Над ведьминой пропастью

О, Боже, как я одинока! Как сдавленно бьётся сердце в груди. Какая невозможность поведать кому-либо всю боль и ненависть, сомнение и любовь, которые накопились в душе за долгие дни разочарований, за долгие ночи раздумий.

Сейчас тоже белая ночь. День-ночь, ночь-день, как будто ещё не было мироздания и того дня, когда Творец разделил мир на свет и тьму. Для меня они уже не смогут разделиться, они едины в бурном потоке, и нет сил, чтобы из него выйти, и нет света, чтобы стремиться к нему, и нет тьмы, чтобы в неё пасть.

Очень душно. Смерть - это облегчение или снова страдание? Почему нельзя решить самому, сколько жить? Почему так трудно оторваться от жизни, даже самой тяжёлой? Сердце натуженно стучит где-то под горлом, леденящий душу страх и боязнь уснуть. Наверное, так люди сходят с ума. Нет, лучше уж смерть. Белые, холодные таблетки - рафинированная смерть. Ещё минута, - и они попадут в мой горячий, живой организм, оденут в лёд источник жизни, и мои губы, когда-то страстно целовавшие, станут голубым льдом. Комочек жизни - я сама -
станет безликой массой разлагающихся белков. Фу, как противно думать об этом.

" Возлюби", - сказал Господь, - "и с тобой будет мир". Мир - это когда покой, это когда всё хорошо, это когда уже не нужно страдать. Почему же возлюби, если нет ответа. Какая это пытка - любовь. Забыть, уйти, отвергнуть ласку, нежность, отвергнуть саму возможность познать счастье. Почему раньше не мучило то, что желания не совпадают с реальностью, почему только сейчас? Откуда возникает любовь и куда исчезает потом, и почему это так больно?

Я виновата перед тобой. Я первая не поверила в твою способность любить, привязываться, быть бесконечно нежным. Ты на моих глазах из мальчишки-разгильдяя превращался в мужчину, а у мне не хватило мудрости это понять. Любовь - это негромко. Зачем же я тогда выкрикивала её во весь голос? Одиночество захлестнуло меня, забрало все силы и всё терпение, и любовь моя получилась жалкой и писклявой. Нет, это не мои слова. Любовь такой не бывает.

Улица, вечер, пахнет летом и усталостью. Я одна, я уже не ищу тебя. Я вижу дерево. С ним можно поговорить, оно никуда не уйдёт. Как и вода, много воды - река, море - колыбель человечества. Я сольюсь с водной стихией, стану её частью. Я - Ундина, русалка, девочка с голубыми глазами, зовущая тебя в ночь. Ты тоже из воды. Ты легко отдаёшься ей, купаешься в её ласке. Ты - первый человек на земле, дитя человечества. За тобой иду я - твоя Ева, твоя женщина, согретая твоим телом, опечатанная твоими губами, плоть от плоти твоей, - лучше б и не отделяться, чем жить в постоянном  страхе разлуки. Мы нагие. Мы входим в пьянящую холодную воду, покрытую звёздами. Вода не разделяет, а соединяет нас. Наши тела из золота, они покрыты лунной водой.

"Догоняй!"
Я бегу, спотыкаюсь, плыву, но не могу догнать. Отчаяние. Ты останавливаешься, ждёшь, кружишь вокруг меня. Праздник сотворения. Купель. Твой жаркий поцелуй сквозь холод воды. Жизнь. Я тебя люблю. Я счастлива. Я хочу растопить холодную льдинку твоего сердца, разогреть её в жарком костре моего. Целуй меня! Ты полон неги и нежности.

Жаркая постель, тихие ночные шорохи, нежная музыка, твои губы, твои руки, ты, только ты. Весь мир ушёл вдаль. Я - твоя женщина, твоя Ева. Ты - мой повелитель, мой властный кумир с нежными руками и холодным сердцем. Останься! Останься навсегда!

Утро. Солнце медленно стекает с неба и разливается по постели жарким костром. Ты ушёл. Ты в другой жизни, где мне нет места. Ты активен. В тебе заложен охотничий инстинкт, инстинкт мужчины - покорителя, завоевателя. Мне остаётся полуразрушенный очаг моей памяти, который разгорается то ярче, то слабее. Люди, помогите мне ! Братья по разуму, поймите меня ! Мне пусто без тебя... Вернись, не уходи ! Я плачу.

Трубка телефона, полная слёз. Это всемирный потоп. Люди так не плачут. Я сейчас утону в собственных слезах. А, может, сделать из них море, чтобы плавать вдвоём с тобой ? Таблетки - белая смерть. Ты с равнодушными злыми глазами. Нет, не хочу, это унизительно. Я уйду от тебя. Я не желаю твоего сочувствия. Творить и работать, до изнеможения, до полного отсутствия мыслей и желаний. Заглушить всякую слабость, все чувства, чтобы не осталось места для отчаяния.

