Мой любимый пират. Часть 8

    …Новый 1997-й год выдался бурным. Сейчас, в три часа дня, Сергей еле очнулся, растолканный своей Ясноглазкой, державшей на подносе горячий кофе и булочки.
    Ясноглазка была девушкой привлекательной, но иногда раздражала Серёжу своей наивностью и прекраснодушием. Не раз он пытался объяснить, что жизнь не так чудесна и добра, как она себе представляет, но эффекта это не производило. Он бросил эти попытки - жизнь все равно её обломает, - а на прошлой неделе сделал ей предложение. Ясноглазка завизжала-запрыгала от счастья и пообещала, что родит ему пару-тройку наследников. Она так мечтает об этом! Серёжа сказал, что пацан в этой когорте обязателен. Как же ему без наследника! Папа будущей жены, не знавший об их отношениях, был точкой неизвестности в его планах. Серёжа не знал, как он – большое региональное начальство - отнесётся к будущему замужеству дочери с ним - парнем, выбившемся из грязи в князи и бывшим, с точки зрения будущего тестя парвеню. Серёжа подумывал сделать, а точнее - заделать Ясноглазке ребёнка, буквально на днях, как только растворится и выветрится интоксикация новогодняя алкогольная, а потом поставить папашу перед фактом. И не важно будет, кто из них парвеню и достоин ли он руки его дочери. А на папу Ясноглазки у него были большие виды - рано или поздно он будет полезен Серёжиному бизнесу.
    Отпив кофею, Серёжа заторможено поднялся, проходя мимо зеркала, остался недовольный собой. В последнее время он стал чаще пить, вкусно кушать и почти не ходил в спортзал (кубики на прессе заплыли жирком и еле читались), но - успокоил он себя, - к цели своей он двигался без остановок, чему свидетелем был особняк, в который он въехал три месяца назад. Он чуть не споткнулся о банки с краской, что оставили отделочники около ванной – ремонт и доводка покупки затянулись – чертыхнулся и полез под горячие струи душа.
    Вода – расслабила, и он без прежнего раздражения стал думать об оборзевшем Пахе, требовавшем большую долю. Так же расслабленно сказал себе, что сразу после новогодних праздников «решит вопрос» с назойливым компаньоном.
    Когда вышел из ванной, позвонили, Ясноглазка прибежала с тяжёлой мобилой. Паха! Легок на помине, мудак! Тот плёл что-то о зареченских, наехавших на один из их авторемонтов. Требовал его – босса – на стрелку, разбираться.
    Серёжа нехотя оделся и потащился вниз.
    Ясноглазка из окна наблюдала, как Серёжа подошёл к своему джипу, как в пустом проёме трёхметровой кирпичной ограды - ещё без ворот - внезапно появился черный автомобиль. Как из опустившегося бокового окна появилась чёрная штука и несколько раз хлопнула, выплюнув короткие языки пламени. Серёжа осел на грязный строительный снег, Ясноглазка закричала и бросилась вниз.

    …Трёхлетний сын Наташи Мишка уже три недели ходил в садик. Сегодня – очередным «детским» понедельником – молодая женщина приехала в свой посёлок, они шли с мамой  - Ольгой Васильевной -  в детское заведение, забрать сына, поговорить с «воспеткой», как там ненаглядный ведёт себя, по-прежнему заводила и драчун?
    Они уже шли вдоль сетчатого забора садика, уже видели закутанных покемонов, возившихся в снегу, как за забором закричали. Сначала детский крик, потом женский, потом - хором детские. Какой-то мужик или парень, весь в чёрном – метнулся из глубины садиковского прогулочного двора к забору, что-то на ходу засовывая в карман, перемахнул его и исчез за углом. Они ошеломлённо застыли, не понимая, что происходит, и побежали вдоль - к калитке.
    На дворе две «воспетки» и дети стояли вокруг её Мишки и лили слёзы. Наташу охватил ужас, она растолкала ноющих и схватила сына. Он был цел. Она отстранилась и стала кричать. – Что случилось, Мишутка!! Что с тобой! - Зарёванный сын показал ей палец, на кончике которого мелкой вишенкой висела капелька крови. Наташа непонимающе оглянулась. Одна из «воспеток», оправдываясь. – Мы не успели ничего понять. Парень подбежал к вашему сыну. Он закричал, парень убежал. Что-то в карман спрятал. Мы подскочили – он палец показывает…

    Садиковская фельдшерица недоуменно сама себя спросила. - У него что, кровь на анализ взяли?..

