Все штатно!

 










               

                1


 На второй паре часов шестерых курсантов срочно вызвали к ректору. В Академии это считалось делом обычным, если бы не одно обстоятельство. Никто так долго не пропадал за мягкими, обтянутой искусственной кожей дверями - четыре с половиной часа!
В длинном и мрачноватом коридоре элитного учебного заведения, против обыкновения, не видно ни одного человека. Кажущееся невнимание к этому событию было показным: при желании можно видеть в дверных щелях носы, глаза и уши трех десятков курсантов.
Вот, бесшумно отворились половинки дверей приемной, на свободу вывалились румяные от жары и причастия к чему-то очень важному, двадцатидвухлетние юноши, гурьбой направились к лифту. По мере их продвижения, из очередного класса громко выплескивалось его содержимое, возбужденным массам не терпелось узнать подробности высочайшей аудиенции. Андрей Липатов, как старший команды, пресек эти попытки на корню.
- Потом парни, потом, мы дали слово молчать. - На собрании все узнаете.
Илья Семенович Корбут, ректор Академии, с самого утра заседал со своими неизменными единоверцами: Никитой Сергеевичем Валентиновым, заместителем по научной части, Эльвирой Викторовной Сотниковой, психологом 12 класса, историком средних веков Юрием Тимофеевичем Кудряшовым и гримером Алексеем.
Речь шла о целевых командировках во Времени. Родил и развил эту идею Валентинов, по прозвищу Мудрейший, Мудрец, еще проще - МЦ. Неведомо как, он находил нестандартные подходы даже к обычному делу. Обычному... У кого повернется язык сказать, что  путешествие — обыденность!
Это всегда было трудно! 120 лет назад, благодаря гению Фадеева, человек впервые отправился вспять во Время, и стал брать у него словно приготовишка, уроки сольфеджио. Спустя много лет, ученым стало мало слабенькой игры, гамм. Они хотели быть причастными к истории, приложить к ней руку в прямом, не переносном смысле.
Сейчас Валентинов разработал свой очередной проект, с непременным участием курсантов Академии Временных экспансий, ее завтрашних выпускников.
В технической части проекта Илья Семенович не сомневался. Озабоченность вызывала дата эксперимента, тревожное неспокойное время правления Ивана Васильевича, Ивана Грозного, 1485 год. Немного оставалось до свержения татаро-монгольского ига. Свирепые набеги кочевников уже переставали носить тотальный, истребляющий характер, Русь, сплачивая князей, год от года набирала силу. Тем не менее, орды "прищуренных" все еще держали в страхе окраины - не хватало оружия для отпора.
Курсантов отправляли во Время, ссылая их перед этим на полигон. Там, почти в реальных условиях, вырабатывались навыки, манера общения, лексика времени, привычки, писались легенды.
Если курсант принимает образ средневекового мужика, он обязан зарасти бородой и волосами до ушей, отучиться чистить зубы, умываться. Об остальном позаботятся другие!Тонкие, как у пианиста пальцы Липатова, даже с обкусанными и грязными ногтями, могли озадачить там, в глубине веков, кого угодно. Поэтому, за дело брался специалист - гример. Через три часа, пальцы подопытного становились толстыми, и трещиноватыми. На смазанные силиконом руки, надевались специальные перчатки, неотличимые от человеческой кожи. Носить их, по слухам, было не очень приятно, но что делать, не на такие жертвы шел народ, желая отправиться в "командировку".
Липатов на "седьмом небе" от счастья! Подходили к концу шесть лет учебы, а он еще и представления о Времени не имел. Отчаявшись, курсант уже стал считать себя неудачником, порой его посещала крамольная мысль: не опрометчив ли выбор профессии... Потом остывал...
Многие из его приятелей имели Контакты. Один третьекурсник удостоился чести лицезреть Анну Иоанновну, другой - Екатерину 11, третий - Петра Алексеевича!
Теперь вот он... Довольно засопев, Андрей извлек из тумбочки ламинированный лист бумаги. Список.
Такой документ выдали всем участникам проекта.  На размышление давалось три дня: требовалось вычленить из Списка две позиции на свое усмотрение. Выбрать, и разработать сценарий, по внедрению их во Время. Со своим, разумеется, участием. Цель акции - максимальная польза новации для активной части общества, помогающая его эволюции, прогрессу.
Список был небольшой, в нем отсутствовала система: фонарь галогеновый, зеркало, баллончики с нервно-паралитическим газом, очки, газовые зажигалки, светоотражающая пленка… Двадцать три предмета.
Курсант выбрал "разное". Этот ход развязывал ему руки, позволяя рассчитывать на предметы, не включенные в список. На то у него были свои соображения. Он заказал нержавеющие кольца из отожженной стали. Половина из них - разрезные, с разведенными, как у шайб Гровера, концами. Вторая позиция — несколько пассатижей.

                2

Андрей пришел в себя. Он лежал на траве у опушки соснового леса. Судя по-всему, стояло утро ранней осени: земля еще не застыла, но уже не грела. Еле уловимое движение воздуха несло прохладу. Редкий лес полон звуков, выделить чье-то, пение, стрекот, трель, не удавалось. Ни окурков под ногами, ни пластиковых стаканов, ни серо - водородных запахов. Первозданность!
День занимался ясный. Кое-где, любопытные лучики, пробив зелень крон, добирались до земли, высвечивая на ней блесткие от росы, ярко-зеленые пятна. Земля, на сколько хватало глаз, покрыта пушистым травяным ковром, умягчена перегнившими иголками. Озябнуть Андрей не успел, значит он здесь не более четверти часа.
