Человек из ниоткуда. Глава 24. Отель Янгон

               
               
 
-  Вы убедились, мистер Ланкастер, в том, что для нас не существует недосягаемых  высот?
Ларри оставил вопрос без ответа.  Его пребывание в гостях у Родриго Мендеса несколько затянулось. Этот визит не был добровольным, охрана Мендеса, четверо здоровенных молодчиков доставила Ларри в приграничный с Гималаями Мандалай, а их хозяин не поинтересовался заранее о желании приглашенного задерживаться в Мьянме на неопределенный срок? Ларри пристально смотрел в лицо сеньора Мендеса, пытаясь разглядеть, что скрывается за его вопросом, пустое бахвальство или умело завуалированная издевка? Не мог избавиться Ларри от мысли, что он и этот крупный книгоиздатель, коим он представился ему, ранее уже где-то встречались. Со стороны казалось, что Родриго Мендес с легкостью выдержал эту стрельбу глазами, не отводя взгляда в сторону, но интуиция подсказывала Ларри, этот денежный воротила его опасается, и вся его показанная любезность лишь стремление усыпить бдительность несговорчивого гостя. Ларри для этого черноглазого красавца с орлиным профилем оказался твердым орешком, битый час и не впервые Родриго Мендес доказывал ему преимущество сотрудничества с «International books». -  Вы не убедили меня, сеньор Мендес, в необходимости нашей с вами совместной работы. Ваши обещания слишком заманчивы для того, чтобы оказаться правдой.
-  Для того чтобы развеять ваши сомнения, я могу предоставить вам закрытую информацию об авторах, успешно сотрудничающих с нами.
-  Зачем я вам понадобился?
-  На вас можно неплохо заработать, - сеньор Мендес впервые, на протяжении всего разговора, повернулся спиной к Ларри. Неучтивость его была следствием раздражения. Дьявол его возьми, как хочется взять и уничтожить этот образец добропорядочности. Этот человек, сделанный из одного с ним теста, оставался для Мендеса загадкой. «Деньги для меня не первостепенны», - заявил Ларри после очередного сделанного ему выгодного предложения. Где-то обязательно он должен дать слабину, но, черт его подери, умом можно тронуться, пока нащупаешь его незащищенное место. Что ответить Ланкастеру на вопрос, когда он может покинуть резиденцию короля книгопечатного бизнеса, так он назвал его, даже не предполагая, что имеет дело с графом Уорриком. Вовремя он успел сказать себе «стоп», в присутствии  проницательного Ланкастера небезопасно предаваться своим мыслям. Как побороть его недоверие, нейтрализовать, а в дальнейшем заручиться поддержкой? Все в жизни имеет цену, пороки обходятся недешево, а правым, чаще всего оказывается тот, кому есть чем платить. За несколько веков, рубеж которых Уоррику удалось перешагнуть, ничего не изменилось. В мире по-прежнему царствует капитал, но, несмотря на его власть, имеют место такие добродетели, как честь, долг, совесть. Люди, которые руководствуются ими, отнюдь не изгои, их идеалы приветствуются в любом обществе, во все времена, но одобрение на словах – пустой звук. В том-то и дело, что конечные цели Ланкастера остаются для него неясными. Сеньор Мендес вынужден был признать, что, несмотря на прямолинейность, Ланкастер непредсказуем. Иногда у Мендеса возникали мысли о физической расправе над неугодным. Почему Посланники должны следовать пророчествам Некрономикона? Зло невозможно победить, что для одних погибель, другим приносит удовлетворение.
Наконец, сеньор Мендес ушел, и Ларри в одиночестве предавался воспоминаниям. Лишенный свободы передвижения, он не был лишен возможности  общения с друзьями по СОПМнаРу, но почему многие из тех, кого он считал близкими, не внемлют его посланиям? Пожалуй, не обошлось без вмешательства невидимых врагов. Тревожным было то, что недруги часто оказывались посвященными в его планы, он же о них не знал ничего или почти ничего. Какие-то смутные предчувствия беды удерживали Ларри от того, чтобы принять предложения сеньора Мендеса, но со временем для узника стало ясным, что ему не вырваться из заточения без определенной жертвы. Вдобавок Мендес желает взять с него обязательства в оказании покровительства некой молодой особе, штурмующей литературный Олимп. Иными словами, ему хотят навязать общество какой-то мисс Мубарек, которая постоянно будет присутствовать с Ларри, где бы тот не находился. Он должен хорошо все обдумать, для того, чтобы найти повод для отказа, владелец «International books» не пожалел эпитетов и красочно расписал ему все выгоды заключаемого контракта, «контракта на удачу», как он метко выразился. Постоянный контроль, возможность быть в курсе всех его дел, претило его свободолюбивой натуре. Любому человеку, будь то непосвященный или обладающий тайной духовной мудрости, не дано все знать наперед. Но интуиция, в большей степени присущая магам, удерживала Ларри от решающего шага, что лишало его покоя, а сеньора Мендеса терпения. Что-то должно было случиться, что поспособствует изменению решения сторон. Если бы Ларри удалось обнаружить потерянное Огненное Кольцо, то проблемы выбора не существовало бы вовсе. В который раз он задавался сакраментальным вопросом: «что делать?» В его распоряжении были хорошие апартаменты в отеле «Янгон». Когда Мендес предложил ему на выбор собственный дом или номера в отеле, Ларри выбрал последнее. За три недели марта, что он провел в «Янгоне», он познакомился с местной кухней и успел возненавидеть хтамин-ле-токе. Если это еще один трюк сеньора Мендеса по укрощению Ларри, то тот добился противоположного результата. Еще чуть-чуть, и Ларри начнет бросаться на официанта, неизменно подающего макаронно-овощное рагу. Изредка сеньор Мендес приглашал Ларри отужинать вместе с ним, для узника это было целым событием. Парадный выход приговоренного к заточению, во время которого он имел относительную свободу передвижения, позволил Ларри изучить ближайшие окрестности на подступах к отелю. Он видел постояльцев отеля, ему хотелось верить, что кто-то из них обратит внимание на него, но тщетно. Никого не интересовал скованный вид одного из праздно скучающих иностранцев, когда почти весь отель был заполнен точно такими же денди, месье, сеньорами, грандами. Сегодня вечером вновь предстоит спектакль с теми же декорациями, только главным действующим лицом ему быть не суждено. У Ларри в запасе было четыре томительных часа до встречи с мисс Мубарек. Если сеньор Мендес хотя бы ненадолго оставит их одних, Ларри рискнет посвятить ее в свои планы и, может быть, ему даже удастся заручиться ее поддержкой. Из окна отеля открывался чудесный вид на горную гряду Гималаев с одной стороны и цветущую долину с другой. В перерывах, которые Ларри себе устраивал, работая над романом, он любовался природными ландшафтами. После свержения военного режима в Мьянме прошло почти пятнадцать лет, а военные остались у власти, и это не могло не сказаться на экономике страны. Коренное население Мьянмы и по сей день считается одним из самых бедных среди стран Юго-Восточной Азии. Люди буквально борются за выживание, чаще проигрывая в неравной борьбе. Горничные, которые прибирали в его номере, выглядели вполне счастливыми и довольными жизнью, ведь у них была работа. Чтобы получить должность портье или горничной, обслуживающий персонал проходил жесткий отбор, главными критериями в котором являлись, знание английского и муравьиное трудолюбие. Работая по шестнадцать часов в день, шесть дней в неделю, они, выходцы из среды крестьян и мелких торговцев, часто не желали иной судьбы. Горничных Ларри угощал конфетами, они, виновато улыбаясь, отказывались от даров. Позже он узнал, что администратор отеля запретил обслуживающему персоналу принимать какие-либо подношения от постояльцев. Странное правило, подумал тогда Ларри, но смирился с порядком вещей. Единственное, с чем он никак не мог смириться, так это, с ограничением свободы передвижения. Ему было запрещено покидать отель без сопровождения. Объяснялось ограничение весьма прозаично, местные жители весьма навязчивы в предложении своих услуг, и могут освободить кошелек клиентов подчистую. Забавные доводы, если учесть, что у него не то, что наличных, но и пластиковых карточек при себе не было. О своем статусе проживающего в комфорте узника Ларри неоднократно намекал сеньору Мендесу, пока не заметил, что к его аргументам остаются глухи. Пожелания гостя игнорировали, кроме тех, что были обеспечены статусом отеля. Ларри не догадывался, как долго продлиться его заточение, стесненный в правах, он не решался поинтересоваться об этом у сеньора Мендеса. После того, как у Ларри пропал паспорт, он подозревал, что его похитили, он стал целиком зависим от прихотей владельца отеля. Без визы, без каких-либо документов, без средств к существованию, он по праву мог считать себя «человеком из ниоткуда». Измученного неизвестностью, его часто посещали предчувствия перемен, но поделиться своими переживаниями Ларри было не с кем. Хуже не бывает, когда нелепые фантазии бередят сознание впечатлительного человека. Он может стать опасным не только для окружающих, но и для самого себя. Грядет полнолуние, а, значит, вновь о себе даст знать болезнь Ларри. Ему не привыкать, одному справляться с трудностями, но, черт возьми, как невыносимо зависеть от чужой воли. Соседи, пожилая семейная пара, сторонилась его. Наверняка, неспроста, только вот, кто так удружил ему,  Ларри еще предстояло выяснить. В дверь постучали. На пороге стояла одна из знакомых ему горничных, - Ваш костюм, сэр.
