Без тормозов

Молодой долговязый парнишка Александр Вихляев поступил в Малдинскую геолого-разведочную партию в мае 1982 года сразу после демобилизации из Армии. Служил он танкистом, поэтому приняли его водителем вездехода. Или на местном жаргоне – вездеходчиком.
Транспорта в партии как всегда катастрофически не хватало, и новой техники в ближайшее время никто не обещал.  Начальник партии Василий Петрович Трогов старательно в голове прокручивал варианты:
- Что же делать с этим новоиспечённым специалистом? На ходу ни одного свободного вездехода не осталось. На окраине посёлка одни «гробы» стоят - изрядно разобранные АТЛы.
АТЛ – хоть и расшифровывается как артиллерийский тягач лёгкий, на самом деле типичный «утюг», тяжёлый и неповоротливый, для перевозки людей вообще не приспособленный.
Вслух Василий сказал:
- Ну, что, Александр, ты на машине или на вездеходе хотел бы работать?
- Нет, вездеход мне ближе. Баранку крутить не доводилось.
- Ну, что же, вездехода на ходу для тебя нет. А нужен ещё один по зарез. Видишь эти «гробы»? Соберёшь из них один АТЛ – будет твой, работай на здоровье. Техника военная, тебе знакомая. Запчасти только на этой свалке – для АТЛов  нам давно ничего не поставляли. Будем надеяться, что Гаценко не всё разграбил. В крайнем случае, экспроприацию устроим у этого уникума.
Валера Гаценко действительно славился своим маниакальным фанатизмом в отношении «железа». Всё, что плохо лежало на всём Приполярном Урале, оказывалось у Валеры в балке. Мазутные коленвалы, поршневые блоки, шестерни различного калибра, траки и пальцы занимали всё пространство жилого балка. Представить очень сложно, как Гаценко курсировал между входной дверью, столом и топчаном. Начальство терпело это безобразие  только потому, что вездеход Гаценко всегда был на ходу. Вот только зачем ему были нужны запчасти от АТЛов, АТСов и ГАЗ-71, если он сам мотался на ГТТ? Для всех это была загадка. Но только не для Валеры – товарный обмен у него был поставлен на широкую ногу.
Фанатизм Александра Вихляева Трогова тоже поразил. Три недели парень, казалось, и ночевал у вездехода. Разобрал старый АТЛ до болтика, а заодно и рядом стоящие машины и к середине июня вездеход ожил. Правда, двери не открывались – заклинило их намертво. Зато стёкол не было ни в лобовом окне, ни в дверях, и Александр прыгал в кабину прямо через лобовое окно. Инта обещала подбросить кое-что для АТЛа, но когда это будет? Обещанного, как известно, три года ждут.
В столовой начальник партии подошёл к вездеходчику:
- Ну, что, Саша, смотрю твоя «лошадка» уже бегает. На «Желанный» смотаться сможем?
- А далеко это?
- Нет, километрах в двадцати  от нас работают хрустальщики. Вот к ним в гости нужно наведаться.
- А почему нет? Двигатель как часики работает, ходовая в порядке. Без удобств, правда.
- Ну, это мы как-нибудь переживём. Чай не барских кровей. Взрывчатка срочно нужна. Две буровые остановились – снаряды заклинило. А валуны дробить нечем.
- Когда ехать-то?
- Да прямо сейчас и поедем, если ты готов. По рации я уже договорился, нас ждут.
В долине реки Балбанью стояло почти настоящее лето. Воздух прогрелся до 25 градусов, что у Полярного круга воспринимается уже как пекло. Трогов и Вихляев как были в лёгких геологических костюмах, запрыгнули  в вездеход и помчались вверх по долине реки. До нижнего озера Большое Балбанты добрались без приключений. А дальше по крутому серпантину нужно подняться более чем на шестьсот метров на вершину горы Баркова, где приютился посёлок хрустальщиков Желанный.
