Дуркин дом. Глава 49

               


       Вернувшись из больницы, куда она ходила к тяжелобольному отцу, Лариса первым делом постаралась успокоить маму, - Все нормально. Его перевели в интенсивную терапию. Возможно, через неделю выпишут.
Нелегко ей давалось это вранье во благо, но истинное положение вещей сильно огорчило бы чувствительную, остро переживающую за близких Галину Леонидовну.
Ей и так пришлось хлебнуть немало горя, оправдывала себя Лариса, один Гришка чего стоит. Упоминая непутевого братца, отсиживающего очередной, и, скорее всего, не последний срок, она едва не выронила бутерброд. Успев схватить его на лету, Лариса виновато обернулась. Кажется, мама не заметила ее оплошности, ведь, прежде, чем жадно вцепиться зубами в кусок хлеба, сдобренный тонким слоем печеночного паштета, заботливая дочь предложила небогатое угощение маме.
Глядя на задумчивое, словно погруженное в себя лицо дочери, немолодая женщина пыталась отыскать на нем то, о чем Ларочка корректно умалчивала. В свои тридцать пять Лариса выглядела значительно моложе, несмотря на то, что совсем не ухаживала за собой, и вовсе не из-за нехватки времени. У дочери никого не было. По себе старшая Латушкина знала, каково это быть обделенной мужским вниманием. Нечто подобное она сама пережила в молодости, в то роковое время, когда муж Михаил Петрович уходил из семьи. Ларочка была тогда совсем маленькой, потому ничего не помнила. Галина Леонидовна, как ни была обижена на неверного супруга, дочери не проговорилась. Пусть для Ларочки папа останется образцом примерного семьянина. Долгое время супруги сохраняли видимость семейных отношений. Галина в душе ругала мужа, а Михаил не переставал терзаться, а верно ли он сделал, что не ушел окончательно?
Лишь рождение Гриши убедило его навсегда бросить любовницу. Дети для настоящего мужчины дороже всего, и, чтобы там не говорили классики, именно при общении с отцом у ребенка закладываются личностные качества. Отец, в отличие от матери, со временем начинает любить собственное дитя. Он терпеливо, а иногда и с оговорками, учится понимать маленького человечка. А после того, как это «продолжение тебя» становиться взрослым, вдруг обнаруживается, что к нему новому нужно привыкать заново. С Ларой у отца не было трудностей. Общительная, исполнительная доченька являлась отцовской гордостью, а сын, оказался, что для отца, что для матери – сущим наказанием, свалившимся на них за неведомо какие грехи. Между братом и сестрой шло негласное соперничество за родительскую любовь и заботу. Как не удивительно, в выигрыше не всегда остаются самые лучшие. Беспутного сына Галина Леонидовна любила ничуть не меньше, чем Ларочку.
Вдоволь налюбовавшись на любимую дочку, Галина Леонидовна пожелала знать подробности, - А что ему в следующий раз принести?
- Папа говорит, что очень соскучился по домашней еде, по борщу, твоим тефтелям и пирожкам, - сходу придумала Лариса. Благая цель служила ей оправданием. Мамочке нельзя нервничать, а сказать ей, что отцу, согласно слов его лечащего врача: «бесперспективно делать операцию», означает посеять в ее душе сомнения. Папа, к сожалению, неизлечимо болен. Самое главное, облегчить ему страдания, и это в компетенции врачей.
Ради того, чтобы не лгать далее, Лариса нашла для себя подходящее занятие. Она занялась обзвоном организаций в поисках работы. Вакансий корреспондента не было, в основном газетные страницы пестрели предложениями работы курьером, продавцом, секретарем в офисе крупной компании.
- Ларочка, а, может, тебе нянечкой в детский сад пойти, в тот, что за нашим домом?