Огляделся. Вот она - граница измерения, дрожащая словно в жарком мареве, туманная даль. Выйти за ее пределы нельзя: упругая и твердая на ощупь энергетика сферы отталкивала. Здесь в круге, диаметром тридцать шесть километров, он мог чувствовать себя в безопасности. Для местных этого препятствия не существовало.
"Путешественник" потянулся, сглотнув ком подступившей тошноты, обычное по слухам, явление. Глянул в свое потайное зеркальце. Хорош! Копна нечесанных волос, окладистая, не по возрасту борода. Грубые натруженные руки, рубище, котомка, посох. Со стороны глянуть – обычный странник. В действительности это было не так, его одежда и лапти - изделия высоких технологий. Рубище могло согреть даже в лютые морозы, лапти выдерживали до сорока градусов. Испытывали!
В штопаной котомке Андрея, на первый взгляд обиходные вещи. На шее образок Спасителя, на самом деле - пульт управления, его связь с внешним миром.
Проблемы ночевки перед ним не стояло, тронув иконку, он мгновенно оказывался в теплом ангаре, со спальником, холодильником, запасом продуктов. Он мог использовать этот форс-мажорный вариант, лишь в случаях, когда его уединению ничто не грозило.
Время торопило, Липатов зашагал вдоль извилистой неширокой речки, в диких зарослях кустарника, ее и увидеть было не просто. Если бы не редкие всплески сытой и нагулянной рыбы…
Потянуло дымком. На фоне лесных птичьих перепевов, где-то слышалась человеческая речь,  Андрей спрямил путь на голос.  Не выходя из лесного полумрака - осмотрелся.
Перед ним поляна, судя по всему - давно отвоеванная у леса, пеньки, покрытые мхом, дали поросль. Корчевать их почему-то не стали, нашлись наверное, важнее дела.
Мужики рубили избу. Три неладно скроенные, и неладно сшитые избы, стояли на поляне полукругом. Из приоткрытых дверей одной из них валил дым, изба топилась по-черному. В лесном безветрии поляны витал аппетитный запах ухи..
Белобрысые погодки, двенадцати-четырнадцати лет, по-взрослому насупив брови, шкурили свежие бревна. Пять уже готовых, лоснясь своими влажными боками, обсыхали.
Взрослые, видимо отец и сын, обрубали сучья кряжистой лиственницы. Работали мужики молча, слышны лишь удары топоров, и треск падающих веток.
Липатов неслышно вернулся назад, и уже не таясь, опираясь без нужды на палку, направился к работникам. Заслышав шаги, прекратив работу, те исподлобья смотрели на Андрея, не бросая, впрочем, топоров.
Странник стал поодаль, глядя работным в глаза. Покосился на избы, будто только увидел их, улыбчиво кивнул, оперся на посох. По задумке, его поза должна выражать миролюбие и покорность.
Так и вышло: мужики, побросав топоры, присели на бревна, Старший, лет шестидесяти, повернулся к незнакомцу.
– Откель?
Липатов, картинно отвел руку.
– Издалече. - Из лесу не видать. И ста верст не будет.
Мужик цепко и внимательно прошелся по нему взглядом. Повернулся к малым, что-то буркнул. Один из них сорвался с бревна, на котором сидел верхом, умчался к избе. Та уже дымила так, будто вот-вот займется.
 "Дрова сырые…  Столько сухостоя вокруг…"
Появился отрок с горшком ухи, обернутым для удобства овчиной. Деревянные ложки торчали у него за поясом из причальной веревки. Следом шла молодая женщина, босая, не по времени легко одетая, с караваем у груди. Молча поклонилась Андрею, передала хлеб старшему, и неслышно пропала с глаз.
Липатов глянул ей вслед.
"В баню бы ее, - подумал невольно, - одеть, причесать, ногти постричь… Хороша..."
Сели впятером у большого пня, для обеденных нужд подправленного топором. Андрей нашарил в котомке свою ложку. Непривычно есть из общей посуды, но  голод не тетка.
Облизав ложки, принялись за рыбу. Уха, как и должно, без картошки, о ней тогда еще не знали. Топинамбур - старый известный продукт. Репа - иначе. Соли нет, не по карману.
Завершив трапезу, и помолясь, Андрей вновь развязал котомку, достал кошель, протянул старшему два рублевика.
; Возьми добрыня. Опосля скажу за што. Андрей я! ; запоздало представился.
; Матюха! ; Коснулся своей груди старик, не глядя, кивнул на соседа. – Филька, Филипп то ись. Сын. А то ; Семка и Тит, ; потыкал пальцем за спину. Ишо Олена у нас, жинка Филькина. Видел... Вот и вся ватага. Место это, ; крутнул головой, - Матюхины выселки.
Чему;то невесело усмехнулся. Монеты держал на ладони, поглядывая на Ондрея, и как бы спрашивая - за что?
; Издалече я! ; начал странник. – Не по своей воле по лесу блукаю. Беглый я. С хозяином из-за жинки не поладил. Марею мою… Обидно! Ладно, что было, то было, ; выдержал нужную паузу. Таперича здеся…
Эта легенда хоть как-то могла объяснить его сегодняшние и завтрашние траты.
- Иду, куда дорога выведет, Господь укажет. - Ищу, где кол забить, межу прокопать. Пустили бы к себе, места здесь дикие, если што, меня не сыскать. Живи и живи...
Матюха слушал, свесив перевитые жилами руки меж колен, положив серебро на пень. Филипп переводил взгляд с Ондрея на отца, старшому решать, как делу стать.
; Живи! ; подал он, наконец, голос. - Только сам себя обиходь. Осилишь?
; Проживу! ; обрадовался Андрей.
"Еще как проживу! ; подумал про себя. - Вам бы так!".
- Как на лето день пойдет, ишо дам.
