1. Блаженная Тоска

 Редкий пушистый снег мягко ложился на вздувшийся волдырями асфальт – на удивление, сегодня не было ветра  и привычной сильной метели, поэтому передвигаться улицами города было значительно комфортнее обычного, ведь когда стекла твоего противогаза или защитных очков остаются чистыми, дорога просматривается гораздо лучше, пускай и очерчена она границами железных глазниц резиновой маски. Путь до клуба безопасен - заведение находится в обжитом районе, и бояться нападения здесь не стоит, но вопреки всему не стоит и забывать - безопасность, особенно в наше время, явление весьма относительное. Помнится, вся эта череда жутких событий началась совершенно внезапно, большинство людей толком не могли прийти в себя, когда окружающий их мир уже успел измениться окончательно и бесповоротно. Страшные пандемии начали опустошать города, распуская свои смертоносные бутоны повсюду, прорастая в менее населенные пункты, пробираясь корнями в бомбоубежища и подвалы, туда, где могли прятаться все еще живые люди, а потом все резко превратилось в сплошное ледяное крошево, суровый ледяной плен – прогремели обширные ядерные взрывы, дым и сажа затмили солнце, температура снизилась до арктической. Началась беспорядочная война за глоток чистой воды, за последние ресурсы, за такое необходимое топливо.
 Противогазы или другие средства защиты стали носить не сразу - в общей суматохе и животном страхе далеко не многие думали о своем здоровье, ведь опасность, вырвавшаяся из военных лабораторий, абсолютно ничем себя не выдавала - она не имела ни цвета, ни запаха, ни вкуса. Тот, кто заражался, узнавал о своей горькой участи слишком поздно.
 Впрочем, поплатились за свою халатность люди совсем в скором времени - за первый год умерли тысячи тех, кто не скрывал лицо защитной маской, а увидевшие их смерть быстро смекнули что к чему и научились выживать.
Безусловно, трусливое правительство пыталось навести порядок железной рукой, высунутой из своей стерильной конуры, но ничем хорошим, как и всегда, это не закончилось. Женщины плакали, пытаясь сохранить своих детей, но их угловатых подростков силой забирали на службу Родине - конец света был кровавым и принес с собой безумный хаос.
 Человеческая натура всегда была и остается корыстной -покинутые людьми дома стали добычей для мародеров. Согнутые, замотанные в грязное тряпье фигуры с хищными взглядами выносили из квартир и частных домов все, что могло пригодиться в новом мире. Грязный снег быстро заметал их следы, и вместе со следами постепенно скрывал лужи крови.
 Те, кто до конца света были и так достаточно ушлыми людьми, скооперировались с ворами и сколотили импровизированный бизнес, начав продавать вдвое дорого консервы с разграбленных магазинов и складов, противогазы, другие немаловажные вещи и даже патроны - популярность оружия на улицах замерзших городов быстро возрастала.
 Люди учились жить снова, с чистого листа. Кто-то обретал новое предназначение, протягивая руку помощи тем, кому было слишком тяжело, но таковых были единицы, большая часть населения продолжала тянуть безумие и безнравственность из своего мрачного прошлого. В покрытом льдом и снегом мире жизнь стоила гроши.
 Cпустя какое-то время все перестали задаваться вопросом "что же все-таки произошло? кто виноват?", ведь тратить драгоценные часы, а то и минуты на поиски ответов было по меньшей мере глупо - повсюду была смертельная опасность и гораздо важнее было учиться выживать, стреляя первым, добивать контрольным в голову, наступив на горло собственным моральным принципам, быть чересчур внимательным ко всему, что происходит вокруг, дабы сохранить жизнь себе хотя бы на еще одни морозные сутки. Беспощадная зима за заколоченными досками окнами закончится еще нескоро, страшная ледяная стабильность вымораживала все лишнее.
