Многообразие уроков труда в школе слепых

Хочу рассказать ещё кое-что о жизни школы-интерната для слепых и слабовидящих детей № 33, находящейся в моём родном городе Новочеркасске Ростовской области. В данном очерке поговорим непосредственно о трудовом обучении.

 Раньше здесь уроки труда у девочек вела Раиса Андреевна Клёнина, которую коллеги помнят как яркую, интересную личность. Мягкая, человеколюбивая она очень любила детей. И дети тоже любили её. Она учила шитью (платья, фартуки, ночные сорочки), вязанию (шапочки, шарфики, кофточки и распашонки, которые девочки могли подарить своим младшим братишкам и сестрёнкам, чем особенно гордились) и приготовлению пищи, каковое всегда пригодится в жизни.
На смену Раисе Андреевне пришла Наталья Николаевна Житенёва – человек редких душевных качеств, удивительно высокой культуры, большой эрудиции, художник и творец по своей природе, тонкий психолог. Она учила детей шитью и тестопластике. (О тестопластике будет сказано ниже.) Работы Наталии Николаевны и её учеников побывали на выставке в Москве, занимали там призовые места. Некоторые из её картин и сейчас украшают школьный актовый зал.
У Наталии Николаевны было больное сердце. Увы, она рано ушла из жизни, отдавая буквально всю себя детям и работе. Её сменила Людмила Ивановна Кувалкина, продолжающая и сегодня её традиции.
Теперь скажем непосредственно о тестопластике. Тестопластика - это особая наука. Хотя, относится она к одной из разновидностей уроков труда. Это, можно сказать, целый мир. А кроме того – это, без преувеличения, образ жизни и образ мысли. Тестопластика – это наука и искусство. Это – искусство изготовления объёмных картин из солёного теста. Правда, в последнее время, к солёному тесту добавились и некоторые другие материалы. Впрочем, обо всём – по порядку.
В настоящее время тестопластику здесь преподаёт, как уже было сказано, Людмила Ивановна Кувалкина. Пришла она сюда, как сама говорит: «по зову сердца». Сама Людмила Ивановна по образованию – математик. Окончила механико-математический факультет Ростовского Государственного Университета. Работала в вычислительном центре одного из институтов. Потом, как сама говорит: «решила пойти работать к детям». Работала в детдоме, а потом пришла сюда. Начинала как воспитатель. Потом, после смерти учительницы труда – Наталии Николаевны Житенёвой – Людмиле Ивановне предложили занять её место, поскольку работы самой Людмилы Ивановны к тому времени уже имелись в школе – они и сейчас есть, пребывая в спальне учеников – и связаны они именно с тестопластикой. Сама Людмила Ивановна об этих работах говорит: «Идея была моя, но воплощали мы её вместе с учениками».
-Было интересно заниматься интерьером и экстерьером, - рассказывает Людмила Ивановна и тут же продолжает:
-Мне не хотелось бы называть наш мастер-класс кабинетом трудового обучения. Мы это уже переросли. Теперь это, скорее, мастерская креативного дизайна. Это – не просто труд.
Людмила Ивановна окончила московские дистанционные курсы по теме: «Как пробудить в ребёнке художника?». Сама она говорит: «Что есть внутри, то и воплощаем». Но расскажем же о самой тестопластике.
Тестопластика – это особый вид искусства, заключающийся в умении создавать объёмные раскрашенные картины из солёного теста. Впрочем, более подробно расскажет об этом сама Людмила Ивановна:
-Наши дети – в их числе и полностью незрячие – занимаются тестопластикой. Вот картина, рамку для которой изготовили полностью незрячие дети. Они берут шарики из солёного теста и наклеивают их – как видите, очень симпатичная рамка получается. Рисуют, конечно, слабовидящие. Делаем с детьми объёмные картины из того же солёного теста. Раскрашиваем их. Есть у нас, в частности, такая тема – храмы Новочеркасска. Много наших храмов мы оставили на картинах.
