Эссе 4 Русское расовое учение нестяжателей

Русское расовое учение нестяжателей

Эссе 4

И так продолжим знакомство с основами учения «нестяжателей», по официальной церковно-государственной позиции, сопровождаемые моими обычными замечаниями и выводами: -

«Изучение письменного наследия нестяжателей показывает, что полного единомыслия среди них не было. Каждый из идеологов нестяжательства, будучи личностью незаурядной, самостоятельно мыслящей, привносил в это учение что-то свое, лишь ему присущее. Однако в их произведениях нельзя не увидеть целого ряда общих для всех этих людей идей, жизненных принципов, воззрений на, те или иные, общественные явления. Знакомство с этими идеями, принципами и воззрениями позволяет понять, почему церковная и светская власти Московии относились к их выразителям, как к своим злейшим врагам.

Как уже говорилось и пропагандировалось официальными источниками властей, для идеологов нестяжательства — и, в первую очередь, Нила Сорского, бескорыстие было лишь одним из необходимых условий праведной жизни, т.е. жизни «по закону Божию и преданию отеческому, но по своей (нравственной расовой имперской В.М.) воле и человеческому помыслу». Подобная жизнь с их точки зрения может быть устроена человеком только внутри себя, в сфере своего духа (Духа природного, расового «коллективного безсознательного» и конечно не личного бытового; это абсолютно ложное утверждение, так естественно можно дойти до понимания движения «нестяжателей», как секты, ереси, что абсолютно не соответствует их духу и ниже рассмотрим почему? В.М.). Внешний по отношению к человеку мир, будь то общество, государство, церковь или монастырь, организован таким образом, что праведно жить в нем невозможно (это «нестяжателям» приписывается их нравственными оппонентами; по принципам «нестяжателей» человек нравственный проецирует свое сознание и религиозную позицию на окружающий Мiръ непосредственно собственной деятельностью и ее народной расовой нравственностью! В.М.).

По мнению Нила Сорского, чтобы устроить себе праведную жизнь, необходимо стать как можно более независимым от внешнего мира. Для этого следует, прежде всего, научиться приобретать «дневную пищу и прочие нужные потребы» плодами «своего рукоделия и работы». Ценность указанного «рукоделия» состоит, помимо прочего, еще и в том, что «сим бо лукавыя помыслы отгоняются» (свои и чужие окружающих В.М.). «Стяжания же, яже по насилию от чужих трудов собираема, вносити отнюдь несть нам на пользу» (нравственная русская расовая позиция, что в основе любого присвоения чужого труда капиталистом или государством лежит НАСИЛИЕ, и только ОНО, какими бы словесами и «научными теориями» вплоть до «православного социализма» не прикрывали это явление социалистические «марксисты-ленинцы» В.М.).

Призыв полагаться единственно на собственные силы Личности и Русской Общины , как обще-жительства, идеологи нестяжательства относили не только к добыванию средств существования. Нил Сорский и его последователи придавали большое значение личным усилиям каждого человека и в совершенствовании собственного духа (понятие русской расовой симфонии Духа личного и расовой Общинности Русского Народа В.М.). Они считали, что духовное развитие человека — это главным образом дело его самого (ложное истолкование учения – это дело расового духа личности в его расовом Бытие и в этом смысл учения «нестяжателей» В.М.). Нил Сорский никогда не называл своих учеников учениками, но собеседниками или же братьями. «Братиям моим присным, яже суть моего нрава: тако бо именую вас, а не ученики. Един бо нам есть Учитель...» (личное постижение божьих заповедей нравственная задача каждого верующего В.М.), — обращался он к ним в своем «Предании». В одном из своих посланий преподобный Нил бросился словами: мол, ныне же пишу, «поучая во спасение души», но тут же оговорился, что адресат (научившись делам согласным спасению души В.М.) должен сам избрать «угодное из того, что слышал устно или видел очами».

Мое резюме

Вышесказанное, вроде, как официальная позиция, а так просто бездумно, но с умыслом переписана позиция критиков «нестяжателей». Это показывает господство западных иудохристианских взглядов в нашем обществе и , к сожалению, в официальной по прежнему, по характеру, синодоидальной (наставляемой и руководствующейся социальной мыслью либерального плана) Церкви.
«Стать независимым от своих и чужих прихотей и научиться приобретать «дневную пищу и прочие нужные потребы» плодами «своего рукоделия и работы» обозначает необходимость каждого человека всю жизнь внутренне совершенствоваться, заниматься общественно полезным трудом и жить исключительно его плодами, не присваивая результаты чужого труда и не помышляя об этом в душе. То есть, укрепляя и совершенствуя свою душу мистическими религиозными практиками молитвой и так далее для помощи жизни общественной и семейной.

