Белый дракон-22

…Она и сама не могла бы с точностью сказать, что заставило Её прервать  мысленное путешествие по мирам, реально существующим и придуманным. Так, в состоянии неги и покоя, Хранительница проводила часы и недели, до того самого момента, покуда Белый Дракон ни просыпался, чтобы взмыть в поднебесье сказочной страны. Тогда Она, обернувшись его тенью, невесомой и едва заметной глазу, летела рядом, скользя по облакам, по водной глади, по зелени лугов. Их было двое, они были вместе, и это было счастьем и подлинным смыслом Её существования. Ни разу ещё Она ни пожалела о принятом когда-то решении: отдать жизнь, лишь бы вернуть возлюбленного. Но Тот, кто пишет все долгие истории и короткие рассказы жизней человеческих, решил иначе. Рыжая магичка по имени Лея и архимаг Стас продолжили жизненный путь рука об руку, Сказка обрела предсказанного сотни поколений назад Хранителя – Белого Дракона. А Она, тень тени, частица души, воплощённая Любовь, стала… Люди назвали её Хранительницей. Ею она и была, ибо смыслом Её существования было хранить любимого от всех бед. Иногда, в долгих грёзах, Её посещала странная мысль, что кроме Неё самой и Леи, есть ещё одна часть их общей многоликой души, но, может быть, это только казалось?

Хранительница привычно коснулась сознания Белого Дракона, передавая солнечную энергию доброты, нежности, милосердия. И отшатнулась в ужасе, столкнувшись с космической пустотой! Дракон был здесь, белые бока вздымались, горячее дыхание согревало землю так, что, обласканные им, между камней прорастали цветы… Вот только Его самого, Его сознания, Его души здесь не было!!!
Она попыталась ещё раз, и ещё… Тщетно! Хранительница заметалась, пытаясь собраться с мыслями. Кто сотворил такое зло?! Он ответит за это!

…- Так чьих ты будешь-то, горемыка? Вид у тебя ненашенский какой-то. Оно, конечно, Зверюге всё одно, кем кормиться. Ты, главное дело, не сопротивляйся, оно легче будет. Сам не пробовал, тьфу-тьфу, врать не буду, однако слухи ходят: когда сопротивляются, совсем беда. Ежели расслабишься и поддашься, он жизнь из тебя выпьет – и всё, ничего не почуешь. А кто сопротивляется, тех слышно…

Голос журчал где-то совсем рядом, и тон был такой миролюбивый, увещивающий, что Стас едва снова не заснул. Стоп! Где это я?
Архимаг с трудом приподнял голову. Мир дробился, плыл, сознание норовило увернуться. Последнее, что он помнил – это лицо неприятного субъекта, угрожавшего ему санкциями над родными. Он как раз собирался объяснить тому его неправоту, как что-то пошло не так. Оно, конечно, с самого начала пошло не так, словно по замыслу безумного режиссёра, но это было совсем уж непонятно. Архимаг услышал ЗОВ. Иначе не скажешь, только позвали не голосом, как магнитом потянули. А потом – бешено вращающаяся воронка в пустоте, полёт в никуда и… пусто. И вот он здесь. Кстати, здесь – это где?
- В тюрьме, милок, где ж ещё тебе быть, - кажется, он всё-таки произнёс это вслух. – А сам виноват: почто супротив воли Хозяина пошёл? От вас, бунтовщиков, и нам косо живётся, - продолжал голос, сопровождаемый мерным шарканьем. Похоже, его обладатель наводил чистоту. – И чего ерепениться? Порядок должон быть, на том и мир держится. Ишь ты, моду взяли – бунтовать!

- Погоди, мужик, - Стас решил, что голос явно мужской, говор простонародный, так что такой обращение должно вроде как расположить к себе его обладателя. – Я, как бы это поточнее сказать, несколько не в теме. Случайно здесь оказался. Не про Хозяина вашего, не про Зверюгу ничего не знаю. Просвети, а?
- То-то гляжу – не наш! – удовлетворённо произнёс голос. – Только вот что я тебе скажу, паря: раз в тюрьме оказался, выход у тебя один, уж мне-то поверь. Зверюге на прокорм.

Сквозь мерцающую от пропущенной сквозь неё энергии решётку на него глянуло лицо, и только врождённое хладнокровие помогло Стасу не выдать изумления.
Это был человек, несомненно. Но что-то (или кто-то) приложило немало усилий, чтобы сотворить из человеческой глины максимально несуразную, гротескную фигуру. Горбун из Нотрдама на фоне этого создания мог бы смело претендовать на звание эталона красоты.

- Что, испужался? – тюремщик осклабился, кивнул Стасу: - Да не тушуйся, знамо дело, без привычки перепужаться можно. А мы привычные, чай, не барышня, нам краса ни к чему. Да и знакомствами здесь особо не обзаведёшься. Недолгие получаются. Только разговоришься с которым, бац - и к Зверюге на прокорм.
- Расскажи про Зверюгу, - попросим архимаг. Сейчас именно это казалось самым важным. С остальным можно разобраться и по ходу дела. – Кто он? Что он?
- Так дракон, - охотно пояснил тюремщик. – А, ты ж не местный… Зверюга и есть. Страшенный, чёрный, как смоль – жуть! И ладно бы мясо жрал – нет, ему другое лакомо. Жизнь саму высасывает, ненасытный!