Дуркин дом. Глава 27

               
               

        «Встретимся у ворот». Сколько можно ждать, задавался вопросом Максим. А потом, может у них ворот не считано. Поскорее бы начало темнеть, а то сторож у ворот уже начал подозрительно к нему присматриваться. «С людьми надо по-хорошему», припомнились слова любимой мамочки. По-хорошему он ничего не обязан сторожу объяснять, а ну, этого козла, к черту!
Уверенным, походным шагом Максим направился к цели. Без остановки он миновал ворота, но растерялся: куда теперь? О Лариске только, что и было известно, что она - медсестра. Приглядываясь к больничным корпусам, Максим не нашел никакого порядка в их расположении. Все эти одно-, двух, трех-, пятиэтажные корпуса были разбросаны по территории парка, как попало. Непонятно, как медики разбирают пути-дороги? Вот одна из них, ну, уж я свой шанс не упущу. – Девушка, подождите, пожалуйста.
Фея в белом халате и накинутом на плечи пальто удивленно обернулась, - Что?
Максим улыбнулся, - А где у вас тут больные с разными болезнями лежат?
- Везде. Вы кого-то ищите?
Дойдя до поворота, девушка свернула, направляясь к одному из корпусов. Макс при всей своей спортивности едва поспевал за ней. – Девушка, не бросайте меня, пожалуйста. Я ищу сестричку Ларису Корчагину. Она у вас тут работает.
- В каком отделении? – на ходу спросила ее коллега. И тут же бесцеремонно скидывая чужие руки с хрупкого плеча, фея нетерпеливо добавила, - Послушайте, я тороплюсь, а вы меня задерживаете. Говорите быстрее.
Стоило Максу только пожать плечами, как девушки и след простыл. Все-таки, надо было на проходной у сторожа поинтересоваться. Ладно, в следующий раз буду сообразительнее. Однако, вопреки его ожиданиям, второй шанс Максиму представился нескоро. Пока он искал Лариску, узнал, что в больнице имеется физиотерапевтические, рентгенологические кабинеты, множество лабораторий: микробиологическая, биохимическая, клиническая. Оказывается, даже в период экономического кризиса, массовой задержки зарплат, пациенты больницы не остаются без присмотра. «Представляете, здесь на каждого больного приходится сотрудник больницы». С разговорчивым санитаром из физиотерапевтического отделения Макс прошагал весь парк, и лишь на прощанье решил невзначай полюбопытствовать, где тут у вас морг?
Здоровенный оболтус добродушно хлопнул его по плечу, - На работу пришел устраиваться? Так бы сразу и сказал. А я тебе про всякие томографы, флюорографы, кимографы разглагольствую. Иди влево, до поворота…
Объяснение было настолько нелогичным, что Максу пришлось упрашивать Вадима, так звали нового знакомого, проводить его хотя бы до поворота. Естественно, были определенные опасения, что болтливый малый
вспомнит о нем в самый неподходящий момент, но без риска нет выигрыша. Наконец, он у цели, а Ларисы опять нет. Поблизости от двухэтажного корпуса, расположенного в глубине больничного сада, Макс рассмотрел одинокую скамейку. Посидит он немного и обмозгует создавшее положение. Вероятно, надо активно действовать, а не дожидаться, пока объявится Лариска.
Павильонная система, так широко разрекламированная новым знакомым, возможно сумела неплохо себя зарекомендовать, но ему-то от этого ни холодно, ни горячо. Придется, наверное, растоптать свои предрассудки и отправиться на приступ обители синих пяток.
Мимо проносились машины «скорой помощи». Пока Макс сидел, он насчитал целых пять. Однако, ни единожды не отворилась заветная дверь. Начало темнеть, и заметно похолодало. Макс уже было решил, что отложит поиски до лучших времен, как случай, счастливый или наоборот, будет понятно позже, подкинул ему возможность предпринять еще одну попытку.
Скорбная процессия из трех человек остановилась у дверей морга. Где трое, там и четвертому местечко найдется. На его звонок откликнулась старушка. Максу оставалась лишь почесать затылок, неужели божий одуванчик трупы ворочает? Изобразить удрученный вид убитого горем человека Максу удалось наполовину. Если присмотреться к родственникам умершего, вполне сойдет за правду.
Спускаясь за старушкой по ступеням, Макс старался не отставать. Не исключено, что возвращаться придется одному. Долго они идут, неужели морг находится в подземелье? Двери в коридор оказались притворенными, как Макс ни пытался заглянуть хотя бы в одну из них, у страждущего исследователя ничего не вышло.
- Ты чего ищешь? – на Максима уставился субъект с внушительным торсом, державший в одной руке булку, намазанную слоем плавленого сыра, а в другой – связку ключей. Пережевывая с аппетитом, толстяк зевнул.