 Коротко кивнув знакомым мордоворотам-охранникам, греющимся возле костра, разведенного в ржавой бочке, и дернув на себя железную дверь, высокий человек в черной парке ужом скользнул в мрачную темноту помещения. Десять ступеней вниз, и можно снять порядком надоевший противогаз, расстегнуть верхнюю одежду, предварительно стряхнув с себя снег, поправить прическу, смотрясь в старое зеркало с испорченной амальгамой, висящее на вбитых в кирпичную стену крючьях. Ощущая, как на спине выступает пот, человек откинул капюшон куртки, отороченный мехом, и, двумя руками стянув с головы плотную маску, спрятал ее в сумку. Дыхание постепенно приходило в норму, и человек провел ладонью по темным волосам от лба к затылку. Сверкнули белесые глаза в тусклом аварийном свете узкого коридора. Местный диджей, широко ступая, прошел вперед.
 Достав пистолет из кармана парки, сдал его скучающему охраннику, который невесело смотрел из своего небольшого зарешеченного окошка. Впереди, в нескольких шагах от высокого человека, располагалась неприметная дверь со скромной табличкой - " Ангельский Клуб".


- Не стоит сегодня снимать их. – оглядывая бинты с просочившейся и уже высохшей кровью, заключил молодой доктор в порядком износившемся белом халате. – Давайте подождем хотя бы сутки.
- Теряюсь в догадках, почему вы мне говорите мне это, док. Не представляю что там.
- И я не представляю… - смотря на пациента, ответил ему мужчина. – Вы хорошо помните  как выглядело ваше лицо до укусов?
Пациент, сидящий на кушетке, нервно заерзал, цепляясь пальцами за ее края.
- Вы пугаете меня, док. Я отлично помню свое отражение в зеркале, это довольно странный вопрос.
- То, что разгрызло ваш противогаз и после оставило укусы на вашем лице, оказалось весьма ядовитой тварью…
- Да черт возьми!! – внезапно вскочил со своего места потерпевший мужчина, теряя самообладание.  Казалось, если бы он знал, где именно сейчас стоит доктор, он тотчас вцепился бы тому в горло. – Говорите, что эта жужжащая тварь со мной сделала?!
- Она оставила под вашей кожей неизвестный яд, который медленно, но уверенно превращает ее во что-то на подобии древесной коры… Я еще не получал результаты повторных анализов, но после вашего последнего визита вижу существенные ухудшения. Я право не знаю, как будет выглядеть ваше лицо, что случится с вашим зрением… Но жить вы будете. Этот яд не убивает, не вызывает некроза, он превращает мягкие ткани во что-то очень странное… Я впервые сталкиваюсь с такого рода увечьями.
- Ваше, вашим… – раздраженно пробурчал пациент – Мне все ясно, док. Можете не продолжать. Я останусь мерзким уродом до конца своих дней. - он тяжело вздохнул. –Ну что ж…  До завтра. Если оно конечно настанет.
 Мужчина дернул забинтованной головой, неуклюже развернулся и побрел прочь, взяв под руку своего поводыря, таким образом обрывая напряженную беседу.
 Да что тут говорить. Он был самым настоящим слепцом после нападения неведомой летающей твари, разодравшей ему лицо и временно (он не терял на это надежды) лишившей его зрения.
 Доктор опустился в свое видавшее виды кресло, которое привычно скрипнуло, и положил руки на край стола. Бессмысленно уставился на свои длинные полупрозрачные ногти. В новом мире все смешалось, многие вещи обрели иное значение, и ценности стали абсолютно другими. Иметь необычного цвета глаза и внушительный маникюр было все же лучше, чем лицо, похожее на узловатую древесную кору, поэтому врач не винил больного за повышенный тон, отлично понимая, что сейчас творится в душе этого мужчины.
 Начавшиеся мутации среди выжившего населения ни для кого уже не были чем-то особенным - нередко они являлись довольно слабыми и неброскими в глаза, но приобретенные мутации из-за столкновения с обитателями нового мира или заразой, витавшей в воздухе, встречались реже, и зачастую превращали людей в персонажей из старых фильмов ужасов - сочащиеся сукровицей язвы, выпадение зубов и волос, странные наросты по всему телу, видоизменения внутренних органов… Все это ужасало и отталкивало тех, кому повезло больше.
 Посему за себя доктор не сильно беспокоился – ногти отращивал добровольно, по старой памяти, а белёсые глаза ему даже приходились к лицу, словно он был бессмертным вампиром, сошедшим с книжных страниц древних писателей.
