Вещий Олег. Глава 29. Соглашение

               
               

    
       Укрывшись одеялом с головой, она пыталась внушить себе, что ненавидит Олега, ругала его, насылала на его голову проклятья, но отказаться от него было выше ее сил. Даже, если он неверный, самонадеянный, отгороженный от всего мира эгоист, все равно, он ей нужен. Однако, после того, как она прогнала его, как быть? Стоит ли первой идти на примирение или набраться терпения в ожидании, пока упрямец сам сделает первый шаг навстречу? В иное, более спокойное время, она оставила бы выбор за Олегом, но не теперь, пока за ним охотится Ленка.
Приподняв край одеяла, Настя прислушалась. Тихо. Кажется, все уснули. Осторожно, чтобы никого не разбудить, Настя опустила ноги на ковер. Сейчас она быстро соберется и …
- Сбежать собралась? – раздался рядом ехидный голосок.
С каким большим удовольствием она превратила бы в затворницу обитательницу соседней кровати. За интриги ей еще и не такое полагается. Собрав в узел ниспадающие на плечи волосы, Настя не стала отвечать Ленке. Лишь очутившись в коридоре, подальше от этой гремучей гадюки, Настя призадумалась. Как же ей теперь незаметно исчезнуть? Для начала стоит ответить на вопрос: что ей это даст? Она успеет предупредить о грозящей опасности Олега. У него не будет иного выхода, кроме, как сбежать. Но не может он всю свою сознательную жизнь скрываться от правосудия. Нет, сама себе ответила Настя. Выходит, надо привлекать на свою сторону союзников, чтобы Ленка потерпела поражение. Поддержать ее может мама, Ксения и … и даже отец, если бы он знал всю правду.
И зачем он позволил Ленке так ловко себя обмануть.
Настя вздрогнула, когда на плечо ей легла чья-то рука. Скосив глаза назад, она узнала ее обладательницу, - Мам, ты меня напугала немного.
Екатерина Алексеевна прижала худенькое тело Насти к своему, - Как же вас легко напугать. Здесь чужие не ходят, Настенька.
Грустно улыбнувшись, Настя осторожно поинтересовалась, - Тебе известно, что папа задумал?
Старшая Зарубина кивнула головой. Настя, чьи глаза уже приспособились к темноте, не спускала глаз с матери. Неужели и она могла поддаться на Ленкины интриги?
Словно прочитав ее вопрос, Екатерина Алексеевна пожаловалась, - Папа слишком доверчивый, особенно в деликатных вопросах. Но ты ему это не говори, а, то он всем подряд перестанет верить.
- Кому верить нельзя, так это Ленке. Ей оболгать человека ничего не стоит.
Старшая Зарубина погладила Настю по плечу, - Ты уж, не спорь с ним, дочка. Отец знает, что делает.
- Что, молча смотреть, как они Олега за решетку сажают? Мам, скажи, разве можно безвинного человека работы лишить? – Не чувствуя со стороны матери поддержки, Настя продолжала склонять ее принять сторону Олега, - Ленка прикидывается беременной. Она…
Полное лицо Екатерины Алексеевны задрожало, в глазах ее отразился ужас. Настя поспешила ее успокоить, - Мам, ты не волнуйся. Ленка врет, и Женя может это подтвердить. Справки из женской консультации купленные. Врачи, будучи дальновидней, особенно, узнав ее возраст, ей не справки, а по шее бы дали.
- Что ты говоришь? Выходит, я Подушкина сама соблазняла?
Появление Лены было воспринято враждебно. Почти не прилагая к тому усилий, она сумела настроить против себя близких. Крик души обвиняемой был воспринят с ледяным спокойствием. Переводя растерянный взгляд с сестры на мать, Лена отказывалась верить очевидному. Мама всегда была ее союзницей, и даже, когда был повод для ее осуждения. Щелкнув по выключателю, Лена оказалась в центре внимания. Эффект оказался не таким, на какой она рассчитывала. Вместо сочувствия она натолкнулась на стену отчуждения. – За что вы меня ненавидите? – едва не плача, спросила Лена.