Час от часу не легче. Подавив вздох, Лариса возразила. – Выносить горшки за копейки? Нет. Тебе прекрасно известно, что я не люблю возиться с детьми. «Гришки хватило», про себя подумала Лариса. Из всего предложенного в газете ей ничто не было по сердцу. Вероятно, из-за того, что она более пятнадцати лет проработала в редакции и ни за что не ушла бы оттуда, если бы ни сокращение. Со слов ее коллег, «сокращали неугодных», Лариса выразилась точнее: принципиальных, тех, которые превыше всего ставили правду, как бы опрометчива и категорична она не была. Всем в редакции было известно, что Лариса даже ради всеобщего блага не станет кривить душой. «Слишком уж она честная», ехидно заметила местная сплетница Звягинцева. Ларису с ее принципиальностью поддерживали очень немногие, в основном сотрудники редакции, от рядовых корреспондентов до начальников отделов привыкли ориентироваться на «законы джунглей». Порой их поступки, рассудительные до педантизма, лишали жертву, попавшую им «под горячую руку», всякой надежды на приемлемый для обоих исход.
Смахнув поседевшую и изрядно поредевшую прядку, Галина Леонидовна полюбопытствовала, - Куда же ты собираешься?
Лариса ответила не сразу. После минутного раздумья, когда в памяти вихрем проносились телефоны и адреса фирм, ни на одном из них она не остановила бы свое внимание, Лариса заявила, - Пожалуй, я пойду на почту или диспетчером в ДЭЗ.
Разглядевшая в глазах дочери неуверенность, старшая Латушкина осторожно предложила, - А в редакцию, может, тебе в редакцию вернуться?
У нее ни раз возникало подобное желание, но примут ли ее обратно? – Понимаешь, мам. Они там, во главе с Саперским, вероятно, рады были, когда избавились от меня …
Галина Леонидовна перебила, - Не может быть, чему радоваться, когда из коллектива уходит талантливый, исполнительный, умудренный опытом сотрудник?
Грустная улыбка на простодушном лице лишь еще больше озадачила Галину Леонидовну. Лариса постаралась, как можно доходчивее, но не касаясь всего драматизма ситуации, обрисовать создавшееся положение, - Очень хотелось, чтобы руководство редакции было того же мнения. Но … Игоря Ивановича не удовлетворяла моя деятельность. Он сетовал на то, что я слишком прямолинейна и говорю много лишнего.
- Но все равно, доченька, попробуй позвонить ему. Люди часто быстро забывают плохое.
Разве можно обманывать ожидания близкого человека? Так не поступают по отношению к любимым. – Хорошо, попробую еще раз. Мам, тебе что-нибудь нужно? – после того, как вопрошаемая отрицательно покачала головой, Лариса добавила, - Я пойду к себе.
В самой маленькой комнате с письменным столом, компьютером, книжным шкафом она чувствовала себя полновластной хозяйкой собственного кабинета. Здесь ей не возбранялось рассуждать вслух о текущих проблемах, привычка разговаривать сама с собой сохранилась у нее с детства, а еще Лариса без всякого стеснения ковыряла в носу. Делала это с оглядкой, как бы кто не увидел столь неприглядного зрелища, засмеют ведь. «Ее манило небо, его бесконечная даль, превращающаяся ночью в черную крышу над головой. Яркие звездочки напоминали ей мерцающие фонарики, вспыхивающие один за другим. Ей никогда не бывало скучно одной, в воображении ее всегда окружали герои ее статей и репортажей. Иногда они спорили, не соглашались с общепринятым мнением, не похожие на других, они были непредсказуемы. Чаще остальных она вспоминала Виталия, закадычного дружка, с которым они не виделись с юбилея Громова. Любопытно узнать, как Виталий поживает, чего успел добиться? После того, как ее семья сменила адрес, Лариса потеряла координаты Аносова, помнила лишь адрес его больницы.
После недолгого раздумья рука сама потянулась к телефонной трубке, - Игорь Иванович, здравствуйте. Узнали, да? – выслушав ответное приветствие, от которого веяло холодком, Лариса продолжила, - Как там у вас, перспективы обнадеживающие?
- Но не для вас. Пока вакансий не предвидеться.
Столь категоричное заявление еще раз продемонстрировало Ларисе, в редакции ее никто не ждет. Ответ Саперского не был для нее неожиданностью, но скрыть перед мамой свое огорчение, все-таки, не удалось. За что судьба наносит ей такие жестокие удары и не только ей. Отсутствие средств на существование отзовется и на непутевом Гришке и на умирающем отце.