Он быстро научился скрывать свое удивление. Чтобы не служить лишним поводом для обсуждения у любопытного гостиничного персонала, многие из которых, несмотря на строжайший запрет, были не прочь получить чаевые, Ларри махнул рукой, показывая, куда стоило повесить костюм, и удалился в ванную комнату. «Какой-то костюм? Вероятно, это – очередная причуда сеньора Мендеса». Из зеркала на Ларри смотрело молодое уставшее лицо, утратившее былую уверенность в себе. Слабая улыбка тронула его губы, сейчас снова начнутся метаморфозы. Ларри начинал привыкать, к тому, что его знаменитый зигзагообразный шрам на лбу, умело отретушированный пластическим хирургом, то появлялся, то исчезал. Поводом для этого служил Лунный календарь, и, кажется, изменения настроения Ларри. Это бессмысленно, когда твой  внешний вид зависит от того, переживаешь ли ты всплеск эмоций или находишься во власти меланхолии. Настроение Ларри напрямую сказывалось на его работоспособности, сейчас, в условиях заточения, она была никакой. Судьба книжного Нуранг-ши занимала его гораздо меньше, чем собственная. Силы небесные, он, в конце концов, не автомат по штамповке шедевров. В сроки написания романа он уже не укладывался, в этом то было виновато его настроение, которое менялось, как погода весной. По предположениям Ларри на континенте имелось ни одно издательство, заинтересованное в приобретении прав на его произведение. Сеньор Мендес готов был заплатить за «Цунами» высокую цену, но он не гарантировал, что роман когда-либо увидит свет. Подобное не устраивало Ларри, он принадлежал к малочисленной плеяде авторов, которые во главу всего, ставят возможность заявить о себе миру, открыто выразить свое мнение. Самое страшное для него – забвение. Неопределенность пугала Ларри, он подозревал, что Мендес может воспользоваться его талантом для того, чтобы проложить дорогу в мир литературы своей протеже,  мисс Мубарек. Очень знакомая фамилия, в средствах массовой информации она, наверняка, ему встречалась, а, может быть, и не только там. Почти два дня Ларри мучился над развязкой романа. Образ главного героя можно было считать законченным, если удастся показать его противостояние со служителями Храма, которые желали видеть Нуранг-ши одним из них. Потомственный рыбак не может смириться с вмешательством в свою судьбу. Если не менять направление движения, то обязательно достигнешь того, к чему стремишься. Человек ищет и мечется в потемках, но ничего не находит. Тогда он все бросает, и ответ является ему сам собой. Нуранг-ши будет искать свое место в этом мире, но просветленное в мечтаниях сознание возьмет вверх над материальными соображениями. А как бы Ларри поступил, если бы должен был выбирать между жизнью в монастыре, где каждый новый день похож на предыдущий, где все решает за тебя Будда или вольной жизнью бедного рыбака? Очень многие вопросы нелепы по своей постановке, некоторые проблемы, встречающиеся в жизни, абсурдны. В конечном итоге и Ларри, и Нуранг-ши найдут ответ на поставленные вопросы, меняясь, так как приходится поступаться некоторыми принципами, утрачивая жестокость и обособленность собственного «я», свойственного большинству людей. Ларри будет просто жить, и каждый миг такой жизни, пронизанной сверх сознанием, станет для него неповторимым и блаженным духовным переживанием.
-  Дамы и господа, мы рады приветствовать вас на нашем костюмированном балу.      
Казалось, что он только что открыл глаза, чтобы вновь встретиться с неизвестностью. Большой зал ресторана был уставлен декорациями, отчего более походил на театральные подмостки, режиссером всего этого действия был владелец отеля. Сегодня он был в непривычном для себя амплуа, графа Уоррика -  сподвижника, а впоследствии главного противника короля Ричарда У1, в шутку прозванного в народе «Львиное сердце». Ларри почувствовал необычайное воодушевление, когда догадался, что идея устроить костюмированный бал пришла в голову изобретательному постановщику после прочтения романа «Война Белой и Алой Роз». Самому Ларри предстояло сыграть роль верного оруженосца короля Ричарда У1 – Ланселота.  Кому же судьба распорядилась исполнить роль его дамы сердца, герцогини Соммерсет? Ларри обвел зал глазами, здесь было полно красивых женщин. Вон та, с горделивой осанкой и жестким блеском в черных глазах, похоже уроженка Франции, супруга короля «Львиное сердце» - Маргарита Анжуйская, рядом с ней – придворная интриганка герцогиня Миньер. Именно такой и представлял ее себе Ларри, когда писал образ избалованной и жестокой хищницы.
-  Самое впечатляющее еще впереди, - пообещал Ларри сеньор Мендес.
То, чему новоявленный Ланселот был сторонним наблюдателем, будоражило воображение. Официанты, одетые в ливрею королевского дома Плантагенетов, ловко сновали, переходя от рабочего кабинета королевы Маргариты Анжуйской к походной кухне приемника Ричарда У1, Эдуарда Марча, провозглашенного королем за свою тягу к завоеваниям не только провинций и графств, но и парламента, просившего лорда Эдуарда принять английскую корону.   
Были сегодня среди посетителей ресторана и такие, которые случайно ли намеренно, не были оповещены о проведении бала. Среди них оказались ближайшие соседи Ларри по этажу – семейная пара и некий мистер Маклауд. Кажется, он его соотечественник, судя по фамилии – уроженец Шотландии.