Картина, которую Вы сейчас видите, пока ещё в работе. На ней уже изображено солнце, а будут и лодка, и парус. И это всё – из солёного теста. Таким образом, прививаем детям любовь к своему городу, к своему краю.
Есть у нас, что показать. Есть изображения животных. А сейчас делаем картину «Григорий и Аксинья» - она тоже ещё в работе, но скоро закончим. Использовала я некоторый рельефный материал, поскольку незрячим детям для осуществления подобных вещей нужна, можно сказать и так, определённая насмотренность. А для создания этой картины мы используем самый обыкновенный пластилин. Но мы покрасим его водоэмульсионной краской. Фигурки уже покрасили. Но к ним добавим ещё серебристую речную гладь. Она у нас уже готова.
Конечно, работать очень трудно – не скрою. Сложностей очень много. Но, тем не менее, можно делать наше дело. Мы его и делаем. Нужно в наших детях поддерживать стремление к творчеству.
В нашей мастерской – кстати, максимально приближенной к домашним условиям – мы ещё и шьём. Разумеется, незрячих детей трудно научить шить, но какие-то простые вещи и для них возможны. Слабовидящие шьют и фартуки, и платья. Тоже нужен индивидуальный подход.
Было интересно заниматься интерьером школьных помещений (спальни, игровой комнаты) и экстерьером пришкольных участков, создавая ледяную сказку зимой и рисуя всевозможные автомобили на асфальте осенью, рассказывает Людмила Ивановна.
Не могу удержаться от вопроса относительно долговечности увиденных мною картин.
-Они хрупкие, - отвечает Людмила Ивановна, - потому, что если их уронить, то всё разобьётся. В этом плане, над ними нависает опасность. А так – я бы сказала: они почти вечны. Теперь мы делаем не только из солёного теста, но и из пластилина, а с ним своя специфика. Пластилин может растаять. Но, нас научили его обезжиривать. Его нужно покрыть водоэмульсионной краской, тогда он теряет свои прежние свойства. Потом раскрашиваем обычными красками. Тогда уже никто не распознает, что это пластилин. Так что открываем новые материалы, смешиваем тесто с пластилином. У ребят развивается вкус, пробуждается интерес к творчеству.
-Наверное, незрячие дети сами всё же не могут раскрашивать?
-Потому мы наших детей и воспитываем так, чтобы незрячий ребёнок ни на минуту не оставался один. И у нас зрячие с незрячими дружат. Они друг другу помогают, друг друга уважают и ценят, друг другу уступают – я в обычной школе такого не видела.
Кроме всего вышесказанного, автор этих строк имел возможность по достоинству оценить ещё и блестящий сценический талант Людмилы Ивановны, когда она, буквально на следующий день после нашего разговора, выступала в качестве ведущей на вечере, посвящённом Дню Матери.
Вначале уроки труда у мальчиков вёл Николай Фёдорович Синицин, умевший интересно объяснять, увлечь детей предметом, прививавший им многие полезные навыки. Ему на смену пришёл Николай Александрович Петров – тоже очень талантливый педагог, проработавший здесь много лет, затем ушедший на пенсию.
А теперь мы расскажем об учителе труда Геннадии Михайловиче Зимине, работающем здесь с 2002го года. До того Геннадий Михайлович работал в массовой школе № 3, где преподавал физкультуру. Вообще-то Генадий Михайлович по специальности – учитель физкультуры. Он окончил университет имени А. М. Горького по специальности «Преподаватель физической культуры».