Макс поморщился. Более отвратительной рожи ему видеть не приходилось. Превозмогая неприязнь, Максим задал встречный вопрос, - Мне на проходной сказали, что здесь работает Иван Краснов.
Жирные, лоснящиеся щеки перестали двигаться. Сглотнув, толстяк высвободил до отказа набитый рот, - А зачем он тебе?
Насупленные брови вопрошающего указывали на вполне обоснованный интерес. Максим смекнул, кем он может быть? – Я представитель тиражной комиссии. При проведении розыгрыша среди сотрудников Московских больниц путем тайного голосования был избран победитель, который получит крупный приз…
- Сколько? – перебил толстяк.
Максим ляпнул первое, пришедшее ему в голову число, - Сто пятьдесят тысяч рублей, - и тут же испугался сказанному.
- А где деньги? – в глазах толстяка загорелся алчный огонек.
- Когда вы отправляли заполненный талон?
Как того и ожидал Максим, вопрос вызвал на лице собеседника заминку. Вожделенные банкноты, шелест которых ему уже слышался в негостеприимной полутьме больничного каземата, исчезли, в мгновение ока, лишив его призрачной надежды. – Летом или в начале осени, я точно не помню. – Выждав паузу, пусть толстяк помучается, Макс произнес решительным тоном, который ему дался с большим усилием, - Тиражная комиссия распорядилась о проведении анкетирования победителя. Вот для чего, собственно, с какой целью, я прибыл на встречу с вами.
- А если я откажусь? Может, я против, чтобы обо мне стало что-то там известно?
Колеблется. Сейчас я его уговорю. – Тогда согласно пункту пятому, распоряжения восемнадцатого, выигрыш будет передан для пополнения бюджета одного из социальных учреждений.
- Хорошо, я согласен, - выдавил из себя недовольный Краснов.
Из папки, в которую для внушительности были вложены газетные листы, Макс выудил лист чистой бумаги. – Где мы могли бы разместиться?
Толстяк распахнул перед ним ближайшую дверь. Тут же резко щелкнул выключатель. Максим зажмурился. Отвратительные синие пятки приняли реальные очертания. Немного смущала тишина вокруг, державшая его в напряжении. Неужели толстяк смылся, бросив его в преисподней?
- Ты че, больной, что ли?
Медленно, сначала один, а затем и второй Максим приоткрыл оба настороженных глаза. Он стоял перед пустым белым столом, за которым на стуле развалился обладатель мифического выигрыша.
- Яркий свет при резком включении провоцирует у меня слезотечение…
- Короче. У меня скоро смена кончается, клиентов скоро подвезут. Давай скорее свои вопросы.
Усевшись напротив, Макс не стал более испытывать терпение толстяка. – Состоите ли вы в профсоюзе?
- Вроде, как все.
- Являетесь ли членом ВЛКСМ? Предупреждаю, на заданные вопросы нужно отвечать правдиво, от этого зависит быстрота получения выигрыша.
- Раньше был, сейчас мне двадцать девять. По возрасту вышел.
- Семейное положение.
- Холост.
- И никогда не состояли в браке?
Краснов молчал, что-то там прикидывая про себя.
Макс успокоил его, - Вам не придется делиться выигрышем с бывшей супругой.
- А ну, тогда отвечу. Был в браке, с весны разведен. Детей нет, так, что алименты за мной не числятся.
- Назовите имя, фамилию, отчество вашей бывшей супруги.
- Это зачем еще? – с недоверием спросил Краснов.
- Ради того, чтобы обезопасить вас от посягательств бывших родственников. Вы отвечайте, не опасайтесь. Все представители тиражной комиссии дают обязательства о неразглашении личных данных победителей.
- Скажу. Я свою бывшую Ларису Семеновну, по фамилии Корчагина не боюсь. Это она у меня часто из карманов четвертные таскала, а мамаша ее, сволочь, все знала и молчала.
Аккуратно записывая услышанное на листок, Макс уверенно подводил собеседника к ответу на интересующий его вопрос. От его внимания не укрылось нервозное состояние, овладевшее Красновым. Надо было торопиться. – Перечислите все, чем вы владеете: движимое и недвижимое имущество. Разъясняю, это необходимо для составления налоговой декларации. Владение определенным видом имущества предоставляет налоговые вычеты.
- Нет у меня ничего ценного. Квартира у нас с матерью государственная. Есть телевизор, мебельный гарнитур, что еще нужно называть?
- Средствами передвижения владеете?
- Велосипед нужно указывать? Слушай, давай ты меня подождешь. Мне сейчас отойти надо.