-  Добрый вечер, мистер Ланкастер, - поприветствовал он Ларри.
-  Благодарю вас, желаю  вам неплохо порезвиться, - ответил ему он.
Странное пожелание, если учесть, что почтенному мистеру никак не меньше семидесяти лет. Его почтенный возраст, вряд ли, будет способствовать
бесшабашному времяпровождению. Удивительно, что в столь преклонном возрасте, мистеру Маклауду удалось сохранить ясность мышления и звонкий мелодичный голос. Еще более неожиданные встречи и приятные знакомства вскоре отодвинули мысли о старом мистере на второй план. Случайно или нет, на бал-маскараде присутствовали литературные редакторы из «Гардиан-авеню», именно те, которые прошлым летом безжалостно разгромили его наброски «Летящего по волнам», а также хорошо знакомый Ларри редактор из «Ked collection» мистер Стаут. Похоже, что сегодня они были настроены более благосклонно.
-  Ваш роман, мистер Ланкастер, безусловно, можно отнести к категории бестселлеров. Я, наконец, смог разглядеть его художественные достоинства и смелость авторского замысла.
По выражению лица было нелегко определить, искренен ли говоривший. Ларри терялся в догадках. Заинтриговало его присутствие шестерых блюстителей порядка. Камуфляжная форма местных полицейских никак не гармонировала с обстановкой праздника. Сеньор Мендес не скрывал, что полисмены явились сюда по его  требованию. -  В «Янгоне» собралось много официальных лиц и знатных гостей. Таким образом, они будут чувствовать себя защищенными.
Ларри истолковал комментарий по-своему, но делиться своими соображениями с сеньором Мендесом не стал. Блюда, закуски, которые сегодня подавались на стол, могли удовлетворить любой, даже самый взыскательный вкус. Присутствовали здесь и излюбленные Ларри блюда из морепродуктов.
-  Вы неравнодушны к устрицам, мистер Ланкастер, - хорошенькая брюнетка в белоснежном атласном платье, которое так выгодно гармонировало с ее оливкового цвета кожей, присела рядом с Ларри.
-  Они восхитительны, но до вас им далеко, - Ларри осторожно улыбнулся незнакомке.
Брюнетка в ответ так же улыбнулась и протянула ему маленькую ручку, - Мисс Мубарек. Рекомендую вам, сэр, испробовать фаршированных омаров. На вкус они еще лучше, чем выглядят на блюде.
-  Моя дорогая, мисс Бэтти, вы уже познакомились?
Ларри оторвался от созерцания омаров и увидел напротив себя самодовольную физиономию сеньора Мендеса.
-  Да, нас объединяет любовь к морю и его обитателям, не правда ли, мистер Ланкастер?
Ларри кивнул головой, со стороны этот жест выглядел несколько отчужденно. Может быть, если бы знакомство их состоялось в более непринужденной обстановке, он  чувствовал себя свободнее и поступал соответствующе. Любительница омаров неожиданно вспорхнула и закружилась в танце с незнакомым Ларри господином. Припоминая их разговор о кулинарных пристрастиях, Ларри не мог сосредоточиться на впечатлениях от увиденного. Эта мисс Мубарек….что-то в ней знакомое, но что именно, он никак не мог догадаться. Наблюдая за ней, он поймал себя на мысли, что он уже переходит от обычного созерцания к любованию. Если бы вернуть книжную Сильвандир к жизни, то в реальности она, наверное, выглядела, так же, как беззаботная мисс Мубарек. Похоже, она на него глаз положила. Танцует с дьяволом, вроде Снегса, а внимание ее целиком принадлежит Ларри. Он не знал, радоваться ли ему этой маленькой победе или проявлять бдительность? Темноволосая девица, с бегающим взглядом и грубым голосом, непохожа на заядлую книгоманку, а стало быть, и ее интерес к Ларри строится на расчете.
Пока он разглядывал гостей бала, за соседним столиком происходило нешуточное по накалу страстей состязание. Двое господ соревновались в скорости поедания бараньего шашлыка. Крупные куски зажаренного мяса исчезали во рту знакомого Ларри мистера Маклауда с молниеносной быстротой. Удивительно, что пожилой джентльмен успевал их наскоро прожевать, прежде чем они попадали ему в желудок. А. может, и жевать ему уже не чем, предположил Ларри. Соперником мистера Маклауда был один из полисменов.
Зрители дружно болели за пожилого шотландца, а самые предприимчивые из них, кажется, уже начали делать ставки. А почему бы и Ларри не поучаствовать в этом вкусном поединке? Пожилой мистер, кажется, проглотил последний кусок, когда рефери уже называл имена следующей пары едоков. Ларри, благодаря его настойчивости, удалось попасть в третью тройку соревнующихся. Его соперником будет сам Эдуард 1У. Вот уже прозвучал гонг, и оба противника схватились за шампуры. Ларри еще в раннем детстве привык быстро съедать свои обеденные порции. К этому приучил его двоюродный брат Дадли, ужасный обжора, который частенько не упускал возможности угоститься из тарелки Ларри. Эти нешуточные гонки подстегивали не только аппетит последнего, но и его расторопность. Оценивая способности своего соперника, Ларри почти не сомневался, что в конкурсе он выйдет победителем. Нежнейшая баранина была сдобрена тмином, базиликом, аромат кисло сладкого белого вина пьянил, а кружки помидоров, кольца сладкого перца, репчатого лука придавали мясному лакомству незабываемый вкус. Видимо гастрономические пристрастия короля-завоевателя совпадали с желаниями Ларри выиграть, так или иначе, шансы обеих соперников были равными. Ларри оставалось съесть два кусочка мяса, зрители ликовали, в предвкушении финального поединка между победителем предыдущих раундов и теперешнего, когда Ларри почувствовал на зубах что-то твердое. Извлекая нечто изо рта, он уступил в скорости и проиграл. Силы небесные, трофей того стоил. Лишь отойдя подальше от любопытных глаз, он позволил себе рассмотреть его. Это было Огненное Кольцо. Он спасен, сердце его от радости готово было выскочить из груди. Теперь не к чему повиновение сеньору Мендесу. Уже поздний вечер, и ничто не может помешать, Ларри отправиться, куда он пожелает. Для этого лучше найти местечко потемнее и поуединеннее.
-  Мистер Ланкастер, я приглашаю вас на вальс. Учтите, я не приму отказа, так как слишком долго мечтала об этом.
Мисс выскочка, как некстати, Ларри даже не пытался скрыть досаду, отчего лицо его приняло обреченный вид. Но делать было нечего, если уйти прямо сейчас, это вызовет подозрения у сеньора Мендеса, который весь вечер наблюдал за ним.
Музыканты заиграли «Голубой Дунай». Это были самые долгие минуты в его жизни. Мисс Бэтти смеялась невпопад, сыпала вразнобой вопросами, и что самое опасное, ее соблазнительное тело находилось совсем близко к нему. Скрупулезно  соображая, как бы поскорее избавиться от нее, Ларри вдыхал аромат ее кожи. «Бэтти, Бэтти», как притягательно знакомо и  в тоже время, незнакомо ее имя. Родинка с правой стороны там, где шея плавно переходит в подбородок, чуть выше – едва заметная отметина округлой формы. Глядя на нее, что-то зашевелилось в памяти Ларри. Когда-то он уже видел точно такую же.
-  О чем вы думаете, мистер Ланкастер?
-  Через минуту закончится вальс, и я более не смогу держать вас в объятиях.