«Характерным для идеологов нестяжательства было критическое отношение и к церковной литературе. «Писания бо многа, но не вся божествено суть», — заявлял Нил Сорский. Достаточно вольно относился к богословским книгам и Максим Грек, который неоднократно говорил, что в этих книгах много ошибок, и по-своему исправлял некоторые их тексты. Вассиан Косой на сей счет выражался со свойственной ему резкостью: «Здешние книги все лживы, а здешние правила — кривила, а не правила; до Максима мы по тем книгам Бога хулили, а не славили, ныне же мы познали Бога Максимом и его учением» (здесь речь идет о правке рукописных книг и отношение к богослужебной и церковной литературе, и не имеет никакого отношения к учению «нестяжателей» В.М.).

Идеологи нестяжательства искали опору, во-первых, в первоначальных текстах Священного писания, среди которых явное преимущество отдавали Новому завету, а во-вторых, в (русской имперской расовой нравственности В.М.) разуме человека, без участия коего ни одного дела, по их мнению, нельзя совершить. «Без мудрования и доброе на злобу бываетъ ради безвременства и безвериа», — отмечал Нил Сорский.
 
   Знакомство с мировоззренческими корнями движения нестяжателей не оставляет сомнений в том, что они строили церковь, принципиально отличную от той, что официально существовала тогда в Московии. Эта церковь должна была объединять людей, видящих в служении богу не средство достижения для себя материального богатства и высокого социального статуса, но путь праведной жизни, то есть жизни по заповедям, провозглашенным Христом, по нравственным началам, соответствующим природе (русского наднационального, имперского В.М.)человека. Внутри этой церкви должен был господствовать культ человеческого разума (глупость от учения либералов-гуманистов В.М.) и истинного Священного писания, а также дух личной свободы, отвергающий подчинение человека человеком (анархистские взгляды ничего общего не имеющие с учением «нестяжателей» В.М.), признающий его ответственность только перед богом (именно это в дальнейшем и послужило причиной Великого Раскола, когда Никон с Царем Алексеем Михайловичем «заболели» социально-церковной идеей мирского воплощения главенства Руси и Правоверия в мире – «Москва- Третий Рим», когда как старец Филофей призывал восстановить именно духовный центр Правоверия в Москве, так как Византия и Константинополь были завоеваны «бусурманами-магометанами» В.М.).

Утверждая принцип личной свободы в устройстве каждым человеком своей духовной жизни, нестяжатели были далеки от понимания этой свободы в качестве личного произвола в вопросах веры. Свобода допускалась ими только в рамках русской расовой имперской нравственности и В.М.) православной христианской религии. Любая другая религия, а тем более ересь в среде православных христиан вызывали у нестяжателей резкое неприятие. Причем в осуждении ереси они были более последовательны и убедительны, чем даже иосифляне. Не случайно Иосиф Волоцкий пользовался в своих обличениях еретиков рассуждениями Нила Сорского. Нестяжатели расходились с иосифлянами лишь в вопросе об участи раскаявшихся еретиков. В то время, как последние настаивали на необходимости казнить и таких еретиков, первые предлагали проявлять к ним милосердие. Но не по причине жалости к раскаявшимся еретикам, а потому, что милосердие соответствовало духу Святого Евангелия.
Милосердное отношение нестяжателей к раскаявшимся еретикам официальная церковная власть изобразила как потворство ереси, создав тем самым основание для разгрома нестяжательства как движения. При этом была скрыта подлинная причина данного разгрома, которая таилась в том, что из идеологических принципов нестяжательства вырастали контуры новой церковной организации, альтернативной официальной, более привлекательной для простого народа, чем официальная церковь (не привлекательной, а расово по духу соответствующей внутренней симфонии духа русского имперского человека В.М.).

В условиях (русского расового В.М.) средневекового (частично теократического до Великого Раскола В.М.) общества, где церковь выступала, помимо прочего, и в качестве (духовного оселка, на котором оттачивались общественные социальные решения В.М.) института политической власти, любые идеи, затрагивавшие устои церковной организации, неизбежно приобретали политический характер. Именно поэтому идеология нестяжательства была понята официальной властью Московии, как церковной, так и государственной, в качестве всецело политической идеологии. И с носителями ее поступила эта власть соответствующим образом — как с опасными политическими противниками.

Следует отметить, что отношение Московских государей к нестяжательству было не столь однозначно враждебным, каким оно являлось со стороны церковных иерархов. Интересам государственной власти вполне соответствовало стремление нестяжателей освободить монастыри от роскоши, владения земельными угодьями и селами. Поддержку этому стремлению прямо выражал и государь Иван III, и преемник его Василий III. Тем не менее, у государей Московии имелись серьезные основания опасаться идеологии и движения нестяжательства».

Об отношениях "нестяжателей" и царской власти в следующей части.