Речь шла о плате за постой. Такой поворот событий, и Матюху и Филю устраивал. Ни с того ни с сего, на них вдруг свалилось богатство. Теперь можно и солониной запастись, и рыбы соленой прикупить, пшеницы… Дело к зиме, и новый постоялец для них, как господний подарочек. Когда бы они на ягодах и грибах так разжились?
; Лошади здесь есть? ; продолжал Андрей. – Купить бы…
; Тягло? ; переспросил Матюха. - Это конешно. Завсегда. Только тово… дорого.
; Куплю все одно! ; упрямился странник. – Как без нее? Нельзя!
; Мы вот обходимся, ; с обидой встрял Филя, до того молчавший. – И ничего, живы покамест.
; Живее будем! ;  довольно потирал руки соплеменник.
"Поглядим", – Матюха вернулся к работе.

                3

Андрей стал обустраивать пустующую избу. Два  закопченных оконца под  потолком, затянутые бычьими пузырями, даже в солнечный день не пропускали свет. Пол - земляной, в потолке дыра – дымоход.
"Тоска! – грустил квартирант. Однако… знал, на что шел".
С питанием у него проблем теоретически нет.  Но… нельзя же уединяться всякий раз, когда приходит пора трапезы. Как после сытного обеда в своем боксе, смотреть в голодные глаза детей? У них на роду написаны лишения и безысходность, они их по малолетству еще не осмыслили.
Что он скажет соплеменникам на немой вопрос в их глазах: где был, что делал... А ежели откроется… Об этом не хотелось и думать, за такое могли не то, что прогнать - накостылять …
Прошло шесть ночей, как путешественник во времени обрел крышу, и кое-как обустроился в покосившейся избе. Теперь следовало думать о будущем.
Как-то, матюшина ватажка решила идти на ярмарку в Междуречье, что разбита в восемнадцати верстах от выселок. Вышли вчетвером, прихватив с собой Семку, недоросль не по годам жилист, мало ли что придется нести...
В средствах Ондрея не ограничили, советовали аккуратно блюсти статус не бедного странника, лишь бы в глаза расходы не бросались.
Легко сказать! Не все учел МЦ, отсылая своих подопечных в дальние дали, финансовый момент – одно из тонких мест проекта…
Солнце ярилось еще в первой половине неба, а ватага уже выходила на открытое место под торжищем. Ржали лошади, скрипели телеги, щелкали кнуты. Кругом нескончаемый гомон продавцов и покупателей: где рассудительных и деловитых, где с непотребными выражениями, истеричных. Было, за грудки хватались, на кулачках во хмелю бились...
Филя, в кои-то веки,  купил сыну сладость, тот увлекся лакомством, забыв обо всем на свете. Попили с дороги кисло ; сладкого, на меду, квасу. Стал было Матюша торговать вяленого леща и угря, Андрей тронул его за рукав.
- Погодь!
Тот не перечил: постоялец подчинял себе исподволь.
Ондрея потянуло к тяглу. Вот где был выбор! Маленькие как пони, сбитые и игривые, среднего роста как лошадь Пржевальского, упертые и надежные, добрые осанистые тяжеловесы. Долго бродила ватага среди животных, меся ногами свежий навоз, отскакивая от лошадиных струй.
Не прошло и часа, выбрали мухортую четырехлетку. Осмотрели, как водится со всех сторон, Андрей положился на жизненный опыт своих хозяев. Сторговались на шести с полтиной. Он присмотрел и раскидистую телегу с резьбой по бортам и оглоблям. Пусть из вяза и ясеня, воды боится, зато крепкая и надежная в деле. За ценой не стоял, по тем местам – щедрость небывалая.
Для мужиков покупка телеги, как подарок судьбы: не придется тягать мешки на себе. Куплена упряжь, овес. Лошадь отвели на пустырь, сунули ей торбу с кормом, оставили Семку стеречь. Пошли торговать рыбу и прочее. Много раз возвращались к телеге, загружая ее всякой всячиной. Андрей, войдя в охотку, прикупил кой ; чего и для себя, от избытка чувств, одарил мужиков серебром.
Довольно оглядели полный воз. На нем горой рыба вяленая, солонина, мука, корзина с яйцами, масло топленое, конопляное… Все это выглядело целым состоянием!
Знакомые Матюши видели все его закупки, потому и тащились следом, растерянно и пьяно вопрошая:
; Ты… это… Матюха… тово… значица, при деньге… откель… тово… подвалило?
 Бражничать звали...
; От человеки! ; добродушно отмахивался он от них. – Вам лишь бы зелья. А там хучь трава не расти!
Все что надо по первой поре - взяли. Матя, утомленный и довольный, завалился в телегу спать. Семка, расторопный в деда, устлал ее жухло по времени травой - успел накосить новым серпом.
Андрей и Филипп пошли в последний обход торжища, думая осмотреть его закоулки. Уже заворачивая к своей стоянке, увидели мужика лет сорока пяти. Тот сидел на траве, откинушись назад и опершись на руки, равнодушно поглядывая по сторонам, Перед ним на тряпице разложена кольчуга.
Короткая, без рукавов, с передним и задним разрезом, кое-где тронута ржой. Ожерелье в нескольких местах посечено, многих колец не достает.
"Не хозяин!" - подумал о нем неласково Андрей.
; Продаешь?
; Ну! – ответил тот  нехотя, с местным многозначием.
; И сколько хочешь?
; ДеньгИ у тебя на нее не хватит, я так думаю.
; А ты считал мою деньгУ?
; Не довелось... - Вижу… За двух жеребцов отдам. Потянешь?
; Правду сказал - не осилю!
Андрей и не думал покупать доспех, он хотел знать цены. Клепаная князева кольча в окрестностях Новагорода, стоила до трех деревень на сто, сто двадцать, а то и все двести мужиков. Цена настоящей брони не всякому по карману!
