Чешуя. Зачем презерватив на рыбалке

Эту оснастку я подсмотрел у одного хорошего человека в одном очень интересном месте. Для начала расскажу про это необычное место. За одной небольшой деревенькой, через которую течет прозрачный ручей с чистейшей питьевой водой, был вырыт еще во времена Альфреда Юзефа Потоцкого длинный пруд.  В деревне его тогда таким полным именем уже не  вспоминали, это я в энциклопедии подсмотрел. Пруд питался из того самого ручья, разделявшего деревню на две части и приводящего в былые времена в действие мельницу на окраине. Для деревни вполне бы подошло название «Овраг двадцати мостов» – примерно столько мостов и мостиков мы насчитали, пока проехали к водоему. Пруд в прежние времена был очень глубоким, но со временем от прежней глубины в двенадцать метров осталось на четверть меньше. Всего-то… Местные рыболовы рассказывали, что дно и берега пруда были укреплены тщательно уложенным камнем, Из пруда вода протекала по узкому желобу в камне и лилась на колесо, приводящее в древние времена лесопилку, которая увы… не сохранилась. За мельницей был еще один пруд поменьше и мельче, а за ним снова ручей и снова остатки строения – говорят, что там была кузня и, колесо приводило в действие кузнечные меха и механический молот. От всей этой деревенской индустрии остались лишь останки стен, огрызки деревянных свай да груды камня.
 Приехал я на верхний пруд с соседом – рыболовом не ахти каким, но человеком пунктуальным и аккуратным. Оно и понятно, каким еще должен быть бывший военный летчик… Выбрали место, забросили удочки и стали тягать уклейку одну за другой. Но это недостойная рыбалка. Мне ведь рассказывали о гигантских карпах, монстрах – сомах и карасях, не помещавшихся на сковороде. Часам к десяти стало морить в сон – сказалась бессонная ночь приготовлений и ранний подъем. Заварили крепкого грузинского чаю и, решив перекурить, стали любоваться окрестностями. А место там и вправду живописное. Противоположный крутой берег зарос нависающими над водой ивами, у бывшей мельницы два высоких тополя по обе стороны ручья застыли, будто стража в почетном карауле. У нас за спиной тихим шепотом шевелил ветвями смешанный лес, ближе к воде переходящий в редкие заросли вербы и дебри каких-то кустарников. Ниже по течению, метрах в ста,  в самом конце пруда росли следующие два тополя, а под ними сплошные непроходимые джунгли из орешника, бука, осины и редких берез. Пруд прикрыт деревьями от ветра со всех сторон так надежно, что рябь на поверхности здесь большая редкость.
  Мой напарник все же решил немного вздремнуть в автомобиле. Я наживил жирного червя на крючок, забросил, привязал удочку, что бы вдруг карп не утащил, и пошел бродить. В лесу, что за нашей спиной, я нашел заросли малины и ежевики. Под ногами к моей огромной радости всюду встречалась земляника. Ближе к старой мельнице нашел два огромных куста фундука с несозревшими еще орехами. Я уже прикидывал в фантазиях, как приеду и насобираю лесных даров.
 До почерневших свай мельницы оставалось с полсотни шагов, как в зарослях пророкотал двигатель и тут же смолк. Хлопнула дверца автомобиля. Мне стало интересно – кому еще известно это рыбное место. Я присел за кустом и стал наблюдать.
 Вскоре к водосбросу вышел высокий седой мужчина в армейской технической куртке – мне ли, сыну военного не знать этой амуниции. Недолго поковырялся с поклажей, стал собирать спиннинг и тут…
 - Чего прячешься? Подходи, смотри – раз уж интересно.
 Наиграно оглядываться не имело смысла. Я понял, что был замечен и подошел к незнакомцу. Вопрос – ответ. Командирский тон выдавал в нем офицера, привыкшего чаще отдавать приказы, нежели их выполнять. Он и вправду был военным с большими звездами на погонах, но уже на пенсии. Но скорее для таких людей ближе слово «запас». Таких вояк я видел. Такие боевые старички  навечно в строю. Везде – в быту, в семье, в транспорте, на рыбалке. Я коротко отвечал на его вопросы и по моим ответам он быстро понял, что и мой отец такой же служака, как и он. Был задан вопрос про место службы отца, но ответ был уклончивым. Сказалось строгое отцовское воспитание и запрет на разглашение всего, что связано с его работой.