Дорога петляет между каменных развалов, среди огромных глыб кварцитов и почти не имеет пологих участков, где бы можно было перевести дух. Поэтому весь путь пришлось преодолевать на первой скорости, что называется «внатяжку».
В начале подъёма резко посвежело, и мужики пожалели, что легкомысленно отнеслись к одежде – телогрейки в вездеходе не помешали бы. Но ничего не поделаешь, не возвращаться же из-за такой мелочи?
На середине склона вдруг разыгралась настоящая метель. От пронизывающего ветра с крупой и мокрым снегом  спрятаться некуда – кабина открыта всем ветрам. А впереди сплошная пелена. Но делать нечего, нужно двигаться. И только вперёд.
-Ну и попали в переплёт, Василий Петрович.  Только что лето было жаркое, а тут настоящая зима. Я такого ещё не встречал.
- Не робей, Саша! Какие твои годы? В горах всякого насмотришься, многое испытать придётся.  Ничего, наверху согреемся, чаем побалуемся и с ветерком под гору. А там, сам говоришь, – лето!
В посёлке хрустальщиков стояла настоящая зима, и ветер с ног валил. Июнь! Нормально!
- Василий Петрович, как здесь люди живут? Это же ужас какой-то!
- Не только живут, но и работают. Правда, работают они в основном в штольнях. Что поделаешь, профессия у них такая. И условия для настоящих мужчин. Но ты знаешь, некоторые здесь даже семьями живут, с детьми. И даже нравится. Такая погода – она не всегда. Немало и благодатных дней, когда весь Урал как на ладони. И комары не так донимают, как внизу, в долине. Во всём есть своя прелесть. Пойдём в балок начальника партии – он давнишний мой знакомый. Хороший мужик. А вездеход без нас загрузят.
В доме после ароматного чая и от жарко натопленной печи Вихляева склонило ко сну. Но не успел он и первый сон досмотреть, как Трогов его будит:
- Подъём, Александр! Хватит нежиться. Загостились мы с тобой, пора и честь знать.
Двигатель вездехода ещё не успел остыть и завёлся с полуоборота. Вихляев лихо погнал своего «коня» через посёлок в сторону серпантина. Перед спуском переключился на вторую скорость, а уже на самом спуске хотел врубить первую, как вдруг вспомнил:
- А тормоза-то я не успел сделать! Ленты стёрлись, а новые из Инты так и не прислали.
- Спокойно, Шурик! Главное, не вздумай переключаться. «Пить боржоми уже поздно». На таком крутом спуске прозеваешь, не «воткнёшь» вовремя скорость, и костей не соберут. Малость жёстким спуск будет, зато есть вероятность живыми остаться.
Тяжело гружённый ящиками со взрывчаткой вездеход еле вписывался в повороты, отбивая чечётку на камнях. Несколько раз проскочили буквально в полуметре от обрыва. Одно радовало – снегопад прекратился, и дорогу было отлично видно. А небольшие сугробы снега немного смягчали удары траков о валуны. Валера как молитву повторял:
- Лишь бы катки да «гусянка» не рассыпались! Лишь бы не рассыпались! Босиком нам не удержаться на дороге!
И всевышний услышал его молитву. Когда остановились у переправы и вышли из вездехода, со спины вездеходчика валил пар. Назад даже оглядываться не хотелось. С жадностью напились из реки чистейшей горной водички, и Александр, хоть и не курил обычно, достал из бардачка пачку сигарет, которую прихватил как «НЗ» - неприкосновенный запас. Предложил Трогову. В такой момент кто откажется?
С последней затяжкой дрожь в ногах и руках улеглись, и Александр со своим начальником продолжили путь.
Почти в полночь, когда дневные хлопоты улеглись, в своём командирском балке за чаем Трогов рассказывал своему другу и коллеге главному инженеру этой же партии Александру Ветрову:
- А ты знаешь, Саша, из нашего «танкиста» получится неплохой специалист. Молодец,  Вихляев, не растерялся. Хотя на вид совсем ещё пацан.
