Вещий Олег. Глава 36. Гонимые и обиженные

               
               

   
        На утро следующего дня Екатерина Алексеевна обратила внимание на некоторую озабоченность в облике супруга. Педантичный, пунктуальный, он сегодня едва не проспал. К моменту его выхода из ванной комнаты, завтрак стоял на столе, а Лена и Ксения уже оканчивали трапезничать. Младшая с любопытством, в котором проскальзывала усмешка, поглядывала на старшую сестру, а та, в свою очередь, на стол, чем бы еще вкусненьким поживиться.
- Хватит уже, папе оставь, - буркнула Ксения.
Лена не стала спорить, но, изловчилась и, перед тем, как Константин Петрович сел за стол, схватила с тарелки пару бутербродов с красной рыбой. Пожалуй, можно еще один такой маневр предпринять. Три дня подряд можно ни в чем себе не отказывать. Золотое времечко наступило: накануне праздника, в день восьмого марта и после него. Домашних своих Лена обвела недоверчивым взглядом. Дружная семейка называется. Ксения здесь только наскоками, в свободное от тренировок время. Мать о дружбе вспоминает лишь тогда, когда ей требуется помощь. Отцу лучший друг – клиент. Такие, как я, для него слишком мало значат. Я – не спортсменка, лишена честолюбия, не стремлюсь на службу в нотариальную контору.
- Лена! – окликнула сестру из коридора Ксения.
Ясно, папаша решил освободить кухню от моего присутствия. Лена нехотя ретировалась. Если б, кто догадался, как не хочется идти в школу, ведь на восьмое марта обычно поздравляют красивых девчонок, она к таким не относится. Вернее, ребята не считают ее красивой, а самой себе она нравится.
- Нам сегодня подарок сделают, - похвалилась Ксюша.
- Столовую ложку или самодельную открытку, - ехидно предположила старшая.
Был бы на моем месте Женька, наврал бы Ленке про торт, та обзавидовалась бы, посмеивалась Ксения, - Вовсе нет, в дружеском матче с мальчишками, они нам проиграют.
- Ну и чего особенного? – в голосе говорившей звучало пренебрежение.
- Тебе это не понять, - начала Ксения.
Екатерина Алексеевна с кухни вмешалась, - Опоздаете, девочки.
Лишь после того, как дверь за младшими Зарубиными затворилась, Константин Петрович начал, - Подушкина заявляет, что со времен свадьбы у нее стали пропадать деньги. Я, конечно, ей отвечаю: «Предъявите доказательства».
- Подожди, Костя. Причем тут Настя? Может, это сынок Тамары Николаевны таскает?
- Она прямо указывает на Женьку. Якобы на днях он заходил, спрашивал большую сумму. А следующий день зашел, решил сам, без свидетелей, поживиться.
- И ты ей веришь?
Константин Петрович отхлебнул из чашки, выжидая, пока супруга сама начнет отвечать на вопросы. Екатерина Алексеевна брезгливо поморщилась. Зачем собственную вину перекладывать на чужие плечи?
– Катя, ты сама, как считаешь? – Константин Петрович многозначительно умолк.
- По моему мнению, никаких денег Женя, и, тем более, Настя у нее не брали. Тамара Николаевна, вообще, могла все придумать.
- Давай-ка спросим у нашего героя. Что-то он долго заспался для буднего дня.
Предложение Константина Петровича встретило горячую поддержку у супруги. Она тут же ушла будить Женю. На столе, перед чашкой Екатерины  Алексеевны, тем временем, появилась голубая коробочка, перевязанная синим бантом. На некоторые нетерпеливые минутки она стала центром внимания для Константина Петровича, бросающего на декорированный сюрприз взгляды, полные признательности и надежды. И он не ошибся, как только его дражайшая половина возникла у кухонного стола, она расплылась в улыбке, - Ой, Костенька, спасибо, дорогой, мои любимые духи.
«Которых у меня целая коллекция», добавил за мать из ванной комнаты Евгений. Тотчас по кухне и коридору поплыл заграничный фимиам, быть приобщенной к которому являлось заветным желанием всякой особы женского пола, вне зависимости от уровня интеллектуального развития, музыкального пристрастия и социального положения.
