Узница Родена

   Родители решили сделать мне подарок за хорошую учёбу – и на летние каникулы мы отправились в Париж. Я чувствовал себя Д’Артаньяном. Но никто не обращал на меня внимания. Отец писал докторскую диссертацию по нейрохирургии, а мама была вся в искусстве – каждый день шла в какой-нибудь музей. Видя, что я приуныл, папа спросил:
– Почему бы тебе не составить компанию матери?
– Скучно.
– Ерунда! Сходите, например, в музей Родена. Думаю, тебе понравится.
   Спорить с отцом было бесполезно, и на следующий день я поплёлся с матерью в «хранилище пыльных артефактов». Так презрительно называл музеи мой брат. Я был вполне согласен с ним – пока воочию не увидел творения Огюста Родена.
   Мало сказать, что я был потрясён. Меня как будто взорвали изнутри. Мама с улыбкой смотрела, как я пялюсь на обнажённые тела. Увидев её взгляд, я покраснел, но она одобрительно сказала:
– Это естественно в твоём возрасте. Гляди и наслаждайся!
   Мы бродили по музею до самого вечера. Потом погуляли немного по городу и вернулись в отель. После дневных впечатлений мне, естественно, не спалось. Родителям приспичило заняться друг другом, и до меня долго доносились их сдержанные стоны. Я ворочался с боку на бок, пока не провалился в сон.
   Мне приснилось, будто я стою напротив изваяния влюблённых. Внезапно передо мной появилась девушка – чуть растрёпанные волосы, безумный взгляд, сжатые губы – и взмолилась:
– Помоги мне!
   Кто она, я не знал. Но в её глазах и мольбе было столько отчаяния, что я невольно содрогнулся.
   На следующий день я спросил маму про «Поцелуй» Родена:
– Кто была та девушка?
– Франческа да Римини – итальянка, которую муж убил за измену.

   Но меня не удовлетворил такой ответ. На следующую ночь мне снова приснилась незнакомка. Подведя меня вплотную к мраморным любовникам, она воскликнула:
– Меня зовут Камилла Клодель. Роден похитил мою душу, и я сошла с ума.
– Очень жаль. Но я-то здесь при чём?
– Помоги мне освободиться из каменного плена! Я умерла много лет назад, но никак не могу обрести покой. Ангел-хранитель посоветовал обратиться к тебе.
– Почему именно ко мне?
– Ты похож на моего похитителя – как дух, как человек. Расколдовать меня может либо сам Роден, либо его двойник.
– Вы ошибаетесь! Я не он. И вообще, я собираюсь стать врачом, как мой отец, а вовсе не скульптором.
– Какая разница, кем ты хочешь стать! Я говорю о внутренней сути.
– Ладно. Чего вы хотите?
– Разбей изваяние! Отпусти мою душу на волю!
   В тот миг я больше всего на свете хотел проснуться, чтобы навязчивая девушка исчезла. Но она не уходила – снилась мне каждую ночь. Я метался и психовал.

   Родители видели мои срывы, но не могли понять, в чём дело. Мама пыталась поговорить со мной, но я отмалчивался. Отец не придумал ничего лучше, как дать мне денег на проститутку. Я долго бродил по ночному Парижу в поисках подходящей девицы. Наконец, мне понравилась одна – очень красивая, лет двадцати на вид. Не успели мы договориться, как она вытаращила глаза и сбежала от меня. Я ничего не понимал, но вдруг услышал тихий голос девушки из навязчивых снов:
– Это я её прогнала.
– Зачем ты преследуешь меня?
– Чувствую, что ты можешь мне помочь. Разбей мою тюрьму. Я имею в виду скульптуру Огюста Родена. Он сделал себе копию «Поцелуя» и хранил дома в Мёдоне. Но потом эта копия таинственным образом исчезла. Роден подозревал, что её разбила его жена. Если бы это было так, я бы уже обрела свободу, но Роза побоялась уничтожить творение своего гениального мужа и только спрятала его.
– Где? – нетерпеливо спросил я.
– На старом кладбище. Поедем туда!
   Родители ждали меня с некоторой тревогой. Отец спросил, как прошла ночь. Я успокоил его и отпросился в Мёдон. Папа усмехнулся и дал мне денег. Но думаю, он и представить себе не мог, для чего.