Оказаться  в руках простого мужика… Тому много причин. Мог к примеру, князь  одарить. Со своего плеча за верную службу. Могли снять с поверженного врага как трофей. По наследству от  отца или деда досталась...
Здесь же, на земле, среди навоза, по бросовой цене… Вот она нужда человеческая!
До продавца, наконец, дошло - барыша ему не видать, как своих ушей. Потеряв интерес к праздному покупателю, он принял прежнюю позу.
; И много такой брони окрест?
; Если с городищами и  дружинами князевыми, дву на десять не набрать.
; Ладно, прощевай! ; Андрей узнал что хотел, продолжать разговор на эту тему было опасным.
; Как звать, ежели што?
; Шатуны мы. - Так и спрашивай. Знают нас окрест…
Солнце еще не село, а матюшина ватага уже была на выселках. Олена прыгала как ребенок, радуясь горам съестного. Тит, аж от радости задохнулся, увидев скотину.
Филипп, ревниво поглядывал на сыновей, не по себе ему последнее время. Тянулись недоросли к пришлому, словно привадил он их к себе чем;то. Перехватывал и взгляд Олены, брошенный украдкой на гостя. Тот же, его любкой не интересовался, дурных мыслей в себе как будто не носил. Успокоился Филя...
Андрей не забывал о своей миссии, и ночью установил вход своего бокса рядом с входом в избу. Разумеется, тот был невидим, пока не активирован.  Часть мешков с шайбами и инструментом он перетащил в избу, спрятал на полатях.
Наутро, Матюша и Филя недоуменно взирали, как их соплеменник ладил меж деревьев веревку, подтаскивал к ней пенек-седалище, выносил из избы какие;то мешочки. Не в силах побороть  свое любопытство  подошли, молча глазели.
Андрей тоже молчал, связывая бесконечную цепь: разрезная шайба соединяла две цельных и так далее... Стык сведенных концов шайб, был качественно обрезан, и почти не замечался. С двумя пассатижами работалось споро.
Ватажники, удивленные происходящим, тихо переговаривались. Утомившись, Андрей бросил инструмент на траву, разминая затекшие от непривычной работы руки. Матюха не вытерпел, потянулся к невиданному предмету – плоскогубцам..
Вдруг, его словно в спину толкнули, по телу прошла судорога, он чуть не упал, Филя вовремя подхватил.
; Чаво ты? – ухмылялся сын. - Быдто не хозяин себе...
; В голову штой-то вдарило! ; оправдывался Матюха. – Такого ишшо со мной не было. Потемнело в глазах… Стар! ; как сумел, объяснил он свою краткую потерю сознания.
К полудню, Липатов связал метров двадцать цепи. Поделил ее на равные отрезки, нанизал их на веревку, после чего занялся чисто механической работой - соединением колец.
У Матюши и Фили - свои дела, но они выбирали время - подходили, кивали одобрительно. Видимо, догадывались…
Появились малЫе, где-то  пропадавшие. Измазанные малиной и земляникой рожицы, не могли скрыть их сладкого досуга. Сема и Тит, без удивления смотрели на сплетенный из металлической ткани лоскут, пробовали его на разрыв.
В конце дня ремесленник протянул Матюше сработанный плат.
; Вот значица… - Броню хочу.... Как? ; ждал ответа.
Тот мял ее  корявыми пальцами, разводил кольца. Одно, второе, третье… Скривился неодобрительно.
– Слаба! – Случись што - погибель! Утеха…, ; вернул Андрею.
– Живого хоронишь! - Рано! – не согласился с ним кольчужных дел мастер.
Матюша пожал плечами.
"Чего там… Ясно как день!" Не сказал так – подумал.
Ему приходилось видеть оружейников за работой. Знал: ремесло у них тяжкое  и сноровистое, не каждому по плечу. Тут же, за один день, без огня и склепки, человек связал лоскут. Не так как надо бы, как испокон веков их работали, кольца разводились без труда, такой доспех не мог защитить от секиры, палаша. Кроме того… Чюдо чюдное! Кольца плющенные, белыя… Не железо…
Не знал Матя - доспех, сработанный из плоских колец - байданой зовется. Не знал – она много прочнее проволочной кольчи, а значит - дороже. То, что белая, так то хорошо - не берет ее ржа. Мягкая? Тоже дело поправимое, на то есть закалка.
Андрей продолжал вязать. Недоумение Матюши и Фили перерастало в недовольство.
"Нечем руки занять!" - говорил красноречиво их взгляд. На отношениях с гостем, это, тем не менее, не отражалось: та же совместная трапеза, общие бытовые проблемы. Ссориться с Андреем ватажники не собирались, понимая своим умишком - такое себе в убыток. А ну, как плюнет постоялец на все, и уйдет со своим  тяглом? А они к животине уже привыкли: то за дровами съездить, то бревно подтащить, то к соседям наведаться. Хлопот с ней никаких, травы окрест вдоволь, ешь – не хочу. Разве только овсом изредка побаловать…  Пусть уж как есть…
Доспех Андрей сработал за неделю. Оставалась закалка. Он подгадал время: мужики отлучились по своим делам, а малые отправились на торжище за горшками. Взял он на плечо плетенку, корчагу с маслом подсолнуха, и в лес подался.
В получасе ходьбы от выселок развел костер. Разжигал спичками, палил долго. После чего выровнял угли, расстелил на них доспех. Когда тот раскалился, корягой сбросил его с костра, стал плескать на него  горстями масло подсолнечное.
Закалка дело спешное, промедлил - начинай заново. Андрей в нужное время уложился. Загасил горящее масло землей, скрыл следы своего пребывания, никто не должен знать о кострище. Меры предосторожности не лишние, любой мог задаться вопросом: кто и зачем его здесь палил?
