Глава 3. О чём поёт дерево

Погасли надо мной
И Солнце, и Луна.
Я звёзды смял в кулак,
Мне нечего терять.
Часов смиренный бой,
Ответь мне, где она?
Я поднял свой колпак,
Чтоб время им поймать,
Как бабочку…

Гор задумчиво бродил среди лугов и полей. Его единственная спутница – одинокая печальная Луна – в тайне хранила свои переживания, чуждые и непонятные окружающим.
– Кого заботит чужое горе? – направила свою извечную загадку любопытная, но безучастная царица ночи, спустившись по лунной дорожке безмолвия и встречая Гора этим нехитрым вопросом.
– Никого, – ответил он и был тысячу раз прав.
На заре раннее утро принесло с собой жалобные звуки пастушьей свирели. Грусть с новой, неистовой силой охватила Гора. Вокруг жизнь кипит, а внутри – лишь пустота. Уши людей совершенно глухи к его беде, а глаза ничего не замечают. От случившегося у Гора, напротив, обострилась проницательность. От фальшивых утешений, сказанных для приличия, ему становилось только хуже. Вдобавок ко всему, парня не оставляло обострённое чувство вины за то, что он не уберёг Лилиану от гибели.
«Я не привык завидовать, но теперь люди кажутся мне богачами. А себя я чувствую последним нищим, который потерял всё», – с горечью думал юноша. «Единственное, что хоть как то лечит мои раны, это случайно обронённая крупица сострадания, участливый взгляд, слова, произнесённые от души. Они для меня сейчас дороже монеты, о которой молит бедняк на паперти. Но получить их сложнее, чем медный грош! Обитатели дворцов так же скупы на искреннее сочувствие, как и бездомные скитальцы… Жаль, что у меня больше нет матери! Только она смогла бы меня утешить, понять и простить».
– Простить за что? – осведомилась древняя Луна.
– За то, что я живу! – громко воскликнул он, заставив своим криком трепетать даже бесстрашное горное эхо.
Гор посмотрел на ночное небо, которое в былые времена вызывало у него восторг. «Звёзды… И что только люди находят в их свете, таком тусклом и… бесполезном? Сейчас они напоминают мне хлебные крошки на столе. Смахни их – ничего не изменится, даже чище станет».
По-прежнему стояли вокруг уютные деревенские дома, тянулись к небу деревья и лесные травы, а главное – перед глазами мелькали те же самые лица. Раньше Гор читал человеческие лица, словно увлекательные книги, а в глазах видел озёра, моря и даже океаны! Он вглядывался в них десятки раз в поисках ответа на свои мольбы. Но теперь на месте глубоких озёр находил мутные лужицы и всепоглощающее молчание.
В этом мире изменилось одно – не было её. Ни¬где…
Гор не мог ничем заниматься. Любой труд в его мозолистых руках терял всякий смысл.
Целые дни напролёт он проводил на пригорке. Безмолвие охватило не только его уста, оно овладело его мыслями.
В ту ночь он не мог уснуть. Обхватив колени руками, Гор сидел на траве. Он не заметил, как растаял холодный лунный свет и одна за другой погасли все ночные звёзды. На небосводе величаво появилось Солнце. Светило, которому не по душе печаль, больше не желало наблюдать за страданиями юноши. Его обжигающее дыхание коснулось спины Гора с силой, заставившей его вскочить с места.
– Полно! – гневно вскричало Солнце. – Оставь свою тоску псам, воющим по ночам на Луну. Хватит горевать. Не для этого ты здесь.
– Вот об этом я и хотел поговорить с тобой, всемогущее Светило. ДЛЯ ЧЕГО Я ЗДЕСЬ?
– Каждый находит ответ сам.