 Я внимательно наблюдал за приготовлениями седого рыболова. Все движения годами отработаны до автоматизма. Выставлены две припрятанные в кустах рогулины, разложены два коротких титановых спиннинга, колокольчики сперва привязаны к рогулинам и уж позже будут повешены на леску. Под левой рукой на траву лег собранный подсак. Мужчина установил стульчик, все, что извлек из рюкзака, расположил так, что бы легко было достать руками. Почти пустой рюкзак забросил за спинку стульчика. И только тогда придвинул невысокий, с широкой горловиной термос. То, что было извлечено из него, меня несколько смутило. Набитый чем-то презерватив, завязанный черной суровой ниткой, из завязанной окантовки которого выглядывала петля крепкой капроновой нити. Без всякого грузила старый рыбак соединил петлей в петлю наполненный чем-то контрацептив, извлек из кармана изогнутые маникюрные ножнички и принялся делать небольшие частые надрезы в тонкой резине. Запах распространился сразу, и был мне знаком, но я не сразу смог узнать - чем запахло в безветренной атмосфере пруда. Изрезанный груз-наживку мужчина пристально рассмотрел со всех сторон, и плавным забросом спиннинга отправил метров за двадцать от берега. Колокольчик он повесил не сразу за тюльпаном, а между колец, немного, но не в натяг подтянул леску и, принялся за следующий, извлеченный из термоса контейнер. Лишь когда оба спиннинга были заброшены, мужик достал пачку дешевых крепких кубинских сигарет без фильтра и закурил.
 - Вот так вот, - выпустив густой клуб дыма, тихо произнес в мою сторону,  - Теперь я готов отвечать на твои вопросы.
 - Простите, но я такого еще не видел. Ведь это же…
 - Да, презерватив. Надеюсь, видишь не впервые?
 - Видел, но не на рыбалке, - немного неловко ответил я.
 - Ха, на рыбалке это резиновое изделие так же важно, как  удочка и крючки. И не только в качестве наживки.
 - ???
 - А вот смотри, - он достал из кармана еще один контрацептив, но не завязанный, а претянутый резинкой от велосипедной камеры, - Здесь спички, парафином пропитанная ткань, две таблетки сухого спирта и второй спичечный коробок с солью. Знаешь, почему все вместе сложено?
 - Н-нет…
 - Каждый раз перед укладкой хорошо просушенная соль насыпается в свежий, сухой спичечный коробок. Что бы вбирать в себя возможное появления конденсата.
 - Надо же… Я запомню.
  Мужчина достал еще несколько пачек резиновых изделий.
 - Смотри сколько их у меня. На все случаи жизни. Спрятать от влаги документы, фотопленку, поместить внутрь фонарь с той же целью. А вот сам придумай – где и как можно применить их еще.
 - Наверное, сигареты спрятать.
 - Верно, но всю пачку не поместишь - помнется. Смотри, - он взял свою пачку «Сaribe», половину сигарет вытряхнул на колени, оставшиеся ловко извлек вместе с фольгой и, лихо сжав их в пучок, натянул на них презерватив. Вторую часть «курительных палочек», поместил в бумагу той же упаковки и добавил к первой половине запаса курева.
 - А как завязать?
 - Вот для этой цели у меня в кармане смотри что есть, - он раскрыл сжатую в кармане ладонь, - Прищепки, канцелярские скрепки, куски медной проволоки. Ну, как?
 - Класс! – только и смог я от восхищения произнести.
 - Еще варианты есть?
 - Нет, - честно признался я.
 - В нем можно переносить воду. Но в просто раскатанном виде он может порваться. Раскатываешь его в обычном носке и заливай запас воды – литр войдет, проверено.
 - А оружие?
 - Нет, братец, пистолет в него не войдет, даже в два. Порвутся, да и использовать неудобно. А вот до первого выстрела защитить ствол от песка и грязи пойдет.
 - А рогатку сделать?
 - Молодец, сообразил, - снова пыхнув сигаретой, с азартом произнес бывший вояка, - Только по одному с каждой стороны рогулины будет мало. По четыре, по пять – в самый раз.
 - Можно на части порезать и стягивать резинками что-то. Коробочки, банки закрывать…
- Верно, а можно еще жгут накладывать, - мужчина протянул руку, - Дай-ка, на минуту.
- Я протянул ему свой перочинный нож, который вертел в руках.
 Он распечатал пять упаковок, у всех презервативов срезал кончики, затем соединил их простым, не хитрым способом в нечто, напоминавшее цепочку.