- Евгений! -  окликнул юного Зарубина отец.
Покидать защищенные стены не хотелось, но и повода далее задерживаться в ванной у него не нашлось. На столе перед ним возникла тарелка с бутербродами.
- Балуешь ты его, Екатерина Алексеевна. Девчонок еще геркулесовую кашу есть обязала, - заявил глава семейства.
Женя уже было открыл рот, для того, чтобы  возразить, но мама его опередила, - Вырос он из каши.
Женя ел, неторопливо откусывая от любимого завтрака, не упуская ни одной ее подробности. Мать помешивала ложечкой остывший чай, отец не спускал с него неприязненного взгляда.
Ясно, его непутевого опять в чем-то подозревают. Придется оправдываться. Пригладив упавшие на лоб темные волосы, Женька заговорил, - Воспитывать собираетесь? Ну, давайте, приступайте.
- Женя, мы с папой хотим кое-что выяснить, - начала Екатерина Алексеевна.
- Точнее, откуда у тебя деньги. Насколько мне известно, ты без затруднения совершаешь траты. А где ты берешь деньги, вот вопрос.
- Ворую.
Екатерина Алексеевна едва не выронила чашку из рук, - Что ты, Костя, - поспешила она разуверить супруга, - Женя шутит. Он с детства был честным мальчиком …
Евгений перебил, - Потому часто признается в содеянном. Сначала ворую деньги, затем приобретаю на них подарки. А ты, папа, думал, что я целый год коплю на коробку французских духов? Скажи. А через пятнадцать лет ты маме будешь дарить те же духи? Ну, тогда ей останется лишь открыть парфюмерную лавку, с традиционным ассортиментом, вот только, чтобы успешно конкурировать с крупными супермаркетами, ей придется уценить твои подарочки, - насмешливое выражение лица сменилось вызовом, - А ты хоть бы раз поинтересовался: нужны ли они ей, твои духи?
- Женя, у Тамары Николаевны пропали деньги, - пришла на помощь супругу Екатерина Алексеевна, - Она отводит подозрения от Олега и прямо указывает на вас с Настей. Что нам ей возразить?
- Пусть предъявит мотив кражи.
- У преступника был повод к воровству: нужда денег! Они нужны тебе и Олегу. У Насти деньги есть.
- Невиновные тоже идут на правонарушения ради того, чтобы отвести подозрения от себя, и пустить следствие по ложному следу.
- Хорошо, тебя не слышит Настя, - посетовала Екатерина Алексеевна, чье полное лицо пылало возмущением, - Никогда Настя не станет делать кому-нибудь во вред.
Константин Петрович поднялся из-за стола, за ним последовала супруга. В прихожей, перед вешалкой, Зарубин тихо, чтобы его пожелание не достигло слуха кого не следует, промолвил, - Катя, не выпускай его, задержи любым способом.
Оставшись вдвоем с сыном, старшая Зарубина постаралась добиться его расположения. Для этого на столе появилась нарезка из холодильника, кусок новоиспеченного пирога с мясом и яйцами и чашка дымящего чая. – Женя, если папа что-то лишнее спросил, так он …
- Знаю! За меня беспокоится, как бы я в какую историю не вляпался, - громко отодвинув стул, Евгений поднялся из-за стола, - Пойми, наконец, я ни в чем не виноват, тем более обидно, когда тебя заставляют лишний раз повторять это.
- Женечка, успокойся. Я ничего плохого о тебе не думаю. Что мне папе передать, если он опять начнет спрашивать: откуда у тебя деньги?
- Взял в долг, начну работать, отдам. Мне из-за его расспросов иногда домой идти не хочется. Мама, отец сам провоцирует на ложь. Он живет в каком-то обособленном, расчерченном согласно его порядку мирке. А, если я чуть отличен от смоделированного им, почему ошибкой должен быть признан я, а не тот порядок, что он себе вообразил.
Екатерина Алексеевна поспешила уверить сына, - Женя, здесь твой дом, и ты не должен избегать его. Мы с папой очень жалеем, что ты бросил Академию.
