Глава пятая

 Просыпаться трудно, особенно в моем состоянии. Лежу с закрытыми глазами,
думаю, очнуться или подождать, когда дурной кошмар раствориться в этих
стенах. Передо мной все тот же высокий темный потолок, на нем будто показывают
кино, идет снег. Нет, всего лишь тени из окна напротив. Немое глупое кино
моей жизни.

 Нахожу себя на ужасного вида диване, с продавленной серединой. Странно, на
мне все еще куртка и ботинки, я по - прежнему в гостях у Деда. Его пустая
комнатушка в  коммуналке на первом этаже. Очень символична обстановка.
Из мебели этот диван, стол в углу и табурет. Достаточно для хозяина, а мне
безразлично. Я просто на время остановил здесь свое бегущее тело.

Пахнет вареной капустой, из кухни доносится звяканье посуды, голос женщины.
За стеной плачет ребенок. Все звуки вне меня, теперь я в списке,  почти
мертв или едва жив. Еще не решил. Пришло в голову, до больницы я жил не
правильно. В невежественном незнании, с кривой линией перед глазами, а теперь
мой путь приобрел логическое завершение. Список дал мне шанс узнать этот
гнилой мир заново. Убийственная мысль, она заставила губы растянуться в
улыбке.

 Подчиняюсь закону бега, встаю и иду на кухню. Там многое изменилось с ночи.
Старуха сидит в углу, древняя, как мамонт. Она просто смотрит на меня, а
кажется, что ей все известно. Больше, чем мне, это уж точно. Черный рот
без зубов приоткрыт, руки с голубоватыми узлами вен мирно сложены на
худых коленках. Женщина в переднике варит капусту, отсюда и запах. Мерзкий,
признаюсь.
 
 Я сажусь напротив старухи, никто не удивлен моему появлению, а значит и я
перестану удивляться, а может  вскоре думать и дышать воздухом. Мне налили
стакан чая, на столе хлеб, сахар и крошечный кусочек желтоватого масла на
краешке тарелки. Пью сладкий чай и ем бутерброд с маслом.

 - Сынок, ты вернулся насовсем? - старуха больше не смотрит на меня, губы
еле заметно шевелятся и дрожит подбородок.
 - Да, мать, вернулся.
Тетка в фартуке продолжает варить капусту, помешивая ложкой в кастрюле.

 Выхожу на лестницу, холодно здесь. Опять мерзну, дую на руки, чтобы согреться.
Пар вылетает изо рта, когда дверь на улицу открыта. И мне накидывают мешок
на голову, тащат за руки по снегу. Вот оно, нашлось название для меня -
крыса в мешке.  И стук сердца слышен в ушах. Разве я еще
чего - то боюсь?..

 Потом меня везут в машине, снова тащат по ступеням, наконец бросают на
что - то жесткое и холодное. Мешок снят, и я пытаюсь привыкнуть к свету
после темноты. Заброшенный дом,обвалившиеся стены с огромными дырами, я
сижу на каменном полу, запорошенным снегом.
Они связали мне сзади руки, чтобы я не смог убежать. Знаю, что еще
не конец игре. Я ведь пока не готов умереть, вроде бы.

 Двое, на лицах балаклавы, стоят возле меня, как вкопанные. Мне почему - то
кажется, они никогда не говорят с жертвами. Молча выполняют задание, прямо
настоящие воины ада. Как здесь холодно, ветер врывается через проломы стен,
снег летит с крыши. Сквозь нее видна серая дымка облаков. Я смотрю вверх,
птицы мелькают, пропали в тумане.

 В углу напротив вдруг замечаю скрюченное тело. Еще живое, двигается, может
стонет или  ветер просто воет. Человек похож на меня, да мы братья по
списку. Значит сейчас будет показательный спектакль смерти. Я увижу ее, эту
драную гадину. С чем она обычно приходит? С собакой... Третий появляется
на лестнице, ведет на поводке огромного пса. Я забыл название породы, но
знаю, что песик кровожаден и зол. Бедняга, ему придется тоже поработать
сегодня за кусок мяса. Мы и есть крысиное мясо для него.
 
 Не хочу смотреть, отворачиваюсь, но один из них насильно держит мне голову,
больно ухватившись за волосы. Я должен увидеть, как собака раздирает на
части тело в том углу. Меня заставляют слушать человеческие вопли, пока все
не стихло. Крысоловы мечтают о страхе, питаются им. А мне не страшно, просто
мерзко до рвотных позывов в горле.
 - Суки, плевать я хотел на вас! Я все понял уже. - кричу им, надрывая глотку.
Давно не орал так, даже охрип. Какое - то рычание вместе с воплем вырывается из меня.
 
 Они снова одевают мешок на голову, отпускают в том самом подъезде, откуда
забрали. Сижу на полу под батареей, прислонившись к ней спиной, чтобы как - то
согреть себя. В кармане начинает вибрировать мобильник. Ожил, родной! Я
забыл о нем за ненадобностью.
 - Да, это я.
 - Привет, Егор. Как ты?
 - Нормально, Светка. Почему не пришла на выписку?
 - Не смогла, прости.
 - Ладно, все в порядке. Мне уже гораздо лучше.
 - Я рада за тебя.
 - Как Денис?
 - Он молодец, передает тебе привет. Денис в школе, так что поговоришь с ним
потом. У тебя голос странный, Егор. Скажи, что с тобой все хорошо!
 - Со мной все просто отлично, Светик-Семицветик.
 - Не называй меня так.
 - Как скажешь.
 - Я позвонила, чтобы ты знал. Мы с Денисом уезжаем, насовсем. Просто так
складываются обстоятельства.
 - Куда уезжаете, я ведь не видел сына!
 - Егор, не ври себе и мне. Не нужен тебе сын, а Денис страдает. Мы больше так
не можем жить! Я боюсь за него, понимаешь?! За себя боюсь. Не хочу, чтобы они
пришли за нами.
 - Света, кто это они?
 - Ты знаешь, кто... Прощай, Егор!
 - Светка... Света, не вешай трубку.


Продолжение - http://www.proza.ru/2016/12/08/84