Ему было 33, возраст Иисуса Христа, как любили шутить немногочисленные знакомые.
Он был высокий, стройный, с темными, практически черными волосами, ровным достаточно длинным (в пределах разумного) носом и с чуть тонковатыми как для его лица губами. Смотрел на людей с особым задумчивым прищуром абсолютно бесцветных глаз. До катастрофы он занимался музыкой, но не профессионально - с другом писали электронику и даже выступали на тематических тусовках в клубах, развлекая подвыпивший разодетый в кружевное-черное народ. Из того самого темного музыкального прошлого, насыщенного алкоголем, вечеринками и не раз легкими наркотиками, у него и осталась привычка выбривать виски и носить по несколько сережек в ушах и языке.
 Впрочем, конец света заставил его вернуться к профессии, которую он получил, в свое время учась в престижном медицинском институте - любитель текилы, сигарет и мрачной музыки вновь стал хирургом и семь дней в неделю оперировал тех несчастных, которым не повезло на улицах заснеженного и опасного города.
  Его родители погибли в автокатастрофе еще в самом начале хаоса. Кристиан тогда сильно сдал. Скорбил он тяжело и долго, проклиная себя за то, что не сможет даже отыскать могил, но все же здравый разум одержал верх, постельный режим был одолен и Крис, собрав в еще не разграбленном родительском доме все ценное, что удалось найти и что могло бы ему понадобиться для дальнейшего существования, сбежал в полутьму одного из районов, обжив небольшую брошенную впопыхах прошлыми хозяевами квартиру на пятом этаже неразрушенного дома недалеко от с горем пополам функционирующей больницы, в которую и устроился со временем работать.
 Натянув противогаз, Крис небрежно закинул в ящик стола результаты анализов того несчастного, которого искусало пару дней назад невесть что. Последний на сегодня пострадавший упорно не шел из головы, нагоняя вязкую тоску. "Не повезло бедолаге." - думал Крис, застегивая черную куртку вместо докторского халата - "Хотя кто его знает. Возможно, он и сам частично виноват в случившемся – предположим, был пьян, а то и вовсе под наркотиками, или ходил небезопасной дорогой..."
 Улицы, жилые некогда дома, что не рухнули во время катастрофы, торговые комплексы, уцелевшие отрезки проспектов, дорожные развязки, пустыри, бывшие зоны отдыха, стадионы и прочие объекты, которые были проверены на присутствие мягко говоря недружелюбных (и малопоходивших на прежних городских) животных нового мира, фиксировались и отмечались на картах, давая хоть какую-то возможность людям не попадаться в лапы разным хищникам, в доли секунды превращающим человека в груду переломанных костей и мяса. Очевидно, тому мужчине не повезло.
 А кто сейчас мог себя назвать везучим?
 Такие мысли не давали покоя, спазмы плотным кругом сжимали виски - вечная зима была весомым поводом для депрессии. Кристиан раздраженно фыркнул в фильтр, шагая по широкому больничному коридору. "На сегодня слишком много впечатлений" - мысленно подытожил он и, засунув руки в карманы теплой куртки, отправился по давно знакомому маршруту в подвальный элитный клуб, в котором работал вечерами диджеем, снимать скопившееся за день напряжение и забываться высокоградусным алкоголем.

- Поздновато ты сегодня, вроде выпросил у Ангела парочку дней отпуска, а сам торчишь в этом проклятом Богом месте... - развалившись на диване, развел руки в стороны тощий мужчинка в потертом кожаном пиджаке, приветствуя Криса. – Неужели кроме как в больницу тебе некуда больше податься?
- Пациентов как всегда валом, ты же знаешь… – широко, но устало улыбнулся Кристиан, устраиваясь поудобнее напротив тощего. - Носит людей черт знает где, а потом они приходят с черт знает чем ко мне, моля о помощи, действительно, словно к высшим силам обращаются. А я далеко не всесилен и мало чем могу им помочь. Особенно в наших условиях.