Екатерина Алексеевна, не говоря ни слова, уселась за стол. Ее примеру последовала Настя. Одна только Лена продолжала стоять, переводя взывающие к сочувствию взгляды с матери на сестру и обратно. Зрители оставались безучастными.   
- Да, я люблю Подушкина. Разве это – преступление? Мне надо было скрывать свои привязанности, но я не удержалась и не жалею. Олег оказался гораздо великодушнее, чем вы думаете. Он согласился со мной расписаться.
И все-таки, она добилась своего. После этого заявления все взоры были обращены к ней. Демонстративно усевшись, Лена обвела собравшихся взглядом победительницы. Как долго она мечтала доказать собственное превосходство. Наконец, свершилось. Упиваясь лучами славы, она ощутила на себе испытующий взгляд, и не отвернулась. Пусть завидует.
- Когда же Олег тебе пообещал свадьбу?
- Еще до нового года, - ответила Лена сестре.
В ответ Настя торжествующе улыбнулась. Не расценила этой улыбки и Екатерина Алексеевна, сочувствующая старшей дочери. Теперь Настя обратила на себя всеобщее внимание. За что, гадала Лена.
- Планы у Подушкина переменились. Сегодня он мне сделал предложение.
- Нет, - Лена отрицательно покачала головой. – Этого не может быть.
«Почему?», молча вопрошали Настя и Екатерина Алексеевна. На лицах их не было растерянности, только уверенность в своей правоте.
- Олег любит меня. Он на мне женится, - упорно твердила Лена.
В ответ Настя лишь усмехалась. Такого унижения Лена выдержать не могла. Выскочив из-за стола, она скрылась в спальне. Екатерина Алексеевна вздохнула, провожая ее недоуменным взором. – Как же она жить далее будет, если обозлилась на весь белый свет?
- Будет себя жалеть.
- Настя, а ты считаешь, что справки о беременности у Лены поддельные? – с опаской спросила старшая Зарубина.
- Я только предполагаю. Зная Лену и, зная Олега, подлости, скорее можно ждать от нее.
- Так ты думаешь…
- Да, она вполне могла все нафантазировать.
На полном лице Екатерины Алексеевны возникло выражение тревоги, смешанной с недоверием. -  Настя, а зачем ей это нужно? Неужели, она влюбилась в Олега? Нет, - предположение было сразу же отвергнуто, - Не такой Лена человек, чтобы влюбится безоглядно. Она все делает с выгодой для себя. Какой ей прок от Олега?
- Пока не знаю. Но, видимо, даже самые корыстные скряги хоть раз в жизни совершают глупости, расплачиваться за которые приходится зачастую случайным свидетелям.
Уже пару минут Настя гадала, куда ей податься? В родительской спальне ей придется смириться с присутствием Ленки, это все равно, что делить кров с гремучей гадиной. Здесь, на кухне, ее в «оборот» взяла мама. С кем-то, но придется откровенничать.
Екатерина Алексеевна по-своему истолковала затянувшуюся паузу. Грустная улыбка тронула уставшее от забот чело. Чего-то она, видимо, проглядела. Дети, пусть даже и взрослые, перестали делиться с ней тайнами. – Эх, Настенька, Настенька, не доверяешь ты мне.
- Скорее, не хочу обременять тебя собственными проблемами.
Теперь она уже буравила материнский затылок, не решаясь привлечь к себе внимание. На помощь ей пришла сама Екатерина Алексеевна. – Любовь тогда становится бременем, когда она не находит отклика.
Почти, как у нее с Олегом. Один любит, другой – позволяет себя любить. Остается лишь вырваться из замкнутого круга, - Мама, а у вас с папой сразу же все по взаимности было?
- Папа мне совсем поначалу не нравился. У меня были гораздо более выгодные варианты. Но судьба сделала выбор за меня. Мой жених накануне нашей свадьбы погиб в автомобильной катастрофе.