    В милиции заявление приняли, но неохотно. Записали телефоны домашние, сказали – позвонят…

    Наташа заявила матери и бабушке, что сына в садик больше не отдаст, и что в ближайшую неделю решит в городе вопрос с садиком, няней, и съёмом новой – более просторной - квартиры.

    …Наташа сидит на лавочке, поодаль Мишка играет с мальчишкой из их двора. Февраль выдался тёплым, снег подтаял, пахнет весной. До работы ещё есть время, и Наташа наслаждается кратким часом передышки между суетой детско-семейной – садик, нянька, автобусы к черту на кулички – и кабаком с его надоевшим чадом вечерней пьяной жизни. Вне фокуса на окраине сквера остановился джип, из него вышел кто-то с палочкой. Сердце Наташи екнуло, даже прежде чем сознание подсказало «Это – он!».
    Серёжа, опираясь на палочку, подошёл к ней.
- Ты-ы! – удивилась Наташа.
- Как видишь.
- Я слышала о покушении. Рада, что жив.
- Да, – неопределённо ответил Серёжа, разглядывая возящихся неподалёку пацанов.
- Какой из них мой? – спросил он.
- Твой?! – саркастично отреагировала Наташа.
- Да, мой!
- Ты же сомневался, что отец ты.
- Кто такую чушь тебе прогнал!
- Да уж нашлись люди добрые.
- Гони их в шею, людей этих добрых!
- Серёжа, тебе чего надо?
- Сына хотел увидеть.
- А, не поздновато? Ты больше трех лет как слился в туман.
- Я – сяду. Ногу дёргает.
    Серёжа сел рядом, положил трость, распрямил ногу. Сердце Наташи вдруг защемило.
- Я, конечно, был мудак. Но… и у мудака может …могут …отцовские чувства проснуться.
- Ты такой продуманный был на годы вперёд и чувства отцовские?..
- Покушение всё поменяло. – Он стал рубить фразами, как тогда, про аборт. - Я стал другим. Жизнь повернулась другим боком. Понял я кое-что. То, что рядом, а я – не ценил. Прости меня... – он пристально глядел ей в глаза, ища прощения. Наташа не выдержала, опустила взор долу.
    Серёжа бросил взгляд на боровшихся детей. – Так какой из них мой?
- Тот, что сверху.
    Серёжа хмыкнул. – Моя порода. Боец.
- Не слишком ли ты оптимистичен - «твой»?
- Мой. Вижу, что мой.
- Забудь о нём!
- Наташа, ну не топчи ты меня! Ну, неправ был! Ну, ударь, но – не топчи! Хочу, чтобы вы со мной жили. Особняк я достроил, но пусто там. Понимаешь?! - он покачал головой, отвернулся, засопел. Она видела другого Серёжу – слабого, сломленного. Ей стало жалко его.
- А, как же твоя… невеста?
- Расстался я с ней. Не подходит она мне. Пресная она, как вода дистиллированная. Не то, что ты. С тобой и сыном хочу быть. Последний месяц только и думаю об этом.
Он поднялся. - Подумай крепко об этом. Я – не исчезаю. И... не топчи меня.
Он подошёл к Мишке. Потеребил за бобон шапки, достал откуда-то из-за пазухи пистолет игрушечный и, вручив его сыну, поковылял к своему джипу. Жалкий, сгорбленный.
    Наташа сидела как мешком пристукнутая. Только что всё было более-менее ясно в её жизни и – на тебе: любимый раскаялся и хочет быть отцом. Она подумала о Мишке – может, оно и к лучшему? Все-таки отец?.. А как это, жить не думая о деньгах, и у тебя все есть?  И не надо таскаться на автобусе с одного края города на другой?..

    …Серёжа сел в джип и преобразился, на лице заиграла улыбка, болезненная усталость стёрлась с лица. Он закинул трость на заднее сиденье и закурил. – Кажется, спектакль удался, - сказал он сам себе, затянувшись.