Его не спрашивали, а ставили в известность. На часах уже девятый час. Завтра не получиться прогулять учебу, у него уже имеется одно предупреждение за этот  семестр. На днях зачет по сопромату, а он еще учебник не открывал. Несмотря на приближении сессии, желание осваивать ряд технических дисциплин у него не возникало. И занесло же его, называется: променял шило на мыло. Все, кроме практического вождения для него лишнее. Выдержит ли он еще два с половиной года бесконечных сдач, пересдач, изматывающих и все более убеждающих его, в МАДИ ему не место. Но в учебном заведении его удерживал заочный интерес, который к нему проявляла призывная комиссия. Что лучше: отсиживать на лекциях, занимая чужое место или отдавать долг Родине, с оружием в руках? Взвесив все «за» и «против», Макс пришел к выводу: первое предпочтительнее.
Однако, если вернуть проведенные в МАДИ годы, Макс, наверное, рискнул бы навлечь на себя родительский гнев и … А…что говорить! От этого ничего не изменится. Охо-хо, что-то гражданин Краснов задерживается, а вот чувство голода уже напоминает Максу о себе. Оглядываясь по сторонам, он напрягся. А ведь здесь, вероятно, покойников режут. Пятно на полу очень напоминает запекшуюся кровь, и запашок тут витает химический. Столы, обитые жестью, тоже неслучайно, и все эти баночки, колбочки только ждут своего часа. Исследовательский взгляд скользнул по окружающей обстановке. Ларка что-то напутала. Здесь, конечно, можно сохранить небольшую вещь, но, вряд ли, этот шаг сохранится в тайне. А, может, и нет никакой «Победы» и проблем с нею связанных? Машина доисторическая, судя по рассказам, машине уже четверть века, стало быть, это – не авто, а кузов на колесах. Как же хочется есть, сейчас бы  маминых котлеток откушать. Сочная, поджаристая котлетка так аппетитно шкварчала на сковороде, и сама просилась на тарелку. Макс не удержался и облизнулся, но чувство голода его не оставило. В шкафах у них, как шаром покати, одни мензурки, колбочки, баночки, стекляшки, пробирки, тьфу! А в коридоре все та же полутьма и воняет чем-то. Принюхиваясь и одновременно оглядываясь по сторонам, Макс налетел на препятствие, и едва не растянулся на полу.
- Ну, ты, длинногривый, осторожно!
Знакомый голос, хорошо, когда о тебе переживают. – Ничего, тут у вас чисто, ни пылинки…
Толстяк перебил, - Какого хрена? Ты вообразил, что меня волнует сохранность твоих костей?!
Неожиданно, полоска яркого света ударила по глазам незваного гостя, прихватив столитровую бутыль, о которую он и споткнулся. – Вас слишком долго не было, а мне уходить пора.
- Это что за ханурик, Вань?
В поле зрения Максима попал, судя по одежде, напарник бывшего Ларкиного мужа. Выглядел этот «коллега» весьма недружелюбно.
- Это мой знакомый. Он мне денег должен.
- Много денег, Ванька?
- Прилично, на жизнь хватит. Ты давай, Костя, топливо помоги по назначению доставить.
Макс напомнил о себе, - Вас интересует судьба выигрыша?
- Вань, когда он уберется?
- Я провожу его, Костян.
Не успел Максим попросить стаканчик воды, как толстяк подхватил его под руку и повел. Высвободиться не без труда Максу удалось лишь перед ступенями, - Предупреждаю, гражданин Краснов, я более к вам не приду, а без заполненной анкеты вам выигрыша не видать.   
 - Да, ладно, иди вперед, не рыпайся.
Два коротких автомобильных гудка подстегнули толстяка так, что Макс тут же ощутил его «заботу» на себе. – Перестань, я и сам могу идти, - резко бросил он Ивану.
Вслед поднимающимся по лестнице неслось, - Ой-ой-ой, Ванек, беги обратно. Радикулит проклятый прострелил. Уроню, Ванек, заправку уроню.
- Слушай, будь другом, помоги, а я сейчас только к машине, туда и обратно.
Прежде, чем Макс возразил, Краснов вознесся наверх, перепрыгивая через ступени. Кто бы мог подумать, что вини пух обладает феноменальной прытью, Макс, усмехаясь, покачал головой. Снизу его отчаянно призывали причитания держателя бутыли. Что в ней, Максим догадался сразу и пожалел, что ввязался в авантюру. Пока Краснов у входа, ему не выбраться, стало быть, придется потворствовать алкоголику. Подхватив бутыль под дно, Макс присел под ее тяжестью. Алкаш лишь делал вид, что держит, сам же попеременно хватался то за поясницу, то пытался обнять контур бутыли, вот только потные ладони часто промахивались, оказываясь на стенном кафеле. Внезапно, словно пребывая в сговоре, четыре руки выпустили драгоценный груз. Шум бьющегося стекла предшествовал стойкому всепроникающему запаху спирта.