- Ларочка, не убивайся так. В Москве много редакций, устроишься.
В отличие от старшего поколения Лариса не была оптимисткой. Когда заранее известно, ничего хорошего впереди не ожидается, разочарования вас не догонят. Но если не в редакции, то где? Ни почтальоном, ни диспетчером в течение двух дней у нее устроится не получиться. Упомянуты были эти две профессии ради спокойствия мамы. На диспетчера ДЭЗа необходимо учиться не менее месяца, а от почтальонов, прежде, чем взять их на работу, потребуют множество бумажек, в том числе, медицинскую справку. Обойти массу врачей в короткий срок не в ее возможностях. Кстати, это еще одна причина, по которой она не желает идти работать в детский сад. Дело вовсе не в боязни людей «в белых халатах», хотя в детстве Лариса испытывала нечто подобное. Настоящий ужас вызывал у нее зубной врач. Сам запах стоматологического кабинета вызывал у Ларисы сильные спазмы в животе, самое действенное средство от которых – надежное укрытие подальше ото всех. Именно так Лариса в детстве и поступала, сбегала от родителей и пряталась в туалете. Детские воспоминания вызвали на лице Латушкиной грустную улыбку. Со слов одного умника, человек обычно страшиться неизвестности. Не совсем так. Вмешательство врача приносит пациенту зачастую не только боль. Иногда люди в белых халатах рискуют чужой жизнью, и, подвергая опасности пациента, получает положительный результат, иными словами, врачебный риск неоправдан, особенно, когда существует другое решение. Папочка, милый папа, конечно, не только врачи, но и все мы, близкие тебе люди виноваты в том, что жизнь твоя висит на волоске. После увольнения из конструкторского бюро, отец шесть лет назад вынужден был устроиться на вредное производство в литейный цех. А потом все пошло, покатилось, неудача за неудачей. Попала под сокращение мама, схлопотал очередной срок Гришка. «В стране кризис производства», эта расхожая фраза звучала на каждом углу. Глядя на уставший вид отца, каждый будний день вкалывающего на заводе, этого не скажешь. Папа не просто уставал, папа валился с ног, и это в то время, как Лариса вынужденно бездельничала. Частичное отсутствие работы угнетало ее, но изменить ситуацию было не в ее силах. Все это не прошло бесследно. После двух месяцев бесцельного уединения в четырех стенах, Лариса стала отвыкать от встреч с людьми, интервью, репортажей, от споров с главным редактором. Постепенно в ее дремлющей душе просыпалось безразличие. Ее перестало волновать отсутствие потребности в ней, Ларису более не трогали переживания матери по поводу нехватки денег и Гришкина неустроенность. Все это время она жила без всякой надежды и, лишь когда стало известно о болезни отца, душа ее встрепенулась. Почему судьба так немилосердна к ее близким?
В дверь ее комнаты раздался стук, вслед за этим зашла мама.- Нужно Гришке передачу собирать, а то прошлую мы полтора месяца назад отправляли.
- Надо, но у меня нет денег.   
Не спуская с дочери доверчивого взгляда, Галина Леонидовна предложила, - Может, у кого-нибудь в долг попросить?
Лариса сдержалась, хотя негодование в ней закипало. Известно, куда пойдут взятые в долг средства. Но мама … Ей всего не объяснить. – Мам, мне не у кого занять.
Минуту старшая Латушкина раздумывала, перебирая в голове всевозможные варианты, затем робко, но с расчетом, что услышит положительный ответ, промолвила, - А если обратиться к твоим старым школьным друзьям?
Лариса сама подумывала о том, чтобы разыскать Виталия, но не ради того, чтобы клянчить у него денег, - Мам, это будет трудно, почти нереально. Мы  виделись эпизодически, знаешь, сколько всего могло произойти …
- Но попытаться можно?
- Хорошо, - скорее для того, чтобы успокоить маму, пообещала Лариса.
