Завуч школы слепых

Я беседую с завучем школы-интерната для слепых и слабовидящих детей № 33, находящимся в моём родном городе Новочеркаске, Ростовской области Юрием Владимировичем Трубачёвым.
-Я закончил Ростовский педагогический институт, - начинает наш разговор Юрий Владимирович, - по специальности «Математика» и Российский Государственный Университет имени Герцена в Санкт-Петербурге по специальности «дифектолог-тифлопедагог». Работаю в школе-интернате № 33 более двадцати лет. Являюсь, как Вы знаете, заместителем директора по учебной работе. Конечно, деятельность замдиректора многогранна. Здесь и успеваемость, здесь и посещаемость, здесь и контроль за работой учителей, и разработка планов мероприятий школы-интерната.
Большое внимание уделяется внедрению новых технологий обучения. Скажу и про внедрение новой формы государственной (итоговой) аттестации выпускников – Единый Государственный Экзамен. Но у нас в настоящее время действуют две формы Государственной Итоговой Аттестации Выпускников: Государственный выпускной Экзамен и Единый государственный экзамен (ЕГЭ). Наши выпускники 12го класса пока имеют право выбора формы экзаменов по предметам.
-То есть, между тем, что существует теперь, и примерно тем, что существовало в СССР?
-Не совсем так. Дело в том, что в СССР наши выпускники не сдавали выпускных экзаменов, будучи освобождены от них как дети-инвалиды. Но с конца 90х годов наши дети стали сдавать экзамены. Однако, они их сдавали в щадящем режиме. То есть был обязательный экзамен по русскому языку и по математике, и ещё два экзамена по выбору. Так как наши дети являются инвалидами, согласно Положению «О Государственной Итоговой Аттестации», они освобождались от экзаменов в соответствии с решением педагогического совета и согласованием с Министерством Образования Ростовской Области. Тем не менее, в дальнейшем мы всё же стали сдавать Государственную Итоговую Аттестацию – в 10м классе и в 12м классе.
Дети-инвалиды у нас в обязательном порядке сдают два экзамена: это – русский язык и математика. Дети, не имеющие инвалидности, сдают согласно «Положению О Государственной Итоговой Аттестации».
-Скажите, пожалуйста. Вы сейчас упомянули о детях, имеющих инвалидность и о детях, её не имеющих из числа учеников Вашей школы. С чем это связано?
-Суть вопроса в том, что у нас школа-интернат третьего вида. Это – учебное заведение для детей с глубокими нарушениями зрения. Инвалидность устанавливается ребёнку при определённой степени остроты зрения. Есть у нас такие дети, острота зрения которых позволяет учиться в массовой школе. Но родители просили направить их на обучение к нам. У этих детей прогрессирующее заболевание. Да и родители не уделяли им достаточного внимания. Хотя, в последнее время родители стали гораздо больше уделять внимания приданию ребёнку статуса инвалида.
-Скажите, пожалуйста. Это новое положение, о котором Вы упомянули, относительно того, что экзамены теперь всё же нужно сдавать, на Ваш взгляд, лучше, или хуже прежнего?
-Дело в том, что дети всё равно должны сдавать экзамены. Наши выпускники – во всяком случае, достаточно большой процент из них – поступают в учебные заведения как среднего профессионального образования, так и высшего профессионального образования. В этом году от нас вышло семь выпускников после 12го класса. Буквально все они определились: кто пошёл получать среднее образование, кто пошёл получать образование высшее. Поэтому, конечно, экзамены должны быть. Но у нас хорошо то, что наши выпускники имеют право выбора: либо Единый Государственный Экзамен (ЕГЭ), либо Государственный Выпускной Экзамен. Тем более, что ещё не все контрольно-измерительные материалы и не по всем предметам разработаны для наших детей.
Мы сдаём ЕГЭ в тех же пунктах приёма, существующих в городе, где сдают и выпускники всех остальных школ. Каждый год прикрепляют к какому-то определённому пункту. В тех пунктах нет никакой помощи со стороны наших учителей.
А если дети экзамены сдавать не будут, то это, конечно, не дело. Так что это хорошо. У детей появляется какая-то ответственность.
Прежде, когда экзамены не сдавались, аттестат заполнялся по результатам годовых оценок. Сейчас же можно оценить и уровень преподавания, и уровень подготовки наших учеников уже на этапе их выпуска из школы-интерната.