- Идиот!!! Столько добра извел, - схватившись за голову, Костя рухнул на колени и принялся сгребать горячительный напиток вместе со стеклами.
Похож на помешанного. Глядя на него, Макс брезгливо поморщился. Очень некстати любитель выпить ползал у него на пути. Вот незадача, ретироваться к выходу возможно лишь, протиснувшись в непосредственной близости от алкоголика. Сделав пару шагов к выходу, беглец понял, что он сильно рискует. Разозленный санитар ударил его со всей силы по ногам. Нападение произошло так внезапно, что Макс не успел ничего предпринять. Защищаться ему пришлось уже на полу. – Сам козел, понял? Дай пройти.
- Тебе до пенсии со мной не расплатиться. А ну давай сюда свой паспорт!
Огромные ручищи схватили его за воротник куртки, налитые кровью и бешенной злобой глаза уставились в упор. Голова Макса моталась из стороны в сторону, пока сметливый ум не догадался, как расправиться с зачинщиком драки. Мстительный удар угодил в цель. Скорчившись от боли, санитар выпустил жертву. Мгновенно вскочив на ноги, Макс рванул к выходу. Вслед ему неслись проклятия и угрозы. Поднимаясь наверх, он столкнулся с новым препятствием. Путь ему преградил толстяк. – Не торопись, мы еще не договорили. Ты зачем приходил-то?
- Ванек, этот гад разбил бутыль.
Макс, не веря удаче, которая в итоге улыбнулась ему, умело размахивая руками, добрался до верха. Никто его не удерживал, не пытался подставить подножку, кажется, еще чуть-чуть, и он будет свободен. Однако, рано он радовался. Около больничного корпуса он увидел двоих, с виду крепких парней, которые тут же его окружили.
- Ребята, мне пройти надо, - взмолился Макс.
Парни хранили молчание, сердце Макса екнуло. Чего ему ожидать?
- Вот малый, который сто пятьдесят кусков обещал, - подоспевший Краснов опустил тяжелую ладонь на плечо Максима. – Только он более не желает быть сговорчивым.
Оттягивая предстоящие разборки, Макс крикнул вслед удаляющемуся Краснову, - Скажите, у вас, то есть, у вашей бывшей была «Победа»?
Эффект от заданного вопроса превзошел все ожидания. Краснов вернулся. – Откуда тебе известно? Тебя Лариска прислала?
- Никто меня не присылал. Пойми, наконец, в стране экономический беспорядок, неуправляемая инфляция, безработица и, прежде чем швыряться такими деньгами, организаторы лотереи должны знать, в чьи руки они отдают денежные средства.
Он говорил вполне убедительно, но стоило ли напрягаться ради того, чтобы, выпутавшись из одной переделки, сразу же угодить в другую. Макс не считал себя слабаком, и никогда не терялся в компании враждебно настроенных людей, но когда его потащили в неизвестном направлении, жестоко заломив руки, Максим решил прибегнуть к последнему средству и обратить на себя внимание ни раз испытанным способом. Но вот невезение, его луженная глотка вдруг подвела его. Хрипы, что вырывались в ответ на предательски полученные удары, только провоцировали новые приступы агрессии у его конвоиров. Пугала неопределенность. Как они намеренны поступить с ним? Затолкав вконец пришибленного Макса в салон автомобиля, держиморды заняли места по обе стороны от него, да так, что жертва не могла ни пошевельнуться, ни свободно вздохнуть. Кажется, еще чуть-чуть, и они станут контролировать каждый его вздох.    
На водительское место уселся Ванька Краснов и сразу же перешел к делу, - Давай, колись, зачем явился в больницу? Про тиражную комиссию будешь врать своей маме. Чего тебе надо?
Получив болезненный тычок в бок, Макс будто очнулся после тяжких раздумий. Откашлявшись, он попытался оправдаться. Однако вместо объяснений из горла вырывались лишь отдельные, нечленораздельные звуки.
- Может его? – недвусмысленный жест, которым был сопровожден вопрос, понял и тот, для кого он не предназначался.
- Успеется. Пусть сначала расскажет, как все было, - повернувшись к Максу, Краснов приставил к его горлу отвертку, - Чего молчишь? Мы ж, тебе еще язык не отрезали.
Ерзая на месте, Максу удалось немного высвободиться. Вот и голос кстати прорезался, - Я скажу, но предупреждаю, что о всех моих действиях оповещены те, кому положено это знать. Если я не вернусь сегодня к оговоренному часу, о вашей богадельне и о вас конкретно станет известно правоохранительным органам.  Предлагаю вам, гражданин Краснов, ответить на мой вопрос. Когда вы последний раз видели старую «Победу», находившуюся ранее во владении вашего тестя?