Что за чушь он несет, вовсе не о том он сейчас думал. Свою растерянность он попытался скрыть за улыбкой, но она получилась немного наигранной. Гораздо ранее озвученного срока он позабыл о прелестях мисс Бэтти, как-то и о недавно задуманном. Надушенная головка его партнерши легла Ларри на грудь.
-  Что с вами, мисс Бэтти?
-  У меня закружилась голова, - слабым голосом ответила она.
-  Обопритесь о мою руку, прошу вас. Мы выйдем на террасу, и вам станет легче.
Минутное головокружение, решил про себя Ларри. Наверное, музыка слишком
громко играет.Терраса, густо увитая плющом, непроницаемой стеной заслоняла от них шумное веселье.
-  Я бы выпила стакан воды.
Всего один умоляющий взгляд, и Ларри поторопился исполнить ее просьбу. Воду он раздобыл быстро, но не донес ее до цели. Сделанное открытие оглушило его. Кольцо исчезло. Ларри точно помнил, что положил его в карман камзола, когда он полез за носовым платком, то обнаружил пропажу. Всего пять минут назад оно было его в распоряжении, и в течение этого времени к Ларри никто не приближался. Это она, эта притворщица украла, больше некому. Залпом оглушив стакан воды, он вернулся на террасу. Мисс Мубарек полулежала в кресле,  обмахиваясь веером.
Из последних сил, сдерживая себя, Ларри произнес, - Прошу вернуть то, что вы у меня позаимствовали. 
-  Я  не понимаю, о чем вы, мистер Ланкастер?
-  Не притворяйтесь, вы стащили у меня Кольцо.
-  Я хочу пить, - капризно произнесла брюнетка.
-  Верните мне Кольцо.
-  У меня достаточно собственных драгоценностей, - в подтверждении своих слов, она подняла кверху руки, унизанные золотыми кольцами.
-  Это Кольцо очень дорого мне. Это – единственная память о моей умершей бабушке. Верните мне его.
-  Возьмите любое из моих. Ради  вашего спокойствия я готова заплатить любую цену.
Бесполезно, Ларри отвернулся, чтобы скрыть свою досаду. Он останется пленником сеньора Мендеса, может быть, навсегда. Незаметно летело время, но Ларри казалось, что оно остановилось. Его уже не радовала изобретательность устроителей бала. Люди кружились в танце, угощались, веселились, вели беседы, напоминая марионеток, которых кукловоды дергали за нитки.
-  Мистер Ланкастер, веселей. Вечер в самом разгаре, а вы погрустнели.
Ларри подхватил под руку сеньор Мендес. Придется ему подыграть, и тогда уж точно Ларри ничем не будет отличаться ото всех остальных. -  Мне не терпится узнать, кто выиграл в конкурсе на лучший костюм?
-  Все решит жребий, но мне по душе свадебные наряды, -  владелец отеля многозначительно улыбнулся.
Прозвучали фанфары, и распределитель празднества торжественно объявил королеву бала. Ларри взирал на импровизированные подмостки с искренним безразличием. Вынужденный находиться у всех на виду, он искал повод, для того, чтобы как можно быстрее и незаметнее исчезнуть. Вместе с тем, он не мог не отметить, что жребий, похоже, так же находится на службе у сеньора Мендеса и не равнодушен к  его фаворитам.
-  Я тоже подумал об этом, мистер Ланкастер, выигрыш имеет определенную цену, идущую вразрез с нашим мнением, - на Ларри с сочувствием смотрел мистер Маклауд.
После того, как мисс Мубарек была провозглашена королевой бала, на ее устах заиграла победная улыбка, она вдвойне могла гордиться собой. Вскоре на ее банковском счету появиться круглая сумма, окончательный размер которой сеньор Мендес пока ей не раскрыл, и заветное колечко, так долго уплывающее у нее из-под носа, наконец, в ее собственности. Если бы не деньги, Инесса Гонсалес наплевала бы на всех этих разодетых индюков и общипанных куриц, и отправилась бы подальше, туда, где ее не смогли бы вычислить даже Посланники. Стоило признать, что последняя  ее реинкарнация была не самая удачная. Танцами на жизнь не заработаешь, пришлось браться за любую работу. Расчетливые люди, жестокое время, и она не в силах что-либо изменить. Глупо жить одними надеждами, но и мириться  с настоящим она не собирается. Когда-нибудь, и пусть это случиться, как можно скорее, она окончательно сделает свой выбор, тогда никто и ничто не в состоянии помешать, ей быть матерью Терезой, и жить во имя  великой цели – спасения ближнего. 
Пока все любовались праздничным салютом в честь королевы бала, Ларри уединился  в курительной комнате, не переставая размышлять над тем, как заполучить Огненное Кольцо обратно. Необходимо было рассмотреть два варианта: в первом случае, Кольцо надо было искать в номере мисс Мубарек, во втором – Кольцо придется снять с самой мисс, что было фактически нереальным. Отчаиваться раньше времени Ларри не собирался, стоило заняться первым вариантом. Портье на первом этаже с любопытством покосился на нового гостиничного служащего, одетого не по форме, с шампунем и мочалкой в руках, но ключи от нужного номера он Ларри, все-таки, выдал. И тут сеньор Мендес не прогадал, он поселил свою протеже на одном этаже с Ларри, всего в двух номерах от него. В коридоре Ларри никого не встретил, но не мог избавиться от ощущения, что он не одинок в своих блужданиях. Ключ не желал поворачиваться, Ларри уже было решил, что ему придется спускаться за другим, как была обнаружена причина его неудачи. Оказывается, он пытался открыть чужой номер собственным ключом. Вот теперь, порядок, Ларри бесшумно открыл дверь, но закрыть ее за собой не успел. В дверном проеме возник мистер Маклауд.
-  Вы не ошиблись номером, молодой человек?
Уже давно Ларри не чувствовал себя так неловко.
-  Ну, мистер Ланкастер, смущение служит вам оправданием. Если откроете мне цель вашей вылазки, не исключено, что я помогу вам.
И опять у Ларри возникло впечатление, что этот милый, любопытный старичок ранее ему уже встречался, но под другим именем. Выбора у Ларри не было, в любой момент могла вернуться хозяйка номера. -  Я желаю вернуть вещь, принадлежавшую мне по праву. Моя невеста, мисс Бэтти решила разорвать нашу помолвку.
-  И для этого вы решили выдать себя за горничного? Не слишком правдоподобно, мистер Ланкастер.
-  Уходите, прошу вас. Я ни в чем перед вами не виноват, как, впрочем, и перед мисс Мубарек.
-  Вы уверены, что она именно та, за которую себя выдает?
На этот вопрос ответа так и не последовало. Ларри вошел в номер и принялся за обыск. Кольцо, скорее всего, может находиться в ящичке для драгоценностей или косметической сумочке.
-  Особы, вроде мисс Мубарек, могли запрятать колечко в нижнее белье.
А этот шотландец неплохо разбирается в женской психологии. В святая святых Ларри решил заглянуть в последнюю очередь. Напрасно предвкушение обыска его обнадежило, снова неудача. Расстроенный взгляд  Ларри упал на заколку в виде розы, выполненную из граната и точно такой же браслет. Сами по себе украшения не представляли из себя большой ценности, но, видимо, мисс Мубарек считала по-иному, и уж, конечно, она не могла предположить, что кто-нибудь сможет опознать их. Невероятно, сделанное только что открытие так потрясло Ларри, что отодвинуло на второй план поиски Кольца.