В голове Галины Леонидовны, привыкшей заглядывать далеко в будущее, уже зрело продолжение плана, - Виталик, поди уже, крупным специалистом стал. Вот бы вам возобновить дружбу, а там, как бог даст. Может, полюбите друг друга.
Откуда мама догадалась? Неужели заглянула в мой дневник? – Мам, изначально ты хочешь, чтобы я заняла у Аносова денег?
- Конечно, Ларочка. Больше нам не к кому обратиться.
Галина Леонидовна с тревогой всматривалась в лицо дочери. Что у нее на уме, почему медлит?
- Тебе известно, что я не люблю занимать денег и никогда ранее этого не делала.
- Но сейчас исключительный случай, - старалась убедить ее мать.
Прозвучавший ответ не принес старшей Латушкиной ничего, кроме разочарования, - Нужно продать что-нибудь из драгоценностей.
- У нас ничего нет, - Галину Леонидовну так и подмывало добавить: «и тебе об этом хорошо известно». Но к чему провоцировать Ларису? – Ларочка, тебе не откажут, я уверена.
Мольба в голосе матери нашла отклик у Ларисы, - Неужели в шкатулке для драгоценностей ничего не осталось?
- Гриша проиграл кольца и цепочки в карты.
- Ну, тогда он ни в чем не нуждается, если позволяет себя обыгрывать, - в голосе младшей Латушкиной звучал откровенный сарказм, как нельзя лучше характеризующий ее отношение к Григорию. Ради этого мерзавца она и пальцем не пошевелит. При упоминании о ненавистном братце щеки Ларисы порозовели, что придало ее обычно бесцветному личику естественную живость. Склонившись над ящиком письменного стола, она делала вид, что ищет бумагу. Пауза в разговоре скорее нужна была матери, а не ей. А сейчас, пожалуй, самое время, чтобы перевести беседу в другое русло, - Мам, в этом году обещали повысить социальные пособия.
Лицо старшей Латушкиной оставалось каменным. Галина Леонидовна пристально смотрела на дочь. Что за мысли проносились у нее в голове, Лариса подозревала, но к чему они могут привести, было неясно даже для их обладательницы.
- Мама, может, нам переехать в квартиру поменьше? Эту квартиру продать, а меньшую купить. Кроме выгодного приобретения будет еще денежная компенсация.
- Лара, давай посмотрим в шкатулке. Она, кажется, у тебя среди белья стоит.
За многие годы работы в редакции она научилась скрывать собственные чувства. Однако, мать не обманешь.
- Тебе жаль. Тогда, можно я у тебя попрошу … в долг?
Секунды хватило, чтобы до Ларисы дошел прагматичный смысл сказанного, - За кого ты меня принимаешь?
Галина Леонидовна перебила, - Деньги нужны мне, чтобы … купить папе лекарство.
Встав на цыпочки, Лариса едва дотянулась до верхней полки шкафа, где среди белья стояла шкатулка с золотыми украшениями. Их было немного: четыре кольца, из которых одно большое с хризолитом – подарок бабушки, цепочка с маленьким кулоном в форме капельки и две пары сережек. Ради отца Лариса была готова расстаться с любой безделицей, вот только ему уже ничем не помочь. Но для уголовника…
Дотянувшись до крышки шкатулки, Лариса осторожно, чтобы мама ничего не заметила, стала прятать украшения среди белья. – Вот все, что у меня осталось, - безразлично промолвила владелица золота. Обе, мать и дочь уставились на опустевшее донышко шкатулки.
- А где бабушкин перстень и сережки?
Из всего, что было, осталось не так то и много. Перебирая два золотых колечка, цепочку и одну сережку, Лариса была довольна. На эту малость мама, вряд ли, посягнет. – Могу только предполагать, кто их позаимствовал.
- Может, ты их потеряла?
- Не думаю, ты же знаешь мою аккуратность, - раскладывая драгоценности на ладони, Лариса прикидывала, во сколько все это добро может быть оценено?
Галина Леонидовна покачала головой, - Знаю, кого ты сейчас подозреваешь. Но золото пропало у тебя недавно, а … Гриши нет уже более полугода.
