Нарост

Нарост

— Прошу обратить ваше внимание, — продолжал мужчина в деловом костюме, который вещал с экрана телевизора. — Наросты появляются в первую очередь на лице, под мышками и в паху. Вы будете ощущать дискомфорт, лёгкий зуд. Возможно покраснение кожи. Потом на вашем теле образуются тонкие нити, которые за несколько часов увеличатся в размерах, став твёрдыми. В конце концов, нарост покроет часть тела и станет паразитировать дальше, опускаясь на шею и плечи.

— А хирургическое вмешательство? — поинтересовался мужчина в очках, что сидел напротив собеседника.

— Увы, но это неэффективно. Да, наросты удаляются, но уже через несколько часов вырастают снова, только более крепкие.

— В чём причина этой болезни?

— Пока неизвестно. Возможно, из-за загрязнения окружающей среды или что-нибудь другое.

— Космическое вмешательство?

— Мы не исключаем и такой мысли.

* * *

Выключив телевизор и бросив пульт на диван, Дмитрий спешным шагом направился в душ, где встал под тёплые струи воды. После стал одеваться, собираясь на работу.

Мужчина не прекращал думать о болезни, которая бродила по миру. Странные наросты, что поражали кожу. Заражённых становилось с каждым днём всё больше и больше. Ему довелось уже увидеть таких людей с обезображенным лицами, будто на них росли кораллы. Наросты слегка шевелились, когда работали мышцы лица, а запах... Он был просто невыносим.

Таких людей, инфицированных, вначале пытались лечить хирургическим вмешательством, но после тщетности многих операций, стали запирать в специальные зоны, которые отводились для заражённых. Ведь толком никто не знал, каким образом передаётся эта болезнь. Правда, стоит сказать, что заражённый человек оставался прежним. Психика не менялась, а никаких физических последствий не было, не считая одного — нарост.

Дмитрий не верил в бредни о космическом вмешательстве. У него на этот счёт было собственное мнение. Просто человечество загадило планету так, что матушка земля решила отомстить паразитам, которые жили на ней. Так и появился нарост, который уродовал людей, заставляя морщиться от вони и брезгливо отворачиваться.

Наконец собравшись, Дмитрий двинулся по улице к своей работе, которая находилась не так уж и далеко. Ему понадобилось всего десять минут, чтобы достигнуть молокозавода, где он работал наладчиком.

В раздевалке велись разговоры только о болезни. Все с подозрением осматривали друг друга, пытаясь найти эти самые нити — зачатки инфекции.

— Вчера увезли Жору, — вдруг проговорил Станислав Алексеевич, натягивая на себя ботинки.

— Как увезли? — вскинулся Дмитрий.

— Как-как, на машине. Приехали, забрали.

— Нарост? — поинтересовался Валентин Петрович.

— Ага, — кивнул рассказчик. — Жора скрывал это, как мог. Нарост находился под мышками.

— И каким же образом узнали?

— Он пользовался туалетной водой, и очень сильно, чтобы перебить этот ужасный запах. Вот и заподозрили. Ему предложили пройти в медицинский кабинет, где и обнаружили нарост.

— Да уж, — заметил Дмитрий. — Если дела так пойдут и дальше, то работать вскоре будет некому. Итак уже нехватка. Я обслуживаю сразу три автомата: один в цехе розлива, другой на сметане, а третий в творожном.

Мужчина мысленно для себя отметил, что не надо злоупотреблять парфюмом. Мало ли чего? Вдруг и в нём что-либо заподозрят, хотя признаков болезни пока не наблюдалось. Но это пока.

— Тьфу-тьфу.

— Ты чего плюёшься? — приподнял бровь Валентин Петрович.

— Да так, ничего.

Дмитрий вошёл в цех розлива, осматриваясь. Работников действительно стало гораздо меньше. Рук не хватало, а те, кто ещё был, категорически отказывались работать за прежнюю зарплату.

Он заметил Аню. Знакомая стояла возле еврейского автомата, который разливал по пластиковым стаканчикам сгущённое молоко и йогурты. Девушка мыла оборудование, не замечая вокруг никого.

— Привет, — поздоровался Дмитрий, приближаясь.

Аня вздрогнула, резко выпрямляясь. Её тёмные глаза уставились на мужчину, в которых читалось подозрение, а ещё страх.

Дмитрий подумал о странном поведении девушки. Потом мужчина глубоко втянул в себя воздух, хмурясь. Запах хлорки перебивала эта вонь, которая исходила...

* * *

Находясь на проходной, Дмитрий смотрел, как уводят Аню. Девушка не сопротивлялась. Её взгляд упёрся в пол, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Двое сотрудников, что были вызваны по телефону, скоро прибыли на завод, чтобы забрать ещё одну инфицированную.

— Кто бы мог подумать, — покачал головой, рядом находившийся Валентин Петрович.

