Глава четвертая

Свернули в подворотню, из нее еще раз в цепь внутренних дворов, где только
огни окон освещали пространство. Замкнутые капсулы домов. Он ведет меня куда - то
внутрь, я перестаю пытаться запомнить путь, чтобы вернуться потом.
Мы поднимаемся по внешней обледенелой лестнице, входим в подъезд. В нос ударил
кошачий запах, сырость. Где - то наверху громыхнул лифт, пополз вниз по
клетке. Попадаем в квартиру номер один на первом этаже, за дверью остается
темный подъезд, когда - то роскошная лестница с отколотыми краями закругленных
ступеней и липкая тишина. Она пристала к нам, как грязь к ботинкам.

 В коридоре не горит свет, только сквозь дверь дальше видна желтая полоса.
Выключатель щелкает, и мы оказываемся в  узком проеме коммунального ада.
Давно я не был в подобном месте, с детства. Мы жили в такой квартире, на
три или четыре семейства, и все прелести общей коммуны познал сполна.

 Мы идем на кухню, не сняв обувь и куртку. Мужик кивает мне на табуретку
возле стола, сам исчезает в коридоре. Нереально высокий потолок, с черной
паутиной по углам. Конечно же над головой болтается чье - то белье на веревке.
Старый чайник на плите, на соседнем столе гора грязных тарелок и серая кошка,
сидящая на подоконнике. Я выглядываю за занавеску, с той стороны все еще падает
снег. Ситуация, как полная катастрофа или обвал мозга. Но я начинаю привыкать
к ней.

 - Водку будешь? - он возвращается с начатой бутылкой в руке, подсаживается
напротив. Наливает, не дождавшись ответа.
Смешной мужичок, рябой и хмурый, с небритыми впалыми щеками. Любитель
застолий и душевного мордобоя. Но в нем есть полезное качество - этот
чертило знает о списке и Бюро, выдающем патенты на убийства и мучения людей.
А мне нужна теперь информация, как воздух.

 - За знакомство! - он выпивает залпом, откуда - то на столе появляется пара
кусков хлеба, вареное яйцо, разрезанное на половинки. - Ты пей, не манерничай.
Значит Егор, что ли..
 - А тебя как называть?
 - Все зовут Дед.
Я махнул в рот мутную рюмку, отвык. Алексеев не советовал пить, да теперь все
равно. Дед смотрит прямо в глаза мне, ему нужна компания, нужно поговорить.
Ведь с соседями только ругань и пьянки или я просто ничего не понимаю в новой
чертовой жизни...

 - Не убежать, Егор, они везде, в каждой дыре найдут и убьют.
 - Что происходит, Дед?
 - Хрен знает, теперь жизнь такая что ли. Каждый, у кого много бабла, может
пойти в Бюро и заплатить за твою смерть. Крысоловам дают добро, они начинают
охоту. Поиграют и чик, нет тебя. Ты в списке, парень. Ментам сверху запретили
вмешиваться, а значит полный атас. Вот они и развлекаются, мрази.
Люди стали бояться жить и дышать, простых людей, как мы, уничтожат скоро.
Зависть, кровная обида, нелюбовь, и человек идет в Бюро, чтобы наказать
обидчика.Но есть выход. - он наклонился через стол ко мне, посмотрел в сторону
коридора, как - будто нас могли подслушать, поманил пальцем еще ближе. - Если
ты такое же животное, как они, то отправляйся в Бюро и устройся крысоловом.
И список уничтожается. Бегаешь по городу, ловишь жертв и вполне счастлив. Ты
вроде жив остался, а на самом деле душа мертва. Живой покойник, что ли...

 Я захмелел, какие - то звуки окружили, тусклая закопченная лампочка
под потолком сделалась невыносимо яркой, я почти ничего не вижу. Дед все
сидит напротив, белесое пятно вместо лица. Сквозь туман водочный слышу его
слова:
 - Решай, Егорушка, быть человеком или сволочью. Захочешь к ним в стаю, есть
у меня нужный человечек, надежный. Он все устроит. А я больше не мог так,
понимаешь?!
Чувствую, трясет за плечо, нет сил открыть глаза, устал я сегодня, устал.

Продолжение - http://www.proza.ru/2016/12/07/69