Участковый

Участковый и сам был фронтовик. Всю войну на передовой, в пехоте. С винтовкой, на своих двоих пол-страны, да ещё и пол-Европы в добавок, прошёл. С одной небольшой оговоркой, войска НКВД, в которых воевал Туманов, занимались охранением тыла, отлавливали дезертиров, охраняли армейские грузы, шли вслед за передовой, составляли заградотряды. Ну, про заградотряды я вам ничего такого в подробностях рассказывать не буду, это для отдельной истории. Скажу только, что из всех своих одноклассников Туманов единственный ни разу не был ранен, имел орден славы второй и третьей степени, ну и медали за отвагу, за Минск и за Будапешт. В общем всё как у всех, только увидев его синий околыш, друзья-одноклассники его, два оставшихся в живых из всего класса, как то потеряли улыбки и попрятали взгляды при его появлении. Туманов не стал огорчатся неприветливой встречи своих бывших друзей, пошёл работать в милицию, а скоро уехал подальше от дома на должность участкового в деревню.

Быть участковым ему нравилось. Небольшой участок, село, да три деревни, да пару хуторов. Сельские жители народ дисциплинированный, совестливый, забот с ними никаких. Тишина, да благодать кругом, от районного начальства далеко, телефона, телеграфа нет. В своё распоряжение он получил дом, колхоз выделил лошадь с телегой. Вот только женится он никак не мог, никто из девок за него не шёл, даже гулять с ним никто не решался. Были виды у него на одну вдовицу с дитём, но все одно, как-то не сложилось. Так бобылём он и жил. Может причина этому была в его характере, замкнутый он был в себе, а на людях вспыльчив, резковат. Бывало, что не по нему, мог и за револьвер схватится, быстро в разговоре переходил на крик, а то и кулаки в ход пускал. На участке его побаивались и даже председатель колхоза Митрофаныч, сам кстати фронтовик и старше Туманова лет а десять, называл его на вы.

Единственный человек, который участкового не боялся, был Андрей Бобров по прозвищу Осётр. Звали его так по тому что спьяну Андрей рассказывал один и тот же анекдот, который сам называл басней. Он сначала начинал дико хохотать, потом требовал внимания компании и принимался рассказывать басню про бобра и осетра, которую приписывал Ивану Андреевичу Крылову. На середине его рассказ прерывался, так как окончания его он не помнил. Бобров замолкал в раздумье, а компания принималась смеяться, но не над анекдотом, а над забывшим, в который раз его окончание, Андреем. Осётр не был могучим или очень здоровенным мужиком, невысокий, худощавый, но в драке он был силён и пожалуй равного ему не было.

Раз участковый унюхал самогон. Унюхал за пять с лишним вёрст. Варила самогон одинокая бабка Настасья с дровяного хутора, там где была лесопилка. Туманов отправился туда, пресечь, как он выражался. В те годы варить самогон на деревне не запрещалось, если для себя. А Настасья варила, что бы расплачиваться с мужиками, то за одно, то за другое, в общем за разную работу. Это и собрался пресекать Туманов. Что бы избежать наказания Настасья выставила на стол поллитру, закуски и дала Туманову ещё и с собой. Участковый возвращался домой победителем, реквизировав у Настасьи недельный запас самогона, он что-то жевал, мурлыча себе под нос, бросил поводья, лошадь сама возвращалась в деревню. По дороге ему встретился Осётр, плавно двигавшийся домой с лесопилки. Перед тем как отправиться с работы Осётр бабахнул стакан из настасьиных запасов и шёл по лесу в отличном состоянии.

Добравшись уже до опушки его догнал участковый на телеге. Осётр поздоровался и на ходу запрыгнул в телегу рядом с участковым. Одним боком он сдвинул рогожку, лежавшую посередине, а под ней опасно звякнули реквизированные бутылки. Это привело Туманова в бешенство, он остановил лошадь и стащил Осетра с телеги, прибавив пару ласковых для убедительности. Осётр обиделся, как не обижался даже за свой любимый анекдот. Он сразу смекнул, что самогон достался участковому задаром и Настасье, готовившейся к зиме, нечем будет расплачиваться с ним за дрова. В общем то, что ответил Осётр участковому ему совсем не понравилось и Туманов было собрался ударить своего оппонента в лицо, но замахнувшись, не удержал равновесия и рухнул под телегу. Впрочем Осетру этого показалось маловато, он вытянул участкового из под телеги и методично, сантиметр за сантиметром отделал Туманова под орех. Осётр бил участкового приговаривая, что нехорошо обирать одиноких, беззащитных старух, бил и отхлёбывал настасьин реквизированный самогон из горла. Затем погрузил полуживого участкового на телегу и повёз его домой.

Туманов две недели не выходил из дома, то лежал не поднимаясь, то залечивал помятое распухшее лицо, а в пятницу вечером к нему пришёл Осётр, принёс две бутылки, что бы загладить вину. Туманов разошёлся не сразу, но силу он уважал и хоть и не признал своего поражения, но Осетра выслушал и выпил с ним за дружбу. В общем инцидент был исчерпан и каждый из него сделал свои выводы.