Утро

               


Я открываю глаза. За окном утро, часов восемь. Весна. Птицы щебечут так звонко, значит, лето не за горами, слава богу! Надоела эта бесконечная зима. Я дома, в своей комнате, как хорошо. Надо вставать, собрать себя в кулак и вставать. Интересно, родители уже проснулись? Наверное, уже кофе пьют. Как всегда, классический набор: один бутерброд с сыром и один с колбасой. Третьего не дано. А, ну да, иногда же бывают блинчики, ну, или оладьи. Каши - это уже наше прошлое, дети то выросли. Господи, как хорошо проснуться в своей постели и  услышать мамин смех, доносящийся с кухни. После всего того кошмара, в который я сама и ввязалась, ведь никто за руку не тянул, наоборот, отговаривали. Ну да ладно, было и было, и шут с ним, теперь все это позади. Я – дома.
Пойду-ка я завтракать…СТОП! Сон рассеивается. Я медленно поднимаюсь с постели. Маруська еще спит. Я поправляю одеяльце и тихонько выхожу из комнаты. Иду на кухню. В окне сияет непривычно яркое, праздничное весеннее небо. Таким оно было и тогда: «О, кто встал! Кофе будешь? Садись». Бывали дни, когда сестра с мужем ночевали у нас, и тогда утром был настоящий кавардак: суета, теснота, какие-то шутки, какие-то обиды,  воспитательные подколы в мой адрес. Завтрак заканчивался, и мама разгоняла всех с кухни. Сама она оставалась, у нее всегда были какие-то планы: пицца, пироги, котлеты и т.д. Иногда я вопреки настойчивой просьбе пойти и заняться своими делами,  начинала мешать ей обычными разговорами подростка: «Мам, ты представляешь, что мне тут сказал Провоторов…» Ответ был всегда один и тот же: «Доченька, да плюнь ты на них, на всех,- дураки они!» Честно говоря, эта фраза всегда ставила меня в тупик. Я замолкала. Маме только этого и надо было, она меняла тему. «Ты решила, куда поедешь летом?» - «Думаю» - «К Лене то поедешь?» - «Не знаю, может быть в августе, в июле мы хотели поехать к Машке Пановой, в деревню» - «Поехала бы к Ленуське, и ей веселее и тебе, сестры все-таки» - «Мам, я подумаю». Этот разговор происходил в мае – июне раз двадцать. При этом, я всегда смотрела в окно, на белую крышу дома напротив и такое красивое яркое летнее небо. Теперь, я всматриваюсь в него по-другому. Ведь она где-то там.   
Сколько лет прошло? Так, Машке сколько? Три, значит, мамы нет уже три года. Папа живет у своей второй жены. Лена… Андрей с Кирюшкой в Финляндии, а Лена, вот уже шестой год живет с Виктором, у них Ромка растет. А я ращу Машку. К счастью, мой брак закончен, я все же смогла это сделать, тяжело, конечно, но я довольна. А вот у сестры все плохо. У отца тоже все не просто.
Слезы подступают, но я держусь. Господи, где же моя дорогая семья? Где шум, суета, куда это все подевалось? Почему, ни одного из тех, кто остался, нельзя назвать счастливым?
Ну, скажем, отец: «Не проходит дня, чтобы я не спросил: «почему?» - признался он мне. Постоянно ходит в церковь, просит у нее прощения, плачет.
Идем дальше, -  сестра. Все чаще слышу от нее «я устала», «все надоело», «с каждым днем все хуже, мне не нравится моя жизнь», «я не хочу так жить». А все потому, что связалась с эгоистичным самовлюбленным нарциссом, на одиннадцать лет моложе ее, который ни в грош ее не ставит. Недавно она расстроила меня окончательно: теперь жалеет о распаде брака с Андреем. Тот не женился, зол на нее страшно, по-видимому, до сих пор любит. Я скучаю по нему. Очень. Еще бы, если помнишь человека столько, сколько помнишь себя. Когда мы впервые увидели друг друга, Лене было одиннадцать, ему шесть, а мне два года. Вот люблю его и все тут. Таким, какой он есть: дурным, ленивым, добрым трепачом, ни способным и шагу сделать без мамочки.
Теперь я. Грохнула семь лет на довольно страшного человека. Мой развод не стал трагедией для семьи, как стал развод сестры. Он спас меня, семья вздохнула с облегчением: наконец-то.
Мама ушла. Мы чувствуем себя обездоленными. Мы как будто сорвались с орбиты. Нас некому собрать вместе. И мы находим самое глупое и бесполезное решение: вспоминаем прошлое, тяжело вздыхаем, иногда плачем и изо дня в день бередим себе душу бессмысленным вопросом «почему?».
Надо собраться. Хватит, - внушаю я себе. Завтра будет лучше. Завтра я найду выход. Я всем позвоню, я налажу отношения, у меня все будет хорошо. Я начну прямо сейчас. Пальцы привычно отстукивают семь цифр на телефоне. Надо узнать, как там дети, поправилась ли Кристина, кстати, не забыть спросить это лекарство от насморка, забыла, как его там… «Алё, Ленусь, привет, это я. Ну, как у вас дела?»
 