И тогда мне подвернулся твой папа, некому неизвестный, невзрачный, без всяких перспектив студент заочник. Нелегко мне было примирится с мыслью, что придется наступать на глотку собственным амбициям и посвятить себя целиком ведению домашнего хозяйства. Дело в том, что твой папа поставил условие – забыть о карьере. А ведь я могла быть редактором в газете, журналистом в издательстве, заниматься обучением детей, а стала лишь, домашней хозяйкой.
- Мамочка, это – почетная стезя, быть всем для любимого человека, обеспечивая ему тыл. Я бы не отказалась от такой судьбы.
- Именно для любимого, а не идти на жертвы из-за безысходности. В глазах Насти мелькнула ужасная догадка, озвученная ею в виде вопроса, - Выходит ты… не любила … папу?
Ответ мамы потряс Настю до глубины души, - Я и теперь не люблю его. Ты уже взрослая. Пора знать, что есть чувство, гораздо сильнее любви, способное целиком подчинить себе волю человека.
- Нет, мама, только любовь вправе распоряжаться всеми его помыслами. Во все века люди гибли ради любви, негодованием отвечая на предложение отказаться от нее. Это прекрасное чувство способно сотворить из непримечательного создания личность.
Если бы Настя видела себя со стороны, поразилась бы собственной горячности, придавшей ее заурядному облику притягательную силу. Екатерина Алексеевна невольно залюбовалась ею. С такой страстью о любви может говорить только влюбленный человек, - Настя, а уж не влюблена ты сама в Олега?
Легкий румянец на щеках дочери убедил старшую Зарубину в том, что ее догадка попала в цель. – Это хорошо, Настя. Очень важно любить самой, а уж, если встречаешь взаимность, считай, что счастлива вдвойне.
В интонациях голоса матери Настя различила скрытую тоску почему-то несбыточному, и хотя ей не хотелось делать матери больно, Настя спросила, - Мама, как же ты прожила полжизни без любви?
Тихий вздох дополнил недосказанное, - Почему без любви? Я вас: тебя, Женю, Лену, Ксению люблю.
- Но для счастливой семейной жизни этого мало. Одного уважения к своему избраннику недостаточно, когда начинаются ссоры, разлад в семье про него забываешь. А любовь помогает не замечать недостатков.
- Дочка, поверь мне, самыми прочными и долговечными являются браки, где супругами движет чувство долга.
Она говорила и сама в то не верила. Посвятив себя детям, семейному очагу. Екатерина Алексеевна ни на минуту не забывала, что она – женщина. Она постоянно что-то делала: стирала, убирала, готовила, утешала, между тем, как ее одинокое, зовущее к любви сердце само нуждалось в утешении. Ночами, дождавшись, пока нелюбимый супруг уснет, Катерина плакала, уткнувшись в подушку. Казалось, у нее есть все: материальное благополучие, любящий супруг, дети, но воображение рисовало ей совсем иное.
Если бы она в тот злополучные день, когда Провидение лишило ее любимого, разделила бы его участь, как знать, может в слиянии тех, кто при жизни не мог быть вместе, виделось истинное счастье?
Когда ей на плечи легли худенькие руки дочери, Екатерина Алексеевна благодарственно прижалась к ним. Ей так хотелось найти поддержку своим сомнениям. Того же самого желала и Настя, - Мам, как ты считаешь, я могу нравиться?
- Конечно, Настенька. Все твои достоинства к тому располагают. Хочешь, я сама пойду к нему?
Встретившись с матерью взглядами, Настя отказалась, - Если ты на такое решишься, я  к нему близко не подойду.
- Опасаешься, что Олег выберет Ленку?
- Похоже, она сама за него сделала этот выбор. Олег не любит ее, иногда мне кажется, что он не способен на сильное чувство.
Екатерина Алексеевна пожала плечами, - Мы еще мало знаем о нем, Настя. Хотя можно прожить с человеком всю жизнь, а так и не раскрыть его секреты. Ты хочешь выйти за него замуж?
- Я не хочу, чтобы у Лены это получилось.