Во взгляде мужчины ощущалась брезгливость по отношению к той, которую сейчас уводили.

— А я ещё её хотел пригласить на вечерний кофе. Кстати, ты к ней не прикасался?

Дмитрий отрицательно покачал головой.

* * *

— Статистика заражённых людей достигла семидесяти процентов, — вещал с экрана телевизора тот же тип, который выступал несколько дней назад. И этот процент неумолимо продолжает расти.

— И что же нам делать? — поинтересовался его собеседник в очках из тонкой оправы.

— Это хороший вопрос. Лагеря для заражённых не справляются с наплывом. Только представьте, семьдесят процентов. Это очень большая цифра.

— Инфицированных всё чаще можно увидеть на улицах. Я только сегодня встретил одного, который двигался мне навстречу.

— Да, увы, но это факт. Наши сотрудники не справляются. Да и среди них есть огромные потери.

— Какой же выход?

— Мы будем продолжать помещать инфицированных людей в изолированные лагеря.

* * *

— Идиот, — буркнул Дмитрий, выключая телевизор.

Мужчина покинул квартиру, выходя на улицу, которая была почти пустой. Редкий транспорт, такой же редкий прохожий. Все боялись заражения. На работу ходить уже не надо было, так как сотрудников не осталось. Вчера забрали Валентина Петровича. Нарост появился у него на щеке. Мужчина вопил, умоляя не забирать его, но все мольбы остались безответными.

Достигнув хлебного ларька, Дмитрий попросил две булки, протягивая несколько купюр. Продавщица, приняв их, тут же выдала ему требуемое. На её руках были надеты перчатки, а на лице респиратор. Все боялись заражения. Никому не хотелось становиться уродами.

Мужчина двинулся мимо школы, которая была закрыта. Учителей не хватало, а родители отказывались отпускать своих детей в учебное заведение. Все боялись одного. Именно по этой причине почти все предприятия не работали, а улицы пустовали.

Дмитрий двигался к своему дому, держа в руках свой купленный хлеб. Ему навстречу шёл человек, на лице которого находился нарост. Он скрывал почти всю голову, а также шею и плечи, бугрясь под одеждой.

— Подкурить не найдётся, братан? — поинтересовался инфицированный, показывая сигарету.

«В гробу я видел такого брата».

Дмитрий тут же отпрянул, стараясь дышать ртом. Он с брезгливостью смотрел на изуродованное, покрытое наростом лицо.

— Как знаешь.

Пожав плечами, незнакомец двинулся в своём направлении, поняв всё по взгляду. Впрочем, ничего удивительного. Так на них смотрел каждый нормальный человек.

«Это просто кошмар какой-то, — подумалось ему. – Они уже ходят спокойно по улице, показывая своё уродство. Куда смотрят власти? Надо по прибытию позвонить и сообщить об инфицированном».

Оказавшись в собственной квартире, Дмитрий так и поступил, набрав номер, который каждый знал наизусть. Ведь его постоянно показывали по телевизору, а также развешивали на столбах и остановках.

— Ваш звонок принят, — ответил ему оператор.

Дмитрий поведал о том, что увидел заражённого, и ему пообещали, что в ближайшее время будут приняты меры по отношению к этому человеку.

После того, как он положил трубку, мужчина подумал о том, что таких инфицированных в городе могло быть очень много.

— И как они узнают, где его искать? — спросил он самого себя вслух.

* * *

— Мы были вынуждены пойти на крайние меры, — вещала с экрана телевизора знакомая физиономия. — Лагеря для инфицированных переполнены. Шкала заражения достигла восьмидесяти процентов.

— Эту ночь уже прозвали кровавой, — заметил его собеседник в очках из тонкой оправы.

— Да, но мы ничего не могли поделать. В лагерях вспыхнуло восстание, и нам пришлось применить оружие. Заражённые не понимают, что своим присутствием в городах, они повышают риск инфицирования оставшихся нормальных людей.

— Мне только что сообщили, что число жертв исчисляется тысячами.

— Без комментариев.

— У вас нет точных данных?

— Это засекреченная информация, которая не принадлежит к распространению.

— Но инфицированные оказались на свободе. Народ в панике. Восемь лагерей подняли восстание. На юге происходят убийства, как и в центральной России.

— Без комментариев.

— Почему правительство не даёт ответов? В конце концов, где глава государства?

— Без комментариев.

* * *

За Дмитрием пришли поздно ночью. Раздался звонок в дверь и мужчина поплёлся открывать. На пороге возникло трое инфицированных. Они предоставили свои удостоверения, а потом предложили ему одеться.

Натянув спешно брюки и рубашку, Дмитрия вывели на улицу, усаживая в автомобиль без окон. Мужчина заметил, что из других подъездов выводят ещё людей. Кто-то кричал, дико ругаясь, иные же шли молча, как и он сам.