Что же будет тому, кто узнает своё будущее ? А что будет с тем, кто попытается его изменить ? Я сплетала нити наших судеб, не зная Бог или Дьявол учит меня этому. От отчаяния люди меняются. Я стала колдовкой.

Как страшно в ночь полнолуния на кладбище ! Мне просто жутко. Свет свечи позволяет видеть только то, что в непосредственной близости от меня, а дальше - враждебная пустота, наполненная чужими, тёмными силами.

"Великий Боже, прости меня, помоги мне !"

Как хорошо, что есть фотография.

"Возьми его портрет", - учила старая ведьма из прошлого века.

Свет выхватывает из темноты твои глаза на портрете. Я дрожу. Я колдую. Мысль современного человека подсказывает : не верь, это всё сказки, в школе, ещё в школе учили, что мир материален, а потому не подвержен и не может быть подвержен всем этим чудесам и колдовствам. На виске бьётся жилка надежды. А вдруг ?

Раннее утро бешено ворвалось ко мне в комнату, воруя остатки страшного сна, сна-пророчества, где ты и я переплетались судьбами, чтобы слиться воедино, как сказано в книге колдовских пророчеств. И тут я с ужасом поняла, что это был не сон. Комок сдавил горло. Было страшно. Солнце слепило холодным блеском, контрастно освещая картину смерти природы - осень. Воздух пах слезами, наполняясь чувством отречённости, неизбежности смерти. Я чувствовала себя так, словно всю ночь пролетала на метле. Всё болело. Память о прошлой ночи вызывала животный ужас. Нет, нет, это была не я, не я колдовала ночью на кладбище.

При свете дня, однако, мир предстал мне более живым и материальным.

"Фу, ты", - подумала я, - "это всё нервы. Нужно спокойно жить и не думать ни о чём неприятном. Смешно верить во всю эту колдовскую чушь на порого третьего тысячелетия, когда человек вышел даже за пределы родной планеты, в открытый космос."

День прошёл весьма удачно. Работа ладилась, настроение было великолепным. Тоска осенняя ушла из души, заменившись радостной приподнятостью. Вечерело, но домой идти не хотелось. Поэтому я отправилась гулять по парку. Он был безлюден и тих. Я набрала необычный букет из растопыренных древесных ладоней : зелёных, красных, золотых, коричневых. Это руки детей земли, они собрались, чтобы помочь мне. Очень тихо. Нет света, полумрак. Вдруг в моих ушах словно зазвучал чей-то голос : "Теперь ты навечно связана. Ты в ответе за него. Ты будешь всё знать, но ничего не сможешь менять." Я всё поняла, это отголосок того, что случилось той ночью на кладбище. Зигзагообразная ниточка страха. Отчаяние. Мне захотелось кричать. Туда - в самое небо, туда, где высоко и чисто. Я смотрю на первые мелкие звёзды. И вот я поднимаюсь всё выше и выше. Я здесь одна, меня никто не найдёт, я защищена. Вокруг меня кроны деревьев, таких же, как моё. Я - Дриада. Я сижу в кроне дерева, зарывшись в его листья, скрытая от посторонних глаз. Я одна во всём свете. Дерево даёт мне энергию и покой. Я ласково прижалась к его стволу, обхватила его растопыренными пальцами. Мой друг, моя мать, мой учитель, как же мне хорошо и спокойно в этой высоте, в этих нежных объятиях. Я без тебя. Я плачу. Дерево впитывает мои слёзы, они - его кровь, оно родниться со мной. Я - его дитя, его добрая колдунья, ищущая сказочной любви. Я так хочу мечтать, хочу верить. Но нет, уже не вижу летящих снов, груз пережитого давит мне на плечи. Я замираю, прислушиваясь к звукам дерева : пение птиц, шёпот листьев - родная планета, единое со мной существо. Кто и зачем создал тебя среди враждебных сил космоса ? Ты, как и я, живая. Ты, как и я, не пронизалась холдом вселенским. Мне так хорошо, что ты есть. Могучее веление Творца сплело воедино каждую твою частицу, сделав их единым организмом. Многие тысячелетия создавалась эта планета для опыта, о котором человечество может только догадываться.

Когда же создание завершилось, пришли люди, сделанные из энергии _ их тела светились. Они разложили подручные материалы, включили сложную систему просчёта вариантов генокода, учитывая местные, земные условия, и начали творить. Им миссия была самой сложной частью эксперимента - создать схожее со всей остальной биосферой планеты живое существо, но отличающееся энергетически, ибо должно стать носителем части биоэнергии самих творцов. И населил землю род человеческий.