Я открываю глаза. За окном утро, часов восемь. Весна. Птицы щебечут так звонко, значит, лето не за горами, слава богу! Надоела эта бесконечная зима. Я дома, в своей комнате, как хорошо. Надо вставать, собрать себя в кулак и вставать. Интересно, родители уже проснулись? Наверное, уже кофе пьют. Как всегда, классический набор: один бутерброд с сыром и один с колбасой. Третьего не дано. А, ну да, иногда же бывают блинчики, ну, или оладьи. Каши - это уже наше прошлое, дети то выросли. Господи, как хорошо проснуться в своей постели и  услышать мамин смех, доносящийся с кухни. После всего того кошмара, в который я сама и ввязалась, ведь никто за руку не тянул, наоборот, отговаривали. Ну да ладно, было и было, и шут с ним, теперь все это позади. Я – дома.
Пойду-ка я завтракать…СТОП! Сон рассеивается. Я медленно поднимаюсь с постели. Маруська еще спит. Я поправляю одеяльце и тихонько выхожу из комнаты. Иду на кухню. В окне сияет непривычно яркое, праздничное весеннее небо. Таким оно было и тогда: «О, кто встал! Кофе будешь? Садись». Бывали дни, когда сестра с мужем ночевали у нас, и тогда утром был настоящий кавардак: суета, теснота, какие-то шутки, какие-то обиды,  воспитательные подколы в мой адрес. Завтрак заканчивался, и мама разгоняла всех с кухни. Сама она оставалась, у нее всегда были какие-то планы: пицца, пироги, котлеты и т.д. Иногда я вопреки настойчивой просьбе пойти и заняться своими делами,  начинала мешать ей обычными разговорами подростка: «Мам, ты представляешь, что мне тут сказал Провоторов…» Ответ был всегда один и тот же: «Доченька, да плюнь ты на них, на всех,- дураки они!» Честно говоря, эта фраза всегда ставила меня в тупик. Я замолкала. Маме только этого и надо было, она меняла тему. «Ты решила, куда поедешь летом?» - «Думаю» - «К Лене то поедешь?» - «Не знаю, может быть в августе, в июле мы хотели поехать к Машке Пановой, в деревню» - «Поехала бы к Ленуське, и ей веселее и тебе, сестры все-таки» - «Мам, я подумаю». Этот разговор происходил в мае – июне раз двадцать. При этом, я всегда смотрела в окно, на белую крышу дома напротив и такое красивое яркое летнее небо. Теперь, я всматриваюсь в него по-другому. Ведь она где-то там.   
Сколько лет прошло? Так, Машке сколько? Три, значит, мамы нет уже три года. Папа живет у своей второй жены. Лена… Андрей с Кирюшкой в Финляндии, а Лена, вот уже шестой год живет с Виктором, у них Ромка растет. А я ращу Машку. К счастью, мой брак закончен, я все же смогла это сделать, тяжело, конечно, но я довольна. А вот у сестры все плохо. У отца тоже все не просто.
Слезы подступают, но я держусь. Господи, где же моя дорогая семья? Где шум, суета, куда это все подевалось? Почему, ни одного из тех, кто остался, нельзя назвать счастливым?
Ну, скажем, отец: «Не проходит дня, чтобы я не спросил: «почему?» - признался он мне. Постоянно ходит в церковь, просит у нее прощения, плачет.
Идем дальше, -  сестра. Все чаще слышу от нее «я устала», «все надоело», «с каждым днем все хуже, мне не нравится моя жизнь», «я не хочу так жить». А все потому, что связалась с эгоистичным самовлюбленным нарциссом, на одиннадцать лет моложе ее, который ни в грош ее не ставит. Недавно она расстроила меня окончательно: теперь жалеет о распаде брака с Андреем. Тот не женился, зол на нее страшно, по-видимому, до сих пор любит. Я скучаю по нему. Очень. Еще бы, если помнишь человека столько, сколько помнишь себя. Когда мы впервые увидели друг друга, Лене было одиннадцать, ему шесть, а мне два года. Вот люблю его и все тут. Таким, какой он есть: дурным, ленивым, добрым трепачом, ни способным и шагу сделать без мамочки.
Теперь я. Грохнула семь лет на довольно страшного человека. Мой развод не стал трагедией для семьи, как стал развод сестры. Он спас меня, семья вздохнула с облегчением: наконец-то.
Мама ушла. Мы чувствуем себя обездоленными. Мы как будто сорвались с орбиты. Нас некому собрать вместе. И мы находим самое глупое и бесполезное решение: вспоминаем прошлое, тяжело вздыхаем, иногда плачем и изо дня в день бередим себе душу бессмысленным вопросом «почему?».
Надо собраться. Хватит, - внушаю я себе. Завтра будет лучше. Завтра я найду выход. Я всем позвоню, я налажу отношения, у меня все будет хорошо. Я начну прямо сейчас. Пальцы привычно отстукивают семь цифр на телефоне. Надо узнать, как там дети, поправилась ли Кристина, кстати, не забыть спросить это лекарство от насморка, забыла, как его там… «Алё, Ленусь, привет, это я. Ну, как у вас дела?»