-Так получилось, - рассказывает Геннадий Михайлович, - что здесь много лет учителем труда работал Николай Александрович Петров. Он уже лет пятнадцать был на пенсии, но продолжал работать. Когда человеку уже за семьдесят, быть учителем трудно. Прибалевать он стал. А моя жена – Нина Ивановна Зимина – работала здесь учительницей начальных классов. Так вышло, что в августе я пришёл сюда, чтобы ей помочь. Пришёл с двумя валиками. Быстро закатал парты. Закатал пол. А Михаил Петрович – директор – спрашивает: «Тут такой активный товарищ приходил, так всё быстро и качественно делал – где он?». Ему отвечают: «Так он уже всё сделал и ушёл». Михаил Петрович в недоумении: «Да, как он успел?!». «Да так и успел. Одним валиком он столы покрасил, а другим валиком покрасил полы». Валиком – это ж быстро получается. Михаил Петрович говорит: «Мне такой человек нужен». Позвонили мне домой. Был конец августа. Работа в школе ещё не началась. Позвали меня работать учителем труда. Сказали, что и зарплата будет побольше, и будет интересно, будет возможность работать, возможность познать что-то новое. Так я здесь и оказался. Можно сказать: нежданно-негаданно. Фактически всё решилось за сутки.
Прошу Геннадия Михайловича рассказать о методах работы.
-Методы работы у нас, - говорит Геннадий Михайлович, - по принципу «От простого к сложному». Начинаем с того, что у нас есть программа, автор которой – Симоненко. По этой программе обучение идёт в следующем порядке. В соответствии с расписанной программой, утверждённой методическим отделом и директором школы, учитываются все данные, указанные в книгах по трудовому обучению с пятого по одиннадцатый классы. Учитывая тот факт, что у нас обучаются дети третьего вида (классы «А») и восьмого вида (классы «Б»), мы исходим из их возможностей. Соответственно, здесь уже увеличивается и время для обучения. Есть здесь и своя методика, потому что незрячему и слабовидящему нужно всегда давать задание, предварительно рассказывая. И только после этого мы даём ему в руки каждый инструмент, чтобы он познакомился с ним наощупь. С помощью учителя ребёнок выполняет все необходимые движения. Ведь если мы говорим о детях видящих, то они просто увидели движение и сами так делают, да и раньше уже видели, то в случае с нашими детьми нужно становиться рядом, брать за руку. Допустим, рубанок. Я становлюсь сзади, даю правильное положение хвата рубанка, и вместе с учеником совершаю движение. Также и со всеми остальными инструментами. К примеру, долотом, или стамеской.
То же самое используется, когда мы пилим. Поскольку здесь сказывается ещё и то, что ученик не видит, то мы проводим линию не карандашом, а гвоздём, или прибиваем планку. Делаем насечки на доске. Линейка делает на доске насечки. Когда поперечное пиление, по насечке прибивается планка. А потом вдоль этой же планки ученик пилит сам. Получается ровное пиление – без всяких уводов.
Для наших детей необходим именно такой подход, когда мы всё им даём в руки. Знакомим наощупь. Потом вместе выполняем движения, а потом они всё делают самостоятельно. Такая методика работы.
Ещё наша специфика заключается в том, что дети должны научиться делать самостоятельно у себя в доме определённые дела. Что это? Скажу о тех делах, которые относятся к моему направлению. Уметь починить замок. Уметь починить протекающий водопроводный кран. Что касается работы с электричеством, то они могут починить штепсель, могут починить розетку. Они могут отрегулировать форточку, поменять навесные дверцы. Всё, что касается работы с древесиной в домашних условиях, они этим владеют.
Если нужно, скажем, починить замок, то методика такова. Казалось бы, сложно. Но, имея опыт, представляешь, как это делается. Происходит это так. Рисуем не просто линию, где должен быть вставлен замок, а уже конкретно берём специальный трафарет, где выверено всё, что нужно, и по этому трафарету ученик работает стамеской.
Отмечу и другой очень важный момент. Ребёнок должен быть уверен в том, что он это уже раньше делал, что он это помнит и что он эту работу выполнит. У нас есть ребята, которые самостоятельно могут сделать – когда им даёшь трафарет – пуфик и некоторые другие вещи. У нас это хорошо делал Саша Ефимов. Настолько чётко делал, что создавалось впечатление, будто он – зрячий.