- Завязывай, ты выглядишь как старый неудачник, после работы о работе трепаться. - недовольно скривился тощий. Его явно не интересовали трудности Кристиана. - Лучше закажи себе что-нибудь выпить, ослабь удавку, которую галстуком называешь, и приготовься созерцать нечто совсем необычное этой ночью, у нашего Ангела новое шоу.
- Да? - вскинул тонкие, как для мужчины, брови Крис, левой рукой изящным жестом подзывая официантку. Свет старого прожектора, лениво шарящего по заполненному людьми залу, выхватил когти цвета слоновой кости. - И что же на этот раз? Музыку он достает откровенно дерьмовую, я уже устал с такой работать, а на счет его театрализованных постановок, так я вообще пожалуй помолчу...
- При чем тут музыка? - осклабился тощий. - Рихард Кувшинов тебе не станет врать. Рихард Кувшинов знает, что может заставить Кристиана Ассила тяжело дышать и закусывать губы, знает, какие девушки тому по вкусу...
- Да пошел ты, Рихард Кувшинов. - забирая с миниатюрного подноса стаканчик с местным пойлом и пропуская реплику собеседника мимо ушей, хмыкнул Крис. – И как тебя угораздило выбрать именно такой уж вовсе нелепый псевдоним? Это какая-то русская фамилия? Ты хоть сам знаешь, что это означает?
- Хороший тост, хвалю! - Кувшинов потянулся своим необычным бокалом к Крису, беря с него пример и игнорируя вопросы, и они, чокнувшись, запрокинули головы назад, выпивая содержимое.
Прожектор снова одарил их яркой вспышкой света, в его луче искрилась пыль. Впереди, в неверном свете подрагивающих свечей и аварийного освещения, на сколоченной из досок сцене появился невысокий полноватый мужчина в зеленом фраке и с кожаной плеткой в руках.
Вечер в клубе Ангела начинался. Зеленый фрак откашлялся в микрофон. - Господа! Разрешите поприветствовать вас в самом интригующем клубе нашего многострадального города! Только у нас изысканная музыка, самые красивые девушки и отменная выпивка для суровых, настоящих мужчин! Сегодня я, ваш Ангел, после длительного перерыва представляю вам свое новое шоу, участие в котором как всегда чуть позже сможет принять один из вас. Этим вечером шоу Ангела покажет вам всю красоту боли, окунет вас в чарующий экстаз от лицезрения крови и отменных унижений. Наша сегодняшняя героиня, утонченная и гордая Лерьяра, выходящая из семьи аристократов, покажет вам свои нежные прелести, продемонстрирует, как нужно молить о пощаде и, возможно, именно вы станете ее сегодняшним темным принцем, удовлетворить которого она будет обязана на нашей скромной сцене. Итак, уважаемые Господа, с гордостью шоу Ангела представляет вам Лерьяру! Королеву холода и боли!
- Я же говорил!? - Кувшинов весело подмигнул, опустошая новый бокал. - Пей, Крисси! И наслаждайся шоу!
 Заиграла ритмичная музыка и Кристиан стал пристальнее вглядываться в происходящее на сцене - Ангел расхваливал новую жертву слишком сладко, такого давно уже не было, и это настораживало. Тем временем на сцену начали выкатывать грубо сколоченные деревянные конструкции, предназначенные для несчастной Лерьяры. Если бы она знала, что в конце третьего подобного шоу ее ожидает неминуемая смерть...
Наконец все было готово.
Диджей, заменявший Криса пока тот был в отпуске, приглушил музыку, оставив ее лишь для легкого фона.
 Зрители затихли.
Кристиан поспешно закурил, выдыхая дым в потолок и одергивая пиджак.
 За кулисами послышались надрывистые стоны и всхлипы. Лерьяру вытолкнули на сцену неожиданно, и она, потеряв равновесие, распласталась на дощатом полу. Унижение во всей красе, что тут скажешь. От этой девушки сразу перехватывало дыхание. Тонкая шея была намертво схвачена ошейником, от которого тянулась длинная цепь.
Под тяжестью похотливых взглядов из глубины зала, голову Лерьяры непроизвольно тянуло вниз, она неуклюже придерживая цепь руками.
