Черный тюльпан

           Александр  вошёл в ворота кладбища со смутным ощущением вины. Ещё тяжелее было переносить тихие всхлипывания матери, которая шла рядом. Он держал её крепко за локоть. В конце берёзовой аллеи он  остановился и взглянул в небо. Стояла ранняя осень. Поэтому небо было по-летнему голубым. Белые облака плыли не спеша, словно караван птиц. На мгновение перед Александром всплыла картина другого неба – казалось, раскалённого добела почти пятидесятиградусной жарой. В ушах зазвенели, взрывы мин…Видение исчезло, как только он опустил глаза. Они выхватили из ряда могил одну – где с фотографии на памятнике из чёрного мрамора смотрел он, Александр, в форме десантника. Лихо заломленный берет. Белозубая улыбка. И волнистый вихор без седины из-под берета. Как давно это было. Словно в другой жизни. Их разделила целая эпоха, эпопея войны. Сержант десантных войск Александр Уколов навсегда остался в горах Афганистана под Кандагаром. А капитан Александр Уколов прошёл уже ещё одну войну.  Сынок, очнись, присядем и помянём отца.- Мать разложила на столике еду. Александр налил три стопки водки. Одну поставил на могилу отца, вторую – поставил на столике, третью - выпил сам. Мать вопросительно посмотрела на сына.- Оставим всё здесь. Пусть добрые люди помянут тех ребят, кто остался вечно лежать в чужой земле. Сынок, очнись, присядем и помянём отца.- Мать разложила на столике еду.  Одну поставил на могилу отца, вторую – поставил на столике, третью - выпил сам. Мать вопросительно посмотрела на сына.  Оставим всё здесь. Пусть добрые, люди помянут тех ребят, кто остался  навечно  в чужой земле. Александр закурил. События того далёкого дня чётко обозначились в его памяти. Бой продолжался почти весь день. В конце «духи» стали бить из миномётов с двух сторон. Один  за другим падали под взрывами шквального огня десантники их батальона.. Александр  отстреливался из пулемёта. Рядом с ним оставался раненый в ногу комбат Аникеев. Он стрелял из снайперской винтовки по «духам», пытавшимся их обойти. Потом  раздался взрыв  прямо перед Александром. В глазах у него потемнело, и он потерял сознание.   Очнулся через полгода, вышел из комы январским морозным утром. Открыл глаза и с удивлением обнаружил, что лежит на кровати. Рядом на столике расположились какие-то приборы. От одного из них к его руке был прикреплён датчик. Ещё какие-то провода опутывали ноги. Его взгляд скользнул по палате. На соседней кровати сидел его комбат Михаил Аникеев  и читал газету. Обрадовался: - Значит, жив ! -   хотел крикнуть. Но губы только прошептали:- Товарищ полковник. Подошла пожилая  медсестра со шприцом в руках. Видимо, укол собралась ему делать, и ахнула: - Очнулся! - погладила его по голове ласково по-матерински. У самой слёзы навернулись. Тут же позвала врача. Тот осмотрел его и приказал снять все провода с рук и ног, отключить приборы. С улыбкой сказал Александру: - Живуч ты, парень! После ухода врача Аникеев присел к нему на краешек кровати, помолчал. - Как мы тут оказались?- спросил Александр.- В рубашках мы с тобой родились, Саша! На наше счастье пробрался к нам взводный Павел Коршилов и двое десантников. Ребята, что пришли нам на помощь, их прикрывали с вершины горы.  Вовремя они появились, потому как ты уже был в отключке . Следом меня осколок в левый бок чуть ниже сердца пронизал. В глазах всё поплыло. Своих увидел и тоже потерял сознание, оттащил за БМП Пашка Коршилов, отстреливался до прилёта «вертушки». Больше никто не вышел из боя, кроме раненого в плечо Пашки и их двоих без сознания. - Мне наш комбат рассказал, что после того, как «накрыли» «духов», собирали на поле боя куски разорванных тел десантников, стоявших в бою насмерть.- Аникеев поднялся,- извини, пойду покурить. Он не смог сказать Александру, что «груз 200»,прозванный «чёрным тюльпаном», был отослан и его родителям на Урал. Об этом рассказала ему мать, приехавшая к сыну через неделю. Вернее, она, сдерживая слёзы, подала ему  фотографию. Самое страшное  для Александра было увидеть не собственную могилу.
 Боль заполонила душу и сердце, когда он склонился над могилой отца. Он умер от сердечного приступа,  увидев цинковый гроб с останками сына.  Сынок, очнись, присядем и помянём отца. - Мать разложила на столике еду. Александр налил три стопки водки. Одну поставил на могилу отца, вторую –  на столик, третью - выпил сам. Мать вопросительно посмотрела на сына.
- оставим всё здесь. Пусть добрые люди помянут тех ребят, кто  погиб, выполняя свой воинский долг…