В принципе, те ребята, которые действительно хотят научиться, они все достигают цели. Абсолютно все. Даже что-то запаять, или – проводку починить… Это у них происходит практически так же, как и у зрячих. То есть, они видят пальцами. Мы видим глазами, а они – пальцами. Достигается ощущение того, что перед Вами грамотный мастер, не глядя осуществляющий ремонт. Впрочем, так оно и есть.
То, что по программе есть, то мы и осваиваем. То, что у них по интересу, я им тоже подсказываю.
-А какие наиболее характерные трудности встречаются в Вашей работе?
Геннадий Михайлович на минуту задумывается:
-Трудности, пожалуй, состоят в том, что поначалу приходится убеждать. И при этом, во что бы то ни стало убедить, что им это жизненно необходимо. А то порой считают, что придёт мастер и сделает. Я им говорю: «Хорошо. Пусть так. Но, у тебя протекает краник. Сейчас у нас рыночные отношения. Чтобы этот краник починить… Начнём с того, что до прихода мастера у тебя всё зальёт вода – будешь не меньше суток по всей квартире с тряпкой лазить, не говоря о том, сколько вещей, а может даже и мебели, испортится безвозвратно. Кроме того, зальёшь соседей. Они, не взирая на то, видишь ты, или не видишь, тебе предъявят иск. И это всё, не считая оплаты услуг водопроводчика. А при наличии у тебя определённого умения, ты просто перекроешь вентиль, потом спокойно выкручиваешь то, что надо, меняешь резинку, или шайбочку, или  полностью заменяешь блок. И на это уходит совсем немного времени». Тогда они говорят: «Действительно, лучше самому научиться!». То же самое касается починки электроприборов. И интересно, и быстро, и деньги в кармане  останутся. Они делают. Потом говорят: «Мы – мастера». Они и есть мастера.
Теперь уделим внимание такому предмету, как лозоплетение. Рассказывают, что лозоплетение преподавалось ещё в ряде учебных заведений дореволюционной России. В школе-интернате № 33 давно возникла идея, возродить этот замечательный предмет, который многим незрячим и слабовидящим ученикам пригодится в их дальнейшей жизни. Уже упоминавшийся А. С. Чичкан рассказывал об одном своём незрячем знакомом, живущим в сельской местности, который плетёт корзины, и односельчане рассчитываются с ним так: кому какую корзину сплетёт, тот приносит ему такую же по объёму корзину, наполненную пшеном, картофелем или ещё чем-либо. Директор школы-интерната № 33 М. П. Мухаев тоже встретил предложение о возрождении преподавания лозоплетения с огромным энтузиазмом.
Я беседую с Татьяной Николаевной Станововой, преподающей этот предмет.
-Мой предмет преподаётся здесь в настоящее время как кружок. Кружок – дело добровольное. Михаил Петрович, директор наш, очень хотел, чтобы был этот кружок. Во-первых, развивается моторика рук. У нас ведь дети особенные. Поэтому, данный фактор очень важен. Во-вторых, никто не знает, как у наших детей жизнь повернётся. Может, когда-то им эта наука пригодится.
Многое, конечно, дать не могу. Но азы даю. Даю всё, что могу. Дело такое: изготовил изделие и где-то, возможно, его продал – уже какие-то деньги. Вполне возможно, что для жизни нашим детям пригодится.
А дети наши бегут на занятия, им нравится. У кого-то получается лучше, у кого-то получается – не очень. Опять же, дети у нас особенные. Даже полностью незрячие стараются. Есть множество изделий, изготовленных полностью незрячими.
Вот плетёная ваза, сделанная девочкой Оксаной Шиловой из 4го класса. Она полностью не видит. Очень долго она плела эту вазу. Но ей так хотелось её сделать. Старшеклассники тоже ходят. Они долго присматривались, прислушивались, а потом поняли, что это интересно. Даже дом рискнули сделать.