- Не знаю я никакого тестя и «Победы» ни старой, ни новой в глаза никогда не видел. Тебя бывшая моя, что ли прислала?
Максим, не открывая рта, кивнул головой. Этот жест ни к чему не обязывает. Пусть думают, что хотят.
- Она еще не такое насочиняет, - злой огонек в уголках глаз говорившего исчез, уступив место холодной расчетливости, в корне изменившей выражение лица Ивана Краснова. – Старую «Победу», о которой Ларка прислала тебя выведать, она давно уже загнала и мамаше своей об этом ничего не сказала. Вот старая карга ищет того, чего уже нет давно.
Боевые товарищи напомнили о зовущих троицу великих свершениях, - Короче, Ванек.
- Сейчас я кончаю, - лунообразная физиономия уставилась прямо в лицо Максима. Краснов продолжал, - Передай дуре, что у нее ничего не выйдет. Если бы не деньги, которые она у меня брала, а потом вдруг запамятовала о долге, я бы на эту оторву, шлюшку безродную и не взглянул более. Тебя, модник хренов, пожалеть можно. Ты знаешь, что Корчагина полоумная. Кроме провалов в памяти у нее часто возникают бредовые идеи, она, видите ли, возомнила себя принцессой, все вокруг должны прыгать в угоду ее идиотизму. Как баба она, между нами говоря, гавно, хотя строит из себя опытную искусительницу. Стряпню я ее до старости, наверное, не забуду. Единственный костюм мне так погладила, что я теперь в нем марафет мазурикам навожу и всякую черную работу делаю. И папа у нее такой же генерал, как я – Юрий Гагарин. Она же тварь безродная, и в сортир после нее не зайти, задохнуться можно. Армяшка, про которого она любит всем и каждому болтать, таскал ее в сортир на руках в надежде, что она когда-нибудь, вместе с собственным гавном в толчке смоется.
Все то, что ему пришлось выслушать, не оказалось для Макса новостью. Нечто подобное он и сам бросал чучелу в глаза. Обидное прозвище из уст ее бывшего совершенно точно передавало Ларискину сущность. Временами яркая и зазывающая снаружи, она была никчемным существом по сути, и относится к ней всерьез было лишним. Выходит, он у нее был четвертым за …Максим почесал взлохмаченный затылок, за семь лет. А, что, это – рекорд для среднестатистической москвички. Корчагина слишком самонадеянно восприняла призыв столичного мэра. Черт возьми, непривычное заморское слово, ну да ладно, суть такова, на детей, вроде, пособия платить будут. Если бы Лариса Семеновна и выродила одного, учитывая возню с новорожденным, стирки, уборки, недосыпы, ей бы это быстро надоело. Роль примерной матери явно не для нее, а на ночную бабочку она не тянет.
Получив едва ощутимый хлопок по плечу, Максим вздрогнул. Женщина-водитель троллейбуса достаточно деликатно напомнила ему о конечной остановке. Скорее всего, приняла его за пьяного после той обработки, которую ему устроила банда санитаров. Он еще удачно вырвался от них, с небольшими потерями. Разбитый рот, подбитый глаз, испачканная одежда, вот куртку, сволочи, порвали, единственную, кожаную с заклепками и булавками. Именно благодаря им Максу удалось высвободиться. Поначалу гады орали, что куртку заберут себе, но после того, как полоумный Костя и еще один из держиморд рванул ее на себя, за что и получил булавкой по чувствительным местам, родительский подарочек остался у хозяина. В таком непотребном виде на глаза предкам показываться нельзя. Стало быть, придется опять тащиться к Корчагиной.