 Из одежды на девушке были только черные лакированные туфли на высоком каблуке, выполняющие роль скорей аксессуара, нежели предмета гардероба. В ее внешности сквозило что-то итальянское. Светлые волосы идеально ровно подстрижены под карэ, большие, слегка раскосые, серые глаза широко распахнуты. Брови вразлет. Точеный носик и сочные коралловые губы, в которые так и хотелось впиться жадным поцелуем. Идеально бледная кожа. Хрупкие запястья с сизыми следами от веревок. Торчащие от холода нежно-розовые соски.
Все совершенно, кроме ее роли.
 Таким как она самое место в зале, за бокалом красного сухого, наблюдать за шоу из-под угольно-черных ресниц.
 Кристиан почувствовал, как все внутри сжалось. Возбуждение предательски запульсировало между ног. Потушив окурок в керамической пепельнице, стоявшей на столе, он постарался замаскировать свое желание, закинув ногу за ногу. Кувшинов довольно вздернул уголок рта. В его глазах читалось аналогичное желание. Только желал он не Лерьяру, а сидевшего напротив Криса, расстегивающего тугую пуговицу ворота на рубашке. Тем не менее, шоу продолжалось - за лежавшей в нелепой позе Лерьярой на сцену вышел худой, весьма неприятного вида парень, всегда вызвавший у Криса ассоциации со змеей.
 Парень жеманно поклонился публике, выпрямился, и, крепко сжав цепь в руке, изо всех сил рванул ее на себя. Лерьяра с хрипом дернулась и оказаласьу ног  Мастера. Тот погладил заходящуюся в кашле жертву по голове и властно приказал скрипящим голосом:
- Встать!!!
 Выполнить приказ удалось не сразу. Неуклюже поднявшись, девушка снова чуть не упала - дрожащие ноги разъезжались и подворачивались, кожа на коленях была содрана. Из глаз от удушья рефлекторно текли слезы. Времени на то, чтоб опомниться, Мастер не дал. Сгреб в кулак блондинистые волосы на затылке и толкнул к небольшому столу посреди сцены. Лицо легло на столешницу, запястья – в кандалы рядом с ним. Послышался характерный звук затягиваемых ремней и лязг металлических пряжек. Лерьяра, издав протяжный стон, попыталась освободиться, но всем и так было понятно - свобода невозможна. В руках Мастера появился гладкий блестящий хлыст. Публика затаила дыхание в преддверии порки.
 Зрачки Лерьяры расширились, когда она услышала ни с чем не спутываемый свист в воздухе. Доля секунды - и хлыст неминуемо опустился на молочные ягодицы согнутой пополам девушки. Клуб наполнил душераздирающий крик. Крис заказал еще выпить.
 Наблюдая за тем, как Мастер охаживает Лерьяру хлыстом, то, как ее выгибает после каждого удара, Кристиан терял все больше и больше голову. Время становилось плотным, вязким, и каждая минута казалась длинною с целую вечность. На теле девушки уже проявлялись вспухающие красные полосы, из некоторых сочилась кровь. Ее бледная кожа становилась похожей на спелый персик с красноватыми бочками, истекающий пряным соком, если сдавить его пальцами. Напряженные мышцы, искривленные болью губы освобождали запертые в глубине души воспоминания Кристиана на волю.
 Кто-то нетерпеливый вскочил с места и стал выкрикивать советы, кто-то пьяно хлопал в ладоши, кто-то уронил пустую бутылку на пол, и та с глухим звуком укатилась под чужой столик. Кувшинов снова пил, плотоядно пожирая одурманенного Криса глазами, а тот не мог отвести взгляда от истязаемой девушки, тело которой методично и не спеша превращали в один сплошной рубец.
Раздался неожиданный хлопок, и Мастер, мерзко улыбаясь, опустил хлыст вниз.
Все смотрели на дрожащую Лерьяру, ожидая продолжения.
- Итак, Господа, надеюсь я не разочаровал вас и вы сполна оценили первый акт нашего замечательного шоу!- голос Ангела зловеще зазвучал из темноты под потолком, самого его видно не было. - Спешу заметить, что великолепная Лерьяра никогда раньше не принимала участия в подобных развлечениях, поэтому слезы ее и крик – самая чистейшая правда. - по залу прокатилась волна саркастического смеха. - Кто приложит лед к краснеющим ранам этой прекрасной девушки? Кто облегчит ее страдания перед тем, как неповторимый Мастер продолжит выступление? Я буду весьма милосерден с Лерьярой и дам ей право самой выбрать того, кто сможет ей сейчас помочь пережить эти страдания.