Во времена Липатова, такой вопрос никому не пришел бы  в голову, другое дело  здесь. Единственное средство для добывания огня в этих местах - кремень и трут. Дело это хлопотное, и в том должна быть великая нужда. Зимой - понятное дело, чтобы спастись, выжить на морозе, волков лишний раз пугнуть…  Огонь поддерживали в жилищах круглые сутки, зима ли на дворе, лето ли, у кого – нибудь топилась печь. В порядке вещей - сходить за три версты к соседу, и в глиняном горшке принести домой горячих углей.
Кострище же летом в лесу… А если еще рядом обгоревшие спички, предмет для Времени небывалый…
И не пришло ему в голову: спички, предмет в высшей степени удивительный, ничем от пассатижей и нержавеющих шайб не отличаются. Как загадка, эксклюзив.  А их уже видели и даже в руках держали…
Путешественник настлал куски дерна на пепелище. Доспех остывал на дереве, Андрей обмел  его лапником.
Байдана вышла прочной, долговечной. Темно ; синяя, с золотистыми цветами побежалости, она производила впечатление даже на него.
Для оправдания своего отсутствия, термитчик набрал малины - пацаны и Олена будут рады. Готовый доспех показывать до поры не хотел, прошмыгнул в хату, спрятал рубаху под стрехой, за охапками лечебных трав.
Начало положено - один доспех сработан! Андрей думал подарить его Матюше, но не хотел  обыденности…
В ближайший престольный праздник такой случай представился. Он вынес байдану из дома, бросил на землю перед сидящим на бревне Матюхой.
–Твоя!
Тот поднял глаза.
 - Мне? - Мне? – переспросил недоверчиво.
Встал уважительно.
- Это богачество мне? – не верил своим ушам.
; Да Матя, случись напасть, а у тебя - оберег. Филе тож справим. Семка и Тит обойдутся. Малы…
Подошел Филя, приподнял байдану за плечи, приглашая отца примерить подарок. Тот подогнул колени, вытянул руки.
; Богатырь!; довольно хлопал отца по плечу сын. – Осталось вервием подпоясаться и на рать.
; С чем на рать-то? - С дубьем? Камнем? ; ворчал довольный Матюша.
- Для такой брони, не вервие, сыромятный пояс нужон, ; заметил даритель.  Дай срок, справим и пояс…
Старшой уселся на бревно, любопытствуя отвернул полу байданы, чем ; то озабоченный возился с кольцами. Андрей с улыбкой наблюдал за ним. Разогнуть кольца Матюхе не удавалось, как не тужился.
; Это што… – поднял он глаза на Липатова, – …другая бронь?
; Та самая! - Я што-то сделал, и вот… Говорил - рано хоронишь!
; Нешто…, - мужик крутил плетенку, не веря в такие перемены.
; Гляди! ; Андрей, взял из мешочка разрезную шайбу, легко свел и развел ее.
; Такое дело… - Бросаешь в огнь и ждешь, покеда она не станет как калина красная. Опосля в масло ее. - Делов — то! И цвет другой, и поруха не берет.
; Откель ты все это… - Но как не поверить - вот она… Перед людями не стыдно, таперича я у них за нАбольшего сойду. А?
; Так! - прервал благодарные его излияния Андрей. - Таперича Филе… Пусть сынов своих дает…
; Бери, для меня же! ; Довольны Филипп прятал улыбку. – Чаво там…
Малые крутились поблизости, после слов отца, переглянулись.
Липатов принес инструмент - струмен, как они назвали, мешочки с шайбами, показал - как верстать цепь. Подсчитывая размер доспеха, сделал поправку на широкоплечего "заказчика". Уж на что отец крепыш, сынок пошел еще дальше: в двери прямо не мог пройти  - боком протискивался.
 Не первую кольчугу вязал Андрей, он хорошо знал - негоже сработать ее на пределе размера. Кольца на ударе не растянутся, гася замах врага, другое дело - свободный вис. Ну, а то, что тяжелее… Это - пусть…
Не раз подходил Андрей к недорослям, правил их ошибки: неполное сведение колец, пропуски… Пусть отец с ними…
Для защиты от татарской напасти, байданы должны быть боевыми, впрочем, не последнее дело и их внешний вид. Если доспех смотрится нарядно, каждый захочет такой же… В этом заложена суть проекта - думать о своей защите самому!
В голове Андрея цепочка мыслей, наводящих на размышления. Его соплеменники удивительно быстро привыкли к диковинкам: нержавеющим кольцам, плоскогубцам. Малые вообще, восприняли все это как должное.
Он здесь уже давно, но не видел, чтобы мужики использовали в хозяйстве кольца, цепи…  Матвей и Филипп знали - он пришел к ним на выселки с одной сумой. А раз так  - не могли не думать: откуда у него мешки с кольцами, струмен?  Он же никуда не отлучался, все время на виду… Почему молчат, не спрашивают...
Пацаны работали споро, в охотку, им уже нужно кольцевать рубаху, плести бретели, ожерелье, обметывать края…  Мальцы уложились в двенадцать дней, оставалось доспех закалить.
Андрей выкопал прямоугольную яму по длине и ширине доспеха, начал жечь в ней валежник. Готовил корыто с маслом. Своего не хватило, он попросил у Фили добавки. Тот принес масло не сразу, судя по всему - жалел.
; Однова живем Филя! ; успокоил его термист. - По какой цене масло прикупали - помнишь?
; Ну! ; произведя в уме подсчеты, тот поднял на Андрея глаза. – Ну! - повторил, давая понять - вспомнил.
; А доспех как ценишь?
Филипп молчал.