- Видишь, достаточно прочно, - сказал, протягивая нож, - Откуда нож такой?
- Отца подарок.
- Понятно.
 - А как же вы на презерватив рыбу ловите? Внутри крючки?
 - Это из-за особенностей этого водоема. Здесь мелочи тьма. Вот никак не соберусь сюда окуней да щук запустить. Не дает мелочь большому карпу взять наживку, что не закинь -все объедают, даже макуху. Или ловить на недоваренный картофель, или вот на «презик». Мелочь его пытается дерибанить, но без особого успеха.
 - А как там устроены поводки, расскажите, пожалуйста.
 - Поводки там длинные – сантиметров 25 – 30. Но не больше двух. Два поводка еще распутаешь, а три уже могут так закрутиться, что потом только резать. Крючок кованый, от десятки до двенадцатого номера. Без грузила – сам понимаешь, веса для заброса хватает. Отверстия прорезаешь перед забросом – чтоб запах выходил.
 - А в термосе почему?
 - Пока приезжаю, начинка распаривается, набухает. Дома закладываешь еще горячей.
 - Я по запаху не смог точно определить что там.
 - Не мудрено. Я там такого мешаю – горох молотый, картофель вареный, семечки жареные толченые, бывает, немного аниса подмешиваю, а когда и меда. А зимой знаешь, какая смесь? Угадай!
 - Зимой?!! Так карп вроде спит подо льдом.
 - И подо льдом, и по чистой воде может клюнуть, если запах понравится. Я прошлой зимой на «глинке» перед самым новым годом двух карпов на кровь взял.
 - На чью кровь?
 - Ну, не на свою же, - рассмеялся он, - на говяжью конечно. На рынке приходишь к продавцам, смотришь - где печень в лотке кровью исходит, просишь в шприц набрать и все – рыбачь. В холодильнике она долго сохраняется.
 - Она же жидкая…
 - Опускаешь в презерватив поводки, крошишь хлебный мякиш, заливаешь кровью и все – наживка готова. Только перед забросом отверстий прорежь. Ну и с хлебом все же свинцовое грузило не помешает. Смотришь по обстоятельствам.
 - Что ж, спасибо за науку, пойду я. А то гляжу - напарник мой проснулся и с удочкой воюет.
- Нет, то не рыба. Или зацепился, или рак в нору утащил, - заключил мой собеседник, внимательно вглядываясь в прогалину между кустов, где мелькала светлая куртка моего соседа.
- Это как вы определили? – снова, уже в который раз за время нашего разговора, удивился я.
- Хе, порыбачишь с моё – научишься и наблюдать, и выводы делать.
 Уже пробираясь меж кустов, я услышал его оклик.
 - Другу своему скажи, и сам запомни. Карп самая умная рыба в пресной воде. Будете в светлое и пестрое одеваться, мельтешить по берегу – не видать вам улова. Карп все видит и все помнит.
- Спасибо! Это я тоже запомню.

 Моему приятелю все же повезло – на удочке был рак. Его удалось вытащить, хоть и повозились немного.
 Сидя на своем месте, я не сразу увидел своего нового знакомого у старой мельницы. Одетый в вылинявшую куртку, с защитного цвета кепкой на седой голове, он был заметен только при пристальном наблюдении, да и то только во время движения.
 Я рассказал своему приятелю, как и главное на что ловит старик. Тот в ответ только рассмеялся:
- Странных людей много. На рыбалке они тоже встречаются.
 Мы продолжали выуживать уклеек, изредка попадались плотвички. Удалось поймать несколько «сковородочных» карасей. Ближе к вечеру напарник толкнул меня в плечо:
- Смотри, а у твоего деда клюнуло.
 Я привстал и без труда увидел стоящего в полный рост мужчину. Его спиннинг, казалось застыл в изогнутом положении. Но присмотревшись, заметил я и вибрацию хлыста, и след по воде от движущейся лески.
- Что-то крупное, - я потянулся за сигаретой.
 В этот момент метрах в десяти от стоянки у мельницы вода взбурлила и сильный всплеск нарушил идеальную поверхность пруда.
- Ни хрена себе, - вскочил приятель, и уже через секунду мы бежали к месту схватки рыболова и рыбы.
 Уже вблизи старик нас окликнул:
- Эй, не топочите, как мамонты. Тихо подойдите, - и добавил уже тише, - Раз уж посмотреть есть желание.