-Расскажите, пожалуйста, ещё о специфике работы Вашего учебного заведения.
-В отличие от массовой школы у нас обучаются дети с глубокими нарушениями зрения. Поэтому требуется индивидуально-дифференцированный подход буквально к каждому ребёнку с учётом его психо-физических особенностей, с учётом состояния его органов зрения.
Мы уделяем большое внимание коррекционным направлениям уроков – фактически по всем предметам. Обучение у нас идёт, собственно говоря, по программе массовых школ. Программ для коррекционных учебных заведений, как таковых, пока не существует. Все программы, имеющиеся для массовых школ, адаптируем к нашим условиям. Вносим в них, естественно, некоторые изменения. Дети у нас изучают все предметы, преподаваемые в массовой школе. И – плюс к этому – преподаём коррекционные предметы. Такие, как, например, «Социально-бытовая ориентировка», «Пространственная ориентировка», «Развитие мимики и пантомимики», «Коррекция недостатков развития», «Развитие осязания и мелкой моторики». Это те, в общем-то, дисциплины, которые помогают ребёнку, обучающемуся в нашей школе, адаптироваться в окружающем его мире.
После выхода из школы-интерната получается так, что дети-инвалиды находятся как бы в замкнутом круге. Здесь они получают общение и элементы социализации – интеграции в наше современное общество.
-Скажите, пожалуйста, те предметы, что Вы сейчас перечислили, входят в обязательную программу?
-Некоторые – такие, как «Социально-бытовая ориентировка» - обязательны. «Ритмика» - тоже обязательный предмет. Так же, как и «Лечебная физкультура». Это – предметы необходимые каждому ребёнку. Тем более, с учётом специфики его заболевания. А вот такие предметы, как, скажем, «Пространственная ориентировка» - здесь гораздо большее внимание отводим работе с полностью незрячими детьми. Хотя слабовидящим детям этот предмет тоже необходим.
Нагрузка на наших учеников, должен заметить, довольно приличная. Тем более, многие из них задействованы в целом ряде различных мероприятий. У нас работают и кружки, и секции дополнительного образования, действует музыкальная студия по классу баяна, сольфеджио и фортепиано.
Наши дети поступают в специальное музыкальное училище, находящееся в городе Курске. Есть те, кто выучились в Кисловодске, получив специальность массажиста. Многие из них успешно работают и, можно сказать, пользуются спросом. Один из наших выпускников в настоящее время обучается на психолога. Ещё один поступил в радио-технический университет, в Таганроге. В ЮРГТУ тоже поступают наши выпускники. В этом году один из наших выпускников получил серебряную медаль. Есть среди наших выпускников и золотые медалисты. Хотя, медали сейчас ценятся и не так, как в прежние годы, потому что они больше не дают льгот при поступлении в ВУЗы. Но, тем не менее, это всё равно какой-то престиж.
-Такой вопрос. Может быть, болезненный. А были те, кто бросили, не доучившись?
-В общем-то были поступившие в колледж, которые там не доучились. Но причины были уже другие. После выхода из школы-интерната они пошли во взрослую, самостоятельную жизнь. Там уже нет никакого контроля. Особенно это касается тех, кто сами – из числа детей-сирот. Они оказались полностью предоставленными самим себе.
Естественно, в школе-интернате каждый ребёнок постоянно на виду. И учитель с каждым может поработать индивидуально. Тем более, у нас есть сеть дополнительных занятий, консультаций. В массовых школах сейчас, по крайней мере, насколько я знаю, за любую консультацию родителям ученика приходится платить. У нас нет ничего на платной основе. Любой ребёнок может всегда после уроков подойти к любому учителю, спросить о том, что ему непонятно, и учитель обязательно с ним позанимается дополнительно, не считаясь со временем.
-В конце концов, тот, кто уже учился в колледже – это взрослый человек. Если он бросил, не доучившись, это его выбор.
-Конечно.
-А в самой школе были такие, кто бросили её, не доучившись?
-В самой школе? Как Вам сказать? – Были. Как и везде. Иногда родители бывали не согласны, чтобы их ребёнок обучался в школе-интернате. Это происходит ещё и потому, что средства массовой информации зачастую играют негативную роль в формировании образа школ-интернатов вообще. Особенно, когда послушаешь некоторые телевизионные передачи. То в той школе-интернате избили, то там посадили в карцер и тому подобное. У нас подобных случаев не было никогда.