Но, черт возьми, как нелегко изображать из себя ее поклонника. Оказывается, ненавидеть гораздо проще, чем любить. Трудно сформулировать словами за что ради любимого человек готов буквально на все, негативное отношение вполне объяснимо. Припоминая их непродолжительное с Корчагиной знакомство, Макс не сумел отыскать в ней хоть что-нибудь хорошее. Генеральская падчерица более всего на свете любила и превозносила самою себя, от людей же она ожидала, если не поклонения, то помощи, поддержки. С ее слов выходило так, что все вокруг ей были должны: коллеги обязаны брать на себя часть ее должностных обязанностей, потому, что у нее третья группа инвалидности, пусть работающая, но ведь она осчастливила руководство больницы своим выбором. У нее на хате всегда можно собраться, за что Корчагину обязаны благодарить «друзья», как она их называла. Ее больная  мать должна радоваться, что не осталась на старости лет одна. «Мамаша считает, что я жить не смогу без ее причитаний». Сказано это было с таким пренебрежением, что Максим более не удивлялся, почему Корчагина и к нему предъявляет повышенные требования. «До нового года, в крайнем случае, до весны, ты заработаешь денег, и мы зарегистрируем наши отношения». Видимо, Лариска мысленно уже привыкла называть его «своим супругом». Этому никогда не быть! В те редкие случаи, когда ему улыбалась удача, он делал сожительнице подарки, пусть недорогие, но те, что ей нравились, опять же, с ее слов. Конфеты, кассеты, крем для рук, колготки, она его тоже не оставляла без подношений, но он Лариске непременно вернет все их при расставании, которое не за горами. Завтра надо будет проведать свой…
Та нелепая авария, в которую он угодил по глупой случайности, повергла его в незапланированные расходы. Деньги пришлось занять, вернуть он их сможет, только после того, как заработает. Водительский стаж у него небольшой,  чуть более полугода, вряд ли, таксопарк, с охотой его примет. Вероятно, придется устроиться к Корчагиной в больницу санитаром. Отвратительные, припухшие физиономии, голые пятки с опознавательной биркой…При одной этой, нелицеприятной картине, Макс сжал кулаки. Он будет до последнего стараться ради того, чтобы избежать незавидной участи.
- Эй, парень, выпить хочешь?
Предложение поступило от встречных парней. Оглянувшись, Максим встретился с пронизывающим, настырным взглядом, от его обладателя так просто не отмахнешься. После сегодняшних разборок Максу не хотелось еще раз испытывать судьбу. Макс попытался избежать столкновения, но любители выпить встали у него на пути.
- Деньги или что-нибудь ценное есть?
Отталкивая протянутые к нему руки, Макс сделал несколько шагов по направлению к Корчагинскому дому, но преследователи не оставляли своих намерений. Его нагнали так неожиданно, что Макс не успел защититься от нападения. Заломив ему руки, они напали на поверженного. В следующее мгновение на него посыпались удары и, несмотря на то, что Макс отчаянно сопротивлялся, со всей решимостью, на которую был способен, его обыскали. Из кармана куртки пропал кошелек и студенческий билет. Ну, нет, этого он не допустит. Мелочь из кошелька, если не вернут, он переживет, но документы? – Отдай билет, потребовал Макс.
Из бумажника на его глазах вытащили пятьдесят рублей, деньги, которые он оставлял на цветы матери. С удвоенной злостью Макс набросился на захватчиков. – Верни!
Двое на одного, ужасно несправедливо. Макс старался достойно противостоять, но удары по болезненным местам, вернули его к реальности. Лучше не злить этих монстров, а то опять заберут студенческий билет.
- Деньги у тебя взяли за долг, который сделала твоя краля. В следующий раз отберем больше.
Бесконтрольное любопытство ввергло его в омут неприятностей, в которых, пусть косвенно, было виновно … чучело, она же и станет платить по счетам. Крашенные патлы, шнобель, как у собаки-ищейки, одна нога короче другой, и зубы, как пассатижи у электромонтера – не хватало только Леонардо Да Винчи. Создал бы еще один шедевр – «Мона Лара».
- Привет! Хорош. Тебя вместо боксерской груши использовали? – полюбопытствовала Лариска, воззрившись на него своими плошками.
- Ага. «Победу» гнал к Москве, боялся, к сроку не успею.
Забросив на вешалку куртку, Макс искоса поглядывал на «чучело». Никакого сочувствия, даже глазом не моргнула.
- Макс, мне стольник нужен.
- А мне нужны деньги на то, чтобы привести в порядок куртку.
- Договорились, - бросив беглый взгляд на скомканную куртку, Лариса добавила, - Сделаю так, что ничего не будет заметно.
Пусть считает, что они договорились, и пусть постарается. Сюрпризы начнутся потом. – Ларка, а что кроме «Победы» у тебя есть на продажу?
- Дача под Волоколамском, такой небольшой, трех, двухэтажный домик. Я бы его давно пристроила, но мать, зараза, держит документы на дом при себе.
- Не доверяет?
- Это ее сестра, моя тетка научает. Она на меня давно зуб имеет. Дача, конечно, старая, лет десять без ремонта, но понравиться может, - после короткой паузы Лариса протянула приятелю несколько черно белых, пожелтевших от времени фотографий, на которые Макс, ради приличия бросил мимолетный взгляд, - Далековато от города, хорошо, что машина есть. Кстати, где она?
На помятой физиономии Макса появилось выражение неподдельного удивления, - Это я у тебя хотел спросить.
Настала очередь удивляться Корчагиной. – А ты сказал, что пригнал «Победу» в Москву.