Попеременно выдвигая и задвигая ящики письменного стола, Лариса рассчитывала на то, что матери, наконец, надоест пустое ожидание. В столе тетради, папки, письменные принадлежности – все содержалось в идеальном порядке, благодаря чему, Лариса хорошо знала, что, где и в каком количестве находится. Взор ее случайно упал на тетрадную стопку, содержимое которой было хаотично уложено. Здесь явно кто-то рылся.
- Лариса, может, все-таки попробовать выручить за оставшиеся украшения хоть какие-нибудь деньги, кроме бабушкиного перстня.
- А на какие деньги мы будем их выкупать? Насколько я тебя поняла, ты хочешь пристроить золото в ломбард.
- Да, Ларочка, - Галина Леонидовна не сводила с дочери умоляющего взгляда. Сейчас судьба Гриши находилась в ее руках.
- Мам, если я выручу за драгоценности деньги, то найду для них лучшее применение. Для Гришки я ничего не дам, не проси.
- Лара, он же твой брат.
- К сожалению.
- Дочка, когда у тебя будут собственные дети, ты будешь любить их просто за то, что они у тебя есть, будешь радоваться вместе с ними их успехам, огорчаться неудачам, а главное, помогать, если они в тебе нуждаются.
Лариса слушала реплики матери, помыслы ее были далеки. В настоящее время ей очень хотелось побыть одной, поразмышлять над собственной судьбой. Лишившись работы, она ощущала себя опустошенной, некому не нужной, даже Гришке. Ему от нее нужны только средства к существованию. Гришка – типичный потребитель, но не это обстоятельство вызывает неприязнь у многих, кто его знает. Братец не может рассчитывать на благосклонность, даже со стороны близких. Как бы ей хотелось, чтобы его никогда не было.
- Лариса, а  мне ты можешь дать в долг?
Ясно, для кого она просит, - Еще раз повторяю, у меня нет денег.
- Дай мне два кольца и цепочку с кулоном.
Для мамы ей ничего не жаль, но переубедить ее очень не просто. – Назови все, что тебе необходимо. Я приобрету нужное.
Галина Леонидовна испепеляла дочь враждебным взглядом. Никогда ранее та не проявляла столь бесповоротное упрямство, хотя, ради положительного исхода сердце матери было готово сносить все, что угодно, - Ты меня не слышишь. Повторяю …
- Не нужно. Я не дам тебе денег, - чтобы прекратить надоевший разговор, Лариса вышла из комнаты, хлопнув дверью.
У нее был один выход из создавшейся ситуации, покинуть дом на время, пока мать успокоиться. Накинув на себя пальто, Лариса еще некоторое время постояла, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью ее комнаты. Тишина была обманчивой. Почему мама не выходит? Задаваясь этим вопросом, Лариса покинула дом.
Весна в этом году была поздней. Слякоть непривычно долго задерживалась, а теперь, после проливных дождей, неожиданно подморозило. Поеживаясь от промозглого ветра, швыряющего пригоршни прошлогодних листьев ей в лицо, Лариса пожалела о том, что ей так внезапно пришлось уйти. Приближалось обеденное время, а она не ведала, куда и зачем она направляется. Ужасное состояние, когда ни перед кем нет обязательств, а занятия приходится выдумывать себе самой, создавало ощущение безысходности. 
За воротами детского сада, мимо которого она проходила, несмотря на непогоду, вовсю кипела бурная деятельность. Дети играли в прятки, используя всевозможные укрытия, для того, чтобы их не обнаружили. Когда-то сама Лариса любила эту забаву, что зачастую в детстве служило поводом для беспокойства ее родителей. Однажды она спряталась вместе с Виталием на чердаке пятиэтажки. Малолетних беглецов до вечера никто не мог найти. Поначалу, только представив, что они прогуливают школу, Лариса немного трусила. Но спустя время она вместе с Аносовым украдкой хихикала над глупой физиономией злобной физручки. Происходящая суета вокруг их исчезновения тогда представлялась им ненаказуемой. «Ты не должна так делать больше, обещай мне, Ларочка», наставляла ее мама. «Прячутся только преступники и ненормальные люди». Сейчас, наблюдая за играющими детьми, Лариса размышляла, может, ей вспомнить детство? Решение пришло само собой внезапно.