- А то гляди, жалко масла на полкопейки, останешься без оберега. Нет его, и где тебя искать опосля, случись што? В кустах, без головы? То-то!
Операция закалки прошла без сучка и задоринки. Перед этим потребовалась легкая правка: где кольцо пацаны забыли, где вместо одного - два связали.
Кольчу повесили на сук, подставили под нее корыто. Расчетливый Филя, заполнив свою меру, от греха унес ее домой. Масло…
; Тебе!; сказал Андрей, протягивая ему броню, когда он вернулся.
У Филиппа ком в горле стал. А он тут со своим маслом… Его глазам стало жарко.
; Таперича… - Никто не страшон! ; только и сказал.
Замолчал. Исподлобья и благодарно смотрел на Липатова.
; Здеся вона што…, ; Андрей торопил события. – Есть у вас на примете мужики, сами по себе штоб?
; Таких нет, все под князем ходим, ; осторожничал Матя.
; Князь - ладно, штоб работные были, а не с титькой во рте?
; Есть такие. - Как не быть. Много…
; Давай их сюда, убережем рабов божьих.
; Завтра приведу, ; встрял Филя. – Што тебе отец ноги бить… Кого скажешь…
; Только не говори для ча, ; наставлял Андрей. ; Сам скажу…
; Лады! ; Матюша не противился.

                4

Спал Андрей долго, проснулся, когда солнце стояло уже в зените. Пробудился он от гомона людского: у его кольчуг, развешанных на деревьях, толпилась дюжина незнакомых мужиков. Разных лет и достатка, они мяли доспехи, восхищенно качая головами.
Стихли, расступаясь уважительно перед Ондреем. Сняв шапки кланялись ему как барину…
; Чего там…, ; смутился Липатов. – Не богачества для… Защита… Ежели татары набегут… Чего Филя говорил-то?
; Значица… ; вперед выступил нескладный парень, одних с Андреем лет, - …для дела Матюша, дескать кличет…
; То я просил. - Вот што… Не богатей я, а что могу, то могу… Взять рубаху…, ; Андрей указал на доспех. Хотите себе железо? Сведенку. Она лучше клепанки. А?
; Как не хотеть… хотим! Сможем ли… Где материи взять… Нет, не богаты, не осилить нам такое, ; слышались разочарованные голоса.
; Невдомек вам! ; перебил их Андрей. ; Будет и материя и струмен. Только успевай  лоб от поту  утирать. Семка и Тит уже в ремесле. Могут… А ну покажите дядьям, как зачинать! - скомандовал он ребятне, разбив мужиков на кучки.

                5

; Вы уверены, что у Липатова все идет как по маслу? ; ректор близоруко щурился на историка.
; Гарантию не дам, здесь много стороннего, привнесенного, -  Валентинов старался держать себя в руках. Червь сомнения точил его уже не первый день.
; Тем не менее, думаю, у Андрея все в порядке, его задержка оправдана важными обстоятельствами. На сегодня востребовано более четырехсот комплектов оборудования, если говорить о доспехах. Денег уходит незапланированно много. Это наводит на мысль: идет интенсивное оснащение социума, приобретается конница, экипировка…
; Ладно! ; прервал его ректор. – Вы как будто убедительны. Как будто… Сейчас меня интересует: как все начнется? Ваши прогнозы на этот счет?
; Вижу варианты…, ; Валентинов прикрыл глаза, сосредоточиваясь. - Первый. Предположим, под седлом шесть сотен коней, треть всадников - окольчужены. Пеших - пять сотен, половина из них в доспехах. Если верить плану Липатова…
- Вы-то сами верите в него, Никита Сергеевич?
- По большому счету - да! - Андрей умен, инициативен, коммуникабелен. Кроме того, он самолюбив, не побоюсь - амбициозен, что в нашем случае - добродетель.
Продолжаю. Мужики работали доспехи, не помышляя о набеге врага. Пасли скот, растили пшеницу, охотились… Татарская разведка, должна увидеть успокоенных, погруженных в свой быт людей. Однако табун… Лошади…
Поначалу, татары не поверят своим глазам… Как? В этих голодных местах... Долго думать, они, однако не будут - попытаются угнать табун -  царскую по тем местам добычу.
Андрей должен предупредить своих соплеменников: охрана лошадей - дело непростое, пять всадников положение не спасут, надо не меньше двадцати. Думаю, с угоном у татар ничего не выйдет. Но они этим обстоятельством сильно озабочены. Задумаются - что стоит за табуном? Не исключаю, татарская разведка пошлет за подмогой. Поставьте себя на их место.
Здесь есть деталь: если попытка угона отбита – одно дело, если ее не было вовсе - другое. В первом случае народ станет готовиться к отпору. И это хорошо.
Во втором - татары усмотрят в безмятежных мужиках тайный и грозный смысл. На явное противостояние они не пойдут, дождутся подкрепления.
А народ в неведении: пьют вино, работают…
Татарская разведка попытаеться узнать - что стоит за табуном? И с удивлением узнаЕт – ни ; че – го, мужик - мужиком и остался. Оружию взяться неоткуда, дай бог лапти у крестьянина есть. Косы, серпы, кистени, пращи - не в счет. О кольчугах, думаю по совету Андрея надежно спрятанных, они не подозревают.
Предположим: разведка себя обнаружила, и русичи тут же, дружинами вышли в поле. Под водительством князей, разумеется.
Что видит враг? Несметное количество синих, зеленых, блестящих на солнце необычных доспехов. Что они при этом испытают? Мистический ужас? Любопытство? В то, что они потеряют при этом дар речи - нет сомнений, такие доспехи им еще не приходилось видеть.