- Я завтра поговорю с Олегом, а ты…
-  А я буду ходить на работу, добросовестно выполнять свои обязанности и … постараюсь забыть Олега.
- Поступай, как ты считаешь нужным. Запомни, Настя, в любви не принято считаться с чужими интересами. Лена никогда не уступила бы тебе…
Настя перебила Екатерину Алексеевну, - Я это делаю не ради Лены.
Бедная девочка, как она страдает, но, вряд ли, ее благородство будет оценено. Она желает забыть его, но не всегда, то, что на языке совпадает с тайными устремлениями. Любовь сама решит ее судьбу, и ничего плохого не случится, если она посодействует ее выбору, - Настенька, нам с тобой надо заняться Женей. Последнее время он меня очень беспокоит. Он постоянно врет мне и отцу, а будучи уличенным, идет на новую ложь. Может, тебе с ним поговорить?
- Я попробую.
Именно такого ответа она ждала. Кому, как ни старшей сестре поверит их шалопай, возомнивший себя артистом.
В ту ночь она так и не уснула. Размышляла над судьбой несчастного Женьки, окончательно завравшегося, о своем необдуманном, опрометчивом обещании поговорить с ним, но мысли Насти неизменно возвращались к безвыходному положению, в котором очутился Олег. Почти безвыходным его сам себе сотворил Олег. У него был выбор между ней и Леной.
Представив себя в платье невесты, Настя мечтательно прикрыла глаза. Цветы, поздравления, подарки, разбирать которые приятно каждой женщине – все это когда-нибудь приестся, привычными и обыденными станут семейные праздники, а в памяти навсегда сохранятся лишь серые будни. Ее стряпня на кухне, еженедельная уборка квартиры, игры и занятия с детьми, которых у них непременно будет много, а также заботы о любимом муже, для которого она не только прачка, кухарка, мать его детей, но и умелая, неутомимая помощница. Всего этого не сможет обеспечить ему Лена. Вся ее самовлюбленная, эгоистичная натура противится каким-либо обязанностям, кроме тех, которые сулят удовольствие ей. Почему Лена прицепилась к Олегу? Вряд ли, он покорил ее своим литературным гением. Еще сложнее себе представить, на что польстился Олег, вступив с Леной в связь? Но это с ее слов. А, если … ничего не было? Почему Олег должен расплачиваться собственной свободой, следуя чужим пристрастиям?
С двухярусной кровати опустились ноги. Голые Ленкины пятки тыкались в поисках тапочек. Настя прикинулась спящей. После коротких мытарств начинающее не по возрасту расползаться тело, облачилось в старый бархатный тренировочный костюм и, выползло из комнаты. Бегство сестры пробудило в Насте естественное соперничество. Почему она должна уступать? Она поступит так же, как и Лена. В темноте нащупав верхнюю одежду, Настя выбрала свой старенький полушубок. Найти нужные сапоги в галошнице будет проще, у нее один размер с Леной. Если эта малолетняя соблазнительница уже ушла, то ей еще предстоит блуждать по темным дворам.
- Далеко собралась?
Услышав голос отца, Настя растерялась. Обманывать человека, которого уважаешь, непросто, и не всегда цель оправдывает средства, - Я хотела догнать Лену, она куда-то ушла, - неуверенно проронила Настя.
Позади отворилась раздвижная дверь кухни, и оттуда медленно вышла Лена, в расстегнутом пальто и в ее, Настиных зимних сапогах.
- Помочь вам раздеться, или вы сами это сделаете? – насмешливый голос отца пресекал любую попытку новой лжи, понукая к послушанию.
Взгляды сестер пересеклись. Ненависть и злость читалась в одном, презрение – в другом. После того, как за ними затворилась дверь детской спальни, Лена не сдержалась, - Еще соври, что меня собралась искать. Так тебе и поверят.
- Я хотя бы соблюдаю рамки приличия, а ты …
- Договаривай. А кто эти рамки обозначил, тебе известно?