- Тетя, а ты со мной поиграешь? – полюбопытствовал заметивший ее приближение юный мальчуган. Он взирал на нее без всякого опасения. Ларисе показалось, что ребенок не прочь поделиться с незнакомой тетей собственными секретами.
- А как тебя зовут?
- Виталик, - простодушно раздалось в ответ.
Громкий окрик воспитательницы призвал малыша вернуться, Лариса поспешила обрести определенность. Сейчас она пройдет к директору детского сада и узнает, нуждаются ли здесь в ней?
Асфальтовая с наледью дорожка к распахнувшейся двери тянулась бесконечно долго, стало быть, у нее имеется время для того, чтобы окончательно определиться. Постоянно находиться на виду у пары десятков любопытных глаз, служить достойным примером для воспитанников, заботиться о них, порой жертвуя собственными интересами – вот, что ее ожидало.
- Женщина, вы ребенка хотите записать?
Лариса не сразу поняла, что вопрос обращен к ней и промолчала. У самой двери в небольшое двухэтажное здание она остановилась. Все-таки, как ей поступить? Она не любит детей, но потребность в деньгах диктует свои условия. Зябнущая ладонь легла на ручку двери, а не пожалеет ли она потом?
- Женщина, вы проходите?
Голос уже не вопрошал, простуженный, чуть с хрипотцой, он предъявлял ей претензии за созданную помеху. Покидала она территорию детского сада с поникшей головой, будто в чем-то провинившаяся. Правдивая и честная, Лариса едва поступила наперекор собственному мировоззрению. Она никому ранее не говорила, что воспринимала детей, как живых кукол, а куклами Лариса никогда не интересовалась. Работа, как ей необходима работа! Неужели ее способностям не найдется применение, в отчаяние размышляла Лариса, бродя вокруг детского сада. Куда ей еще обратиться? Ни редакции, ни печатного издательства в районе ее проживания не было, выходило, что привычной деятельностью ей заниматься не доведется. Праздно шататься по улицам Ларисе было не свойственно. Уже после второго круга, когда ближайшие окрестности примелькались, из раза в раз повторялась одна и та же картина. Озабоченная Латушкина повернула к дому. Прохожие казались ей все на одно лицо, хмурые и погруженные в свой собственный мир. Лариса вдруг поймала себя на мысли, что не хотела бы брать у них интервью, и дело тут ни в одном желании. Она прожила в этом старом микрорайоне Москвы более десяти лет, но так и не смогла привыкнуть к образу жизни людей, ее населяющих. С неухоженностью и необустроенностью дворов она постепенно смирялась, но хамство и грубость местных жителей не переставали возмущать ее. Как-то, после того, как перед ней свалилась выброшенная с верхних этажей стеклянная бутылка, причем это не было случайностью, Лариса обратилась к старшей по дому. Пожилая женщина на вопрос Латушкиной невозмутимо возразила: «Что можно сделать? Ничего. В третьем подъезде, на седьмом этаже живет сумасшедшая. Ответственным квартиросъемщиком в семье является ее сын, а он постоянно пропадает на работе, так, что следить за ней некому». В третьем подъезде, где проживала Лариса, часто рвались пружины на входной двери, мимо мусоропровода швыряли пакеты, на лестничной площадке валялись окурки. Лариса обратила внимание на перешептывающихся в укромных местах многочисленных кумушек. Питательной средой для сплетен являлась личная жизнь обитателей дома. Даже дети в доме были неуправляемыми. Стоило Ларисе лишь взглянуть на орущих поганцев с детской площадки, как у нее портилось настроение. Если бы все были такими, как она – уравновешенными и послушными. Основное, что не нравилось Ларисе в детях, это их эгоистическая натура, которая у многих закрепляется и во взрослом возрасте. Помимо простодушия в детях зачастую присутствует злоба, ненависть, которые выплескиваются на окружающих без повода. Внутренний голос Ларисе шептал: «Они это делают, насмотревшись на взрослых». Невидимому оппоненту Латушкина парировала: «Это не оправдание. Почему детям надо делать скидки? Чем они лучше остальных?» После недолгих размышлений Лариса сама себе ответила: «Ни чем». Впрочем, в настоящий момент ей было о чем подумать, и не акцентировать собственное внимание на всяких пустяках.