-Но исходить-то нужно не из сообщений, безотносительно степени их правдивости, а из конкретной ситуации в конкретном учреждении.
-Вы правы. Но почему-то не все это понимают. У нас нет таких случаев. У нас ровные отношения между самими детьми и ровные отношения между педагогами и детьми. Если иногда между детьми даже и возникают некоторые конфликты, то это, буквально, между собой. В конце концов – это детский коллектив. Конфликты носят характер в общем-то не жестокий. Ну, поспорили там о чём-то, ну поругались – не без того. Ребёнок есть ребёнок. Но случаев рукоприкладства у нас не было и нет.
Хорошо, что наше учреждение переименовали. Мы получили статус учреждения для обучающихся воспитанников с ограниченными возможностями здоровья. А раньше мы назывались учреждением для обучающихся воспитанников с … отклонениями в развитии. Когда мы выдавали аттестаты о среднем (полном) образовании – сейчас мы выдаём обычные аттестаты государственного образца, такие же, как и в других школах, - имел место даже такой случай. У выпускницы нашей школы не хотели принимать документы в приёмную комиссию одного из институтов, так как в документах было написано, что её среднее образование получено в «учреждении с отклонениями в развитии».
-Тем не менее, это, наверное, уже из области курьёзов?
-Да. Это действительно настоящий курьёз. Там, видимо, не знали истинного положения дел. Хотя, в приёмной комиссии любого учебного заведения обязаны знать, что все коррекционные учебные заведения делятся по видам. Если у нас учебное заведение третьего вида –  то это учреждения для обучения незрячих детей, а не для умственно отсталых.
-Расскажите, пожалуйста, о сегодняшнем дне Вашей школы-интерната.
-Сейчас мы готовимся к переходу на дистанционную форму обучения детей. Это будет для тех детей, которые в силу своих заболеваний не могут посещать школу самостоятельно. Организовано это таким образом, что, сидя дома за компьютером, ребёнок будет получать образование, а давать его будут наши учителя. В этом плане пока ещё для нас много неизвестного, поскольку не совсем ещё понятно, как можно, используя Интернет, обучать незрячего ребёнка. Со слабовидящими понятно, а вот с незрячими… Тем не менее, будем постигать азы таких технологий.
-Наверное, для этого потребуются как новые сотрудники с новыми знаниями, также и тем сотрудникам, которые уже здесь работают, придётся существенно расширять багаж своих знаний?
-Естественно. Мы всё время расширяем багаж наших знаний, потому что на месте стоять невозможно. Мы и в школе-интернате проводим педагогические чтения и специальные семинары по изучению особенностей детей, по развитию тифлопедагогики и психологии. Проводим семинары и с учителями, и с воспитателями.
Сами мы тоже выпускаем свои учебные пособия. Разработали мы также пособие, которое уже вышло в издательстве «Феникс» - это по пространственной ориентировке.
-Это пособие для учеников, или для учителей?
-Вообще-то им могут пользоваться как учителя, так и ученики. Но это в большей мере – методическая разработка.
-В общем, фраза: «Кадры решают всё» подходит к Вашему учреждению?
-Подходит. Здесь есть тоже проблемы. Не хватает педагогов вообще и тифлопедагогов в частности. Это связано с тем, что их выпускает пока только один Российский Государственный Педагогический Университет имени Герцена. Раньше он назывался Ленинградский государственный педагогический институт. Это – единственное в стране учебное заведение, которое готовит специалистов для работы с детьми, имеющими нарушения зрения. Когда кругом такая дороговизна, а зарплата, мягко говоря, невысокая, проезд туда обходится довольно дорого, люди идут туда учиться не с таким уж великим желанием.
Ещё скажу про наш коллектив. Средний возраст наших педагогов составляет примерно пятьдесят два года.
-Насколько мне известно, это является проблемой большинства учебных заведений по всей стране.