Вызывающая злоба Лены провоцировала на новые разбирательства, но неожиданно в их разговор вмешалась Ксения, - Можно потише, я спать хочу.
- Спи, - поспешила успокоить ее Настя, - Мы больше не станем шуметь.
Прошло несколько минут, прежде, чем разговор возобновился. Приходилось разговаривать шепотом, и, если одна из собеседниц делала это сознательно, соблюдая чужие интересы, то другая – для того, чтобы не нажить себе новых врагов.
- Знаешь, Лена давай проясним обстановку. Зачем тебе Олег? Ведь ты его не любишь.
- Смотря, что вкладывать в это понятие. Если каждодневную рутину, то да, тихое семейное счастье не для меня, и заметь, Олег такой же. Нам нужна страсть.
- Как же тебе не стыдно навязывать себя? – голос Насти взлетел до самых высоких ноток, на это ей указало осуждение во взгляде Ксении.
- Представь себе, не стыдно. И там, на даче, в Малаховке, когда он сделал меня женщиной, ему тоже не было стыдно. Нами двигала страсть, она заставляет забывать о нормах морали.
И она еще усмехается, с горечью заметила Настя, - Олег – не такой человек, чтобы отдаться во власть страсти, в нем преобладает рассудительность.
- Это, когда в нем молчит желание, - на полных губах Лены расползалось презрительное выражение, - Может, глядя на тебя, в нем говорит рассудительность, а меня он любит…
Настя перебила, - Ты сама в это не веришь. Ладно, если отсутствие внешней красоты компенсировалось бы внутренней гармонией. Но ты же… пустышка, сорняк, живущий в свое удовольствие.
- Ну и что, а ты все равно будешь мне завидовать.
Пылающие справедливым негодованием глаза Насти пригвоздили соперницу к месту, - Завидовать? Чему? Ты думаешь, махинации со справкой помогут тебе достичь желаемого? Ты получишь не любовь, а ненависть, а об африканской страсти будешь только мечтать.
- Пусть, зато ты останешься не с чем.
Очень тяжело ей давалось молчание, на протяжении которого Настя ни единожды порывалась посвятить соперницу в «успехи» Олега в постели. Представляя любимого рядом с циничной приспособленкой, Настя внутренне содрогнулась. Неизвестно, что грозит Олегу, когда ее «африканская страсть» пойдет на убыль. Возможно, она станет ненавидеть его с той же силой страсти, которой теперь подчинено ее существование…
Перехватив злорадный взгляд сестры, Настя отвернулась. Как омерзительно ей это навязанное материальной необходимостью соседство.
Словно прочитав ее мысли, Лена усмехнулась. – Недолго нам осталось терпеть друг друга. После свадьбы я уйду жить к мужу.
Настя почувствовала укол ревности. Чужой муж – вот кем для нее станет Олег. Сможет ли она относиться к нему соответствующе? Рушить чужую семейную жизнь, пусть даже построенную на обмане, это не по ней. Придется, молча страдать.
- Неудивительно, что у Олега с тобой ничего не получилось. Ты же – льдышка, в тебе нет темперамента. Тебя можно лишь жалеть, а не любить.
Настя, что есть силы, сжимала кулаки. Естественное желание бросится на обидчицу, было сильнее голоса рассудка, лишь обещание не шуметь, данное младшей сестренке, сдерживало Настю. Она никогда не позабудет обидные слова. Разве любовь – это только страсть, а не каждодневный труд во благо любимого человека? Можно поинтересоваться у сотни людей, что они предпочитают после десяти лет семейной жизни: кувыркание в постели или сытный, умело приготовленный ужин? Настя почти не сомневалась, большинство выберут последнее. Из нее бы получилась идеальная жена. Всем женским премудростям она вполне успеет обучиться, и красивой она еще может стать.
