Как писать стихи. Размышления пишущего. Часть 5

                Генетическая память.

За свою жизнь мне пришлось, или посчастливилось, побывать во многих местах земного шара. Это совсем не те поездки, которые совершаются сейчас. Увидеть Канары или Острова Зеленого мыса, или Шпицберген и Фарерские острова, в то время было возможно  только в связи с морской  службой. Конечно, были и другие профессии, определявшие перемену мест. Но я буду говорить о морских походах, а также местах, связанных с Севером.
Мне хотелось бы понять, как связан приход мыслеобразов, той самой божьей искры, о которой я писал ранее, с местонахождением поэта. Значит ли это, что поэзия разлита в воздухе, что она всюду, и ее надо только услышать. И почему же ее слышат далеко не все? Я уже говорил о тайне первой строки. Именно в ней душа стихотворения. Но может ли эта первая строка настигнуть нас в пути, в море, воздухе? Как она приходит к избранному кем-то поэту. Если бы она, эта строка приходила ко всем, то и стихи были бы одинаковы. А они разные, хотя казалось бы об одном.
…Нас  по утрам не будят горны
Зарей серебряной в руках.
Но вдруг себя увидишь в форме
В шеренге клетчатых рубах.
И вняв единому порыву,
Опять стоишь, упрям и груб.
Опять пол - суток шкеришь рыбу,
И соль облизываешь с губ…
Эти строки много – много лет назад пришли ко мне на экваторе. Не очень  умелые. Видимо, мой стихотворный бог был тогда еще очень молод.
А вот другие, из юности.
В кусочке солнца муравей,
Он был когда-то незаметен.
В доисторической траве
Он жил в начале лета.
Но он увяз в слезе сосны,
И вот, миллионы лет
Он смотрит голубые сны,
Сияньем солнечным одет.
Понятно, что искра божья прилетела в Прибалтику, край янтаря. Как она нашла меня там?
А вот другое. Повзрослевшее, впитавшее годы и память.
…Все! Рельсы дальше не идут.
Здесь край земли, и здесь начало.
Через одиннадцать минут
Уйдет «Воровский» от причала.
И Ледовитый океан
Подхватит наш корабль на плечи,
И не закончится наш вечер,
Хоть капитан немного пьян…
Суровый Ледовитый океан. Качка. Белый красавец  теплоход «Вацлав Воровский» несет нас к новому месту службы. Впереди неизвестность и суровые испытания. Но первая строка приходит, она несет ту самую божью искру. Она снова нашла меня на другом краю земли.
…Ах, Фареры, Фареры,
Вы спасли мою веру.
Ураганом заброшен,
Наш корабль, словно крошка.
Если б мы протянули,
Так наверно без пули,
Были все молчаливы,
Как морские отливы.
Отстояться средь бури
Мы сюда заглянули.
Словно стол в океане,
Спят Фареры в тумане…
Ураган застал наш корабль в Северном море. Едва нащупав глаз циклона, мы сумели пробиться сквозь неистовый шторм и отстоялись среди Фарерских островов, спася корабль и свои жизни. А искра божья застала меня и там.
…Я вел корабль до Мыса бурь.
На карту стоит лишь взглянуть,
Чтобы понять, мала Земля
Для боевого корабля.
Когда форштевнем режет он
Зеленых вод веселый тон.
Или кипящую волну
Он побеждает не одну.
Мыс бурь. Южная оконечность Африки. И там живет посыл, и там приходят мыслеобразы. 
…Мне  снилось море. Там вдали,
Когда заря едва окрасит
Верхушки мачт, и корабли
Уходят…Маленький мой мальчик
Рукой мне машет на причале.
А ты стоишь, и чуть не плачешь.
Но ты же знаешь, что печали
Пройдут, и снова мой корабль
Коснется пристани, и сходни
Сбегут к земле…
Стихи пришли во сне. Не спит мой стихотворный бог. Мыслеобразы витают в пространстве, в эфире. Но ждут меня, моего пробуждения.
…По курсу прямо Севастополь.
Вновь маяки укажут путь.
Такая уж у них работа,
Что просто некогда вздохнуть.
Они меня зовут домой,
Мигая проблеском знакомым.
Тихонько дремлет город мой,
И на бульваре шепчут клены…
Ну, с морем понятно. Любят стихи морские стихии. Я как-то писал, что море-это и есть стихи. Их надо понять и принять. А как на земле?
Среди снегов и долгих зим,
В средине колеи железной,
Я встретил станцию Любим.
О, как она была прелестна!
                ……
Североморск, Североморск,
Осенний дождь на миг умолк.
Но ветром северным слеза,
Вдруг навернулась на глаза…
В осенней памяти моей
Так много было светлых дней.
Тогда мой Север был добрей,
И звал к истокам моих дней.
                ……
А стихи о родном городке, о малой родине.
Мой город детства. Он далеко.
За косогором, не беда.
Там свет родных и близких окон
Горит всегда.
Он, как маяк. Средь темной ночи
Всегда зовет.
Меня всегда он видеть хочет
И ждет.
Чувство родины, малой родины, мест, где ты родился и провел лучшие годы детства и возмужания. Божья искра прилетит к тебе лишь при одной мысли о моих милых и дорогих сердцу местах.
Так что же? Нет связи с местом пребывания и приходом первой строки. Она приходит при любых обстоятельствах.  Но приходит к избранному. Одному поэту, который готов принять  первую строку и пронести ее к минуте рождения стиха. Но почему стихи у каждого поэта разные, хотя пишет он о том же. Почему стихи о моем маленьком городке пришли в душу к моей соседке по парте, и она, а не я, записала их. Я тоже так думал.
Древний вятский говорок,
Долгий да певучий.
Милый сердцу говорок,
Белый снег летучий.
Мы в разлуке много дней,
Но в степи безбрежной
С каждым годом все родней
Городок заснеженный.
Все равно туда вернусь,
Хоть длинна дорога.
И меня там встретит Русь
Прямо у порога.
А вот мои строки:
…Поворот утомленной дороги
Открывает опять горизонт.
Мне навстречу знакомые дроги
Развеселый везут перезвон.
Серебро духового оркестра
Мне в ладонях протянет горсад.
Принимаю, как добрые вести
Эти местные словеса…
После всех рассуждений стало ясно, что посыл, божья искра приходят по адресу. Именно к тому поэту, который и должен их принять и записать. Эта невидимая связь между поэтом и стихотворным богом, посылающим первую строку, может быть только  одна. Это связь поколений, это – генетическая связь. Думаю,  что посыл, мыслеобраз, божья искра – это генетическая память.  Вы только вдумайтесь, какая грандиозная цепочка из сердец и жизней живет в каждом из нас. Это они дают нам знак, это они живут где-то рядом, в неведомом, и так хотят, чтобы и услышали. И поэты их слышат!