Убоятся ли они увиденного, или ввяжутся в бой? Если обратятся в бегство, то можно считать, что эксперимент удался и цель достигнута. А если нет…
Липатов все это конечно анализировал, и выводы из этого делал. Безусловно, он не имел права говорить соплеменникам о времени набега, они могут не так его понять. Я уверен, он примет все меры предосторожности, никого понапрасну не настораживая. Неплохо, если бы Андрей сумел убедить сотоварищей: инициатива упреждающего удара должна быть за русичами. Такая тактика - ключ к их безусловной победе.
; И последнее…, - Мудрец завершал свой монолог, ;…честно говоря, я с самого начала не одобрял липатовского выбора. У меня внутреннее неприятие его идеи, внешне благородной, а на деле - блаженной. Это мое личное мнение, оно было и останется вне зависимости от результатов эксперимента.
; Никита Сергеевич, вы напоминаете мне одного библейского персонажа, который еще до рассвета, успел три раза откреститься от своего коллеги. Проект - ваше детище, с таким же успехом можно говорить и о всей его тщете, ; больно ударил по самолюбию МЦ ректор.
; Почему же? ; на тон ниже возразил Валентинов. – Остальные пять курсантов…
- Рано еще делать выводы, цыплят по осени считают. Подождем возвращения Инспекторов, - осадил его руководитель.
- Я не согласен с такой постановкой вопроса! ; упрямился МЦ. – Взять Валерия Зеведеева с его медицинскими экспериментами: сахаром, глюкозой, тонометром, термометром, глюкометром…
– Ему сам Господь велел - апостольская фамилия обязывала. - Потому и дела вершил праведные, - добродушно усмехнулся ректор.
Но Мудрец уже сел на своего конька.
- Это была умная задумка: замаскировать неведомые Времени продукты питания под безобидные корешки. Народ так и считал, что это заговоренные солодка, тимьян, калган, репа сушеная...
; Не упорствуйте Никита Сергеевич! ; перебил ректор воинствующего коллегу. – Да будет вам известно, я связался с нашими общими знакомыми из Франции и Австралии, передал им весь пакет документов. Знаете, что они мне ответили? В разное время, но по сути одно и то же.
Уже много месяцев, ни те ни другие, не делают попыток технической экспансии во Времени. Они убедились в их тщетности: прошлое ускользало от них, когда пытались протащить в него современные предметы обихода и технологии. Причины этого непонятны, налицо бессилие перед самим фактом отторжения чужеродной ткани.
; Я был не в курсе этих ваших кулуарных встреч, ; с обидой заметил Валентинов. – И когда они об этом сказали?
; Не принимайте близко к сердцу наши промахи, ; печально вздохнул профессор. – Я сам только узнал об этом, да и наши друзья, судя по всему, эти свои выводы не афишировали. Со мной они были откровенны потому, что нуждались в подтверждении или опровержении своих гипотез. Наши коллеги на этом обожглись больше нашего - у них есть человеческие жертвы.
Давайте условимся: отныне никаких приборов ночного видения, лазеров, спичек, и даже увеличительных стекол. Впрочем, со стеклами я погорячился. Все что может смутить умы, включая внешний вид, одежду, обувь, должно быть на особом контроле. Внести все это в выходной контрольный тест…
Впервые за все время беседы, ректор обратился к Эльвире Викторовне, миловидной рыженькой толстушке.
- В виде исключения, для ориентации во времени, позволительны лишь часы с автоподзаводом. Да и те замаскировать…

                6

Прошел год, с тех пор, как вернулся Липатов. Уже чувствовалась горячка его выпуска,  он же до сих пор не знал результатов своей собственной инспекции. Такова местная практика – как можно дольше держать курсантов в неведении. То ли из соображений научной достоверности, то ли из нежелания посвящать парней в результаты их работ? А ну как гордыня их одолеет, возомнят о себе…
Руководитель Академии взял себе за правило: беседу Инспекторов с курсантами, проводить в своем присутствии, общаться вне стен его кабинета запрещалось.
Инспектора посещали конкретный исторический отрезок, после командировки того или иного курсанта, анализировали временнОй интервал, собирали по нему информацию. В итоге давали заключение: был ли резон в посылке курсанта в данный период? Принес ли он пользу? Если да, то какую именно? С помощью анкеты в сто тридцать пунктов, подсчитывался профессиональный рейтинг командировочного.
Вызов к ректору, Липатов поначалу счел рядовым. Ошибался. Инспектирующий Липатова преподаватель уложился в неделю. Перед Андреем сидел человек, бывший в той самой лесистой местности, где он имел счастье жить полгода.
; Командировкой я весьма удручен! – начало не обещало ничего хорошего для курсанта. - На городища, что были в створе наших установок, напали татары. Очевидцы говорят - более тысячи. Против них выступили два князя с войском, общим числом восемьсот воинов, сто двадцать из них - под седлом.
; Как? ; Андрей изумлен. – Лично я видел табун в четыреста голов. А которых не видел…
Ректор внимательно слушал, обхватив подбородок, не поднимая глаз от стола. Все что рассказывал Инспектор, он, как и Андрей, слышал впервые.
; Факты - вещь упрямая! - Многих в сечи порубили, все разграбили и пожгли, полтысячи местных взяли в плен. Остались одни пепелища. Человек пятнадцать погорельцев собрались вместе, подправили две избы - живут… В основном это дети, не считая нескольких старух и увечного старца. Заправляет всем некий Семка, у которого мать и отца полонили, а деда зарубили. Семка - Рваное ухо.
; Семка? – Андрей и не садился.
Грех в такой момент сидеть.
- Матюхин? - Правое ухо?
; Левое! ; поправил курсанта Инспектор. – Ходил он как;то с отцом и дедом на медведя. У отца хозяин два пальца откусил, и малец тогда не уберегся.