У подъезда дома ей встретился дворник, трудолюбивый узбек. Он почти не говорил по-русски, да и когда ему было вести беседы, если он с утра до вечера чистит дворы, моет лестничные площадки, вывозит мусор. В ответ ему не прозвучало не то, что слов благодарности, а и обычного приветствия от жителей дома. Жильцы его просто не замечали, лишь, когда узбек, невзначай допускал оплошность, его ругали, обзывая «неотесанным чуркой» и грозились нажаловаться на него в дирекцию по эксплуатации зданий. Ранее, по причине занятости, Лариса жалела «без вины виноватого». Сейчас она решила, что, при  необходимости непременно вступиться за безответного дворника,  может быть, даже немного поможет ему в работе. Начала она со знакомства. Приблизившись к везущему тележку с мусором парню, Лариса предложила, - Давай вместе это сделаем.
Дворник исподлобья взглянул на нее, но поскольку Лариса одновременно одарила его улыбкой, узбек изобразил на перепачканной физиономии нечто подобное. Все это происходило на ходу. Подойдя к мусорным бакам, дворник приготовился к самому трудному. Однако, напрягаться ему не пришлось. Преодолевая естественную брезгливость, Латушкина за ручку подняла контейнер заодно с узбеком. Отказываться от подоспевшей подмоги было поздно. Вместо благодарного кивка, парень отрицательно покрутил головой и пробормотал нечто невразумительное.
- Мне не тяжело. Я могу помочь вам убраться в подъезде.
- Нехорошо, - ответил дворник на ломанном русском. Он передвигался по двору быстро, мало подмечая то, что происходит вокруг. Бегать за ним, словно собачонка, выпрашивая работу, Лариса не хотела. Она пойдет туда, где в ней нуждаются.
У дверей квартиры, где она проживала, Латушкина остановилась. Ей вновь придется быть с мамой прямолинейной и отказывать, но не обманывать близкого человека. К удивлению на ее возвращение никто не среагировал. Безмолвие насторожило Латушкину. Пройдя по комнатам, Лариса никого не встретила. В последнем с их мамой разговоре та и словом не обмолвилась, что собирается куда-то. Где она могла быть?
Неторопливо тянулись минуты, целая вечность впереди, прежде чем ей удастся найти подходящее применение собственным навыкам и способностям. Неприученная к нечего неделанью, Лариса мучилась от вынужденного безделья. Переходя из комнаты в комнату, она скользила безразличным взглядом по хорошо знакомым предметам. Если вдруг случиться пожар, то, что из вещей она попытается вынести первым? Книги, что порой заменяли ей друзей, домашнюю утварь, документы, на восстановление которых уйдет немало сил и времени? Случись острая нужда, и продать будет нечего. Мебель в квартире старая, электротехника не ахти какая, гардероб нуждается в обновлении. В стенке, по полочкам стояло ранее множество сервизов, хрустальных вазочек, содержимым которых были шоколадные конфеты, мармелад, всевозможные сладости. В баре, словно в витрине магазина красовались бутылки горячительных напитков: коньяка, кагора, вермута. Сегодня о былом великолепии можно было лишь вспоминать. Год за годом из квартиры исчезало все самое ценное. Поначалу Лариса и Галина Леонидовна отказывались верить, что кражи – дело рук Гришки. Но однажды, когда спешившая проведать заболевшую мать Галина Леонидовна вернулась с работы домой раньше обычного, она застала вора на месте преступления. Между сыном и матерью произошел следующий разговор: «Почему ты это делаешь?» «А, если бы я попросил, ты мне все равно отказала бы. А мне нужны деньги». «Они всем нужны». «А я не все». «Ничто не может служить оправданием для нечестного поступка. Ты посмел посягнут  на имущество близких, а чужие люди тебе не простят». «До этого еще дожить надо». «Прошу тебя, больше не делай так». Сколько Галина Леонидовна не просила, не убеждала Гришу избегать пагубных пристрастий, все напрасно. Кто родился вором, им и помрет. Гришка по натуре слабая личность, не привык противостоять обстоятельствам, стало быть, с клеймом вора не расстанется во век.
