инструмент выпал из рук старика. Конечно же, это не укрылось от внимания шефа. Выудив из кармана пиджака старый чек, Владислав повторил манипуляцию с авторучкой, с той лишь разницей, что сам водил по клочку бумажки чужой рукой. – Ну вот, кажется, получилось «Краснов». Теперь, Михаил Вадимович, попробуйте самостоятельно.
Ватсон стоял тут же, у столика. Спустя пару минут, он изрек, - Бесполезно. Он в состоянии шока.
- Если он не подпишет…
- Знаю, но наука здесь бессильна.
- Эта сделка на семь с лишним миллионов потянет, уже с вычетом налогов и текущих расходов.
Стоило Владиславу слегка повысить голос, как Ватсон заметил, - Тише!
- Эх, ты. Думаешь, мне денег уплывающих жаль? Старика жаль, замучают его.
Ощутив устремленный на него пронизывающий взгляд, Владислав умолк и отошел в сторону. Деда, конечно, жалко, но себя жаль больше. Все люди, за редким исключением, эгоисты, хотя этот факт всячески отвергают классики. Естественно, их не бросали бездушные, алчные родственники, как поступил, к примеру, племянник Пашка с этим беднягой. Принцип: «ты мне, я тебе» до сих пор актуален, а, если с тебя взять нечего, будешь сам себе помогать.
     На несколько минут Владислав отвлекся, и самое страшное осталось позади. Подписал старик документ, взамен ему достанется маленькая однокомнатная конура на Открытом шоссе, в пятиэтажке. Хотелось быстрее выбраться отсюда, да первым вывезут гостя все в том же черном ящике. Бедняга более не вопит, так ему все-таки заткнут рот.
- Я сделал старику безобидное снотворное, чтобы без проблем доехать.
У Владислава застыл на губах немой вопрос. Ватсон сам проявил инициативу? После сопровождающих безропотную статую, подземелье покинут он или Ватсон? Но не шеф, тот всегда уходит последним. Сразу видно, не доверяет. Недоверие – хорошее качество, но хоть кому-то надо верить…