- Я не мог более обманывать вас, - ловя на себе встревоженный взор матери, Женя продолжал, - Не скрою, вовсе не уверен в том, что непременно поступлю в театральный. Может, у меня один шанс на тысячу, но и его я упускать не желаю.
Сегодня канун международного женского дня, а настроение у нее вовсе не праздничное, и не ее вина, что в ком-то приходится сомневаться. Ушел супруг с выражением осуждения на вечно угрюмом лице. Вот загадка: в чем, кроме излишней опеки над сыном, она не права? Ну да, она слишком доверчива, но, положа руку на сердце, кто станет сомневаться в словах собственных детей? Подмигнув широким оком, к ним в окно на шестом этаже заглянуло солнце. Неторопливо пройдясь по кухне, перескальзывая с одного предмета интерьера на другой, небесное светило назойливо напоминало - пора наводить чистоту: мыть окна, сменить на них занавески, и в полках шкафа расставить все, как следует.
     Замешкавшись на кухне, Екатерина Алексеевна пропустила тот момент, когда Женя ушел. И вот ведь, как быстро исчез, не успела спросить, когда ждать обратно? А еще надо в магазин успеть, пока народ в магазин валом не повалил. Звонок в дверь отвлек ее от плиты. Женя, скорее всего, что-то позабыл. Однако, вместо сына на пороге она увидела дочь с зятем, в руках которого был большой букет весенних цветов.
- Вынуждены побеспокоить тебя вместе с поздравлениями. Не можем более жить вместе с Тамарой Николаевной, - призналась Настя.
- Олег, что ты от меня глаза отводишь?
Настя с Олегом переглянулись и не сразу отважились посвящать свекровь в семейные тайны.
- Мам, я объясню. Олегу неловко жаловаться на родную мать. 
Впереди у него призрачным светом маячила Малаховка, место его добровольной, одиночной ссылки, путь к которой лежал после получения одобрения Настиных родителей.
- Олег, Константин Петрович не будет возражать против вашего пребывания на даче. Но вы не забыли, какое завтра число?
Вопрос был задан непосредственно ему, и нечего быль ждать на выручку Настю, - Мы все помним. Тамара Николаевна ни одна остается, у нее есть брат.
Екатерина Алексеевна не дослушала Олега, - У меня предложение получше. Как вы смотрите на то, чтобы пригласить Тамару Николаевну к нам на праздник?
- И всем помириться, предварительно поделив Подушкинские капиталы? – вставила Настя, - Только, если ты она придет, мы тут  же уйдем.
Во взгляде Подушкина, обращенном к Екатерине Алексеевне, читалось немое одобрение ранее произнесенному. Зарубина старшая покачала головой, - Не ведаю, что у вас там такое произошло, но избегать близкого человека, это… это, - поглаживая наморщенный лоб, Екатерина Алексеевна произнесла, - Не по-людски.
Настя перед уходом на работу убедилась, что Олег неплохо устроился. Ему придется делить пространство с Женькой, отметила про себя Екатерина Алексеевна, - Олег, ты сумку с вещами можешь убрать в шкаф.
- Спасибо, Екатерина Алексеевна. Думаю, пару дней она некому под столом мешать не будет, а послезавтра я уеду.
Сметая пыль, Екатерина Алексеевна краем глаза посматривала на зятя. Олег удобно расположился за обеденным столом. Справа от него лежал ежедневник со вспомогательной информацией, прямо перед ним – рукопись.
- Олег, тебе, наверное, отдельная комната для работы требуется, а у нас более свободных нет.
Это ж надо, какое усердие иметь, добровольно сидеть над тетрадью, когда вокруг столько всякого интересного. – Цветочки тебе не помешают? – прямо в центр стола Зарубина поставила хрустальную вазу с подаренными ей тюльпанами и нарциссами. Тамара Николаевна, верно, ни нарадуется на такое прилежание. – Олег, милый, может, тебе еще чего надобно? – Екатерина Алексеевна хлопотала вокруг зятя, стараясь угодить ему.