Вопрос задан, вроде бы, без подвоха. Но, с другой стороны, как расценить простоту в его формулировке, он был задан буквально. – Да… ты что, каждому человеку веришь на слово?
- Макс, а где машина? – удивление Корчагиной сменилось недоумением, - Мне очень нужны деньги.
- Мне тоже. Слушай, как у тебя с начертательной геометрией? А с высшей математикой? А то бы я тебя сейчас запряг, - хитро щурясь, Максим оценивающе рыскал взглядом по комнате. Может, найдется что-нибудь взамен несуществующей «Победы», от чего Лариска без сожаления избавиться?
Когда чужой шнобель прилег на его плечо, а руки его очутились в плену крепких объятий, Максу было не до раздумий. Но хуже всего оказалась газовая атака. Стоило Максу отстраниться, как назойливая Корчагина устроила ему новое испытание. На этот раз атаке подверглись карманы его джинсов. – Дай мне рублей пятьдесят в долг.
- Дал бы, если бы твои приятели не забрали у меня их раньше. Сама видишь, как грубо они со мной обошлись, между прочим, ссылаясь на твой долг.
Минутная пауза дала возможность взвесить все «за» и «против», и принять достойное для привыкшей повелевать решение. – Если «Победы» нет, а я догадываюсь, чьих это рук дело, будем действовать хитрее. Мать думает, что ей удалось сделать умный ход. А мы с тобой ее перехитрим.
Макс с недоверием наблюдал за говорившей. Что еще «чучело» нафантазировало? Главное, чтобы ее планы не шли вразрез с его намерениями. Обложившись учебниками, Макс застыл над раскрытой тетрадью. Наконец, он смог отрешиться от всего окружающего, не имеющего отношения к вычислениям. Если бы еще «чучело» не моталось по сортирам туда-сюда. Надо бы еще матери позвонить, и лучше, чтобы «чучело» об этом не прознало. Завтра, нет, судя по времени, уже сегодня ему к первой паре, а сколько еще так и не сделано. Система К, разность координат С, интервалы между событиями равны …Проводив Ларису нетерпеливым взглядом, Макс кинулся к телефону. Знакомые цифры разом вылетели у него из головы, вместо этого его преследовали «сигмы», «эпсилон», сопровождающий вектор Гойтинга, параллельный направлению распространения волны.
- Алле, сынок, это ты? – буквально кричала Алла Петровна в трубку. Из материнских уст прозвучало еще достаточно доводов в пользу задуманного Максимом.
Сзади прозвучало, - Ты кому-то звонишь?
Слушать сразу обоих, таких непохожих друг на друга людей, было нелегко. Незаметно нажав на рычаг, Макс ответил, - Часы проверял, у меня часы врать стали. Знаешь, а в справочной службе курсы доллара сообщают. Не веришь? Проверь.
Лариса усмехнулась, - Чего я буду проверять? У меня все равно денег нет.
- Будут, в ближайшее время появятся, - когда Макс утешал, он и представить себе не мог, как он был близок к истине.
Позвонила Анька и увела с собой Ларису. Пора. Время действовать. В запасе у него могут быть и пятнадцать минут и полчаса. Сколько времени кумушки будут о делах насущных шептаться, неизвестно. Где старая карга могла припрятать сбережения? В их существовании Максим почти не сомневался. Даже дочку свою любимую в тайну захоронений старая не посвящала. Полочки, книжечки, шкафчики, стопочки, повсюду запасы. Ну, где же деньги? Пролистав каждую книгу в двух верхних полках книжного шкафа, Макс почти отчаялся. Эх, была, не была, если не сейчас, то никогда. В баре стояли два генеральских альбома с марками. Их много, худо не будет, если вдруг несколько штучек исчезнут. Рука сама собой выводила расписку, когда щелкнула входная дверь. Опоздал! Теперь с кикиморой в постели кувыркаться придется. Вот не повезло …
- Где Лариса? – на пороге комнаты стояла старшая Корчагина.
- Она ушла … к подруге, кажется.
Старуха пробурчала себе под нос, вроде: «знаю я ее подруг». Подслеповатые, слезящиеся глаза уткнулись в мужскую фигуру напротив. Макс в этот момент прятал за спиной злосчастные марки.   
- Чего это ты делаешь?
Максиму казалось, будто бы старуха видит его насквозь. Еще немного, и она застукает его на месте преступления. – Я вещи свои собираю. А вам Лариса нужна? Она к Аньке пошла, я вспомнил, - марки, наконец, удалось припрятать в бумажник. Бочком, торопливо, прижимая к груди учебники, тетрадь, Макс пробирался к выходу.
Мария Сергеевна не сводила с него угрюмого взгляда, - Ты чужого не прихватил?
- А вы в милиции не работаете? – полушутливо спросил Макс.