Пребывая в одиночестве, Лариса впервые почувствовала, насколько не обходима ей была работа журналиста. Общение, не всегда приятное, с незнакомыми людьми давало ей дополнительный стимул к познанию. Как мало она еще знает людей. Чтобы стать настоящим профессионалом надо работать, забывая об усталости, вопреки злобным выпадам в свой адрес.
Щелкнул дверной замок, и Лариса отвлеклась от  раздумий. Вернулась мама. Кажется, огорченная, глядя в лицо Галины Леонидовны, отметила Лариса. – Мам, а я ходила на работу устраиваться.
Галина Леонидовна едва подняла глаза на дочь, - Как успехи?
Лариса неопределенно пожала плечами. Радовать маму было пока не чем, расстраивать не хотелось. Догадавшись обо всем, Галина Леонидовна вздохнула, - Пошла сдать свои вещи в комиссионку. Не взяли. Ларочка, сжалься надо мной, - взмолилась говорящая.
- Над тобой, пожалуйста, над уголовником – нет! – решительно возразила Лариса.
Вот она демонстрация самого действенного маминого оружия. Противопоставить слезам Ларисе было нечего, но и молча взирать на происходящее, она не стала. Подставив стул к шкафу, она забралась ногами на сиденье, затем склонилась над ворохом одежды. Скрупулезные поиски в течение нескольких минут, и ее терпение было вознаграждено. На полураскрытой ладони виднелись части драгоценностей, опутавших тонкие пальцы Ларисы. Как искусно играют минералы на свету, магнетизируя взоры смотрящих. Как ей хотелось еще раз все это примерить, но, вероятно, она создана не для богатства. – Мам, держи. Заложишь, выручишь деньги и купишь, все, что надо.
- Папе многое надо. Доченька, сходишь со мной? Тогда я точно ничего не забуду.
Поначалу Лариса заартачилась, но уговоры сделали свое дело, особенно после того, как стало известно, что половина приобретенного на вырученные деньги будет использовано во благо отцу. Вот, если бы ей досталась вторая половина…
На что мама грустно улыбнулась и проронила, - Мы обе знаем, кому он ее отдал бы, и вовсе не в ущерб себе. Доченька, ты сама последним готова поделиться, и тебе знакомы чувства переполняющие душу дарителя. Оказывается, папа очень серьезно болен, а я об этом узнаю последняя.
- Это – печальная весть. Спешить с ними не стоит, - обнадеживать мать, что все еще может измениться в лучшую сторону, Лариса не стала. Ложь, даже во спасение остается обманом и, вряд ли, кого согреет. Помощь друг другу, совместная деятельность с благими целями, сближает. – Мам, давай завтра вместе пойдем к папе.
Они весь вечер проговорили о пустяках, составляющих добрую половину жизни. Ах, если бы решение бытовых проблем зависело только от желания, размечталась Лариса. Но как она себе не воображала, лишнюю санитарку к отцу не приставили. Придется, как всегда,  рассчитывать только на собственные силы. Зря Лариса в детстве обижалась на воспитательницу из детского сада. Та не придиралась, как ранее думала маленькая Лара, а «приучала нас к самостоятельности».
Как многое в жизни становится доступным лишь под бременем лет, однако даже многолетний опыт совместного существования двух противоположностей не изменил ее точку зрения. В то, что хороших людей на свете больше, чем плохих, Лариса верила беззаговорочно. Сегодня своей убежденностью ей придется поделиться с совершенно незнакомыми людьми, а вот, как Лариса справиться с этой задачей, судить не ей.
Большие настенные часы меланхолично отсчитывали время, Лариса моргала с каждым новым перемещением секундной стрелки, приближающим ее к заветной цели. Промежуточным звеном к ней служит Костя Рабичев, и то лишь в том случае, если он не передумает. Обман откроется после, и ее, может быть, простят. Главное, на ее должность никого не взяли, ставка свободна.