Подушкин, тщетно пытавшийся сосредоточится на новом листе, был рад избавиться от пристально-радушного приема, но не представлял, как это действеннее осуществить. Резко пресечь гостеприимные помыслы тещи? Обидится. Дать вовлечь себя в игру «гости-хозяева»? Стало быть, обделить литературу, в этом случае все предыдущие жертвы были напрасны. – Екатерина Алексеевна, вы желаете спровадить меня в сортир, где, надеюсь, вы не станете навязывать свои услуги каждые пять минут?
- Я поняла, дружок. Не буду тебе мешать.
Рука его застыла над тетрадным листом. В голове крутилась недописанная сцена объяснения главных героев. Уход Лены из родительского дома, ее привыкание к самостоятельности, разве все это, не с одобрения Юлиана? А он сам более, ни научный сотрудник не существующего более НИИ, а частный предприниматель, обративший свой неискушенный взор на мебельное производство. Почему именно к мебельному, на этот вопрос Олег был не готов ответить. С таким же переменным успехом он мог сотворить из Юлиана владельца швейной фабрики, мастерской по ремонту обуви -  не все ли равно? Под неусыпным контролем всякого ему не будет спокойно работаться. Вместо нового абзаца он изобразил в тетради цветок, нечто среднее между прилипшими лепестком к лепестку тюльпанами и тянущимися к солнцу нарциссами. Пока пишущая ручка бесцельно марала бумагу, тонкий слух уловил отдельные фразы что-то, вроде, «о погоде дома», «успехах на работе». Вероятно, теща с кем-то беседовала по телефону, она с легкостью делилась новостями с невидимым  собеседником. Как большинство женщин, Екатерина Алексеевна принадлежала к тем из них, кто имеет обыкновение выносить «сор из избы». Предложение «завтра собраться всем вместе» и «самый семейный праздник», «только вас не хватает» насторожили Олега. Гостеприимная теща могла пригласить кого угодно, даже его скандальную мамашу. Выйдя из-за стола, Олег начал бессмысленно слоняться по квартире. Самоуважение, наравне с достоинство не позволяли ему просто так взять и проникнуть в  чужие тайны, примкнув ухом к двери спальной комнаты. Не в состоянии более выносить бестолковую болтовню, Олег вышел на лестничную клетку. Оказывается, там был свой круг общения из заядлых курильщиков.
- Здорово, друг, - обратился к нему развязный молодой человек, - Сигаретки не найдется?
- Не курю, - бросил Олег на ходу, поднимаясь на лестничный пролет выше. Почудилось ему или нет, за секунду до этого еще выше мелькнула знакомая тень? Подниматься далее было рискованно, дверь квартиры он только прикрыл. Излишнее доверие пока еще никого не уберегло от воровства. Разглядывая подобранный на ступеньках бантик, изготовленный из атласной ленточки, Олег припомнил, что точно такой же, самодельный, он недавно видел …
- Олег!
Он кубарем скатился с верхнего этажа, так, что свекрови не пришлось еще раз звать его на весь подъезд. – Я выходил выбросить мусор, - оправдание звучало неубедительно.
Екатерина Алексеевна никак не прокомментировала его неправдоподобный ответ, но попросила, - Входную дверь   не стоит оставлять не запертой. Уж очень у нас соседи непредсказуемые, то возгорание как-то устроили, то обвинили нас в исчезновении лыж, дело было зимой. Они их оставляли по недосмотру на лестнице. Кстати, лыжи так и не нашлись.
- Хорошо, Екатерина Алексеевна, понял вас. А где Женя?
- Ушел незадолго перед вашим с Настей приходом. Олег, могу я тебя кое о чем расспросить? – по неуверенности, с которой к нему обратилась хозяйка дома, Подушкин догадался, что вопрос будет, в первую очередь, неприятным для него. – Спрашивайте.
- Вы действительно давали повод Тамаре Николаевне переживать о пропаже у нее денег или…?
Молчание подсказывало еще один вариант ответа, который Зарубина, по ложной скромности ли, либо из опасения оскорбить напраслиной уважаемых людей, произнесла лишь мысленно.