-Да. Это так. Молодёжь к нам не идёт. Тем более, при такой зарплате. Но по образовательному цензу у нас всё же довольно-таки хороший коллектив. Все учителя-предметники имеют высшее образование. Среди учителей начальных классов только один со средним профессиональным образованием, и то, имея педагогическое образование, в настоящее время заочно учится в педагогическом институте Южного Федерального Университета на дефектологическом факультете. Учителя коррекционных дисциплин имеют в основном высшее педагогическое образование, педагоги  дополнительного образование – среднее профессиональное. Коллектив у нас высокопрофессиональный: 41 педагогический работник имеет квалификационные категории, из них 20 – высшую, 12 – первую. Основная часть наших педагогов имеет стаж педагогической работы более двадцати лет.
-А не могли бы Вы немного рассказать про Ваши научные работы?
-Мы – имею в виду наше учреждение и его сотрудников – принимаем участие во Всероссийском фестивале педагогических идей «Открытый урок», проводимом по линии издательства «Первое сентября». На протяжении ряда лет участвуем в нём, публикуя наши материалы через Интернет. У наших педагогов имеются свидетельства о публикации выставленных там работ. Кроме участия в конкурсе педагогических идей, наши педагогические работники также проходят курсы повышения квалификации в форме дистанционного обучения в педагогическом университете Московского государственного университета имени М. Ломоносова по дистанционной форме обучения. В текущем (2010м) году такие курсы окончили 6 человек. Мы проходим переподготовку постоянно, не реже одного раза в пять лет, на курсах повышения квалификации в Ростовском областном институте повышения квалификации и переподготовки работников образования.
-Каждый сотрудник проходит?
-Почти каждый.
-А чаще, чем раз в пять лет, можно?
-Можно. Есть те, кто в силу каких-то причин (либо по семейным обстоятельствам, либо по состоянию здоровья) не прошли эти курсы. Но они прошли стажировку при каком-либо образовательном учреждении. Так как для прохождения аттестации требуется окончить курсы повышения квалификации, то наши педагогические работники стараются пройти переподготовку своевременно. С января 2011го года мы переходим (записано осенью 2010го года – авт.) на новые технологии аттестации педагогических работников, согласно Приказу Министерства Науки и Образования от 24го марта 2010го года № 209. В настоящее время мы изучаем положение о порядке проведения аттестации. А сейчас пока действуем по положению, утверждённому в 2000м году Министерством образования и науки Российской Федерации.
-Пока, как я понимаю, эту новую форму аттестации комментировать рано?
-Пока рано её комментировать, потому что мы находимся только в стадии изучения. В дальнейшем нам предстоит принять участие в обсуждении проекта нового Закона об образовании, который обещают разместить на сайте 1го декабря 2010го года.
-Расскажите ещё, пожалуйста, непосредственно о Вашей работе.
-Отслеживаю успеваемость детей по всем предметам. Веду мониторинг их учебных достижений. Подготавливаю материал для портфолио ребёнка и учителя. На протяжении нескольких лет занимаюсь мониторингом результатов учебной деятельности как ученика, так и учителя. В этом мне помогают компьютерные технологии. Я разработал программу, которая позволяет отслеживать динамику успеваемости учеников каждого класса. Благодаря применению такой программы мне удаётся отследить уровень и качество освоения учебного предмета, средний балл каждого класса по каждому предмету и средний балл каждого ученика, степень обучаемости. Это необходимо и для меня, и для учителя с тем, чтобы знать, в каком направлении дальше следует работать, в каком звене какой вопрос западает, в чём недоработка учителя, на что ему необходимо обратить внимание в дальнейшем при работе с детьми.
Ранее мы начали работу по созданию программы для обучения пространственной ориентировки учащихся. Это была работа творческой группы во главе с директором школы-интерната Михаилом Петровичем Мухаевым. Мы разработали пособие, отпечатали его текст на пишущей машинке, размножить, естественно, не могли. А с появлением компьютерной техники это пособие нам удалось издать.
-Оно выпущено именно под эгидой Вашей школы-интерната?
-Оно вышло в издательстве «Феникс». Кроме того, нами на уровне школы-интерната выпущен Краткий справочник тифлопедагога. Это методическое пособие для педагогов, работающих с детьми, имеющими нарушения зрения. А на уровне «Феникса» у нас ещё вышла книга, посвящённая специальным (коррекционным) занятиям. В общем, стараемся идти в ногу со временем.
Вскоре после этой беседы дистанционное обучение, о котором говорил Юрий Владимирович, стало реальностью. Но об этом поговорим как-нибудь в другой раз.