Голова ее стала тяжелой-тяжелой и опустилась на сложенный крест-накрест руки. Как хорошо, она более не слышит ехидных комментариев, не видит рядом с собой усмехающейся физиономии. Она, вообще, ничего не видит, кроме края книжной полки. Из-за стекла ей ободряюще подмигивает юный хитрец, с которым у нее завтра должен состояться ответственный разговор. Что она скажет Женьке? Пообещает поддержку? Но с некоторых пор Евгений довольно однозначно воспринимает помощь, считая таковой лишь финансовые средства. Работать, ради того, чтобы спонсировать брату его безумный проект превращения в великого артиста – это ли не большая глупость, чем уступить Ленке любимого? Казалось, она всего лишь прикрыла глаза, а скудное, зимнее солнце уже напоминает о себе робкими, холодными лучами, точно хрустальными стрелами оно касается ее темных длинных волос, осторожно дотрагиваясь до прямого, точенного носа. Пора вставать.
В коридоре мама тихонько шепнула ей, - Скорее приводи себя в порядок. Сейчас Подушкины придут. 
Редкое утро, когда вся семья в сборе, тем более, хочется не ударить в грязь лицом. В ванной комнате, перед зеркалом, Настя пыталась, как могла подчеркнуть свои девичьи прелести. То, подкалывая волосы, то распуская их по плечам, она с любопытством разглядывала свое отражение в зеркале. Себе Настя не нравилась, но главное, чтобы любимый оценил.
- Давай быстро, не одна! – из-за двери напомнила о себе Лена.
- Девочки, Ксении в школу уходить, а она еще зубы не чистила, - увещевала мама.
Причина уважительная для прирожденной чистюли. На сборы младшей сестренки ушло ровно столько времени, чтобы вывести из
равновесия «невесту». – Долго еще ждать? – гремел по коридору ее раздраженный голос.
Прошла наспех и утренняя трапеза, за столом собрались все: спешащая в школу Ксения, Константин Петрович, Екатерина Алексеевна и вечно голодная Лена. Ни Женя, ни Настя есть не хотели. Ну, Женька, это – понятное дело, он сам себя поставил на положение изгоя. Всячески избегая любых встреч с отцом, в ответ на «несправедливое притеснение». Настя ощущала неловкость при одной лишь мысли, что Олег, прежде, чем дать свое согласие на брак с Леной, оценивающе взглянет и на нее, и может быть, даже будет молча укорять за излишнюю смелость на их вчерашнем свидании. Ей будет невыносимо больно видеть его рядом с другой. Надо было уподобиться Ленке, и действовать путем шантажа и несбыточных обещаний.
- Пап, я лучше пойду на работу, а вы тут разбирайтесь.
Константин Петрович не стал возражать, зато Екатерина Алексеевна тут же встала на защиту Настиных интересов, - Почему ты должна уступать? Ничего в конторе не случится, если ты придешь туда на час позже.
- Мам, я не вынесу ее помолвки, - призналась Настя, едва не плача.
- Глупенькая, какая ты у меня еще глупенькая. А кто тебе сказал, что Олег выбрал Лену? Если ты сейчас уйдешь, сама лишишь его выбора. Насколько я поняла Подушкину, она сватала сына именно за тебя.
Настя рассеянно слушала. Мама просто утешает ее. Незаметно к ней присоединился Евгений, - Впереди коронный выход нашей невесты. Убежден, когда жених увидит, то забудет, как ее зовут.
Но осуществить свой план – плеснуть в лицо шантажистки кипятком, у Жени не вышло. В последний момент отец его разоблачил, с чашкой кипятка в руках поджидавшего выхода Лены из ванной. Достаточно было Константину Петровичу взглянуть на сына сурово, как у того опустились руки. Ни сватовство, навязываемое сейчас другу, терзало Зарубина, а незаслуженное везение, свалившееся на голову Ленки. Он два года лелеял мысль о благополучном изменении в своей судьбе, а эта заплывшая жиром гидра случайно вовремя  очутилась в положенном месте и оказалась в выигрыше. Но главный приз ей не достанется, как бы она не наряжалась и не приукрашивала себя. Ярко подведенные глаза, подрумяненные щеки лишь сконцентрировали внимание на природных недостатках Ленкиной внешности, хотя она рассчитывала на противоположный эффект.