 Мы осторожно приблизились. Мужчина медленно «выкачивал» сильную рыбину, давая ей возможность растратить силы, прежде чем подвести к приготовленному подсаку. Он с заметным усилием подтягивал рыбу спиннингом, а затем, наклоняя удилище, делал половину оборота катушкой. И так раз за разом, уже минут десять, как мне показалось. Признаюсь, я волновался сильнее самого рыболова – руки у меня подрагивали, казалось, что моя кепка сама движется к затылку.
 Схватка закончилась победой человека. Пузатый, губастый карп лениво приоткрывал рот, лежа в подсаке, без всякой надежды на спасение смотрел на стоявших над ним  людей. Не понятно было – попался ли он на оба поводка. Загиб одного крючка был хорошо виден у основания жаберной крышки, а второй был где-то внутри. Изодранный презерватив был собран в гармошку у нижней губы рыбины.  Наверное, мне было даже немного жалко этого карпа. Хотя…. Не знаю – от такого трофея я бы точно не отказался.
  К нашему удивлению победитель стал собираться. Мы спросили – неужели он не хочет еще одного такого же поймать? Оказалось, что нет…
- Зачем? Этого мне с супругой надолго хватит. Голову и плавники на уху, тушку на заливное. Главное не жадничать.

 На тот пруд мы зачастили. Поначалу не было у нас такого широкого термоса и своеобразную наживку мы возили в капроновой кружке, обернутой в шарф. Как ни старались, но нам катастрофически не везло. Была у соседа одна поклевка, но рыбина сошла. Наверное, поводки он слишком кроткими сделал.
  Я уже было отчаялся, но все же решил испробовать ловлю на контрацептив на другом водоеме. Мне повезло несколько раз – карпы были не такими большими, как тот красавец, но там ловилась рыба и без таких премудростей.
  Как-то уже по осени мой напарник собрался по делам в соседний район. Дорога на мою удачу пролегала вблизи от той деревеньки. Прикинули, обсудили и решили – меня он высадит на повороте к деревне, а сам поедет по своему маршруту. Если к пяти вечера не подъедет к пруду, то мне надлежало выйти ему навстречу.
 Половину ночи я готовился, снова почти не спал, а в начале пятого утра уже выбрался на мокрый от росы асфальт в четырех километрах от знакомой деревни. Предстояло без малого час добираться, но на мою удачу в деревню ехал мотоциклист и подвез, чем очень мне помог. Как на зло оторвалась лямка моего бывалого рюкзака, а в то время я еще не был настолько богат опытом, что бы брать с собой ремонтный комплект на все случаи жизни. Кое-как на одной лямке дотащил поклажу до пруда. Брюки стали тяжелыми от росы, в кедах неприятно чавкало. Это уже после я знал, что в такой ситуации по росе лучше идти босиком…
  На берегу пруда никого не было. Я пробрался к сваям разрушенной мельницы, осмотрелся и быстро разложился. Вскоре оба спиннинга были оснащены надрезанными презервативами и заброшены. В то время у меня было всего два спиннинга – один откованный  отцом одноклассницы, а второй – стеклопластиковый, «дубовый» на изгиб. Я разложил дождевик под ноги, а кеды повесил на куст для просушки. Ждал примерно час, а потом собрал поплавочную снасть и принялся ловить уклейку. Но вот неожиданность – на червя взялся окунек, потом еще один, дальше – больше. Вот только радость моя была преждевременной. Вскоре заурчал за кустами двигатель, хлопнула дверца и, к моему стойбищу вышел старый знакомый.
 - Сиди, сиди, - остановил он мою попытку освободить ему место, - Рыбацкий закон: «Кто раньше встал, того и место». Как клев?
 - На «презики» пока глухо, а на поплавок вот, - я показал на садок, - Окуньки клюют.
 - Это ты зря. Это я окуней сюда привез. Прижились, значит?
 - Извините, я не знал, - попытался оправдаться я.
 - Твой улов. Что уж теперь.
 - Я отпущу, - садок уже был вытащен из воды, - Сейчас отпущу.
 - Нет, не стоит. Окунь, снятый с крючка, почти не имеет шансов выжить, - мужчина внимательно рассматривал мой улов, - Ты уж лучше на червя не лови какое-то время. Хотя бы этот год.
 - Да, конечно – не стану,  - я поднял удочку, готовясь сменить червя на перловку.