– Если так, то я уже нашёл его. Я здесь лишний, ошибка мироздания. Мне не место среди людей. Мне казалось, всё очень просто. Свою вину в смертях осуждённых я перекладывал на правосудие, считая, что оно никогда не ошибается. Но недавно я убедился в обратном. На самом деле руками таких, как я, судьи добывают себе славу и власть. Но никто не имеет права забирать жизнь у другого, пусть даже заблудшего. Столько лет я не замечал, что, служа правосудию машиной для убийства, нарушаю главную из заповедей. Но теперь справедливость восторжествует – я выношу себе смертный приговор и сам привожу его в исполнение. Нет, я не собираюсь накладывать на себя руки. Я просто буду идти вперёд куда глаза глядят, без остановки, пока не перестанет биться моё сердце.
– Ты так ничего и не понял! – воскликнуло Солнце.
– Нет, я как раз понял ВСЁ и даже больше того.
И Гор отправился в своё, как ему казалось тогда, последнее путешествие. Он продвигался вперёд, минуя холмы и долины, пересекая лесные просеки, пробираясь сквозь чащобы и горные ущелья. Весь этот и следующий день юноша не останавливался ни на миг. Рубашка местами прорвалась, и палящие лучи, словно в отместку за непослушание, безжалостно жгли оголившиеся спину и плечи. Волосы цвета воронова крыла ярко блестели в лучах полуденного солнца. Гор шёл быстро, поэтому не слышал ничего, кроме шума ветра и пульсации вен у висков. Он чувствовал боль в ступнях, стёртых в кровь. Сердце билось, как птица в тесной клетке, готовая упорхнуть в любое мгновение. Гор споткнулся и без сил упал на мягкую траву. Он взглянул наверх и увидел, как синева неба стекла вниз и накрыла собой острые верхушки деревьев, зелень листвы расплылась, сливаясь с древесными кронами и бурой землёй. На глазах краски смешивались между собой и превращались в один небрежный мазок, растянутый по линии горизонта. Всё вокруг плавными волнами качалось из стороны в сторону. Измученный путник попытался встать, но ноги едва слушались его, он с трудом сел на огромный пень и немного отдышался. Небо, солнце и деревья тоже вернулись на свои места. Вдруг он почувствовал, как что то дрожит и шевелится под ним, а из под земли послышался низкий и глухой голос, повторяющий: «Встань! Встань!»
Юноша сполз с пня и сел возле него на корточки. Поверхность пня неожиданно разгладилась, исчезли все зарубы и годовые кольца, и Гор увидел на ней своё отражение.
– Смотри! – приказал ему тот же таинственный голос. – Я покажу тебе прошлое и настоящее для того, чтобы ты смог изменить будущее.
Зеркальная гладь явила Гору следующую картину: тесная темница, на полу сидит девушка.
– Это Лилиана! Клянусь жизнью, это она! – радостно закричал Гор.
С замиранием сердца он жадно впивался взглядом в ровную поверхность.
Девушка перебирала волосы – то заплетая, то расплетая косу. Потом она встала и принялась ходить из угла в угол, бессвязно разговаривая сама с собой.
– Где, где… Где?! Где он был? Он точно бы что нибудь придумал. Он бы спас меня! Но… – все слова Лилианы, движения рук и потухший взгляд говорили о поселившихся в её душе отчаянии и безысходности.
Походив немного, она села на пол прямо посередине темницы и снова стала заплетать волосы.
Из узкой щели в углу выполз чёрный кот.
– Это ты, предатель? – спросила Лилиана без тени злости в голосе.
– Да, я, – сладко проговорил кот человеческим голосом и внимательно посмотрел на неё.
От неожиданности Лилиана выпустила из рук косу и вскочила на ноги. Кот не сводил с неё глаз.