   Вскоре мы с Камиллой уже стояли на знаменитых мёдонских холмах, откуда открывается лучший вид на Париж.
– Вот здесь неподалёку Огюст жил со своей Розой, – тихо промолвила моя спутница, – и незадолго до смерти обвенчался с ней.
– Ты ревновала?
– Ужасно! Но это было давно. Глупо ревновать любовника, если его давно нет в живых. Когда-то я была тенью Огюста. Потеряла покой, свободу, счастье. А что взамен? Тридцать лет больницы для умалишённых. Не слишком ли большая цена за минуты страстного безумия?
– Да, наверно, это несправедливо. Но ведь тебя любил особенный человек. И как любил!
– Откуда ты знаешь?
– Почувствовал – тогда, в музее. Даже в камень можно вдохнуть страсть!
– Верно! Огюст был, как огненный ветер. Его поцелуи сводили с ума, а в его объятиях я каждый раз умирала, чтобы родиться заново. Но однажды не воскресла. Ну вот, мы и пришли.
– Ты же, вроде, говорила о кладбище. А это – вилла Родена.
– Ну и что? Зайдём. Хочу посмотреть на «Врата ада».
– Думаешь, он там?
– Ад существует, – сказала Камилла, – туда меня поместил Огюст.
– Мама рассказывала, что у Родена было много любовниц. Одна из них, художница Гвен Джон, как и ты, похоронена в безымянной могиле.
– Пусть горит в аду, дьявол! Каждую ночь в психушке я видела его – все долгие годы одиночества и забвения!
– Но разве Роден поместил тебя туда?
– Нет, это мои родственники постарались! – с горечью воскликнула Камилла. – Сразу после смерти отца.
– Кто именно из них?
– Мать. Она меня ненавидела. Даже ни разу не навестила в больнице. Только брат приезжал. Милый Поль.
– Это он – твой палач, Камилла! А не Роден.
– Поль? Нет, не может быть! Для меня он – второй после отца. Мы с ним дружили с детства. Это такая чуткая душа! Я лепила его, а он посвящал мне прекрасные стихи. Зачем ему было хоронить меня заживо в дурдоме?
– Зависть. Он ревновал тебя – безумно, страстно. К Родену и к твоему собственному таланту. Не хотел, чтобы ты принадлежала кому-то, кроме него.

   Душа Камиллы смотрела на меня с неподдельным ужасом – как будто я показал ей голову Горгоны Медузы.
– Откуда ты можешь это знать, мальчик? Я не верю тебе. В самые горькие минуты жизни я вспоминала брата – наши детские годы, его ласковый голос. Ты пытаешься отнять у меня самое дорогое – память о близком человеке.
– Нет, Камилла! Я всего лишь хочу разбить твои иллюзии и освободить тебя из клетки заблуждений. Ты обвиняешь в своих бедах Родена – лишь за то, что он отказался жениться на тебе, а также мать – потому что она не понимала тебя. Но истинный виновник постигших тебя несчастий – твой брат Поль.
– Не могу в это поверить!
– Вспомни ту минуту, когда ты вошла в мастерскую и увидела, что твои работы валяются на полу. Брат внушил тебе, что ты разбила их в припадке безумия. А на самом деле это он их уничтожил. Но кое-что оставил – для себя. Камилла, едем на кладбище, где похоронен твой брат!
   Вскоре мы стояли перед плитой, на которой было выбито имя: «Поль Клодель» и две даты: «1868 – 1955». Голыми руками я принялся копать землю и вскоре извлёк из могилы маленькую скульптуру. Это были мальчик и девочка, которые обнимали друг друга.
– Узнаёшь? – спросил я.
   Камилла кивнула и хотела дотронуться до находки. Но прежде, чем её прозрачные пальцы коснулись глиняных фигурок, я разбил скульптуру вдребезги.
– Спасибо! – тихо сказала моя спутница и растворилась в воздухе, будто её и не было.
   С тех пор призрак Камиллы Клодель перестал меня тревожить. Надеюсь, её истерзанная душа обрела покой.