Олег оценил великодушие вопрошающей, - Благодарю вас за деликатность, истина требует от меня признания. Тамара Николаевна готова подозревать всех и каждого, чаще всего, безосновательно, - по мере того, как Олег говорил, собеседница его менялась в лице. Всем остальным чувствам она отдавала предпочтение отрешенности, придавшей ее лицу страдальческий вид. – Вижу, что вы сомневаетесь в  моих словах. Искреннему человеку трудно принять подобное на веру. Я не прошу вас немедленно  сделать свой выбор: поверить Тамаре Николаевне или отдать предпочтение нам с Настей. Жизнь рассудит. Пожалуйста, не забывайте о нашей просьбе по поводу завтрашнего застолья.
Екатерина Алексеевна грустно улыбнулась, подтверждая свое согласие взглядом.
Он снова склонился над тетрадью, а перед глазами немая мольба на лице тещи. В чем причина женского страдания, не сами ли они повинны в собственных бедах? Его книжная Лена, словно испытывая судьбу, не бежала от трудностей, шла навстречу им. Получился ли у него типичный портрет современницы? Изначально он желал показать в героине всю лживость и лицемерие женского пола, памятуя о печальном опыте общения с женщинами. Но Настя, воплотившая в себе преданность, самоотверженность, благородство – разве можно было обмануть ее ожидания? В истории, рассказанной тещей о своей несчастной любви, ему отведена роль Екатерины Алексеевны, а Насте – Константина Петровича. Они прожили вместе четверть века, и убеждены, что личное счастье состоялось. И все-таки, сегодня у него работа не спорилась. Слишком часто он переключался с надуманных проблем на реальные, и, вероятно, не случайно, как только он отрывал взгляд от бумаги, встречался глазами с тещей. Обойдя квартиру, он нашел Екатерину Алексеевну на кухне, за приготовлением обеда.
- На вкусненькое потянуло? – демонстрируя свое мастерство, Зарубина подняла крышку с кастрюльки, где варился грибной суп. По соседству, на сковороде тушилась свинина. Олег и глазом не успел моргнуть, как перед ним уже стояла тарелка с мясным ассорти. Отказываться было неудобно. Кроме того, глядя на гастрономическое великолепие, у Олега разыгрался аппетит.
- Вы – искусница, Екатерина Алексеевна. Вашему супругу безумно повезло, - в сказанных от сердца словах не было и капли лжи. Еще больше Олег боялся показаться льстецом. Лучшее доказательство его признательности – пустая тарелка. – Екатерина Алексеевна, вы, наверное, считаете меня бездельником? Жена работает, а я…
Она выдержала его взгляд, и не бросилась его утешать, чего Олег более всего опасался, - Семья – особый мир, и в каждом свои порядки, правила. Ты тоже работаешь, только у тебя сфера деятельности иная, и труд, который оплачивается от случая к случаю.
- Вот только моя мама этого признавать не желает, - сокрушался Олег.
Еле слышный вздох предвосхитил ответ, - Любовь родителей часто бывает эгоистичной.  Родители любят в детях свое продолжение.
- Но вы-то понимаете меня.
- Потому, что я смотрю на тебя глазами Насти, принимая все твои недостатки.
- Но Константин Петрович…
Екатерина Алексеевна перебила, - В первую очередь, мужчина, а им свойственен эгоизм. Ты поймешь его, когда станешь отцом. Не качай головой, когда-нибудь это случится. Чувство отцовства просыпается не сразу, с ним нужно свыкнуться. Не роптать из-за того, что вместо уютного вечера перед телевизором с тарелкой вкуснятины, отпрыски потащат тебя на прогулку, а по дороге вам придется укрыться от ливня в каком-нибудь придорожном кафе, где угощения не блещут изысканностью, а малышня вовсе не торопится вести себя послушно, следуя всем твоим нравоучениям. Мало того, дети часто делают гадости, и не всегда случайно. На это тоже придется закрывать глаза. Вот, если у тебя их не будет: послушных им отъявленных хулиганов, люди сочтут, что ты достоин жалости. Бездетную женщину презирают, мужчину – жалеют, неизвестно, что лучше.