 В этот момент колокольчик на моем стальном спиннинге приподнялся и мягко плюхнулся в траву. Я застыл, не соображая, что делать – отбрасывать удочку или хватать рукоять спиннинга.
 - Погоди, не спеши, - тихо, но твердо сказал мужчина, - Дай, пусть рыба заглотит поглубже.
 Удочка легла на ближайший куст. Я присел и с гулкими ударами в висках наблюдал за колокольчиком. Секунда, может две, а может просто мгновения казались секундами. Сердце чуть не выскочило из груди, когда колокольчик вновь дрогнул. Затем резкий рывок, затрещал тормоз катушки и, я схватил спиннинг двумя руками. Волна адреналина ударила в затылок. На том конце лески было нечто такое, что мне просто сил не хватало сдвинуть с места. Но это не был зацеп. Я ощущал сильнейшую вибрацию снасти в руках.
 - Годится! Сидит! Главное – резко слабину не давай, - приказным тоном наставлял мой знакомый, - Вымучивай! Где твой подсак?
 - У меня нет своего подсака, - сознался я.
- Эх, да что ж такое-то…
 Где-то позади меня упал рюкзак. Мужчина, разбрасывая междометия в утреннем прохладном воздухе, принялся собирать свой подсак.
 Эту свою, на тот момент самую большую рыбину, я увидел метрах в шести от берега. Карп поднялся к поверхности на несколько секунд и снова увел звенящую на кольцах леску вглубь пруда.
 - А спиннинг у тебя хорош, - мой знакомый с подсаком наизготовку замер слева от меня, - Где взял такой?
- Самодельный это, - ответил я и заметил, что голос мой заметно срывается на фальцет, - Потом расскажу.

 Мы его взяли. Я сидел и смотрел на только что выловленного красавца, очень хотел закурить, но пальцы не слушались, мне никак не удавалось вытащить сигарету из пачки.
 - На, глотни и сразу полегчает, - я увидел протянутую солдатскую флягу, - Хорош красавец. Все восемь кило, если не больше.
- Уууууффф….
- Что, пробрало? – он засмеялся, - Знай нашу настоечку!
- Что это? – я смахнул выступившие слезы, внутри меня внутренности пытались потушить внезапный пожар.
- Спиртовая настойка на травах и ягодах, - громко засмеялся собеседник.
- Огнетушителя нет? – на сбивающемся дыхании ответил я.
- На тебе огнетушитель, - перед затуманенными глазами снова возникла солдатская фляга в брезентовом чехле.
 Я попытался мотнуть головой, и пейзаж поплыл перед глазами. Во второй фляге был крепкий чай без сахара.

 Мы стояли на повороте. Я уже пришел в себя, хотя резкость в глазах все еще требовала юстировки. Стояли и ждали приятеля, возвращающегося из поездки. Я говорил много. Рассказывал, как ковали спиннинги, как вставляли кольца. Он все больше вопросы задавал. Дал мне медной проволоки, которой я в ожидании приятеля починил лямку рюкзака. Потом вдруг спросил – не сын ли я… и назвал имя и фамилию отца. Как? Как он вычислил? Я не мог проболтаться.
- Я в первую нашу встречу у тебя нож брал, помнишь? Нож не простой, он из «тревожного чемоданчика» и на нем номер. Я номер запомнил, потом узнал на службе. Мы с ним одно время вместе служили. Просто все…
 Уже прощаясь, он представился и просил передать отцу привет. Мы попрощались.

 Сосед мой крутил баранку и всю дорогу расспрашивал – как клюнул, как вытащили, на сколько крючков подсекся?
  С тем моим учителем – именно так я его теперь и называю, мне повстречаться больше не довелось. Но привет передал и отец сразу понял от кого. На пруд ездили часто, но не на столько, как хотелось бы. Всякий раз я приходил к старой мельнице и пытался заметить следы пребывания моего наставника. Но, то не тот человек, который себя так выдаст. Ни окурка, ни спички, ни использованного презерватива.
 Тремя годами позже, возвращаясь с одной рыбалки и, уже сидя в автобусе, я услышал про везучего старика, поймавшего на «спаде» - месте сброса воды с плотины двух крупных карпов на презерватив. Рассказчик ехидно улыбался и характеризовал старика, как «тронутого мозгами». А все из-за того, что везунчик отпустил одного из карпов обратно в реку на глазах у двух десятков ошалевших от увиденного рыболовов.