- Не дерзи. Много вас тут ходит, а потом …
- Вещи пропадают, так? – съязвил Макс, хотя ему было совсем не до смеха. Старуха была настроена по-боевому. Он еще крепче прижал к груди стопку учебников. То, чего так опасался Макс, не миновало его. Мария Сергеевна выхватила из рук Макса ближайшую книгу, именно в нее была вложена тетрадь с марками. Дурные предчувствия сковали волю к сопротивлению. В двух шагах от входной двери Макс прилип к стене.
- Учишься где-то? – полюбопытствовала старшая Корчагина. – Молодец. Ты бы Ларису мою уговорил пойти учиться, - уставившись на тетрадную обложку, Мария Сергеевна, прочла по слогам, - «Термодинамика». 
Она это серьезно, не шутит? Максим боязливо протянул руку за тетрадью. – Отдайте, пожалуйста.
Черты отекшего, изрезанного морщинами лица слегка разгладились, старуха явно подобрела, - Может, у вас с Ларой семейная жизнь наладится?
Макс растерялся. Что от него нужно старухе? Пока неуверенно, но настойчиво Макс потянул тетрадь к себе.
- Ты ведь любишь Ларочку?
Она хочет услышать в ответ «да». Придется соврать, сама Лариска ни раз меня обманывала. - Лариса захотела пышную свадьбу. Говорит, что у вас под Волоколамском дача, которую можно продать.
Бабка, все-таки, вернула ему тетрадь, но входная дверь так и оставалась  в ее распоряжении. Макс постепенно отвоевывал ее, отвлекая настырную старуху все новыми вопросами. Исчезнуть нужно было успеть до возвращения кикиморы.
- Какая дача? Нет у нас никакой дачи! – сказано это было с такой злостью, словно старая тетка подозревала его в далеко идущих планах.
Макс пожал плечами, - Я повторяю лишь слова Ларисы.
Новость ошарашила пожилую женщину. Не раздеваясь, в туфлях она засеменила из прихожей в комнату, оставляя за собой дорожку следов. Телефонный звонок ускорил ее передвижение, - Алле, Ларочка, это ты, деточка? Да, а мы тут, с … да, тебя ждем…
Пора. Пусть старуха разглагольствует, нужно делать ноги. На вешалке Макс приметил скомканный полиэтиленовый пакет, куда и перекочевали все его вещи. На выходе из подъезда он едва не столкнулся еще с одной компанией хулиганов, и только благодаря предусмотрительности беглецу удалось избежать столкновения с ними.
По дороге домой у него будет предостаточно времени для того, чтобы поразмыслить над вопросом: а есть ли у него моральное право распоряжаться имуществом, конфискованным за чужие долги? Марки собирал, кажется, отец кикиморы или ее первый муж. Их наследницей в случае смерти или при разводе остается «чучело». Она задолжала уличным грабителям с их слов. Бандиты его ограбили. Выходит, он от грабителей ничем не отличается? Получается, что так. Но не расставаться же ему с мотоциклеткой ради того, чтобы купить подарок матери?! А если бы ей стало известно, какой ценой достался ему этот подарок, что сказала бы в ответ любимая мамочка?
Она всегда учила Максима быть честным, пусть даже в ущерб себе. Однако даже учительница с многолетним опытом работы и непоколебимым доверием к людям, не всегда бывает права. Было дело, когда Максу выпал случай поработать для мамы приманкой. Изучение английского языка пришлось отложить сразу после того, как «неуч» из соседнего двора отказался от занятий из меркантильных соображений. Его ответ оказался прост: «у предков закончились средства». Мама, рассчитывающая на значительную прибавку к скудной зарплате рядовой училки, позволяющей ей иногда баловать домашних скромными подарками, огорчилась.  Дважды изображать из себя приманку Максу не хотелось, равно, как и сохранять статус объекта для приложения воспитательных мер. Пора было становиться самостоятельным, ради свободы нужно перейти на вечернее отделение и устроиться на работу. Еще лучше, если он сможет выхлопотать для себя общежитие. Итак, решено, завтра он становится полностью независимым человеком, а сейчас он отправиться поближе к престижной «альма матер», чтобы не опоздать на первую пару.
Большинство законопослушных граждан убеждены, что ночью общественный транспорт не ходит. Не ходит по маршрутным точкам, по собственному расчету, не то, что ходит – бегает. И ему самому придется теперь передвигаться прытко, чтобы повсюду успеть: и в институте, и на работе, и в собственном деле. А в то, что он станет предпринимателем, Макс ни минуты не усомнился, таким, как Герман Стерлигов, обязательно миллионером. И тогда посмотрим, кто за кем приударит: он за Анькой или эта кукла за ним?