Зенитчицы

 

 На рассвете командир приборного отделения Белов крикнул в распахнутую дверь землянки:
- Подьё-ё-ём!
Девчата вскочили с нар, стали быстро одеваться.
- Поспали-то всего два часа, - с досадой заворчала Шура Курындина, застегивая пуговицы на гимнастерке.
- Разговорчики! Выходи строиться! – снова раздалась команда лейтенанта. Девушки выбежали из землянки, выстроились. Свежий ветерок обдувал их сонные лица. На востоке уже означилась алая лента зари. Глядя на нее, Клава думала о доме: «Как так в Абрамовке? Мама теперь, наверное, корову подоила и в стадо выгоняет…. Вот бы парного молочка попить»! Она  настолько размечталась, что не поняла, какое приказание отдал лейтенант.
- Ефрейтор Селина, вы что, команду не слышали?! – очнулась она от громкого голоса командира. – Марш за ломом! Новое укрытие будем делать. Разойдись!
Вдалбливаясь ломом в твердую землю, Клава не могла сдержать слез. Они бежали по щекам и капали на комья. Ей некогда было их вытирать. Она только шмыгала носом и вздыхала, продолжая работать.
- Клав, ты чего расквасилась? – наклонилась к ней Маруся Фролова.
- Аню Попову и девчат-связисток жалко. Просто не верится, Марусь.
И они заговорили о вчерашней бомбежке, которая продолжалась почти день. Одна из бомб попала в укрытие связисток, где была и ее землячка-подруга Аня. Чтобы похоронить останки, собирали в буквальном смысле куски тел…
Закончив рыть укрытие, позавтракали. Клава мыла котелок, когда последовала команда:
- Воздух! По местам!
Она добежала до окопа и прильнула к объективу управления артиллерийским огнем.
- Вижу цель! Высота…, - она стала передавать данные. И снова, как и во все дни обороны Воронежа, нарастал гул самолетов, грохот разорвавшихся бомб, свист осколков. В эти часы Клава не думала о том, что в любую секунду она может погибнуть. В голове была одна мысль: поразить вражеский самолет….
К полудню бомбежка внезапно прекратилась. Наступило подозрительное затишье. Командир батареи старший лейтенант Кабанов отдал приказ приготовить больше снарядов. Девушки спускались в склад и вытаскивали попарно тяжелые ящики со снарядами наружу. Вдруг странный гул привлек внимание зенитчиков. На мосту, совсем близко от ВОГРЭСа, показались танки. На них ясно просматривались кресты.
- Ой, мамочка, фашисты! Да как же это?! – запричитала Маруся Фролова, ставя край снарядного ящика на землю.
- Клав, немцы!
А Клава безмолвно смотрела на разворачивающиеся танки. Она никак не могла осознать, что враг уже в Воронеже. Опомнившись, прикрикнула на Марусю:
- Чего нюни распустила?! Быстро в окоп к приборам!
- Девчата, снаряды к орудиям! – раздался над ними голос Белова. – Пока нет бомбежки, таскайте снаряды, будем бить по танкам прямой наводкой. Орудия к бою!
И вот уже один танк завертелся на месте с подбитой гусеницей. За ним запылал второй, третий… Фашистские снаряды выли, осыпая при взрыве градом осколков и земли. Снарядные ящики приходилось подносить одной на спине по ходам сообщения. А вес ящика под семьдесят килограммов! Больше всего Клава боялась, что ее убьет прямым попаданием снаряда. Перед глазами все еще стояла страшная картина того, что осталось от Ани Поповой.
- Бедная Анечка, как мы мечтали побывать у тебя в Бутурлиновке в гостях, - шептала Клава, сгибаясь под тяжестью ящика со снарядами. Не успела она в очередной раз добежать до склада боеприпасов, как послышалось: «Воздух»! Клавдия бросилась в окоп и прильнула к прибору наведения. Вражеские самолеты разворачивались над городом. Вскоре заухали взрывы бомб. В окуляр прибора они виделись близко, рядом, и Клаве казалось, что бомбы сейчас посыплются на их позиции. Ей хотелось вжаться в дно окопа и ничего не видеть и не слышать. Но она продолжала вести наблюдение за самолетами и выкрикивать координаты для ведения огня по целям…
Уже глубокой ночью Клавдия и Маруся Фролова буквально вползли обессиленными от напряжения в землянку и свалились на нары. Забывшись тяжелым сном, они не слышали ни гула самолетов, ни взрывов бомб и снарядов, ни того, что землянка ходила ходуном. Часа через два их разбудила Мария Дунаева с просьбой: «Смените нас, сил больше нет».
Клава вышла из землянки. Ее пошатывало. Направляясь к окопу, в ходе сообщения столкнулась с лейтенантом Беловым.
- Клава, вот, поешь и попей, - офицер протянул два ржаных сухаря и фляжку с водой. – Уже светает. «Рама» только что пролетела. Значит, скоро снова налетят, будет жарко. Ты уж береги себя, - тихо произнес он, резко повернулся и ушел по ходу сообщения…