- Лучше жить одному. Ведь, если бы я не встретил Настю, стал бы отшельником. Что, не верите? Знаете, имея такую мать, как Тамара Николаевна, я бы тоже засомневался. Она за меня все решает: с кем быть, к чему стремиться.
- Видишь ли…. Когда-то твоя мама приняла на себя функцию управления семьей, и с тех пор ей не дают расслабиться.
- У матери иная шкала жизненных ценностей. Кто больше зарабатывает, тот и хозяин. У нас в семье наибольший доход у нее.
- выходит, что подсознательно ты стремился к тому же, учитывая стабильность Настиного заработка и призрачность твоего. Но Настя никогда не станет попрекать тебя низкими доходами.
- Чем же я могу отблагодарить ее? – вопрошая, Олег одарил тещу лучезарной улыбкой, которая делала его еще красивее.
- Какой же ты недогадливый, Олежек, - Екатерина Алексеевна ласково обняла зятя за плечи, - Люби ее не из чувства долга, а по велению сердца. Такую, как Настя, невозможно не любить. Хорошо, если любовь не только на словах. Понимаешь, о чем я говорю?
Олег согласно кивнул головой. Как не понять, чувственность для слабого пола занимает лидирующую позицию.
- Ой, а Олег у нас жить собирается? – в кухонном проеме возникла Лена.
По тому, как заерзал Олег на стуле, как забегали его глаза, Екатерина Алексеевна догадалась о его незавидном преображении. Придав своему лицу строгость, она полюбопытствовала, - Почему
это тебя так волнует?
Но и Лену было не узнать. Близость любимого действовала на нее, как красная тряпка на быка. Уперев полные руки в крытые бока, она выставила вперед грудь, вздернула подбородок, так, чтобы не бросался в глаза второй, жирная складка кожи. Позу она отрепетировала заранее, стоя перед зеркалом, - Олег обещал на мне жениться. Подожди, мама, не перебивай. Настя вовремя подсуетилась, и Олег не растерялся. Как же, разница большая: жена работает или сидит за партой. Чего молчишь, Олег. Скажешь, не было ничего? А я, зато знаю лучше: где у него какие родинки, а Настька с большей уверенностью в поправках к законам  ориентируется, чем в здоровье собственного супруга.
Если бы Ленка своими мощными телесами не загородила ему путь к отступлению, его бы уже след простыл. Екатерина Алексеевна пришла зятю на выручку, - Лена, иди, переодевайся, - быстро уловив, что словесного распоряжения недостаточно, - старшая Зарубина взяла дочь за руку и увела в «детскую».  Вернувшись, Екатерина Алексеевна застала кухню опустевшей, никаких вещей Олега там не оказалось, что немало ее озадачило. Искать пропавшего зятя ей не пришлось, с тем же затравленным выражением лица он выглянул из ванной комнаты, приложив палец к губам.
- Олег, я тебя потеряла.
Произнесенные в полголоса слова заглушал шум льющейся во весь напор воды, - Прошу вас, не оставляйте меня одного.
Теща была удивлена, - Чем тебя напугала какая-то сопливая девчонка?
Лишь после того, как Екатерина Алексеевна пообещала ему, что не оставит его одного, Олег вернулся на кухню, не выпуская из рук своей сумки с тетрадями. В качестве компенсации Зарубина поставила перед ним чашку с горячим чаем. Сделав несколько глотков, Олег постарался успокоиться. – Понимаю, что выгляжу смешно. Но только сопливая девчонка не смогла бы разработать столь изощренный план шантажа. Думаете, после того, сочиненного ею случая, Лена оставила меня в покое? Она донимала меня по телефону, когда я оставался дома один, звонила в дверь, всякий раз неправдоподобным мотивом пытаясь выманить меня. От нее я сбежал на работу в детский сад. Теперь я опасаюсь, а не в сговоре ли она с Тамарой Николаевной?
- Ну, ты еще скажи, что она твою тетрадку украла, - готовый было уже сорваться с губ Екатерины Алексеевны смех, так и застыл на них, придавая сказанному зловещий оттенок. – Олег, я хорошо знаю собственную дочь. Лена не настолько умна, чтобы строить и, тем более, претворять в жизнь адские планы. В ней нет ни грамма решительности.