-  Мистер Маклауд, мне не найти здесь утраченного. Я ухожу, пока не поздно.
На их счастье они покинули номер, как раз вовремя. В противоположном конце коридора распахнулись дверцы лифта, подвозившего возвращающихся с бала гостей, в числе их была и мисс Мубарек. Ларри заметил, что ее сопровождал портье, который выдал ему ключи.
Мистер Маклауд легонько тронул Ларри за плечо, - Предполагаю, что мисс броситься разыскивать вас, не желаете ли составить мне компанию? У меня в номере карты есть, могли бы сыграть партию в преферанс.
Ларри принял приглашение. Номер мистера Маклауда был гораздо меньше, чем его собственный, но имел одно преимущество. Ванная комната примыкала вплотную к таковой у мисс Мубарек. Последствия своего вторжения в чужие владения двое сообщников очень скоро могли почувствовать. Стены ванной комнаты в номере Макладуда сотрясались от ударов чего-то тяжелого, затем послышались крики, из которых Ларри, учитывая скромные познания в испанском разобрал лишь несколько слов: «ataque cardiaco», что означало: «сердечный приступ» и «haga elfavor de llamar a un medico» - «вызовите, пожалуйста, врача». Странно, при сердечных приступах больной едва дышит, а тут налицо масса признаков жизни.
-  Будем надеяться, что эта бешенная фурия не догадается, кто нанес ей визит.
Старикашка – молодец, еще шутить изволит. Улыбка замерла на его губах, когда Ларри увидел, как оттопырился в сторону левый ус мистера Маклауда. Приклеенный, мелькнуло в голове у Ларри. Делая вид, что поднимает с пола упавшую вещь, мистер Маклауд, кряхтя по-стариковски нагнулся, а когда выпрямился, ус был в надлежащем для него виде. На протянутой его ладони лежала малахитовая фигурка, изображающая верблюда-дромадера.
-  Откуда это у вас? – от внимания мистера Маклауда не укрылось, как загорелись глаза Ларри, он буквально пожирал верблюда взглядом. -  Это моя вещь, год назад я потерял ее, даже не помню, где. А сейчас…я ужасно рад, спасибо вам.
-  Сдается мне, что мисс Мубарек многое могла бы поведать нам, если захотела бы.
- Фигурку могла  украсть она, точно так же, как и Кольцо.
Мистер Маклауд согласно закашлял. Удивительно, как у такого старика могли быть молодые глаза, они блестели, словно у влюбленного юноши, Ларри делал все новые и новые открытия.          
-  Хотите совет бывалого человека? Для того чтобы узнать все, что вас интересует, необходимо влюбить в себя эту особу.
«Но это низко», готово было уже сорваться с языка собеседника.
Прочитав его мысли, мистер Маклауд произнес, - Так думает человек, который всего четверть часа назад рылся в чужих вещах?!
Ларри отошел к окну и, не спрашивая разрешения, закурил. Маклауд, конечно же, прав. Ларри Ланкастер оказался подлецом, позволив себе вторгнуться в чужую частную жизнь, но играть на чувствах он ни за что не станет. А если кто-то попытается проделать нечто подобное с ним самим? Пепел сыпался на ковер, пальцы, державшие сигарету, дрожали, а Ларри все стоял, уставившись в одну точку на звездном небосклоне, туда, где должна была гореть его «маленькая звездочка», будто выспрашивая у нее прощения. Наверное, такая правильная, как Зубайдат не стала бы прощать ему измены. Но, ради того, чтобы они скорее встретились, он должен пойти на это.  Когда тлеющий конец сигареты коснулся его пальцев, Ларри очнулся от грустных раздумий и обернулся. Не было необходимости в прощание, мистер Маклауд прилег на кровати и, кажется, уже заснул. Тем лучше, сейчас Ларри не желал ни с кем разговаривать, пока не принял окончательного решения. Захватив зеленого верблюда, он отправился к себе в номер. Зажигать свет он не стал, лишь плотно прикрыл двери. Усевшись в кресло, напротив окна, он смотрел на дромадера. Падающий свет Луны позолотил голову животного, и казалось, что оно ожило. Как хорошо, что утраченное вернулось к нему, и как замечательно будет узнать Зубайдат при встрече, что ее подарок сберегли. Может попробовать поговорить с мисс Мубарек, или, как там ее настоящее имя, объяснить ей необходимость в возвращении Кольца. Она должна понять и помочь ему, кто бы она не была на самом деле, она – женщина, а, значит, тоже любила и наверняка, может понять, как тяжело примириться с мыслью о разлуке с любимым человеком и памятью  о нем.
Незаметно Ларри задремал. Сон его был поверхностным и неспокойным. За окном взрывались петарды, слышались громкие крики гуляющих, со стороны коридора кто-то что-то шептал, прислонившись к замочной скважине.  Раздался стук в дверь, на этот раз настойчивый.
-  Мистер Ланкастер, прошу вас, не откажите, только вы в состоянии помочь мне.
Силы небесные, это какое-то наваждение, опять вездесущая мисс Мубарек.
-  Извините, мисс, если огорчу вас ответом, но я уже сплю.
Кажется, угомонилась, Ларри вздохнул и решил лечь в постель. Снимая с нее покрывало, он нечаянно смахнул стоявшую на тумбочке чашку с блюдцем. Падая, она разбилась. Послышался стук в дверь. Ларри решил не отвечать.
-  Мистер Ланкастер, пожалуйста, не оставьте мою просьбу без внимания, - голос мисс Мубарек мог разжалобить даже каменного истукана, но Ларри был непреклонен.
На протяжении последующих десяти минут стук то прекращался, то возобновлялся с новой силой. Лежа в постели, Ларри поражался усердию юной мисс. Постепенно привыкая к монотонным звукам, он перестал различать их. Дрема, наконец, перешла в долгожданный сон, который принес ему успокоение.