- Вы ошиблись Виктор Иванович! ; Не согласился Андрей, ; у Семки рассечено правое ухо. Так ведь? Там у него и волосы не растут.
- Ну, уж левую сторону от правой я отличу! - усмехнулся преподаватель, внимательно разглядывая Андрея.
Он понимал - не мог курсант запутаться в таком простом вопросе.
Андрей схватился за голову.
; Как же их посекли? - И кольчуги не спасли? Быть того не может!
- Ни о каких кольчугах, там и слыхом не слыхивали. - Тем более - о байданах из нержавейки. Классическая клепанная бронь была только у князей, их детей, да у трех-четырех бояр. Толку-то! Даже это их не спасло, всех заарканили, и в Орду свезли. Чтобы потом ясыр с князей требовать.
; Ничего не понимаю! ; сложив руки на груди, Андрей смотрел на ректора.
Факты, с которыми его сейчас хладнокровно знакомили – убивали наповал.
- Я тоже! ; огорчился тот, вызывая Валентинова.
- В курсе, в курсе! - Никита Сергеевич протискивался на свободное место.
- Какие у вас соображения? - ректор тут же дал  ему слово.
Мудрец не тянул.
- Я проанализировал ситуацию. - Появление Липатова во Времени, его смотрины у аборигенов, даже богатые, не по статусу денежные подарки, вписывались в нашу энергетику. Разбаланс системы случился тогда, когда в нее внесли чужеродные элементы. Чем значимее для Времени был объект, в нашем случае - предметы обихода, тем сильнее разбаланс.
Где-то проходила граница, по своей линии перегруженная информацией. Она упруго гнулась до тех пор, пока не разрушились ее внутренние связи. Тут, весь временной створ, внезапно и незаметно для глаз, стал другим. Зеркальным и другим. То, что было левой стороной - стало правой и наоборот.
Андрей переглянулся с ректором, по его спине пробежал холодок, учащенно забилось сердце.
- Этот параллельный мир с нашей точки зрения - некорректный, ; Мудрейший задумался, подбирая слова и образы. - Он допускает возмущения в своем, как будто, неизменном течении. С настоящим временем такое не случается в принципе. Время, в котором преимущественно находился Липатов, можно уподобить отражению в пруду его берега.
Любые волнения на его зеркальной глади - временны. Бросив в пруд камень, мы нарушаем энтропию системы. Оригинал, речь идет о ландшафте - не изменяется. Отражение деформировалось, но через несколько минут вернулось в исходное состояние.
В нашем случае чужеродные элементы - мешочки с шайбами, инструмент. Соплеменники Андрея, впервые в жизни увидели их. И ладно бы просто увидели. Временная зависимость прервалась в тот момент, когда кто;то из аборигенов, коснулся то ли плоскогубцев то ли шайб.
- Начиная с этого мгновения, Время потекло по-другому, Пространство стало иным.
Андрей жил, обустраивался, работал кольчуги, помогал соплеменникам. Все как будто на самом деле, но… в другом измерении, или, как мы говорим - в параллельном мире. В котором есть нержавеющие байданы, но нет татарского набега. Подозреваю - там вообще нет истории в нашем понимании.
Что касается реального Времени… Андрей был в нем недолго, и память о нем не сохранилась. После исчезновения Андрея, никаких пассатижей и колец не могло остаться в принципе. Участники проекта могут вспоминать все, как болезненный и сказочный сон.
- Значит, моя командировка бесполезная? ; огорчился Липатов, трагическим для себя открытием. – Отнял у вас время, потратил средства…
Ректор глянул на него поверх очков.
– Вы, в самом деле, так думаете? - в его голосе сквозило недоумение.
Андрей смутился.
– Если оценивать по…,; начал он путано, - …отдаче, эффективности…
; А само присутствие во Времени, тесное, до совместной трапезы общение с населением, вам было не интересно Андрей Сергеевич? Вы в течение полугода, творили добрые, Богу угодные дела, а теперь жалеете о содеянном? И все только потому, что не усматриваете реальной отдачи, не видите плодов своих усилий?
По аналогии: накормив голодного, вы вправе от него чего-то ждать? Скажем – благодарности, рабского повиновения, с целованием ног? Так прикажете вас понимать?
Ректор не на шутку расстроился.
- В примере не очень корректное сравнение, но я говорю о сути, о логике действа.
Андрей дезориентирован такой постановкой вопроса. Он молчал опустив глаза, понимая - совершена принципиальная ошибка. Этот просчет, конечно же, повлияет на его итоговую оценку.
Ректор догадывался, что творилось в душе молодого человека, и не судил его строго:
; И у вас и у нас были просчеты и упущения. Не более того. Мы не рассчитывали на такой исход, - встретился глазами с МЦ, приглашая того разделить с ним ответственность. Хотя, предупредительный звонок от коллег за рубежом был. Однако, мы пренебрегли этим.
- Что касается цены, стоимости… Сорок килограммов медных и серебряных кружочков, так называемых денег, и несколько тонн нержавеющих шайб, не могут считаться ценностью в принципе.
Если соразмерять ее с планкой наших задач, это обычные издержки научных проектов. Ничего не берите в голову коллега, и ни о чем не жалейте. Все было правильно! Если только мы люди, - профессор положил Андрею руки на плечи.
- Что отвечают космонавты, когда Центр запрашивает их о ситуации на орбитальной станции? - При условии, что у них все в порядке.
Липатов, не понимая куда клонит профессор, пролепетал:
- Кажется, говорят - "штатно". - Или - "по регламенту".
- Вот именно - штатно! - Если кто-либо из ваших приятелей, спросит о результатах командировки, отвечайте им: "ВСЕ ШТАТНО!" И это будет правдой.
В душе у курсанта распускались цветы.