- Тогда ее кто-то научает.
- Зачем?!
- Я сам хотел бы знать ответ на этот вопрос.
Екатерина Алексеевна села за стол напротив Олега. Услышанное немало озадачило ее, - Тебе не кажется, что ты усложняешь факты, облекая их в надуманные подробности. Лена просто влюблена и не хочет уступать тебя некому.
Олег молчал, смирившись с нерабочими условиями. На коленях у него лежал ежедневник, открытая страница которой включала много перечеркнутой информации.
- Мам, я хочу есть, - за стол села Лена, вперив в мать красноречивый взгляд. 
-А Ксения когда вернется? – спросил Олег.
- Позже, у нее в спортивной школе чаепитие, - пояснила Екатерина Алексеевна, - Олег, ты будешь с Леной обедать или…
Подушкин не дослушал тещу, - Нет, Екатерина Алексеевна. Я вспомнил, меня ждут на встрече.
Бегство его было столь стремительным, что ни у кого не вызвало сомнений, чем оно вызвано. Оставшись вдвоем с дочерью, Екатерина Алексеевна недолго хранила молчание, - Лена, тебе не кажется, что неприязнь твоя зашла слишком далеко?
- Что ты, мама, какая неприязнь? А второе? – пауза завершилась ровно тогда, когда на столе перед ней опустилась тарелка с тушенной свининой и рисом. Мясо было встречено благосклонно, что касается крупы, то ее поедание проходило с маской одолжения на лице, что не прошло незамеченным.
- Можно подумать, что тебя потчуют какой-нибудь гадостью, - с укором заметила Екатерина Алексеевна.
- Я – не китаянка, чтобы лопать это восточное месиво. Лучше предложила бы мне одно мясо, как ты давала Олегу.
- Да? Откуда тебе это известно?
- А то я тебя не знаю, мама. Как большинство двуногих, ты всегда стремишься показать себя с более выгодной стороны, чем ты есть на самом деле.
Крышка сковороды громко заняла положенное место, - Разговор сейчас не обо мне, а о твоем отношении к мужу сестры. Я хочу знать, почему Олег избегает встреч с тобой?
Добирая крупинки с тарелки, Лена, при этом постоянно шевелила вилкой. Может, мать предложит что-нибудь вкусное к чаю? Екатерина Алексеевна, сидя напротив, мешала ложкой давно уже размешанный чай, одновременно, не отрывая глаз от неудачных попыток Лены, тыкающей вилкой по всей тарелке, - Долго ты собираешься время тянуть?
Если бы живописца попросили изобразить простодушие, он писал бы портрет с девушки, что напротив. Какая толика наивного удивления, лживой честности нашла отражение в плавном изгибе пухлых губ, милой ямочке на подбородке, озорном блеске ее нарисованных умелой рукой глазок, - Мама, я просто еще не наелась.
Вырвав из рук дочери тарелку, Екатерина Алексеевна вновь наполнила ее, и ни одним мясом, как того желала Лена. Поедая добавку, юная гурманша смаковала каждый кусочек. Если у нее будет богатый муж, то она непременно обзаведется прислугой, которая хорошо готовит. В какой-то момент пухленькие губки сердечком приняли угловатые очертания, нарисованные глаза прищурились, скользнув по плотной фигуре матери. А чем она лучше прислуги? Никакая она не домохозяйка, хозяин тот, кто финансирует расходы. Хозяева обычно любят старательную прислугу, пока та не задает лишних вопросов.
- Лена, я …
И, все-таки, есть справедливость на свете. С работы, ранее обычного, заявилась мамина любимица. Пусть упиваются радостью. Закрывшись в комнате, Лена тяжело опустилась на стул. Как ей опостылела эта нищенская обстановка. Почему она вынуждена делить крохотную комнатушку с однофамильцами: задиристой Ксенькой и ненавистной Настькой. Здесь никто не понимает ее, а некоторые откровенно смеются. Разве человек виноват в том, что он не такой, как все? Еще совсем недавно Лене казалось, что отец ее понимает, но она в его руках всего лишь инструмент для достижения целей. Осталось только выяснить: какой именно?