«Королевские покои были погружены в темноту. Ричард любил ложиться рано. Вместе с ним было положено отходить ко сну и всем тем, кто проживал на его половине. Во владениях принца Джона жизнь, напротив, била ключом. В ореховом зале часто собирались любители игры в карты, уважал принц и сражения на шахматной доске. Сегодня ему взбрела в голову новая забава: игра в «холодно, горячо». Почти полчаса придворная свита, как свора обученных бладгаундов, рыскала по покоям в поисках спрятанной вещицы. Если бы они могли догадаться, что ищут, но коварство принца Солсбери простиралось так далеко, что никто, включая его фаворитов, барона Сейлем и виконта Фолкстона, не знали истинных целей, которые преследовал их королевское высочество. Герцогиня Миньер осталась здесь по собственному почину. Статс-даме будущей принцессы хотелось понять, что ожидает ее в будущем? Расчетливость Анны Миньер не имела границ. Она, так же, как и остальные бродила по покоям, не желая ничего пропускать. Ей вскоре пришла в голову мысль, что результат поисков не будет, достигнут никогда, принц Джон испытывает удовольствие, создавая трудности окружающим. Страждущими заслужить одобрение принца были последовательно найдены бонбоньерка, черепаховый гребень, надушенный носовой платок, перчатка, но принцу этого было мало. Нареченная невеста принца, герцогиня Соммерсет отправилась почивать, не дождавшись окончания игры. Подобной привилегией обладала лишь она одна. Между тем, по лицу принца было заметно, что он недоволен. Виконт Фолкстон понял, что повелитель его озабочен потерей чего-то важного. Анна Миньер не сомневалась, что услужливый виконт разбился бы в лепешку, но исполнил приказ своего господина. Зона поисков расширилась до дверей спальни герцогини Соммерсет. Ее фрейлина, Элен уже выглядывала в коридор, пытаясь дать понять, что развлечения принца создают много шума. Каково же было ее удивление, когда среди придворной свиты, мелькнул знакомый бархатный камзол. Элен поспешила поделиться открытием со своей госпожой. Сильвандир недоумевала, чего добивается Ланселот? Придворные начали роптать, принц вновь одурачил их. Оруженосец короля по воле случая оказался вовлеченным в поиски спрятанной вещицы. Он направлялся в условленное место для того, чтобы оставить послание для любимой. В алькове, между покоями Сильвандир и оружейной палатой, взгляд Ланселота наткнулся на что-то блестящее. Нагнувшись, он увидел золотое кольцо. Может быть, это то, что тщетно пытались найти придворные? Оглянувшись по сторонам, Ланселот поспешил в розарий. Кажется, оруженосец остался ни кем не замеченным. Среди цветущего рая он обычно находил послание от возлюбленной. После того, как их хранилище – дупло старого дуба было раскрыто, изобретательная Сильвандир нашла иное место для обмена письмами. Ряды роз поражали своим разнообразием: здесь были представлены цветы всевозможных сортов и неожиданных расцветок – от нежного, цвета слоновой кости, до почти черного оттенка спелой вишни. Любимицей Сильвандир являлись «Коралловые губки», бутоны которой после раскрытия радовали глаз алым великолепием. Ланселот вздохнул цветочный аромат полной грудью, привычное благоухание сейчас не только напомнило ему о любимой, его непривычно пьянило. Запах роз был слишком навязчивым, так, что у него закружилась голова. Благодарение Богу, что Ланселота никто не видел, иначе еле стоящий на ногах мужчина, при отсутствии видимой опасности, несомненно, вызвал бы сочувствие у друзей и насмешки недругов.» Сквозь помраченное сознание он слышал чьи-то громкие крики, они становились все требовательнее.
-  Ларри, мистер Ланкастер, просыпайтесь. Черт возьми, да продерите, наконец, вы свои прекрасные очи!
Это ему уже не снилось. Ларри с трудом понимал, что происходит. Посреди ночи кто-то пытался его разбудить, а у него не было сил для того, чтобы приподнять с подушки голову. По номеру плыл приторно-сладковатый аромат, источник которого был ему неизвестен. Более всего Ларри желал закрыть глаза и забыться в чудесном сне, из которого его вывел крик за дверью. Ресницы затрепетали, покорные требованиям кричавшего.
-  Ларри, Ларри, ты можешь умереть, проснись. Учти, заснуть тебе не удастся, я буду стучать до тех пор, пока ты не откроешь мне дверь.
На короткое время крики смолкли, но разговор за дверью продолжался. Ничего не соображая,  привлеченный ведущимися переговорами, Ларри поплелся к двери, будто слепой натыкаясь на едва различимые в темноте журнальный столик, музыкальный центр.  Повернув в замке ключ, он в изнеможении прислонился к стене. В дверь бесшумно юркнула чья-то фигура, и как раз вовремя, Ларри уже начал сползать по стенке. Крепкие руки подхватили его и потащили к кровати. Самостоятельно передвигаться он не мог, словно в полусне он ощущал, что тело его, враз потяжелевшее, волоком тащат вперед. Наконец, он почувствовал под собой твердую опору. В тот же самый момент в лицо ему ударила струя свежего воздуха. Стало легче дышать. Кто-то поднес к его рту чашку, но пить ему не хотелось, он воспротивился, когда мокрое полотенце опустилось ему на лицо.
-  Не дергайся, скажи спасибо, что жив остался.
Ночной ветерок живительным бальзамом возвращал ему силы, но боль в груди все давала о себе знать. Исчезло тупое безразличие ко всему. Холодное полотенце к удовлетворению Ларри было отброшено в сторону, но неожиданно стало холодно. Его бил озноб. Через минуту что-то шерстяное коснулось его тела и стало тепло. Больше Ларри ничего не чувствовал и не помнил.
Жаркое и слепящее било по глазам. Чуть приоткрыв их, Ларри зажмурился. Окно было  по-прежнему открыто. Солнце без устали одаривало окружающих своим теплом. За окном – знакомая картина – горы на фоне голубого неба. Взгляд Ларри скользнул по одеялу, на покрытых его коленях лежала голова. – Эй, тихо позвал Ларри и удивился, тому, как непривычно низко звучит его голос, - Я вам не мешаю?
Голова перевернулась на другую сторону, обнажая, оттопыренный ус. Ларри
Высвободил руку из- под теплого плена и осторожно потянул за седую щетину. Ус легко поддался. К его удивлению с растительностью на голове незнакомца он не мог поступить так просто, но теперь он почти не сомневался, что она фальшивая. Пока Ларри раздумывал, каким способом ему разбудить мистера Маклауда, тот очнулся сам.
 -  Привет, что уже встаем?
-  Пожалуй, а вы, мистер Маклауд, видимо, страдаете, провалами в памяти и позабыли семь лет спустя свое заточение в отхожем месте, - изумрудные глаза Ларри лучились насмешливыми огоньками.
Короткий смешок и не менее короткий ответ, - Только вчера дух Эхнатона сам нуждался в помощи.
-  Фил, может, расскажешь, что вчера произошло?
Тот, к кому так запросто обращались, жалобным голосом произнес, - Может дух снова смилостивиться и избавит меня от этого скальпа? – седая голова почти прижалась к груди Ларри.
Его пальцы нащупали границу между настоящим и имитацией, ловко дернули, обнажая смоляные вихры.
-  Больно, тише ты! Вчера был трупом, а сейчас ожил. Над тобой, Ларри, вчера производили эксперимент. Если нагреть хлорид аммония, то образующегося аммиака вполне достаточно для того, чтобы отправить человека на тот свет, без промежуточной остановки.
-  Поражаюсь твоим познаниям, Филипп, оказывается, ты не только в Сновидениях и искусстве Магических ритуалов силен,  но и в общей химии разбираешься. Кто бы это мог быть, ты не догадываешься? 
-  Мисс Мубарек, это именно с ней я ругался поздно ночью, когда увидел, что она буквально прилипла к твоей двери.
-  Вместе с колбами?
-  Не надо было тебя спасать, и сомнений не было бы.
-  Не спасал бы, кто тебя просил!
Филипп пропустил обидный ответ мимо ушей. Зеленые глаза его вдруг заблестели загадочным блеском. Хлопнув Ларри по плечу, он воскликнул, - Я придумал, как тебе вычислить своих врагов и вернуть украденное.
По опыту Ларри знал, что его школьный приятель Филипп Растиньяк зря не будет бросаться обещаниями. Задумано все было превосходно, если не считать окончания этого представления. Ларри оно устраивало гораздо больше, чем непосредственного организатора шоу. -  Идея мне понравилась, давай попробуем.
-  Обещай, что обмен произойдет только на один день.
-  Как я могу обещать то, в чем не уверен. Я даже не предполагаю, что со мной случиться через час.
Приятель пожал плечами, но ведь не зря их природа наградила почти близнецовым сходством, которое они успешно использовали в школьные годы.
-  Ларри, ты всегда был и остаешься моим другом. А если эти деятели решат тебя, то есть  меня убрать, я уже не я, и умирать ни за кого не собираюсь.