Мастер, довольно быстро освободив девушку, поднял ее за горло рукой и развернул лицом к публике, слегка встряхнув.
- Ну что, Господа, разрешим Лерьяре сделать свой выбор...
- Хотел бы ей помочь? - зашептал на ухо внезапно оказавшийся рядом с Кристианом Кувшинов. - Я могу это устроить, только скажи, для тебя все что угодно, ты же знаешь, я многого взамен не попрошу... - язык Рихарда подцепил сережки в мочке Криса.
Диджей нетерпеливо отмахнулся от Кувшинова, но тот, видимо, решил не сдаваться.
- Что ж ты стесняешься, милый... -рука Рихарда, давным -давно лежащая на плече Криса, соскользнула по рубашке вниз, на живот.
- Он. - хрипло выдавила Лерьяра, указывая пальцем со сломанным ногтем куда-то вглубь помещения.
- Моя милая, будь конкретней, на сегодня у тебя лишь одно желание! – приторно-сладко из динамиков предупредил Ангел. Мастер шевельнул хлыстом. Опять послышались смешки.
Она снова указала вдаль. - Высокий. В галстуке.
Слова дались девушке сложно, но казалось все присутствующие на сегодняшнем вечере уже знали о ком идет речь. Некоторые зрители из зала оглядывались на Криса, одобряюще кивали в сторону сцены. Кто-то опять захлопал в ладоши. С галерки лихо и призывно свистнули.
 Медленно подошли к Кристиану две девушки, облаченные в кожаные комбинезоны, и вовремя помогли ему ускользнуть из надоедавших объятий Кувшинова. Тот недовольно зашипел, но спорить не стал - шоу есть шоу, и гостей клуба ни в коем случае нельзя было разочаровывать.
 Словно в тумане Крис поднялся по маленьким ступенькам, проклиная аморальные предпочтения собравшихся здесь персон. В то, что все это сейчас происходит непосредственно с ним, верилось слабо. Он уже видел когда-то подобную историю, происходящую в этих пропитанных невинной кровью и беззаконием стенах, и конец у той истории был фатальным.
 Смирившись со своим тяжким положением, жертва добровольно развернулась к Крису спиной и без чужой помощи облокотилась на стол. Кристиан ватными пальцами зачерпнул из грязного старого ведра пару кусков льда и бережно приложил его к пылающим ранам, понимая, что отказаться от участия он не может, таковы правила. Согнутая девушка дернулась, когда на ее поврежденную кожу легли чужие руки, и что-то едва слышно простонала. В зале повисла гробовая тишина. Множество глаз уставились на то, как лед тает на краснеющих от хлыста следах, струясь розоватой водой по дрожащим бедрам.
На сцену вновь вышел владелец, повернулся лицом к залу и поднял вверх руки.
- Друзья! Поаплодируем великодушному господину Кристиану Ассилу за его доброту!
«Что ты несешь, плешивый отморозок… Какое к черту великодушие. Мы все вынуждены играть в твои грязные игры, иначе ты прикончишь каждого.»
- Теперь наша гостья может поблагодарить Кристиана за его снисхождение! – Ангел кинул на растерянного диджея колкий взгляд.
- Мне не нужна никакая благодарность, я… - Крис сделал пару шагов назад, практически налетев на двух ассистенток, которые вывели его на сцену.
«Не хочу….Не буду….Нет….»
- Правила есть правила. – Ангел, ухмыляясь, теперь уже сально смотрел на напряженного Криса. – Шоу должно продолжаться.
Ассистентки тотчас плотно прижались к диджею, обвивая его руками. Их губы оставляли на шее Криса влажные следы, руки умело поглаживали эрогенные зоны. Проиграв в борьбе против природы, Крис посмотрел на предательски оттопыренную брючную ткань.