– Наверное, ты, юноша, догадался, что этим котом был чародей Мэрдок? – сказал Негуддин, глубоко вздохнув. – Когда Мэрдок смотрел на Лилиану, его ко многому уже равнодушное сердце всколыхнулось воспоминанием о матери. Девушка имела явное сходство с ней, и, кроме того, если верить преданию, в жилах Мэрдока и Лилианы текла общая эльфий¬ская кровь. Мэрдок был лишь наполовину человеком. Но об этом позже. Я вижу, юноша, твоё лицо горит, и что то подсказывает мне: это опять твоё неизлечимое любопытство.
– Ты прав, – сказал я и почувствовал, что густо покраснел. – Ты читаешь мысли людей?
– Иногда. Но больше, милый юноша, прошу, не прерывай старика. Моя память не так свежа, как раньше. Больших усилий мне стоит возвращение к прерванной нити повествования.
На глазах кот превратился в Мэрдока.
– Ты уже соскучилась по своему дружку Гору? – спросил как ни в чём не бывало Мэрдок. – Не волнуйся, завтра в назначенный час он исполнит свой долг, заодно и свидитесь, хоть и в последний раз.
– Долг? – переспросила уже уставшая удивляться Лилиана.
– Да, дорогая моя, долг, ты не ослышалась. Его долг – казнить приговорённых к смерти.
– Что? – воскликнула она.
– Разве он не рассказывал о своём необычном ремесле? Ах, я забыл, скромность ему не позволила. Если не веришь мне, завтра убедишься сама.
Измученная пытками и жестокостью, девушка стала терять веру в людей. Даже будучи нежным созданием с ангельским характером, она чувствовала, что в ней пробуждается некая воинственность и желание постоять за себя.
– Чего ты хочешь от меня? – Лилиана попыталась прекратить издевательства собеседника, отбросив всю присущую ей вежливость и деликатность.
– Зачем же так грубо? Не забывай, я ведь намного, намного старше тебя! Страшно даже сказать насколько, да ты мне и не поверишь. Но сейчас не об этом. На самом деле я друг тебе, Лилиана.
Девушка растеряно подняла на него большие миндалевидные глаза.
– Как ни странно, это так, – продолжал колдун. – Я хочу отложить вашу встречу. Ты не имеешь возражений?
– Как это возможно? Я уже не верю тебе, «друг»! – возмущённо передразнила старика Лилиана.
– А зря. В любом случае, выслушай меня, дет¬ка, – сказал Мэрдок мягким голосом, от которого повеяло искренней добротой, свойственной старикам. – Для того чтобы спастись, тебе на время придётся расстаться со своей тенью. Ты, конечно, не знаешь, но наша тень, как и отражение в зеркале, всего лишь мираж, иллюзия! Если постараться, она может отделиться, обретя все присущие нам телесные свойства: вес, черты лица, цвет волос, походку и прочее. Она станет видимой для всех и осязаемой на ощупь. Но человеческая тень имеет свои недостатки: у неё нет чувств и желаний, она не способна издавать звуки, а под воздействием огня становится невидимой.
– Как же я буду жить без тени? – спросила Лилиана.
– Она вернётся к тебе, но когда, я пока сказать не могу. А сейчас ответь, согласна ли ты расстаться со своей тенью, которая всегда следовала за тобой и служила тебе верой и правдой со дня рождения?
– У меня нет другого выхода, – произнесла Лилиана с решимостью в голосе.
Мгновенье спустя они оказались на краю обрыва вблизи каменного безводного Колодца фей. Так называли его в народе. Лилиана не успела опомниться от изумления, как Мэрдок столкнул её вниз. Долетев до середины колодца, она застыла в воздухе. От холода и ужаса на глазах девушки выступили слёзы. Мэрдок возвёл руки к небесам и громогласно произнёс заклинание:

Отныне мой магический приказ
Законом стал. Настанет час
Забвенья для твоей души.
Неспешно будут здесь в тиши
И дни, и ночи проходить.
Ты станешь в воздухе парить
Недвижно в каменном колодце.
Однажды, когда сядет Солнце
И полная Луна взойдёт,
На небесах их пребыванье
Вдруг ненадолго совпадёт.
Судьба тогда свершит свой рок –
Сюда придёт единорог.
Вернёт тебе лишь он в тот день
Давно исчезнувшую тень.

Пока он произносил эти слова, на краю обрыва разгорелся огонь. Один язычок пламени, извиваясь, отделился от остальных и, исполняя ритуальный танец стихии огня, медленно превратился в огненную руку. Рука, сотканная из пламени, начертала заклинание на камне. Медленно тень Лилианы отделилась от неё, и, поддерживаемая силами воздуха, поднималась вверх, обретая облик девушки. Как только это случилось, для Лилианы, согласно заклятию, настал «час забвенья», она стала неподвижной, словно статуя. Тень девушки, повинуясь приказу Мэрдока, переместилась в темницу.

Гор не отрывая глаз смотрел на зеркальную поверхность, которая явила ему новую картину.
Мальчик самозабвенно перебирал тонкими пальцами струны лютни, извлекая мелодии, незнакомые Гору, и напевал:

Здесь Древо Знания давно
Шумело пышными ветвями.
И мудростью своей оно
Делилось долгими веками.

Но люди алчные пришли:
В кору врезаясь топорами,
Не слыша горький стон земли,
Рубили дерево часами.

Продали тотчас древесину
И получили по монете.
Земля с тех пор скорбит по сыну,
Который ведал всё на свете.

Мальчик, доиграв, поднял глаза на Гора и сказал:
– Приветствую тебя! Я душа дерева, которое могло быть самым древним на земле. Сотворённое много веков назад, оно именовалось Древом Познания. В древности его плоды несли в умы людей знания, которые со временем были утеряны. Между людьми и естеством царило понимание. Но на смену ему пришло зло, породившее глупость, алчность, стяжательство и ненависть. Задолго до твоего рождения невежественные лесорубы решили продать это великое дерево за большие деньги. Они безжалостно рубили его, не обращая внимания на знаки предостережения, посылаемые всеми стихиями. Дерево рухнуло и застонало: земля не знала подобного стона с начала времён! Но и это не остановило их. С тех пор прошло немало лет, и ты первый человек, чья нога ступила сюда, после совершения того злодеяния.
От твоего сердца исходит свет и тепло. Ты наделён особой силой духа и способен возродить Древо Познания. Для этого необходимо переплыть через Океан Иллюзий. Как только это произойдёт, ты получишь священную воду. Вернись сюда и окропи ею землю вокруг дерева. Тогда оно сможет пустить новые молодые побеги, а земля родит единорога, который вернёт твою возлюбленную к жизни.
– Скажи, а что это за Океан Иллюзий и в какой стороне его искать? – спросил ошеломлённый Гор и услышал следующее:

И там, где капля затерялась,
Найдёшь безбрежный океан.
В нём семь драконов искупалось,
Расставь для каждого капкан.

Зима минует, и под вечер
Прекрасный юноша придёт
В твой дом. И после этой встречи
Вас долгая дорога ждёт.
Неожиданно с севера задул холодный ветер. Зеркальная гладь снова покрылась морщинками, и прежние годовые кольца вернулись на поверхность старого пня.
Уставший, но окрылённый надеждами юноша пошёл искать место для ночлега. Поблизости ему встретился раскидистый дуб. Забравшись на него, Гор крепко уснул.
Наутро парень нашёл источник с родниковой водой и утолил жажду. Рядом росла яблоня, ветви которой ломились от спелых яблок. Гор наелся досыта и отправился обратно домой.
Дорогой он повторял и пытался накрепко запечатлеть в памяти последние слова, сказанные мальчиком. Он не умел писать, но по возвращении нашёл писаря и продиктовал ему, что запомнилось.
– Стихи писать изволите? – спросил писарь, окончив работу и сворачивая написанное на пергаменте в свиток.
Гор лишь улыбнулся в ответ, и глаза его засияли от счастья, которое неожиданно свалилось на него.
Некоторые вопросы, касающиеся предстоящих задач, все ещё беспокоили Гора, но они не могли омрачить весть о том, что Лилиана жива.