Я не знаю, для чего им понадобился этот эксперимент, но его авторы по-прежнему держат нас под постоянным наблюдением. Часто, для того, чтобы понять нас, этих новых существ - смеси творца с животным, они посещали землю и становились на ней богами, несли людям небесные знания, некоторые крупицы которых дошли и до нашего времени.

Астрология, хиромантия, а также магия - страшный учебник ворожбы и гадания. Колдовство, вызывающее смех у современного человека, неопознанный источник знания, практически полностью утерянного ещё нашими предками, лишь осколками дошедший до наших дней. Линия жизни, рисунок на руках, как и генокод, у разных людей различны. Раньше по ним угадывали болезни. Кстати, до этого уже дошли, слава богу, и современные учёные, которые таким способом определябт теперь наследственную предрасположенность к ряду гинекологических и сердечно-сосудистых заболеваний. Ещё по ним умели предсказывать будущее, что, конечно, пока необъяснимо, а потому отрицается. Человек отказывается верить в изначальнуб предопределённость своей судьбы. Он искренне верит, что он сам - вершитель, управитель своей жизни, но оказывается совершенно ничтожным перед лицом неожиданной катострофы, предсказать которую, однако, имеет возможность гадалка. Нет, нет, это всё, конечно, чепуха, в которую не стоит верить. И я ещё не верю, а только ворожу по древнему, чудом дошедшему, рецепту. Старая ведьма, моя хорошая знакомая, только рассмеялась мне в лицо, когда я поведала ей о том, что ты не хочешь быть моим.

- Это легко исправить, - сказала она, - и ты сама сможешь в этом убедиться, если сделаешь всё, как я велю.

Мня никто не просил продать душу дьяволу, но она всё-таки попала к нему в полон, ибо власть безграничная рождает в душе нечто ей несвойственное. А возможность знать всё наперёд и умело это использовать даёт иное отношение к жизни, порождая невольное желание изменять её себе во благо, не заботясь о том, что это может стать злом.

Переступив эту грань я стала ведьмой, да ещё и злой ведьмой (бывают ли добрые?). Нет, я не летаю на метле, а, напротив, чищу по утрам и вечерам зубы, работаю в совершенно обыкновенном учереждении на совершенно среднюю зарплату, очень люблю модные вещи, особенно американские джинсы, рестораны и танцы. И всё-таки я ведьма.

Вечерами, когда я остаюсь одна, я зажигаю свечи и раскладываю карты. Комната, наполненная мраком, словно раздвигается, начинает вмещать в себя куда большее пространство, чем раньше. Я смотрю на тебя, на ту твою жизнь, которую ты прячешь от меня. Вот ты ругаешься с кем-то, переживаешь, а здесь - ты целуешь другую, внезапно начав оглядываться по сторонам, словно чувствуя мой горящий взгляд. Как раскрытую книгу читаю я судьбу твою, однако ты не перестаёшь от этого быть загадкой, и вот горький комок слёз застрял в горле, и душит меня, душит. Отчаяние. Злость. Бессилие. Решительность. Странное сочетание привычных трав и непривычных предметов. Огонь. Твои глаза, удивлённо и испуганно следящие за моими действиями с портрета. Вот они встреяаются с моими. Я зову тебя, я повелеваю тебе, я заколдовываю тебя. Ты здесь, со мной, ты рядом, ты - материален. Ты заполнил собой всё пространство, и ворочаешься, стонешь во сне далеко отсюда, у себя дома. Душа твоя неспокойна. Она знает, что попала в сети, душа-то. Мне очень тяжело, я задыхаюсь, хочется кричать. Сердце изо всех сил старается пробиться наверх, по спине ползут холодные слёзы пота. Я колю себе палец и, с трудом, выдавливаю из него несколько капелек тёмной крови, вмешиваю её в отвар, произношу непонатные сочетания звуков, возникающие из непонятного сочетания букв, кружу трижды чашу вокруг твоего портрета.
Ты иронически улыбаешься, не веря в возможность перемен, свеча хохочет, вздрагивая то ярче, то полузатухая. Я очень уствла. Сон не идёт. Я жду.

Был день. Была ночь. Не было перемен. Я уже не верила в чёрную магию и тихо посмеивалась над собой от того, что верила прежде. Безбрежная любовь уносила меня целиком из жизни реальной в мир необычный, прекрасный, наполненный иными звуками, иными красками. Я находилась во власти розового тумана задумчивости. Мир мешал краски, ко мне приходили рассветы и закаты, вёсны и осени, зимы и лета. И всем этим миром был ты. Эйнштейн утверждал, что главное - выбрать точку отсчёта любой системы координат и, относительно  этой точки, оценивать реальность.