Лерьяра лежала на столе свежими ранами вниз, ее запястья были опять туго стянуты грубыми ремнями, в глазах стояли слезы. Мастер резко развел ее ноги в стороны, приглашая Кристиана к раскрытой жертве, и тот, не смея нарушить зверские правила, диктуемые обезумевшим владельцем, впившись длинными ногтями в бледную кожу бедер, резко и на всю длину вошел в горячее, девственное и совершенно лишенное желания лоно. Все мгновенно прекратило свое существование. Кристиан запрокинул голову назад, грубо насилуя привязанную к столу Лерьяру. Она почему-то не кричала больше, не кривилась, просто отрешенно смотрела в скрытый мглой потолок сквозь нависающего над ней мужчину.
 Не удержавшись, Крис провел одной рукой по ее плоскому животу вверх, сжимая пальцами мягкую грудь, ощущая твердые и холодные соски. Вскоре его движения стали быстрыми, ногти оставляли глубокие следы на покрытой мурашками коже. Теперь он смотрел в ее лицо, в ее стальные серые глаза, пальцы судорожно дотрагивались до сочных губ, гладили мокрые волосы. Сознание фиксировало стоп-кадры – Лерьяра, ерзающая по столешнице от его толчков, его собственные пальцы, царапающие ее тело, омерзительная улыбка Ангела, опять нахваливающего сегодняшнюю жертву, Мастер, безразлично похлопывающий рукоятью хлыста себя по руке, ассистентки, ласкающие друг друга, фигура Рихарда Кувшинова, который активно удовлетворяет себя за столиком в глубине клуба, сотни глаз, смотрящих на то, как он ожесточенно имеет жертву, резкая музыка, теперь заглушающая его стоны…
Волна оргазма накатила внезапно. Сердце выпрыгивало из груди, пульсируя где-то в висках, ноги в раз стали ватными.
Под громкие аплодисменты Кристиан отошел от изнасилованной только что им девушки. Она беззвучно плакала.
Крис обернулся на Ангела, впившись в него ненавистным взглядом. Тот одобряюще склонил голову и проговорил в микрофон:
- Ликуйте, Господа! Наша драгоценная Лерьяра только что была умело лишена девственности господином Кристианом, нашим горячо любимым диджеем! Теперь ей нечего страшиться - все уже позади, вход в нее открыт, и мы можем с вами пользоваться ее молодым телом в течении еще трех дней! Да! Вы не ослышались, именно трех дней!
Диджей смотрел на все эти лица и ему становилось до ужаса тошно – они обращались с людьми хуже, чем со скотом.
- Живодеры… - процедил он, чувствуя как уже знакомые женские руки настойчиво уводят его прочь со сцены.
Опустившись на прежнее место рядом с Кувшиновым, Крис сделал пару глотков как никогда кстати принесенного алкоголя.
-Я же говорил, Крисси, будет весело…– Рихард вновь шептал на самое ухо.
- Изыди! - Крис грубо оттолкнул Кувшинова, и тот со смехом завалился на диван. На сцене опороченную девушку уже привязывали к дыбе, сдавливая и перетягивая ее грудь веревками.
- Твоя роль сыграна, Крис, и теперь все что ты можешь так это запомнить ее такой красивой и принадлежащей только тебе в тот момент когда ты совал в нее свой член.
Музыка заглушила заливистый хохот Кувшиново. Алкоголь не действовал, отказываясь притуплять все мерзкие чувства.
- Ты все равно не сможешь ничего изменить – зло прошелестел Рихард, смотря на жалость, отразившуюся на лице Криса. – Считай, для тебя это стало еще одним испытанием, которое ты должен преодолеть. А если ты попытаешься что-то выкинуть, то сам прекрасно знаешь, что случится, так что не повторяй чужих ошибок. Через три дня ее как и остальных убьют. Это шоу.
- Это не шоу, это безумие, которому вряд ли возможно подобрать название.
Кувшинов блеснул глазами.
- Это бизнес, Крисси. Пойдем отсюда, на сегодня довольно развлечений.
Он дернул головой и за спиной Криса выросли два внушительных охранника. Перечить не было смысла. Кристиан скрипнул зубами, встал из-за стола и с охраной по бокам покинул жуткое заведение Ангела.