-  Ты сам-то понял, что хотел сказать?
-  Жить охота.
-  Мне вообщем-то, то же, но и правду узнать хочется.
Филипп вздохнул. Железная логика, Ларри, конечно же, прав. Рискнуть стоит, а какую сногсшибательную статью он может сотворить из всего случившегося!
Через четверть часа, тщательно переодевшись, Ларри покинул свой номер, прихватив ключи от номера Растиньяка. Непривычно было ощущать на голове копну чужих волос и щетину над верхней губой, но самое трудное его ожидало впереди. Лишь только он притворил за собой дверь, в номере Филиппа раздался стук.
А, мисс липучка, пожаловала, ну, погреми своими костяшками, позабавь глухого
дедушку. В ванной комнате Ларри было необходимо нанести себе грим на лицо,
 изображая, где сеточку морщин, где дряблую кожу, и последние различия между ним и мистером Маклаудом исчезнут. Труднее придется Филиппу. Для пущего с Ларри сходства, ему придется вылить себе на голову флакон перекиси водорода с целью обесцвечивания отдельных прядей. Поступок героический, но Фил с ним справиться.
-  Мистер Маклауд, миленький. Это – мисс Мубарек, вы меня слышите?
Ларри позабыв, что он глухой, гаркнул со всей мощи, - Нет!
Чтобы не слышать более воплей мисс Мубарек, он во весь напор открыл кран. Зашумела вода, прорываясь, как сквозь плотину, и Ларри погрузился в творческий процесс. Конечно, с непривычки, так искусно, как у Филиппа, у него не получилось, но лицо свое ему состарить удалось. Вот, если бы Рокки был рядом, он бы сотворил из Ларри лучшего из Маклаудов.
Щелкнул замок, и Ларри напрягся. Разве он не оставлял ключ в замке? Одно быстрое движение, и воды более нет. Он прислушался. Шаги неизвестного ответили ему лучше любых слов. Полотенце на голову, и вперед. Из ванной комнаты уже выходил сгорбленный почтенным возрастом и невзгодами старик.
-  Мистер Маклауд, извините за вторжение, - напротив окна в кресле сидел сеньор Мендес, - Я, как владелец отеля не мог не среагировать на поступивший тревожный сигнал. Как вы себя чувствуете?
Ларри, заранее отрепетировавший голос, закряхтел, прежде чем глухо ответить, - Спасибо, сеньор Мендес, уже лучше. Ужасно раскалывается голова и слабость во всем теле, но мне, я считаю, повезло. Вот мистер Ланкастер…, - Ларри многозначительно замолчал, предоставляя собеседнику возможность самому окончить фразу.
Сеньор Мендес насторожился, черные глаза его уставились в одну точку, пытаясь представить себе грустную картину. Крючковатый нос изогнулся еще больше, словно хищник почувствовал запах жертвы, - Он мертв?
Ларри не торопился с ответом. Каким бы хорошим актером не был сеньор Мендес, он должен выдать себя, жестом ли, мимикой, но обязательно должен, - Он был еще жив, надеюсь, что он оправиться.
-   Я так же надеюсь на благополучный исход, мистер Маклауд, дорогой мой, если бы вы знали, как я переживаю, если происходит что-нибудь ужасное с моими постояльцами! Отец родной так за своих отпрысков не переживает.
-  А откуда вам известно, что с ним произошло нечто ужасное?
Вытирая фальшивые слезы, сеньор Мендес ответил, - Мисс Мубарек сообщила мне о несчастье.
-  Может быть, она доложила вам о том, где смогла раздобыть нашатырный спирт и газовую горелку?
-  Какую горилку? Что вы несете, мистер Маклауд? Ай-ай-ай, а еще пожилой джентльмен! Нафантазировали себе детективную историю. Мисс Мубарек, рискуя жизнью, пыталась спасти мистера Ланкастера. Эта смелая и настойчивая девушка достойна всяческого восхищения.
Твоего, как идейного вдохновителя, отметил про себя Ларри. Для того чтобы прекратить это бесконечное разбирательство, он повалился в кресло и застонал. Сеньор Мендес все правильно понял, и через две секунды дверь за ним закрылась. Пожалуй, этот «любящий отец» сейчас подошлет к нему врача. Интересно, как там Филипп, ему приходится труднее. Ларри, с быстротой, несвойственной преклонному возрасту постояльца, бросился в свой номер. Постучав условленное число раз, он с нетерпением ожидал ответа.
-  Ларри, - раздался приглушенный голос, - Это – ты?
-  Конечно, я. Разве ты еще кого-нибудь посвятил в наш уговор? Как ты?
-  Нормально, давай уходи. Мендес пригласил врача, очень за тебя беспокоиться.
-  Как же ты будешь выкручиваться, Фил?
-  Проваливай, это – мое дело. После увидишь фильм «Шпионские страсти» с мисс Мубарек в главной роли.
Только Ларри успел юркнуть в тридцать четвертый номер, как в конце коридора показалась представительная процессия. Как и предполагал Ларри, часть из нее направлялась к Филиппу в номер, другая – к нему. Ключ предусмотрительно был вставлен в замок, ради того, чтобы заранее узнать о визите. Стука в дверь не последовало, кто-то бесцеремонно пытался вставить ключ в замок. Сейчас начнется, Ларри настроился и предостерегающе закашляв, произнес, -  По какому праву вы пытаетесь проникнуть в номер моего клиента? Как профессиональный телохранитель, могу вам с уверенностью заявить, что это – нарушение прав частной неприкосновенности.  Мистер Маклауд будет подавать в суд на владельца отеля, с чьего ведома, твориться все это  безобразие. Верно, я говорю, мистер Маклауд? – через секунду Ларри поднапрягся, по-цыплячьи вытянул шею и затянул, - Все правильно, господин Спок, - Ларри назвал первое пришедшее ему на память имя, и вновь попал в цель.
По ту сторону двери повисло непродолжительное молчание, после чего незнакомый голос произнес, - Мистер Маклауд, я – врач из местной медицинской части, и хотел бы вас осмотреть.   
-  Не нужен мне никакой врач, - не раздумывая, ответил Ларри-Маклауд.
- Хорошо, как пожелаете, мистер Маклауд, но вы должны будете подписать отказ от осмотра и госпитализации, таковы правила распорядка отеля.
Вновь Ларри отвечал за мистера Маклауда, - Я согласен, только чуть позже, господа. Сейчас я занят.
За дверью сначала были слышны перешептывания, затем все смолкло, но Ларри догадывался, что это – предательская тишина. Как впоследствии он объяснит исчезновение телохранителя Спока? Наверняка, один из этой шайки прохиндеев дежурит по сторону двери, выжидая, пока повернется ключ в замке. Осталась надежда на Филиппа, но позвонить ему нельзя, скорее всего, телефон прослушивается. А как хотелось бы взглянуть на представление, что он разыгрывает. Растиньяк всегда был прекрасным актером, но не стоило забывать, что эта кобра – Мубарек, проживает в соседнем номере, и после того, как она выяснит все необходимое в его собственном номере, она непременно займется тридцать четвертым. Если бы у Ларри с Филиппом был союзник…. Мечтания Ларри были прерваны тихим стуком, он прислушался. Звуки раздавались со стороны окна.
-  Сэр, эй, это – мистер Спок.
Ларри бросился к окну и открыл его. В следующее мгновение с подоконника соскользнул незнакомый ему джентльмен, - Как вы догадались? – изумление было написано  на лице Ларри.