Как только прозвучал долгожданный звонок в дверь, Женька направился встречать гостей. На кухне, к тому времени собрались Ленка и Константин Петрович, Екатерина Алексеевна привела с собой Настю. Случайно ли нет, но ее место оказалось рядом с Олегом, которого из-за большого букета желтых хризантем почти не было видно.
- Ой, цветочки, наверное, мне.
Но не успела Лена протянуть за букетом руки, как Олег, неожиданно для хозяев дома, передал его Насте. Ее испуганно-молящий взгляд скользнул с любимого лица на огромные золотисто-желтые головки цветов. Может, ее хотели утешить, как отверженную?
- Олег, ты же мне принес цветы, - капризно заявила Лена.
- Цветы обычно дарят тем, кого любят, - уточнил Женя.
На помощь сыну пришла Подушкина, - Олег, к сожалению, не отличается решительностью, но он очень любит Настю. Надеюсь, что это взаимно, - будущая свекровь слащавой улыбкой решила подбодрить невестку.
Взгляды Насти и Олега пересеклись. И о, чудо, он смотрел на нее с симпатией, а когда его теплая рука легла на ее талию, Настя затрепетала от счастья. Эти маневры не укрылись от внимания Лены. Похоже, за столом она одна заблуждалась насчет главных героев.
Увидев на лице младшей дочери слезы, Константин Петрович возмутился, -  Милостивый государь, извольте объяснить, почему, совращая Лену, вы собираетесь жениться на Насте?
От внимания собравшихся за столом не укрылось, что вопрошая, Зарубин старший, едва сдерживал себя. Степень грозящей гостям опасности первой оценила Екатерина Алексеевна, - Настя, я переговорила с Леной. Она поступила непорядочно …
- Мама, как ты можешь! Олег обещал мне. Он говорил, что женится на мне, а теперь…, - голос Лены сорвался, и она зарыдала.
Никто не бросился ее утешать. Наоборот, на лицах ее внезапно возникшего брата и матери читалось осуждение, к которому, во взгляде Евгения, добавилось еще и презрение.
- Я не понимаю, что здесь происходит?
Екатерина Алексеевна вновь взяла инициативу в свои руки. Сперва надо было успокоить супруга, -  Костя, Олег никого не совращал. Лена решила, не ведаю, по какой такой причине, что все ее желания должны исполнятся. Ей понравился Олег, поскольку он не проявлял к ней никакого интереса, Лена придумала, как вынудить поступить его так, как ей надо. В женской консультации …
- Мама, ты меня предаешь! Я ненавижу тебя – жестокий взгляд уткнулся в лицо старшей Зарубиной, так смотрят на противника, избавиться от которого желают любыми средствами.
- Вот, полюбуйся, Олег, что тебе грозило, если моя младшая сестрица когда-нибудь разлюбила бы тебя. Она возненавидела бы тебя, не меньше собственной матери.
- И все равно, вам не быть вместе!
Она повторяла эту фразу ни один раз, доводя себя до исступления. Смысл произнесенного постепенно стал доходить до нее. Она пока не знает, как, но она обязательно добьется своего. Для начала … Заплаканными глазами она смотрела вслед уходящим. Ее не пощадили, точно также она поступит с предателями. Пусть им тоже будет плохо. Однако, на пути Лены к осуществлению ее мести была мать.
- Тебе станет легче, если ты пойдешь на подлость?
- Не понимаю тебя.
- А, может, не хочешь понять? Я рассказала о твоем обмане со справкой, чтобы избавить тебя от большего зла, которое ты могла причинить близким людям. Сейчас, что ты собираешься сказать отцу в свое оправдание?
- Мне не в чем перед ним оправдываться, а вот тебе, мама, придется объяснить собственное пренебрежение. Ты любишь Настю больше, чем меня. Почему?
- Ненависть застилает тебе глаза. Мне жаль тебя.
Ей не удалось насладиться любовью, но она заставит других считаться с собой. Время покажет, может, из неприязни родится нечто большее…