Улица изменилась. Несмотря на довольно позднее время, жизнь на ней кипела. Ездил транспорт, ходили люди, правда, не нормальные, а инфицированные.

— Чего застыл? — поинтересовался один из конвоя, с бурым наростом на лице.

Он выглядел особенно уродливо. Многочисленные отростки и утолщения покрывали большую часть лица, оставляя лишь глаза, нос и рот. Волосы исчезли, скрывшись под толстым панцирем на черепе. С уха свисала склизкая сопля, что болталась при движении головы.

Дмитрий ощутил отвращение. Ему с трудом удалось удержать в себе то, что лезло наружу. Нельзя показывать своих чувств, так как могло быть гораздо хуже. Ему уже доводилось видеть, как уродцы расправлялись с нормальными людьми, которые пытались издеваться над их внешностью.

Дмитрия впихнули внутрь автомобиля. Ему пришлось сидеть ещё долгое время, пока кузов не набили под завязку. Люди в страхе жались друг к другу, перешёптываясь, строя предположения об их дальнейшей участи.

Потом автомобиль тронулся. Люди остались в полной темноте, ожидая, когда и куда их привезут. Дмитрию оставалось лишь ждать, зажатым в тесном кузове. От него ничего не зависело в данный момент. Похоже, человечество проиграло.

* * *

— Как вы могли видеть раньше, лагеря полностью восстановлены, — вещал с экрана знакомый человек, который, правда, сильно изменился за последнее время. — В них сейчас находятся те десять процентов, которые остались. Было решено поместить их в специальные зоны, изолировать от нормального населения.

— Вы думаете, что это правильное решение? — поинтересовался его собеседник в очках из тонкой оправы, который также сильно изменился.

— Увы, но да. Уродство — это болезнь, которую нормальные люди не хотят видеть.

— Что в лагерях происходит с оставшимися? Ну, с этими десятью процентами?

— Наши хирурги работают в поте лица. Были предприняты некоторые операции по приживлению наростов, чтобы придать этим десяти процентам нормальный вид. Но, похоже, что у оставшихся иммунитет. Это уродство неизлечимо. Им придётся жить в изоляции от нормального населения.

— А каково ваше отношение к тем людям, которые маскируются под нормальных? Ну, накладывают на лицо макияж или бутафорию в виде наростов.

— На самом деле всё это довольно печально. Но, увы, недостатки не скрыть никакой косметикой. Они или есть, или их нет.

* * *

Дмитрий находился в лагере уже не один месяц. Он жил в просторной комнате, в которой ещё ютилось несколько десятков человек. Несмотря на большое пространство, места категорически не хватало. Они буквально жили друг у друга на головах. Кровати стояли впритык, а свободное пространство занимали вещи, которые были выданы руководством лагеря. Один туалет на двадцать человек, как и душ.

Дмитрий видел взгляды, которые бросали на них инфицированные. В них читалась брезгливость, будто они смотрят на уродов. Впрочем, наверное, так и было. Всё переменилось, став наоборот. Если судить по тому, что показывал телевизор, то чистая кожа являлась уродством, а чем больше наростов, тем сильнее красота человека.

Дмитрия из задумчивости вырвал громкий возглас, в котором слышалась радость. На обладателя громкого голоса уставилось несколько десятков глаз. Мужчина, которому на вид было не больше сорока, прыгал на месте, что-то бормоча.

— Я стал обычным! – вырвалось у него понятное предложение. – Вы слышите, уродцы? Я стал нормальным!

Он с гордостью продемонстрировал на себе нарост, который в скором времени грозил разрастись, заполнив собой всё лицо, закрыв гладкую кожу.

Люди смотрели на него с тоской, а ещё с завистью. Ведь повезло не им, а какому-то соплежую. Теперь этот счастливчик сможет покинуть лагерь, присоединившись к нормальным людям, возвращаясь к своей привычной жизни.

К мужчине тут же поспешила охрана, уводя того из помещения. Они просто побоялись, что уродцы могут наброситься на человека, который только что пополнил ряды граждан.

Проводив его усталым взглядом, Дмитрий откинулся на подушку, глядя в потолок. У него наростов никаких не было, как впрочем, и у тех, кто находился рядом с ним. Им не повезло. Возможно всему виной иммунитет или нечто другое. Кто его знает. Оставшимся людям придётся жить со своим уродством. На них станут показывать пальцем дети, брезгливо отворачиваясь от чистой кожи. А ведь совсем недавно всё было наоборот.

«Человек всё-таки глупое существо, раз обращает внимание на внешние недостатки», — подумал Дмитрий, устало глядя вверх.

— Но, к сожалению, мы не можем этого понять, — добавил он вслух.

«Я ведь совсем недавно сам таким был»

Конец