Царское дело

Историк должен, обязан во всем сомневаться. Проработав все версии, бескомпромиссно определить истину. Ложь в  истории уже нанесла огромный вред.
Начало ноября 1704 г. Четыре часа утра. Царь Петр Алексеевич Романов работает в кабинете за столом. Оторвавшись от просмотра бумаг, он позавтракал перловой кашей. Осушил полный серебряный стакан анисовой водки, сочно захрустел свежей луковицей. Закончив с трапезой, он, низко пригнувшись, вышел из кабинета через сени на воздух. Глубоко вздохнул. Нездоровое это место. Болота, с них тянет гнилью, сыростью. Красные хоромы царя окружают непроходимые леса. Он набил табаком трубку, подарок Алексашки, закурил. Неохотно, словно выполняя чью-то чужую волю, начинался этот осенний день в Санкт-Питербурхе, городе-сказке.
Сегодня предстояло царю заложить Адмиралтейский Дом – сердце будущего российского флота. Долго они  с Александром Даниловичем обходили берега Невы на небольшой лодке верейке. Все искали, замеряли глубины, осматривали острова. И вот нашли! Ниже Заячьего острова у левого берега Невы. «Удобное место, ладное, - размышлял государь, попыхивая трубкой, - здесь будем строить корабли, отсюда они пойдут по всем морям». Петр вздохнул, посмотрел на серое тяжелое низко висящее небо, на реку. Черные воды несла Нева. Казалось, сама природа противится замыслам и делам его. Наводнения смывали задуманное. Пожары уничтожали людей, корабли, дома. Природа говорила: «Уходи. Я не дам себя в обиду. Разрушу все, что ты построишь».
Петр  вздохнул: «Нужен этот город, ох, как нужен России!» Выбил пепел из трубки, словно простой матрос, о каблук высокого ботфорта.
К берегу причалила шлюпка. На веслах сидели солдаты-преображенцы, будущие матросы российского флота. Он в темно-зеленом мундире не отличается от них. И только по росту его узнавали издалека. Одни спешили к нему с докладом, другие еще издали срывали шапки, кланяясь в пояс, третьи прятались, трясясь от страха, зная тяжелую царскую руку.
По его плану решено строить Адмиралтейство в виде буквы «П», открытое в сторону Невы. Легко и быстро Петр, опираясь на тяжелую палку, шел от берега к деревушке «Тавгуево», стоящей на сухой возвышенности. В ней домов пять, не более. Располагается напротив Васильевского острова. Его ждали. В стороне от свиты царя молчаливой толпой стояли работные люди. Отслужили молебен. Государь, перекрестившись, взял в свои крепкие мозолистые мастеровые руки с обкусанными грязными ногтями лопату. Начал работать. Генералы из свиты неохотно последовали за ним. «Негоже Великому Государю самому аки червю в грязи быть, - донеслось до ушей царя, - не царское это дело». Смахнув пот  со лба, Петр посмотрел в сторону молвивших. Это были послы зарубежных государств. «Нет, царское!», - упрямо тряхнув головой, уверенно и почти гневно крикнул царь. Сегодня он вместе с этими мужиками, солдатами работал, готовя ямы, под будущий палисад. Фахверховым (земляным) способом начали возводить строения, перемешивая землю с известью.

«Заложили Адмиралтейский Дом и веселились в остерии. Длина двести сажен, ширина в сто сажен».
Походный журнал Петра Первого.

Прошло более трехсот лет. Словно по волшебству поднялся из лесов и топей город. В гранит оделись набережные Невы. Взметнулась ввысь и пригвоздила навечно свинцовые тучи над градом Петра Адмиралтейская игла. При проведении археологических раскопок в лето 2015 г. у одного из ранних фундаментов на территории Адмиралтейства была найдена лопата, хорошо сохранившийся стальной штык, шанцевый инструмент XIX века. Не этой ли лопатой работал Император, Самодержец всероссийский, Великий князь, бомбардир и плотник, столяр и кузнец, адмирал российского флота, государь Петр Алексеевич Романов? Быль и загадки истории.
 
Рассказ написан 26 июля, день ВМФ, 4 часа утра