Немного помолчав, Василий продолжил:
- После этой жёсткой скачки мне невольно на ум пришло кое-что более «мягкое и нежное».
- Что ты имеешь в виду? Уж не бабу ли?
- Пошляк! В прошлом году под осень на ГТТ поднимались в горы из Кожим-Рудника. Вездеход битком набит. За рычагами Витя Глек. Пересекли ручей Безымянный, поднялись на водораздел, а там, помнишь, дорога разветвляется – одна, пологая, вокруг вершины, а вторая круто спускается вниз.  Погода стояла мерзопакостная, дожди вспучили дороги до безобразия. Но Глека ты знаешь – мёдом не корми, дай полихачить. Вот и рванул по прямой короткой дороге. Вездеход по грязи не ехал, а натурально плыл. Мягко так, убаюкивающее.
И вдруг, крх… и через полсотни метров ГТТ стал посреди этой грязи на крутом спуске. Мы не сразу сообразили, что произошло. Оказалось, на левой «гусенице» выскочил «палец», обильно смазанный грязью, и… вездеход разулся. Гусеничную ленту еле нашли в грязи. Жидкой глины по колено, гусеницу так засосало, что ни одного трака поднять невозможно. Разутый вездеход задним ходом в гору да по этой грязи не подать. И длинного троса под рукой не оказалось. Пришлось откапывать «гусянка», делить её на мелкие обрывки и вручную перетаскивать к вездеходу и там собирать.
Работа всем нашлась. Мужики в грязи по уши копошились, а женщины на обочине дороги костры жгли, чтобы освещать дорогу и вездеход. Весёленькая ночь удалась!
- Да, представляю, как вы там кувыркались. – После короткой паузы пробубнил Ветров. – Знакомое дело. А я тебе не рассказывал, как мы на «Урале» с водораздела Росомахи по Малой Каталамбию спускались?
- Нет, не помню такого. Что-нибудь неординарное?
- Да как сказать? Приехал к нам фотокорреспондент Миша Зыков. Вот я с ним и мотался по участкам. В гору поднялись нормально, а вот назад… Спуск, ты сам знаешь, какой там крутой. Зыков с геологиней из ЦНИГРИ сидели в кабине рядом с водителем Витей Соколовым. Витя парень опытный, надёжный, во многих переделках побывал. И я был спокоен.
Я и четверо рабочих были в кузове. Борта высокие, нарощенные. Мы ехали стоя у переднего борта. Ветерок обдувает, вся долина перед глазами. Хорошо!
Вдруг у «Урала» отказывают тормоза. Вероятно, какой-то камень вывернулся из-под колеса и перебил патрубок. Автомобиль стал набирать скорость. И свернуть некуда. Один из рабочих подбежал к заднему борту и хотел спрыгнуть. Не успел.
А в это время Витя увидел сбоку снежник в небольшой котловине и… направил машину в этот  сугроб. «Урал» чуть подпрыгнул и врезался в  снежник.   Мы, кто стоял у переднего борта как пробки из бутылки вылетели из кузова и… мордой в снег. А вот рабочему, что пытался десантироваться, не повезло. Задним бортом ему челюсть так раздробило, что врачи по косточкам собирали. Ну а зубы так и остались лежать на склоне Росомахи.
Все, кто в кабине был, серьёзно не пострадали. Отделались легкими ушибами. А мне пришлось Зыкова водкой ублажать и уговаривать, чтобы в его репортажах об этом случае не было ни слова.
Миша пообещал. И слово сдержал.
- Ладно, хватит лясы точить. – Потягиваясь, сказал Трогов. – Пора и вздремнуть. Будем надеяться, что хоть ночь пройдёт без сюрпризов.

В два часа ночи позвонили «комиссары» - в 134-ю бригаду срочно нужен взрывник. Опять заклинило снаряд.