Татьяна Николаевна показывает на стол, где возвышается дом, сплетённый из лозы, имеющий достаточно внушительные размеры, с дверями и окнами, имеющими раскрытые ставни, в которые видно внутреннее убранство дома – стол и два пуфика, - и даже его обитатели – заяц и два котёнка.
-Относительно моего труда, - продолжает Татьяна Николаевна, - скажу, что он – не из лёгких. Это – вообще-то мужская работа. Для того, чтобы отзаниматься с детьми четыре часа – в неделю выходит восемнадцать часов – для этих четырёх часов требуется не менее четырёх часов подготовки. Вся минувшая неделя, к примеру, у меня была чем занята? – Лозу нужно было сварить. Следующие два дня я проводила её окарение – то есть, очистку от коры. Следующие два дня ушли на то, чтобы её расколоть на так называемые шины. Затем, ещё несколько дней ушло на то чтобы настрогать – если честно, я ещё с этим делом не закончила. Правда, строгать и колоть ребята мне уже помогают. Они у меня – молодцы. Бывает, прямо нарасхват – один говорит: «Дайте, я буду строгать!», другой: «Нет, я!».
-У вас ребята занимаются с какого класса и по какой?
-В этом году даже первоклашки приходят. Но, не все. Сказывается ещё и то, что дети – только из дома. Пока не вполне адаптировались. Тем не менее, желающие есть. Они, можно сказать, бегут на лозоплетение.
Я очень благодарна воспитателям за то, что они поддерживают это дело, приводят ко мне детей. Прямо с первого класса. Но первоклашек я не очень утомляю, занимаюсь с ними час, или два – кто сколько выдержит. Если приходят новички, занятия начинаем с тренажёра.
Говорю: «Приходите все, чему могу научить, тому научу каждого». Когда я сама работала в цеху УПП ВОС, там мужчины делали из лозы мебель – стулья, кресла-качалки, сундуки… Конечно, делалось это на заказ. Я в этом не участвовала. Это очень сложный, мужской труд. Я делала корзины. Мы и здесь корзины делаем. Уже начинаем фантазировать. Скажем, не просто корзина, а корзина с просветами. Делаем фигурные изделия.
Лозоплетение – дело интересное, но трудоёмкое, требующее терпения и усидчивости.
-Вот овальная шкатулка, - показывает Татьяна Николаевна изделия, изготовленные её учениками, - а вот шкатулка для хранения рукоделья. Стараемся избегать однообразия. Самое лёгкое – это плетение бутылочки. С него и начинаем. Потом идём дальше. Есть выражение: «Голь на выдумки хитра» - это про нас.
У нас есть два альбома с фотографиями наших изделий. Были выставки в нашем актовом зале.
Сделали мы поднос. Сейчас хотим сделать другой поднос – овальной формы. Заготовка уже имеется.
Был случай. Девочка делала подставку для бутылки. Оказалось, бутылка в ней стоит свободно, как бы гуляет. Девочка говорит: «Тогда, пусть это будет плетёный стакан под карандаши и под ручки». Я ей: «Молодец, догадливая». Так, можно сказать стихийно, и получилась карандашница. Так по пути новшества и возникают.
-Сколько лет Вы сами здесь работаете?
-Пятый год. Прежде работала в УПП ВОС. Там был цех лозоплетения, где я и постигла эту премудрость. Хотя, и многими другими делами тоже приходилось в жизни заниматься.
За время существования нашего кружка наши работы участвовали во Всероссийской выставке, проходившей в Москве, а также – в международной выставке, состоявшейся в 2009м году в Санкт-Петербурге.
К рассказанному Татьяной Николаевной добавим, что живёт она на посёлке Донском. На работу и с работы добирается двумя автобусами. Если занятия у неё начинаются в 12 часов 40 минут, то она неизменно бывает на месте уже в 9 часов утра. А домой возвращается едва ли не ночью. Вот такие люди работают здесь.