-  Меня наняла миссис Женевьева Лакстон. Она должна быть вам знакома.
-  Да, … но она откуда узнала?
-  О, это -  долгая история. У вас имеется какой-то портативный прибор, - слушая ответ мистера Спока, Ларри вспомнил о СОПМнаРе, - Несколько дней назад ей поступила информация  о ваших злоключениях. Миссис Лакстон обратилась к комиссару Фарнону, и он предложил…вы понимаете, что обеспечение вашей безопасности не входит в мои служебные обязанности, вообщем, отправил меня в Мьянму, в этот самый отель. Мы с миссис Лакстон стали его постояльцами. На вашем месте, я бы призадумался, а так ли бескорыстна помощь, которую вы получаете согласно ее пожеланию? 
Пожалуй, над словами полицейского стоило поразмышлять. -  Мистер Спок, в первую очередь, я благодарен именно вам.
-  Благодарите миссис Лакстон, она получила по портативному прибору анонимное сообщение о том, что вы срочно нуждаетесь в помощи полицейского-телохранителя.
Обратив внимание на подозрительный взгляд, которым наградил его полицейский, Ларри  произнес, -  Не удивляйтесь этому маскараду, - он показал рукой на себя, - Все это задумано со смыслом. Хочу предупредить вас, в настоящее время я – мистер Маклауд.
Мистер Спок кивнул головой. С присущей ему сыскной сноровкой он разгуливал по номеру, ничего не выпуская из поля зрения. 
Женни, Женни – верная палочка-выручалочка. Он, наверное, никогда с ней не расплатится, если только….не женится на бывшей своей преподавательнице. Цена спасения – лишение свободы. Тогда обманутым будет не только он, но и сама Женевьева. Невозможно любить по принуждению. Это -  тупик, но из него Ларри станет выбираться после, а сейчас…
Со стороны коридора были слышны крики о помощи. Спок среагировал молниеносно, не подвела профессиональная привычка. Прежде, чем выглянуть в коридор, он внимательно прислушивался, при этом на лице его последовательно сменяли друг друга недоверие, удивление и растерянность.
-  Мистер Спок, пока вы будете бездействовать, там кого-нибудь убьют, - у Ларри не выдержало терпение.
-  Не мешайте мне, я работаю, деньги мне платят не за кого-нибудь, а за вас.
-  Что там происходит, пожалуйста, ответьте.
Тщетно, к его просьбе отнеслись без внимания. Рука мистера Спока нырнула во внутренний карман пиджака. За пистолетом, наверное, решил Ларри, другая, взялась за ключ. Вот, сейчас, наконец. -  Открывайте, - не мог сдержаться Ларри. Для себя он решил, что если полицейский будет продолжать тянуть кота за хвост, то Ларри оттолкнет его и откроет дверь сам. Но этого не потребовалось.
Глухие удары сотрясали дверь, кто-то ломился в номер мистера Маклауда. -  Отойдите подальше, пришло время действовать мне, - распорядился мистер Спок.
Ларри увидел, что с подоконника спускается конец веревки, с помощью которого Спок попал в тридцать четвертый номер. Ее надо срочно спрятать. Только Ларри успел это сделать, как дверь распахнулась, и в номер ворвались два человека в форме служащих отеля. По воле случая, не удержав равновесия, они свалились к ногам Ларри. Следом на пороге возникла красная физиономия владельца «Янгона». -  Потрудитесь объяснить, мистер Ланкастер, что все это значит?
Ларри изобразил на своем лице неподдельное удивление. Последнее время ему приходилось часто удивляться и разочаровываться, поэтому игра не составила ему труда, - Мистер Ланкастер? Где вы видите мистера Ланкастера?
Тут же пришел на помощь Спок, - Я попрошу вас не оскорблять моего клиента беспочвенными подозрениями. Вы имеете честь говорить с мистером Маклаудом.
Наконец, привели себя в порядок двое вышибал. Цветом лица они теперь не отличались от своего господина. Тот пропустил мимо ушей замечание Спока и, вновь обращаясь к Ларри, произнес, - Вам это просто так не сойдет, мистер Ланкастер. За ущерб, причиненный имуществу отеля, вам будет предъявлен счет, и сумма в нем будет немаленькая, это я вам обещаю, - повернувшись лицом к Споку, он добавил,  - А это тот доблестный инспектор Лондонской полиции, что в целях конспирации говорит на разные голоса? Спешу уведомить, что и вас мне будет, в чем упрекнуть.
Лишь только сеньор Мендес со своими телохранителями удалился, в номер постучали. Ларри вздохнул и махнул рукой, - Наверное, это никогда не кончиться.
Ему еще предстояло поразмыслить над словами Мендеса, скорее всего, он приведет в исполнение свои угрозы, а значит, их «приятельским» отношениям пришел конец. Деньги, все упирается в деньги, без документов и без средств к существованию Ларри ощущал себя получеловеком. Вот таким, с озабоченным видом, схватившись рукой за голову, он и предстал перед глазами Женевьевы Лакстон. Деликатности на службе в Лондонской полиции не обучали, но мистер Спок быстро сообразил, что он здесь лишний, и удалился.
Женевьева смотрела на Ларри, не решаясь приблизиться к нему. Наверное, сейчас он должен броситься перед ней на колени, обещая взаимность, но он не мог, так же, как и не в состоянии был выдерживать ее любящий взгляд.
-  Ларри…
-  Не надо, Женевьева. Я знаю, что обязан тебе спасением, но я не стану обманывать тебя, потому, что уважаю, тебя как друга.
Она молчала, положив ему голову на плечо. Плачет, подумал Ларри, но не попытался ее успокаивать, догадываясь, что будет только хуже. Он мечтал о том, чтобы кто-нибудь, все равно кто, нарушил их уединение, тогда не нужны будут объяснения и бесполезны, станут слезы. -  Что ты будешь делать, Ларри?
Хороший вопрос, ответа на который у него пока еще не было, но молчание и так слишком затянулось, - Тебе решать, Женни. Я полностью в твоей власти, - Ларри едва не добавил, «к твоему удовольствию».
-  Я поспешила, ради того, чтобы сообщить тебе, что комиссар Фарнон, которому поручено дело об убийстве Инессы Гонсалес, уверен в твоей невиновности.
-  К сожалению, уверенным в моей невиновности может быть только Господь Бог и тот, кто убил, но он будет молчать.
-  Разве ты не хочешь вернуться в Лондон?
Чем больше он смотрел на Женни, тем сильнее в нем просыпалось желание поцеловать ее. Темно синие глаза скрывали ничуть не меньше тайн, чем самое глубокое море на свете. Женни догадалась, о чем думает Ларри, и закрыла глаза, предвкушая грядущую ласку. Он приблизил свои губы к лицу Женевьевы, так, что она ощутила его волнующее дыхание на своем лице. Ожидание затянулось.
Наконец, Ларри произнес, - Летом я женюсь, Женни, - и в предчувствии ее стенаний,  быстро вышел из номера.
Он не дождется, ни один мужчина не стоит того, чтобы убиваться по нему.  Если ее лишили возможности любить, никто не в состоянии отнять у Женевьевы желания ненавидеть. Он пожалеет о своем решении. Бросив прощальный взгляд на временное пристанище бывшего возлюбленного, Женни написала несколько слов на клочке бумаги и оставила его на видном месте, положив сверху позолоченное неприглядное колечко.